Текст книги "Город страсти"
Автор книги: Лэрри Джефф Макмуртри (Макмертри)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 36 страниц)
ГЛАВА 61
Не зная, чем заняться, Дуэйн направился на стадион. Первой он заметил Джулию, которая с двумя подругами стояла около киоска с мороженым. Джек уже участвовал в игре. Зрителей собралось много, но проходить на трибуну особого желания у них не было. Они подогнали свои легковые машины и пикапы к ограде и остались сидеть в них, попивая пиво и весело болтая.
Джейси расположилась поближе к полю, и у ее ног дремал Шорти. Сам факт спокойной дремы Шорти на трибуне был замечательным событием. Дуэйн никогда не выпускал его из машины на стадионе, так как несносный пес принимался носиться по трибуне, кусая людей. Иногда он набрасывался на детей, но чаще всего, возбужденный игрой, гонялся за спортсменами.
С Джейси находился не только Шорти, но и маленький Майк, который расхаживал босиком по пыли за сеткой ограждения «дома» и что-то бормотал себе под нос, совершенно довольный собой. Заметив деда, он улыбнулся и подбежал к нему. Дуэйн поднял внука на руки и посадил на трибуну.
– Ты пришел в самый подходящий момент, – сказала Джейси. – Твой сын идет на установление рекорда.
Джек действительно играл очень здорово в бейсбол. Его отличали холодный расчет и жестокость. Не доверяя полевым игрокам, он старался брать игру на себя.
– Сколько мячей он уже выбил в аут? – спросил Дуэйн.
– Почти все, – ответила Джейси.
– Я не хотел бы оказаться в числе тех, кто допускает ошибки, играя с ним, – заметил Дуэйн. – Джек никогда не прощает.
Шорти открыл глаза и виновато посмотрел на бывшего хозяина. Дуэйн решил его игнорировать.
– Не будь таким черствым, – упрекнула его Джейси. – Пожалей старую собаку.
Дуэйн несколько раз врезал Шорти по лбу кулаком. Шорти перестал иметь виноватый вид и даже обрадовался.
– Я сказала – пожалей, а не бей по голове, – забеспокоилась Джейси.
– Я не сделал ему больно, – успокоил ее Дуэйн. – Голова – не главное достоинство Шорти.
Джейси как будто этот довод убедил. Она поближе придвинулась к Дуэйну, потом с любопытством посмотрела на него и втянула воздух носом.
– Ты чем занимался, Дуэйн? – спросила она. – От тебя как-то странно пахнет.
Дуэйн сильно перепугался. Он никак не рассчитывал встретить Джейси на стадионе. Он твердил себе, что надо поехать домой, даже если в это время выступает сын. Сам-то он не улавливал никакого такого запаха, но под взором Джейси почувствовал себя очень неловко.
– Я приехал сюда прямо с заседания, – соврал он. – Кажется, сегодня там проводили дезинфекцию… ожидался большой наплыв участников.
– Верится, но с трудом, – подняв бровь, промолвила Джейси.
В этот момент толстый мальчик послал неудачно мяч в сторону Джека. Джек живо схватил его и сильно и точно послал первому защитнику «базы», который не сумел поймать его, и мяч откатился ко второму защитнику. Тот неудачно принял его, уронил и, наклонившись, чтобы поднять, ударил по нему ногой в сторону «дома». Толстый мальчик побежал к «базе». Джек, не долго думая, схватил рукой без перчатки непослушный мяч и бросился вдогонку за толстяком. Первый защитник умолял дать ему еще одну попытку, но Джек уже не слышал его. Было очевидно, что у толстяка слишком большое преимущество. Но в последнюю секунду вместо того, чтобы бросить мяч, Джек распластался над землей и врезался в соперника, схватив его руками и повалив на землю. Вскочив первым, Джек, так и не выпустив мяча, пересек заветную линию. Взревели клаксоны, люди заорали, тренер соперников через все поле устремился к судье.
