Текст книги "Выйти замуж за ледяного гиганта (ЛП)"
Автор книги: Лейла Фейри
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)
ГЛАВА 3
ОЛДРИГ
Ее рука была такой маленькой и хрупкой в моей, я держал ее с предельной осторожностью. Казалось, одно неосторожное движение, одно необдуманное действие, и я раздавлю хрупкую женщину, трепещущую передо мной. Когда я впервые увидел ее, я почувствовал смесь благоговения и тревоги. Она казалась драгоценной и совершенной, ее кожа была залита румянцем, глаза большие и внимательные, переполненные эмоциями.
И все же… Такая маленькая. Как я должен поместиться в ней? Как же она должна выносить моих детей? Храм поклялся в нашем генетическом совпадении. Согласно их базе данных, эта женщина идеально подходит мне, несмотря на ее невысокий рост и фигуру, подкрепленной узкими бедрами. Я подавил беспокойство и доверился науке. Она была моей невестой, и я должен был признать, что гордился тем, что мне досталась такая милая, благородно выглядящая женщина.
Она была так непохожа на сильных, но неуклюжих женщин моей расы. Великанше не нужен мужчина, чтобы защищать ее. Она пойдет туда, куда хочет, оставив за собой шлейф из разбитых сердец и нежеланных детей. Но я был бы нужен этой девушке. Она оставалась бы рядом со мной и полагалась на меня, и наши дети не остались бы без матери.
Она была как редкий драгоценный камень. Ценное владение. Да, я был горд и нетерпелив. Я бы показал ее своим братьям, и убедился, что ей это все понравится. И ошибается ли наука храма… мы узнаем достаточно скоро. И все же, когда я увидел, насколько она напугана, насколько по-настоящему мала по сравнению со мной, еще одно зернышко сомнения укололо глубоко внутри меня.
Действительно ли она была такой пугливой, какой выглядела? Был ли я обречен на жизнь, полную обдуманных движений, тихих слов и сдерживания всех своих инстинктов? Все, чего я хотел, – это разложить ее на жертвенном ложе и полакомиться ею, а затем заявить на нее права на всеобщее обозрение. Я не хотел быть нежным и терпеливым. Я хотел наполнить ее своим семенем так, чтобы не осталось больше места, поместить в ее лоно своих наследников.
Но когда я посмотрел вниз на женщину, голова которой даже не доставала мне до пояса, сомнение усилилось, превратившись в беспокойство. Генетическое совпадение – это все прекрасно, но как насчет наших личных связей? Я ничего не знал о ней, и она ничего не знала обо мне. Сможем ли мы вообще поддерживать беседу? Будет ли она равной мне, утешающей и поддерживающей супругой, каким я планировал быть для нее?
Или она будет выполнять только свои обязанности и ничего больше, как племенная кобыла? Я уже собирался отступить. Мои сомнения заставляли меня колебаться, но именно в этот момент она подняла голову, а ее глаза загорелись решимостью. Ее рот был сжат в линию, и я понял, что ее внешность обманчива. За хрупким телом скрывалось создание, полное силы и выдержки, которое смотрело на меня с яростной отвагой. Я улыбнулся, и часть моих тревог рассеялась.
Через мгновение она улыбнулась в ответ, не отрывая взгляда от моего лица. Если бы в ней было немного огня, у нас бы все получилось. Я был уверен в этом.
– Давайте начнем, – сказала жрица, и я погладил большим пальцем внутреннюю сторону запястья Люси.
Ее глаза расширились, и она задрожала, но, похоже, не от страха. Я погладил снова, надавливая чуть сильнее. Ее кожа была восхитительно теплой, и я не мог представить, каково это – целовать и ласкать ее. Быть внутри…
Ледяные гиганты были холодными как внутри, так и снаружи. Погрузиться в ее горячее тело… Я напрягся при этой мысли, темное желание шевельнулось в моих чреслах.
– Повторяй за мной, Люси, – сказала жрица, поворачиваясь к моей невесте.
Она кивнула. Ее глаза не отрывались от моих, пока она произносила клятву, повторяя каждые несколько слов за жрицей. Ее голос был сильным и решительным.
