Текст книги "Встречное удовлетворение (ЛП)"

Автор книги: Ли Чайлд

Соавторы: Джозеф Файндер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Ли Чайлд

Встречное удовлетворение[1]1
  Юридическая формула, используемая в договорах дарения англо-американской правовой системы для обозначения компенсации за передаваемое в дар имущество.


[Закрыть]
(совместно с Джозефом Файндером)

Бару было сто лет, его построили для «чернильного» рабочего класса – клерков, нотариусов, печатников и прочих офисных трудяг всех видов, заполнявших узкие улочки после окончания рабочего дня не в самом лучшем настроении и старавшихся найти хоть какое-то утешение. Теперь бар превратился в очередную бостонскую диковинку с тусклым светом, полом, вымощенным плиткой цвета овсянки, желтой медью посуды и мебелью из блестящего красного дерева. Ярче всего сияла стойка бара, где поверхность старого дерева отполировали до невозможного блеска миллионы рукавов. Из этого ряда выбивалась лишь одна деталь, расположенная высоко за стойкой. Впрочем, Джек Ричер пришел сюда именно из-за нее: это был большой плоский экран, на котором шел прямой репортаж об игре «Янкиз» в Фенуэй-Парк.[2]2
  Бейсбольный стадион возле Кенмор-сквер в Бостоне.


[Закрыть]

Ричер вошел и помедлил возле двери, выбирая подходящее место. Он обладал превосходным зрением, поэтому у него не было необходимости сидеть близко к экрану, но опыт подсказывал Джеку, что на плоские экраны плохо смотреть под углом, поэтому ему хотелось устроиться по центру. Таким образом, осталось лишь одно место – незанятый табурет, единственный среди пяти в центральной части бара, который находился почти напротив телевизора. Будь это театр, билет на такое место стоил бы огромные деньги. Первый ряд, середина…

Слева, спиной к залу, сидела темноволосая женщина, справа – толстый мужчина, дальше – худой парень с короткой стрижкой и мускулистыми спиной и шеей, а рядом с ним – еще одна женщина, блондинка, зацепившаяся высокими каблуками за перемычку табурета. Часть мозга Джека, доставшаяся ему от ящерицы, сразу дала понять, что опасаться следует только парня с короткими волосами и мускулами. Нет, Ричер не рассчитывал на неприятности, но все-таки он находился в Бостоне, а болел за «Янкиз»…

Задняя стенка бара, за вереницей бутылок, была зеркальной, и Джек видел, что парень с короткой стрижкой его заметил. Он автоматически зафиксировал появление нового человека, что лишь усилило предупреждение, посланное ящерицей.

«Не полицейский, – подумал Ричер, – просто одинокий волк, крутой парень, расслабленный и уверенный в себе. Возможно, бывший военный, из какого-нибудь секретного отряда, где учат использовать зеркала, чтобы избегать неприятных случайностей».

Затем толстый тип справа тоже посмотрел в зеркало, но сделал это не так незаметно. Он не выглядел расслабленным и не казался уверенным в себе. Толстяк не сводил глаз с отражения нового посетителя, пока тот шел от двери к свободному табурету. Ричер уселся рядом с ним и покачался из стороны в сторону, чтобы отвоевать побольше пространства, после чего положил локти на стойку. Полный мужчина повернулся к нему вполоборота и выжидающе посмотрел, словно не зная, следует ему заговорить или подождать, пока вновь прибывший сам что-нибудь скажет. Джек промолчал. Он редко заговаривал с незнакомыми людьми и вообще не любил лезть в чужие дела.

Через некоторое время толстяк отвернулся, однако продолжал посматривать на Ричера в зеркало, уделяя экрану телевизора гораздо меньше внимания. У него была выступающая нижняя губа, и он казался чем-то недовольным. С ворота его рубашки свисал второй подбородок, образуя идеальную параболу, не искаженную костью. Вообще, этот человек казался надутым, от макушки до маленьких ног. Он напоминал воздушный шар, сделанный из шелка цвета плоти. Казалось, если его потрогать, он окажется мягким и сухим. На левой руке мужчина носил обручальное кольцо, глубоко погрузившееся в жир, а палец, на котором оно красовалось, напоминал сосиску, перетянутую жгутом. На нем был костюм из бумажного твила с ремнем примерно шестьдесят дюймов длиной.

