Текст книги "Вы, доктор"

Автор книги: Лев Гунин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Гунин Лев
Вы, доктор

Лев Гунин

Вы, доктор...

Доктор Эванс на мгновение остановился.

"Мне нелегко было разгадать эту загадку, этот ребус, как сказали бы в двадцатом веке. Я внимательно просматривал ваши энтро-энцефалограммы, ваши инциокарты – и пришёл к выводу, что вы многое от меня скрывали. Если бы вы обратились ко мне официально, я бы прибег к обследованию с помощью современной аппаратуры, например, предложил бы вам войти в кабину психоаналитической машины фирмы "Моцубиси", но – увы, – вы обратились неофициально, на личном уровне, а я не мог без регистрации пользоваться лучшими средствами.

"И, все же, я думаю, мои выводы могут претендовать на известную долю определенности. Они – плод моих размышлений, хотя, в некоторой степени, и результат данных компьютерной и иной техники. Интуиция, которая вела меня впереди всех моих выводов, подсказывала мне способы, какими я мог достичь поставленных целей, а достижение какой-либо из них немедленно толкало меня на путь, приводящий к достижению следующей.

"Во-первых, я очень скоро понял, что вы никогда не были замужем. Для утверждения в своей догадке я позвонил в Бюро по Статистической информации. Вы знаете, они всегда предоставляют информацию такого рода – именно это в нашем обществе легко узнать. Особенно нам, психологам. Как получить о вас информацию, я хорошо себе представлял. Достаточно назвать вать ваше место работы: ведь я – по роду своей деятельности – знаю, что с 2164 года Бюро выдает данные, основанные на информации, хранящейся по месту работы, поступающей к ним оттуда. Зная, где вы работаете, я не предвидел особых трудностей. Однако, первый же мой звонок в Бюро привел меня в крайнее замешательство. Ведь оказалось, что на Комплексе по Изготовлению Роботов вы не работаете – и никогда не работали.

"Это было для меня непостижимо. В нашем кругу, в нашей среде невозможно что-либо скрыть, а, тем более, столько времени дезинформировать... Я знаю вас много лет, и никогда не сомневался в вашем общественном положении, считая вас респектабельной женщиной, работающей в солидной фирме и имеющей среди нас вполне определенное влияние. И вдруг... Признаюсь, я был настолько шокирован, что решил снова обратиться в Бюро – забыв, что они н и к о г д а не ошибаются. Тогда (получив тот же ответ ), я снова зашел в тупик.

"Ну, хорошо, – рассуждал я. – Пусть это дезинформация". Но ведь вас часто видели в районе Комплекса, – да что видели! – все могут положиться, что видели, как вы входили в центральное здание фирмы, предъявив пропуск... Это было для меня непостижимо. Я выдвигал самые нелепые предположения: допускал, что вы инспектор Высшей Инстанции по Надзору, что вы, извините, в интимных отношениях с одним из высших руководителей фирмы, что вы нелегально каждый раз проникаете на территорию фирмы, пользуясь фальшивым пропуском, и многое другое. До тех пока я не взял в одном из больших магазинов Пригорода полки крем для лица... Ага, вы вздрогнули! Вот этого вы явно не ожидали? Признайтесь!..

"Ну, ладно. Итак, я взял крем для лица и – что бы вы подумали! – на меня с верхней части коробочки смотрели ваши глаза. Я увидел ваше лицо и пальцы, растирающие кремом кожу. Не задумываясь, я машинально сунул коробочку с кремом в карман, и только в дверях меня остановил робот и потребовал заплатить за неё.

"Приехав домой, я решил приобрести рекламный проспект фирмы "Ларно" той самой, что произвела крем. А, как вам должно быть известно, в конце этих толстенных, как правило, фолиантов помещаются имена тех, кто позировал для рекламных снимков. Итак, повторяю, я твёрдо вознамерилая купить (а что мне оставалось делать: я ведь не был его подписчиком) рекламный проспект фирмы "Ларно". Но, оказалось, что такой фирмы просто не существует. Приблизительно говоря, она является дочерней фирмой "Монополи Интелект Сёрвес", то есть, той самой, которой принадлежит Комплекс по Изготовлению Роботов. Через три дня у меня на столе лежали три толстенные книги, где было собрано всё, что производит "Интеллект Сёрвес".

