355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Леонид Моргун » Самый крупный экспонат » Текст книги (страница 1)
Самый крупный экспонат
  • Текст добавлен: 26 сентября 2016, 10:39

Текст книги "Самый крупный экспонат"


Автор книги: Леонид Моргун



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Моргун Леонид
Самый крупный экспонат

Леонид Моргун

САМЫЙ КРУПНЫЙ ЭКСПОНАТ

В детстве по вечерам Дениска любил сидеть на коленях у деда и слушать его рассказы о Земле.

Почему-то дед избегал рассказывать о своих приключениях в Космосе.

Хотя порассказать он мог бы немало.

В молодости он работал на исследовательских судах.

Дениска знал назубок все книжки в пестрых обложках о походах деда на славном "Громоносце", и о его друге Кире Вейсхольте, и о другом его друге Аке Борзом.

И о предательстве капитана Стормбрейнджера, и о посадке на Жадную планету, и о стычке со стимволами, и о приключениях в Иллюзиане, и о многом, многом другом.

Однако стоило попросить дзда рассказать о своих путешествиях, как он немедленно хмурился, ворчал, замыкался в себе, да так. что потом из него весь вечер слова не вытянешь.

Но старое, иссеченное шрамами и морщинами лицо его разглаживалось и словно озарялось каким-то внутренним светом, когда он начинал рассказывать о красавице-Земле, о прошлом ее и настоящем. О злобных королях и благородных рыцарях, о кровопролитных войнах, о приключениях трех мушкетеров и отважном Спартаке, о пирамидах и заколдованных замках, о многомиллионных городах и о джунглях, где водились змеи, крокодилы и обезьяны, о заснеженных вершинах гор, о тенистой прохладе лесов и о таинственном, грозном и ласковом Океане.

Иногда Дениска спрашивал: – Деда, а какое оно, море? Это много-много соленой воды, да?

И тогда дед рассказывал об огромных, величиной с добрую метеоракету, но добродушных китах, об их меньших братьях, коварных кашалотах, о Великом Кракене и о людях, которые на крохотных парусных суденышках покоряли моря, об их враге – Летучем Голландце, и об их друзьях-дельфинах.

И долго потом после этих разговоров смотрел мальчик в иллюминатор, где в бездонной космической черноте повис крохотный Красный Карлик – их маленькое неласковое солнце, искал в телескоп далекую родину предков.

Минуло время, и Дениска превратился в лихого штурмана Дена.

Теперь уже он гонял корабли по всей Галактике, водил и грузовые "трампы", и пассажирские "кабы", и исследовательские "лэбы".

Уходил за сотни светолет и возвращался домой после многомесячных странствий, осунувшийся и побледневший или загоревший под чужим солнцем. Порой по полгода валялся он по больницам после облучения, неделями в барокамерах привыкал к нормальному давлению и не расставался с гравикомпенсатором, отвыкая от перегрузок. А отдохнув с неделю дома, вновь забрасывал на плечо потрепанный ранец – и снова в рейс.

Однажды по возвращении из полета не застал он дома никого.

Умер дед, за ним схоронили мать, погибшую при аварии в порту.

Вышла замуж и улетела куда-то за Сектор сестренка. Один остался штурман Ден. Не было у него ни семьи, ни жены, ни детей.

Не успел он ими вовремя обзавестись. Как-то не до того было.

А после этого рейса на него и подавно никто бы не позарился.

Потому что после катастрофы в поясе Антропа собирали нашего Дена по кусочкам.

Ему была назначена хорошая пенсия и все льготы, предусмотренные для ветеранов. В Управлении ему предложили хорошие и непыльные должности диспетчера, смотрителя станции, лоцмана. Но Ден отказался.

Он устал от Космоса.

Ему было тридцать пять лет, но все его называли Старым Деном.

Oн и в самом деле был стар. Своими сединами и неуверенной космолетской походкой он походил на покойного деда, а опытом и рассудительностью превосходил многих старых шкиперов. Он замкнулся в себе, никого не принимал и ни к кому не ходил. Целыми днями лежал в своем доме и все думал, думал неизвестно о чем. И вот как-то раз, разложив по полочкам все свои мысли, он принял решение, собрался и отправился в Управление.

