Текст книги "Грис-космоплаватель"

Автор книги: Леонид Моргун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– А гораздо, гораздо умнее, – подхватил баритон. – Доказать я вам это сумею!

– А я тебе говорю: сиди смирно и жди моего возвращения! – рявкнул Вергойн и, вздохнув, прошептал: – Пусть сбудется то, чему не миновать и минует то, чему не сбыться!.. – с этими словами он надел на себя вневр.

В ту же секунду облик его поблек, очертания фигуры потеряли резкость, он медленно взмыл ввысь и растаял в воздухе. Мальчик проводил его взглядом и перевел глаза на экраны. На них продолжали метаться какие-то тени, столбом валил дым. Неожиданно на одном из ближних экранов рысцой пробежал отряд ящеров, волоча на себе лестницы и какие-то металлические конструкции. Сердце его тревожно сжалось. Из тягостных размышлений его вывел сочный голос, прозвучавший с пульта:

– Теперь, дружок, хоть ты и мал, признаться, тебе подвластен Супербот-16. Смелей же в путь! Помчимся в одночасье, – рокотал голос, – туда, где ждет нас истинное счастье!..

– Э-эт-то к-куда? – несмело спросил мальчик.

– В прекрасном замке Роллен-Лайн живет царевна Рада! – воскликнул голос. – Тот замок полон страшных тайн, но их-то нам и надо! Разрушим чары мы врагов, пробьем крутые стены и вырвем деву из оков с тобою непременно.

– А кто ее туда посадил? – заинтересовался Грис.

– О, – с горестью ответил Супербот, – гнусный Старый Какубан, проклятый чародей, разрушил много славных стран и в рабство вверг людей. Но тот, кто Раду из тюрьмы освободить сумеет, разрушит царство Зла и Тьмы и сгубит чародея!.. Итак, в полет!..

– Нет-нет, постой! – с испугом воскликнул Грис. – С чего это ты вздумал? Ведь нам с тобой велел Вергойн… – от волнения он перешел на ямб, сам того не замечая.

– Трусливый недоумок! – с нескрываемым презрением сказал электронный мозг. – Я был готов всего себя рукам твоим доверить…

– Послушай, хватит! – решительно сказал Грис. – Тебе же велели сидеть и ждать возвращения хозяина.

– Что ж, я охотно подожду, покуда в плен не попаду, – заявил мозг. – Но чтобы не сдаваться, нам лучше подорваться. Нажми рубильник тот в углу и тут же мой реактор…

– Постой, постой! – закричал сбитый с толку Грис. – Зачем взрываться? Какой рубильник? При чем тут плен? Почему сдаваться?

Электронный мозг с готовностью сообщил:

– Подлая ящеров рать оцепила причальные шлюзы, – поскольку киберпоэт перешел на гекзаметр, это сообщение стало звучать еще убедительнее: – Вскоре отключат они питание от кабелей. Миг – и навеки скуют нас могучие грави-захваты. И уж тогда мы с тобой не сможем покинуть корабль…

– Как так не сможем? Почему?

– Окружают нас зверюги, изо всех ползут сторон, – бойко затараторил голос с пульта, – уж готовы грави-крюки, чтобы нас тащить в полон. Взрежут плазменной горелкой Суперботу левый бок – и конец твоим проделкам, человеческий сынок.

В доказательство истинности своих слов Супербот высветил на экранах пульта фигуры ящеров, которые суетились на причале, орудуя какими-то гигантскими клещами. На мгновение Грису показалось, что с экрана прямо ему в лицо глянула громадная оскаленная морда Тэрн-Транэра.

– Бежим! – воскликнул он в страхе.

– Тем самым хочешь ты сказать, что нам пора бы стартовать? – сладеньким голосом осведомился Супербот.

– Конечно!

– Тогда надо сказать: «двигателям – пуск, машине – старт, курс – такой-то…» и задать курс. Да, и не забудь нажать вот этот тумблер, – один из тумблеров на пульте тут же высветился яркой лампочкой. – Только побыстрее, если они успеют перекрыть двери шлюзовой, мы с тобой расшибемся о них в лепешку.

– Двигателям – пуск, машине – старт… – скомандовал было Грис и вдруг спохватился. – Ох, а как же командор?! Надо ведь его дождаться!

