Текст книги "Дистрозон (СИ)"

Автор книги: Леонид Воронар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

   Нет, уже не так... Может, подобные рассуждения и приводят к помешательству?

   Мысли от таких растеканий по древу завязались в клубок и не желали распутываться обратно.

   Я оглядел улицу в попытке найти средство от головной боли. Неожиданно на глаза попалась вывеска продуктового магазина. Это как раз то, что мне сейчас нужно.

   Внутри было прохладно и светло. После удушающей жары улицы, магазин показался раем. Под потолком на полную мощность трудились кондиционеры, роняя на плиточный пол капли воды.

   – Вам что-нибудь подсказать?

   Я улыбнулся милой продавщице.

   – Камельн есть?

   – Конечно, – тоже улыбнувшись, ответила она.

   Она приоткрыла стальную дверь холодильника. Белесый пар призрачной бородой заструился по полу. «Эх, посидеть бы внутри», – подал мысль перегретый мозг. Продавщица протянула мне пузатую бутыль, и я расплатился. Но уходить совершенно не хотелось...

   – Эмм... У вас есть спички? – совершенно невпопад спросил я в попытке начать разговор.

   Через полчаса я знал решительно все. Даже выяснил кличку собаки. Где же прежняя заплетающаяся походка? И зачем мне эта бутылка? Девушки – лучшее средство от головной боли и хандры!

   Спички шуршали в такт шагам и словно отбивали ритм. Я похлопал рукой по карману, где они лежали, изобразив имитацию учащенного ритма сердца. Эта шутка ей понравилась, когда мы прощались...

   Как раз в тот момент, когда я поднимался по лестнице парадной, я увидел бездомного. Он сидел на верхней ступени и бессмысленно смотрел вдоль улицы. Его присутствие в этом месте в это время никак не вязалось с моими представлениями о жизни. Я остановился и посмотрел на него снизу вверх, вылавливая в бокале сногсшибательного настроения, щедро наполненного таящим льдом, дольку сострадания. Такой вот вечерний коктейль в руках щедрого самаритянина.

   – Не хочешь?

   И протянул ему бутылку.

   – Не откажусь.

   Он принял дар и зачем-то посмотрел сквозь бутылку на свет.

   – У меня есть то, что тебе тоже понравится.

   Нищий достал из лохмотьев часы.

   – Мне они ни к чему...

   Мою ладонь оттянул прекрасный хронометр. Хромированная сталь приятно оттягивала пальцы.

   – Бывай, здоровяк.

   Он спустился вниз и зашагал во двор.

   Посмотрев ему вслед, я повернулся к двери с золоченой табличкой, на которой было выгравировано «Ран Ино», и вытащил ключи.

   Приняв душ и привычно затолкав в себя холостяцкий ужин, я некоторое время собирался с мыслями. Затем, помедлив для приличия и не переставая ужасаться тому, что делаю, набрал ее номер. Ивари, так ее звали, не было дома. Редкое имя.

   Включив для заполнения пустоты тумановизор, я с апатией наблюдал, как по комнате застрелился серый полумрак. Он принимал различные узнаваемые формы и окрашивался в их цвета. Клубился облаками под потолком и струился полупрозрачным дождем. С запозданием включился тюнер. Звук устремился вслед за потоком призрачных машин на иллюзорной автостраде, возникающих за моей спиной и проносящихся мимо одиночки на диване, чтобы тут же исчезнуть, бесшумно слившись со стеной напротив. Возникало ощущение, будто я нарочно остановился посреди проезжей части, мешая остальным.

   Я лениво переключил канал, и все вокруг заиграло всеми цветами радуги. Из окна на меня выкатился гигантский пончик, оставляющий позади себя сахарную полосу, а следом за ним, задорно пританцовывая, проследовали клоуны.

   Поспешно нажав кнопку, спеша избавиться от этого ужаса, я очутился в казино. Иллюзия жизни окутала меня соблазнительным ореолом удачи, буйством красок и шикарным блеском, усыпляющими бдительность и заманивающими в свои сети еще не обманутых зрителей.

   Я нажимал на кнопку, перемещаясь между ожившими картинами, и не находил себе места. Время от времени я смотрел на экран телефона, но Ивари словно исчезла из этого мира, позабыв сообщить мне об этом.