Ричер стал наблюдать за игрой. Первый иннинг закончился. Ни одного хита[3]3
  Результативный удар отбивающего (бэттера).


[Закрыть] или хоумрана,[4]4
  Удар, после которого бэттер пробегает через все базы и возвращается в дом.


[Закрыть] на базах остался один игрок. Пошла реклама автомобиля, о марке которого Джек никогда прежде не слышал. Бармен переместился поближе, и он заказал большую бутылку «Бада», которую тут же и получил – с пеной, только что со льда.

– Меня зовут Джерри Делонг, – сказал толстяк.

Сначала Ричер не понял, к кому он обращается, но затем, методом исключения, сообразил, что к нему.

– В самом деле? – отозвался Джек.

Мускулистый парень с короткой стрижкой наблюдал за этим обменом репликами в зеркало. Ричер взглянул на его отражение, а потом на толстяка, который тоже смотрел на него в зеркало. Интимность бара. Взгляд в глаза, но через зеркало…

– Я зашел посмотреть игру, – сказал Ричер.

Казалось, его ответ удовлетворил полного болельщика. Он отвел взгляд своих белых водянистых глаз, как будто у него больше не осталось вопросов. Джеку было трудно оценить все углы падения и отражения, но у него сложилось впечатление, что теперь толстяк наблюдает через зеркало за дверью. От него продолжала исходить некоторая тревога, но в целом он сохранял спокойствие. Его большое бледное лицо оставалось неподвижным, да и вообще все тело словно застыло.

Реклама закончилась, и трансляция матча продолжилась. Маленькое зеленое пространство в ярком свете прожекторов выглядело очень привлекательным. «Янкиз» в серой форме играли в поле. Их питчер заканчивал разминку. Выглядел он не лучшим образом.

Ник Хеллер[5]5
  Ник Хеллер – герой серии романов Джозефа Файндера. (прим. ред. FB2).


[Закрыть] вошел в бар тремя минутами раньше и сразу ощутил настроение в баре – для большинства присутствующих рабочий день закончился. В воздухе смешались запахи пота, одеколона и пива, и в баре царили возбуждение и легкая тревога. Похожее настроение возникает в разгар вечеринки: все о чем-то беседуют, шум разговоров заглушает остальные звуки, изредка возникает громкий смех…

Это был один из любимых баров Хеллера – он казался ему каким-то… настоящим, что ли? Здесь не держали пива с малиновым вкусом, и даже имелся «Наррагансет» – бостонцы к этому сорту относились лояльно, хотя он и был довольно водянистым.

У стойки нашлась пара свободных табуретов – с двух сторон от какого-то толстяка. Любопытно. Неужели он занял их для своих друзей? Нет, он явно не здешний. Местные так себя не ведут.

Ник пробрался сквозь толпу к стойке. Ему нравилось зеркало за сомкнутым рядом бутылок, в котором можно было изучить лица тех, кто сидит у стойки, пока ты к ней подходишь. Можно разговаривать с мужчиной или женщиной, сидящими рядом, и смотреть им в лицо. В зеркало. Прямо, но не навязчиво. Хеллер любил расслабляться, когда заходил выпить, – но ведь никогда не знаешь, кто может оказаться твоим соседом!

Когда Ник подходил к стойке, он заметил, что толстяк смотрит на него. У этого посетителя было странное лицо со срезанным двойным подбородком, заправленным за ворот рубашки, точно за передник. Он напомнил Хеллеру форель. И он внимательно наблюдал за Ником, словно ждал именно его. Однако сам Ник видел его в первый раз. И тем не менее толстяк не сводил с него глаз. Как если бы… как если бы он поджидал кого-то незнакомого.

И как если бы Хеллер мог оказаться тем, кого он ждет. Странно. Ник точно его не знал.

Он сел на табурет и кивнул толстяку.

– Как поживаете? – спросил тот.

– Нормально, – ответил Хеллер, не слишком дружелюбно, но и без грубости.

Пауза.

– Джерри Делонг, – сказал полный мужчина, протягивая руку.

Ник не любил заводить новых друзей и терпеть не мог пустые разговоры. Сейчас «Ред сокс» играли с «Янкиз» на Фенуэй-Парк. Это был важный момент для любителей спорта в Бостоне, настоящая церемония, как гладиаторские бои в римском Колизее. И лучшего места, чтобы посмотреть такой матч, было не найти.

