Текст книги "Главная ветвь"

Автор книги: Леонид Резников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Елена Топилина. Откройте, полиция!

Вода, журча, прозрачной извивающей струйкой лилась в ванну, взбивая белое покрывало пены. Довольный Алешка сгребал ее горстями, громоздил на голову, прилаживал на плечи, грудь и сдувал с ладоней. Пена невесомыми радужными хлопьями разлеталась в стороны, повисая на стенах, покрытых белым кафелем, и неспешно сползая вниз, не в силах удержаться на нем.

Елена, с улыбкой поглядывая на Алешку, намыливала дочери голову.

– Мам, а почему ты так долго сегодня? – спросила Светка, сильно жмуря глаза, чтобы мыло не попало в них.

– Так получилось, солнышко.

– А я ждала, ждала… Дядю жалко, – вспомнила она вдруг.

– Да, с дядей нехорошо вышло, – согласилась Елена.

– Ай, волосы! – вскрикнула девочка и зашипела. – Ну вот, мыло в глаза попало! – она принялась тереть глаза кулачками и пожаловалась: – Щиплет…

В коридоре раздалось пронзительное треньканье входного звонка.

– Промой пока водичкой, – сказала Елена, сбрасывая с рук пену и обтирая их о полотенце. – Кого там еще принесло на ночь глядя?

В дверь начали колотить и звонить одновременно.

– Да иду, иду! – крикнула она, выходя в коридор и прикрывая дверь в ванную комнату.

Трезвон прекратился.

Елена щелкнула замком и чуть приоткрыла дверь, выглянув в образовавшуюся щель.

За дверью стоял молодой усатый полный мужчина в форме полицейского с кожаной коричневой папкой под мышкой.

– Гражданка Топилина? – спросил тот низким хриплым голосом, предъявляя Елене раскрытой красную книжечку. – Лейтенант Филиппов.

– А в чем дело? – Елена открыла дверь пошире.

За дверью, чуть в стороне, обнаружился еще один – низенький, курчавый, но по «гражданке» – в серых брюках и белой клетчатой рубашке под кожаной курткой.

– Поступил сигнал от гражданки Нефедовой… – полицейский раскрыл папку и заглянул в бумаги. – Авдотьи Никифоровны. Нехорошо, Елена Вячеславовна, – сказал он, хмуря густые брови. – Нехорошо. Разрешите войти?

– Да в чем дело? – Девушка удивленно вскинула брови, отступая назад и впуская усатого в квартиру; за ним следом увязался гражданский.

Из-за стены выглянула старая грымза, как называла ее Елена, Авдотья Никифоровна. Старушка любопытными бегающими глазками заглядывала в квартиру, противно выпячивая вбок нижнюю губу.

– Почему вы не поставили в известность правоохранительные органы о насилии над вашим ребенком?

– Ка… – Елена сглотнула подступивший к горлу комок. – Какое насилие? Ничего не понимаю.

– Нехорошо, – повторил лейтенант, пристально глядя Елене в глаза. – Покрываете преступника, значит?

– Да какого преступника? О чем вообще речь?

Дверь ванной комнаты приоткрылась, и оттуда выглянула Светка: любопытная мордочка в пене, мокрые волосы сосульками свисают вбок, и с них ручьем на пол льется вода.

– Мама, Лешка там балуется! Вся вода на пол…

– А ну, кыш! – прикрикнула на нее Елена, обернувшись через плечо.

– Ой! – Светка шмыгнула обратно и захлопнула дверь. По коридору прошелся легкий ветерок.

– Это пострадавшая? – кивнул в сторону закрывшейся двери лейтенант.

– Да какая пострадавшая? Что тут происходит? Объясните мне наконец! – не выдержала Елена, всплеснув руками.

– Вот, Авдотья Никифоровна, – кивнул Филиппов на старуху. – Оказалась недавно свидетелем отвратительной сцены. Она утверждает, что некий, – лейтенант опять сверился с бумагами, – Евгений Максимович Молчанов приставал во дворе дома к вашей дочери, когда та гуляла одна.

– Вы с ума сошли! – Елена ошарашенно приложила ладонь к губам, широко распахивая глаза.

– Далее появились вы, – продолжал лейтенант, – и вступились за дочь, нанеся насильнику телесные повреждения.