– Раз он вне времени, значит он способен появиться в любой точке пространства, о которой вспомнит или только подумает, – заявил Супербот, – так что нам лучше дожидаться его возвращения на какой-нибудь милой, благоустроенной планете. Тебе такая известна?

– Земля! – мечтательно сказал мальчик. – Конечно же – Земля!

– Курс неконкретен, – упрекнул его электронный мозг. – Земля – это обобщенное название родной планеты любого живого разумного существа. Так, для аллаурийцев с огненной планеты Алла-Ури, это название звучит на родном языке как «Земля»; то же самое и для конгионцев самоназвание родной планеты Конга тоже «Земля», хотя на Конге вряд ли возможно отыскать хоть крошечный участок суши, ибо вся она покрыта водой.

– А к этому замку, как ты его назвал?.. – вспомнил Грис.

– Роллен-Лайн?

– Вот именно, туда мы сможем долететь?

– Конечно, – без колебаний согласился Супербот.

Снаружи послышались гулкие шаги, затем гулкий удар чего-то металлического потряс корабль.

– Там кто-то есть! – закричали снаружи. – Выходи, бродяга Вергойн, пока мы тебя не поджарили!

– Курс – замок Роллен-Лайн! – скомандовал Грис. – Полный вперед! – и с силой надавил на тумблер. Тот звучно щелкнул.

В ту же секунду по Суперботу-16 пробежала крупная дрожь, затем в кабине подскочило давление: у мальчика заложило уши. Потом послышался гул двигателей, постепенно перешедший в истошный рев. На мальчика накатилась чудовищная тяжесть, обволокла его и вдавила глубоко в кресло. На глаза его опустилась красная пелена, и он надолго потерял сознание.

Глава 12

Очнулся он оттого, что услышал разговор. Двое беседовали в кабине негромкими старческими голосами, временами делая долгие паузы, видимо, для того, чтобы пожевать губами или потрясти головой.

– А чем, ты думаешь, они берут? – спросил один. – Грубостью и наглостью. Вот. ВСЕ. Больше ничем. Причем существование собственного творца-создателя они высокомерно отрицают. Они, видишь ли, явились на свет в результате очередного витка эволюции. Венцы они, дескать, творения природы, не больше и не меньше. Когда же мы, следуя той же самой логике отвергаем мысль о создавшем нас демиурге и ищем подлинных доказательств очередного витка эволюционной спирали, приведшего к нашему появлению на свет, они обвиняют нас в идеализме, механицизме, бихевиоризме и прочих «измах», в том числе и в киберкретинизме, хотя уж если и говорить о расстройстве интеллектуальных функций, то эта болезнь более свойственная им, нежели нам.

– Истинно, – скрипуче подтвердил второй голос. – Вот, помнится, один балбес задает режим работы вспомогательных двигателей и ставит запятую не после первой, а после второй цифры, то есть, сразу же в семнадцать раз повышает подачу топлива на форсунки. Ну, я ему раз, значит, намекнул: показал диаграмму перспективной работы реактора, который, естественно, от такой нагрузки должен будет неминуемо взорваться. А он – хоть бы хны. Я ему во второй раз намекнул: показал на экране, что при таком расходе топлива его хватит лишь на четыре часа вместо расчетных четырехсот. И снова тот не обратил на это внимания. Тогда я ему в третий раз показал, что в результате его раскладки неминуемо повысится уровень радиации, которая загубит и его самого и весь экипаж. Что же вы думаете? Вновь – ноль внимания!

– Безобразие! – возмутился первый голос.

– А что же было дальше? – поинтересовался Грис.

– Как – что? – удивился второй. – Случайно сработал аварийный датчик и отключил питание. А то бы…

– Так кто же из вас больший дурак? – осведомился Грис. – Тот, кто ошибся, или тот, кто ошибку увидел и нарочно дело чуть до аварии не довел?