"На то, чтобы отыскать ваше лицо в пёстрой мешанине всевозможных товаров с людьми возле них я потратил два дня. И я нашёл вас. Вы улыбались, держа за руку мальчика-робота, улыбающегося вместе с вами: такой робот, кажется, стоит не менее шестнадцати тысяч долларов. По цифре под картинкой я нашёл и ваше имя. И тогда меня бросило в жар. Ведь всё совпадало: ваше лицо, ваша фамилия, совпадал факт вашей работы в фирме "Интелзкт Сёрвес" – не совпадало только имя. Мне в голову пришла буквально чудовищная мысль, объясняющая факт того, почему вы могли бы быть не внесены в список служащих фирмы...

"И тогда я снова раскрыл проспект. С картинки мне улыбались ваши губы, я видел ваше лицо, ваши волосы вились надо лбом – но это не был ваш взгляд, на меня смотрели не ваши глаза: я это почувствовал шестым чувством – но был уверен. И тогда я подумал: а что, если...

"И я купил проспекты фирмы за предыдущий год. Найдя ваше лицо, я не поскупился – и купил ещё один проспект, потом еще и еще, и, наконец, последний, в котором вас уже не было. И это, в итоге, указало мне верный путь..."

Доктор Эванс снова передохнул; затем, держа руки глубоко засунутыми в накладные карманы своих белых и длинных брюк, он прошёлся по помещению и продолжал: "Я точно установил тем самым год, с которого ваша родная сестра Ингрид Сенгмайер (с какой вы близнецы) работает в "Интелект Сёрвес". Вы удовлетворены? Мне кажется, вы слегка побледнели? А, впрочем... Ведь всё это я узнавал по вашей же просьбе; вам не о чём беспокоиться. К тому же я врач, и..."

– Короче, доктор, – на него смотрели абсолютно невыразительные зелёные глаза, и в них, как в зеркале, отражался дым сигареты, которую держала длинными, тонкими пальцами Лаура Сенгмайер, взявшая себе фамилию МакДональд, посетительница доктора Эванса. Она сидела на краю стола и, казалось, не улавливала патетических нот в голосе доктора. – Всё это меня абсолютно не интересует. Я хочу от вас услышать только то, о чём я вас просила – и ни слова больше. Я заплатила вам за консультацию – и могу ещё заплатить. Вы понимаете это?

– В таком случае можете взять свои чеки назад. Я отказываюсь, не сообщив вам о начальных, предварительных этапах, говорить о сути проведенных мной по вашей просьбе исследований.

– Вы слишком озабочены этим и вдобавок бесцеремонны, доктор. И забывате о том, что я не могу взять назад свою п р о с ь б у. И поэтому я вынуждена согласиться с вашим требованием. Валяйте...

– Я продолжаю, очаровательная Лаура. Тем, что я, зная, что вы до вашего мнимого замужества были Сенгмайер, но, видя рядом с вашей фамилией другое имя, отметая сразу версии псевдонимов и другие версии, остановился на той, что у вас есть родная сетра, с какой вы похожи, как две капли воды. И я узнал– через родственников людей, которых я лечил, сотрудников фирмы, – кто такая Ингрид, и узнал, что она живёт в городке, в сорока километрах отсюда: после того, как безуспешно пытался разыскать её через адресное бюро, открытое, как вы, может быть, знаете, около одиннадцати месяцев назад вслед за пересмотром закона о "прайвеси" и введении правила о местной прописке. И я поехал к ней...

– Продолжайте.