– Да-да, – влезла вредная старуха. – Расцарапала ему усю морду, как есть.

– Авдотья Никифоровна, как вам не стыдно! – задохнулась Елена. – Да вы!.. Да… Не было ничего! Выдумывает она все.

– Так, нужно разобраться, – сказал лейтенант, озадаченно подвигав усами.

– А чего тут разбираться? – опять встряла бабка. – Дочка ейная вечно одна во дворе вертится. Никакого пригляду за ей. Чего хош случится. Не мамаша, а слово одно. Тьфу! Давно детёв пора куда надо определить, покамест собсем не зачахли. Как мужик ейный помер…

– Да как вам не стыдно! – у Елены задрожали губы, и на глаза навернулись слезы.

– Авдотья Никифоровна, я бы попросил вас, – грозно сказал лейтенант.

– А я чё? – вытаращилась на него старуха. – Как есть, так и говорю.

– Вы лучше помолчите. А вы, Елена Вячеславовна, успокойтесь. Значит, вы утверждаете, что ничего не было.

– Не было ничего. Это все эта карга старая придумала! – сорвалась Елена, кидаясь вперед. Бабка отшатнулась, выпучив глаза, и осенила себя крестным знамением.

Лейтенант успел перехватить девушку.

Елена размахивала руками, пытаясь дотянуться до старухи. Та опасливо шмыгнула за стену лестничной площадки.

– Так, успокоились все! – рявкнул командным голосом лейтенант. – А то всех на пятнадцать суток определю!

– Да меня-то за што жь? – возмутилась бабка с лестницы.

– Цыц! – прикрикнул на нее лейтенант. – Рассказывайте, – спокойно сказал он, поворачиваясь к хозяйке квартиры.

– Моя дочь выгуливала котенка, – немного успокоившись, начала Елена, – дожидаясь меня. Я зашла в сад забрать сына.

– Так, значит, девочка была одна?

– Да, выгуливала котенка. Котенок залез на дерево, и дочка попросила мужчину, который сидел на скамейке, достать его.

– Выходит, мужчина все-таки был! – торжественно заключил лейтенант.

– Конечно! Я и не говорю, что его не было.

– Дальше, пожалуйста.

– Ну вот, когда я вошла во двор, то увидела дочь рядом с мужчиной. Мне показалось, что он пристает к ней. Я закричала и побежала к ним. А дочь, оказывается, вытирала ему платком лицо.

– Зачем? – спросил Филиппов и озадаченно моргнул.

– Лицо мужчины было все исцарапано и в крови.

– Это вы его поцарапали?

– Как я могла его поцарапать, если только вошла во двор?

– Ага! Значит, это сделала Ваша дочь?

– Котенок, – устало вздохнула Елена, проведя ладонью по лицу.

– Котенок, который сидел на дереве? – уточнил лейтенант.

– Он был под скамейкой.

– Как же он его поцарапал? – удивился лейтенант.

– Господи! Да когда он его снимал с дерева…

– Понятно. А вот гражданка Нефедова утверждает, что именно вы набросились на него.

– На котенка?

– На мужчину, – сдержанно пояснил лейтенант, вновь подвигав усами и так и не решив, издевается ли девушка над ним или действительно не поняла.

– Вы ее слушайте больше. У нее фантазия богатая, – сверкнула глазами Елена в сторону лестничной площадки, где притаилась вредная старуха.

– Предположим. Еще она утверждает, что видела борьбу вашей дочери с мужчиной. Мужчина сильно кричал.

– Борьбу? – растерялась Елена. – Какую борьбу?

– Я енто… – донеслось с лестницы.

– Цыц! – опять одернул ее лейтенант. – Могу я поговорить с вашей дочерью?

– Конечно, но… – Елена обернулась в сторону ванной.

– Я подожду, – он сложил руки на животе, держа за угол папку.

– Только дверь прикройте, пожалуйста. Холод идет.

Штатский прикрыл дверь. Щелкнул замок.

За дверью что-то прошуршало. Видимо, старуха приложила к двери ухо.

Елена прошла в ванную.

Минут через пять из ванной выбежал Алешка, облаченный во фланелевую пижамку. Простучав босыми пятками по покрытому  вытертым половиком полу, он быстро пробежал в детскую и оттуда опасливо глазел на строгого дядю-полицейского.