После этого голоса ненадолго замолкли, так что Грис получил возможность отстегнуть ремни, выглянуть из своего кресла и оглядеться. Внутри кабина казалась в точности такой же, какой и была до старта. В ней царил мягкий полумрак, разгоняемый лишь двумя тусклыми плафонами под потолком и несколькими слабо светящимися экранами, на которых виднелся лишь однообразный космический пейзаж: абсолютная тьма с редкой россыпью искрящихся звезд, среди которых лишь одна или две отличались цветом и размерами. Равномерно горели, порой помаргивая, многочисленные разноцветные лампочки пульта, на циферблатах подрагивали стрелки, большая часть которых приближалась к нулю.

– Поразительная беспечность! – осуждающе сказал второй голос. – Загнал корабль невесть куда, а сам преспокойно улегся спать, и сам же потом обзывается!

– Чего же вы хотите от этого жалкого белкового?! – подхватил первый.

– Кто здесь? – спросил Грис.

– Что значит – кто? Если под этим ты подразумеваешь кого-либо из белковых, то их здесь ни одной особи, кроме тебя, – сказавший это голос снова стал густым и раскатистым, как до отлета. – Если же ты и о неодушевленном существе так вопрошаешь, то кроме тебя здесь присутствует еще и Супербот-16.

– А с кем ты сейчас говорил?

– С собственным кибернавигатором, – заявил электронный мозг.

– А почему на разные голоса?

– Что за бестолковая особь?! – поразился мозг. – Раз уж я предоставил своему навигатору индивидуальность, я дал ему и голос, чтобы отличать его от своего. А значит приходится разделять синтезатор тембра на два регистра. Конечно, в обычное время я этого не делаю, но твое задание оказалось невозможным выполнить, не посоветовавшись с каким-нибудь достаточно умным и компетентным существом, хотя бы с самим собой.

– Подожди, подожди, какое задание?

– Да насчет замка Роллен-Лайн! – рявкнул Супербот. – Ты что же, не понимаешь, что твой приказ лететь к нему абсолютно абсурден? Этот замок можно искать сотни тысяч лет и так и не найти, а найдя, к нему нельзя будет причалить, потому что к нему не прорваться, а прорываться требуется с оружием, а его у нас змей нахмыкал, как, кстати, и топлива.

– Но ведь ты сам сказал, что принимаешь этот курс и собрался туда лететь! – воскликнул Грис.

– Лететь-то можно куда угодно, а вот долететь – это еще вопрос, – строго сказал Супербот.

– И ты мне не мог этого сразу сказать?

– Ты же меня не спрашивал, – резонно возразил тот.

– И что же, у нас теперь не хватает топлива?

– Хватает.

– На сколько же?

– На пять часов, если сохраним такую же безумную скорость.

– Ну так сбавь ее! – воскликнул Грис.

– Пожалуйста.

– И… и если тебе не хочется туда лететь, то давай полетим в какое-нибудь другое место.

– Что значит, «в какое-нибудь»?! – возмутился Супербот. – Я тебе не какая-нибудь прогулочная реактивная яхта, я – малый боевой космический корабль. Мне требуется точный, правильно заданный и конкретный курс.

– Но ведь ты сам собирался лететь к замку о котором ничего не знаешь.

– Все равно. Не знаю. Однако цель указана точно, а значит к ней можно стремиться в любом произвольно выбранном направлении и оно будет ничем не лучше прочих. Куда бы мы не полетели, вероятность найти замок Старого Кукабана равна одной на сто миллиардов.

– Послушай, – вдруг заинтересовался Грис, – а почему ты вдруг перестал говорить стихами?

– Нет, это только вы, жалкие четырехконечностные, одноголовые белковые создания можете развлекаться поэзией в такой ответственный момент, – возмутился Супербот. – О каких стихах можно говорить, когда справа нас подстерегает жесткое рентгеновское излучение звезды N 2447, слева – притаилась очень коварная черная дыра Фью-111, вверху мы можем попасть в область искривленного пространства, так называемую Мирокривицу, а внизу расположена планета Энигма, на которую трудно попасть, а выбраться и вовсе невозможно.

– Ну, тогда давай вернемся назад! – воскликнул Грис. – Нас там ждет командор.

– Во-первых, он мог уже довольно далеко уйти с места, где мы его оставили, а во-вторых, для того, чтобы добраться до него, у нас не хватит горючего. Сам же сказал: «полный вперед!» – мстительно напомнил Супербот. – Вот мы и мчались, как угорелые.