   В попытке отвлечься, мои пальцы изучали хронометр. Где он его нашел? Сплошь механика, никакой электроники. Вот, кстати, еще одно сравнение. Герой с Земли прогнал бы бездомного. И если и принял бы что-то из его рук, то затем тщательно продезинфицировал бы, оттирая каждое пятнышко.

   Впрочем, между мирами есть нечто общее. По меньшей мере пять дней в неделю мне приходится ходить на работу... Секретарь Консула проинформировал меня. Перед вступлением в должность я должен провести ближайшие три дня, бродя по филиалам и знакомясь с новым для себя кругом лиц.

   Если я не сопьюсь в этот срок, свершится чудо.

   Послонявшись полдня по фирме, я уже точно знал, что все в курсе последних событий. Многие из тех, кто раньше не обращал на меня внимания, торопились пожать мне руку и поздравить с повышением. Они, как свита клоунов, следовали за мной, куда бы я ни направлялся. Приходилось изображать из себя свежеиспеченного пончика, рассыпающегося в слащавых благодарностях.

   Перемены коснулись и старых коллег. Но не всех и не во всем. Левенна, по обыкновению, начала интересоваться моей новой зарплатой. А еще жалуется, что парни стали меркантильны и на простой вопрос о доходах тут же уточняют, как у нее обстоят дела с собственной жилплощадью. Оставив ее сплетничать со стайкой подружек, я прошествовал в старый отдел. Мужская часть оценила часы как достойные владельца. Мы обсудили новый Нанси-Агат, пришли к выводу, что он мощнее крейсера и быстрее плазмы, но вот стоимость наводит на размышления об ограблении банка.

   Мои перекатывания по офису закончились в кабинете Эманара. Представитель службы безопасности, перебирающий файлы терминала в компании бодрых ребят из поддержки, монотонным голосом оповестил меня о технических работах до конца дня.

   Следующие два часа я гулял по городу и радовался хорошей погоде. С моря подул легкий солоноватый бриз и освежил мегаполис. Разговорившись с каким-то дедком на бульваре о политике, проспорил с ним полчаса, и ровным счетом ни к чему в этом споре не придя, направился навестить друга. Тот, как всегда, завис над технотроном и паял генератор.

   – Опять полетел?

   – Вот веришь, нет – ничего не делал. Лишь частоту поднял.

   – Замораживать не пробовал?

   – Плавится, скотина!

   – Ну, я даже не знаю... – протянул я. – Купи новый.

   – Это у тебя руки в бизнесе, а мои мозолями работают, – беззлобно отозвался он. – Новый генератор в три тяга встанет. Мне не поднять.

   – Могу подкинуть, – робко начал я.

   – Не напрягайся.

   Он стукнул по разъему рукой. Технотрон ожил и засверкал загрузочным экраном.

   – Ага, заработал, падла! Севел ап!

   По его измазанному, но счастливому лицу пробежали синие полосы информации.

   Я оставил его разбираться с настройками «Виформ». Это занятие долгое, нудное, вплоть до конвульсий, и ему сейчас не до меня.

   Поставив себе цель потянуть время до вечера, я прогулялся до института, в котором когда-то учился. Мои преподаватели считали меня полным балбесом и, надо сказать, были не далеки от правды. Сейчас они более снисходительно относятся ко мне, даже вспоминают прежнее время с ностальгией. Эх, время, почему ты так быстро летишь? Казалось, только вчера ходил сюда на занятия, а уже прошло порядочно времени.

   Я взбежал по ступеням и посмотрел внутрь через пыльное стекло. Затем осторожно постучал по нему. Мне открыли дверь, и я направился к преподавателю планимерии. Старый профессор был одним из немногих, кто нравился студентам. На его лекциях в аудитории негде было яблоку упасть.

   Планимерия – та наука, в которой здесь обязан разбираться каждый. Это все равно что математика для жителя Земли. Только в отличие от алгебры она была более теоретической.

   Я застал его за чтением и, пожав ему руку, уселся рядом.

   Мы поговорили о нынешнем времени, возможном будущем. Потом он достал терпкую амброзию...