После короткой паузы Хеллер пожал протянутую руку.

– Ник, – сказал он, без фамилии – Хеллер не любил ее называть.

Затем он повернулся к огромному экрану, на котором шел бейсбольный матч. Владелец бара, приятель Ника, был ярым болельщиком «Сокс». Как и Салли, бармен. Впрочем, иногда в баре возникали ссоры, когда «Сокс» играли одновременно с «Брюинс». Да, бостонцы любили еще и хоккей. А порой случались такие вечера, когда проходили матчи всех четырех бостонских команд – «Сокс», «Брюинс», «Селтикс» и «Пэтриотс»,[6]6
  Соответственно бейсбольная, хоккейная, баскетбольная и футбольная команды Бостона.


[Закрыть] и их показывали по четырем разным каналам. В такой вечер приходить в этот бар не стоило. Все могло закончиться печально.

– Ник, – сказал бармен и, не дожидаясь заказа, поставил перед постоянным клиентом «Бад».

– Салли, – кивнул ему Хеллер.

– Сегодня важный вечер?

– Игра на победу.

– Только так.

Над кружкой пива поднималась огромная шапка пены. Бармен склонил голову, словно хотел сказать: «Твои бы слова да Богу в уши!»

Боковым зрением Хеллер определил, что толстый сосед снова на него смотрит.

– Мы знакомы? – спросил он нейтральным тоном.

Толстяк потягивал джин с тоником.

– Вы здесь для того, чтобы встретиться с кем-то? – спросил он осторожно.

– Я здесь для того, чтобы увидеть победу «Сокс», – заявил Ник.

Теперь его голос стал чуть дружелюбнее, но он все еще держал дистанцию.

– Извините, – вздохнул полный незнакомец.

– Всё в порядке, – смягчился Хеллер.

В зеркале за стойкой бара он увидел еще одного крупного мужчину, который вошел в бар и занял свободное место слева от толстяка. Ник сразу понял, что этого человека следует опасаться. Он был огромным, выше большинства людей – никак не меньше шести футов и пяти дюймов, – и весил как минимум фунтов двести пятьдесят. Кроме того, вновь прибывший имел на удивление широкие плечи. Танк. Сплошные мускулы. Хеллер не сомневался, что этот человек служил в армии. Одежда на нем явно была куплена в дешевом магазине, стрижка – слишком короткая – едва ли стоит больше десяти долларов.

Но в глазах у этого здоровяка светился недюжинный ум и настороженность. У него был уверенный взгляд человека, у которого редко встают на дороге, а если такое случается, он неизменно выходит победителем. Его вид пугал людей, но его самого это не тревожило.

Значит, Джерри Делонг встречается именно с ним. Хеллер почувствовал облегчение. Ему совсем не хотелось вести разговоры с психом-болтуном во время матча.

Однако затем он услышал, как Джерри представился большому парню и как тот отреагировал на его приветствие с тем же недоумением, что и сам Ник.

Хеллер поставил локоть на стойку бара из красного дерева рядом с уродливым следом от сигареты, оставшимся с тех добрых старых времен, когда в барах разрешалось курить, и сделал глоток пива. Он никогда не понимал, почему британцы пьют пиво комнатной температуры.

Питчер «Янкиз» сделал последний разминочный бросок. Он был устрашающе хорош. Грациозный, с хорошей рукой. Из тех питчеров, что бросают мяч не кончиками пальцев, а костяшками, с минимальным вращением. Он умело пользовался скользящими бросками, менял силу и делал это неожиданно. Но сейчас он ничего не показывал – берег изысканные броски для игры. Этот игрок был не из тех питчеров, что выгорают после сотни подач, как случалось с очень и очень многими.

Конечно, он был хорош: раньше этот человек был одним из лучших стартующих питчеров «Ред сокс» – пока «Янкиз» не сделали ему предложение, от которого он не смог отказаться. Лучший питчер, которого можно купить за деньги. В прошлом фанаты «Янкиз» неизменно освистывали его, когда «Сокс» приезжали на их стадион в Нью-Йорке. Но как только он начал выступать за их команду, они сразу поменяли свои пристрастия.

Хеллер же был не из тех, кто меняет свои пристрастия.