– Молодец, Джек! – закричала Джейси и захлопала в ладоши, позабыв о спорном запахе, исходившем от Дуэйна. Шорти проснулся и залаял. Рев клаксонов, всеобщий шум и гам, создавали впечатление присутствия на громадном переполненном стадионе.
Рефери встал на сторону гостей. Тогда уже тренер Джека устремился к нему. Толпа заревела сильнее. Несколько возмущенных матерей, который не раз видели, как Джек пускается на грязные приемы для достижения победы, тоже выбежали на поле, требуя его удаления. Судье не хотелось делать этого, но матери настаивали.
– Эй, убить судью! – крикнула Джейси.
– Замолчи! – остановил ее Дуэйн. – Джек может услышать.
– Пусть слышит! – возбужденно проговорила Джейси. – Как здорово он уложил этого парня, правда?
– Это – бейсбол, а не футбол, – заметил Дуэйн.
– Никогда не думала, что ты такая баба, Дуэйн! – бросила она.
Джек, который продолжал держать мяч в руке, спокойно приблизился к своему месту подающего, как бы соглашаясь с возмущенными криками женщин. Но Дуэйн уже понял, что к чему, Джек всегда становился спокойным перед тем, как совершить что-то непростительное. Он смотрел на судью, выжидая, когда тот повернется к нему спиной.
– Не делай этого, Джек! – закричал Дуэйн, вставая. – Тебе не видать тогда рекорда!
Но вот судья отвернулся, пытаясь успокоить галдящих матерей, и в то же мгновение Джек что было сил швырнул ему между лопаток жесткий мяч.
– Ах, так! – заорал рефери. – Вон с поля!
Джек медленно подошел к своему месту и высоко подбросил перчатку. Она зацепилась за опору и повисла на ней. Уйдя с поля, он взобрался на трибуну и сел рядом с Джейси, которая обняла его и поцеловала.
– Ты молодец! – сказала она с чувством.
– Но перчатку можно было и не забрасывать, – недовольно проговорил Дуэйн.
– Она мне теперь ни к чему, – сказал Джек. – В бейсбол я больше не играю.
– Не смеши меня, – улыбнулся Дуэйн. Джейси посмотрела на него враждебно и сказала:
– Надеюсь, ты не из тех родителей, которые заставляют своих детей заниматься спортом против их воли.
– Нет. Ему решать, – сказал Дуэйн.
– Ну так он сказал, что не будет больше играть в бейсбол, – напомнила ему Джейси.
– Я бы стал играть, но мой рекорд зарубили, – проговорил Джек.
– Его никто не зарубил, – возразил отец.
– Конечно, зарубили, – заступилась за мальчика Джейси.
– Но он же сыграл не по правилам, – упорно стоял на своем Дуэйн. – Это сгубило твой рекорд.
– Я не виноват, – начал оправдываться Джек. – Этому первому защитнику мало перерезать горло.
– Послушай! – возмутился Дуэйн. – Ты играешь в детской лиге. Всякий может ошибиться. И что, за это надо перерезать горло?
– Не только за это, – нахмурился Джек. – У него не все дома. Он готов онанировать перед любой девчонкой, которая попросит.
– А ты нет?
– Ну конечно нет. Я дрочу только перед клевыми девчонками.
– А кто это? – спросила Джейси.
– Ну, самые красивые, – протянул Джек, удивленный тем, что у него спрашивают очевидные вещи.
– А меня ты принял бы за красивую девушку, будь я помоложе? – улыбнулась Джейси.
– Ясное дело, принял бы, – ответил Джек. – Этому судье тоже не мешало бы перерезать горло.
– Учись сдерживать свой темперамент, – поморщился Дуэйн. – А если из-за твоего удаления проиграет команда?
– Ты что, отец. Мы же на двадцать шесть очков впереди.
Джек поднялся и отошел в сторону.
– Отправился, наверное, искать клевых девчонок, – сказала Джейси.
Маленький Майк тем временем сползал с трибуны, преодолевая раз за разом ступеньки высотой с его рост.
– А где Карла? – спросил Дуэйн.