   ...Вот уже и вечер. Я проводил профессора до дома и не жаловался на неудобный адрес. Стояла ясная погода, закатные лучи проходили сквозь пелену «Аппанно» и, дробясь в его спирально закрученных и вытянутых веретеном плоскостях, стелились на теплый асфальт веером света.

   – Скажи, что это за часы? – перед тем как распрощаться, спросил он.

   – Да так, нашел, – уклончиво ответил я.

   – Они засвечены. Постарайся от них избавиться.

   – Ладно.

   Пришлось немедленно прощаться. Жаль, что именно так закончилась встреча. Расставание получилось скомканным и не очень-то душевным. Хронометр действительно мерцал под экспозицией «Аппанно». Я поднял голову к устройству, нависшему над Мегаполисом, распознающему вредоносные предметы и радиацию.

   Значит, они попали ко мне с Земли? Только там такой фон. Тысяча кохордов! Я попытался их снять и с удивлением потерпел неудачу. Холодея, я понял, что замок не поддается, как будто он и не имел функции расстегиваться. В довершение всех бед я заметил, что стрелки замерли на двенадцати. Именно стрелки. Часовая и минутная замерли точь-в-точь под секундной. Я полдня ходил со сломанными часами? Мистика?

   Делать нечего... Пригладив волосы и успокоившись, я позвонил Ивари.

   Мы прекрасно провели время, а ночью пошли смотреть на Семь Лун Теньегго. Парк погрузился в полумрак, и пушистые огоньки Мельери витали в искрящимся воздухе вокруг фонарей.

   – Это лучший вечер в моей жизни... – шептала она.

   Я молчал. В душе шла борьба сомнения и решительности. Ее слова уже имели для меня большое значение. Влюбился? Какое странное совпадение. Не ожидал от себя такого. Все поразительно быстро меняется. Неужели на меня так повлиял нездоровый прагматизм Консула?

   – Что ты молчишь?

   – Любуюсь видом. Красиво?

   Я указал на вершину горы, нависающей над городом.

   – Да.

   Впрочем, слова были лишними. Мы и так прекрасно понимали друг друга, и в небе над нами висели Семь Лун.

   – Тебе что-то не дает покоя?

   – Так, пустяк, – отмахнулся я.

   Рядом по воздуху проплыл Мельери. Она подумала, что я отмахнулся от него.

   – Не хочешь познакомиться с моими родственниками?

   – Почему бы и нет?

   Я пожал плечами. Мне действительно было приятно такое доверие. Подобная встреча расценивалась мной как героем с Земли. Это ни к чему не обязывало, но все понимали, что ты не один из них.

   В этот момент все изменилось. Как будто стрелка на компасе указала на юг, а не на север.

   Мы почувствовали это одновременно. Оглядываясь вокруг, я отчетливо понял: дело во мне. То ли интуиция, то ли нечто другое заставили меня посмотреть на циферблат часов. Стрелки, бешено вертясь в противоположную, по логике мироздания, сторону, тихо звенели и едва заметно вибрировали. Подняв глаза, я увидел еще более интересное зрелище.

   Фонари вспыхнули кроваво-красным цветом, и из их ламп посыпались рубиновые искры. Вращаясь вокруг столбов-оснований, как электроны вокруг ядра, они оставляли за собой светящиеся хвосты, все более напоминая рой огненных комет.

   – Ты это видишь? – громко спросил я, не оборачиваясь.

   – Да, – еле слышно ответила Ивари.

   Воздух сжался до плотности геля. Казалось, ты его глотаешь, потонув в резервуаре криостата Рогоры. У меня на лбу выступила испарина. Я пальцами оттянул воротник рубашки. Не помогло. Невидимая удавка затянулась вокруг шеи.

   В этот момент сноп искр оторвался от столбов и рассерженным роем раскаленных пчел устремился к нам. Они стали принимать форму «Аппанно» – горизонтального смерча, – стремительно разрезая воздух...

   – Бежим отсюда! – очнулась Ивари.

   Но мои ноги словно прибили гвоздями к земле. Я смотрел на приближающийся вихрь и ничего не мог сделать. Словно ученый на пороге важного открытия. Я стоял и с нарастающим ужасом наблюдал за происходящим.