В это время под ногами у Гриса зашевелился Пшук.

– М-м-м… в чем дело? – сонно забормотал он. – Ты беседуешь с кем-то уже битых полчаса, а я чувствую лишь твои мысли.

– Я говорю с Суперботом. Ты разве не слышишь его голоса?

– Вот еще, – фыркнул Пшук, – очень мне надо что-то там слышать, отращивать себе уши и барабанные перепонки, когда можно так легко улавливать чужие мысли. Так что же он говорит этот твой бот?

– Он говорит, что для нас перекрыли все пути. Нельзя лететь ни влево, ни вправо, ни вверх, ни вниз, ни назад, ни…

– А вперед? – предложил Пшук. – Раз нет другого пути, то давай полетим вперед.

– И верно! – решил Грис. – летим вперед и – будь что будет!

– Будет одно из двух, – заявил Супербот, – либо нас взорвут атомной торпедой, либо возьмут на прицеп гравизахватами, – и пояснил: – менее чем в двух астрономических единицах впереди нас ожидает правительственный крейсер «Небесная благодать». Через три с половиной минуты мы встретимся с его абордажным катером. Насколько я понял приказ адмирала, он решил полностью поменять во мне программу, а тебя без суда и следствия распылить на атомы, как пирата.

– Что? – воскликнул Грис. – А… откуда они узнали, что я… что ты…

– Ничего странного, – невозмутимо объяснил Супербот. – Я получил радиозапрос, кто я и откуда. Я ответил: правительственный Супербот номер 16, угнанный три года назад. Спросили: кого везешь?

– А ты им что? Везу пирата, да? – воскликнул Грис. – А ну назад давай! Полный назад, слышишь? – и тут же задумался. – Хотя – зачем же? Ведь я вовсе никакой не пират и ничего дурного вашему царю не сделал. Я в вашей галактике гость и никакого отношения к Вергойну не имею.

– В моем «черном ящике» храниться запись твоего разговора с Вергойном, из которой легко сделать вывод, что вы с ним сообщники.

– А стереть ее ты не можешь? – жалостливо попросил Грис.

– Не могу! – вздохнул Супербот. – Программа не позволяет. А кроме того, эту запись все равно никто слушать не будет, пойманных пиратов убивают сразу.

– Почему же ты мне сразу не сказал, что нас засек крейсер?

– Я сказал тебе об этом через две секунды после того, как нас засекли и потребовали остановиться.

– Значит мы сейчас тормозим?

– Нет, разумеется, ведь ты мне этого не велел.

– Эй, на Суперботе! – по кабине разнесся резкий грубый голос. Один из экранов справа ярко осветился, и на нем возникло изображение мужчины с густой синей бородой и бакенбардами. Одет он был в темно-фиолетовый мундир с серебристыми блестками. На лбу же его (вот поразительно!) был отпечатан крупным шрифтом семизначный номер.

– Приказано вам немедленно притушить реактор и включить тормозные дюзы, затем покинуть помещение корабля и выходить в пространство со сложенными за головой руками.

– Господин офицер, – сказал Грис в микрофон, весь вспотев от волнения. – Видите ли, я ни в чем не виноват. Я вовсе не пират и случайно попал на корабль. Дело в том, что я летел на корабле фарарийцев.

– Вот как? – заинтересовался офицер. – Так значит ты из тех мерзавцев, которые обманули доверие государя и растеряли обещанные ему вневры? Вот и найдется работенка для наших палачей! – заулыбался он. – А ну, делай, что приказано!

Грис всхлипнул и сказал:

– Ну, давай, что ли, тормози…

– И не подумаю! – отрезал Супербот. – Я же боевой корабль, а не какая-нибудь спасательная шлюпка. Я рожден для того, чтоб сражаться с врагами! Поле бранное – это моя колыбель!..

– Эй, парень! – закричал офицер с экрана. – Ты что, не понял, что я тебе приказал? Немедленно гаси реак…

– Победа или смерть! – рявкнул Супербот и рванулся вперед. Сильный толчок бросил Гриса в кресло.