Елена, ведя немного упирающуюся дочь за плечи, приблизилась к непрошеным гостям.

– Вот, – сказала она, показав на дочь.

– Привет! – сказал лейтенант, опуская глаза и разглядывая девочку с высоты своего роста. Он не умел общаться с детьми и побаивался их.

– Привет! – ответила Светка, шмыгнув курносым носом и, вывернувшись из маминых рук, спряталась за ее спину.

– Да ты не бойся, – усмехнулся лейтенант Филиппов.

– А я и не боюсь, – сказала пигалица дрожащим голоском, выглядывая из-за маминой спины и держась за ее халат.

– Трусиха она у вас какая-то, – резюмировал лейтенант.

– Я не трусиха! – с вызовом сказала Светка, которая больше всего на свете ненавидела, когда ее называли трусихой, и вышла вперед.

– Давайте побыстрее все закончим. У меня еще куча дел, – с вызовом сказала Елена.

– А вы не торопитесь, гражданка. Здесь следует во всем обстоятельно разобраться, – обиженно напыжился лейтенант Филиппов. Лейтенант обожал детективы и мнил себя Шерлоком Холмсом, Пинкертоном и прочими известными детективами одновременно. – Как тебя зовут, девочка?

– Света, – сухо ответила ему Светка. Ей не понравилось, как этот назойливый полицейский разговаривает с мамой.

– Света, значит, – почесал лейтенант переносицу. – Скажи, Света, что там было?

– Где?

– Во дворе.

– Ничего не было, – дернула плечами девочка.

– Как не было? Кота ведь доставали?

– Да, доставали.

– Дядя доставал?

– Ага.

– Ты его знаешь?

– Знаю, что в том доме живет, – Светка кивнула куда-то в сторону. – А так нет.

– А дядя тебе ничего плохого не делал?

– Это Черныш ему плохо сделал. Он ему на лицо прыгнул и поцарапал всего.

– А почему дядя кричал?

– А если вам так лицо поцарапать, вы не будете кричать?

– Кхм-м, не знаю, – смутился лейтенант. – Меня коты еще ни разу не царапали, – честно признался он.

Светка осмелела, заметив нерешительность полицейского.

– А это вам мама сказала, что дядя ко мне приставал?

– Н-нет, – окончательно растерялся усач-лейтенант и в бессилии оглянулся на штатского. Тот молча наблюдал за девочкой с каменным лицом. – Это одна бабушка сказала.

– Врет она, – безапелляционно заявила девочка и мотнула головой, отбрасывая влажные волосы с правого плеча за спину. На правом плече белой футболки темнело мокрое пятно. – Не было ничего такого.

– А-а…

– Может, достаточно? – Елена не дала ему закончить. – Ребенок, по-моему, и так все сказал. А этой карге старой передайте, если она еще раз в мою семью нос сунет, я его ей оборву!

– Так, – сказал молчавший до сих пор штатский. – Евгений Семенович, нам, по-моему, здесь больше нечего делать. Извините, Елена Вячеславовна. Судя по всему, вышло досадное недоразумение. А с Нефедовой мы сейчас сами разберемся.

– Только рада буду. Давно ей пора язык укоротить – она здесь никому житья не дает.  – Елена прошла к двери и резко распахнула ее.

Старуха, стоявшая за дверью, едва не ввалилась в квартиру от неожиданности.

– Извините еще раз, – сказал штатский, козырнув, и первым вышел в дверь. За ним последовал лейтенант. Старуха посторонилась. – А с вами, Авдотья Никифоровна, мы сейчас продолжим. Составим протокольчик… – он наступал на бабку. Бабка, непрестанно крестясь, пятилась под его суровым пристальным взглядом.

Елена не стала дослушивать, чем все это закончится, и затворила дверь.

Из детской выбежал Алешка.

– Вот так, – неопределенно сказала она, погладив дочь по влажным волосам. – Ну что, пошлите готовить?

По пути на кухню она подумала, нелишним было бы предупредить Молчанова, Евгения Максимовича, – полиция может и к нему заявиться.

– Свет, вы пока картошку почистите.

– Хорошо, мам, – сказала девочка и убежала на кухню.

Елена развернулась, прошла к телефону, стоявшему на трюмо в прихожей, сняла трубку и набрала телефон справочной.

– Двадцать три – один – Центру.

–Центр на связи.