– Она поехала домой, переживая за мать. Тебе без нее одиноко?
– Пожалуй… если вдуматься.
– Ты сердишься на меня из-за того, что я похитила всю твою семью?
– О, нет… У нас каждый делает все, что хочет. Если они все выразили желание жить у тебя, ну что же, пожалуйста. Как бы я ни хотел, мне все равно их не остановить.
– Но тебе так или иначе их немного не хватает, признайся, Дуэйн.
– Самую малость.
– Придется тебе помучиться. Я собираюсь взять Карлу с близнецами в Европу после окончания праздника.
Для Дуэйна это известие явилось таким шоком, что он несколько секунд тупо глядел на нее.
– Навсегда? – спросил он. Учитывая события последних недель, вопрос звучал не так уж неправдоподобно.
– Не навсегда, не навсегда. Только на пару недель. Им не мешает хотя бы взглянуть на Европу. Кроме того, с их помощью я легче адаптируюсь к жизни там.
– Ты не жалеешь себя, – заметил Дуэйн. – Путешествие с близнецами лично для меня – самое тяжелое испытание в жизни.
– Для тебя – возможно. Но я, в отличие от тебя, не нервная.
– Я не нервный!
– Чертовски нервный. Ты весь как натянутая струна.
Маленькому Майку удалось добраться до последней ступеньки, и он начал взбираться на сетку, огораживающую «базу» бейсболистов, просунув палец ноги в ячейку сетки.
– Я могла бы прихватить и Дики, – продолжала Джейси. – Я хочу, чтобы он познакомился с моими дочерьми.
– Забирай. Если он останется здесь, собственная жена может пристрелить его. А если не она, то чей-нибудь муж.
– Может, он влюбится в одну из моих дочерей. Может быть, они поженятся. Тогда у нас появятся общие внуки.
Дуэйн спустился и оттащил маленького Майка от сетки, пока тот не вскарабкался слишком высоко. Маленькому Майку это не понравилось, но он не заревел.
– Я не думаю, что ты понимаешь Дики, – проговорила Джейси. – Дики – само очарование. Если бы я была настроена на любовь, то не подпустила бы к нему моих дочерей. Я оставила бы его исключительно себе… Такие парни встречаются один на миллион.
– То же самое мне говорили полицейские, – кивнул головой Дуэйн. – Он им понравился.
– Ты определенно не отличаешься фанатичной любовью к своим детям, – сказала Джейси. – От тебя не дождешься похвалы. Ты даже не мог поддержать родного сына, когда он так здорово завалил того толстяка.
– Он не должен был его заваливать, – упрямо повторил Дуэйн. – Он может прибегать к своим захватам сзади сколько угодно, когда начнется футбольный сезон.
– При чем здесь это? Твои дети – отличные ребята. Ты обязан болеть за них, невзирая ни на что.
– Почему ты не настроена на любовь? Тонкие брови Джейси поползли вверх.
– А тебе какое дело? Будь у меня настроение, я предпочла бы Дики, а не его отца. У Дики энергии хватит на пятерых мужиков. К тому же у него очень красивые глаза.
– Да, он умеет производить впечатление, – вздохнул Дуэйн. – Мне просто интересно знать, почему ты не настроена на любовь?
Джейси задумчиво замолчала. На поле команда, за которую выступал Джек, заканчивала свою подачу. Полный мальчик, совершив очередную ошибку, перешел на третью «базу».
Джейси с минуту изучающе глядела на Дуэйна, затем протянула руки и подхватила маленького Майка.
– Я не скажу тебе, почему, Дуэйн. Если ты хочешь успеть застать жену дома, то советую поторопиться, пока еще не поздно.
– Близнецы отправляются с тобой?
– Разумеется.
Он остался стоять на трибуне, провожая их взглядом. Подошла Джулия и взяла Джейси под руку. Сначала он не смог отыскать глазами Джека, но потом заметил его. Джек лежал на крыше пикапа. Когда Шорти пробегал внизу, Джек принялся кидать в него кусочками клубничного мороженого. Шорти залаял и попытался смахнуть лапами мороженое, залепившее ему глаза. Воспользовавшись тем, что Шорти ничего не видит, Джек спрыгнул с крыши машины и принялся гоняться за бедной собакой.
