Текст книги "Тюремщица оборотня"
Автор книги: Li Litvinenko
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
– Послушай меня, возможно, это последнее наставление, которое я тебе даю. Когда не стало твоих родителей, я взял тебя к себе и растил как родную. Все мои сбережения ушли на подкупы и взятки. Я купил тебе разрешение на проживание в этом городе.
Но люди… Эти безмозглые, суеверные неучи, только и ждут момента чтобы избавится от тебя. Они ждут твоей смерти Мина!– Он с жаром говорил ей эти слова и тряс за плечи, с силой, которой не должно было быть у умирающего старика.– Жить мне осталось совсем недолго. – Тут Мина всхлипнула и, не выдержав, заплакала.– Все мы не вечны, пришло и мое время. На кого я оставлю тебя и свою Кур? О вас некому больше позаботится.
Эта должность по силам тебе. И то, что мистер Зог разрешил тебе её занять после моего ухода, большая удача. Никто другой, не возьмет тебя на работу. Пойми ты это! Тебя не возьмут ни на какую должность, где бы смогла работать честная девушка! Да и не честная тоже… Тебе не быть кухаркой, люди не станут есть стряпню, приготовленную прокаженной. Тебя не возьмут в няньки, и не позволят даже близко, подойти к своим детям, чтобы ты их не заразила. Люди даже побрезгуют покупать сшитые тобой вещи. А когда ты, умирая от голода, попросишь у них хотя бы кусочек хлеба, никто не подаст тебе его. Если ты, Мина,не сможешь перебороть свой страх, то погибнешь.
Мина слушала его, плакала и кивала головой.
– Обещай побороть свою глупую боязнь, и держатся за эту должность. – Потребовал старик, все еще не разжимая рук на её плечах.
– Обещаю. – Всхлипнула Мина, вытирая щеки.
– Обещай заботится о своей тетушке.
– Обещаю. – Кивала девушка.
– Обещай быть смелой, бороться и прожить эту жизнь человеком, а не дрожащим в норе паучком. – Глаза дяди хитро сощурились.
Мина улыбнулась в ответ и как будто поклялась:
– Обещаю.
– «Как интересно…» – Размышлял в своей камере Урсул Хорст. – «Серая Мышь, моя новая тюремщица. А я, пожалуй, еще поживу…»
Обратная дорога у девушки и ослабленного болезнью старика, заняла гораздо больше времени. Тобиас потратил все силы на последний рабочий день и повис на руке племянницы безжизненной тряпкой. Идя по скользкой дороге, он делал крохотные шаги, чтобы не упасть, но ноги не слушались и все равно постоянно разъезжались как у пьяного. Поэтому большую часть пути домой, Мина, буквально, тащила его на себе.
Как же обрадовалась Мина, когда наконец-то переступила порог их, небогатого, но теплого и уютного домика.
– Ну вот и вы! – Обрадовано всплеснула руками тетушка Кур.– Я так беспокоилась из-за вашего долгого отсутствия, что ни на минуту не отходила от окна. – Она тяжело поднялась с лавочки у окошка, выходившего на дорогу, и стала переставляя табурет двигаться к печке. Она была очень пышной старушкой, и все движения давались ей с трудом.
Потом увидев бледное лицо мужа, в котором не осталось ни кровинки, Кур остановилась и заохала.
– Что с тобой Тоби? – Взволнованно спрашивала его супруга. – Тебе плохо? Тоби ну же, немедленно отвечай мне! – От страха она перешла на очень тонкие ноты, почти взвизгивая.
– Все в порядке. – Устало сказал Тобиас и плюхнулся на стул рядом с вешалкой. Просто Мина чертовски быстро бегает. Пока гнался за ней, зверски запыхался.
Девушка не стала отрицать сказанного, и лишь тепло ему улыбнулась. Они давно сговорились не волновать тетушку и не рассказывать правду о его плачевном здоровье. Тетя, конечно, догадывалась, что муж серьезно болен, но он отмахивался от тяжелых разговоров на эту тему и переводил их в шутку.
–Как же я проголодался. – Пожаловался Тобиас, отвлекая жену. – Ты что-нибудь приготовила нам, дорогая?
– Конечно! Суп из свиных ушей! – Гордо заявила тетушка.
Мина незаметно сморщила нос. Готовила тетушка Кур, откровенно говоря, отвратительно и Мина давно взяла на себя эту обязанность. Но теперь, когда девушке придется ходить с утра на работу, обеды у них будут… не очень.
– О свиные уши! – Изобразил восхищение Тобиас. – Давненько нам не перепадал такой деликатес.