   Рой искр задел ствол дерева и немедленно поджег кору. Потом столкнулся с чугунной скамейкой и расплавил ее на две части. И только когда кусок горячего металла упал к моим ногам, я наконец обрел дарованную природой способность бежать.

   Мы пересекли узкую площадку, посыпанную гравием, и остановились перед входом под арку Трех. Посмотрев назад, я почувствовал легкую тоску. Рой только ускорился. Каждая искра уже выросла до размеров теннисного мяча, и если мы зайдем под арку, то станем легкой целью: в тесноте низкого туннеля перехода увернуться от роя невозможно.

   Ивари посмотрела на меня, словно оценивая, готов ли я действовать.

   – Я побегу к посту, а ты отвлеки это.

   Я кивнул. Если что, хотя бы один... сможет рассказать о произошедшем.

   Мы одновременно кинулись в разные стороны. Краем глаза я наблюдал за вихрем. Он сжался в плоский круг, напоминающий вращающуюся схему галактики, а затем бросился в мою сторону, как змея. Я, словно подрезанный, упал на землю, и надо мной, гудя как перегруженный трансформатор, пронесся смертоносный рой. Испытав дикий, первобытный страх, я захотел выжить во что бы то ни стало. Тут же вскочив, я, спотыкаясь о корни деревьев, устремился в глубь парка. За своей спиной я чувствовал жар метавшегося вихря. В голове возникали все новые вопросы и сумасшедшие предположения, на которые никто не мог дать ответа. Их было так много, что некоторые из них тут же забывались, а остальные кружились в сознании, заворачивая его в гибельную центрифугу.

   Я резко повернул в сторону и побежал в обратном направлении. Это меня спасло. Рой вторично промахнулся, испепелив вековой дуб. Тут я услышал голос Ивари. Она что-то кричала мне.

   Петляя между скамейками, я оторвался от преследования и побежал к ней. Почему она не на посту?

   – Быстрее! – подгоняла она меня.

   Хрипя, как астматик во время приступа, я подумал, что зря не занимаюсь спортом. Сделав последний рывок, я подбежал к ней, споткнувшись о декоративный бордюр.

   Она помогла мне упасть в траву и сделала шаг в сторону роя.

   – Лежи и не мешай, – бросила она через плечо.

   «Какого кохорда?» – повисло у меня в уме, но так и не сорвалось с языка.

   Ивари развела руки в стороны, бесстрашно преградив путь огненному смерчу. Рой стремительно бросился на нее, но как будто ударился о невидимую стену. Искры закружились вокруг ее тонких пальцев, а перед лицом взметнулась стена ревущего пламени.

   – УБИРАЙСЯ К СЕБЕ В ПЕКЛО! – прокричала она в самое сердце вихря.

   Рой сердито загудел и рассыпался на отдельные искры. Они дезориентированно разлетелись по сторонам, медленно затухая и оставляя дымный след. Некоторые из них потянулись к свету, а остальные, собравшись в группы, приняли прежнюю форму Мельери. Фонари подслеповато мигнули, и вновь зажглись привычным холодным голубым пламенем.

   Парк погрузился в тишину. Кое-где в траве еще тлели угольки, и раскаленный металл еще рдел рубиново-багровым светом. Я сел и огляделся. Стойкое желание убраться подальше усилилось вдвойне.

   Надо мной склонилась Ивари.

   – Ты живой? – слегка охрипшим голосом спросила она.

   – Вроде как.

   Я поднялся и отряхнулся.

   – Тебе следует многое мне объяснить.

   – Ладно, – вздохнула она.

   Чувствовалось, что она сама себя ругает. За что? Я строго посмотрел на нее.

   – И лучше сделать это сейчас.

   – По крайней мере не здесь.

   Я кивнул. «Отожгли на первом свидании», – грустно подумалось мне.

   – Идем ко мне, – спустя полчаса проговорила она, – как раз познакомлю с...

   – Подожди, – я показал на себя.

   Видок у меня был «треш-стайл». Темные пятна от земли и травы на одежде не добавляли привлекательности.

   Она рассмеялась:

   – Ничего страшного.

   – Я чувствую себя бродягой. Что подумают твои родственники?

