Текст книги "Амурет"

Автор книги: Лев Портной

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

«Дождаться, когда кончатся запасы и сдохнуть с голоду», – мрачно подумал я.

Наконец наступил тот день, когда мне, по словам двойника, предстояло перенестись в прошлое. Когда мы проснулись, было около девяти, и двойник первым делом заявил:

 – Сегодня в одиннадцать сорок шесть ты улетишь.

 – А откуда ты так точно время знаешь? – подозрительно спросил я.

 – Случайно. Вика спросила, сколько время, я ей ответил, а потом решил пройтись и пошел в ту сторону, – он махнул рукой, указав направление, – через несколько шагов наткнулся на что-то невидимое и это нечто меня отпихнуло. И так я попал к вам.

Через несколько минут Вика позвала нас завтракать. Но аппетита у меня не было. И чем меньше оставалось времени до моего отбытия, тем неуютнее я себя чувствовал. Страх медленно, но верно овладевал мною. И даже мысль о том, что впоследствии в отношениях с Викой я займу привилегированное место двойника, меня уже нисколько не ободряла. И наступил роковой миг, когда Вика спросила:

 – Сколько время?

Я посмотрел на часы и открыл было рот, чтобы ответить, но страх овладел мною настолько, что я потерял всякую способность логически мыслить и решил, будь что будет, а я никуда не полечу. Двойник несколько мгновений выжидательно смотрел на меня, а потом крикнул:

 – Отвечай: одиннадцать сорок шесть, и иди вон в ту сторону, – он еще раз указал мне взмахом руки, куда я должен пойти.

– Никуда я не пойду! – крикнул я срывающимся голосом. – Сам катись. Явился неизвестно откуда и убирайся!

Я не выдержал и с кулаками набросился на двойника. Я колотил его изо всех сил отчаянно и бестолково, а он, растерявшись от неожиданности, втянул голову в плечи и кое-как прикрывался руками от ударов. Неожиданно Вика обхватила меня сзади. Она оказалась на редкость сильной, и мне не сразу удалось вырваться из ее рук. А в тот момент, когда я высвободился, двойник изо всех сил ударил меня кулаком в челюсть. Я отлетел и пролетел бы далеко, если б не наткнулся на нечто невидимое. Это «нечто» пнуло меня, и я совершил-таки тот перелет, которого так хотел избежать. Все произошло так неожиданно, я даже не понял, что лечу в другом измерении, и единственное желание, которое у меня было, это поскорее обрести почву под ногами и снова наброситься на двойника. Ярость настолько овладела мною, что я не отдавал себе отчета в том, как изменилась окружающая среда во время моего перемещения, а потому на описании виденного остановлюсь позже.

А пока перейду к тому, как я приземлился. Я просто шлепнулся прямо перед своим двойником, который возился с колесом «жигуленка» сидя на корточках. Он видел, как я появился ниоткуда, и глаза его расширились от изумления. Я же, охваченный бешенством, схватил подвернувшийся под руку домкрат и размахнулся им, чтобы ударить по голове своего обидчика. Тот так и не шелохнулся, просто оцепенел от ужаса. И когда я уже был готов обрушить страшный удар на голову несчастного, до меня вдруг дошло, что этот двойник совсем не тот двойник, с которым я только что подрался. Я наконец сообразил, что перемещение во времени свершилось, и теперь я нахожусь в роли того, первого, двойника. Я тут же вспомнил, в каких теплых отношениях с Викой находился мой соперник, и сознание того, что я занял его место, вселило в меня сладкое чувство превосходства над тем слюнтяем, который сидел на корточках передо мной, не в силах от страха ни пошевелиться, ни вымолвить что-нибудь. Я снисходительно улыбнулся, швырнул на землю домкрат и сказал:

 – Ну что, трухнул, салага?! То-то, сиди и не рыпайся, – я похлопал его по плечу. – А где же моя дорогая амуретка? – спросил я по-хозяйски и оглянулся в поисках Вики.