Дуэйн подождал, когда команда его сына закончит свои подачи, и убедил игроков обеих команд сбить перчатку Дики, повисшую на заградительной сетке. Толстый мальчик, который играл так неудачно, успел подхватить ее, когда она в конце концов полетела вниз.
ГЛАВА 62
Когда Дуэйн появился на кухне, Минерва с Дженет и Кейси играли в очко.
– Что за сюрприз! – изобразил удивление Дуэйн. – Я был уверен, что ты уехала со всей бандой.
– Когда у тебя будет злокачественная опухоль в животе, тебе захочется последние дни встретить с людьми своего возраста, – сказала она, не отрываясь от карт.
– Я не твоего возраста, – поставила ее на место Дженет. – Вот Кейси, тот твоего.
– В последний раз у тебя, кажется, была неизлечимая опухоль мозга, – заметил Дуэйн.
– Когда меня не будет на этом свете, ты пожалеешь, что насмехался над бедной женщиной, – сказала Минерва.
– Карла здесь? – спросил он.
– Да, она приехала со мной, – ответила Минерва. – Ее хлипкая «тачка» развалилась на части.
Кейси состроил недовольную гримасу. Он не умел проигрывать, а сейчас ему не везло.
– Я хочу вернуться в Пекос, – пробурчал он, бросая сердитый взгляд на Дженет. – С тех пор, как я позволил тебе привезти меня сюда, я ничего не делаю, а только проигрываю в карты.
– Ты не позволял мне привезти тебя сюда, – поправила его Дженет. – Тебя привезла Карла. Я советовала ей оставить тебя догнивать в нашем доме.
– Я хочу отправиться назад вечером, – не унимался Кейси.
– Скатертью дорога, – невозмутимо продолжала Дженет. – Здесь нам твоя мрачная физиономия ни к чему.
Дуэйн, не дожидаясь окончания этого интересного разговора, отправился в спальню, где обнаружил Карлу, которая, отдохнув и помолодев, лежала на кровати и смотрела фильм с участием Джеймса Бонда.
– Что за сюрприз! – произнес он второй раз одну и ту же фразу.
– Дуэйн, не претендуй на остроумие. Я смотрю фильм.
– Я не заметил машину Джуниора. Он что, наконец отправился к себе?
– Ты вечно не в курсе. Они с Билли Энн сбежали в Руидосо. Дики на седьмом небе от радости. Он уже успел оформить бумаги на развод, обвинив ее в побеге.
– Она может вернуться, если у нее с Джуниором ничего не получится.
– Почему у нее ничего не должно получиться с Джуниором? Джуниор—душка. Не всем же быть самцами, вроде тебя.
– Я не считаю себя самцом.
– Я тоже так думала, пока Джейси не растолковала мне все твои проблемы.
– Лучше бы она сперва растолковала их мне, – недовольно заметил он. – Я, кстати, только что видел ее на стадионе.
– Джек натворил что-то ужасное?
– Да, – сказал он и замолчал, надеясь, что жена спросит, что же случилось, но Карла снова устремила глаза на экран, любуясь Роджером Муром, застрявшим в деревянной хижине среди заснеженных Альп.
У Карлы была новая прическа. Коротко обрезав волосы, она словно помолодела на десять лет, а ее изумительная кожа еще больше выиграла от этого. Чем дольше Дуэйн смотрел на жену, тем сильнее недоумевал. Она отсутствовала всего несколько дней, а выглядит еще лучше, чем прежде, хотя и уходя она выглядела очень хорошо.
– Ты – неотразима!
Карла оторвалась от телевизора, повела бровью и снова прилипла к экрану.
– Все-таки почему Джейси решила объяснить мои проблемы тебе? – не унимался Дуэйн. – Она не видела меня тридцать лет. Ты лицезреешь меня каждый день в течение двадцати двух лет. Почему бы тебе не объяснить ей все мои проблемы?