– К «ЕТ» пожаловали «понты».

– Не понял, Витольд. Кто их вызвал?

– Соседка настучала. Думаю, ничего опасного, но решил предупредить.

– Думаешь, чудики мудрят?

– Мне кажется, они что-то упустили. Никакого шевеления не наблюдается. Может, закончили операцию?

– Маловероятно… Ситуация с «понтами» всегда напряженна и должна хорошо контролироваться. Возможно, чудики в замешательстве. Что-то не учли в нашем менталитете.

– Что делаем?

– Где сейчас «понты»?

– Обрабатывают бабку-стукача у подъезда. Но боюсь, как бы ни нагрянули к «ЕМ». Результат может оказаться печальным – «ЕМ» на взводе.

– Заверните их! Сами не лезьте, пусть «Альфа» обработает.

– Сделаем.

– Что «хамелеон»?

– Затих. Ребята из «Альфы» держат на контроле.

– Хорошо. До связи…

Спейсер Эоллы. Координатор Йион

Координатор расхаживал перед визуал-объемом, на котором отображались параметры и ход операционного вмешательства. Информации было много, но опытный взгляд Координатора вылавливал в мешанине знаков и графиков суть.

Все шло по плану. Общая линия воздействия соблюдалась, хотя были и отклонения, на которые приходилось молниеносно реагировать. Координатор то и дело давал указания команде операционистов. Операционисты беспрекословно, быстро и со знанием дела выполняли команды, внося поправки в рабочую карту Контроль-интеллекта.

Внезапно возникло отклонение в расчетной линии событий. Опасное, непредвиденное ветвление вызвало незамедлительную реакцию Контроль-интеллекта. В визуал-объеме сформировалась область с уточнением отклонений и детальным анализом.

– Кварт-операционист, в чем дело? – резко бросил Йион в сторону.

– Влияние непредвиденного фактора, – отозвался тот. – Вмешательство постороннего объекта привело к напряженности в операционной линии событий.

– Почему не просчитали заранее? – Йион безостановочно считывал меняющуюся в визуал-объеме информацию, лихорадочно ища пути решения проблемы. Ветвление приближалось, необходимо было действовать незамедлительно.

– Все было учтено, Координатор.

– Значит, не все. В чем суть отклонения?

– Вызов одним из второстепенных объектов надзорной организации.

– Устранить! Вызванные объекты нейтрализовать ментально.

– Невозможно, – вклинился в диалог прим-операционист. – Слишком велико количество векторов воздействия.

– Что вы предлагаете конкретно?

– Объект номер два вне прямой опасности. Отклонение от плановой линии воздействия невелико, и, я полагаю, после контакта объекта с надзорниками, мы уложимся в пределы расчетного отклонения.

– В чем тогда суть ветвления?

– Отрицательное влияние надзорников на объект номер три. Предлагаю кратковременное ментальное воздействие на надзорников для исключения выхода ситуации из-под нашего контроля.

– Тип воздействия?

– Переключение внимания.

– Действуйте… Нет, подождите. Сек-техник, вы говорили о воздействии на «Мага»?

– Две попытки воздействия изучающего характера. Агрессии зарегистрировано не было.

– Значит, Оон-се права, – тихо сказал Йион размышляя. – Кто-то еще контролирует ситуацию.

Ветвление неумолимо  приближалось и скоро должно было стать неизбежностью.

В визуал-объеме менялись цифры расчетной вероятности изменения линии бытия. Вероятность необратимости отрицательного результата операции быстро уменьшалась.

– Воздействие отменяю. Ничего не предпринимать, – сказал вдруг Координатор. – Производить укрупненный анализ ситуации. Сосредоточиться на поиске сторонних воздействий и их источника.

– Принято, Координатор, – отозвался Прим-операционист.

Команда погрузилась в работу.

Евгений Молчанов. Гость

Евгений вымылся под душем, аккуратно промыл царапины с мылом, натянул трусы и тщательно оглядел раны в зеркале.

Царапины были неглубокими, но длинными и уже начали вздуваться по краям и краснеть. К тому же они ужасно чесались.

Евгений пошарил по карманам брошенной на пол грязной одежды, выудил из нее ключи, старые магазинные чеки и золотую карточку, подобранную им на дороге. Все обнаруженное он прихватил в комнату, где кучкой свалил на журнальный столик.