   Ивари с улыбкой покачала головой:

   – Придется кое-что объяснить тебе.

   – Я слушаю.

   – Мои родители давным-давно пропали на Земле. Те, кто меня приютили, считают своей дочерью. Наверное, потому, что сами потеряли своих детей. Порой судьба играет людьми, как картами. Перетасует и раскидает по столу.

   – Хорошо, что мы с тобой в одной колоде. У меня появилась возможность попасть на Землю.

   Она уже без улыбки покачала головой.

   – Нет, – тихо сказала она.

   – Ты не помнишь своих родителей?

   – Не в том дело. Они уже не там. Впрочем, про это позже, когда придем ко мне. Ты меня сбил с мысли: Райсы, мои опекуны, обожают походы. Временами я выглядела как дворовая собака.

   Мы помолчали.

   – Как ты смогла успокоить рой?

   – Там, куда отправились мои родители, это обычное явление.

   – Они научили тебя... защищаться?

   – Да. Иначе там не выжить.

   Отсюда следовал вывод: либо она «не с той» Земли, либо с той самой... – в общем, не отсюда. Здесь никто не мог даже представить нечто подобное. Я окончательно запутался, но отдавал себе отчет, что верю каждому ее слову.

   Мы добрались до дома Ивари, окруженного живой изгородью.

   – Из-за чего появляется рой?

   Она позвонила в дверь и обернулась ко мне.

   – Так Мельери реагируют на радиацию. Сначала я подозревала тебя, пока не поняла, почему. Подожди, я потом все тебе расскажу. Если захочешь, конечно.

   – Знаешь, лучше я поеду к себе.

   Я сделал шаг назад. Мне хотелось все обдумать в тишине и покое.

   – Жаль, – расстроено вздохнула она. – Может быть, я тебя подвезу?

   – Буду признателен.

   Перед тем как открылась дверь, я шагнул в тень. Знакомство с ее опекунами откладывается на неопределенный срок.

   Не прошло пяти минут, как из боковой арки выехал приземистый «Нанси-Ревьер» старой версии.

   Я плюхнулся на сиденье рядом с ней. Раньше мне не приходилось иметь дело с такими, как она... И, когда автомобиль набрал скорость, я решился задать следующий вопрос:

   – Так ты с Земли?

   Она молча кивнула. Собственно, о чем тут говорить? Доброе большинство моих знакомых попросили бы их высадить, однако нас уже кое-что связывало. Поступить схожим образом равносильно предательству.

   Как она смогла устроиться на работу? Согласилась на мизерную зарплату в конверте? Работает сверхурочно и без выходных? Если говорить честно, то на всех вредных и низкоквалифицированных производствах трудились исключительно земляне.

   В конечном счете меня не могло интересовать иное:

   – Я могу тебе чем-нибудь помочь?

   – Спасибо за предложение, конечно. Пока не представляю, как именно ты сможешь это сделать.

   – Жаль, – с иронией ответил я, ловя себя на том, что только что пытался скрыть озноб.

   – Обсудим в другой раз, ладно?

   «Нанси» съехал на квартальный проезд и остановился перед моим домом. Стоп. Свой адрес я не называл. Я посмотрел ей в глаза. Она покраснела и отвернулась.

   – Ну, меня многому научили.

   – Надеюсь, ты не применила на мне свои навыки при нашей первой встрече?

   – Нет, – пряча улыбку, ответила она.

   Применяла. Даю палец на отсечение, что так и есть. Щелкнула пальцами и поняла, что перед ней одинокий домовладелец со вздорным характером и извращенным чувством юмора. Вот, собственно, и все.

   – Скоро увидимся, – проговорил я, вылезая наружу, стараясь не выдавать желание оказаться на другом конце города.

   Впрочем, ей не составит труда меня найти. Наверное, на Земле сказали бы, что я приятно провел время, – подумалось мне, глядя на удаляющиеся красные огни фонарей.

   Ивари должна была подъехать с минуту на минуту, а я все еще пытался снять часы. Надфили, ножовки и даже газовая горелка не причинили им никакого вреда. Что нельзя сказать про обожженную руку.