Начался первый иннинг, и бэттер «Ред сокс» с первой же подачи сделал удачный удар. Хоумран. Мяч пролетел над Зеленым Монстром[7]7
  Высокая стена на бостонском бейсбольном стадионе.


[Закрыть] – стеной, которая не раз приносила дополнительные очки атакующей команде, – и почти наверняка разбил витрину на Лэнсдаун-стрит. Как и следовало ожидать, бар огласили радостные крики.

И тут Ник заметил сразу три интересные вещи.

Во-первых, Джерри Делонг не обращал внимания на игру. Он с недоумением посмотрел на экран, словно бы с опозданием пытаясь понять, что произошло.

Во-вторых, сидевший слева от него огромный парень не выказал ни малейшей радости. И даже не улыбнулся. Он внимательно наблюдал за игрой, но явно не был болельщиком «Сокс». Парень поморщился, увидев хоумран, и тихонько фыркнул. Нет, он не выглядел счастливым. Значит, из Нью-Йорка – болельщик «Янкиз». Нужно обладать известной толикой смелости, чтобы прийти смотреть матч между «Сокс» и «Янкиз» в такой бар! Или ему было наплевать на то, что подумают другие. «Пожалуй, второе», – решил Хеллер.

Затем зазвонил сотовый телефон толстяка. Он вытащил его из кармана и поднес к уху, рядом с обвисшей кожей второго подбородка, прикрывая при этом левой рукой микрофон, чтобы отсечь шум бара.

– Привет, милая, – сказал Джерри легко и небрежно, но Ник уловил в его голосе легкие признаки паники – обычное дело для мужей, которые разговаривают с женами, находясь в баре. – Нет, вовсе нет, я смотрю игру вместе с Хоуви и Кеном.

И это было третьей интересной вещью. Толстяк врал жене.

Мужчины лгут женам по целому ряду причин, и среди них на первом месте всегда остается неверность. Но в данном случае имело место не любовное свидание через «Крейгслист».[8]8
  Дословно «список Крейга» – газета электронных объявлений.


[Закрыть] Делонг пришел сюда не для секса. Он не выглядел как человек, который привел себя в порядок для подобных вещей. Он не причесал волосы и не воспользовался одеколоном.

И он выглядел испуганным.

Джек Ричер не сомневался, что мускулистого парня зовут не Хоуви и не Кен. Конечно, он мог получить такое имя при рождении, но немедленно бы отказался от него в пользу чего-то более жесткого, если хотел выжить в том мире, который его, очевидным образом, окружал. Из чего следовало, что толстяк врал напропалую. Он не смотрел игру с Хоуви и Кеном. На самом деле он вообще не смотрел игру. Когда после удачного удара мяч покинул пределы стадиона, Джерри даже не взглянул в сторону телевизора. Он поднял глаза только после того, как в баре зашумели, а до этого сидел, уставившись в зеркало, и следил за дверью. Он ждал человека, которого не знал в лицо. Отсюда и неожиданное приветствие, с которым он обратился к Ричеру минуту назад. «Я Джерри Делонг», – сказал он, словно это что-то означало.

Джек протянул длинную руку и слегка толкнул мускулистого парня. Тот немного отклонился назад, но продолжал следить за игрой. Как и Ричер. Игрок на второй базе «Сокс» промахнулся. Третий страйк.[9]9
  Страйк – результативный бросок питчера (подающего); три страйка – страйк-аут, т. е. бэттер выбывает из розыгрыша. Игра команды противника в нападении заканчивается с третим аутом.


[Закрыть] Уже лучше.

– Кто пришел сюда первым, ты или он? – спросил Джек.

– Он, – ответил болельщик.

– И он представился тебе, как и мне?

– Всё так.

– Он занимал для кого-то места?

– Сомневаюсь.

– Значит, он ждет, когда его стукнут по плечу, после чего они должны куда-то уйти, чтобы обстряпать свои дела?

– Да, думаю, так и должно произойти.

Тем временем на позицию вышел третий бэттер «Сокс».

– Но какие у них могут быть дела? – спросил Ричер. – Возможно, я попал в такое место, где мне лучше не находиться?

– Ты из Нью-Йорка?

– Не совсем.

– Но ты за них болеешь.

– Это не преступление для разумного человеческого существа.

– Это место совершенно нормальное. Не знаю, что нужно здесь этой бочке с салом.

– Но ты можешь спросить.

– Или ты.

– Мне не слишком интересно.

Третий бэттер отправил мяч по высокой дуге в среднюю часть поля. Очень удобно для второго бейсмена «Янкиз»!

– У тебя есть имя? – спросил мускулистый мужчина.

– У всех есть имя, – ответил Джек.

– И как же тебя зовут?

– Ричер.

– А я Хеллер. – И местный болельщик протянул новому знакомому левый кулак.

Джек легонько стукнул по нему правым кулаком за спиной Делонга. Костяшки его пальцев не в первый раз коснулись болельщика «Сокс», но еще никогда это касание не было таким мягким.

На этом иннинг закончился. Один-ноль в пользу Бостона. Паршиво, но не катастрофа. Пока.

– Если мы будем продолжать о нем разговаривать, он может обратиться к нам за помощью, – заметил Ричер.

– И с чего бы это? – сказал Хеллер.

– Он в беде.

– А ты кто, Санта-Клаус?

– Мне не нравится, как развивается игра. Я хочу отвлечься.

– Придется потерпеть.

– Как ты терпел последние сто лет?

В этот момент в баре стало тихо. Обычное дело, такое случается, но бармен услышал слова Джека и бросил на него мрачный взгляд.

– Что? – спросил тот с вызовом.

– Все в порядке, Салли, – вмешался Ник.

И тут Джерри Делонг повернул голову направо, потом налево и сказал:

– Я жду человека, который собирается сломать мне ноги.

Хеллер посмотрел на Ричера.

Похоже, интуиция его не обманула и он правильно понял толстяка, каким-то образом почувствовав, что происходит нечто необычное. Забавно, но и у Ника возникло такое же ощущение.

Делонг выпалил эти слова, и оба болельщика увидели, что он в полнейшем ужасе.

Однако в следующее мгновение Джерри замолчал.

Начался второй иннинг. Два болла,[10]10
  Болл – нерезультативный бросок питчера. После четырех боллов бэттер автоматически занимает следующую базу.


[Закрыть] страйк, третий болл. Бостонский питчер приготовился. Он не хотел отдавать инициативу противнику.

– Сейчас все изменится, – сказал Ричер. – После этого броска.

Бэттер «Янкиз» это знал. Он улыбнулся, как волк.

Но ничего не изменилось. Последовал мощный бросок. Бэттер замахнулся, но мяч уже был в перчатке кэтчера.

Джек отвернулся, снова посмотрел на Ника и кивнул на их общего соседа:

– Может быть, он расскажет нам, что происходит. С ногами и всем остальным.

– Ты думаешь? – отозвался Хеллер.

– Или не расскажет, – пожал плечами Ричер.

– Нет, если я не хочу, чтобы мне сломали еще и руки, – подал голос толстяк.

Последний бросок – и снова удачный. Еще один промах. Первая база пройдена.

Ник пристально посмотрел на Джерри:

– Я тебя здесь раньше не видел?

– Нет, я тут первый раз.

– Но ты отсюда.

Отсюда – это было сказано очень по-бостонски. Бостонцы всегда хотят знать, являетесь ли вы одним из них. По акценту это не всегда удается определить. Но есть еще язык. Ты пьешь содовую или тоник? Используешь ли слово «засранец»? Ходишь в винный магазин или в винную лавку? Делаешь поворот на сто восемьдесят градусов или разворот? Бостонцы мастерски определяют самозванцев и позеров. Хеллер родился рядом с Нью-Йорком, но еще подростком переехал в Мелроуз, городок, расположенный чуть севернее Бостона. В основном там жил рабочий класс. Отец Ника попал в тюрьму, и его мать осталась одна. Так что Хеллер мог вести себя, как житель Бостона, если хотел. Или вести себя иначе.

А этот тип, Делонг, был явно отсюда.

Полный мужчина пожал плечами:

– Да.

– Ты здесь работаешь?

Джерри снова пожал плечами:

– В правительственном центре.

– Тебе не нравится ирландская пивная, которая там рядом?

– Мой офис на Кембридж-стрит.

Делонг скупо делился сведениями о себе. По какой-то причине он не хотел говорить о том, чем занимался и где работал, что было, по мнению Хеллера, подобно мигающей неоновой стреле. Из этого следовало, что толстяк занимался каким-то щекотливым, секретным или неприятным делом. Однако он выглядел как бюрократ и правительственный функционер, и Ник решился высказать одну догадку:

– О, так речь о старом добром здании Салтонстолла! – Так называлась одна из офисных башен среди множества правительственных зданий возле Бикон-Хилл. – Как асбест?

Здание Салтонстолл, в котором работало немало местных чиновников, закрыли после того, как выяснилось, что оно заражено асбестом. После ремонта чиновники вернулись туда, но часть из них пребывала в ярости, точно гнездо ос, которое потревожили.

– С асбестом всё в порядке, – сказал Джерри.

– Угу.

Ник улыбнулся – теперь он уже не сомневался, что перед ним государственный служащий. Он мысленно представил карту Америки, где штаты изображены в соответствии с населением и где Род-Айленд в два раза больше Вайоминга. Если сделать карту государственных служащих, работающих в здании Салтонстолл, самым большим на ней будет Департамент государственных сборов.

– Значит, ты занимаешься налогами, – понял Хеллер.

– Что-то вроде этого, – ответил Делонг.

Он выглядел не особо довольным, как если бы его в чем-то уличили, и явно не хотел продолжать разговор на эту тему.

– Налоговый аналитик, верно? – продолжал, однако, расспрашивать его Ник.

Джерри смущенно отвел взгляд, что лишь подтвердило теорию его собеседника.

– Что скажешь, Ричер? – спросил Хеллер, протягивая руку, чтобы толкнуть Джека в плечо. – Кто-то пытается избежать аудита достаточно примитивным способом?

– Похоже на то, – ответил Ричер. – Интересно, как часто такие вещи срабатывают?

– На этот раз у них ничего не выйдет, – заявил Джерри Делонг.

Он постарался произнести это уверенно, но получилось у него плохо.

– Ха! – воскликнул Хеллер, глядя в зеркало за стойкой бара.

Он обратил внимание на странного типа, который уселся за маленький столик неподалеку от стойки. На нем были тонированные темные очки, бусы и кольца, и он сидел в весьма необычной позе. Главный боевик албанской банды в Бостоне, Алек Дашку, или, как его называли, Малыш Алли, прославился тем, что убивал самыми разными способами – однажды он душил старика шнурком до тех пор, пока у того не лопнули глаза. На столике перед ним стояла набитая сумка, с какими обычно ходят за продуктами.

– Ты встречаешься с Малышом Алли? – спросил Ник у Джерри.

Тот посмотрел в зеркало, увидел парня в очках и побледнел:

– Это он?!

– Точно. – Хеллер качнул головой в его сторону. – Лови момент.

Делонг промолчал.

– Что у него в сумке? – спросил Ричер.

– Деньги, – признался аудитор. – Сто тысяч.

– Для чего? – уточнил Джек.

– Для меня.

– Так что же это? Взятка или угроза? – засыпали Джерри вопросами оба болельщика.

– И то, и другое.

– Он собирается сломать тебе ноги, а потом дать деньги? – изумился Ричер.

– Может быть, сначала деньги…

– Почему? – окончательно растерялся Джек.

Делонг не ответил.

– Это албанские штучки, – объяснил за него Ник. – Один из них прочитал свод законов. Им нравится обеспечивать встречное удовлетворение. Они думают, что таким образом скрепляют сделку. Кости потом срастутся, а деньги никуда не денутся. Они либо у тебя в доме, либо в банке. И с этого момента ты им принадлежишь навсегда.

– Никогда о таком не слышал, – удивился Ричер.

– Ты ведь не из Бостона, – пожал плечами Хеллер.

– Этичные гангстеры?

– Нет, конечно. Но, как я уже сказал, кости срастаются.

– Получается, что это сделка из двух частей.

– Часть нашей культуры.

Первая половина второго иннинга завершилась безрезультатно. Счет оставался один-ноль в пользу Бостона. И этот ноль начал казаться данностью. А вот единица вполне могла измениться на что-нибудь другое. Ричер вновь повернулся к толстяку:

– Он должен войти с тобой в контакт, верно?

Делонг кивнул.

– Когда?

– Я не знаю. Полагаю, скоро. Не понимаю, чего он ждет.

– Может быть, смотрит игру.

– Не смотрит, – возразил Хеллер.

– Тогда он не так глуп, как кажется, – заметил Ричер.

