Текст книги "История религий Востока"

Автор книги: Леонид Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 39 страниц)

Гуру Нанак и сикхи

На рубеже XV–XVI вв. с проповедью основ нового учения, призывавшего объединить мусульман и индуистов, выступил легендарный Нанак, основатель учения сикхов. На его родине, в Пенджабе, влияние ислама было очень заметным, так что Нанак испытал его еще в детстве, когда обучался и в индийской школе, и у мусульманского учителя. Из ислама в форме распространенного в те времена в Пенджабе суфизма Нанак, как и до него Кабир, заимствовал идею о том, что Бог – это добро и любовь, что следует стремиться к слиянию с божеством под руководством наставника-гуру. Именно таким гуру в глазах его последователей-сикхов и считался сам Нанак. Сикхи (буквально «ученики», т. е. последователи гуру Нанака) прежде всего подчеркивали равенство всех перед Богом и, как первое следствие этого, полную свободу от кастовых различий и ограничений. Выступая против каст и брахманов с их ритуалами, против аскетизма, за широкое участие мужчин и женщин в активной жизни, гуру Нанак в качестве символа освобождения от оков касты ввел принцип совместной трапезы и общей кухни – все равны, все едят одно и то же рядом друг с другом в сикхских храмах-гурдварах. В этих же гурдварах сикхи собирались по праздникам; подобно мечетям, они служили своеобразными общественными центрами местного населения. Гуру Нанак резко выступил против затворничества и неравноправия женщин, против многоженства и самосожжения вдов (сати).

Проповедь гуру Нанака и его преемников (адего сикхи признают десять учителей-гуру, сменявших друг друга) вызвала широкий энтузиазм среди населения Пенджаба, практически уже подготовленного к восприятию идей синтетического реформаторского толка. Вскоре возникла своеобразная религиозная секта сикхов, влияние и авторит которой возрастали, особенно вследствие официальной поддержки могольских императоров. Секта сикхов превратилась в огромную общину людей, подчинявшихся особым правилам, даже внешне отличавшихся от мусульман или индуистов (сикхи давали обет не стричься, не курить), почитавших священную книгу «Грантх Сахиб» («Гуру Грантх»), где излагались заповеди и проповеди первых сикхских гуру во главе с Нанаком.

Усиление сикхов и превращение их в мощную и воинственную религиозно-политическую общность заставило могольских императоров изменить отношение к ним. Общины сикхов и их руководителей стали жестоко преследовать. В конце XVII в. по приказу Аурангзеба девятый гуру был публично распилен на части. Это вызвало ответный взрыв, и при десятом гуру Говин-де сикхи подняли вооруженное восстание.

Говинд и хальса

С именем Говинда связаны коренная реорганизация сикхских общин и превращение сикхов в мощную политическую и военную силу. Став во главе сикхов в трудное для них время, Говинд приступил к решительным действиям. Собрав в 1699 г. в дни большого праздника вокруг себя десятки тысяч своих последователей, он призвал всех их поклясться в верности и быть готовыми отдать жизнь за общее дело. Так была создана боевая дружина сикхов, их новая военная организация – хальса. Вступавшие в хальсу (а это были все сикхи, способные носить оружие) вместе с клятвой верности прибавляли к своему имени слово «сингх» («лев» – это слово и поныне входит в имя сикха, что позволяет легко отличить его, хотя иногда такое имя носят и другие индийцы), а обряд их посвящения включал в себя правило пяти «к»: 1. Не стричься и носить бороду (кеш); 2. Носить короткие и удобные для сражений брюки (качх); 3. Носить в пучке волос гребень (кангха); 4. Иметь короткий меч-кинжал (кир-пан); 5. Носить боевой стальной браслет (канкан).