Председатель принял его радушно. Они потолковали о том, о сем. А потом Ден с места и в карьер потребовал себе путевку на Землю. Председатель сразу сник. Он попытался было подсунуть штурману другие курорты, но Ден твердо стоял на своем. Тогда председатель -сознался, что с путевками дело обстоит туго и что очередь на них занимают уже на следующее столетие.

Тогда Ден собрал свои пожитки и сел на астролайнер "Каллипсо", совершающий регулярные рейсы между Саннио и Старлайтом. В метрополии он явился в Центральный комитет союза космонавтов. Там ему повезло. Заместителем председателя оказался его однокашник Иври Смит. Спустя неделю Ден уже поднимался по трапу суперлайнера "Терра нова", и в кармане его куртки лежала путевка, курортная карта, талоны на питание и обратный билет на Саннио.

Полет длился долгие две недели. Однако пассажирам не давали скучать. К их услугам были гимнастический зал с плавательным бассейном, кино – и роботеатры, бары, дансинги и аттракционы.

Каждые два-три дня объявлялись какие-нибудь викторины, лотереи и столь же шумные празднества.

Однако к концу первой недели Ден почувствовал, что сыт по горло всем этим карнавалом. Фальшью веяло от развеселых утренников и вечеринок. Ложной и показной казалась ему заботливость штата развлекателей.

И с еще большей жадностью поглощал он книгофильмы о Земле.

Сутками не выходя из видеотеки, он грезил, лежа под колпаком гипновизора, о пляжах Гавайев и рынках Сингапура, о небоскребах Нью-Йорка и необъятных просторах африканских саванн.

По мере приближения туристического поезда к заветной цели он вместе со всеми выходил полюбоваться уникальными станциями-торами Урана, густонаселенными кольцами Сатурна, живописными венерианскими заводами и куполообразными крышами марсианских городов.

Когда они остановились на ночлег в Астрограде, главном городе Луны, Ден уже не мог заснуть. Всю ночь глядел он на большой синезеленый шар, повисший над горизонтом. И глаза его наполнялись слезами, причин которых не знал никто, да и сам он в том числе. И губы его шептали что-то, одновременно походившее и на горькую исповедь, и на признание в любви...

Утром его ждало первое разочарование. Всех отдыхающих собрали в большом зале, и чертовски хорошенькая стюардесса, нежно улыбаясь, объявила им, что правительство Солнечной системы, проявляя исключительную заботу о безопасности населения планеты и здоровье жителей иных миров, издало постановление, согласно которому жителям планеты Земля не рекомендовалось вступать в прямые контакты с инопланетянами во избежание заражения тех и других опасными болезнями, которые, возможно, бытовали как на Земле, так и в колониях. Множество бактерий, объясняла она, совершенно безвредных для землян, оказывались смертельно опасными для жителей стерильных космических поселений. И наоборот, какойнибудь безобидный венерианский грибок мог вызвать целую пандемию на Земле. Самая тщательная дезинфекция не могла дать стопроцентной гарантии безопасности, ибо многие микробы обладали способностью глубоко затаиться в организме и напасть исподтишка.

Поэтому, со вздохом заключила девушка, туристы должны свыкнуться с мыслью, что знакомиться с Землей им придется, не выходя непосредственно на ее поверхность.

– В изящных и уютных гравилетах вы сможете осмотреть каждый уголок нашей планеты, не подвергая ни малейшей опасности себя и своих близких! ослепительно улыбаясь, завершила стюардесса. В зале установилось неловкое, недовольное молчание, – А сопровождать нас будут такие же хорошенькие девушки, как вы? – пробасил кто-то с галерки.

– А это уж сможете оценить сами! – лукаво улыбнулась стюардесса.

В зале засмеялись. Напряжение сразу спало, и туристы, шутя и переговариваясь, оживленной стаей направились к выходу.