– И я поехал к ней. Когда вы мне открыли, у вас был удивлённый и перепуганный вид. Вы были застигнуты врасплох. Но через несколько мгновений вы осмыслили то, что я пришёл к Ингрид, и стали играть её роль. Так я познакомился с вашим последним любовником. Вы выдали его за своего мужа, себя – за Ингрид, и я, заметив ваше замешательство, вначале, всё-таки, отнёс его на счёт недоумения, вызванного приходом чужого человека. Но вот в замужество ваше я не поверил – так как помнил подпись под вашим номером – то есть, под помером Ингрид. Вы были удивлены моим интересом к Лауре – но, тем не менее, отвечали на мои расспросы. Я воспользовался тем, что вы, не зная, каковы границы моей осведомлённости, решили излагать всё внешне правдиво, но по своему и не вдаваясь в подробности. Сверив ваш рассказ с информацией, полученной из других источников, я впоследствие уточнил, что именно вы утаили, а что, видимо, исказили, рассказывая мне. Так, например, рассказывая о саде с яблоками, вы утаили, что лазили в этот сад – в Коростауне, на Эрнера, 41, и что всё там вам казалось обетованной землёй, – но стоило в один прекрасный день вздорному хозяину сада застать вас там (вы были ещё ребёнком),как вы перестали даже думать о саде и поспешили забыть о своих иллюзиях и обо всём, что связано было для вас с этим садом.

– На вас действовала с самого раннего детства удручающе разлука с сестрой. Ваша родная сестра Ингрид была болезненна, и её часто отправляли на лечение. Вы каждый раз, будучи девочкой, вожделенно мечтали о воссоединении с сестрой, а, когда сестра ваша приезжала, вам казалось, что стремление снова увидеть её не было удовлетворено в полной мере, и вы впадали в тоску. Уже будучи "большой" девочкой вы всё ещё играли в куклы:вы наделяли неодушевленные предметы свойствами живых существ и получали несказанное удовлетворение. Ведь эти "существа" безраздельно принадлежали вам, они не могли ни убежать от вас, ни отказаться от "выполнения" ваших "приказаний". Вы заставляли кукол целовать, обнимать вас, укладывали их спать с собой днём и вечером. Однако, однажды, впервые, одна из них стала причиной вашего очень сильного и мучительного переживания. Вы заставляли эту куклу вертеться на зубчатом колесе и, когда та застряла под щитком, вы с силой дёрнули – и одна половина куклы осталась у вас в руках, в то время как другая торчала между колесом и щитком. Вы горько плакали, осознав, что кукла ваша мертва, но не знали ещё тогда, что она – ваша первая жертва. После этого вы принялись пронзать ваших кукол железным прутом, отрубать им головы и совершать над ними другие подобные истязания. А в шестнадцать лет вы принялись за роботов...

– Вы явно не ожидали такой осведомлённости от меня. И, тем не менее, это не фантастика. Мне удалось проникнуть в ваше детство – как вы только что вполне убедились. Если бы я не узнал, что в доме вашей сестры были вы, я никогда не смог бы раскопать всего этого. Но я встретил вашу сестру в лифте: она двигалась в прозрачной кабине вверх, а я вниз, и я понял, что это не вы, а она.

– И вы увидели на её лице то выражение, которое явилось разгадкой, ключём к придуманным вами дальнейшим загадкам, касающимся меня?

– Да,совершенно верно...

– Валяйте дальше.

– Я сопоставил вашу просьбу с вашим обликом и сделал дальнейшие выводы.

– Вы жаловались на странную форму психического рассройства, связанную между прочим и с самыми интимными отношениями. Вы говорили, что вам кажется, будто вы – это не вы, а какая-то другая женщина, что вы очень часто ощущаете себя мужчиной, а мужчину, который находится рядом с вами, женщиной, говорили, что в вашем сознании происходят странные замещения. Я пришёл к выводу, что всё это вами придумано, но придумано для того, чтобы заменить этим в действительности имеющие место у вас психические отклонения, не менее любопытные.