Она оказалась прямо передо мной и, судя по выражению лица, тоже была в шоке от моего явления. Однако прежде, чем я успел что-либо сказать, Вика обрушила на мою голову тяжелый удар разделочной доской, и я потерял сознание.

Глава 3

Очнулся я, сидящим в машине, крепко привязанным к сиденью. У меня сильно болела голова, перед глазами плыли круги, а тело онемело и затекло, но пошевелиться я не мог.

– Кто ты такой? – услышал я голос своего второго двойника.

Я попытался ответить, но сумел, видимо, лишь промычать что-то невразумительное. Я сидел на переднем правом сидении, а второй двойник стоял рядом у открытой дверцы. Вика отстранила его в сторону и склонилась надо мной. Некоторое время она всматривалась в мои глаза, придерживая меня за подбородок, а затем несколько раз ударила меня по щекам. Мало-помалу сознание мое прояснилось и, хотя по-прежнему адски болела голова, я получил возможность связно выражать свои мысли. Я подробно рассказал Вике и своему новому двойнику обо всем, что со мною произошло. Они внимательно выслушали меня, не поверили ни одному моему слову и сделали заключение, что я – оборотень, принявший облик Жени. После чего между этой милой парочкой разгорелся жаркий спор о том, что теперь со мною делать? Вика настаивала на том, что меня необходимо на всякий случай пристукнуть, а труп оттащить куда-нибудь подальше. Можете себе представить, как весело мне было это слышать! Однако новый двойник категорически возражал против смертной казни, поскольку считал, что между исчезновением прибора и моим появлением существует какая-то связь. Тогда, дабы выяснить, куда исчез прибор, Вика предложила пытать меня огнем. Господи, я и не подозревал в ней таких садистских наклонностей! Предложение Вики было принято моим новым двойником, но, к моему счастью, никто из них не отважился привести приговор в исполнение. При этом Вика ругала моего двойника, обзывая его «ни на что не способным рохлей». Он в ответ предложил ей пытать меня самой, на что Вика заявила, что с большим удовольствием пытала б его самого, но неженское это дело. Я все время пытался вмешаться в их спор, но меня они слушать не хотели, и каждая моя попытка открыть рот прерывалась их окриком «заткнись!». В конце концов они решили держать меня в машине и по-очереди караулить. После этого мой новый двойник забрал ключи от машины, а Вика объявила мне, что, если я попытаюсь из машины выбраться, то получу домкратом по голове. После этого она быстро перерезала веревку и – не успел я распутаться – захлопнула дверцу. Я остался наедине с Рыжиком, а мой второй двойник на всякий случай погрозил мне топориком, который достал из багажника.

Тогда я откинул спинки передних сидений и лег спать. Заснул очень быстро, а когда проснулся, было темно, возле машины с топориком в руках дежурила Вика. Я сел по-турецки и задумался. А подумать было о чем.

Во-первых, о своем открытии. Я изобрел прибор, с помощью которого можно перемещаться в n-мерном пространстве. Прибор уникальный и очень сложный. С его помощью можно так воздействовать на гравитационное поле, что возникает своеобразный вихрь из микрочастиц, центром которого является прибор. Материя, находящаяся внутри этого вихря, приобретает свойства нейтрино и перестает взаимодействовать с нормальной материей. В результате, вещество как бы «проваливается» сквозь n-мерное пространство. Все это чертовски сложно изобрести и еще сложнее реализовать на практике. И когда мне удалось все это сделать, выяснилось, что совершить перемещение в n-мерном пространстве можно и просто так – получив пинок под зад. Правда, требуется, чтобы пнул тебя какой-нибудь n-мерный субъект. А если эдакий субъект попадет в наш мир?! Будет гулять по земле невидимым и раздавать пинки направо и налево. Вышел из автобуса, тут тебе раз – под зад коленом и падаешь ниц перед Иоанном Грозным. А какой-нибудь скиф свалится в конец ХХ века на улицу Горького и сразу же умрет, задохнувшись выхлопными газами. Интересно. Но это все во-первых.