Сикхская хальса стала грозной военной силой, и сикхи начали войну за создание собственного государства. Хотя Говинд в 1708 г. был убит, его последователи стали добиваться определенных успехов. Уже в середине XVIII в. хальса объединяла 11 больших корпусов-мисалов, каждый из которых базировался на соответствующей территории и чаще всего именовался по имени своего вождя. Мисалы вскоре превратились во влиятельные полуавтономные сикхские княжества, славившиеся прежде всего своей военной силой. Они вели активную и небезуспешную борьбу с неоднократно совершавшим походы в Индию Ахмат-шахом афганским, основателем империи Дуррани, а после смерти Ахмат-шаха – с его наследниками. В конце XVIII в. создались благоприятные условия для объединения сил сикхов, что и было достигнуто вождем одного из мисалов – Ранджитом Сингхом, создавшим в Пенджабе независимое сикхское государство со столицей в Лахоре. Это государство просуществовало недолго: столкновения с англичанами привели в 1849 г. к ликвидации его независимости. Но память о существовании независимого государства не исчезла. Более того, с течением времени и особенно в наши дни она все чаще давала и дает о себе знать.

Во второй половине XIX в. сикхи стали заметно эволюционировать в сторону индуизма: в их среде все чаще начал практиковаться запрещенный в свое время гуру Нанаком обычай сати, в гурдварах стали появляться столь типичные для индуистских храмов идолы божеств, а религиозный ритуал стал сближаться с богослужением в индуистских храмах. Однако этот процесс, символизировавший сближение сикхов с индуистской Индией, не зашел слишком далеко. Этому помешало встречное движение ряда сикхских сект, вожди которых ставили своей целью возврат к простоте и чистоте времен Нанака. Сектанты резко осуждали попытки возврата сикхов к кастовому неравенству, одновременно отстаивая такие чисто индийские принципы, как ненасилие и непротивление злу насилием.

Не в последнюю очередь под воздействием сектантского протеста настроение сикхов в целом начало изменяться. В конце XIX в. они стали сплачиваться под популярным лозунгом «Мы не индусы!», а выразителем соответствующих идей стала сикхская ассоциация «Сингх сабха» во главе с ее центральным советом, начавшим издавать газеты и журналы, литературу для сикхов. Именно эта ассоциация на рубеже XIX–XX вц. выступила за реформу системы руководства храмами-гурдварами. Доходы этих храмов после начала английского господства в Пенджабе стали фактически присваиваться настоятелями храмов – махантами, которых англичане стали считать владельцами храмового имущества и его доходов. Сикхи, До того обладавшие правом выбора махантов, были недовольны сложившимся положением, особенно в связи с тем, что подавляющее большинство махантов принадлежало к числу сторонников сближения с индуизмом.

Движение за реформу управления гурдварами развивалось в пользу ассоциации, что придавало новые силы сторонникам идеи самобытности сикхов и борьбы за административную автономию и даже политическую самостоятельность. Стали возникать политические партии, в 1919 г. в Амритсаре был созван съезд сикхов, лидеры которого вскоре начали издавать газету «Акали». Движение «Акали» возглавило выступления против англичан и махантов. На втором съезде сикхов, в 1920 г., был создан корпус волонтеров «Акали дал» (армия акали). «Акали» довело до конца борьбу за реформу управления гурдварами и в 1925 г. новый закон о гурдварах вошел в силу. После этого отряды «Акали дал» были распущены, но движение «Акали» все набирало силу, и уже в 1944 г. некоторые его лидеры стали требовать создания «Сикхистана» в ходе переустройства британской Индии. После возникновения республики вопрос о Пенджабе на долгое время превратился в острую внутриполитическую проблему.

Как известно, в наши дни острота этой проблемы не уменьшилась. Хотя ныне сикхи имеют уже собственный штат в пределах Пенджаба, наиболее энергичные из сепаратистов, включая отдельные группы экстремистов и террористов, вновь объединившихся в отряды «Акали дал», ведут дело к обострению политической ситуации в Пенджабе, не говоря уже о том, что сикхские эмигрантские группировки вынашивают идею создания собственного независимого государства «Халистан» на территории Индии. Сепаратистстские настроения и жесткая дисциплина сикхов как этноконфессиональной общности поражают воображение. Нельзя в качестве примера не упомянуть о том, что в убийстве Индиры Ганди оказались виновны сикхи из числа ее телохранителей, которым она абсолютно доверяла.