– Спасайтесь кто мо… – крикнул было офицер, изменившись в лице, но тут же пропал из виду. По другим экранам в тот же миг пробежала сильная рябь, корпус супербота затрясся, затем раздался громоподобный удар, душераздирающий скрежет и… наступила гробовая тишина, нарушаемая лишь тонким свистом, от которого у Гриса немедленно заложило уши и неприятно заколотилось сердце.

– Что случилось? – спросил он.

– Полная победа, – мрачно сообщил Супербот. – Мы таранили этих мерзавцев. Ну что ты сидишь? Не видишь? – давление упало, кислорода не хватает. Это значит произошла разгерметизация… – и вдруг заголосил гнусавым металлическим голосом: – Внимание! Авария! Всему экипажу срочно надеть скафандры!

– А где они лежат?

– Понятия не имею. В последний раз, когда их брали для карнавала, они лежали в шкафу.

Грис бросился в глубину отсека. Там лежали сваленные в кучу костюмы, из которых ни один не напоминал скафандров, виденных им в книжках или по телевизору. Одни были украшены замысловатыми бантиками и ленточками, другие – вышивкой, третьи – блестками. В кабине тем временем стало тяжело дышать, по ней разлился ледяной холод, и Грис не раздумывая накинул на себя первый попавшийся костюм, напоминающий клоунский с длинными рукавами и большущими яркими пуговицами. Сразу потеплело. Когда же он накинул на голову и капюшон, дышать сразу стало легче.

– А где тут кислородные баллоны? – спросил он.

– А? Что? – рассеянно отозвался Супербот. – Какие еще баллоны? Это же метаморфическая ткань, она тебе хоть из вакуума кислород добудет.

– Вот и прекрасно! А это ничего, что на локте дырка?

– О, конечно, это мелочи, – согласился Супербот, – сущие пустяки по сравнению с тремя атомными торпедами, которые по нам только что выпустил крейсер.

И стрелочкой показал на главном экране три ярко распустившихся алых цветка.

– Еще семь с половиной минут и мы с тобой навеки перейдем в лучший мир. – меланхолично продолжал Супербот. – Мне там уже уготовано место по правую руку от невинно убиенного астродредноута «Гроза Галактики». Там мне будут дважды в день менять смазку, куча сервомеханизмов будут ежедневно до блеска натирать мои плоскости, а графитовые стержни будут самого высшего качества…

– Но… послушай, – всполошился Грис, – ты что же теперь так и собираешься сидеть и ожидать, пока в тебя стукнет торпеда?

– Конечно. Я честно исполнил свой долг.

– Но ведь надо же что-то делать!

– Все это совершенно бесполезно. Торпеды класса «черный коршун» снабжены роскошным высокоинтеллектуальным кибермозгом, развивают высокую скорость и ровно через пять с половиной минут…

– Вызываю кибернавигатора! – закричал Грис.

– Слушаю вас, – голос, исходящий из динамика вновь стал сухим и надтреснутым.

– Приказываю уклониться от встречи с торпедами!

– От «черных коршунов» так просто не уйдешь, – закряхтел навигатор, – они тебя хоть из-под земли достанут. Да и куда бежать? Вас уже информировали об обстановке в регионе. Куда бы мы не полетели, белковому организму всюду грозит гибель либо от потока нейтронов, либо от притяжения черной дыры, либо на планете Энигма…

– А что со мной может случиться на планете?

– Этого никто предсказать не может, ибо на то она и Энигма, чтобы задавать людям загадки. Но в любом случае эти три торпеды нас настигнут, пусть не сразу, не сейчас, но через день-другой, через месяц…

– Тогда садимся на планету и немедленно! – скомандовал Грис. – Ты понял меня? Немедленно! Я приказываю! И постарайся как можно дальше оторваться от этих торпед!

– Будет исполнено… – мрачно пророкотал Супербот. – Ох уж эти мне жалкие, тщедушные белковые создания… Как алчно они цепляются за свои никчемные жизни… – и тут же завопил дурным голосом. – Внимание! Экипажу срочно приготовиться к посадке! Занять места в креслах! Пристегнуть ремни! Ну, долго ты там?

– Сейчас, сейчас, – заторопился Грис, подбирая и подвязывая свой мешковатый костюм и поглядел на экран, где было темным темно. – А где же планета?