– Заходил мясник, – Нехотя растолковала Кур. – Он потребовал долг за прошлый месяц.
Тобиас нахмурился от этих слов.
– Мы договорились, что я отдам его в коне весны.
– Но он был очень обеспокоен твоим видом, дорогой. Решил, что мы истратим все деньги на лекарства, и ему ничего не достанется.– Виновато объяснила тетушка.
Она не стала рассказывать, как неприятно было слушать очень громкий голос, этого невоспитанного мужлана, который буквально напал на неё в собственном доме. Он отказывался уходить до тех пор, пока не получит свои монеты. Сам стоял в дверях, не желая заходить в дом, где живет проклятая, а дверь держал открытой, от чего выстудил все комнаты. Тетушка Кур так испугалась, что достала шкатулочку со всеми их сбереженьями на «черный» день и отдала мяснику одну из трех серебряных монет. На сдачу она получила три пары свиных ушей, которые нахал не смог сегодня никому продать. И сварила из них сытную на вкус, но не слишком аппетитную на вид похлебку.
– Сколько осталось?
– Две. – Грустно отчиталась тетушка о сбереженьях.
– Ну, значит умирать мне пока нельзя. – Заулыбался Тобиас.
3 глава. Тонкости профессии.
Всю ночь Мине снились кошмары. Огромный, черный волк гнался за ней по лесу. Она в ужасе бежала, цепляясь за ветки деревьев и разрывая одежду. Колючий кустарник больно царапал её кожу, оставляя на щипах капли девичей крови. Скрюченные корни, словно живые, попадались под ноги и заставляли спотыкаться. Дыхание сбивалось. Воздуха не хватало. Легкие готовы были вот-вот лопнуть. Зверь настигал…
Она вскакивала, в мокрой от пота рубашке, с трудом осознавая, что это был лишь сон и немного успокоившись, пыталась опять уснуть. Но только для того, чтобы оказаться в другом кошмаре, где она проваливалась в бездонную пропасть и падала, падала, водя в воздухе руками и не находя опоры. А потом оборотень снова настигал её и начинал рвать на куски. Наконец, вынырнув из очередного кошмара, она с радостью поняла, что бесконечная ночь закончилась, а за окном играют первые лучи восходящего солнца. Время вставать! Она потерла кожу, где черный волк хватал её зубами, и поняла, что трогает шрамики от старых болячек. Прошлое смешалось с плохими впечатлениями вчерашнего дня и пробралось в её сон. Но прошлое долой! Прочь, прочь темные мысли. И Мина бодренько вскочила с кровать.
В их небольшом, состоявшим из двух комнат, домике, Мина поднималась раньше всех. Её постель стояла в передней комнатке, возле печи, в углу, огороженном лоскутной занавеской, а единственную, крошечную спаленку, занимали дядя и тетя. Несмотря на тесноту, девушка любила этот дом всем сердцем и была благодарна дядюшке за приют. Дом был по-своему мил и уютен. Тут витало не богатство, но спокойствие. Не буйная радость, но тихое счастье. Детей у Бутимеров не было и Мина занимала все их заботы. У неё, после перенесенного в детстве мора, было слабое здоровье, и она частенько болела, заставляя старичков, всерьез беспокоится о себе. Но чем старше она становилась, тем сильнее менялись их роли. Теперь, уже она, заботилась о пожилых родственниках, когда они хворали, и выполняла большую часть работы по дому.
После того как ноги тетушки отказались служить ей, Мина полностью взяла на себя огород и готовку. Тетя Кур только следила за очагом, смахивала паутину в углах, пыль с мебели, и вязала. Много времени у них с Тобиасом занимала пилка и рубка дров. Они занимались этим большую часть лета и осени. Бутимеры заказывали у торговца тележку с целыми бревнышками, потому что готовые были слишком дорогими. А когда в семье зарабатывает лишь один человек, считать приходится каждый медячок.
Утром, первым делом, Мина подбрасывала дрова в печь и аккуратно раздувала тлеющие угли. Промыв, замоченную на ночь, крупу, сегодня на завтрак будет чечевица, она поставила её вариться и в это время занялась собой. Вода для умывания, стаявшая на припечке в большой кастрюле, не остыла и была приятной температуры. Ополоснув лицо и почистив зубы, Мина причесала свои не любимые волосы. После болезни они стали ломкими и тусклыми, к тому же заметно поредели. Но она их все равно не стригла, а заплетала в косу и закручивала в тугой пучок.