– Каждый, кто добивался вас, был именно вам предназначен; но вы в себе культивировали, наряду с братскими чувствами, мешанину из властности, самолюбия и метаний. В противоборстве, которое постепенно вступало в силу, вы стремились к тому, чтобы живой человек сделался вашей собственностью, вы стремились к безраздельному над ним господству. Вам нужно было всё новых доказательств этой власти, вы никогда не могли до конца насладиться своим влиянием, подчинением себе живого существа, вам казалось утверждение своей власти недостаточным...

– Это ложь, ложь! Вы мелете чепуху, доктор! Ваши фантазии зашли слишком далеко. Вы просто маньяк. Вы рассказываете о себе, а выдаёте это за рассказ обо мне. Это в ы хотите получить власть над кем-либо, вы заставляете меня выслушивать всё это, чтобы обрести власть надо мной, вы, пользуясь моей необходимостью, моими нуждами, силой вынудили меня выслушать всё это, вы специально выбрали вашу профессию для того, чтобы обладать властью и подчинять себе живое существо!

–Успокойтесь, Лаура. Как психолог, именно как психолог я прошу вас успокоиться и позволить мне продолжать. Я не нарушал своих обязанностей или условий нашей предварительной договоренности, а у меня есть для вас кое-какие более интересные сведения. Не пытайтесь на меня воздействовать: вас и меня разделяет защитный экран. Я хочу вам высказать еще только немногое.

– Мне удалось поговорить вашей сестрой Ингрид. Она, как я и догадывался, ни о чём не подозревала и чистосердечно доверилась мне в отношении вас, желая мне – и вам – помочь и рассказав мне то, что я и предвидел.

– Я узнал от неё, что вы, Лаура, часто пользовались её пропуском, чтобы проникать на территорию "Интеллект Сёрвес"; вы вместо неё иногда фотографировались – но специально портили снимки. Вы вдвоём, в общем, прекрасно могли бы жить на одну зарплату, используя высвободившееся время для сколачивания капитальца, так как в наш век время дороже денег и окупается сторицеий; вы могли ни о чём не заботиться: если бы не ваше странное хобби – ваше увлечение роботами. Когда мне удалось получить рутинные снимки отпечатков пальцев, служащих пропуском в секретный Центр-I, в те залы, где испытываются и находятся удивительные, совершенные роботы, я сразу заподозрил неладное. Немного странные отпечатки пальцев принадлежали Биллу МакЛоски(но это были не его отпечатки – они в равной степени з лежали и вам. Здорово же вы обманули Контроль, ничего не скажешь, но мне до сих пор кажется удивительным, что вы не были обнаружены в конце-концов в зале ХР. ...ить ...тс.. тс ...ко ...однако, кое-что из вашей более ранней жизни.

На доктора смотрели глаза, полные ненависти, взгляд которых готов был, казалось, испепелить его. Лаура сидела уже на кресле подавшись вперёд и вцепившись пальцах подлокотники. Доктор Званс выдержал её взгляд.

– Когда вы окончили колледж, вам был куплен, по вашим настояниям, очень дорогой и самый совершенный из общественных роботов МХ-20L. Этот робот обладает интеллектом; он может противодействовать человеку с гораздо большим успехом, чем другой человек, наконец, в него введены центры телепатических лучей и блок интуиции, а это было вас немаловажным. Вы начали проводить свои жестокие эксперименты – но каждый раз терпели поражение. Робот, обладающий интуицией, не позволял разрушить свою защиту, не позволял подчинить себя до такой степени, чтобы это угрожало его существованию. Фирма давала гарантию, и это гарантия обеспечивалась защитой робота. Тогда вы, после очередной безуспешной попытки, взяли молоток – и разбили сначала верхнюю панель робота,а затем принялись молотить по корпусу. Вы заявили потом, что робот, якобы, сам себя изувечил. Фирма прислала экспертов. И они заявили, что робот был кем-то разбит. Вы ушли после этого из родительского дома и в семью больше не возвращались.