В ракетах их отвозили на станцию "Страт", неподвижно подвешенную в стратосфере Земли. Там их рассаживали по элегантным сорокаместным гравилетам, которые плавно отрывались от пирсов станции и опускались в глубины земной атмосферы.

Аэробус опустился на посадочное поле и пополз к грандиозному кубу из стекла и металла. Комплексная турбаза "Привет" возвышалась над лесом.

После регистрации туристы в сопровождении служительниц разбрелись по номерам, а спустя два часа потянулись в столовую.

Ден заказал ужин в номер. Он был зол на весь белый свет. И на землян в частности. Они казались ему спесивыми выскочками, самодовольно упивающимися собственной принадлежностью к колыбели человечества.

– Ишь, чего выдумали! – хмуро ворчал он. – Болезней они испугались. Если бы все, как вы, всего боялись, шиша два бы вы Америку открывали, не говоря уже о Космосе.

Но в глубине души он был согласен с такими строгостями, так как прекрасно помнил, что из-за одного небрежного матроса с "Галактиона" на Сваме заболело пятьсот человек. И его корабль почти полгода простоял в карантине, сорвав сроки поставки дорогого оборудования. И все-таки, чего бы он только не дал за то, чтобы только раз глотнуть земного воздуха!

Ден попытался было открыть окно, но не смог.

Стекло было крепко-накрепко вделано в раму, а рама в стену.

Скрипнув зубами, Ден швырнул в окно тяжелой малахитовой плевательницей. Плевательница разбилась.

Ден внимательно исследовал стекло. Кристаллических анализаторов у него не было, но и без того было ясно, что оно сделано из сверхпрочного клабестового кварцита, который не плавится даже в сопле фотонного двигателя.

Он заказал себе гипнофияьм и погрузился в мир захватывающих приключений командора Вернона.

Спустя два часа он заснул тяжелым сном и проснулся лишь на рассвете. Легкие пыльные солнечные лучики пробивались сквозь шторы. Ден откинул гардину и увидел огромное, алое, торжественно восходившее над миром солнце.

В коридоре раздалось шлепанье чьих-то босых ног.

Кто-то громко и нарочито томно звал Татьяну.

"Та-ти-а-на... – подумал Ден. – Что-то очень древнее и оченьочень знакомое... Ужели милая Татьяна..." В душе что-то шевельнулось. Может быть, это было воспоминание о девочке с густыми рыжими волосами, сидевшей за соседней партой, а может быть, тоска по большой любви, о которой мечтал всю жизнь и которой так и не испытал... Кто знает?

Город был огромен. Он был непомерно велик.

Тысячи тысяч зданий взмывали ввысь, вознося сотни этажей к низкому, хмурому небу. На улицах суетились миллионы людей в разнообразных пестрых нарядах По автострадам двигался медлительный поток разноцветных автомобилей, с равномерностью часового механизма притормаживая у светофоров. В заливе сновали катера, тягачи и прогулочные суда.

Гравилет остановился у лица огромной статуи, изображавшей женщину с факелом в руке.

– Статуя Свободы, – улыбаясь, проворковала стюардесса. – Она была установлена свыше тысячи пятисот лет тому назад в ознаменование независимости Америки и с тех пор стала символом североамериканского континента...

Звали ее Элизабет. Она была очень красива. Как ни одна из виденных Деном ранее девушек. И в первые часы путешествия он нe..сводил с нее глаз. Она тоже время от времени останавливала на нем взгляд и как-то особенно сердечно улыбалась.

Сидевшая впереди старушка с Беги подозвала к себе и стала выспрашивать что-то насчет валового дохода и экономического потенциала планеты Элизабет отвечала без запинки. Она стояла, нагнувшись, и Ден невольно залюбовался ее изящными точеными бедрами Вдруг он заметил грубый острый гвоздь, выглядывавший из подошвы ее туфельки.

– Алло! – воскликнул он. – Разве вам не больно?

– Что? – она быстро повернулась.