Затем прошел на кухню, выудил из холодильника кусок сыра, полпалки полукопченой колбасы, нарезал их, свалил в тарелку, кинул на нее же забытые утренней спешке два очищенных яйца, сваренных вкрутую. Из дверцы холодильника достал початую бутылку водки и перенес все в комнату, на тот же столик. Из стенки вытащил рюмку, придирчиво оглядел ее, протер пальцем и расслабленно бухнулся в кресло.

Наконец-то покой!

Нацедив из запотевшей бутылки полную рюмку, Евгений поднес ее к носу, понюхал и, поморщившись и мотнув головой, разом вылил ее содержимое в рот. Водка горячим ручейком скользнула по пищеводу. Внутри потеплело.

Евгений схватил яйцо, откусил сразу половину, засунул в рот кружок колбасы с подсохшей корочкой и принялся механически жевать, отрешенно глядя в стену напротив. Проглотил.

– Тяжелый денек, Евгений Максимович? – раздался мужской голос.

Евгений подпрыгнул от неожиданности и уставился вправо, сжав пальцами подлокотники кресла.

В кресле напротив сидел тот же незнакомый мужчина, встреченный Евгением у кафе.

– Вы?!!

Округлившимися глазами Евгений разглядывал ничего не выражающее лицо незнакомца. Крайнее удивление постепенно начало сменяться страхом.

– Не бойтесь, Евгений Максимович. Я не бандит и не грабитель, – сказал мужчина, продолжая сидеть неподвижно. В его расслабленной позе не ощущалось никакой угрозы. Напротив, от незнакомца ощутимо веяло спокойствием, умиротворением и благодушием, разливавшимися по комнате невидимыми волнами. – Я же обещал вам, что мы еще побеседуем.

Страх Евгения пошел на убыль, но его место тут же заполнило волнение.

– Но как вы сюда попали?

– Во всяком случае, не через дверь. Можете сами убедиться: замок закрыт и цепочка на месте, – предложил гость.

Евгений, все еще не особо доверяя незнакомцу, медленно поднялся из кресла и, не сводя с того глаз, прошел в прихожую. Замок действительно был закрыт, как обычно, на два оборота. Цепочка – наброшена. Он на всякий случай заглянул на кухню. Окно тоже заперто. Впрочем, проникнуть в квартиру через окно совершенно невозможно: третий этаж, балконов нет…

Загадка казалась неразрешимой.

В полной растерянности Евгений вернулся в комнату.

Незнакомец сидел все в той же позе. Легкая улыбка одними кончиками тонких губ, тот же ничего не выражающий взгляд.

Озадаченно и настороженно косясь на странного незнакомца, Евгений вернулся в кресло.

– Но все-таки как вы вошли?

– Вы читали восточные сказки? – спросил незнакомец.

– Э-э, читал… – окончательно смешался Евгений. – Но при чем здесь сказки?

– В древности, на Востоке меня назвали бы джинном.

«Псих, ну конечно!» – Евгений нахмурился, пытаясь сообразить, опасен он или нет. Хотя догадка казалась логичной, но все же не объясняла, как этот человек проник в его квартиру, будь он хоть трижды психом.

– Значит, вы – джинн, – стараясь не злить мужчину, осторожно сказал Евгений и уселся на краешек кресла. Психов нельзя раздражать – это общеизвестно.

– Не говорите глупостей, Евгений Максимович, – отмел гость мановением руки предположение хозяина квартиры. – Я сказал: меня бы назвали так в древности. Необразованный человек всегда ищет сверхъестественное объяснение тому, чего не в состоянии понять.

– Значит, вы не джинн, – заключил Евгений, несколько расслабляясь. «Если и псих, то не законченный. По крайней мере нападать не собирается».

– Увы, нет, – развел гость руками.

– Так кто же, в таком случае? – спросил Евгений, откупоривая бутылку и собираясь наполнить свою рюмку. Гостю он не предлагал – психам спиртное противопоказано.

– Я не рекомендую вам пить эту гадость, – остановил его незнакомец.

Горлышко бутылки замерло над рюмкой.

– Почему? – с любопытством спросил Евгений: «Сейчас скажет, что спиртное вредно для здоровья».

– Синтетический этиловый спирт низкого качества с большим количеством вредных примесей. Сильно разбавлен. Одна из примесей – клофелин.