Мне известно, через что вы прошли, оказавшись в Метрополии. Вы были на грани нищеты, оказывались без крова, без работы. Но тут в вас закончили формироваться те черты, которые стали играть потом в вас главенствующую роль. Вы прочитали массу книг по оккультизму и чёрной магии, вы изучали спиритизм, мистицизм франкмасонства, варианты учений о трансцендентном бытие, начали заниматься вопросами экстрасенсорного восприятия. Только потом вы узнали, что для частных лиц изучение экстрасенсорных процессов запрещено в нашей стране и преследуется законом. Но это не остановило вас. Вы изучали вопросы индукции и приема, проблемы медиума, телепатию и гипноз.

– Спасибо, доктор. Может быть, вы хотите узнать из первоисточника, какие события разыгрывались дальше? – Доктор Эванс согласно кивнул.

– Я достигла того, к чему стремилась. Это произошло не сразу. Это случилось вскоре после очень сильных потрясений, через которые я прошла. Я понимала все ясней и ясней, что не могу быть допущена, как равноправный член, в Метрополию. Я чувствовала себя одинокой, выброшенной из жизни, оторванной от всего, что вокруг. Моё осознание отчуждения достигло наивысшей степени. Для меня были закрыты двери сооружений Метрополии, двери такси и кабин эуфилевидеотелефонов, двери её Собраний и Увеселительных центров. Я видела смеющиеся лица людей, видела, что они не одни, – и ненавидела их за то, что они пользуются благами Метрополии, её преимуществами, её духовной насыщенностью только потому, что они родились здесь, а я приехала из провинции. И я решила уехать. Я решила переселиться в какой-нибудь городок, где легче найти жильё и работу, потому что я так больше не могла.

Но, придя на Вокзал, я почувствовала, что не могу покинуть Метрополию. Во мне бродили десятки токов; они отзывались в моих висках ударами пульса; я чувствовала, что не могу покинуть Её... Здесь бурлили страсти, толпа излучала сотни импульсов. Вверху, сбоку зажигались разноцветные огоньки, сотни роботов подавали сигналы, гнусавили своими металлическими голосами; всё двигалось; движущиеся люди и платформы, движущиеся буквы на стенах, мигания роботов-грузчиков, короткие пронзительные сигналы, издаваемые другими, перемещения целых эстакад, разверзающаяся земля – всё это была настоящая жизнь, и я не могла её покинуть. Я подошла и прислонилась к грани простенка, за которым, я знала, находится пустота. Я знала, что стоит мнее ступить, скользнуть в эту синию нишу, пролезть ногами вперёд в узкий проход, пробив тонкую плёнку, – и моё тело, совершив акт падения на семьдесят с лишним метров, с чудовищной силой ударится о горизонтальную преграду, по которой с невероятной скоростью мчатся многотонные "Алкиды"... Я уже хотела податься вперед – и исчезнуть, – как вдруг почувствовала на своем плече чью-то руку. "Разве бывает, чтобы у такой красивой девушки было на лице столько отчаянья?"

– Да, это были е г о слова.

Он повёл меня к своему "Рондо", и мы вскоре понеслись с ним по направлению к тому району, который был для меня олицетворением недоступности, славы, блеска. Это был респектабельный район Метрополии, один из наиболее фешенебельных её регионов.

– Он овладел вами сразу,не правда ли?

– Да, и, если бы это произошло позже, он бы не добился успеха и, я думаю, что тогда вся моя жизнь бы сложилась иначе... Такова уж природа моей натуры... Но он совершил тем самым страшное преступление. Он высвободил ранее дремавшие во мне силы, открыл ворота, через которые должны были выйти наружу опасные влечения, открыл клетки спящих во мне тигров. Я поняла сразу, что он намеревался поиграть со мной и бросить, но я ощущала в себе силы столкнуть с его миром мою волю, вступить в игру, которая меня захватывала, которой я не боялась и жаждала. Я поняла, что есть ещё один способ подчинять себе мыслящее существо, овладевать его сознанием, кроме приёмов, связанных с волевыми подсознательными процессами, и не собиралась этим способом пренебрегать...