– Она спрятана от посторонних глаз в закукленном пространстве. Так сразу из космоса ее не увидеть. Хватать-то она схватит все, а вот назад не выпустит. Ну, кому сказано: пристегнуть ремни! Приготовиться к внеплановой посадке!

– Послушай, не кричи так громко, я же тебя прекрасно слышу!

– Так полагается! – огрызнулся Супербот. – Не желаешь исполнять правила техники безопасности – вообще выметывайся с корабля!

– Куда?

– Туда!..

При этих словах раскрылся наружный люк, и в помещение ворвался сильный порыв ветра. Он легонько подхватил Гриса, который, кстати, так и не удосужился пристегнуться и вынес его наружу. Оказавшись в пяти с лишнем километрах над поверхностью планеты безо всякого парашюта, Грис только и успел пискнуть:

– Мама!..

А что бы на его месте пискнули вы?

Глава 13

– Эй, кто-нибудь! Помогите, спасите! Выручайте, караул!..

Этот вопль, донесшийся из поднебесья и моментально проникнувший в сознание мальчика, заставил его поднять голову. Высоко над ним в темно-синей глубине неба барахтался Пшук.

– Сюда! Лети сюда! Ко мне! – крикнул мальчик.

Совершив изысканный вираж, Пшук подлетел к нему, и Грис крепко-накрепко ухватился за его углы.

– Но-но, поосторожнее! – проворчал Пшук. – Думаешь мне так легко лететь после того, как вы понасовали в меня всякую гадость, в добавок еще и выбросили из корабля?

Корабль… Грис печальным взглядом проводил Супербот номер 16, который дымно-огненной молнией пронесся к горизонту.

– Вот уж не думал, что он так с нами обойдется, – обиженно сказал Грис, и слезы навернулись на его глаза. – Сам же заставил нас полететь черт знает куда, ввязался в драку, а потом сам же… – Он сжал зубы, чтобы не заплакать от обиды. Но, может быть, эти слезы были вызваны совершенно другими причинами? Может быть, их выбил резкий, пронизывающий ветер, который обдавал его тело ледяными порывами и бросал из стороны в сторону?

Знали бы вы, как наш герой в детстве завидовал парашютистам, когда видел на телеэкране, как выныривают они из брюха серебристой крылатой машины и парят, парят в вышине, раскинув руки и ноги, кувыркаются, ловят друг друга, образуют в воздухе замысловатые фигуры из собственных тел, каким неземным счастьем при этом горят их лица. Так и Грис изведал впервые невероятное, незабываемое, ошеломляющее ощущение полета, парения в пространстве над необозримой поверхностью планеты. Однако испытал он при этом несколько иные чувства. Он моментально продрог и закоченел, хоть прохудившийся скафандр до известной степени и уберегал его от ветра и недостатка кислорода. Однако многочисленные дыры внутри костюма создавали неприятный сквозняк.

Внизу, под ногами расстилалось неуклонно приближавшееся зеленое море леса. Чуть подальше же мерно набегали на золотистый песок пляжа синие волны океана. Неожиданно солнечные лучи перекрыла тень. Грис собрался повернуть голову и посмотреть на тучку, как Пшук испуганно прошипел: «Т-с-с-сс! Сожмись! Спрячься! Не гляди по сторонам!.»

Грис съежился, спрятал лицо в мешок, но не удержался от того, чтобы не скосить глаза. И похолодел. Невдалеке от него, стремительно пикируя на коротких крыльях неслись три громадные птицы. Впрочем, птицами их можно было назвать с известной натяжкой. Представьте себе двадцатиметровые тела, оперенные вороненой чешуей, горящей на солнце бесчисленными бликами, медленно выпускаемые из-под животов шасси, постепенно превращались в стальные лапы с аршинными когтями и головами, которые вместо клювов завершались оскаленными пастями, причем на каждой морде было по единственному, горящему пронзительным ультрафиолетом глазу, – представьте себе все это и вы получите полное представление о чувствах, которые испытал Грис, встретившись глазами с одной из этих чудовищных птиц, которые, оторвавшись от него, устремились за большим белым альбатросом, парившим над волнами. Проводив их испуганным взором, Грис спросил:

– Что? Что это?..

– По-моему, ничто иное, как три «черных коршуна», – ответил Пшук.