– Вы это по запаху определили? – поразился Евгений, поднося горлышко бутылки к носу и принюхиваясь к резкому запаху.

– Произвел спектральный анализ.

– Взглядом, – понимающе кивнул Евгений: «Псих, но образованный», – но бутылку все-таки отставил в сторонку. – Вы так и не сказали, кто вы такой.

– Скорее «что», а не «кто». В двух словах, высокотехнологичная суперпозиция полей.

– В трех, – поправил гостя Евгений, поудобнее усаживаясь в кресло: «Ага, свихнувшийся физик».

– Совершенно верно, в трех. Но, я не физик, Евгений Максимович, и действительно не человек, – неожиданно сказал гость и – исчез. Без хлопка, световых эффектов и прочей дребедени. Просто был – и не стало.

Евгений вытаращил глаза, разглядывая пустое кресло. Потом медленно сполз на пол – ноги едва держали, – на карачках подполз к креслу и боязливо ощупал его. Обивка кресла была прохладной. В нем давно уже никто не сидел.

Евгений сел на пол.

«Здесь один псих, и это я. Кажется, понял! Удар головой, легкое сотрясение, переутомление. Это все объясняет…» – Евгений окинул комнату взглядом, потряс головой и ползком вернулся на свое место.

Дрожащей рукой потянулся к бутылке, опасливо косясь через столик на пустое кресло.

– Евгений Максимович, я же предупредил вас насчет водки.

Горлышко бутылки звякнуло о рюмку. Рюмка опрокинулась набок, и, грохоча гранями, завертелась по столу.

Евгений побледнел и застыл с наклоненной бутылкой в руках, но тут же спохватился и поставил бутылку. Немного водки с веселым бульканьем все же вылилось на стол, и та струйкой устремилась к краю стола.

Незнакомец прошел через комнату и сел в свободное кресло.

– Опять вы, – обреченно застонал Евгений. – Ну сколько можно! Что вам от меня надо?

– Для начала вам было бы совершенно нелишним  немного успокоиться, – наставительно сказал гость. – Чтобы загладить свою вину перед вами, могу предложить отличный армянский коньяк. Это вам будет сейчас кстати.

Гость повел рукой, и на столе появилась бутылка без наклеек, заполненная чем-то темным по самое горлышко. Пробка была наполовину вытащена. Видимо, для удобства.

Евгений, не веря своим глазам, протянул руку к бутылке и осторожно ткнул ее пальцем. Бутылка оказалась самой что ни на есть настоящей.

Несколько осмелев, Евгений взял бутылку в руки, раскачал пробку и вытащил ее. Принюхался. По комнате разлился запах армянского марочного коньяка.

– Пейте, не бойтесь, – предложил гость. – Да, чуть не забыл.

На столе прямо из воздуха возникли симпатичные блюдца: на одном аккуратным кружком были выложены тонко нарезанные дольки лимона, на другом –  стопками квадратики черного шоколада.

– Откуда все это? – спросил Евгений. Пресыщенный событиями этого вечера и невероятностью всего происходящего, он вдруг впал в полнейшую апатию. – И все-таки вы – фокусник.

Гость не ответил.

Евгений внимательно оглядел бутылку, которую все еще держал в руках.

– А почему наклейки нет? – придирчиво спросил он.

– Пожалуйста.

На бутылке протаяла наклейка с надписью: «Кефир. Жирность 2,5%».

– Как кефир?.. – растерялся Евгений, вновь принюхиваясь к содержимому бутылки. – Почему?

– В той бутылке тоже не водка, и вы это знаете по собственным ощущениям, но продолжаете верить наклейке. Как вы привыкли больше доверять ярлыкам, нежели своим чувствам! – «Вы» странный незнакомец произнес с какой-то непонятной интонацией. – Лучше попробуйте.

Евгений поднял опрокинутую рюмку, налил в нее немного коньяка, и, зажмурившись, влил его в рот.

– Действительно кефир! Тьфу, то есть коньяк! – подтвердил Евгений, закусывая долькой лимона. – Причем отличный.

Лет пять назад друг из Москвы в честь своего дня рождения угостил его шикарным коньяком. Это было давно, но Евгений еще помнил вкус настоящего коньяка.

– Я рад, что вам понравилось.