   Я вздохнул. У друга была одна штука, которая могла помочь. От решительных действий удерживал риск получения травмы. И не говорите мне про службу спасения. Я не представлял, что скажу им по поводу радиоактивных часов, которые нельзя снять, но можно надеть.

   На улице призывно загудела машина.

   Любопытство пару мгновений боролось с недоверием. Потом первое победило.

   – Ладно, – пробормотал я под нос, – потом разберусь с тобой.

   Сбегая по лестнице, я поймал себя на том, что улыбаюсь неизвестно чему. Очевидно: перемены в моем настроении связаны с той, что ожидает меня внизу.

   Она сидела на капоте и игралась брелоком с ключами.

   – Часы снял?

   – Не смог, – подойдя ближе и избегая смотреть ей в глаза, ответил я.

   Она осмотрела браслет хронометра.

   – Как же ты их надел?

   – Как все нормальные люди.

   Я не стал вдаваться в подробности.

   – Зачем надевать часы, которые не показывают время? – посмотрев на циферблат, подколола меня Ивари.

   Я не нашелся что сказать. Она изящно изогнула бровь, переведя насмешливый взгляд на меня. Без комментариев.

   – Садись, герой.

   Она грациозно распахнула дверцу.

   Устроившись в кресле, я решил продолжить допрос.

   – Ты не против продолжить вчерашний разговор о Земле? Учти, с тебя подробное объяснение.

   – Начну с простого. Земля – это не одно место. Их четыре.

   – До четырех я считать умею, продолжай.

   – Первая – Воздух. Потом идут Вода, Огонь и, наконец, сама Земля. Изначально она была единой, но что-то разделило ее на части.

   – И с какой ты... гм, Земли?

   – С Воды. Там я родилась. Родители часто посещали Огонь.

   – Теперь кое-что проясняется.

   Я решил поддакивать ей на всякий случай.

   – Мы сейчас находимся на самой лучшей Земле – Воздухе.

   – Постой, выходит, я тоже землянин? – с удивлением осознал я. – Такое впечатление, что все это сплошная выдумка.

   – Вчерашний день тоже был выдумкой?

   Вместо утвердительного ответа надлежало притвориться глухим, спящим или на крайний случай – мертвым.

   – У меня ощущение, что вчера я перебрал. Куда мы едем?

   – К твоему другу.

   – Опять семейные фокусы?

   Ивари не ответила и хитро прищурилась.

   Неожиданно мне стало ее жаль. Она живет с чужими людьми и плохо помнит своих родителей. Наверняка у нее нет даже подружек. А если и есть, то они только делают вид, что интересуются ее жизнью. Теперь понятно, почему я стал для нее своего рода приключением, если не надеждой на лучшее будущее.

   – Расскажи мне про Воду. Как там?

   – Не очень хорошо. Кто-то, конечно, счастлив, но люди погубят и себя, и свой мир. Вода очень похожа на Воздух. Много общего. Только здесь поменьше грязи.

   – И в прямом смысле?

   – В нем тоже. Поэтому я сюда и перебралась.

   Славно. Вчера, кстати, был уникальный опыт валяния дурака. Лишь бы не пришлось повторять пройденный материал.

   – Про Огонь я не стану спрашивать. Если рой там – обыденная вещь, то я не хотел бы оказаться поблизости. Скажи, Воздух тоже погибнет из-за человеческой глупости?

   – Все идет именно к этому.

   – Не подумай, что я не доверяю тебе, но откуда ты все это знаешь?

   – Мои родители оставили мне свои книги. Кроме того, я там была, понимаешь? Вода – самый уравновешенный мир. Люди там действительно верят в Рай и Ад, принимая их за Воздух и Огонь. Стремятся к чему-то. Твой мир исчезнет даже быстрее, чем ты можешь представить. Вспомни, как легко нарушился баланс.

   Я несколько минут обдумывал ее слова. Потом, чувствуя себя психологом, беседующим с больным, продолжил:

   – Ты упомянула судьбы только трех... миров.

   – Остался мир Истинной Земли. Туда попасть почти невозможно.

   У нее на лице появилось странное выражение, и мне пришлось подыскивать новую тему. Пока я перебирал варианты, она произнесла, как будто не мне:

   – На Истинную попадают те, кто выполнил свой долг.