– Давайте-ка я вам починю обувку Она с трудом поняла, что именно он хочет починить и вежливо, но решительно отказалась. И хоть отношение к нему вроде не изменилось, но с этой минуты Дeн почувствовал себя немного неуютнее. Потом он заметил, что так же ласково, как и ему, Элизабет улыбается немолодому агроному с Весты да и вообще каждому из сидящих в салоне. После этого Ден решительно углубился в созерцание прекрасных пейзажей расстилавшихся за окном.

Время от времени в нем закипала злость на самого себя. Он не без основания подозревал, что девушка успела познакомиться с его курортной картой. "Калека! Урод! – ругал он себя – Пофлиртовать ему, видите ли, захотелось!. " И он твердо приказал себе раз и навсегда выкинуть из головы все мысли о женщинах вообще и об этой в частности. С этой минуты ему жилось намного легче.

И он увидел пляжи Гавайев, где смуглокожие ребятишки весело плескались в волнах и поднимали фонтаны соленых брызг навстречу низко летящей машине, Тысячецветием реклам встречал их ночной Токио.

Шустрыми светящимися гусеницами пробегали мимо вагоны монорельсов, и аэробусы мягко стартовали с крыш, унося в ярко освещенных чревах тысячи пассажиров.

До боли в глазах он вглядывался в незыблемые громады пирамид, силясь постичь, что же могло заставить могучий и трудолюбивый, талантливый и смекалистый народ в течение тысячелетий создавать эти грандиозные гимны собственному рабству.

Они пролетали над Африкой, и многочисленные стада антилоп пускались в паническое бегство прочь от серебристо-прозрачной туши гравилета. Стадо слонов приветствовало их, воздев хоботы... Что это?

– Разрешите вам представить жирафу!

Так это не просто книжная выдумка? Значит этот невообразимый, несуразный, удивительный зверь и в самом деле существует?

И слезы радости и умиления наворачивались на глаза людей, вдоль и поперек облетевших свою Галактику, а порой забиравшихся и в соседние. И радостно вскрикивали они, тормоша и теребя соседей у окон и по-ребячьи что-то кричали и взвизгивали от изумления. Они, видевшие до того невероятные формы жизни, до того причудливую игру внеземной Природы, до того неестественные виды жизни и разума, что казалось уж ничем новым невозможно их удивить.

Но еще более, чем чудеса флоры и фауны, поражали их чудеса таинственного микрокосма, что зовется Человек. Они видели тибетские монастыри и храмы Парфенона, пышное каменное кружево Версаля и неповторимые соборы Рима, Кельна, Кижей, парили над Эверестом.

Спустя неделю, насыщенную впечатлениями, пассажиры заметно сдали. Все они вполне пресытились зрелищами, все изрядно устали, все стремились назад, в свои родные, разбросанные по всем уголкам Вселенной сталепластиковые, стеклобетонные, куполообразные и норовидные, тороидальные и пирамидоидные города и поселки.

Все это было абсолютно бессмысленно. Солидные взрослые люди хорошо поработали с компьютером-информатором. Он может продемонстрировать любой фильм или книгу, картину и здание из своей богатейшей видеотеки, он с удовольствием поделится с вами любой информацией политического, культурного или экономического характера, продемонстрирует вам последние модели платьев и автомобилей, свежий боевик или рекламу, но наотрез откажется дать адрес или телефон какого-либо землянина. Обратиться в какое-либо правительственное учреждение также не удалось – эти номера предоставлялись только владельцам кода. Тогда Ден потребовал соединить его с бюро по трудоустройству. И неожиданно получил ответ: – Бюро по труду, Луна, Коперник, Владимир 8473301/9 – соединяю. На экране возникло немолодое уже, усталое мужское лицо.

– Прошу прощения, – сказал Ден. – Нас неправильно соединили. Я просил земное бюро.

– Нас правильно соединили, – ответил человек. – На ближайшие сорок миллионов километров это единственное бюро по трудоустройству, и я единственный инспектор этого бюро. Меня зовут Арвин Эйль, и я заранее должен предупредить, что у вас ничего не получится.

– Что не получится? – растерянно спросил Ден.

– С устройством на Земле.

– А почему вы решили...

Инспектор усмехнулся.