А во-вторых, в результате всего происшедшего я узнал, что движение по времени в замкнутом цикле отнюдь не означает точное копирование. Меня действительно отбросило назад во времени, как и моего первого двойника, однако мои дальнейшие приключения отличались от того, что происходило с ним, причем не в лучшую сторону. Это все равно, что целый день кататься на метро по кольцевой линии. Какие-то основные события непременно будут происходить, а какие-то события нет. Так, если электричка метро трижды объедет с тобой по кольцу, то ты обязательно три раза проедешь через станцию «Октябрьская». Но первый раз ты можешь проспать сидя в углу вагона, второй раз проедешь, занимаясь любовью на полу со случайной пассажиркой, а в третий раз тебя застрелит ее муж. Но вот вопрос: какие события считать основными, а какие незначительными, незначительными в том плане, что их можно изменять без ущерба какому-то основному процессу? И как узнать, что является основным процессом и какие события его определяют? Скажем, для машиниста важно, что после станции «Киевская» он привел поезд к станции «Парк культуры», после которой последовала ни в коем случае не «Кропоткинская», а именно «Октябрьская». И это движение он воспринимает, как нечто самое важное в данный момент. А человеку, затосковавшему в углу вагона, видимо, будет все равно, на какую станцию его занесло в тот момент, когда он нашел утешение у случайной попутчицы. И уж совсем безразлично, быть ли убитым, проезжая в третий раз «Октябрьскую» или чудесным образом оказавшись на станции «Гостиный Двор» в Ленинграде. Так что же объективно является основным процессом в этом случае? Если движение поезда, то несчастному убиенному смотреть бы в окно и в унисон с машинистом благоговеть оттого, что за «Парком культуры» следует «Октябрьская», а он, чудак, считает более важным в этом момент вершить на полу радостный обряд любви с замужней женщиной. Если же основное – это коллизии в личной жизни, то машинисту бы тормоза рвануть и кричать: «Караул! В моем поезде человек тоскует!», а он вместо этого торжественно объявляет: "Следующая станция – «Добрынинская». Так в чем же заключается основной процесс, кто его определяет? Сложно ответить, но в чем-то мы трагически ошибаемся. Что-то важное происходит рядом с нами, а мы делаем субъективную ошибку, принимая ничего не значащие явления за вехи основного пути. А может, ошибка в том, что мы вообще не там ищем. Думаем, что основной процесс – это что-то объективное, может быть и так. Но может быть, это понятие субъективное, и у каждого свой путь, своя судьба, и нет ничего общего. И проехал человек трижды через «Октябрьскую» совершенно случайно, а не потому что для него, как и для машиниста, было важным попасть на эту станцию сразу же после «Парка культуры», не заезжая на «Кропоткинскую».

Ну что, заплел я вам мозги?! А теперь попробуйте порассуждать на эту тему, принимая за исходные данные не кольцо в метро, а кольцо во времени, как это пришлось сделать мне. Когда едешь на метро, все привычно, и ты знаешь, что если никто под поезд не бросится, то после «Парка культуры» через две минуты будет «Октябрьская». И если даже кто-то кинется на рельсы, все равно будет «Октябрьская», но чуточку позже. А что было делать мне, как ориентироваться, как поступать? Должен ли я копировать действия своего первого двойника или нет? И как узнать, повлияет или нет изменение того или иного события на дальнейший ход времени? Если повлияет, то как? Что произойдет, может, мир вообще рухнет?!

В конце концов, чтобы я ни решил, все равно тон задавала Вика и мой новый двойник. И потому для начала я счел нужным разобраться с тем, кто есть кто? Я -Женя, просто Женя и все. Тот мой двойник, который появился первым и разыграл нас с моими часами, Женя-1. Новый двойник – Женя-2. Вика, оставшаяся с Женей-1, будет Викой-1. А новая Вика, просто Вика, без номера. Я решил не нумеровать ее, потому что знал, что в конце концов останусь с нею я. К тому же ее характер, в отличии от характеров моих двойников, отличался завидным постоянством.