Сбросив ночную сорочку, она задумалась: что бы надеть в свой первый рабочий день? Выбор был огромным. Сейчас у неё было три платья. Коричневое, сшитое из толстой шерсти. Оно ужасно кололось, и было перешито из старого тетушкиного, купленного ею в дни беззаботной молодости. Мина одевала его, когда выходила из дома в морозы, обязательно с толстой нижней сорочкой. Иначе потом, все тело нещадно чесалось. Оно было самым дорогим, тяжелым и нелюбимым. Его она сразу убрала. Хоть на улице и стояла примерзкая, холодная погода, но эту вещь она решила поберечь.
Темно-зеленое – самое новое. Совсем легкое, как шелк. Очень приятное. С пышным рукавом по локоть и тонким пояском, который следовало завязывать в кокетливый бант. Когда Мина наткнулась на него, платье продавали с большой скидкой, почти задаром. А все потому, что моль проела в подоле пару, совершенно незаметных, дырочек. Мина его зашила и носила все лето. Цвет ей совершенно не шел и неудачно оттенял кожу, от чего та казалась серо-желтой. Но если ты постоянно прячешь лицо под плащом, то какая разница? Оно было самым удобным, но тоже было отложено в сторону. Слишком тонкое, для теперешней погодки.
Последнее, блекло-серое, почти одного цвета с плащом и волосами Мины. Байковое, с воротником-стойкой, под самый подбородок. Оно было куплено года три назад, когда грудь у девушки была почти незаметна. Потом лиф стал ей сильно тесен и, спасая хорошо сохранившийся наряд, пришлось сделать вставки по боковым швам. Впереди по центру шел ряд мелких, стеклянных пуговиц, бледно-голубого цвета. Это было единственное цветное пятно, во всей его серости. В этом платье она была вчера, и оно было… никакое. Невзрачное, как вся её жизнь.
–Ну что ж, его и надену. – Решила девушка. – Отвратительное платье, на отвратительную работу!
За то время, что она прихорашивалась, каша успела свариться, и Мина разложила её по трем тарелкам, примерно четвертую часть, оставив в котелке, узнику.
Сегодня Мина не стала будить дядюшку и тетю. Пусть спят, спешить им теперь некуда. Быстро поев, она остановилась у вешалки и опять задумалась над выбором одежды. Вчера она ужасно озябла и за ночь еле отогрелась.
– Может, стоит одеть меховой? – Посмотрела она на бардовый плащ.
Но выглянув в окно, передумала. Погода наладилась, и денек обещал быть солнечным.
– Что ж надену… Серый! – Улыбнулась девушка. – К тому же, он чудно сочетается с цветом моего наряда.
Мина частенько делала такие саркастические замечания. Они очень помогали с насмешкой, встречать уколы судьбы.
Выскользнув из дома, девушка направилась к главной улице, бегущей в сторону замка. Жилых домов на ней было немного, в основном там находились торговые лавки и разные магазинчики, которые только открывались. Проходя мимо булочной, она увидела в окне радостно машущую ей женщину. Эта торговка частенько продавала Бутимерам залежавшийся хлеб (с большой скидкой). Вот и сейчас, пухленькая словно маковая булочка, женщина, предложила Мине очень выгодную сделку. Как оказалось, вчерашнее ненастье распугало покупателей, и половина выпечки осталась на полках.
– Бери. – Уговаривала её булочница. – Таких цен, ты не увидишь больше никогда. Три кренделя и два каравая, всего за медяк! Отдашь завтра.– Перебила она Мину, открывшую было рот.
Мина растеряно задумалась: как быть? Когда она будет возвращаться домой, сдобу по такой цене уже раскупят, а проносить в замок что-то кроме каши, тюремщику запрещалось.
– «Но ведь меня не обыскивали!» – Вспомнила Мина.
План в голове созрел быстро. На плече, под плащом, висела холщевая торба, она несла в ней мыло и полотенце, чтобы повесить на умывальник в темнице.
– А была, не была. – Решилась девушка и запихала покупки во вместительный мешок.
Сегодня ворота открыл чернобородый.
– Доброе утро. – Вежливо поприветствовала его девушка и получила в ответ сухой кивок. Прошмыгнув тенью на второй этаж, она получила такой же сухой кивок от мистера Зога и две монетки.
– Почему только две? – Неучтиво спросила Мина.
– Тебя что-то не устраивает? – Спросил Детри Зог, не отрываясь от своих вечных бумаг.
– Меня..? – Неуверенно запнулась Мина и, поняв, что мистер Детри дал ей две монетки не по ошибке, а от жадности.
Он наверняка положил третью себе в карман. Как говорит тятя Тобиас: «Деньги никогда не бывают лишними». В ответ на такую наглость Мина… смирилась.– Меня все устраивает Мистер Зог.