– Вы думаете, вы один такой умный? Ежедневно десять миллионов курортников прилетают на Землю. И по меньшей мере треть из них после этого решают остаться на планете. Вы представляете себе, что произойдет, если население Земли будет увеличиваться такими темпами? Послушайтесь моего совета: летите домой и постарайтесь устрбиться там. На свете много неплохих мест.

– Я знаю эти места, – согласился Ден. – Превосходные места. В одних местах люди едва ползают под тяжестью собственного веса, а в других мутируют под действием радиации и невесомости, в третьих – живут как кроты в своих герметичных норах, не ведая, что такое солнце и свежий воздух, Я родился и вырос в одном из этих мест и досыта нахлебался романтики суровых космических будней.

– Где вы родились? – спросил его инспектор.

– На Саннио. Это неподалеку от Капеллы.

– Прописаны там же?

– Да.

– Образование?

– Высшее.

– Специальность?

– Штурман космического корабля. Дальнорейсовик. Имею допуски к работе на маршрутах любого типа: пустотных, нулевых, внепространственных.

– Женаты?

– Холост.

– Где работаете? Порт приписки?

– Я на пенсии.

– Болезнь?

– Авария.

– Все равно, – инспектор с сожалением покачал головой. – Вы не подходите нам по всем пунктам. Во-первых, для того чтобы получить работу на Земле, вы должны родиться на Земле или в пределах Солнечной Системы и иметь местную прописку. Или ваша жена должна быть уроженкой Земли и...

– Но послушайте, – возмутился Ден, – каким образом я могу с земной девушкой, если смотреть на них разрешается лишь с двухсотметровой высоты?

– Это ваше личное дело, – отрезал инспектор, – мы же не можем решать за вас ваши матримониальные проблемы? Во-вторых, у вас высшее образование, высшее космическое, а на Земле люди этой профессии не требуются.

– Я владею двадцатью специальностями...

– Но у вас диплом...

– Начхать мне на диплом. Я могу быть простым техником.

– Закон един для всех, – инспектор развел руками, – вы обязаны работать по своей специальности.

– Но я ненавижу свою специальность! – воскликнул Ден. – Поймите меня, ненавижу!

– В таком случае приобретите другую – невозмутимо посоветовал Эйль.

– И тогда...

– И тогда вы сможете работать в любой иной области Вселенной, кроме Земли. В конце концов, на Земле очень трудно с квартирами. Планета перенаселена. И для того, чтобы получить квартиру, вам прежде всего требуется устроиться на работу...

– А для того, чтобы устроиться на работу, – подхватил Ден, – требуется родиться на Земле.. Послушайте, а вам не кажется, что вы порете чушь?

– Я в своих ответах руководствуюсь Бытовым Законодательством, оскорбился инспектор. – Да, Боже мой, вы не сможете устроиться на Земле уже хотя бы потому, что вы – калека. А на Земле прописывают только физически полноценных людей, совершенных духовно и телесно. Читайте вот, – он перелистал страницы замусоленного фолианта вот статья 335...

– Мне жаль.. – произнес Ден – Я понимаю. – кивнул инспектор.

– Мне жаль, что ты находишься так далеко от меня а то бы так искалечил тебя, что тебе не удалось бы устроиться даже на Луне! – закричал Ден, сжимая кулаки, и потянулся к выключателю.

– Подождите! – воскликнул инспектор. – Я не хотел вас оскорбить. Но мне было необходимо, чтобы вы уяснили для себя полную невозможность устройства на Земле. Не сошелся же на ней свет клином на проклятой этой планете! Я могу предложить вам должность преподавателя космонавигации в Астарте Превосходные условия, квартира с окнами на Море Спокойствия, персональный луноход...

Ден покачал головой.

