Текст книги "Асма"

Автор книги: Леопольд фон Захер-Мазох

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Леопольд фон Захер-Мазох
Асма

Произошло это в одном большом славянском городе, принадлежащем австрийской империи, когда я молодым офицером служил там в местном гарнизоне.

Директор городского театра с необычайно пестрым составом артистов всякого рода, расклеил однажды по городу колоссальные кричащие афиши, в которых объявлялось о выступлении молодой атлетки Асмы Рогановой. Она была главной приманкой обещанного афишами представления. О ее красоте директор, распивавший иногда с нами бутылку венгерского, рассказывал настоящие чудеса.

Была ли она действительно русская?

Одно время в мире артистов и наездников господствовали исключительно французские и итальянские имена, потом наступил период англомании.

Когда затем на первый план выступили славяне – поляки и русские – и их писатели, художники и певцы повергли в изумление весь мир, – в моду вошли русские имена. Немецкие писатели стали называть себя Самаровыми или Шубиными, и их примеру последовали цирковые артисты, героини трапеции.

Я познакомился с Асмой Рогановой еще до того, как она вышла на арену. Этим я был обязан любезной предупредительности директора, который привел к нам легендарную артистку в первый же вечер ее прибытия.

Первое впечатление было похоже на сильное разочарование. Асма оказалась высокой, крепко сложенной женщиной – действительно, красивой, но грубой и неуклюжей. По типу она могла быть и русской, и немкой из северной Германии, потому что и на восточном германском побережье встречается этот тип здоровой женщины с круглым светлым лицом, с небольшим своенравным носом и с копной великолепных волос женщины-Самсона.

Меня лично больше всего поразили ее чудесные зубы, рот хищного зверя, и затем – ее серые глаза, не особенно большие и без блеска, но совершенно необыкновенные, благодаря выраженной в них непреклонной, несокрушимой воле, – глаза укротительницы зверей или гипнотизера.

Муж ее, носивший французское имя, был маленького роста, худощавый южанин с очень живой речью, с драматической жестикуляцией, недурной рассказчик, умевший держать в напряжении большое общество.

Вечером следующего дня состоялось первое представление. Оно заставило нас до того уверовать в необычайное искусство Асмы Рогановой – что широковещательные афиши показались нам бледными и скромными перед этим изумительным феноменом. Прежде всего, она оказалась на подмостках необычайно интересной женщиной. В один миг бесформенная куколка превратилась в очаровательную бабочку! Когда муж снял с нее темный меховой плащ, и она предстала перед нами в своем блестящем рабочем костюме, мы увидели женщину идеальной красоты, способной посрамить все мраморные статуи богинь.

Вскоре мы должны были преклониться и перед ее искусством. Продемонстрировав нам в нескольких номерах свою силу, она приступила к главному номеру программы. С помощью веревки Асма вскарабкалась на трапецию, колыхавшуюся высоко под потолком здания, – в то же самое время муж ее показался в противоположном конце зала на галерее и занял свой пост на трамплине.

Асма Роганова отвязала трапецию и вцепилась зубами в узел веревки, которой была привязана эта трапеция. В зрительном зале наступила могильная тишина – все замерли, затаив дыхание. Музыканты играли марш. Асма с улыбкой на устах кивнула головой своему мужу – и тот вмиг перелетел через весь зал и повис, уцепивш

...

конец ознакомительного фрагмента