– Я, Люси Мано, стою перед тобой как твоя невеста. Я приветствую тебя в моем теле и душе, в моей жизни и моем будущем и клянусь принадлежать тебе вечно, как ты будешь принадлежать мне. Я отдаю тебе свое послушание, верность и свое сердце.
Она смотрела мне в глаза, произнося эти слова, и мои инстинкты зашевелились, набирая силу, пока все мое тело не затрепетало от потребности заявить на нее права сейчас, защитить ее, дать ей все, чтобы она была счастлива всегда. Голос Люси чуть дрогнул на последней строчке клятвы.
– Я отдаю себя тебе, Олдриг, к-королю ледяных великанов.
Она выглядела удивленной и немного напуганной, когда повторяла мой титул вслед за жрицей. И все же, ее глаза не отрывались от моего лица, опасения вскоре сменились благоговением. Я знал свою клятву наизусть и прежде, чем жрица успела попросить меня повторить за ней, я произнес ее полностью.
– Я, Олдриг, король ледяных великанов, стою перед тобой как твой жених. Я предлагаю тебе свое тело и свою душу, свою жизнь и свое будущее и клянусь принадлежать тебе вечно, как ты будешь принадлежать мне. Я даю тебе свою защиту, свой дом и свое сердце. Я беру тебя в жены, Люси Мано.
Жрица кивнула и повернулась к столу, на котором стоял поднос с хлебом и солью. Две металлические тарелки. На каждой по кусочку черного хлеба и две чашки, наполненные темной, голубоватой солью, добываемой на наших землях.
– Теперь вы будете кормить друг друга хлебом и солью, как символ обязанностей мужа и жены, которые вы клянетесь выполнять.
Я взял кусочек хлеба и обмакнул его в соль. Воспользовавшись моментом, я обнаружил, как мерцают синие кристаллы соли в свете огня.
– Жена явствует за столом своего мужа и раскрывает свое тело для его семя, – сказал священник.
Люси покраснела, восхитительный румянец растекся по ее щекам. Когда я поднес хлеб к ее губам, я почувствовал тепло ее горящих щек на своих костяшках пальцев. Она открыла рот, и я положил хлеб внутрь, проведя пальцем по губам. Я зашипел, влажный жар ее кожи вызвал во мне трепет, когда голубые глаза Люси поднялись, одарив меня взглядом, который я не смог расшифровать. Она закрыла рот, быстро прожевала и проглотила.
– Твоя очередь, – сказал я, наблюдая за ней не мигая.
Все мои инстинкты и чувства были теперь направлены на нее, и остальная часть комнаты расплылась и растворилась в тени, когда мое поле зрения заполнила моя невеста. Я не слышал ничего, кроме ее быстрого, нервного дыхания, стука сердца, шороха платья, задевающего алтарь. Я вдохнул, пытаясь отделить ее аромат от множества других ароматов, смешавшихся в комнате. Там был дым, жрица, мои братья. И что-то сладкое, словно слабая нотка, доносившаяся с кровати. И затем… Ее.
От нее пахло человеком, но чисто и свежо. В ее аромате были резкие нотки, слегка кисловатые, а под ними – какая-то теплая нотка. Что-то острое, что на первый взгляд может обжечь, если я попробую его. Дрожащими пальцами она взяла кусочек хлеба и обмакнула его в блюдо с солью точно так же, как это сделал я. Она подняла руку, и я опустил голову, зная, что она не сможет дотянуться до моего рта, если я встану во весь рост.
Я склонился над огнем, захватив ее пальцы губами. Она ахнула, и я провел языком по ее теплой коже, позволяя ее вкусу смешаться с вкусом соли и хлеба, что составили вкус моего будущего.
– Муж получает детей, которых подарит ему жена, и обеспечивает свою семью, – я отпустил пальцы Люси, проведя по ним языком и наслаждаясь их теплом.
Затем я выпрямился, не забыв проглотить хлеб, которым она меня угостила.
– Официальная часть церемонии окончена, – сказала жрица по делу. – Поздравляю. Вы можете пользоваться этой комнатой до вечера. Я желаю вам длительного и счастливого брака.