– Секундочку! – инспектор стал поспешно нажимать на клавиши электронной картотеки. – Вот "комендант академгородка на Марсе" разве плохо? Соглашайтесь– это и диплому вашему соответствует – "с правом преподавания" – Вы когда-нибудь видели рассвет? – спросил его Ден. Обычный земной рассвет Инспектор покачал головой: – Старина, вы мне искренне симпатичны, и поэтому я от всей души советую выбросьте все это из головы Представьте себе все происшедшее с вами, все увиденное за эти две недели как фильм как прекрасный сон, иллюзг.ю пусть память о нашей прародине сохранится в вас долгие, долгие годы Любите Землю! Несите ее в сердце своем! Привносите ее с собою на новые планеты в иные миры! Поведайте родным и близким своим о красотах ее и радостях но оставьте всякую мысль о том, чтобы жить на Земле, – закончил инспектор и отключился.

Отправка была назначена на утро.

Ден встал с рассветом, тщательно умылся и причесался, надел свой парадный костюм, в котором его зачисляли в 12-й космический флот, нацепил нашивки, надраил ордена, значки, кресты и звезды и отправился к администратору.

Несмотря на раннее утро, администратор сидел за своим застекленным окошечком и о чем-то размышлял.

Когда Ден подошел поближе, он встал и церемонно поклонился.

– Чем могу служить?

– Мне, знаете ли, не спится.... – пробормотал Ден, не зная, с чего начать разговор о главном.

– Я могу предложить вам лекарство, – администратор достал из стола пачку таблеток. – Не откажитесь, попробуйте. Препарат абсолютно безвреден, уничтожает инфекции различных болезней и в то же время благоприятно воздействует на общие функции организма.

– Спасибо, не надо, – ответил Ден. – Я просто хотел бы побеседовать с вами кое о чем.

Администратор слегка дернул головой.

– Я, конечно, всегда готов поговорить с вами на любую интересующую вас тему, но... Право же, соблаговолите принять этот препарат. Это будет куда разумнее.

Ден почуьствовал себя ужасно неловко.

– Я... поймите меня правильно, – сказал он, запинаясь, – я не себя больным... Просто... За все эти дни накопилось так много всяких впечатлений, что... – у него не нашлось нужного слова, и он развел руками, – одним словом, не до сна... Мне очень понравилось у вас, – закончил он.

– Благодарю вас! – администратор поднялся и с достоинством склонил лысеющую голову. – Если желаете, то все ваши жалобы, предложения и пожелания вы можете записать в журнал для заметок, который находится у меня и выдается по первому требованию посетителя.

– О, нет! У меня нет абсолютно никаких пожеланий, а тем более жалоб. Мне все здесь очень понравилось, – заявил Ден.

– Коллектив комплексной турбазы "Привет" – гордо засиял администратор, – приложит все усилия к тому, чтобы все наши посетители остались довольны программой экскурсий и обслуживанием. Наша лучшая награда – благодарность от народа!

– Даже улетать не хочется, – пустил пробный шар Ден, – В общем-то две недели для такой планеты – это чертовски мало. Хотелось бы осмотреть побольше.

– Больше порядка – меньше жалоб, – моментально отреагировал администратор, – чтоб вам ничего отдыхать не мешало б!

– Нет, нет, что вы, – Ден слегка растерялся, – никаких жалоб у меня нет и быть не может, напротив, я вам чрезвычайно благодарен...

– Во имя гуманизма кто трудится ударно, тому всегда отчизна премногo благодарна! – гаркнул администратор. – Повысим уровень фондоотдачи! Крепить производительность труда!..

Голова его вновь непроизвольно дернулась, и Ден насторожился.

Немного помедлив, он сказал: – Мне бы очень хотелось задержаться на Земле. Я хотел бы познакомиться с ее чудесным народом.

Лицо администратора излучало полнейшее благодушие и безмятежность.

– Я крайне сожалею, – с огорчением сказал он, – но ничем не могу помочь вам, – Извините, а кто бы мог помочь мне?

– Сожалею, но и на этот вопрос я не в силах дать вам ответа, – сказал администратор с видом безутешного горя.

– Почему вы не в силах ответить мне? – тем же ровным и спокойным голосом продолжал спрашивать Ден, чувствуя, как в его груди закипает холодное бешенство.

– Сожалею, но и на этот вопрос я не могу вам ответить.