В заключение можно сказать, что сикхи вплоть до наших дней являют собой одну из наиболее заметных и активных этноконфессиональных общностей Индии. Вобрав в себя воинственность и строгую организацию ислама, фанатизм фидаинов, сикхские воины оказались едва ли не лучшими солдатами Индии. Поэтому неудивительно, что именно сикхов чаще всего использовали там, где необходимы твердость, храбрость, бесстрашие, в том числе в охране президентского дворца и правительственных резиденций. Сикхи в Индии всегда пользовались уважением и нередко внушали страх – особенно так называемые ниханги, «воины смерти», готовые, по примеру фидаинов, без колебаний отдать жизнь по приказу командира во имя великой цели. Словом, сикхи с их обязательными тюрбанами на голове, под которыми аккуратно уложены их нестриженые волосы с воткнутым в них гребнем, – это неотъемлемая принадлежность, одна из характернейших примет современной Индии.

Религией основной части Индии был и ныне остается индуизм. Однако он уже не тот, что был тысячелетие-два тому назад. За долгие века своего существования индуизм претерпел немало изменений, в том числе и под воздействием ислама, а затем в еще большей степени – под влиянием проникшей в Индию вместе с англичанами европейской культуры, христианских и иных идей и учений.

Эти влияния способствовали появлению тенденции к модернизации и реформам, что нашло свое отражение прежде всего в попытках реформации индуизма. Первая попытка модернизации индуизма связана с именем Рам Мохан Роя (1722–1833) – великого индо-бенгальского мыслителя и просветителя.

Рам Мохан Рой и «Брахмо самадж»

Выходец из богатой бенгальской семьи, аристократ (раджа) Рам Мохан Рой окончил высшую мусульманскую школу в Патне и благодаря своим блестящим способностям овладел рядом языков (английским, арабским, персидским, древнегреческим, латинским, древнееврейским, санскритом и др.). Сочетание традиционной индийской индуистской культуры с хорошим исламским образованием и знакомство с европейской культурой, как древней, так и современной ему, позволили Рою стать одним из первых в Индии ученых современного типа с широким кругозором и огромной эрудицией, с исключительной возможностью сравнительно изучать религии и цивилизации мира. Это изучение и сопоставление культур лесли в основу научных исследований и практической реформаторской деятельности Роя. Он был основателем первых в Индии национальных газет и светских школ-колледжей; его считают родоначальником современной бенгальской прозы. Рой резко выступил против ряда устаревших и косных» обычаев индуизма – системы каст, сати, ранних браков; он выдвинул идею единого Бога, истолковав в монотеистическом духе древние тексты упанишад о высшем Абсолюте, Брахмане и кое в чем сблизив это толкование с монотеистическими идеями ислама и христианства.

Объединив вокруг себя немалое число сторонников и последователей, Рам Мохан Рой в 1828 г. образовал «Брахмо самадж» —общество Брахмы, единого Бога, в поклонении которому должны были слиться все религиозные потоки Индии, включая ислам и христианство. Богатые и влиятельные брахманы, составлявшие ядро членов этого общества, давали клятву не поклоняться идолам и изучали те тексты упанишад, исполняли те гимны в честь единого Бога, которые способствовали укреплению монотеистических тенденций.

После смерти Роя во главе общества стали представители бенгальской семьи Тагоров. Среди них выделялся своей активностью Дебендранат, отец знаменитого Рабиндраната. Дебенд-ранат Тагор усилил натурфилософский акцент учения – в ущерб ведам, наполненным политеизмом. В 60-х годах XIX в. к руководству обществом пришел Кешабчондро Сен, проведший ряд важных реформ, и, в частности, активно пропагандировавший межкастовые браки, широкое образование и право вступать в члены общества для женщин. Этот радикализм привел к расколу общества на две группы – старую («Ади Брахмо самадж») и новую («Индийский Брахмо самадж») во главе с Сеном, активность которого еще более возросла, вплоть до того, что его стали обожествлять, считать кем-то вроде пророка новой церкви. После смерти Сена в 1884 г. влияние общества ослабло, но деятельность его продолжалась и ощущается даже в наши дни.