Она одарила каждого из нас вежливой улыбкой и отвернулась. Рот Люси приоткрылся, глаза расширились, и она сделала несколько шагов вслед за жрицей, но та уже вышла из комнаты, дверь закрылась. Люси остановилась, тяжело дыша, и опустила голову. Свег и Лука радостно закричали и подошли, чтобы похлопать меня по спине. Уллаг, шаркая, последовал за ними и коротко пожал мне руку, кивнув.
Но, несмотря на вежливый жест, я увидел вызов в его глазах. Я знал, что он попытается забрать ее у меня. И я сделаю все, чтобы удержать ее. Начиная прямо сейчас.
– Спасибо вам, – сказал я гигантам. – Теперь держитесь подальше и будьте свидетелями.
– Хорошенько поработай над ней, – сказал Лука с широкой улыбкой.
– О, я так и сделаю, – сказал я, глядя прямо на Уллага. – Я позабочусь, чтобы она стала полностью моей.
Не говоря больше ни слова, я повернулся к Люси, чье лицо было ярко-красным. Я подошел, приблизившись всего на два шага, и нежно провел пальцами по ее щеке. Мы одновременно ахнули, она от неожиданности, а я от жара румянца, запульсировавшего на ее щеках. Боги. Я не мог ждать. И все же я знал, что должен был это сделать.
– Подождите, – сказала она высоким голосом. – Они дали мне. Гм. масло. Нанести перед… пенетрацией. Так что, если бы ты мог просто отвернуться, я быстро…
– Люси, – прервал я ее неистовую речь, взяв ее неспокойные руки в свои.
– У нас есть время. Пожалуйста, не бойся меня.
Ее взгляд метнулся к моим братьям, прислонившимся к стене у двери, далеко от кровати, но с хорошим обзором.
– Они останутся, – сказал я, пытаясь придать своему голосу успокаивающий оттенок, хотя, судя по тому, как она вздрогнула, мне это не удалось. – Так принято. Мои братья будут свидетелями, чтобы никто не смог оспорить, что ты моя жена.
Она оглянулась на меня, ее глаза были широко раскрыты, ноздри раздувались от быстрого, испуганного дыхания.
– Обычно мы не… делаем этого на публике…
Она замолчала, поворачивая свои руки в моей хватке. Я взял ее ладонь и осторожно приподнял. Медленно, все время глядя на нее, я низко наклонился и провел губами по внутренней стороне ее запястья. Она вздрогнула, ее и без того большие глаза стали еще больше, и я поцеловал это теплое местечко, чувствуя, как бешено бьется ее пульс у моих губ. Люси судорожно вздохнула и посмотрела на меня. Я провел губами вверх по ее предплечью, покрывая поцелуями ее кожу, пока не добрался до сгиба локтя, и провел языком по горячей, нежной коже.
Она издала тихий звук. Это не было похоже на стон, который издала бы возбужденная великанша, и все же он отправился прямо к моему члену, уже напрягшегося под тканью брюк.
– Это только один раз, – сказал я, поднимая глаза.
Ее лицо было так близко, но таким крошечным. Она выглядела очаровательно с раскрасневшимися щеками и красными губами, приоткрытыми от волнения. Я хотел посмотреть, какое выражение будет на ее лице, когда я войду в нее.
– И я позабочусь о том, чтобы ты забыла, что они вообще здесь, – прошептал я, позволяя своему прохладному дыханию окутать ее лицо, пока она не задрожала.
Не давая ей времени больше волноваться, я схватил ее за волосы, очень нежно, и запрокинул ее голову назад. Все еще низко склонившись над ней, я прижался губами к ее губам. Я зашипел от соприкосновения. Ее рот был маленьким по сравнению с моим, но мягким и обжигающим. Я прикоснулся губами к ее теплой коже, сначала поцелуй был медленным и изучающим. Когда мои губы скользнули по ее губам, ища момент, когда поцелуй будет казаться естественным, я провел руками вверх по ее спине, удивляясь тому, как я могу охватить почти всю ее обеими ладонями.
Люси ахнула, горячее дыхание согрело мою прохладную кожу, а затем она поцеловала меня в ответ. Я замер, мои пальцы широко раскрылись на ее спине, мои губы мягко двигались, подстраиваясь под ее ритм. На вкус она была пряной, и мой член запульсировал, потому что ее жар, мягкость подпитывали что-то темное и голодное внутри меня, о существовании чего я даже не подозревал.
Холодная, зияющая пещера, которая внезапно открылась и вышла на свет. И она была этим светом, теплым пламенем, сияющим на стенах и показывающим мне, насколько по-настоящему одиноким я был. Этот новый голод подстегивал меня, я схватил ее за ягодицы одной рукой и приподнял ее. Она ахнула мне в рот, когда я поднял ее на уровень своего роста, прижимая к себе, прижимая язык к ее нижней губе, вынуждая ее открыть рот. Я протолкнулся внутрь, проглотив ее вздох, и погладил ее язык своим.
Когда я ощутил обжигающий жар, я не смог удержаться и двинул бедрами, мой все еще скрытый член тоже жаждал попробовать ее на вкус. Погрузиться глубоко в чудесное, горячее влагалище моей невесты. Она сопротивлялась мне, и я замедлился, тревога пробилась сквозь мой туман.
Ей было больно? Неужели я что-то натворил… Но нет. Она не пыталась вырваться. Ее маленькие ладошки нашли опору на моих обнаженных плечах, тупые ногти впились в мою кожу, и она обхватила меня ногами, задыхаясь, когда поняла, что мой торс слишком широк, чтобы она могла обхватить меня бедрами. Это был хороший расклад событий. Она уже сдавалась под моими прикосновениям, забывая о моих братьях.
Но я бы не забыл. Даже сейчас я краем глаза поглядывал на Уллага, убеждаясь, что он заметил. Я бы заставил ее кричать от удовольствия, а ему пришлось бы слушать. Моя невеста вела себя именно так, как мне было нужно, и ей даже не требовалась инструкция. Я притянул ее ближе, решительно впиваясь в ее рот, в этот же время просовывая предплечье под ее ягодицу, чтобы поддержать для удобства.
Я провел другой рукой по ее обнаженной ноге, обнажив кожу там, где задралось платье. Теплая и гладкая. Я издал еще один звук, что-то требовательное и нетерпеливое, и она провела ногтями по моему затылку, оставляя покалывание после своего прикосновения. Я подошел к кровати и уложил ее на матрас, раздвинув ее ноги. Она ахнула и попыталась сесть, ее покрасневшее лицо потеряло свое восхитительное, рассеянное выражение.
– Масло, – сказала она, указывая на прикроватный столик. – Пожалуйста, я должна…
– Я помню, – сказал я, проводя ладонью по внутренней стороне ее бедра.
Боги, она была такой маленькой. Моя рука могла обхватить все ее бедро в самом широком месте. Я снова взглянул на масло, вспоминая его. Поскольку предполагалось, что это облегчит секс со мной, она должна была намазаться маслом, прежде чем я бы трахнул ее.
– И я пока не буду тебя трахать, – сказал я, глядя ей в лицо.
Она выглядела такой уязвимой с широко открытыми и блестящими глазами.
– Я собираюсь попробовать тебя на вкус.
Она открыла рот, чтобы заговорить, но из него вырвался только сдавленный звук. Я ухмыльнулся и нырнул к месту соединения ее бедер, раздвигая ее ноги еще шире. На ней не было нижнего белья. Лишь мгновение я смотрел на нее. Так похожа… И все же такая отличающаяся. Ее кожа здесь была темно-красной. Она блестела от возбуждения, и когда я прижался лицом ближе, наблюдая за ее маленьким отверстием и задаваясь вопросом, как, черт возьми, мой член поместится внутри, ее жар скользнул по моей коже.
Я еще не прикасался к ней, и все равно воздух между нами искрился от тепла, которое она излучала. Я закрыл глаза и вдохнул, высунув язык, чтобы попробовать ее аромат, позволяя теплу проникнуть в меня. Опьяняющий и завораживающий, ее запах ударил мне в нос и проник в мозг, заставляя мои мысли разгореться и сосредоточиться на одной прерогативе. Взять ее. И трахнуть ее так хорошо, чтобы в мгновение ока был бы зачат мой ребенок.