   – Какой долг?

   – Посильный вклад в разрушение своего мира. Когда Вода, Воздух и Огонь исчезнут, Земля восстановится. Родители же что-то сделали с Огнем. Он стал непредсказуемым. Нам с тобой и еще восемнадцати миллиардам людей предстоит отдать этот долг.

   – Ты предлагаешь выпустить антиматерию? Взорвать атомные бомбы?

   Радужная перспектива. С одной стороны, кто кроме людей станет рубить сук, на котором сидит? С таким же успехом можно сидеть дома и по волшебству оказаться на Истинной. Извините, с другой стороны, это абсурд и откровенный терроризм.

   – До недавнего времени мне было все равно, – вздохнула она. – Земля безучастна. Что бы мы ни делали, рано или поздно она восстановится. Ты не веришь мне? Надеюсь, ты понимаешь, что это произойдет в любом случае?

   Вместо простого ответа я выбрал наилучший – взял ее руку, и она сжала мою ладонь.

   – Я кажусь сумасшедшей, да? Это потому, что меня воспитали не так, как принято в вашем мире. Скорее всего, наша встреча не случайна.

   – Даже так?

   – Как тебе достались эти часы? – задала она встречный вопрос.

   Я вспомнил разговор с бездомным и в двух словах передал его суть.

   – Этот человек, – медленно проговорила она, – очень похож на моего отца.

   – Значит, это не часы?

   – Как я понимаю, нет. Возможно, это некая бомба с таймером.

   «Да вашу мать!» – пронеслось у меня в голове.

   – Но они не работают!

   – Значит, их должно что-то запустить.

   Я наморщил лоб, вспоминая все, что могло иметь хоть какую-то важность.

   – Вспомнил! Когда на нас напал рой, стрелки крутились против часовой.

   – Как только ты что-то сделаешь с их помощью, то начнется отсчет времени. Предположительно, когда стрелки сделают полный оборот, произойдет нечто неприятное.

   Ивари замолчала и поджала губы.

   – Что произойдет? Договаривай.

   – Ничего обнадеживающего сказать не могу. Важно другое. Если отец вернулся, почему он не пришел ко мне?

   – Возможно потому, что не хотел подвергать тебя этому риску.

   – Да при чем здесь это... Как он сумел выбраться с Истинной? Она не выпустила бы его! Не понимаю.

   – К чему это может привести?

   – Миры связаны между собой. Когда Огонь набрал силу, то на воде начали таять ледники. Рано или поздно изменения произойдут и здесь.

   – Значит, мы должны стремиться на Истинную? Там же безопасно?

   – В этом вся проблема. Я не знаю, как это сделать.

   Минута, когда она дала волю чувствам, уже прошла.

   – Нет, не подумай, что я боюсь опасности. Мне просто хочется снять часы и во всем спокойно разобраться. Получается, нам всем угрожает гибель?

   Сколько таких часов можно раздать за один вечер? А за два? За неделю? Странно, что мы еще живы, а город не превратился в гигантский инфернальный улей.

   – Ты не понимаешь. Я небольшое исключение. Возможно, отец предугадал, что мы встретимся. Если с тобой что-то случится, то мне представится случай завершить начатое.

   – Но это самоубийство!

   – Возможно. Эти часы не позволят тебе переместиться на Воду. Либо ты исполнишь задуманное, либо дождешься, когда их использует кто-то другой.

   Значит, не только у меня извращенное чувство юмора.

   В этот момент хронометр упал с моей руки. С некоторой опаской я прикоснулся к браслету и положил устройство на раскрытую ладонь. Ивари нахмурилась, теряясь в догадках по поводу произошедшего. А обо мне, запутавшемся в хаосе информации, и говорить не приходится.

   – Может быть, их просто выкинуть?

   – Представь, что они попадут в руки ребенка. Если боишься, то отдай их мне.

   С тем же успехом она могла предложить мне облить ее бензином и поджечь.

   – Ну уж нет! Только не тебе.

   – Приятно слышать. На данный момент я не вижу других вариантов, но думаю, мы сможем разобраться в принципе их работы.