– Дуэйн, она жила в Европе. Не будь нервным. Еще час назад Джейси обвинила его в том же.
– Да, я нервный. И ничего не могу с этим поделать, так как не знаю, что происходит. Она говорит, что собирается взять тебя с близнецами в Европу. А может быть, и Дики. Я никак не пойму, что происходит.
– Нелли тоже хочет ехать.
– А почему бы и мне не поехать? Я никогда не был в Европе. Может быть, мне тоже хочется!
– И бросишь свою скважину, когда, наконец, наткнулся на ее? – с любопытством спросила Карла.
Довод Карлы был более чем убедителен. Он не хотел бросать свою Миссисипи. Он хотел пробурить вторую скважину. Не желая сдаваться, Дуэйн решил проигнорировать вопрос жены.
– Если для понимания житейских проблем надо жить в Европе, я готов туда отправиться. Я ничего не понимаю. Здесь все помешались. Каждый готов убежать без колебаний. Достаточно одного поцелуя – только его и видели.
– Понимаешь, Дуэйн, так устроена жизнь. Говори потише, а то разбудишь ребенка.
Дуэйну не хотелось говорить тихо. Наоборот, ему хотелось кричать. Побег Билли Энн с Джуниором был последней каплей, переполнившей чашу терпения. Правда, таким образом можно решить проблему Дики, а заодно и Сюзи. Впрочем, это не столь важно. Последняя капля она есть последняя капля. Ни у кого нет никаких сдерживающих факторов. Совсем недавно он занимался сексом с замужней женщиной не где-нибудь, а в самом центре Талиа.
У Дуэйна внезапно появилось желание что-то куда-то швырнуть. Он огляделся и заметил кожаного гиппопотама, которого Карла купила для нового дома. Он лежал перед причудливым кожаным креслом, служа подставкой для ног. Это кресло, стоившее, между прочим, почти две тысячи долларов, предназначалось специально для Дуэйна, но он ни разу не сидел в нем.
Схватив гиппопотама, он швырнул его в стеклянную дверь, и только потом заметил, что она открыта. Гиппопотам благополучно приземлился на открытой веранде.
Бровь Карлы снова поднялась вверх.
– Дуэйн, ты беспокоишь меня. У тебя нет никаких причин выкидывать из дома вещи.
– Я знаю. Я выкинул его без всякой причины.
– Ничего не случается без причины, – философски заметила Карла. – Тебе любой психиатр подтвердит это.
Он спустился в холл и заглянул к внучке, которая, как ни странно, не спала. Она лежала в кроватке, широко открыв глаза, что-то бормотала и фыркала от удовольствия. Заметив деда, она принялась шевелить ножками и ручками и запыхтела еще сильнее. Дуэйн взял ее на руки и вышел из дома. Барбет перестала разговаривать сама с собой и уставилась на звезды. Дуэйн присел у бассейна, и через две минуты она уже спала. На душе у него стало спокойнее. Где-то под обрывом лаяли койоты, устроив шабаш.
Когда он встал, чтобы отнести Барбет в ее комнату, то заметил под ногами валявшегося гиппопотама. Не желая упускать подходящий шанс, он поддал его ногой, и тот полетел в воду.
– Я не понимаю, что происходит между тобой и Джейси, – сказал он, вернувшись в спальню.
– Что происходит, то происходит, и это не твоего ума дело, – ответила Карла спокойно и без злости, и тут же предложила: – Давай сходим к психиатру.
– Зачем?
– Все дело в новизне. Мы ничего не делаем нового. Брак может закостенеть, если муж с женой ничего не предпринимают оригинального и интересного.
– Я скоро стану банкротом. Уже новость. А ты переехала к одной из моих бывших подружек. Чем не оригинальные и интересные события?
– Нет, просто ты делаешься нервным, а нервозность ничего общего не имеет с новизной.
– Хорошо, хорошо. Я сделаю все, чтобы убедить тебя, что я желаю перемен.