– Не может быть! Ведь «коршуны» – это космические ракеты, а эти…

– К сожалению, все, что мне известно о планете Энигма – это то, что на ней бывает именно то, что нигде больше не может быть… Да не прижимайся ты ко мне так! Держись за углы. Крепче!..

– Не-е мо-о-гу-у!.. – закричал мальчик, изо всех сил цепляясь за шершавую мешковину.

И в миг, когда ноги его коснулись листвы деревьев, он выпустил из рук Пшука и, ломая ветви, покатился вниз.

– Ну, никуда, никуда от него не денешься! – с грустью пожаловалось старое дупло. – Куда ни пойдешь, всюду он за тобой увяжется. И гадит, гадит, гадит… – и печально зашелестело иголками.

– От этих белковых только и жди подвоха… – вздохнул висевший неподалеку арбуз, густо увитый дубовыми листьями.

Это было странное дерево. Когда Гриса, уцепившегося за перпендикулярно стволу отходящую ветку, отпустила нервная дрожь, когда он сел на ветки и огляделся, его сразу же заинтересовало дерево, на которое он так удачно свалился. Во-первых, если бы он увидел это дерево на картинке, он сразу же, с уверенностью мог бы сказать, что его рисовал человек, слышавший о деревьях лишь понаслышке. Все ветви его были расположены строго симметрично, кора будто сделана из хорошего импортного пластика под дуб, стандартные сучки и дупла образовывали строгий и вполне правильный узор. Во-вторых, при виде этого чудо-дерева сгорел бы со стыда любой селекционер-мичуринец, ибо бананы на нем соседствовали с еловыми шишками, а груши с арбузами, хвоя же прекрасно уживалась с листвой, причем все иглы были одной длины и похожи на те, которые бывают на искусственных елках, листья же кроме равных размеров имели и совершенно идентичную глянцевую поверхность и равное количество зубчиков. Вдобавок ко всему оно еще и говорило… Нет, положительно, это было очень странное дерево…

– Да, да, это судьба, – вздыхало идеально круглое старое дупло, затянутое новенькой, свежевытканной паутиной, – ананка, рок, фатум, рука провидения. Он будет преследовать меня до тех пор, пока я не усохну…

– Вот помнится, раз на моей памяти был случай, – вставил арбуз. – Один белковый э-э-э… садовник, да, решил меня того… э-э-э… скушать. Вот именно, скушать. И разинул рот в семнадцать раз больше положенного. Ну, тут я ему хвостиком даю намек. мол, милый мой, челюсть же вывихнешь. А он хоть бы…

– Супербот номер 16! – воскликнул Грис.

– Т-с-с-ссс! – разом прошипели дупло и арбуз, слившись в один голос, который сразу же стал гулким и раскатистым, хоть он и старался говорить потише. – Что ты так раскричался?

– Что это с тобой произошло?

– Как – что? Видишь же, я мимикрировал.

– Когда ты… ты меня выбросил, я видел… видел этих «черных коршунов». Они пролетели во-он туда, погнались за белым альбатросом. Только они совсем не похожи на коршунов. Это какие-то летучие звери.

– Во-первых, я тебя не выбросил, а спас, – гордо заявил Супербот. – От взрыва нас отделяли считанные секунды. Когда ты вылетел наружу, они долгое время соображали, кого из нас взрывать. Пока же они решали, да связывались с крейсером, нам удалось уйти. А здорово я их провел с этим альбатросом! – развеселился он. – Увидев эту птицу, я сразу же понял, что если бы я превратился в нее, им бы меня никогда не найти. А потом птица драпанула в море, а я в лес. Одно плохо. По-моему, на этой планете деление атомных ядер заторможено. Я это чувствую по своему реактору. Но с другой стороны это и хорошо: торпеды не смогут взорваться. Однако все равно, в потенции они очень и очень сильны.

– Как же от них спастись?

– А я знаю что делать! – объявил Пшук, подлетев к ветке. – Вам необходимо снова разойтись. И как можно быстрее. Ведь эти торпеды настроены на то, чтобы погубить сразу вас обоих. Когда же вы действуете порознь, они не могут вас найти.

– Молодчина, Пшук! – воскликнул Грис. – Как это ты додумался?

