Текст книги "Таинственные явления человеческой психики"

Автор книги: Леонид Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

В конце прошлого века два французских гипнолога: сперва Роша (A. de Rochas, 1895), а за ним Жуар (Р. Joire, 1897)—оповестили ученый мир о сделанном ими поистине сногсшибательном «открытии»– выделении наружу (экстериоризации) кожной чувствительности. Давно известно, что в глубоком гипнозе кожа утрачивает болевую чувствительность.

По мнению названных авторов, это происходит якобы оттого, что болевая чувствительность у гипнотика перемещается из кожи в окружающий воздух, образуя чувствительный слой на расстоянии нескольких сантиметров от поверхности тела. Гипнотик вскрикивает, когда этот слой колят булавкой, и никак не реагирует, когда булавку медленно и осторожно пропускают сквозь слой и вонзают ее в кожу. При дальнейшем углублении гипноза образовавшийся чувствительный слой якобы все более отдаляется от тела и из него формируется «флюидический двойник» спящего – его призрак, или фантом. Этого двойника могут увидеть другие гипнотики, у которых словесным внушением вызывается повышенная чувствительность органов зрения. Сам же экспериментатор может обнаружить место нахождения двойника только с помощью какого-нибудь острого предмета, например иглы. Спящий вскрикивает и хватается за то место своего тела, которое у двойника было уколото иглой. В другой своей книге Роша (1896 г.) говорит о возможности выделения из тела гипнотика не только чувствительности, но и мускульной силы, объясняя этим перемещения предметов без прикосновения к ним, якобы наблюдаемые на медиумических сеансах.

Трудно сказать, чему приписать всю эту фантасмагорию: пылкому воображению самих экспериментаторов, склонных к оккультизму, или их невольному внушающему воздействию на гипнотика. Кто имел дело с гипнотиками сомнамбулического типа, тот знает, с какой поразительной легкостью реализуется ими все то, чего тайно ожидает от них гипнотизер. Каждый его жест, интонация голоса, неосторожно оброненное слово воспринимаются сомнамбулами как косвенное внушение, вызывая соответствующий эффект (в данном случае – иллюзию выделения из тела чувствительной сферы, психического начала). Ошибка, допущенная при проведении гипнотического опыта, принимается в данном случае за истину и объявляется экспериментальным доказательством того, что и требуется доказать,– мнимой возможности существования души, психики за пределами физического тела, w

Такое же происхождение имело и другое мнимое открытие Роша – его утверждение, что в очень глубоком гипнозе будто бы могут ожить и проявиться воспоминания о предшествующем воплощении души: гипнотик вдруг начинает говорить не своим голосом, от имени какого-то другого лица, которое повествует о своей давно угасшей жизни. Это преподносится как экспериментальное доказательство истинности учения о перевоплощении душ.

Однако наибольшее впечатление на чающих вечной жизни произвели многолетние «опыты» известных ученых во главе с крупным психологом, родоначальником философского прагматизма Вильямом Джемсом – членов лондонского и американского обществ психических исследований. Эти «опыты» имели своей целью окончательно доказать, что общение с душами умерших возможно при посредстве медиумов, якобы способных телепатически воспринимать сообщения с «того света» и передавать их для всеобщего сведения посредством автоматического письма.

«Проявлявшиеся» таким способом души умерших членов названных обществ всеми мерами старались доказать свою «самоличность», напоминая о малейших событиях своей земной жизни.

Вот, например, образчик такого трагикомического разговора между Вильямом Джемсом и его умершим коллегой Ходжсоном: «Помнишь ли ты, Вильям, как, будучи в деревне у такого-то, мы играли с детьми в такие-то игры? Помнишь ли ты, что, находясь в такой-то комнате, где стояла такая-то мебель, я сказал тебе то-то и то-то?» – «Действительно, Ходжсон, помню».– «Хорошее доказательство, не правда ли, Вильям?» – «Отличное, Ходжсон». И так далее, без конца.

Даже такой неисправимый мистик, как Метерлинк ', шокирован подобными разговорами с мертвыми и предпочитает объяснять все эго телепатическим воздействием самого же Вильяма Джемса, его сознательной или подсознательной психики на автоматически пишущего медиума. ^{141 142}

153

Мы привели эти примеры, чтобы показать, до какого предела нелепости доводит умных и образованных людей настойчивое стремление убедить себя и других в посмертном существовании души.

От стародавней идеи, что какой-то остаток личности человека якобы продолжает существовать после смерти тела, быть может только временно, рассеиваясь постепенно, и по сей день не могут отказаться некоторые парапсихологи, особенно в тех странах, где религия еще занимает значительное место в сознании людей. Ученым, желающим видеть в парапсихологии новую отрасль научного знания, все еще приходится вести борьбу с тем, кто тянет ее в лоно религии, спиритизма и идеалистической философии. Достаточно просмотреть несколько последних номеров «Международного парапсихологического журнала» *, чтобы составить себе представление о том, какое внимание уделяется в нем вопросам о смерти и посмертном существовании личности. В галлюцинаторных видениях и последних словах умирающих пытаются найти доводы в пользу посмертного существования их душ. В этом отношении характерна монография американского парапсихолога Карла Озиса «Наблюдение врачей и медицинских сестер у смертной постели»^{143 144}.

Автор этой книги разослал медицинским работникам 10 тысяч анкет с вопросами о том, проявляют ли умирающие возвышенное настроение духа, являются ли им привидения и другие галлюцинаторные зрительные образы. Было получено 640 заполненных анкет, на основании которых автор делает следующие выводы. Страх смерти не преобладающее чувство у умирающих. Чаще наблюдается экзальтация, подъем возвышенных чувств. Часты галлюцинаторные видения, содержание которых соответствует традиционным религиозным верованиям. Особенно же частк галлюцинаторные появления призраков умерших, будто бы помогающих больному перейти в посмертное состояние. К этому добавляется, что такими помощниками в большинстве случаев являются призраки умерших родственников больного. При всем том упорно подчеркивается, что эти галлюцинации и видения нельзя считать результатом действия лекарств, лихорадочного состояния или других патологических факторов, способных вызвать галлюцинации. Напротив, подобные видения якобы переживаются больными, находящимися еще в полном сознании, адекватно реагирующими на окружающую их обстановку.

Карл Озис старается придать всем своим выводам наукообразный вид. Однако для непредубежденного читателя очевидна скрываемая им тенденция убедить самого себя и других в наличии посмертного существования каких-то остатков личности человека. Это уже не парапсихология, а возврат к верованиям спиритов. По счастью, значительная часть зарубежных парапсихологов не смешивает науку с религией и отрицательно относится к сближению парапсихологии с оккультизмом и мистикой.

Физиология и медицина полностью устраняют спиритические бредни, неопровержимо доказывая, что психическая деятельность человека прекращается в тот самый момент, когда перестает функционировать его орган психики – большие полушария головного мозга.

Для трезвого научного понимания того, что такое смерть, что ей предшествует и что за ней следует, очень важны замечательные достижения недавно возникшей отрасли медико-биологических наук, названной танатологией (от греческого слова «танатос»– смерть). В создании этой новой науки видная роль принадлежит известным русским ученым Мечникову, Бахметьеву, Кулябко, Кравкову, Шору и др. В задачи этой науки входит изучение тех патологических процессов, которые развиваются в умирающем организме и приводят к смерти (танатогенез), а также нахождение таких методов, которые дают возможность предотвращать умирание самых важных для жизни органов и Даже, более того, восстанавливать их жизнедеятельность после того, как они уже прекратили свою работу (оживление).

Причины, приводящие к смерти человека и животных, различны: механическое разрушение или повреждение жизненно важных органов, отравление их ядовитыми веществами, вводимыми извне, или возникающими внутри организма (яды, бактерии, ядовитые продукты клеточного распада, задушение, потеря крови и пр.). Однако предсмертный период, называемый агонией, наступает лишь тогда, когда указанные причины начинают серьезно расстраивать работу двух важнейших моторов жизни – сердца, поддерживающего кровообращение, и дыхательного центра, вызывающего дыхательные движения – вдох и выдох.

Между работой сердца и дыхательного центра, существует тесная взаимная связь: чем хуже начинает работать сердце, тем венознее становится кровь, тем больше раздражается дыхательный центр, что может привести его к перевозбуждению и параличу. И наоборот, чем хуже начинает работать дыхательный центр, тем меньше получает кислорода сердечная мышца, тем больше расстраивается ее работа. Полная остановка сердца быстро влечет за собой прекращение работы дыхательного центра, и наоборот. В одних случаях раньше останавливается сердце, в других– дыхательный центр. В результате наступает смерть организма как целого – клиническая смерть, по выражению врачей.

В трупе, предохраненном от процессов гниения, еще долго теплится жизнь отдельных клеток, тканей и органов. Истинная смерть клеток тела наступает только тогда, когда окончательно и бесповоротно (необратимо) прекращаются присущие им физиологические функции. До наступления этого момента каждая умирающая клетка проходит через своеобразное состояние, которое не может быть названо жизнью (так как жизненные функции уже прекратились), но не может быть признано и смертью (так как при некоторых условиях утраченные клеткой функции еще могут быть восстановлены). Такое переходное, промежуточное между жизнью и смертью состояние известным физиологом Н. Е. Введенским было названо парабиозом (1901 г.).

У некоторых беспозвоночных животных (коловраток, тихоходок и др.) состояние временной приостановки всех жизненных функций было открыто еще в самом начале XVIII в. Впоследствии оно было названо анабиозом. В уже цитированной нами старинной книге проф. Галле «Магия или волшебные силы натуры» можно прочесть следующие знаменательные слова: «Кажется, что в натуре животных находится среднее состояние, которое не есть жизнь, ни смерть, а среднее существование, которое можно назвать мертвою жизнью». И далее: «Мнимая смерть может быть лучшим средством противу действительной смерти у человеков: ибо токмо мертвый не может изголодать, ни задохнуться, поелику может жить без пищи и воздуха».

В этой же книге сообщается и о первых попытках оживления высших теплокровных животных: «Оксфордский профессор Гервард в присутствии нескольких свидетелей отворил гончей собаке жилу, выпустил всю кровь, пока не осталось в ней ни малых признаков жизни, испытанием держанного над ее ртом зеркала, и тогда же отворил приготовленному теленку кровяную жилу. Провел искусною уловкою телячью кровь в открытую жилу собаки. По мере того, как силы в теленке истощались, в собаке оные восстанав-лялись, так что по нескольких часах она принялась за корм. Впоследствии собака эта опять была употребляема в гоньбу, и не примечено, чтоб от телячей крови произошли перемены в ее натуральных склонностях».

Тогда же первый русский физиолог Петр Посников был послан Петром I в знаменитый Падуанский университет. Там, по выражению современников, он научился «живых собак мертвить, а мертвых живить». В 1848 г. профессор Московского университета А. Фи-ломафитский рассматривает переливание крови как единственное средство спасения угасающей жизни. Систематическая разработка проблемы оживления высших животных началась с 1874 г., когда физиолог Шифф предложил применение массажа сердца путем ритмического его сжимания, а фармаколог Бем в Дерптском университете начал опыты по оживлению животных после смертельного отравления их хлороформом и удушения.

В конце прошлого века французскому ученому Броун-Секару впервые удалось до некоторой степени восстановить функции мозга в опытах с отрубленной головой животного (собаки). Мозг, лишенный притока крови, тотчас же утрачивает свои функции. Если через несколько минут после отделения головы от туловища начать пропускать через мозговые сосуды свежую кровь (этот прием называется перфузией), то головной мозг восстанавливает некоторые из своих функций: голова шевелит ушами, поворачивает глаза, мигает, зрачок снова реагирует на свет.

Впоследствии физиологи Гейманс и Букерт подтвердили и расширили наблюдения Броун-Секара. Оказалось, что особенно чувствительной к прекращению кровообращения является кора больших полушарий мозга. Восстановление ее нормальной деятельности уже через 8—10 минут после отделения головы обычно становится невозможным. Обратимое вначале состояние парабиоза в нервных клетках коры успевает за 8—10 минут перейти в необратимое состояние биологической смерти.

Другие отделы мозга оказываются более устойчивыми, переходное состояние парабиоза протекает в них более длительно. Так, находящийся в продолговатом мозгу дыхательный центр, переставший работать 20—30 минут назад, еще может возобновить свою деятельность при пропускании через мозговые сосуды крови или физиологического раствора, насыщенного кислородом и подогретого до температуры тела (37°С).

Еще медленнее умирает второй мотор жизни – сердце. Проф. А. А. Кулябко в начале текущего столетия выполнил следующий опыт. Сердце кролика, кошки или даже человека извлекалось из организма тотчас же после клинической смерти и в течение нескольких часов выдерживалось на холоде. Тем не менее оно возобновляло свои пульсации при пропускании через систему венечных сосудов физиологического раствора, отепленного и насыщенного кислородом, и затем продолжало работать в течение двух-трех

часов. Напомним, что венечные сосуды снабжают кровью ткани самого сердца, в частности сердечную мышцу.

Этот опыт показывает, что переходное состояние парабиоза в умирающем сердце длится значительно больше, чем в переставшем работать центре дыхания. Из трех важнейших жизненных функций легче всего восстановить работу сердца, труднее – дыхательные движения и еще труднее – высшую нервную деятельность, без которой невозможно восстановление психики человека, его духовной личности.

Очень важным этапом в развитии методов оживления не только животных, но и человека явились опыты Ф. А. Андреева. В КПЗ г. он разработал новый способ восстановления деятельности остановившегося сердца обескровленных или отравленных собак. В основе этого способа лежит центропетальное, то есть направленное к сердцу, нагнетание в какую-либо крупную артерию натуральной или искусственной крови (жидкости Рингер-Локка) с прибавлением к ней адреналина– вещества, стимулирующего сердечную деятельность. При таком введении оживляющая жидкость легко попадает в венечные сосуды сердца, снабжающие кровью сердечную мышцу.

В наши дни оживление высших животных через промежуток времени не больший, чем 6—8 минут после наступления клинической смерти, может считаться вполне доказанным фактом. Конечно, это возможно лишь в тех случаях, когда смерть наступает без разрушения– или анатомического повреждения жизненно важных органов.

Вот в качестве примера результаты одного из опытов по оживлению кошки, приведенной кровопусканием в состояние клинической смерти. Опыт произведен И. Н. Январевой в танатологическом кабинете кафедры физиологии Ленинградского университета¹⁴⁵. (См. рис. на стр. 161.)

Перед опытом кошке был введен гепарин – вещество, предотвращающее свертывание крови. Животное находилось под легким эфирно-хлороформовым наркозом; дыхание нормальное, кровяное давление – около 160 миллиметров ртутного столба. (См. рис. А.) В 11 ч. 25 м. было начато кровопускание из перерезанной артерии. Кровяное давление, по которому можно судить о деятельности сердца, через 2—3 минуты упало до 3—4 миллиметров ртутного столба; сердце остановилось, глазной роговичный рефлекс исчез, дыхание временами приостанавливалось; затем появились последние агональные вдохи, и в 11 ч. 32 м. 30 с. (через 7 с половиной минут после начала кровопускания) наступила клиническая смерть. В 11 ч. 37 м. 30 с. (то есть через 5 минут после наступления клинической смерти) были начаты мероприятия по оживлению. В артерию в центропетальном направлении (по Андрееву) нагнетается отепленная и насыщенная кислородом кровь, ранее выпущенная из тон же кошки; одновременно посредством специального аппарата производится искусственное дыхание, а также вводится адреналин, стимулирующий работу сердца.

Как видно на рис. Б, кровяное давление тотчас же начало повышаться и уже через полторы минуты достигло первоначального уровня. Уже через 30—40 секунд первым возобновило свою работу сердце. Самостоятельного дыхания в это время еще нет. Только через 14 минут на фоне продолжаемого искусственного дыхания начинают замечаться редкие самостоятельные вдохи агонального типа. (См. рис. В.) С их появлением процесс оживления идет быстрее, возобновляются глазные рефлексы – зрачковый и роговичный, а затем и спинномозговой оборонительный рефлекс (в ответ на щипание лапы). Центральная нервная система постепенно восстанавливает свою деятельность

На стр. 162 представлены фотоснимки той же подопытной кошки: до опыта (А); через полтора часа после клинической смерти, длившейся 5 минут (Б); через сутки с момента оживления (В); на пятые сутки после оживления (Г)—животное вполне оправилось после пережитой клинической смерти.

(

в

И Ч< ?8М1Ш 30 <ля ылшшчесшая смврпъ

–| Пчас 37 мин 30 с

4»di^ujLa)JLbll^

В

г

JL

A. Смерть кошки, вызываемая кровопусканием. Вверху – запись дыхательных движений, ниже – запись кровяного давления, еще ниже – отметки времени (пятые доли минуты). Б. Период клинической смерти и

начало оживления.

B. Дальнейший ход оживления. Появление самостоятельных дыхательных движений.

Следующая серия рисунков (стр. 163) показывает, что происходит с корой больших полушарий кошки во время умирания от кровопотери (А), в период клинической смерти (Б) и в первое время после оживления (В). В этих опытах в тот или другой участок черепа (в данном опыте в участок, соответствующий двигатель-

Подопытная кошка, приведенная в состояние клинической смерти и затем оживленная по методу Андреева-Неговского. Пояснение в тексте.гВ

ной зоне коры) заранее вживляется игольчатый стальной электрод, прикасающийся своим острием к поверхности мозга; другой электрод перед опытом прикрепляется к уху животного. Вживленный электрод передает через усилитель катодному осциллографу электрические потенциалы мозговой коры. Таким образом на фотоленте прибора регистрируется уже упоминавшаяся ранее электроэнцефалограмма (сокращенно EEG).

–*-* 150– –v–

*■—••* – • .

1ЛчЩМпгм^“

–AV*V*iV

■> a

J_;dOMKB

(

50MKB

a

6

Электроэнцефалограмма кошки в период умирания от потери крови (А), во время клинической смерти (Б) и в ходе восстановления деятельности коры больших полушарий в период оживления (В). Время отмечается в секундах. 50 мкв (микровольт) – масштаб колебаний биопотенциала. Пояснение в тексте.

На рис. А отрезком а представлена EEG кошки до кровопускания; животное находится под легким наркозом; кровяное давление – около 140 миллиметров ртутного столба; EEG имеет нормальный вид. Отрезок б записан через 15 секунд после начала кровопускания; замечается усиление и учащение колебаний электрического потенциала, что указывает на временное повышение деятельности коры, на ее экзальтацию. Отрезок в, записанный через 1 минуту 45 секунд, указывает на уже наступившее угнетение коры: ритм колебаний замедлен, появляются сильные редкие колебания, считающиеся верным признаком угнетения. Кровяное давление уже упало до 4 миллиметров ртутного столба, глазные рефлексы исчезли. Отрезок г записан через 4 минуты 39 секунд: колебания потенциала начинают временами ослабевать; дыхание временами приостанавливается; начинается агония. Отрезок д записан через 7 минут 37 секунд: колебания потенциала получают характер отдельных приступов (так называемых веретен), разделенных длительными паузами; такой же характер приобретают и дыхательные движения. Агония в полном разгаре; еще несколько последних вдохов, и наступает клиническая смерть.

На следующем рисунке (Б) можно проследить, как последние едва заметные колебания потенциала мозговой коры постепенно сходят на нет (отрезки а и б).

Последний рисунок (В) представляет собой электроэнцефалограммы, записанные в разные сроки после начала мероприятий по оживлению. Сердце понемногу начало работать уже через 30—35 секунд. На верхнем отрезке а, записанном через 1 минуту 33 секунды, а еще заметнее на следующем отрезке б, записанном через 2 минуты 13 секунд, зарегистрированы ритмические колебания потенциала, но их ритм совпадает с ритмом сердечных сокращений. Пока еще это не колебания потенциала самого мозга, а улавливаемые с поверхности коры токи действия уже начавшего работать сердца. Только через 13 минут 14 секунд (на отрезке в) появились колебания потенциала самого мозга, пока еще слабо выраженные. К этому времени возобновились редкие дыхательные движения агонального типа. На отрезке г, записанном через 26 минут 9 секунд, мы видим уже сплошной ряд колебаний мозговых потенциалов. Восстановились глазные рефлексы и рефлексы спинного мозга, вызываемые щипками лапы. На отрезке д, записанном через 33 минуты 20 секунд, колебания потенциала даже усилены по сравнению с исходным уровнем, что указывает на состояние некоторой экзальтации восстановленной мозговой коры. Кровяное давление– 115 миллиметров ртутного столба, самостоятельные дыхательные движения – 17 раз в минуту. Кошка будет жить!

Эта победа над смертью, одержанная учеными, имеет большое теоретическое и практическое значение. Теоретическое значение ее состоит в следующем: если прекративший свою работу мозг может быть возвращен к жизнедеятельности применением крови или раствора содержащихся в ней солей, то уже один этот факт опровергает ненаучное, метафизическое учение о том, что жизнедеятельность мозга и всего организма обусловлена какой-то непознаваемой «жизненной силой». И далее, если орган психики прекращает свою работу тотчас после остановки сердца и дыхания, это значит, что связанная с мозговой деятельностью душа, то есть психическая жизнь человека, никоим образом не может существовать после смерти тела. Напротив, удалось доказать возможность временной жизнедеятельности тела при полном выключении мозга (мозг был уже мертв). Это значит, что доказана возможность жизни тела при полном выключении душевной деятельности.