– Дуэйн, какой ты милый, когда не перечишь мне.
ГЛАВА 63
Карла быстро организовала прием у психиатра в Форт-Уэрте. К сожалению, она записалась на утро понедельника, в день, когда официально должно было состояться открытие праздника, посвященного столетию города. Но прием у врача был назначен на восемь ноль-ноль, а торжественная часть раньше полудня все равно не началась бы, так что они вполне могли обернуться. Первым мероприятием был мини-марафон, который брал старт от заведения тетушки Джимми и заканчивался у светофора. Дуэйн должен был вручать победителям памятные ленты.
Ночью ему приснилась Джейси. Во сне он проявил себя не с лучшей стороны. Они с Джейси куда-то отправились в его пикапе, по дороге кончился бензин, но Джейси на него не рассердилась, а лишь улыбнулась. Когда он проснулся, то почувствовал себя совершенно разбитым и решил ничего не рассказывать Карле или психиатру о своем сне. Они, конечно, попытаются убедить его в том, что он снова влюбился в Джейси, хотя это не соответствовало действительности.
– Интересно, о чем он будет нас расспрашивать? – спросила Карла, когда они поставили машину на мрачной подземной стоянке под зданием, в котором располагался офис психиатра.
– Я ненавижу подземные гаражи.
– Дуэйн, ты всегда во всем видишь одни недостатки.
– Полно людей ограбили в этих больших гаражах.
– Не существует такого закона, который запрещал бы тебе оставлять машину на улице.
– Еще как существует! В Форт-Уэрте на каждом шагу знаки «Парковка запрещена».
– Не забудь сообщить психиатру, что не можешь избавиться от привычки к преувеличениям.
– Не забуду, если доберусь до него.
– Надеюсь, нам не придется описывать наши сексуальные отношения. Своих я не хочу касаться.
– Вот это уже что-то новенькое. Ты их постоянно афишировала на своих теннисках.
– Дуэйн, это не так.
Психиатр оказался красивым, молодым и жизнерадостным латиноамериканцем по фамилии Карилло. То, что он латиноамериканец, явилось для Дуэйна полной неожиданностью. Раньше он считал, что психиатрами, как правило, становятся евреи. Карла тоже была удивлена, но больше молодостью врача.
– Вы давно окончили учебное заведение? – спросила она.
Доктор Карилло рассмеялся и с легким упреком произнес:
– Мне кажется, что в первую очередь мы должны говорить о вас, а не обо мне. Мистер Мур, я нахожу это очень интересным, что вы носите большую бороду.
– Дело в том, что сегодня отмечается столетие Талиа, – ответил Дуэйн. – Нас всех призвали завести бороды, чтобы изобразить пионеров. А того, кто окажется без бороды, предполагается обмакивать в воду, если, конечно, удастся совладать с ним.
– Вы боитесь утонуть? – спросил доктор Карилла, быстро что-то записывая в своем блокноте.
– Нет. Я не боюсь утонуть. К тому же я председатель организационного комитета, и без бороды мне никак нельзя. Меня тогда начнут упрекать в отсутствии патриотизма.
– Борода может быть маской, – загадочно произнес доктор Карилло. – За такой окладистой бородой людям трудно распознать ваши истинные чувства.
– Я отрастил ее только ради столетия. Борода мне не нравится. Она кусается.
– Вам сорок восемь?
– Совершенно верно.
– Борода может являться символом мужественности, – продолжал доктор Карилло. – Мужчины иногда отращивают бороду, чтобы показать себя возмужавшим. Если они сомневаются в своей потенции, то маленькая борода придает им уверенности в себе. Понимаете, борода делает мужчину зрелым.
Дуэйн промолчал. Он уже ясно дал понять, что отрастил бороду по случаю торжественного события, и больше ему нечего было добавить.
– У него самая симпатичная борода в нашем округе, – пришла на помощь Карла. – А многих мужчин она не красит.
Доктор Карилло производил впечатление очень веселого человека. Он перестал задавать вопросы о бороде и теперь сидел молча и широко улыбался. Молчание затягивалось. Доктор Карилло не спешил со своими вопросами. Он только сидел за своим столом и улыбался.