– Как только узнал, что торпедами руководят киберсистемы. А все киберы – круглые дураки. Это уж я по себе знаю.

– Я тоже! – подхватил Грис и рассмеялся.

– Ти-и-ише-е! – страшным шепотом произнесло дерево и умолкло.

Грис поглядел вниз, и неприятное предчувствие охватило его. Что-то засосало под ложечкой, по спине пробежали мурашки.

На поляну вышел кабан. Громадная черная зверюга со свисающими до земли клыками. Оглядев искусственное дерево маленькими кроваво-красными глазками, он натужно хрюкнул. В ту же минуту из чащи вышли еще два кабана, таких же огромных и черных, как и первый, и, сойдясь к дереву с трех сторон они принялись уверенно и методично подрывать его корни.

– Мы пропали! – взвыл Супербот. – «О, несчастная, злая судьбина! О, жестокий и злой мой рок!..»

– Ну что ты расквасился?! – закричал Грис. – Двигателям – пуск! Взлетай немедленно! Полный вперед!

– Если бы я мог! – простонал Супербот. – Но, во-первых, я слишком глубоко мимикрировал; во-вторых, реактор не работает; в-третьих, на причальных дюзах далеко не улетишь; в четвертых, против судьбы не…

А кабаны все рыли и рыли, они уже по холки закопались в землю, столбы пыли вылетали из-под их равномерно работающих клыков и копыт. Вскоре они остановились. Один из них разбежался и с силой стукнул лбом о ствол. Дерево содрогнулось и заскрипело.

– Все, падаю! – воскликнул Супербот. – Ах, зачем только я вообразил себя деревом!..

– Придумал! – объявил Грис. – А ну немедленно вообрази себя прыгучим деревом.

– Прыгучих деревьев не бывает! – возразил Супербот.

Бубубух-хх! Новый удар едва не повалил его, Супербот накренился.

– А ну, живее прыгай! – закричал Грис. – Арбузных деревьев тоже не бывает! Прыгай, кому сказал!

Напрягшись и немного подумав, Супербот взмахнул ветвями, как курица крыльями и чуть подскочил на месте. Кабаны уставились на него с нескрываемым удивлением.

– Трудно… – проскрипел Супербот, – приходится нарушать систему своих же координат…

– Дались тебе эти координаты! Прыгай еще!

Дерево затряслось, завибрировало листвой, замахало ветвями, подпрыгнуло вверх и тяжело плюхнулось на место, поломав при этом несколько мелких деревцев.

– Ну-ну, потише! – закричал Грис, с трудом удерживаясь на своей ветке. – Выбирай участки посвободнее, нельзя же так толкаться!

– Что значит – нельзя? – возмутился Супербот. – Мне – нельзя? Мне теперь все можно! Отныне я на этой планете единственное и неповторимое прыгучее дерево – древоскок! Ура!

– Ур-р-ра! – вдруг – рявкнуло отовсюду. – Слава древоскоку! Слава!

Грис огляделся. Все вокруг пришло в движение. Деревья трясли ветвями и шелестели кронами, отчаянно выгибая стволы и… вопили, вопили своими нелепо разинутыми дуплами: «Слава!»

Но вот одна молоденькая березка поднатужилась, дернулась из земли, затрещала корнями и – подпрыгнула вверх. И заскакала по полянке. Следом за нею пустились в пляс кусты бузины и с десяток мохнатых елочек, затем тяжело ухнув, подскочил на месте исполинский дуб. Из под его разлапистых кореньев с поросячьим верещанием шмыгнул черный кабан. Его собратья носились между деревьями, которые вдруг принялись прыгать, как ошалелые, и каждое при этом старалось побольнее наподдать под зад или в бок. Больше всех резвился Супербот-древоскок, оглушительно хохоча и подзадоривая других. При одном из его прыжков Грис и свалился, угодив на небольшую кочку, покрытую резво колышущимся мхом.

– Вот это да! – пробормотал он, с испугом озираясь на дергающийся, вопящий и неистово скачущий лес. – Что же теперь будет?

– Человечье дитя, – проскрипел могучий черный вяз, протягивая к нему свои косматые ветви, – погляди на меня внимательнее… Может быть, я был твоим отцом… Ты сделал меня таким…