– Извините, – спохватился Евгений, приподнимаясь, – я забыл вам предложить. Вы выпьете тоже?

– Благодарю, но это невозможно, – вежливо отказался незнакомец.

Евгения несколько удивил не совсем стандартный ответ. Вместо привычного «мне нельзя» или «не пью» гость почему-то употребил совершенно не подходящую к случаю формулировку «это невозможно», но Евгений решил, что у незнакомца такой пафосный жаргон.

– Понимаю. Печень? Язва? – сказал он, опускаясь в кресло.

– Ни то ни другое. Просто это действительно невозможно, поскольку я не человек, и даже не живое существо.

– Да-да, вы уже говорили… как же это… – сказал Евгений, решив поддержать не совсем понятную ему игру, и почесал макушку. – Ах да, высокотехнологичная суперпозиция полей.

– Вы совершенно правы, Евгений Максимович.

– Можно просто Евгений. Или Женя.

– Как вам будет угодно, Евгений.

– И что же означает эта ваша ВСП? Я немного сократил, если вы не против.

– Нисколько. ВСП – это, по сути, сложная самоорганизующаяся структура различных полей, приспособленная для выполнения конкретных задач. В данный момент я выполняю функции связи и обеспечения.

– Связи с чем и обеспечением чего?

– Связи с одним из центров флагман-интеллекта. Обеспечиваю потребности реципиента.

– Флагман-интеллект – это…?

– Мне трудно будет объяснить.

– Я программист.

– Мне это известно, Евгений, но с этими технологиями вы незнакомы.

– Хорошо, оставим это. Что за потребности и что за реципиент?

– Реципиент в данном случае вы. Потребности? Ну, к примеру, вот этот коньяк.

– И все-таки – джинн? – рассмеялся Евгений, наливая себе еще стопку. – Вы точно не будете?

–Как вы себе это представляете? У меня нет органов в вашем понимании.

– Откуда мне это знать. Я не могу видеть насквозь, – сказал Евгений, поднося рюмку к губам и опрокидывая ее в рот.

– Вы все еще не верите мне, – удрученно покачал головой гость и вдруг стал полупрозрачным и бесцветным.

Евгений от неожиданности поперхнулся коньяком и зашелся в кашле, краснея и пуча глаза.

То, что предстало взору Евгения, было сродни порождению ночного кошмара.

В кресле напротив находилось нечто с очертаниями человека, но аморфное, текучее, с постоянно меняющейся плотностью, отчего ручка кресла, часть дивана и стена за ним казались живыми, неприятно подергивающимися и то распадающимися на отдельные элементы, то вновь соединяющимися в знакомые образы.

На месте глаз были какие-то мутные уплотнения с путанными прожилками. Такие же уплотнения различных размеров и неопределенной формы были раскиданы в беспорядке почти по всему «телу» и соединялись между собой чем-то вроде искрящихся каналов, постоянно пульсирующих и лениво изгибающихся, словно сытые змеи.

Незнакомец внезапно вернул себе человеческий вид.

– Черт, не делайте так больше, – сказал Евгений, откидываясь на спинку кресла и вытирая рот тыльной стороной ладони.

– Хорошо, но теперь-то вы мне верите?

– Что это было? – вместо ответа спросил тот.

– Попытка визуализировать систему полей.

– Значит, вы действительно не человек?

– Увы, – развел руками гость.

– Но кто же вы? Неужели, пришелец? – догадался Евгений, хлопнув себя по лбу.

– В каком-то смысле, да. Систему, породившую меня, разработали на другой планете.

– Но почему вы сразу не сказали?

– Я полагал, вы уже догадались.

– Черт, мысли путаются. Подождите, я успокоюсь немного.

– Я не тороплюсь, – сказал гость.

Евгений взлохматил пальцами волосы и хлопнул себя по голым ляжкам.  И тут осознал, что все это время сидел в одних трусах.

– Извините, я сейчас что-нибудь надену, – спохватился он, ощущая нарастающее неудобство.

– Можете не волноваться по этому поводу, Евгений. Я нечувствителен к вашим этическим принципам, и вы можете оставаться в любом удобном для вас виде. Я создан другой расой с иными понятиями этики и морали. К тому же вы так сидите уже с полчаса, и мне кажется совершенно бессмысленным что-либо менять теперь.