Любой другой на его месте давно бы уже отступился, но Ден был весьма упрям. Поэтому он оторвал одну из своих медалей и подбросил ее в воздух, крикнув: "Опасность номер один!" Взгляд администратора проводил серебристый кружочек вверх и опустился вниз, где Ден, подхватив его, запустил вращаться волчком на полированной стойке. Это была старая шутка в духе черного юмора астронавтов. Все андроиды четко реагировали на опасность, тем более объявленную человеческим индивидуумом. "Опасность номер один!" – это означало что человеку требуется срочная помощь.

Независимо от того, была ли эта опасность действительной или мнимой, робот настораживался, в дело вступали кибернетические цепи, до той поры незадействованные, в частности визир-анализатор.

В том-то и состояла шутка астронавтов, что при взгляде на вращающуюся монетку в фотоэлементы роботов попадали блики, которые влияли на импульсный резонатор, и красивая человекоподобная машина застывала в полной неподвижности, приводя в совершеннейшее отчаяние владельцев и владелиц кибернетических супругов, детей, друзей, слуг...

И пока правая рука Дена производила завораживающие робота манипуляции, левая – резко ударила по кнопке экстренной блокировки, которая у всех серийных андроидов находилась в подвздошной впадине. Оставалось только найти шов и войти в прямой контакт с биоэлектронным мозгом, что Ден и сделал, произведя операцию, сходную с анатомической.

– Вы произвели нападение на человекообразное существо, находящееся при исполнении своих служебных обязанностей, – заговорил администратор неожиданно писклявым голосом. – Указанное деяние влечет за собой уголовную ответственность по статье...

– Назови свой номер, – негромко потребовал Ден.

Андроид дернулся и замер. Вероятно сработала линия логической защиты: он должен был повиноваться владельцу номера-кода.

– В противном случае я лишу тебя мозга, – с угрозой рявкнул Ден, полагая, что требования самосохранения возобладают. И оказался прав.

– 16-Т49 "Н".

– 16-149 "Н", мне необходимо наружу. Ты выведешь меня.

– Невозможно, – ответил робот.

– Я хочу поговорить с кем-нибудь из землян.

– Невозможно.

Ден вспомнил Элизабет и гвоздь, торчащий из ее туфельки.

– Какой номер нашей стюардессы?

– 17-382 "О".

– Как мне устроиться на работу? Какие профессии требуются на Земле?

Робот этого не знал. Лгать он не мог, и Ден нейтрализовав его, отправился на поиски выхода Однако первый этаж был наглухо изолирован от всего внешнего мира, а шлюзовая камера для приема транспорта была снабжена до того совершенными киберзапорами и средствами слежения, что Ден побоялся рисковать. Отчего-то у него из ума не выходил разговор, который состоялся вчерашним вечером.

– Послушайте, вы.., человек из Саннио! Как вас? Денис Смирнофф. прекратите буйствовать!

Ден поглядел на запястье. Из браслета индивидуальной связи на него глядело рассерженное лицо Арвина Эйля.

– Вы совершенно напрасно ломаете наше оборудование! – с упреком сказал инспектор. – У вас все равно ничего не получится. Вам не удастся выйти наружу. У нас уже бывали подобные прецеденты – и все они кончались неудачно для дезертиров.

– Я не дезертир. – негромко сказал Ден. – Я искатель. Я слишком долго искал свою мечту. И наконец-то нашел ее. Почему же вы не разрешаете мне прикоснуться к ней, потрогать, попробовать, ощутить ее? Разве я сделаю что-нибудь плохое? Ведь я не собираюсь ничего ломать, портить, я не думаю никого убивать... Мне хочется просто... сделать один глоток земного воздуха, прикоснуться руками к земле, породившей наш мир, изведать вкус настоящей морской воды, не той, которой наполняют бассейны в соляриях, а той, что плещется в океане. Разве в этом есть что-то постыдное? И не надо лгать, что я кого-то могу заразить. Вы ведь не поэтому так тщательно скрываетесь от нас?

Инспектор хмурился.