– И вы подчинили Майкла своей воле; вы заставили постепенно относиться к вам по-иному, вы привязали его к себе и о истечени какого-то времени стали распоряжаться им как своей собственностью. Вы стремились к упрочению своей власти и тогда, когда, после вашей размолвки, идя с ним по мосту, сказали как бы ненароком, что прочитаю в каком-то романе, как в девятнадцатом веке прошлого тысячелетия один индиец, стремясь поразить воображение своей возлюбленной, совершил прыжок с верхушки пальмы, ухватившись на пять метров ниже за лиану, висевшую, как вы сказали, как вон тот провод под мостом. И вы сказали ещё что-то: может, это был абстрактный упрёк в недостатке мужества?

– Не смотрите на меня так. Я просто вам напоминаю. Напоминая и о том, что есть ещё и нечто иное, главное... Вы плакали и пытались сброситься вниз после того, как Майкл спрыгнул с моста и, не дотянувшись до провода всего каких-то несколько миллиметров, упал на полотно магистрали. Он жил ещё целых двадцать минут, и вы это знали, так как ваш мозг был соединён с его сознанием. Но вы ничего не сделали, чтобы помочь ему, и только плакали. Чужие люди звонили в Центр Первой Медициникой Помощи, вызвали гелиолет, а вы стояли и смотрели вниз, где лежал окровавленный человек.

После этого те, кто окружал Майкла, его друзья стали вашими приятелями. Никто не знал, что в действительности произошло. Но все они знали, что вы были с Майклом, когда он внезапно сбросился с моста. Вы стали вхожи в высшее общество, но это ещё не была элита. Вам стали делать дорогие подарки. Вы подарки принимали, но считали, что они ни к чему вас не обязывают. Деньги, которые вам остались от Майкла (к моменту его гибели у вас был с ним общий счет), вы расходовали медленно, но вы стали снимать неплохую квартиру, вам нужны были большие средства. На первое время вам денег хватало. Вы включились в игру, которая теперь называется Р-1 и умудрились два раза получить солидные суммы. Так вы смогли пригласить, вызвать к себе вашу сестру Ингрид. Это ведь всё правильно? Я ни в чем ещё не ошибся?

– Так. Значит, вы вызываете к себе сестру. Вы устраиваете её на работу в солидную фирму, в "Интелект Сёрвес". Сначала на трудоёмкий процесс с монотонной работой. Затем – в контору Фирмы. Вы не можете ужиться со своей родной сестрой, и тогда вы предлагаете ей квартиру в пятнадцати минутах езды от центра по системе "Алкид" в небольшом городке. Сестра ваша, ненавидящая Метрололию, с радостью соглашается. Дальше всё происходит ещё более стремительно. Вашей сестре Ингрид нужен спокойный мирок, уют и стабильность; она должна быть хозяйкой в своём доме и быть уверенной в себе. В обмен на это вам нужен её пропуск и её согласие сделаться фотомоделью для рекламных снимков. Вы добиваетесь от неё всего, преодолев её последнее сопротивление угрозой увольнения с работы (ведь она знает, что благодаря вашим связям её в периоды массовых увольнений никогда не трогают), и так вы попадаете в святую святых "Интеллект Сёрвес", в Лаборатории.

– Ну, и на этом вашит изыскания, надеюсь, закончились? Вы закончили, доктор?

– Нет,ведь я многое ещё узнал.Не хотите ли послушать?

– Вы злоупотребляете моим терпением! Вы битый час рассказываете мне о какой-то придуманной вами героине ваших фантазий, и теперь требуете от меня, чтобы я выслушивала очередную порцию вашего любительского романа. Доктор, вы не думаете, что вы в этот момент похожи на ребёнка?

– Нет, не думаю. Все мы в какой-то степени, если разобраться, дети, но просто играем мы в разные игры. Не хотите ли послушать, в какие игрушки играли вы в Лабораториях "Интелект Сёрвес"?

– Что ж, любопытно,любопытно..