Дуэйн посмотрел на жену. Она раньше обращалась к психиатрам и, следовательно, должна знать, что делать. Возможно, им следует побольше говорить, излагать свои проблемы, искать совета.
Видимо, Карла не знала, как быть. Она не произнесла ни единого слова. Шли минуты. Прошло, вероятно, минут пять. Дуэйн раза два посмотрел на свои часы. Ему начало казаться, что прошло несколько часов, хотя на самом деле молчание длилось всего минуты.
– Вы не очень разговорчивы, – решился прервать продолжительную паузу доктор Карилло. – Я считаю, что нам надо поглубже осветить проблему бороды. Часто на первый взгляд вещи кажутся довольно простыми, и мы принимаем их такими, какие они есть, хотя их истинный смысл может быть сокрыт от нас. Порой мы не хотим признаваться самим себе, в чем заключается этот истинный смысл. Порой мы хотим замаскировать его от себя же, поскольку нас одолевают тревожные сомнения.
– Я тоже так думаю, – сказала Карла, благодарная доктору уже за то, что он заговорил.
– Ваша борода может скрывать от вашей жены правдивые ощущения, – продолжал развивать свою теорию доктор Карилло. – Это, так сказать, одна ипостась маски. Затем вы упомянули о столетии. Вы утверждаете, что начали отращивать бороду в связи с этой датой. Однако задумаемся, мистер Мур. Столетие могло стать только предлогом для вас. Если борода вам не нравится, вы могли бы не отращивать ее по той простой причине, что на вас оказано давление. А в принципе, что такое окунание в воду? В такую жару мы все с удовольствием искупаемся даже в поилке для лошадей, чтобы освежиться… легко и просто. Таким образом, если столетие являлось всего лишь предлогом, мы должны задаться вопросом, какая именно причина заставила вас отращивать бороду.
– Причина, заставившая меня отращивать бороду – столетний юбилей, – повторил Дуэйн. – Это единственная и действительная причина.
– Я слышу в вашем голосе угрозу, – сказал доктор Карилло. – Может быть, мы делаем прогресс. Вам не нравятся мои вопросы. Вы не хотите установить настоящую причину того, почему вы стали отращивать бороду.
– Я уже указал вам настоящую причину, – настойчиво возразил Дуэйн.
– Тогда почему я уловил в вашем голосе угрозу?
– Потому что вы не верите мне, – ответил Дуэйн. – Я несколько раз дал вам понять, что вы не верите мне. Я не отращивал эту чертову бороду по причине своей импотенции. Последнее время она у меня то появляется, то пропадает. Все дело в столетии и только в нем.
– Я считаю, что вы преувеличиваете насчет этой своей импотенции, – лучезарно улыбаясь, заметил доктор Карилло. – Мне вы представляетесь мужчиной в расцвете лет и сил. У вас отличная борода, что само по себе уже признак половой потенции. Скорее всего, вы стараетесь запутать меня. Как психиатр я имел дело со многими пациентами, которые старались запутать меня. Пациент может легко признаться в собственной импотенции, чтобы я перестал задавать ему вопросы, касающиеся того, что, в действительности, его беспокоит.
– Его импотенция на самом деле беспокоит меня, – проговорила Карла, уставшая ждать, когда до нее дойдет очередь, чтобы вставить слово. – Я не очень бы возражала против этого, если бы весь город не твердил, что у него там полно любовниц, и ни одна до сих пор не пожаловалась.
– По очереди, пожалуйста, – попросил доктор Карилло. – Мы с мистером Муром начинаем делать определенные успехи. Дам попросим подождать.
– Каких дам? – удивилась Карла. – Я единственная здесь женщина.
– Замолчите, женщина! – прикрикнул доктор Карилло. – Крайне важно, чтобы я установил истинные чувства вашего мужа. Не прерывайте, когда говорит доктор.