Например, если пропускание крови или оживляющего раствора через сосуды тела начиналось слишком поздно, по истечении 10—15 минут после наступления клинической смерти, то дыхание и сердечная деятельность все же возобновлялись, но головной мозг уже более не восстанавливал своих функций. Животное оставалось в состоянии как бы глубокого обморока, непрекращающегося напряжения мускулатуры тела и гибло окончательно через 10—20 часов после начала опыта.

Практическое значение такого рода исследований было доказано в суровые дни Отечественной войны.

Проф. В. А. Неговскому и его сотрудникам удалось более чем в 50 случаях оживить раненых бойцов, погибавших от травматического шока или потери крови. Правда, некоторые из них все же умирали через несколько часов или дней после искусственного оживления вследствие неустранимого повреждения жизненно важных органов, но остальные были буквально вырваны из когтей смерти. Вот хотя бы один из этих замечательных случаев.

Боец Ч-в был доставлен в прифронтовой госпиталь через 2 часа после ранения правого бедра. Через несколько минут после произведенной операции хирург констатировал смерть от шока и острой кро-вопотери: пульс не прощупывался, сердце перестало биться, дыхание прекратилось, зрачки максимально расширились, все рефлексы исчезли, мышцы тела полностью расслабились. Клиническая смерть наступила.

Через 3 с половиной минуты проф. Неговский применил свой метод: нагнетание крови одновременно в артерию и вену, сопровождаемое искусственным дыханием. Уже через 1 минуту после этого возобновилась работа сердца, через 3 минуты вернулось самостоятельное дыхание, через 22 минуты нач'ал оживать головной мозг – появились глазные рефлексы, через 60 минут появились первые признаки восстановления сознания. Спустя сутки воскрешенный из мертвых уже мог читать книгу и в дальнейшем поправился окончательно.

Метод перфузии свежей крови может быть применен и в некоторых других случаях смерти: к утонувшим, угоревшим, погибшим от электрического тока. Однако, как и следовало ожидать, головной мозг человека оказался еще более чувствительным к прекращению кровообращения и дыхания, чем мозг собаки *.

^! Подробнее об этом см. в кн. В. А. Неговский. Патофизиология и терапия агонии и клинической смерти. М., Медгиз, 1954. Совсем недавно проф. Неговский установил, что гипотермией, то есть постепенным охлаждением тела подопытной собаки до 26– 29° С, удается значительно удлинить срок клинической смерти с последующим оживлением (до 60 и более минут).

Период переходного состояния – парабиоза – для органа психики человека длится всего 5—6 минут. До истечения этого срока жизнедеятельность коры головного мозга, а тем самым и психическая деятельность еще могут быть восстановлены. По истечении этого критического срока мозг, психика, сознание человека безвозвратно гибнут. Таков непреложный закон природы. Всякий разумный человек должен понять это и раз и навсегда покончить с какими бы то ни было иллюзиями посмертного существования.

Вспомним полный человеческого достоинства стих поэта: «Я был, я есмь, мне вечности не надо!»

Не будем также забывать мудрого завета великого борца с «учеными» суевериями Д. И. Менделеева. Он говорил, что для успешной борьбы с идеализмом и мистикой необходимо терпеливое и вместе с тем смелое изучение всех тех нервно-психических явлений, которые порождают религиозные верования и всяческие предрассудки и суеверия. «Эти явления,– писал Менделеев,– не должно игнорировать, а следует точно рассмотреть, то есть узнать, что в них принадлежит к области всем известных естественных явлений, что к вымыслам и галлюцинации, что к числу постыдных обманов, и, наконец, не принадлежит ли что-либо к разряду ныне необъяснимых явлений, совершающихся по неизвестным еще законам природы. После такого рассмотрения явления эти утратят печать таинственности, привлекающей к ним многих, и места для мистицизма не останется...» ¹⁴⁶

Этими мудрыми словами, предостерегающими от предубеждения, априорного отрицания и вместе с тем требующими бдительной осмотрительности и строгой критичности, автор и руководствовался при написании настоящей книги.

I. Таинственные явления психики как источник суеверий 3

Васильев Леонид Леонидович

ТАИНСТВЕННЫЕ ЯВЛЕНИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ПСИХИКИ. Изд. 2-е, испр. и доп. М., Госполитиздат, 1963.

168 с. с илл.

5А2.2 + 2

Редактор Е. Лошкарев Художник М. Ольшевский Художественный редактор Г. Семиреченко Технический редактор Ю. Мухин

Сдано в набор 31 августа 1962 г. Подписано в печать 7 января 1963 г. Оормат 84 X 108*/з2. Физ. печ. л. 5¹/4– Условн. печ. л. 8,61. Учетио-изд. л. 8,27 Тираж 175 тыс. экз. А 03001. Заказ № 3788. Цена 20 коп.

Госполитиздат, Москва, А-47, Миусская пл„ 7.

Типография «Красный пролетарий» Госполитиздата Министерства культуры СССР. Москва, Краснопролетарская, 16.

notes

1

См. «Комсомольская правда», 24 декабря 1958 г,

2

* См. «Звезда», 1958, № 12.

3

Греческими приставками «пара» (около) или «мета» (после) подчеркивается, что парапсихические (метапсихиче-ские) явления находятся вне поля зрения традиционной психологии. Сокращенно эти «паранормальные» психические явления обозначаются греческой буквой «пси»—'l' (psi).

4

По-английски Extra-Sensory Perception, сокращенно Е. S. Р.

5

Надо отдать должное французским ученым, занимающимся исследованием этих явлений. Касаясь, казалось бы, самых невероятных фактов, они не оставляют естественнонаучной почвы. Это относится и к Шарлю Рише, опубликовавшему в 1921 г. первую сводку данных по вопросам парапсихологии (Ch. Richet. Traite de Metapsychique. Paris, 1921), и к его последователям – Е. Ости, Ж. Ру, Р. Варколлье, Р. Херумьяну, и к последней французской сводке парапсихологических данных, написанной Робертом Амаду (R. Amadou. La Parapsychologie (Essai historique et critique). Paris, 1954). К сожалению, этого нельзя сказать о многих английских и американских парапсихологах, часто примешивающих к парапсихологическим исследованиям свои идеалистические философские убеждения и религиозные верования. Этим грешили еще англо-американские основоположники парапсихологии – В. Баррет, Ф. Майерс, В. Крукс, В. Джемс. Так повелось и в дальнейшем.

6

В первом издании «Таинственных явлений человеческой психики» в главе «Существует ли «мозговое радио»?» я лишь слегка коснулся парапсихологических данных. В предлагаемом втором издании этой книги считаю полезным добавить две новые главы с некоторыми заслуживающими внимания сведениями из этой отрасли психологии. Что в этих сведениях будет отброшено как ошибки наблюдений и заблуждения ума, покажет будущее.

7

Н. Е. Введенский. Полное собрание сочинений, т. V. Л., 1954, стр. 337,

8

До сих пор подобные случаи ускорения психической деятельности во сне не вызывали сомнений. Но недавними исследованиями американских психологов из Чикагского университета было установлено, что в то самое время, когда спящий видит сон, характер биотоков его головного мозга приобретает такой же вид, как и во время бодрствования, а глазные яблоки под опущенными веками производят интенсивные движения. Это длится столько же, сколько и само сновидение,– в среднем 9 минут, а иногда и значительно больше. Оказалось, что «действие, которое наблюдает спящий во сне, занимает ровно столько же времени, как если бы оно совершалось наяву» (см. журн. «Техника– молодежи», 1962, № 9, стр. 33).

9

Б. Оке. Физиология сна и сновидений. Одесса, 1880, стр. 78.

10

См. Б. Н. Бирман. Экспериментальный сон. Л., Госиздат, 1925.

11

Цит. по кн. Ф. П. Майоров. Физиологическая теория сновидений. М.—Л., Изд. АН СССР, 1951, стр. 39.

12

См. И. А. Перепель. Психоанализ и физиологическая теория поведения. Л., 1928.

13

См. Э. Ш. Айрапетьянц и К. М. Быков. Учение об интеро-цепции и психология подсознательного. «Успехи современной биологии», т. XV, 1942, стр. 273; Г. Уэллс. Павлов и Фрейд. М., ИЛ, 1959.