Чтобы Уллаг всегда знал. Что бы он ни попытался сделать, ее первенец будет только моим. Я погладил свой член через брюки, стиснув зубы от того, какое неудобство причинял каменный стояк, что все больше просился погрузиться в нее. Один ее запах заставил мое тело воспламениться в ответ. Тепло ее кожи, которое должно было быть сверхъестественным, возбудило меня настолько, что я едва мог думать.
Не имело значения, что она была человеком, не имело значения, что она была меньше половины меня, что Уллаг что-то замышлял. Имело значение только одно – что я возьму ее и сделаю своей. Бесспорно.
Но нет. Я должен действовать медленно. И не забыть о масле. Но даже сейчас я мог немного утолить свой голод.
ГЛАВА 4
ЛЮСИ
Я не смогла сдержать громкого стона, когда его прохладный язык скользнул по мне. Милостивые боги. Это казалось нереальным, совершенно невозможным. Он был незнакомцем, монстром, гигантом, настолько большим, что мой разум с трудом воспринимал эту реальность. И все же… И все же я извивалась, когда он пробовал меня на вкус. Я извивалась, издавая ужасные, ободряющие звуки, и желала… большего.
В моем животе горел огонь, возбуждение было таким сильным, что было бы неприятно, если бы он не проделывал такую замечательную работу, облегчая его. Каждое прикосновение его холодного языка утихомиривало жар, одновременно усиливая его. Мои ноги были так широко раздвинуты, что мышцы ныли от этого, но он крепко держал меня, и вскоре боль прошла.
Было только восхитительное, сверхъестественное удовольствие, растущее внутри меня. Я крепко зажмурила глаза, забывая о мраморном потолке и танцующих тенях, отбрасываемых огнем на алтарь. Я отбросила все мысли и сосредоточилась только на его крепкой хватке на моих бедрах и прохладном давлении на мою киску и клитор. Холод от его прикосновений по-прежнему шокировал, но теперь он также вызывал во мне покалывания удовольствия.
Когда он накрыл ртом всю мою сердцевину и погрузил язык внутрь, я вскрикнула, мое тело напряглось. Его язык был большим, как и все остальное в нем, и его растяжение обжигало… а потом это прошло. Холод смягчил боль, и когда он вытащил свой язык и снова ввел его в меня, я ахнула от того, насколько это было приятно. Не от мира сего. Я никогда не была с мужчиной, была слишком занята работой, чтобы обеспечивать свою семью, даже когда мои родители были еще живы.
У меня не было времени на романтику, а мысль о том, чтобы забеременеть и принести еще одного ребенка в нашу бедность, заглушала все другие желания, которые у меня могли быть. За исключением того, что сейчас рождение ребенка обеспечило бы мое место рядом с Олдригом. А отдать себя мужу означало, что моя семья будет спасена.
Когда язык Олдрига скользил внутрь и наружу, холодный, твердый и безжалостный, я парила в странном месте, где мое тело ощущалось легким и живым. Оно гудело от удовольствия, и каждое холодное прикосновение делало ощущения более сильными. Пока все, что я могла делать – это дрожать и хныкать, подавленная нарастающим внутри меня давлением.
У меня был некоторый опыт. Я играла с собой в те редкие моменты, когда могла побыть одна, но это… Это было что-то совершенно другое. Холод его прикосновений каким-то образом сдерживал меня, а это означало, что напряжение продолжало нарастать, не ослабевая. Каждое движение его языка, каждое дразнящее облизывание и толчок поднимали меня все выше, пока не стало казаться, что не существует ничего, кроме моего тела и меня самой, запертой внутри, лишенной контроля.
Наконец, я почувствовала, что что-то внутри меня может сдаться, сломаться в любой момент, и я… Олдриг остановился и выпрямился, его лицо нависало надо мной.
– Пожалуйста, – прошептала я, неуверенная, о чем прошу.
Все, что я знала, – это разочарование, охватившее меня. Он улыбнулся, белые зубы сверкнули на его синем лице, цвет кожи стал более насыщенным. Я покраснела, увидев, как блестят его губы. Олдриг схватил кувшин с маслом, не вставая, его длинная рука легко дотянулась. Я попыталась приподняться, но он прижал меня к постели, бросив на меня предостерегающий взгляд.
– Не двигайся.
Тихий смех раздался с другого конца комнаты, и я вспомнила, что мы не одни. Как я могла забыть? Здесь я лежала, полностью открытая, и все было выставлено напоказ, в то время как те другие гиганты могли видеть все, и…
Прохладное, влажное прикосновение между моими половыми губами нарушило ход моих мыслей. Я ахнула, приподнимаясь на локтях, чтобы видеть, и выбросила из головы мысль о том, что здесь были другие. Олдриг вылил масло на мою сердцевину, и золотистое, маслянистое зелье выплеснулось на меня, скатилось к моей заднице и растеклось подо мной по простыням.
– Это… грязно…
Неуверенно произнесла я, потому что на самом деле не возражала. Олдриг что-то проворчал в ответ и отставил кувшин. Я была вся мокрая и липкая, масло покрывало мою опухшую кожу, блестя. От этого ощущения по мне прокатилась новая волна жара, и мои внутренности сжались в ожидании.
Произошло и кое-что еще. Моя сердцевина приятно согрелась и расслабилась, напряжение ушло. Внезапно я почувствовала себя гораздо более открытой и податливой, и волна удовольствия захлестнула мой таз.
– О.
Олдриг поднял взгляд, нахмурив лоб. Он провел по мне пальцами, кончики которых мягко вращались в масле, в то время как его глаза сосредоточились на моем лице.
– О! – повторила я, открыв рот и тяжело дыша. – Это такое чувство…
Но я не смогла кончить, потому что он нашел мое отверстие и медленно, очень медленно, ввел палец в мою киску. Я закрыла глаза и поджала губы, и все же, я не смогла сдержать громкий стон удовольствия. Его палец был холодным и твердым, и все же, когда он втолкнул в меня масло, мое тело наполнилось теплым, всепоглощающим удовольствием.
Я вздрогнула, когда он продвинулся дальше, и когда он открыл меня, при самом первом проникновении внутрь меня я почувствовала, как мое тело подалось.
– Ты такая теплая, – пробормотал он, и я посмотрела на его лицо из-под ресниц.
Его рот был открыт, как и у меня, быстрое дыхание холодило мою кожу, а глаза были темными, сплошные зрачки почти без радужки. Внезапно я поняла, что мы должны были заниматься любовью, мы оба, и все же я просто лежала здесь и позволяла ему ласкать меня, не прикасаясь к нему в ответ. Я прикусила губу, неуверенная в себе, и попыталась сесть.
– Мне тоже… прикоснуться к тебе? – спросила я, съеживаясь от того, как глупо, наверное, это прозвучало.
Но он покачал головой, вытаскивая из меня палец. Он снова провел им по мне, набирая больше масла и дразня мой клитор, и я захныкала, изо всех сил стараясь держать глаза открытыми.
– У нас есть время, – пробормотал он, снова вводя палец, пока я не вздрогнула от сверхъестественного удовольствия, появившегося от его холодного прикосновения к моей воспаленной коже.
– Прямо сейчас я хочу поклониться своей невесте и узнать, что доставляет ей удовольствие.
Мои глаза, закрывшиеся помимо моей воли от переполневшей меня мольбы, распахнулись в удивлении. Я посмотрела на него в замешательстве, и он ухмыльнулся, снова убирая палец и потянувшись за кувшином с маслом. Он вылил на меня еще, и когда покалывающее тепло просочилось по моей коже, расслабляя меня еще больше, он усмехнулся.
– Не волнуйся, маленькая снежинка, – прошептал он так тихо, что только я могла его услышать.
– Я получу от тебя удовольствие достаточно скоро.
Вместо страха, который был бы подходящей эмоцией, в моем животе затрепетало возбуждение. Мне действительно не нужно было ничего делать. Не нужно было беспокоиться, выступать и бороться за его внимание.
Все, что мне нужно было делать, это лежать и позволять ему прикасаться ко мне.
Вздохнув, я легла на спину, и когда его палец снова скользнул в меня, теперь уже легко, я приподняла бедра, чтобы втянуть его глубже.
– Правильно, – тихо сказал он, продвигаясь дальше. – Вот так, маленькая снежинка.