– А как насчет моих истинных чувств? – спросила Карла. – Вам не надо ходить вокруг да около целый час, чтобы обнаружить мои. За две минуты я могу изложить вам мои истинные чувства.
– Итак, мистер Мур, я слушаю вас, – повернулся к Дуэйну доктор Карилло. – Не обращайте на нее внимания. Итак, вы лгали, говоря о своей импотенции?
– Нет.
– Меня ему лучше не игнорировать! – опять подала свой возмущенный голос Карла. – Я его жена. Мы приехали сюда, чтобы излечиваться вместе, а вы занимаетесь только тем, что задаете ему эти глупые вопросы о бороде. На меня вы даже не взглянули.
– Замолчите, вы, истеричная сука! – закричал доктор Карилло. Он неожиданно вскочил со своего кресла, схватил корзину для мусора и принялся расшвыривать ее содержимое по кабинету. Во все стороны полетела аккуратно срезанная с апельсина кожура.
– Истеричная? Да я сижу и никого не задеваю!
– Вы не слушаетесь! – прохрипел доктор Карилло. – По вас плачет смирительная рубашка. Вам могут помочь только транквилизаторы.
Он принялся выдергивать ящики из своего стола и раскидывать бумаги по полу. К апельсиновой кожуре, обильно устилавшей ковер, прибавились бумаги и регистрационные карточки.
Дуэйн с Карлой обменялись многозначительными взглядами.
– Мы здесь ничего не приобрели и не потеряли, – сказала Карла. Поехали домой.
Дуэйн взглянул на часы. Они использовали лишь половину отведенного им времени, но было ясно, что высиживать положенный час не имеет смысла, пусть даже за него хорошо заплачено.
Доктор Карилло подбежал к шкафу и, рванув на себя ящик, подхватил папки и стал бросать их в воздух.
– Я вот что подумала: а психиатры обращаются к психиатрам? – спросила Карла, когда они отъехали от Форт-Уорта. Доктор Карилло, поглощенный подбрасыванием вверх папок, по-видимому, не заметил, как они ушли, сосредоточившись на подбрасывании каждой из папок в отдельности.
– Не знаю почему, но мне полегчало.
– А мне – нет! С твоей стороны это нечестно. Но почему тебе полегчало?
– Потому что мы благополучно выбрались из того гаража, – улыбнулся Дуэйн.
– О, Дуэйн, среди бела дня на тебя никто не набросится, – сказала Карла, изучая анкету, которую доктор Карилло вручил ей перед собеседованием для заполнения к следующему визиту. – Здесь есть вопрос о частоте половых актов.
– Выбрось. Больше мы к нему не поедем.
– Я знаю, но от чтения этих вопросов у меня снова муторно на душе, – проговорила Карла. – Утром я чувствовала себя прекрасно, а сейчас такое настроение, что даже не знаю, в какую сторону мне повернуть.
– Тебе никуда не нужно поворачивать. Сегодня начинается праздник, а когда он закончится, ты отправишься с Джейси в Европу. За это время может случиться всякое.
– Ты не изменишься. Ты не обладаешь способностью к полному перевоплощению. Ты вообще не знаешь, что это такое.
– Ты тоже, признаться. А к чему мне перевоплощаться? Я все еще люблю тебя.
Он протянул руку и взял ладонь жены. Та сразу начала плакать.
– Почему ты плачешь? Разве происходит что-то ужасное?
– Я расстроилась из-за этой анкеты, – произнесла она сдавленным голосом. – Наверняка все, кого мы знаем, могут дать более нормальные ответы, чем мы. Даже Бобби Ли, наверное, нормальнее нас. У меня такое чувство, что мы с тобой два урода, хотя, когда поженились, были вполне нормальными людьми.
Дуэйн схватил анкеты и швырнул их в окно. Навстречу им дул сильный южный ветер, который подхватил бумаги и поднял высоко в воздух.
– Мы с тобой ничем не отличаемся от других, – проговорил Дуэйн, в то же время отлично понимая, что не ему судить о том, нормальны ли люди вокруг него или нет.
– Дуэйн, не мусори на дороге.