– А вы играли в такие игры... Узнав о существовании Лабораторий, вы без труда нашли человека, с помощью которого легко изготовили фальшивые отпечатки двух пальцев – указательного и большого – правой руки. Этим человеком была женщина. С её помощью вы узнали расписание и пребывали в Лабораториях вместе с ней в течение времени её работы. Но вам этого показалось мало. Вы нашли ключик к Биллу МакЛоски, и с его помощью проникали в Лаборатории, куда он просто в свои часы не являлся на работу. Пропускная кабина устроена так, что она не может пропустить сразу двоих. Поэтому вы, Кэт Калвелл и Билл МакЛоски старались сделать большие перерывы один после другого при вхождении в Лабораторию, так как не знали, с каким интервалом кабина пропускает входящих. Но однажды вы застряли в двери и должны были неминуемо быть ею раздавлены. И тогда вы проявили свои способности. Вы совершили невероятное. Чудовищным усилием воли вы вмешались в микроволновую систему компьютерного мозга и заставили массивный стальной блок доехать не до конца. Но вы были так зажаты, что не могли оттуда выбраться. И тогда вы при помощи двадцати четырёх роботов и находившейся в Лабораториях Кэт Калвелл за три минуты сумели найти выход и отодвинули многотонную дверь назад. После этого случая вы вполне осознали свои возможности.

– Вы воздействовали в своих эксперементах импульсами своего мозга на мозг роботов и создавали помехи в его работе. Каким образом это происходило, наука пока, в данное время, объяснить не может. Используя эти помехи, вы путём сложных, многоступенчатых команд заставляли робота делать то, чего он делать не должен был (или даже не мог). Вы добились даже того, что увеличивали возможности робота, усиливали их и однажды даже продемонстрировали Кэт Калвелл один из ваших варварских эксперементов, что привело её в неописуемый ужас. Но после этого она стала ещё больше боготворить вас, веря в то, что вы используете ваши опыты для благих целей, а вы совершали новые акты варварства, запершись со своими роботами во внутреннем отсеке.

– Я – как будто это было сейчас – помню нашу с вами первую встречу.

– Вы были таким же смешным,как и сейчас, доктор.

– Да, я увидел вас в конце зала и спросил, толкая в бок моего приятеля: "А кто это вон та зеленоглазая дама? Я был бы не прочь с ней познакомиться..." Он мне ответил, что никогда прежде вас не видел и что вы, по-видимому, десерт, загадка и гвоздь программы Пита Льюиса, хозяина дома, но что, по его мнению, у нас вскоре будет хорошенькая возможность "с ней" познакомиться.

– И после того,как я к вам направилась, что вы подумали?

– Сначала, что мой приятель соврал, что не знает вас.

– А потом, конечно, что обязаны...

– ...особой благосклонности столь приятной особы...

– Да, конечно, вы ведь не имели понятия о том, что я просто слышала ваши слова обо мне, воспринимая их не на слух – а мы стояли очень далеко друг от друга, – а сознанием, и только этому вы обязаны были моему к вам интересу.

– Да,разумеется.

– И вы были очень жестоко поражены,когда я спросила у вас: "Вы, кажется, хотели со мной позаакомиться?"

– Я был шокирован.

– Ну, и что же я потом делала?

– Это было в первый раз, когда вы попали, наконец, в элитарную среду в общество людей искусства, знаменитых писателей, спортсменов, артистов и астронавтов, врачей, инженеров и меценатов, меломанов и самых богатых биржевиков. Здесь даже сам воздух был другой – воздух специальных кондиционеров с ароматизацией по заданной программе. В общем, вы внезапно почувствовали, что оказались именно там, где должны были быть, а я стал в тот вечер для вас одной из первых вех для самоутверждения в новом для вас климате...

– Дальше.

– И вы не бросили своих опытов в "Интелект Сёрвес". Вы ставили перед собой невыполнимую, казалось бы, программу и вскоре, однако, достигали поставленной цели. Ваши амбиции увеличивались, ваши цели отдалялись.

– Однажды вы обнаружили в большом сейфе нового робота, который привлек ваше внимание. Это была великолепная модель, полностью имитирующая человека. У него был средний человеческий рост, карие глаза, красивые губы и чуть вьющиеся темные волосы. Вы приглядывались к нему и решили, что он ни на что больше не годится, что он создан только как совершеннейшая имитация человеческого существа. Но, когда вы его включили, он превзошёл все ваши ожидания. Он обладал совершеннейшим интеллектом, умел производить любые математические рассчёты, логически мыслить, писать без ошибок, читать, он имитировал на своём лице и своими жестами основные человеческие эмопиональные состояния и реакции на различные ситуации. В зависимости от программы он мог быть и холериком, и флегматиком, и сангвинником. Он передвигался и говорил абсолютно так же, как любой человек, а, кроме того, он должен был при включении немедленно привести в действие сигнализацию и схватить вас за горло, но вы это вовремя предупредили. Робот был голый, и тело его, со специальным подогровом во время работы, было совершенно такое же, как человеческое, а температура "кожи" где-то около сорока шести градусов. Это был мужской экземпляр, и вы установили, что его половые органы являются только внешней имитацией, но не имеют по сути тех функций, что человеческие. Вы могли только догадываться, для каких целей был создан такой робот и кому он понадобился. И вы вознамерились изучать на нём экстрасенсорную подоплёку-фон такого чувства, как любовь, влияние одного интеллекта на другой на основе этого чувства, влияние интеллекта другого пола на партнёра в любви и психические возможности, открывающиеся при помощи этого феномена одному и другому: необъятные возможности, включая ясновидение, образующиеся на основе потенциалов сознаннй. Но робот несмотря на свою мужскую фигуру, – робот был бесполым.

– И вы решили сделать его мужчиной. Вы спешили, очень спешили, зная, что его могут в любое время забрать. Вы принялись реконструировать его половые органы,стараясь придать им человеческую функциональность. Это была кропотливая, очень кропотливая работа. Она требовала невероятной осторожности и умения, а также терпения. Но вы преодолевали все барьеры, шаг за шагом следуя к намеченному. Вы выжали из Кэт все её знания, пользуясь ее слепой верой в вас, ее преклонением перед вашим гением, и теперь как бы сдавали экзамен. Вскоре половые органы робота были искусственно соединены с системой его жизнедеятельности, имея свои участки в его мозге. Вы добились своего. Однако, его мозг не стал от этого мозгом мужчины, он по-прежнему оставался бесполым мозгом робота. Но вы надеялись найти в нём новые свази, новые "дорожки", обработать его и превратить в мужской помощью своих импульсов.

– Вскоре робота поручили Биллу. И вы вздохнули спокойней: Билл не дал бы так скоро забрать от вас робота. Вы продолжили эксперименты. Вы решили воздействовать на робота с целью получения данных по всем параметрам: что из этого получится; в том числе и... Вы использовали в качестве реквизита, так сказать, или компонента программ... себя саму. (Не знаю, доставило ли вам это удовольствие). Ведь вы женщина, и...

– Довольно! Довольно!

– Нет, я ещё не всё изложил.

– После того, как робот – говоря нашим, человеческим, языком, – стал вступать с вами в известную связь, вы внезапно прервали ее, чтобы посмотреть, что из этого получится.

– Вы добились того, что робот стал "жить" и после его выключения. Его мозг действовал без притока энергии, лишённый всякого такого притока. Это было страшно и непостижимо. Вы решили изучить это явление. Приборы вновь и вновь фиксировали его. Слабые, но очевидные красные и зелёные линии осцилографически вая характер этой работы. Вы выдвинули версию (опираясь одну из догадок, высказанных в прошлом веке), согласно которой очень сильные эмоции как бы отделяются от челока, становясь в е щ е с т в о м, и тогда существуют независимо, впитавшись в окружающее, например,в стены,потолки, колонны, то есть,в неживые предметы.