Я застонала, когда холод распространился по моему телу, когда его палец полностью вошел внутрь, а костяшки прижались ко мне.
– Ты справляешься очень хорошо.
Он вытащил палец, вылил на меня еще масла и снова ввел его внутрь…
Я вскрикнула. Это был еще один, более твердый холод, проникающий внутрь, более болезненное растяжение, заставившее меня инстинктивно сжать бедра.
Но он не останавливался, только продолжал давить, и после секундного дискомфорта мое тело сдалось. Я расслабилась, тепло масла наполнило меня, в то время как холод его пальцев смягчил ожог.
Пальцев, как я поняла, было два.
Когда его костяшки прижались ко мне, я открыла глаза и рот от удивления. Но его ладони были массивными! Один палец, вероятно, толщиной с три моих, не говоря уже об их длине… И целых два были внутри меня?
– Нам нужно будет подумать о том, чтобы получить больше этого масла – сказал он, отстраняясь.
Еще больше скользкого тепла разлилось по мне, и он одним долгим движением ввел пальцы в мою киску. Я ахнула, чувствуя себя полностью наполненной и совершенно покоренной, мое тело без всякого сопротивления приняло объем вторжения.
Несмотря на то, что в моей голове все еще витали некоторые сомнения и дурные предчувствия, мое тело полностью приняло его, уступив так легко, что это было неловко.
– Моя прекрасная невеста, – сказал он как раз в тот момент, когда я сжалась вокруг него, неприятная мысль заставила меня напрячься.
– Ты так хорошо это воспринимаешь. Я не могу дождаться, когда окажусь внутри тебя.
Я глубоко вздохнула, его слова успокаивали. Он похвалил меня. На самом деле похвалил меня, и я почувствовала тепло, как от масла, только не в киске, а в груди.
Непрошеные слезы навернулись мне на глаза.
Он назвал меня красивой. Сказал, что я хорошо справляюсь.
Я не могла вспомнить, когда в последний раз кто-то говорил мне что-то настолько доброе.
– С-спасибо тебе, – прохрипела я, мой голос был влажным от непролитых слез, которые я мужественно пыталась сдержать.
Мне казалось неправильным, чтобы невеста плакала, когда ее жених собирается ее трахнуть. Он поднял голову, его веселые глаза встретились с моими.
– Не благодари меня за то, что я лишь сказал правду.
Я кивнула, завороженная его темными глазами, пока он медленно продолжил трахать меня пальцами, издавая влажные звуки, которые должны были смущать, но не производили такого эффекта. Они свидетельствовали о том, как легко он мог двигаться внутри меня.
Олдриг просунул пальцы до упора и посмотрел вниз. Я проследила за его взглядом и ахнула, увидев свой живот.
Там, под моей кожей, был длинный, слегка выступающий предмет. Мы оба могли видеть его пальцы внутри меня. Я думала, что такое невозможно или, по крайней мере, ощущалось бы очень болезненно, но больно не было. Все, что я могла чувствовать, – это удовольствие от тепла, смешивающегося с холодом, и от трения, когда он двигался внутри меня. Он вытащил пальцы, и выпуклость исчезла. Он медленно ввел их обратно… И я смогла увидеть это движение сквозь свою кожу и мышцы, смогла увидеть, как он движется внутри меня.
– Ты готова, снежинка, – сказал он гортанным голосом.
Одним резким рывком он разорвал мое платье пополам, обнажив живот и торс. Я пискнула, пытаясь прикрыться разорванными половинками платья, и он накрыл мою руку своей.
– Я куплю тебе сотню платьев. Но сейчас я должен тебя увидеть.
Я опустила руки по бокам, а он просто смотрел на меня, не отрывая взгляда от моей груди.
Мое лицо покраснело от стыда. Я знала, что мужчинам нравятся женщины с большой грудью, но я была так истощена, что моя едва виднелась. Я отвела взгляд, прикусив губу, и Олдриг проворчал.
– Черт. Я больше не могу ждать.
Я испуганно подняла глаза. Он уставился на мои красные соски, сжав губы в тонкую линию. Очевидно, моя грудь его не отпугнула, что принесло облегчение.
Не отводя взгляда, он встал и снял брюки.
Ах милый.
Я разинула рот. Впечатлило ли меня, что в моем теле поместились два его пальца? Почувствовала ли я облегчение? Что ж, теперь я снова запаниковала, потому что член моего жениха был гигантским.
И не только это. Я видела человеческие члены, когда другие дети в школе приносили порножурналы, и мы все хорошо рассмотрели, смеясь, пока очень раскрасневшаяся учительница не конфисковала их.
Член Олдрига был совсем не похож на человеческий. Во-первых, он был темно-синего цвета, а кожа имела твердый, каменистый вид. Более толстый у основания, чем на кончике, он загибался вверх, а его форма напоминала скорее лук, чем стержень.
Толстые линии с прожилками тянулись по всей длине, пересекаясь и извиваясь без четкого рисунка. Они сходились на кончике. В месте схождения было небольшое круглое отверстие, и из него сочилась прозрачная жидкость светло-фиолетового оттенка.
Отверстие запульсировало, как и линии вен. Пока я смотрела, вытекло еще больше жидкости, расплескавшись по матрасу у меня между ног. Я подняла глаза, на моем лице, скорее всего, отразился ужас, и обнаружила, что Олдриг пристально наблюдает за мной с напряженным выражением.
– Давай посмотрим, сможешь ли ты растопить меня своим теплом, – сказал он таким низким голосом, что он завибрировал.
Я отодвинулась, освобождая ему место на огромной кровати. Он забрался на нее, матрас резко прогнулся под его весом. Когда он придвинулся ближе, просунув свое массивное бедро между моими, кровать громко заскрипела.
– Должен сказать, что их мебель – дерьмо, – раздался ворчливый голос с другого конца комнаты.
Один из других ледяных гигантов. Я закрыла глаза и прикусила губу, подавляя рыдание, застрявшее в горле. Это было слишком. Этот огромный член, тяжелый гигант, который скоро будет во мне, и его друзья, наблюдающие за всем…
Слишком.
– Полегче, – сказал Олдриг, прохладное прикосновение скользнуло по моей щеке, когда он слегка погладил ее пальцем.
– Давай сделаем это медленно. Понемногу.
Я кивнула, и он скользнул дальше вверх по моему телу. Теперь его огромная, каменная грудь была прямо надо мной, в то время как его член располагался у меня между ног. Я почувствовала, как холодная твердость вдавливается во внутреннюю поверхность бедра, и с трудом сглотнула, готовясь к боли.
И все же, когда Олдриг осторожно двинулся надо мной, все, что он сделал, это прижал свой член к моему клитору и водил им взад-вперед, пока взрыв внутри не помог мне немного расслабиться. Он хмыкнул, звук получился напряженным, и осторожно двинулся надо мной.
Я посмотрела в сторону и вверх, наблюдая за его рукой. Его мощные мышцы были напряжены и бугрились под кожей. Такие осторожные движения стоили ему огромных усилий.
Он так старался. Для меня.
Он медленно отстранился, проводя своим членом по мне в последний раз. Я глубоко вздохнула, приказывая своему телу смягчиться, и, потянувшись вниз, нежно обхватила пальцами его член. Они не хотели проходить весь путь по кругу, и все же мое легкое прикосновение заставило Олдрига зашипеть и выругаться.
Я испуганно отпустила его, и он снова выругался.
– Возьми его, – сказал он, и в его голосе прозвучало опасное рычание. – Введи меня в себя.
Я снова обхватила его член, теперь с большей уверенностью, и притянула его к себе. Мне потребовалось мгновение, пока я не прижалась к нему своей киской. Все это время он нависал надо мной, его тело было как крыша надо мной, неподвижное и сильное.
Я дернула его холодный, твердый член, желая, чтобы это поскорее закончилось. Потому что я ожидала боли, да. Но также… Мне было любопытно. Какая-то часть меня задавалась вопросом, каково это – быть такой растянутой, такой полной.…
Олдриг скользнул внутрь. Один мой вздох, стон с его стороны, и головка его члена оказалась внутри меня. Холод был наэлектризованным, и я пульсировала вокруг него, мое тело отреагировало на проникновение…