– Ты думаешь о том же, что и я? – приподнял брови Ник.

– Все зависит от того, когда начинается аудит.

– Завтра утром, – сказал Делонг.

– А что произойдет, если ты попадешь в больницу с переломами? – поинтересовался Джек.

– Это сделает кто-нибудь другой. Но не так качественно.

Началась вторая половина второго иннинга. Четыре неудачных удара. Безнадежно. Ричер откинулся назад и спросил у Хеллера:

– Ты живешь здесь?

– Не в баре, – проворчал Ник.

– Но в этом городе?

– А почему нет?

– Ну, кто-то должен здесь жить… Тебя беспокоят албанцы?

– Если Малыш Алли не запомнит моего лица, будет лучше.

– Где ты служил?

– С генералом Худом.

– Но успел вовремя уволиться?

– Я не пострадал.

– Тебе повезло.

– А чем ты занимался?

– Военная полиция, – сказал Ричер. – Насколько я знаю, Худ все еще в Левенуорте.[11]11
  Город на северо-востоке штата Канзас. В 1827 г. в этом районе был основан Форт Левенуорт с Левенуортской тюрьмой.


[Закрыть]

– Там ему самое место.

– Кстати, ты вооружен?

– Нет, в противном случае я бы тебя уже пристрелил – когда ты сказал про сто лет. Прошло меньше девяноста.

– А албанец вооружен?

– Наверное. Скорее всего, у него «зиг». В заднем кармане брюк. Видишь, как он сидит?

– Не думаю, что у нас получится это сделать, пока будет идти реклама. Придется пожертвовать половиной иннинга.

– Началом.

Теперь у Бостона остались два раннера.[12]12
  В бейсболе игрок, который должен обежать базы.


[Закрыть]

– Я не уверен, что наш тучный друг сможет ждать так долго.

– О чем вы говорите? – подключился к их беседе толстяк.

Ричер увидел в зеркале, как албанец пошевелился: он склонился немного в сторону и положил руку на продуктовую сумку.

– Сейчас, – сказал Хеллер.

Джек повернулся к Делонгу:

– Вставай и выходи из бара. Иди быстро и прямо, не оборачивайся и не останавливайся.

– Наружу?

– На улицу. Прямо сейчас.

– А куда потом?

– Сверни налево. Если сомневаешься, всегда поворачивай налево. Это правило, которое тебе не раз пригодится.

– Налево?

– Или направо. На самом деле не имеет значения. Но иди так быстро, как только можешь.

Все получилось далеко не молниеносно, но вполне прилично. Джерри повернулся и почти упал со своего табурета, подождал, пока его жир подпрыгнет, опустится и успокоится, а затем решительно зашагал через толпу. Он двигался на удивление легко на своих тоненьких ножках и прошел мимо албанца прежде, чем тот успел отреагировать. Ричер и Хеллер чуть-чуть подождали, соскользнули с табуретов и двинулись следом. Так они и вышли из бара. За Джерри шагал албанец с сумкой, а третьим и четвертым в процессии были Ричер и Хеллер. У возглавлявшего шествие Делонга было преимущество, и он двигался, как корабль. Посетители расступались перед ним, чтобы их не задавило. А вот на албанца никто не обращал внимания. Издалека он не производил особого впечатления, и ему не спешили уступать дорогу. Зато у Джека и Ника такой проблемы не возникало. Люди благоразумно расходились перед ними в стороны.

Аудитор толкнул дверь и скрылся из вида. Алли оказался у выхода через секунду. Ричер и Хеллер шли вплотную за ним и при желании могли до него дотронуться. На узкой улице царили тишина и мрак. Старый Бостон…

Толстяк свернул налево. Его бледная массивная фигура виднелась на тротуаре, в двадцати ярдах впереди. Албанец заметил его и собрался пуститься вдогонку.

– Здесь? – спросил Джек.

– Это место ничуть не хуже любого другого, – ответил его новый товарищ.

– Малыш Алли? – позвал Ричер преследователя.

Тот сбился с шага, но продолжил идти дальше.

– Да, я обращаюсь к тебе, ублюдок! – добавил Джек.

Парень наконец обернулся.

– Столько колец и цепочек! – усмехнулся Ричер. – Разве мама тебе не говорила, что глупо ходить в таком виде в бедной части города?

Алли остановился и повернулся к ним:

– Что?

– Тебя могут ограбить, – сказал Хеллер.

– Ограбить? – эхом повторил парень.

– Ну, это когда пара парней забирает все, что у тебя есть. В Албании такого не бывает?

– Вы знаете, кто я?

– Ясное дело. Я только что позвал тебя по имени и сказал, что ты из Албании. Так что мог бы и сам догадаться.

– Ты знаешь, что теперь с тобой будет? – попытался перейти в нападение Малыш.

– Никто не знает, что с ним будет. Нам не дано предвидеть будущее. Но не думаю, что мне следует ждать чего-то необычного, – продолжил издеваться над ним Ник. – Мы можем получить пару долларов за твои железки. Носить мы их, конечно, не станем – у нас есть вкус…

– Ты шутишь?

– А разве мы на концерте у комика?

Из бара донесся глухой рев. Хоумран. Ричер поморщился, Хеллер улыбнулся, а албанец передвинул повыше висевшую у него на левом локте сумку, освободив правую руку.

Ник шагнул вперед и вправо, Ричер сдвинулся влево. В этот момент Алли следовало повернуться и броситься бежать. Самый умный ход в положении, в котором он оказался. Вероятно, он сумел бы развить достаточную скорость. Однако Малыш поступил иначе. Он был крутым парнем, и это были его улицы. Так что он потянулся за пистолетом.

Очень глупо – обе его руки оказались вне игры: одна придерживала сумку, другая находилась за спиной. Ричер провел прямой хук правой в центр его лица, довольно сильно. После этого положение рук бандита уже не имело значения: он больше не контролировал свои движения. Парень уронил сумку и стоял, раскачиваясь на ватных ногах, – если бы дело было на ринге, рефери мог бы открывать счет.

Однако Джек не собирался останавливаться. В уличных драках существует только одно правило – полное отсутствие правил. Ричер ударил противника в пах, настолько сильно, что ноги албанца оторвались от земли, после чего он рухнул на четвереньки, Хеллер носком ботинка перевернул его на бок, а Джек лягнул в голову. И Малыш Алли затих.

– Достаточно? – спросил Ник.

– Для амнезии? – уточнил его напарник. – Трудно сказать. Амнезия непредсказуема.

– Оптимальный прогноз?

– Лучше все делать наверняка.

Так что Хеллер выбрал подходящее место, прицелился и еще раз лягнул Малыша в левый висок, обеспечив боковое смещение мозга. Обычно это в четыре раза эффективней, чем удар в лоб. Никаких сюрпризов. Солдат генерала Худа наверняка освоил подобные приемы на самой ранней стадии обучения. В этом Худ был весьма неплох, по большей части.

Джерри Делонг наблюдал за дракой издалека.

Ричер поднял сумку, набитую стодолларовыми банкнотами – потертыми и мятыми, сложенными в стянутые желтыми резиновыми лентами пачки. У Джека было четыре кармана – два спереди и два сзади, – поэтому он взял четыре денежных кирпича и засунул по одному в каждый. Затем сорвал с Алли золотые цепочки, снял кольца, нашел «зиг» и вытащил из его карманов все, что там оказалось. Все эти вещи он сложил в сумку поверх оставшихся денег и отдал ее Хеллеру.

– Скоро появятся полицейские, – сказал тот. – У нас люди не валяются просто так на улицах. Это не Нью-Йорк.

– Они проверят бар, – возразил Ричер.

– Да, с него они и начнут.

– Я пойду на восток, а ты иди на запад. Было приятно работать с тобой!

– Аналогично, – согласился Ник.

Они пожали друг другу руки и растворились в темноте, разойдясь в противоположные стороны и оставив албанца лежать на тротуаре, как жертву ограбления. Встречное удовлетворение было достигнуто до того, как сделка с Делонгом состоялась. Все прошло в соответствии с их собственными правилами. Джерри не имел никаких обязательств перед бандитами и не должен был предавать свои принципы. Албанские законы. Часть культуры.

Ричер досмотрел конец игры в баре, который находился в миле от предыдущего. Он не сомневался, что Хеллер занимается тем же, только на расстоянии в милю в другом направлении. Но это были два разных матча. Для Джека – обидное и бездарное поражение. Для Ника – великолепная триумфальная победа. Что ж, такова жизнь. Нельзя побеждать всегда.