– Логично, – проворчал Евгений. – Вы не против, если я?.. – он показал на коньяк.

– Сколько угодно, – абсолютно по-человечески пожал плечами гость.

Евгений налил полную рюмку дрожащей рукой и залпом осушил ее, закусив шоколадкой.

– Скажите, почему я? – хмуря брови и уныло перекатывая во рту шоколад, спросил Евгений.

– Интересный вопрос. Можно даже сказать, философский. Скорее всего, потому, что вы в этом нуждаетесь.

– Нуждаюсь? В вас?

– В нашей помощи. Согласитесь, я сегодня помог вам.

– С машиной, что ли?

– И с машиной тоже, – туманно ответил гость.

Евгений наморщил лоб и пристально посмотрел мужчине в глаза, но, припомнив белесые уплотнения, тут же отвел взгляд. Лучше бы этот ВСП ничего не «визуализировал», как он выразился.

– Но все-таки, почему я?

– Не могу сказать.

– Это тайна?

– Люди почему-то склонны слышать не то что говорят, а то, что хотят услышать. И всегда подменяют суть сказанного, облекая ее в какие-то собственные домыслы. Мне это непонятно. Вероятно, это как-то связано с вашей культурой. Скажу по-другому: «не владею этой информацией». Модуль распределения выбрал вас, и это все, что я знаю.

– Чем же я мог так заинтересовать этот ваш модуль. Один из пяти миллиардов, – усмехнулся Евгений.

– Да у вас мания величия, Евгений! Неужели вы думаете, будто столь сложная система отправлена через треть галактики с одной целью – найти одного из пяти миллиардов и оказывать ему содействие в его жизненных неурядицах?

– Я вас об этом не просил, – обиделся Евгений и уставился в пол.

– Ну вот, опять вы неправильно интерпретировали сказанное. Я лишь хотел сказать, что система в состоянии обслуживать сразу двадцать с лишним тысяч человек.

– Не хило! – присвистнул Евгений. – И где же эта ваша система?

– На солнечной орбите между Землей и Марсом. Уже тридцать два года по вашему летоисчислению.

– Значит, вы все-таки изучаете людей, а взамен?

– Предоставляем им посильную помощь.

– В виде вытаскивания машин и доставания коньяка? Эдакое «Бюро добрых услуг»?

– Не совсем, – не уловив иронии, сказал гость. – К примеру, я могу быстро залечить ваши раны на лице.

– Очень был бы вам признателен. Зудят невыносимо!

Евгений ждал, что тот подойдет к нему, достанет какой-нибудь предмет или, на худой конец, начнет производить руками магические  пассы, но гость не двигался, только смотрел на него.

И тут Евгений почувствовал на лице тепло, мягкие, ласкающие кожу прикосновения и легкие подергивания мышц, как от электрических разрядов на сеансе электрофореза, только менее чувствительные.

Вскоре все прекратилось.

Евгений ощупал лицо и, сорвавшись с кресла, кинулся в ванную комнату, к зеркалу.

От царапин остались тонкие рубчики, покраснения и отеков не было и в помине. К тому же боли и зуда он больше не ощущал.

Не веря своим глазам, он долго разглядывал себя в зеркале, потом вернулся в комнату.

– Ну вы даете! А можно, чтобы шрамов вообще не было?

– Можно, но не сразу. Иначе их быстрое исчезновение может вызвать недопонимание у окружающих.

– Да, вы правы, – согласился Евгений. – Но как вы это сделали?

– Вы не поймете.

– Почему? – но спохватился и, опередив гостя, сам ответил на свой вопрос: – Понял, понял. Не потому, что тупой, а потому что просто не пойму. А машину можете? Новую?

– Нет, – отрезал гость.

– Пусть старую, но не развалюху, – с надеждой в голосе продолжал клянчить Евгений.

– Нет, – вновь последовал тот же ответ. – Машина однозначно вызовет ненужное внимание к вашей персоне: откуда взялась, на какие деньги приобретена, почему не зарегистрирована. У вас начнутся проблемы, а мы не можем своими действиями создавать проблемы своим реципиентам.

– Ну, хоть свечи автомобильные, – расстроено сказал Евгений.

– Свечи можно. Какие?

– Эн Джи Кей, только японские, качественные, – обрадовался Евгений.

– На это потребуется некоторое время. Хотя мы против стяжательства.