– Вот и ступай. Работай. – Больше он не обращал на неё внимание.
Судьба, в виде мистера Зога, снова, пребольно пнула её под зад. Выйдя из ненастоящего кабинета, она показала язык закрытой двери и поправила под плащом торбу с контрабандой.
– Вот возьму, и накормлю вашего оборотня, запрещенными продуктами. – Зло решила девушка, и на душе её сразу стало светлей.
Открыв «Клетку», она не стала сразу спускаться вниз. Как бы Мина не хорохорилась, а оказаться снова, наедине с людоедом, ей очень не хотелось. Перебрав свои обязанности, она, кажется, придумала, как свести к минимуму общение с узником.
Под небольшим навесом стояли чистые ведра. Повесив торбу на крюк, прикрученный к решетке, Мина подхватила одно из них и отправилась за водой. Крутя тяжелый колодезный барабан, она размышляла, что сначала поставить оборотню: тарелку с кашей или кувшин с водой?
– Ты что заснула? – Напугал её неожиданный окрик.
– Нет.– Ошарашено ответила девушка и повернулась к говорившей.
Это была худая и длинная, словно жердь, бабуся, одетая в темно-синее, форменное платье прислуги замка и белый, подоткнутый за пояс, передник, не первой свежести. У неё было вытянутое как у лошади, покрытое глубокими морщинами лицо. Увидев шрамы на коже Мины, она от неожиданности ойкнула, но быстро опомнилась и продолжила свою бойкую речь.
– Тогда крути быстрее, не создавай очередь. И если думаешь что я сбегу, побоявшись заразится, то ошибаешься. – Бабка уперла руки в бока. – Я вас проклятых не боюсь. Точно знаю, что когда язвы зажили, то заразы в вас больше нет.
– Откуда?– Удивленно спросила девушка.
– Я то? Из Кагордовки. – И видя непонимание в глазах девушки, пояснила.– Деревенька, в трех переходах от города. Родилась я там, и считай, всю жизнь прожила.
– Аааа. – Поняла, наконец, Мина. – А про заразу?
– Так у нас в Кагордовки мужичек один, дочку прятал, такую же как ты, проклятую. – Бабка, не стесняясь, плюнула через плечо, и весело нарисовала в воздухе охранный знак.
– Зачем прятал?
– Так говорю же тебе, дуреха, проклятая она, дочка его была. Вот и прятал. Чтоб не узнали и не увезли.
– Не увезли? – Оживилась Мина.
Мысль, что где-то, совсем недалеко, всего в трех переходах, живет девушка такая же как она, внезапно обрадовала.
–Увезли…– Вздохнула бабка.– Но за несколько лет, что она рядом жила, никто, ни разу не заболел.
Несмотря на униформу, собеседница Мины, вид имела весьма специфический. У неё были цепкие пальцы и взгляд. На все, что попадало в поле её зрения, старуха смотрела оценивающе, будто прикидывая в уме сколько, что стоит. Темный платок на голове, был повязан небрежно и если б ей завязали один глаз, то она, здорово бы смахивала на пирата.
– Шельма. – Говорил Дядюшка Тобиас, о таких людях.
Мина и шельмовка грустно помолчали еще какое-то время, каждая по-своему переживая судьбу той, другой девушки.
– Да что ты мне зубы тут заговариваешь?– Вдруг опомнилась старуха. – А ну, отойди от колодца, мне вот,– Махнула она ведрами.– Воду срочно нужно на кухню отнести.
Мина наполнила свое ведро и отошла, но уходить совсем, не спешила. Крикливая старушка ей почему-то приглянулась.
– А я вот тут, – Обвела девушка рукой двор. – Теперь за место дяди…
– А кто твой дядь? – Заинтересованно спросила бабка, резво крутя колодезное колесо.
– Тобиас Бутимер, он …
– Тюремщик. Знаю, знаю… – Закивала женщина, вращая железной ручкой. – Постой, так ты теперь новая…?
Ручка замерла, а потом бешено завертелась, отпуская полное воды ведро опять в колодец. Раздался громкий «плюх». В это время старушка согнувшись пополам, заливисто хохотала.
– Тю– Тю… Тюремщица! – Наконец, выговорила она. И снова засмеялась, показывая на Мину пальцем.
– Что смешного-то? – Не выдержала девушка и покраснела. Толи от стыда, толи от злости.