Разобравшись с двойниками, я стал думать о тех термитах, которые населяли этот мир. Да-да, это были самые настоящие термиты. Когда один из них пнул меня, и я полетел назад во времени, я увидел их также отчетливо, как вижу свои руки. Это были самые настоящие муравьи, только гигантских размеров, метра два длиною. Они копошились в чем-то, чего я различить не мог, и воздух был наполнен отвратительным треском, который они издавали. Я летел прямо на одного из них и, наверное, угодил бы прямо на него, но в самый последний момент он поднял голову и увидел меня. В его глазах промелькнуло удивление, смешанное с испугом, и он отбежал в сторону. Я пролетел мимо его здоровенной головы, украшенной огромными, тяжелыми челюстями, и упал на землю возле Жени-2. Мой перелет длился несколько мгновений, но ужаса от вида муравьиных челюстей хватит на всю жизнь. Впрочем, тогда я даже не подозревал, что впереди меня ждет близкое знакомство не только с этими, но и с еще более страшными челюстями.

Я долго ломал голову над этими муравьями, а потом моя мысль незаметно перенеслась к двойникам. Я вспомнил, что через пару дней Женя-2 улетит отсюда, и мы останемся с Викой одни. Удовлетворенно хмыкнув, я выглянул в окно и посмотрел на нее. Она задумчиво прохаживалась вокруг машины с топориком в руках. При этом держалась так, будто была дочерью вождя апачей, а не товароведом Мытищинского продторга. Но несмотря на воинственность, Вика выглядела очень привлекательно, и я прямо-таки слюни распустил, любуясь ее фигурой. Она почувствовала мой взгляд, потому что обернулась и внимательно посмотрела на меня. «Скоро, скоро мы останемся вдвоем», – думал я, пожирая ее глазами. Однако аппетит, излучаемый мною, Вика истолковала по-своему. Она молча погрозила мне топориком. А потом повернулась в сторону палатки и крикнула:

– Женя! Женя! Выйди сюда!

Через минуту появился Женя-2. Увидев его заспанную физиономию, я против воли презрительно ухмыльнулся.

Вика стала что-то объяснять ему, и я чуть-чуть опустил боковое стекло, чтобы слышать.

-... а я тебе говорю, эту тварь нужно пристукнуть. Он что-то замышляет. То, что мы его заперли, ему, как мертвому припарка! Ты знаешь, как он посмотрел на меня?! У меня от его взгляда такое чувство, будто не он у меня, а я у него в ловушке.

Тут я расхохотался. Вика испуганно обернулась.

– Эй ты! Ты подслушиваешь! А ну закрой окно!

– И не подумаю, – ответил я и сделал щелку побольше.

– Да я тебя убью! – крикнула Вика и подняла вверх топорик.

– Давай-давай, разбей стекло совсем! – подзадорил ее я.

Она пришла в бешенство и начала рвать на себя дверцу. Но я заблаговременно заперся изнутри. Кончилось тем, что Вика расколошматила боковое зеркало. А Жени-2 все это время как бы не существовало. Он вертелся с разинутым ртом вокруг Вики и что-то мямлил. «Господи, – думал я, – и этот слюнтяй еще хочет чего-то от нее добиться! Да как она вообще с ним связалась?!» Словно прочитав мои мысли, Вика обрушилась на Женю-2. Она долго ругалась, а потом, выдохнувшись, спокойно спросила:

– Знаешь, о чем я жалею сейчас больше всего?

– О чем? – спросил он.

– Первое – о том, что связалась с тобою. Второе – о том, что не пригробила этого, – кивок в мою сторону, – сразу. Слабо ударила!

И тут меня посетила мысль, от которой мурашки по спине побежали. Ведь я в глазах Вики был оборотнем! И что бы она сделала со мною, когда бы исчез Женя-2?! Сомнений не оставалось – пристукнула бы. И все. Где, Вика, любовник твой? Не знаю, разве я сторож любовнику моему?