«Брахмо самадж» не было массовым обществом (число членов его никогда не превышало 10 тыс.) и ограничивало свою деятельность в основном Бенгалией. Однако влияние этого общества в деле реформации индуизма было немалым: под его воздействием английская администрация издала законы против сати, о разрешении гражданских межкастовых браков, замужества вдов и др. Члены общества основывали школы и колледжи, издавали газеты и книги, читали лекции, проводили дискуссии, и все это оказывало немалое воздействие на развитие общественной мысли, на постепенную эволюцию и трансформацию древних индуистских религиозно-культурных традиций, на воспитание новых поколений индийцев, уже подготовленных к дальнейшим этапам преобразования страны.

Даянанда Сарасвати и «Арья самадж»

Несколько иной характер имело другое общество – «Арья самадж», возникшее в 1875 г. и объединившее вокруг себя значительные (до полутора миллионов) массы индуистов. Основатель этого общества Даянанда из Гуджарата (1824–1883), принявший имя Сарасвати в память о своем учителе-брахмане, знатоке вед, многое в своем реформаторском движении взял у Кешабчондро Сена – в первую очередь разговорный живой язык (хинди), на котором он читал свои проповеди и печатал свои книги, призыв к отмене сати и равноправию женщин, к борьбе против идолопоклонства и системы каст. Однако, в отличие от движения Сена, Даянанда, тоже склонявшийся к монотеистическому толкованию индуистских текстов, не только не пошел по пути сближения с исламом или христианством, но, напротив, сделал противоположный акцент. Он провозгласил своим идеалом арийские веды (откуда и название основанного им общества), ведийские гимны, которые подверг монотеистической трактовке, считая, что различные имена ведийских богов суть лишь разные ипостаси единого Высшего Божества. При этом в лозунге «Назад, к ведам!» явно ощущался не столько призыв к возрождению консервативной старины, сколько отчетливое противодействие влиянию ислама и христианства.

Реформаторский дух деятельности Даянанды и общества «Арья самадж» совпадал с основными идеями сторонников общества «Брахмо самадж». Однако иные исходные позиции и явный акцент на древние индийские традиции обусловили не только более широкий массовый состав общества «Арья самадж», но и иные его политические позиции. Выступая против иноземного влияния, члены общества «Арья самадж» неоднократно и активно поддерживали антиколониальные национально-освободительные движения в конце XIX и начале XX в.

После 1908 г. общество перестало играть заметную роль в жизни страны, и ныне оно сохранилось лишь в качестве небольшой религиозной общины, члены которой аккуратно следуют разработанному еще Даянандой обряду жертвоприношения, совершаемому в близком к ведическим ритуалам духе раз в неделю в специальных храмах. Обряд сопровождается возжиганием масла в огне, молитвенными декламациями жрецов, хоровым пением или скандированием лозунгов ведическо-великоиндийского характера. Кроме того, члены общества изучают веды и ежедневно совершают домашние обряды ведического характера, в принципе не слишком отличающиеся от индуистских. С индуистами, особенно знающими брахманами-пандитами, знатоками вед, поддерживаются тесные связи, так что в целом деятельность общества вполне увязывается с индуизмом.

Рамакришна и Вивекананда

Одной из самых ярких личностей среди реформаторов индуизма был Рамакришна (1836–1886). Набожный брахман, склонный к экстатическим порывам, он с юности проводил время в храмах, затем стал аскетом и, увлекшись учением Шанкары, ведантой, стремился обрести свое единство с Абсолютом, слиться с ним. Проведя немало времени с мусульманскими и христианскими мистиками, Рамакришна многое взял из этих религий и на этой синтетической основе создал учение о единстве всех религий. Учение это, а еще более сама почти мистическая личность Рамакришны, его глубокий интеллект и окружавший его ореол святости снискали ему необычайную популярность. К Рамакришне шли поклонники и последователи, жаждавшие поклониться и приобщиться к его святости, побеседовать с ним (среди них были Кешабчондро Сен и Даянанда Сарасвати). Многие поклонялись ему как живому богу, другие называли его Парамаханса – титул, коим именовали лишь самых великих и святых аскетов в Индии. Аскетизм жизни Рамакришны, глубокая религиозность и высокий моральный авторитет в сочетании с абсолютной терпимостью и апелляцией к широким народным массам обусловили немалый успех деятельности этого реформатора.