– Да все! – Бабка, наконец, успокоилась и, вытирая выступившие на глаза слезы, похлопала её по плечу.– Ну не обижайся, не хотела я тебя обидеть. На самом же деле смешно, согласись? Вот такулечка,– Ребром ладони она показала высоту себе по плечо.– Сторожит вот такого,– И развела руки в стороны.– Волчару.
– Он поменьше…
– Да какая разница. – Махнула старушка рукой. – Платят хоть хорошо?
Мина на минуту задумалась и рассказала все про мистера Зога.
– Вот гад. – Зло сплюнула старуха.– Что б он подавился, этими медяками. У самого жалованье наверняка в серебре. И все ему мало. Все старается нас, мелких людей, обобрать.
Мина горько вздохнула и согласно поддакнула.
– Вот и мне житья не дает. Буквально вчера, отдала мне ключница старое одеяло. Там и укрываться уже нечем, все моль поела. Так этот самый Мистер Детри, укуси его мертвая кобылица, запретил мне его из замка выносить. Говорит что краденное. А я, знаешь какая честная? За все жизнь и нитки у господ не украла. Тебе кстати одеяло не нужно? Шерстяное, теплое. Почти новое.
– Нет. – Учтиво отказалась девушка.
– Жаль… Меня, кстати, Честер Кодик зовут, а тебя?
– Мина Бутимер. – Присела, в приветственном реверансе девушка.
– Ох, футы-нуты. – Махнула на неё Честер. – Чего ты приседаешь передо мной, ненужно. Я не господа. – И хихикнула, как маленькая девчонка. – Ну, заговорилась я с тобой совсем. Иди уже отсюда, не отвлекай. Но если нужно будет чего… Одеяло или другое. Могу достать. И совсем недорого.
– Хорошо миссис Кодик. – Кивнула Мина.
– Ой.– Опять хохотнула бабка.– Миссис… Просто Честер зови. Я на кухне судомойкой работаю и тут, у колодца, частенько бываю. Так что еще встретимся. – Она уже налила полные ведра воды и затопала в сторону кухни.
А Мина пошла за дальние сараи. Как не оттягивала она этот момент, но дверь в темницу, пришлось открывать. Оттуда пахнуло застоявшейся сыростью и отчаяньем. С двумя ведрами пустым (сменным под нужник) и ведром с водой в руках, торбой через плече и котелком зажатым в зубах, она быстро сбежала вниз. Зорко следя за узником, как учил её дядя, Мина открыла дверцу и сменила отхожее ведро, потом быстро помыла руки и налила в кувшин воду. Пленник уже почти дополз до решетки, когда Мина поставила на пол тарелку с кашей. Вспомнив о не отданном мистером Зогом медяке, она достала из торбы большой румяный каравай и мстительно положила сверху на тарелку.
– Приятного аппетита! – Пожелала она зверю и вихрем выскочила на улицу, захватив ведра.
На все у неё ушло не больше пары минут. За это время она ухитрилась ни разу не взглянуть на узника. Сегодня ей не будут сниться его жуткие глаза.
Оказавшись на улице, она с облегчением вздохнула и захлопнула дверь. Теперь нужно вынести помои и вымыть ведро. И все. Можно с чистой совестью идти домой! Вероятно, эта работа окажется не такой ужасной. Получив с утра свои два медяка, остальной день девушка могла посвятить своим делам: огороду, штопке, колке дров.
Уходя из клетки, она не услышала, как в темнице разочарованно вздохнул Урсул. Вихрь чудного аромата спустился к нему и упорхнул, оставив ни с чем.
– «Обманщица! – Чуть не завыл Урс, ударив по решетке. – Только раздразнила и убежала, не дав насладится своим чудесным запахом. Подлая, вероломная мышь!»
…Хотя кое-что все же осталось. Он протянул руку и взял с тарелки круглый хлеб. Каравай был такой большой, что не пролезал за решетку. Руки оборотня надавили на хрустящую корочку, буханка сжалась, как пружина, и волк разорвал её на две части. С благоговением поднес к лицу.
– Восхитительно! – Застонал Урсул.
Последний сухарь он съел несколько лет назад, примерно тогда же, когда видел последний раз небо. Но он не пах так прекрасно! Оборотень не спеша откусил кусок и, блаженствуя, пожевал.
– Спасибо тебе, Серая Мышка. – Шамкая полным ртом, поблагодарил волк.– Ты можешь стать для меня настоящим подарком судьбы. – Мечтательно решил Урс. – Жаль только убежала ты очень быстро. Зря я тебя вчера так напугал. Придется начать наши отношения сначала.
Он тяжко вздохнул и принялся за остывшую кашу.
– Буду тебя приручать к себе… – С набитым ртом пообещал волк. – Дрессировать…