«Господи, – думал я, – но ведь все должно повториться, хотя бы в основных чертах! Неужели после моего исчезновения Вика-1 убила Женю-1?! А кто его знает? Может, он вошел в роль супермена, пытался изнасиловать ее, а она защищалась и ей подвернулся топорик...» Меня опять охватила паника. И я лег спать.

Проснулся я оттого, что в лицо мне ударила струя какой-то отвратительной жидкости. Я вскочил, больно ударился головой о потолок и увидел, что Вика заливает в машину бензин из канистры.

– Что ты делаешь?! – заорал я.

– Собираюсь сжечь тебя, – спокойно ответила она.

В ужасе я бросился к дверце и начал открывать ее.

– Женя! – крикнула Вика.

Появился Женя-2 с топориком в руках.

– Что ты делаешь? – спросил он Вику.

– Хочу его сжечь, – пояснила Вика.

– Вместе с машиной?! – заорал мой двойник.

– По-другому не получится, – ответила она.

– Да ты спятила! – взорвался Женя-2. – Я ж за нее пять тыщ отдал!

– А что делать? С ним нужно кончать, – спокойно ответила Вика.

В этот момент меня почему-то тоже заволновала судьба «жигуленка».

– А как же машина? – спросил я. – Я ж действительно пять штук за нее отвалил! Да я ради этих денег для кооператива «Связист» два месяца из института платы пер!

– Послушай, Вика, – вдруг тихо и серьезно сказал Женя-2, – может, он и впрямь мой двойник. Ты видишь, он все знает обо мне.

– Да он сканирует нас, – отрезала Вика.

– Дура! – крикнул я. – Если б я вас сканировал, я бы сразу понял, что ты задумала, когда увидел, что ты меня бензином обливаешь, и не спрашивал бы, что ты делаешь.

– Ну и туп же ты, брат, – усмехнулась Вика и пояснила свое замечание. – Когда тебя обливают бензином, много ума не надо, чтобы догадаться о том, что с тобой сделают дальше.

– Вика, – пролепетал Женя-2, – а может, не надо...

– А ну иди сюда! – приказала она и, схватив моего двойника за руку, отвела его в сторону.

Я видел, как Вика что-то втолковывает Жене-2, подкрепляя свою речь энергичной жестикуляцией. Когда они вернулись, лицо двойника было перекошено от ужаса, но по выражению его затравленных глаз я понял, что, дабы не упасть в глазах Вики окончательно, он перешагнет через барьер и зарубит меня или сожжет. Я отшатнулся от дверцы, оглянулся, и неожиданно мой взгляд приковала клетка с хомячком. Рыжик взобрался по прутьям наверх и тянулся лапками к прибору. Еще мгновенье и он бы надавил кнопку. И тут меня осенило. Еще не догадка, а только предчувствие, что к ключ к спасению где-то рядом, подхлестнуло меня. Я стряхнул Рыжика вниз и заорал:

– Вика! Не смей меня жечь! Иначе мы погибнем все!

– Первым будешь ты, – спокойно ответила она, помолчала и добавила обречено, – а нам, видно, все равно деваться некуда.

Тогда я заорал Жене-2:

– Слушай ты, кретин! Останови эту психопатку! Только я один знаю, как нам отсюда выбраться назад в свой мир!

Не знаю, что на него подействовало больше: мои слова или страшный голос (так страшно я еще никогда не кричал). Но как бы там ни было, он успел задуть зажженную Викой спичку. Некоторое время они боролись, при этом на Женю-2 опять обрушился поток проклятий. Я наблюдал за ними и вдруг спохватился и открыл дверцу. Но едва коснулся ногой земли, как Вика с диким воплем «Назад!» ринулась ко мне. Увидев взметнувшийся вверх топорик, неизвестно когда оказавшийся в ее руках, я поспешно ретировался и вновь заперся в машине.

Вика бросила топорик на землю и заплакала. Женя-2 хотел обнять ее, но она оттолкнула его и, выдавив сквозь слезы: «Сторожи его", скрылась в палатке.

Я остался наедине с Женей-2. Он, вооружившись топориком, подошел к машине и спросил:

– Так как же нам отсюда выбраться?

– Когда освободите меня, тогда и узнаете, – ответил я.

– Значит, сам не знаешь. А все же, кто ты такой?

– Я уже рассказывал, да вы не верите.

– Да как в такое поверить?! – воскликнул Женя-2.

– А в то, что ты с Викой сюда прилетел, и в то, что прибор исчез бесследно, можно поверить? – возразил я. – Да задавай мне любые вопросы и сам увидишь, что я это ты, мы одно лицо.

– То, что ты всю мою биографию знаешь, я уже понял. Но что из этого, когда вокруг происходят вещи куда более странные.

– Послушай, а ты мог бы допустить хоть чуть-чуть, что я говорю правду, и в будущем то же самое произойдет с тобой? – спросил я.

– Пожалуй, да, – чуть помедлив, ответил двойник.

– Тогда согласись, что убивать меня точно не стоит.

Так мы проболтали, наверно, час. И все это время меня воротило от запаха бензина. А потом случилось то, что рано или поздно должно было произойти.

– Слушай, друг, – обратился я к Жене-2, – выпусти меня на пять минут по нужде.

Моя просьба так озадачила его, что мне даже стало жалко своего двойника. Чисто по-человечески он меня понимал, но ослушаться Вики, казалось, был не в состоянии.

– А может, ты в окно как-нибудь, – предложил он.

– Но не все же в окно-то можно, – возразил я. – Да неужто ты ее боишься?! – усмехнулся я и попал в точку.

– Ладно, выходи. Иди впереди и помни: лишнее движение – я ударю тебя топориком.

Когда мы возвращались, я решил рискнуть и попробовать поменяться с Женей-2 местами. Я рассчитывал неожиданно ударить его в пах и запихать в машину, а самому занять его место. За несколько шагов до «жигуленка» я резко обернулся, одновременно уклонившись влево от возможного удара топориком. Однако этот чертов трус вместо того, чтобы напасть на меня, застыл от страха, инстинктивно закрыв руками лицо и подняв согнутую в колене правую ногу. В результате удар моей правой ногой пришелся ему не в пах, а в голень, и мы оба, не удержав равновесия, упали. Я еще к тому же отшиб пальцы ноги и ударился головой об машину. Однако подняться я успел раньше своего противника и, пока вставал он, я выбил из его рук топорик. И вновь, потеряв равновесие, я упал, теперь уже на него. Я сообразил, что замышленное мною было на грани срыва. Оттого, что не сумел быстро справиться с этим слюнтяем, я страшно разозлился, что придало мне дополнительные силы. Я врезал ему кулаком в скулу. Размахнулся еще раз, но по нависшей над нами тени понял, что мы не одни. Я быстро обернулся и это меня спасло: удар топориком пришелся вскользь по голове. Но и этого было достаточно. Я почувствовал, что теряю сознание, но мысль о том, что, если я упаду в обморок, второй удар Вики достигнет своей цели, заставила меня собраться с последними силами и прыгнуть в открытую дверцу машины. Вика успела ухватиться за ручку, но у меня хватило сил захлопнуть дверцу и запереться. После чего я будто провалился в небытие. Очнулся я, видимо, буквально через минуту, потому что стал свидетелем очередной бурной сцены, разыгравшейся снаружи. Вика рвалась в бой, чтобы окончательно со мной разделаться. А Женя-2 пытался оттащить ее подальше от машины.

– Вика, пойми, – кричал он, – это человек! Скорее всего, действительно, мой двойник!

Тут я понял, что теперь Женя-2, несмотря на слабохарактерность, костьми ляжет, но не даст Вике меня угробить.

– У него такая же кровь, он так же ходит в туалет, – продолжал двойник.

– И пожрать он не прочь! – добавил от себя я.

В конце концов Вика сдалась, но пообещала, что еще один подобный фокус и мне крышка. И мне опять стало жутко, поскольку без подобного фокуса обойтись было невозможно: через сутки Женя-2 должен был исчезнуть! Я было начал паниковать, но меня отвлек Рыжик. Он опять взобрался наверх по прутьям и тянулся лапками к прибору. Я стряхнул его, и вновь предчувствие догадки, имеющей для нас крайне важное значение, обожгло меня. Но голос Вики сбил меня.

– Иди спать, я посторожу его, – сказала она двойнику.

– А не сожжешь? – спросил он.

– Нет, – ответила она.

Женя-2 удалился в палатку, а Вика с топориком в руках уселась на капот. И тут меня осенило.

– Эй, – шепотом окликнул я ее.

– Чего еще? – откликнулась она.

– Тише! – зашипел я. – Послушай, ты перепутала нас. Я – Женя, тот, с которым ты прилетела сюда. А тот, кто сейчас в палатке, это двойник, неизвестно откуда взявшийся.

Надо было видеть, какое обескураживающее действие оказали на Вику мои слова.

– Так почему ж тогда ты спрятался от меня в машину? – спросила она.

Я пожал плечами:

– Знаешь ли, когда тебя бьют топором по голове, на размышления времени не остается.

– Почему же тогда он тебя защищает? – недоверчиво спросила Вика.

– Не знаю. Мало ли что у него на уме?

– Сейчас я ему покажу! – с этими словами она направилась к палатке, а поднятый топорик не оставлял сомнений в ее намерениях.

Я быстро выскочил из машины, подбежал к ней и выбил из рук топорик. Она обернулась, ее глаза расширились от страха. Я присел, схватил ее за ноги, перекинул через плечо и понес к машине. Вика отчаянно кричала и молотила меня кулачками по спине. Я впихнул ее в «жигуленок» и обернулся, ожидая увидеть Женю-2, спешащего к ней на помощь. Но он успел заснуть, причем, как видно, основательно.

Вика продолжала кричать и пыталась вырваться. Я решил дать ей пощечину. Это было необходимо по двум причинам. Во-первых, чтобы она прекратила истерику. А во-вторых, мне необходимо было внести корректировку в сложившиеся отношения между Викой и мной, достающиеся мне по наследству от Жени-2. Не мог же я терпеть, чтобы она и мною понукала так же, как этим слюнтяем. Я открыл дверцу и влепил ей пощечину. Она умолкла и уставилась на меня.

– Хватит! – цикнул я на нее. – С этого момента будешь выполнять мои приказы! И только попробуй ослушаться, еще не так получишь! Запрись в машине! Для собственной же безопасности! А с ним я разделаюсь сам! Я раскусил его и обещаю, что через сутки разделаюсь с ним! Он исчезнет!

– Да что ты можешь мне обещать?! – гневно воскликнула Вика.

Я понял, что Женя-2 успел серьезно подорвать ее доверие к моим мужским качествам. И тогда я опять открыл дверцу и снова дал ей пощечину. Она судорожно начала хватать ртом воздух, как я понял по глазам, для того, чтобы разразиться бранью. Еще две оплеухи успокоили ее.

– Ради твоего же спасения мне приходится быть грубым, – сказал я. – А теперь дай мне серебряное кольцо с твоего указательного пальца.

– Зачем?

– Чтобы ты различала нас.

– Хорошо, – Вика протянула мне кольцо.

Облегченно вздохнув, я напялил его на мизинец.

Вика хотела сказать еще что-то, но тут я увидел, как хомячок вновь тянется к прибору.

– Вика, сбрось его! – вскрикнул я.

– Кого?!

– Хомячка! Спихни его вниз!

Вика быстро встряхнула клетку, и Рыжик упал вниз.

– А зачем?

– Это наш шанс на спасение! – мучившее меня предчувствие наконец-то сформировалось в четкую мысль. – Как только я разделаюсь с этим придурком, который там, в палатке, я напишу письмо с инструкцией, как вызволить нас отсюда, вложу ее в клетку и с помощью миниприбора отправлю назад. Если клетку найдут и отправят письмо по назначению, то, может быть, нас спасут.

По глазам Вики я понял, что больших надежд на мой проект она не возлагала, но кредит доверия ко мне явно увеличился.