   Совершенно не к месту ко мне пришла мысль о впустую потраченном огромном количестве времени. Развлечения, тусовки и бессмысленное времяпровождение вернулись коварным бумерангом. Сейчас же у меня нет права на ошибку и даже долгие размышления. Словно в цейтноте, где на кону смерть за проигрыш и малейшее промедление.

   Никому бы не нравилось описанное Ивари будущее, в которое она верила. Верила и доверяла мне. Мы могли или бросить весла и плыть по течению, или идти к своей цели.

   Я застегнул на руке браслет. Пусть я, но не Ивари. Если ей так хочется совершить самоубийство, то пусть поищет другой путь.

   – Составим план действий?

   В ее глазах промелькнуло уважение и... боль.

   – Мне досталась путевка на Землю. Завтра вылет вечерним рейсом.

   Повисла тягостная пауза, которую никто не хотел нарушить. Ивари грустно улыбнулась:

   – Не начинай без меня конец света, ладно?

   – Похоже, у меня нет выбора.

   – Именно так. Даже не думай сбежать.

   Она наклонилась и подарила мне поцелуй.

   Райсы искренне обрадовались встрече. Сухопарый старик долго пожимал мне руку, прежде чем провести в гостиную.

   – Наша дочь рассказывала про тебя. Чем же ты ей приглянулся?

   Я покосился на нее. Настал ее черед краснеть и отводить взгляд.

   – Если честно, меня мучает тот же вопрос.

   – Может, поговорим за столом? Чай, камельн?

   – Чай, если не трудно.

   Мы сели за низкий бурри на террасе и принялись болтать о всякой чепухе. Через полчаса Райс-старший оставил нас втроем. А еще через десять минут ушла приемная мать Ивари, прекрасный во всех отношениях человек.

   Я с облегчением вздохнул.

   – Ты ему понравился.

   – Наверное. Что же ты такое про меня наговорила?

   – Ну... Она закатила глаза.

   Получилось очаровательно.

   – Сколько ты пробудешь на Воде?

   – Неделю.

   – Хорошо, не буду мешать тебе собираться.

   Она проводила меня до крыльца.

   – Я тебя очень прошу, не наделай глупостей.

   – Ты так говоришь, как будто я их уже сделал.

   Разговор прервал старый стандартный звонок во входную дверь. Через узкое окно в прихожей были видны два молодых человека.

   – Кто это? – тихо спросил я.

   – Как бы тебе сказать. Это те люди, которых мне меньше всего хотелось бы видеть на пороге своего дома. Братья Несви, так их еще называют.

   – Кто они?

   Она не ответила и открыла дверь.

   Парни мялись у двери, и по всему было видно, что сюда их привела чужая воля. К слову, они совершенно не были похожи друг на друга.

   Повисла неловкая пауза.

   – Старгок попросил нас навестить тебя.

   Подруга посмотрела на меня и перевела взгляд на дверь. Словно раздумывала, закрыть ее прямо сейчас или ровно через десять секунд.

   – Я уже не раз отвечала ему. Мне казалось, что он запомнил мои слова.

   «Братья» переглянулись.

   – А это кто?

   Я внимательно следил за ними. Молодцы явно поменяли свои намеренья при виде меня.

   – Не ваше дело.

   Ивари захлопнула дверь. Мне расхотелось уходить от нее сейчас, и я вернулся на террасу.

   – Мне кажется, ты догадываешься, какой вопрос вертится у меня голове?

   Она встала у окна и проводила взглядом удаляющиеся фигуры визитеров.

   – Завтра я улетаю. Несви ничего не смогут мне сделать.

   – Хотелось бы верить. Тебя проводить?

   Она улыбнулась, ответив без слов.

   – Ладно, подброшу тебя до операйтора.

   Спустя два часа я покинул ее и, сев на рейсовый автобус, полетел к себе. Смотря на проплывающие внизу шпили Мавирии, я поймал себя на том, что думаю только о ней и о завтрашнем дне.

   Я посмотрел на часы. Ничего не изменилось. Вечный полдень, бесконечная полночь.

   Выйдя на посадочной платформе, я потянулся. Автобус взлетел, утробно гудя двигателями, и направился дальше по маршруту, разгоняя под собою пыль.