После смерти Рамакришны его последователями была создана всеиндийская неоиндуистская организация, названная его именем и ставившая целью распространение его идей и реализацию их в различных сферах культуры. Эта организация с центром в Калькутте получила наименование «Миссия Рамакришны», а руководителем ее стал ближайший ученик Рамакришны Наренд-ранат Датта, принявший в монашестве имя Свами Вивекананда (1863–1902). Отказавшись вслед за своим учителем от мирской жизни, Вивекананда длительное время провел в аскетических скитаниях, пытаясь до конца постичь истину. Эту истину он увидел в дальнейшем развитии основ учения Рамакришны, и в первую очередь системы веданта, его усилиями превращенной во всеохватывающую систему неоведантизма.

Сущность неоведантизма Вивекананды сводилась к созданию учения, которое охватило бы собой не только все религии, но и всю мораль, и вообще все духовное начало в мире. Нет более неравенства между людьми и народами – все равны перед лицом высшего духовного единства. Все дороги ведут к истине, причем истина сосредоточена, в конечном счете, в душе каждого. А потому главная задача человечества – его моральное очищение. Будучи незаурядным оратором, человеком страстным, динамичным и энергичным, Вивекананда обладал редким даром воздействовать на людей, обращать их в свою веру – причем не только в Индии. Это проявилось, в частности, в 1893 г. на Международном религиозном конгрессе в Чикаго, куда тридцатилетний монах Вивекананда прибыл мало кому известным проповедником и откуда после своей блестящей речи в защиту угнетаемых англичанами индийцев уехал широко известным и многими признанным вероучителем. Посеяв семена своего учения в США и Европе, Вивекананда затем возвратился на родину и в 1897 г. основал Миссию Рамакришны уже как всемирную организацию, которая должна была развивать и распространять идеи неоведантизма.

Интернационализм и универсализм – характернейшая черта неоведантизма Вивекананды, пророка сближения человека с Богом, страстно стремившегося увидеть Бога в человеке. К голосу этого пророка прислушивались угнетенные индийцы, в защиту которых он произносил свои речи. Речам Вивекананды внимали во всем мире. Писатели и гуманисты, как, например, Ромен Роллан, изучали его жизнь и деятельность (Р. Роллан, «Жизнь Вивекананды»).

После смерти Вивекананды дело Миссии Рамакришны взяли в свои руки его последователи, миряне и монахи. Миссия заметно усилила в XX в. свою деятельность: кроме 90 отделений в Индии она представлена 50 филиалами во многих странах мира. Представители Миссии активно занимаются религиозной пропагандой, благотворительной и просветительской деятельностью, организуют и содержат школы, приюты, больницы, издательства, библиотеки и т. п. Влияние Миссии ощутимо в Индии и в других странах вплоть до наших дней.

На примере личности и деятельности Рам Мохан Роя, Даянанды и Вивекананды можно видеть, как постепенно вызревали основные течения религиозной реформации индуизма, как понемногу менялся характер этих течений: от лояльного к англичанам и сотрудничавшего с ними, даже опиравшегося на их поддержку Роя и его «Брахмо самадж» через апеллирующего к древним национальным традициям Даянанду и «Арья самадж» с их заметным оппозиционным отношением к колонизаторам к страстному радикализму Вивекананды с его резким социальным протестом. Конечно, здесь сказался процесс вызревания и усиления национальной индийской буржуазии, выход на авансцену Индии новых слоев и классов, чьи представления и интересы и отражали реформаторы. Однако наряду с этим заслуживает внимания и тенденция развития религиозных реформ как таковая: с течением времени реформы становились все более активными и радикальными, связанными с национальным движением и все менее терпимыми в плане доктринальном.