– Да, не поэтому, – неохотно согласился он. – Но все равно, ваши желания невыполнимы. Планета, на которой вы сейчас находитесь, – это планета-музей, планета-выставка. Она предназначена для осмотра, но не для какой-либо экономической или хозяйственной деятельности.

– Чем же занимаются земляне?

– Ничем. Свою роль прародины нашей цивилизации Земля уже исполнила. Оставьте же ее в покое... – Ден выключил браслет и двинулся дальше.

Он вышел из лифта на девяносто восьмом этаже и поднялся еще на два этажа выше. Если робот-администратор не лгал, а лгать он не мог, то грузовые машины разгружались именно здесь.

Ден прошел еще несколько сот метров по этажу, заглядывая в двери. Большинство помещений пустовало. В двух или трех сноровисто и размеренно работали кибернетические портные и прачки. Несколько помещений было заполнено приборами непонятного назначения.

Наконец ему повезло. В одном из залов он обнаружил гравилет с раскрытой задней стенкой кузова.

Два погрузчика вынимали из него контейнеры с продуктами и ставили их на ленту транспортера, которая уходила под пол. Дверь в кабину пилота была тщательно заварена. Оставался один путь.

Ден выждал, пока последний контейнер не вылез из нутра гравилета и вскочил вовнутрь. Но и изнутри дверь рубки пилота была заперта. Меньше всего Дену улыбалось стать пленником на автоуправляемом гравилете. Он стал лихорадочно искать, чем бы взломать замок.

В это время за его спиной раздался грохот. Это роботы стали грузить ржавые, источающие невыносимое зловоние баки.

– Не хватало только захлебнуться в чужом дерьме... – пробормотал Ден и, отодрав свисающий с потолка поручень, с размаху ударил по дверной ручке. Ручка отвалилась. Несмотря на все его усилия, дверь не поддавалась.

Баки грузились один за другим, с убийственной монотонностью они проталкивались в помещение, с каждой минутой оставляя все меньше и меньше свободного пространства. Теперь уже при всем своем желании Ден не смог бы выбраться из гравилета.

В отчаянии он опустился на небольшую скамеечку в углу и вдруг его осенило. Все машины были типовые.

И точно в таких же скамеечках находилось противопожарное оборудование пассажирских гравилетов. Он сорвал пломбу, откинул сиденье и среди складных ведер и огнетушителей обнаружил превосходный маленький ломик.

Когда он взломал дверь, погрузка уже закончилась.

Впереди загорелись три зеленых огня. Гравилет медленно двинулся вперед и, въехав в соседнее помещение, остановился.

Застучали насосы, выкачивая воздух.

– Чистоплюи! – разозлился Ден. – Даже для грузовиков шлюзы устроили!

Из раскрытых дверей хлынули потоки солнечных лучей, и гравилет воспарил в небесную синеву. Тогда привычными движениями Ден перевел машину на ручное управление и повел ее по обычному экскурсионному маршруту, сообразуясь с прихваченной из номера картой.

– Послушайте, штурман, – резкий хрипловатый голос на этот раз раздался из динамика, установленного на потолке кабины. – Вы напрасно не хотели дослушать меня до конца. Впрочем, тогда я все равно не мог сказать вам всей правды. Но теперь... раз уж вы сами все увидели, слушайте до конца...

Песок... песок... Буйные ветры закручивали его серыми смерчами, которые взвивались ввысь и вновь опадали. Вокруг него на тысячи тысяч миль раскинулись однообразные желтовато-серые барханы, порой разрываемые каменистыми плоскогорьями и скалистыми хребтами. А голос все говорил и говорил, угрюмо-монотонный, он иногда доходил до истерического визга, срывался на крик и вновь утихал, будто читая отходную чьим-то стародавним замыслам и устремлениям.

– Не считайте наших пращуров до такой степени бездушными и недальновидными людьми, – говорил инспектор, – они были детьми своего смутного, неспокойного времени. По сути дела жизнь каждого человека – это миниатюрная модель развития всего человечества. Младенец покидает материнское чрево, ребенок вырастает из уютной колыбели, юноша уходит из отчего дома, чтобы строить свою жизнь, рождать своих детей...


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю