Текст книги "Радикальная доктрина Новороссии"

Автор книги: Леонид Ивашов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Одним из центровых вопросов на Майдане было такой: Янукович развел семейственность, разворовал страну, его клан с народом не делится. Как вы газовый вопрос связываете с коррупцией?

– Надо опять-таки уже упомянутого мной Джина Шарпа читать, его работу «От диктатуры к демократии». Там никакой беллетристики. Там 98 рекомендаций – как свергать диктатора, как свергать власть. Да был бы Янукович святым (а он таким не был и не будет никогда), все равно его бы свалили. Дождь, ливни льют – виноват Янукович и т. д. Потому что эта система свержения властей в Америке отработана в таком классическом варианте. Они же испытывают ее и на Балканах, и на Ближнем Востоке, где только не испытывают.

– Вы считаете, что Майдан – это был способ свержения Януковича?

– Это была геополитическая операция. Сегодня она в новых странах спланирована и профинансирована. Я хорошо знаю американцев, я много с ними работал. Американец ни одного цента не даст, чтобы не получить прибыль. Поэтому они не вкладывались в Украину безвозмездно.

– Пройдемся по хронике событий. Итак, Майдан сверг Януковича незаконным образом.

– Согласен. Под руководством Соединенных Штатов.

– Итак, Порошенко стал президентом Украины. Кто-то признает его легитимность, кто-то не признает. Кстати, вы признаете выборы Порошенко законными?

– Да нет, конечно. Ибо Янукович был свергнут. Временная власть к Турчинову перешла незаконно.

То был преступный переворот. А сейчас снова началась игра в демократию, игра в законность. Если основа у тебя гнилая и незаконная, как ты можешь здание государственности строить на этой основе?

– Запад упрекает Россию, что она «под шум Майдана» аннексировала Крым. А была ли у нас такая возможность, – когда юго-восток поднялся, – так же легко решить вопрос русской Украины?

– Я вам задам встречный вопрос: Россия вернула Крым или Крым вернулся в Россию?

– Здесь было встречное движение. Россия вовремя уловила настрой крымского народа вернуться в родную гавань, быстро и хорошо обработала его, подсобила референдуму, ввела таким волеизъявление крымчан в законное русло, подкрепила его силовой компонентой и блистательно выиграла партию…

– Я так оцениваю, что Крым и Севастополь построились, скомандовали «шагом марш в Россию», и мы их с почетом встретили, обезопасили этот маршрут движения… А дальше и я полагал, честно говоря, что вот сейчас пойдет цепная реакция…

– Вы имеете в виду юго-восток Украины?

– Да. Вот Крым, Севастополь проводят референдум, мы его признаём.

– С нашей помощью проводят референдум, давайте честно говорить.

– Понятно, с нашей. Что, мы должны были американцев, что ли, туда пустить? Это наш народ, наши люди из плена возвращаются. И мы признаём результаты референдума. В полном соответствии с Уставом ООН и пактом о правах человека 1966 г. А дальше что происходит? Луганск, Донбасс, в меньшей степени Харьков и другие, эту логику России улавливают, что если мы проводим референдум, Россия признает результаты референдума. И они идут на независимость. Россия, если сказала «А», то должна говорить «Б». И они поднялись. И дальше мы обязаны были признавать, по логике крымской ситуации, независимость этих областей и начинать выстраивать отношения, по крайней мере, как с Абхазией, Южной Осетией.

Следующий этап – начиналось бы движение в Харькове, в других городах. Если бы мы были стратегически последовательны. И вот здесь на нас началось мощное давление, санкции. Сегодня Запад применяет все возможные санкции против России. Но отвечать на санкции нужно было наступательно, развивая успех и понимая, что Запад все равно использует санкции и все гадости против нас.

– Это месть за Крым?

– Это не только месть за Крым. Это то, что давно исповедует Запад. Доктрины западные. Загляните в стратегию национальной безопасности США 92-го года. В ней записано четко, что Соединенные Штаты не допустят возникновения на постсоветском или другом пространстве государства или державы, способной бросить вызов Соединенным Штатам. Это стержень американской политики в отношении России.

– Почему Россия до сих пор не признала независимость Луганской и Донецкой республик?

– Мы не определили сразу свою стратегическую линию… Похоже, украинские долги за газ стали для нас важнее признания независимости Новороссии… Мы выбрали деньги, но не стратегические интересы и не миллионы жителей юго востока.

– Я правильно понимаю, не признали потому, что боялись невозрата украинских долгов?

– Потому что денежки шелестели… 4,5 миллиарда.

А тут еще за Крым нужно платить, тут наводнение, проблемы внутренние. И, конечно, у кого-то уже топорщились карманы от этих будущих денег и т. д. И вот здесь мы разменяли миллионы людей, их жизнь, их здоровье, их независимость на миллиарды долларов.

– Ну а зачем тогда Россия стала помогать оружием ополченцам? Да и не только оружием. Наши офицеры запаса там есть?

– Есть, конечно, добровольцы.

– Оружие передали?

– Не знаю. Возможно, что-то передали. Не знаю.

– Казаки там есть?

– Есть.

– Получается, и бабло бережем, и людей на войну посылаем.

– Да, есть искреннее желание России помочь юго-востоку. У нашей власти, я не говорю, что нет желания помочь, что боли у нее нет. Есть. Не признав независимость Новороссии, мы действовали втайне, узкими ручейками туда и людей, и оружие наверное посылали. Но если бы мы официально признали независимость, Запад еще больше бы завизжал. Хотя визжит только где-то сотня миллионов западной политической элиты. Весь мир на нашей стороне.

– Вы не слишком смелое делаете заявление: «Весь мир на нашей стороне»? Почему же такое количество стран объявили нам дружно санкции?

– Я уточню. Большая часть мира, подавляющее большинство населения и стран мира на нашей стороне.

– Многие страны мира на нашей стороне. Только правительства этих стран, что ли, против?

– И правительства не против. Вот голосование на Генеральной ассамблее ООН по резолюции по Украине…

93 страны на нашей стороне против 100. Но давайте посчитаем, кто в эти 93 входит. Китай с их 1,5 миллиардами населения, Индия – 1 миллиард, исламский мир, по сути дела, в большинстве – за, а это 1,5 миллиарда населения, Латинская Америка практически вся – и Бразилия, и т. д. Так посчитайте. Из 7 миллиардов населения планеты сколько миллиардов выступило против американцев? Если кто-то воздержался, не пришел просто, но по крайней мере 5 миллиардов населения планеты было на нашей стороне.

– Мы не поддержали итоги референдума в Новороссии, дистанцировались от них. В тоже время мы потихоньку помогаем оружием и людьми. Но сегодня наступил момент, когда его большая вероятность того, что Порошенко со своей силовой кликой «задушит» повстанцев и в Донецкой, и в Луганской областях. И многие люди и в Новороссии, и в России упорно задают вопрос: почему Путин не бросил наши войска на юго-восток?

– Войска бросать не нужно. Если мы не признали итоги референдума в Новороссии вчера, сегодня уже мы опоздали. У нас есть богатейший опыт проведения спецопераций.

– Кто, на ваш взгляд, должен был проводить эти спецоперации?

– За это всегда должен кто-то один отвечать. Минобороны, например. Надо было планировать спецоперацию. Подчинить Минобороны другие силовые ведомства, спецслужбы. И в рамках вот этой операции вести пропагандистскую, идеологическую, информационную, тыловую работу, поставку вооружения и т. д.

– И какой должна быть цель такой спецоперации?

– Изменить соотношение сил в пользу народного ополчения. Тем более что на его стороне преимущество – сила духа, это желание стоять насмерть. И на их стороне международное право. Да и ребята стоят насмерть.

– Мы можем послать пять, десять отрядов спецназа ГРУ. Вы считаете, этого достаточно было бы?

– Не обязательно туда надо было посылать спецназ. Нужно было организовать и на территории России подготовку сил разведки, сил контрразведки и т. д. Подготовку штабных структур для военных действий – разведка, планирование, управление войсками. Вот здесь создавать из украинцев и добровольцев из России

– Но граница при этом не проходной двор. Она была некоторое время открыта, а сейчас ее закрывают.

– Поэтому я называю спецоперацией. Что есть спецканалы…

– То есть попасть отрядам из России на Украину, и она этого не узнает?

– Граница с Украиной дырявая. Мы привыкли, что обязательно надо или по железной дороге, или по хорошей шоссейной дороге ехать. Там граница – это решето. И вот здесь формируется штабная структура, готовят специалистов, выделяется лучшее вооружение. Не «Стрела-2М». Вот там два момента. Бронетанковая техника доминирует и воздушное пространство. Вот на этом нужно было сосредоточиться. Объявить бесполетную зону.

– На каком основании? Без решения Совета Безопасности ООН? Нас же заклевал бы Запад!

– Объявить бесполетную зону не публично, а «неофициально». Поставить зенитно-ракетные комплексы, даже те же переносные, даже ту же «Иглу». И поставить в достаточном количестве. И ни один самолет и вертолет в эту зону уже не залетал бы, она бы стала бесполетной. А значит, мы уравняли бы это преимущество хунты. И второе. Ну что этот РПГ-7? Да, хорошая штука, но это детище 60—70-х годов.

– А что вы предлагаете?

– Есть у нас более современные. То же КБП Шипунова, там такие чудеса делают сегодня. Лучший в мире гранатомет дайте, есть дальнобойные средства, они тоже переносные. И вот здесь выравнивается соотношение сил. Ни один танк с этой горы Карачун не двинулся бы. Есть средства, которые на 2,5 километра уничтожают. И лупи их там. А дальше пусть они посылали бы пехоту. Мы знаем, какие настроения у украинской армии. Ведь там действуют заградотряды. Что такое нацгвардия? Это заградотряды. Заставляют идти в атаку.

– И расстреливали тех, кто не хотел стрелять.

– Да. Надо было выровнять соотношение сил, и тогда войска хунты потерпели бы поражение. И не нужно вводить наши войска. Еще раз подчеркну: в соответствии с международным правом Новороссия стала субъектом международного права, а другие государства обязаны уважать право на самоопределение и поддерживать его.

– Но вернемся к тем реалиям, которые сегодня складываются на юго-востоке. Там было несколько очагов сопротивления, которые украинские силовики один за другим ликвидируют. И сейчас над юго-востоком витает дух поражения. Или у вас другое мнение?

– Да, ситуация у повстанцев там тяжелая. Но может быть еще тяжелее, если сейчас ничего не предпринять, или мы будем вот так же слабенько помогать…

– Давайте говорить беспощадную правду: юго-восток почти проиграл. Или уже проиграл…

– Да. Потому что войска хунты не только обладают превосходством в военной технике, вооружении, в воздухе, на земле, они еще все это и наращивают. В том числе с нашей помощью. Мы только пару дней назад вдруг обнаружили, что техника и вооружение из Крыма, передаваемые Украине, тут же идут на юго-восток против мирного населения. Для чего стреляют по жилым кварталам и т. д.? Чтобы население уходило. Идет зачистка.

– Все чаще идут разговоры про украинский сланцевый газ. Это сказки?

– Там есть сланцевый газ. Туда уже выделено 23 миллиарда для его разработки и т. д. Поэтому население там не нужно. Те, кто не вписывается в новую русофобскую политическую нацию, должны быть или уничтожены, или изгнаны.

– Кто будет восстанавливать разрушенные дома, дороги?

– Да никто там не будет восстанавливать.

– Но Порошенко обещает восстановить… Или там все же останутся чернобыльские руины какие-то? Что там будет?

– Кто и с какой целью будет восстанавливать дома «сепаратистов»? Там первым делом будут разрабатывать сланцевый газ и жестоко подавлять всякое инакомыслие. Это национал-фашизм покруче гитлеровского. Это американский фашизм.

– Ну а как же хаты разрушенные, дома, роддома, школы, общежития, больницы? Что будет с ними?

– Американцы принесли «счастье» в Ирак, принесли в Ливию, принесли на Балканы. Вот они это счастье – права человека, демократию – принесли и на Украину, и будут следить, чтобы украинцы вот с этим разрушенным своим счастьем и демократией оставались. Плевать им на всех. Вы думаете, что Порошенко, Коломойский и прочие рванули во власть, профинансировали Майдан, организовали переворот для того, чтобы юго-восток жил красиво? Они все это сделали ради своих личных корыстных интересов. Это же делают американцы, спасая свою экономику и доллар, это же делают и ушлые европейские страны. Чего Польша лезет в этот развал Украины?

– Это пристяжная болонка НАТО.

– Это с одной стороны. Но с другой стороны, поляки уже на своих картах пририсовывают Львовскую область и Волынскую. Румыны уже на Буковину зарятся. Венгры тоже на Закарпатье нацелились. То есть это хищники, это добытчики, они уже нацелились на эту добычу и уже где-то меж собой ее делят. И плевать им на руины Украины. Куда американцы ни приходили бы со своей «освободительной от диктатуры» миссией, кончается государство там. И поэтому я утверждаю, что Украина не будет цельным государством, произойдет то, что по этой классической формуле произошло. Вот сейчас Ирак поделят еще, Балканы, разделили Югославию на кусочки. И каждый из этих кусочков нищий. А значит, все время будет лизать руку своему хозяину, который ему даст немножко денег.

– Представьте такую ситуацию. Хунта победила. Стоят разрушенные Донецк, Краматорск, Славянск. Но не все же люди уйдут оттуда. Неужели миллионный Донецк останется пустым?

– Уйдут сотни тысяч. Основная масса останется там.

– Пришел Порошенко со своими войсками. Что он будет делать? Что будет с этими городами?

– Когда они придут туда, они начнут там искать «предателей»…

– Люстрация начнется?

– Да. И выявлять, кто участвовал в борьбе за независимость…

– И что будет с этими людьми?

– Они их объявили террористами, сепаратистами. Ты выступал за независимость, голосовал? Ты террорист. А дальше уголовная статья за терроризм. Будут судить. Но многие исчезнут без следа, как в фашистских застенках гестапо.

– Так тюрем не хватит.

– Будут отстреливать. А представь, когда народное ополчение с боями отойдет, и люди останутся без боеприпасов. Вот эти майдановцы, эти бандеровцы, они же всё вспомнят. Они знают, как их деды и отцы во время войны с безоружными расправлялись. И пойдет вот это поголовное истребление. И выстраивать города никто не будет, оно им не нужно.

– Что, так и будут стоять в руинах 100—200 лет?

– Скажите, зачем Порошенко отстраивать, на какие деньги? Они нищие. Сейчас экономика остановилась, экономический коллапс.

– Что, в городе будут крысы жить, что ли?

– Да не только крысы. Бродячих собак там стаи будут, эпидемии начнутся и т. д.

– Почему Порошенко издал указ о создании сил специальных операций, уже готовится к расправам?

– Вот эти силы специальных операций будут выявлять и добивать тех народных ополченцев, тех руководителей, которые возглавляли районы, города, мэры народные…

– Это что, СС и гестапо?

– Своего рода. Посмотрите, сегодня на Украине нет нормального лидера, с которым можно было Путину приехать и поговорить.

– Порошенко до выборов сказал: я первым делом поеду в Донецк. Став президентом, он сказал: я первым делом поеду в Донецк. Но так и не поехал…

– Здесь он логике своей четко следует. Он, еще только будучи избранным, но не инаугурированным, заявил, что операцию активизирует. И в течение недели надеялся, что армия и эта нацгвардия повстанцев добьют. За неделю не вышло. А когда все же добьют, он туда въедет уже победителем к побежденным и будет диктовать им условия.

– Получается, что сейчас он добивает.

– А сейчас, пока не добьют, к кому он поедет?

– Представьте себе, что сейчас на территории юго-востока Украины наши запасники, офицеры спецназа, ГРУ, СВР… Хунта додавливает Славянск, Краматорск. Потом – Донецк, Пуган к… Тысячам наших людей, которые там с оружием находятся, куда деваться, если граница будет закрыта?

– Это печальная судьба будет. Государство российское должно издать законы, указы – не публичные, конечно, чтобы считать их участниками боевых действий. И защитить семьи погибших. Надо организовать спецоперации и даже войсковые операции, если ополчение будет отходить с боями к нашей границе. Вот здесь обеспечить коридор. Не нужно нам быть святыми в этой бесовщине. Международное право разрушено сегодня Западом.

– Вы хотите сказать, что мы коридор должны обеспечить?

– Да. Во имя спасения жизней наших людей. На нашу территорию падают сегодня снаряды, мины, летят пули. Да, нужно играть в этот политес, нужно заявить, что есть угроза жизни и т. д. А мы создаем зону безопасности. Мы создаем эту зону, вводим войска. Не туда, не на Киев, а где-то в зоне нескольких десятков километров создаем зону безопасности для себя, и туда отходит народное ополчение, выходят наши люди. Жизнь человеческая дороже этих тысяч кубометров газа…

– А если сегодня будет объявлено, что наша группировка войск вводится на юго-восток? Вы представляете себе такую ситуацию?

– Вполне представляю.

– Как вы к этому отнеслись бы?

– Я только одобрю, поддержу.

– Это будет уже «официальная» война России с Украиной?

– Нужно просто просчитывать последствия того, о чем мы говорим. Ибо в итоге на Украине, на юго-востоке, там же будут обязательно натовские авиационные соединения, базы, объекты. Там появятся и системы противоракетной обороны американской…

– Но по Конституции – Украина объявила себя безблоковой страной. А украинские законы запрещают присутствие иностранных войск на ее территории…

– Но Украина уже имеет соглашение с НАТО о размещении контингентов альянса на украинской территории. Да, впрочем, сегодня международное право – это команда американского сержанта.

– Тогда получается, что мы можем спровоцировать ввод войск НАТО на Украину?

– Хватит играть в политес.

– Тогда на земле Украины схлестнутся в бою русские Иваны и американские Джоны?

– Этого они хотят. Они, янки, попытаются послать европейцев, но нормальные европейцы туда не пойдут. Так было в Югославии.

– И мы не спровоцируем их на это вторжение?

– Мы должны сказать миру, что нас вынудили… Ну, мир сегодня такой.

Мы еще надеемся на то, что если наши самолеты где-то возле границы с Украиной полетали, то американцы свою операцию по Украине остановят. Обама не может остановить. США вложили в Украину большие деньги, там уже пухнут карманы у бизнеса, у военно-промышленного комплекса Америки. Если он остановит эту операцию, его завтра ждет импичмент. Они все заложники больших экономических интересов своих элит – и Обама, и Порошенко. Там большой бизнес орудует, олигархат действует.

– А если мы сейчас все же введем свои подразделения на Украину для проведения спецопераций, вы уверены, что американцы не отреагируют сразу, не высадятся, допустим, в Западной или в Центральной Украине?

– Все варианты надо просчитывать. Всегда такие операции должны проводиться комплексно, продуманно.

– Ситуация на Украине вносит много коррективов в российско-американские отношения. США неизбежно расквартируют свою военную инфраструктуру и на территории незалежной. Сперва заставят Порошенко и раду изменить Конституцию. А Россия получит совсем рядом новую военную угрозу. Как будем реагировать?

– Нам надо перестать полагаться только на свой ядерный потенциал. И давно пора иметь вблизи США– где-то на Кубе, в Венесуэле группировку сил и средств, которая тоже сможет в течение 3–7 минут нанести удар по США…

– Создать военно-политический противовес? Вы предлагаете, чтобы сейчас на Кубе тоже что-то поставили?

– Да, по согласованию с Гаваной развернуть там нашу базу, вернуться в Лурдес, направить туда наши ракетные крейсеры и т. д.

– Чтобы взять под прицел США?

– Если они нас держат под прицелом и окружают, то почему мы должны мириться с этим?

Я в свое время занимался проблемами уязвимости территорий. И сделал свой вывод. Самая уязвимая в мире территория страны – это американская территория. Они ее не защищают. Потому что они привыкли воевать где-то за тысячи километров. И вот взять под прицел эту территорию мы обязаны!

– Один из видных американских аналитиков назвал последний год Путина выдающимся. Вы понимаете, это Сирия, это Иран, это победа на Олимпийских играх, это Крым, это Сноуден. Сегодня миллионы людей говорят: почему Путин молчит, не реагирует? Будем считать, что юго-восток Украины нами проигран? Как это скажется на авторитете Путина?

– Мы с вами военные люди, и нас учили, что если обозначился тактический успех или где-то прорвали мы оборону противника, то нужно наращивать на этом направлении силы, развивать тактический успех в оперативный и потом в стратегическую победу. Вот на что нам нужно было идти. Владимир Владимирович здесь действительно сделал крупные шаги, но это был всего лишь тактического масштаба успех. И он с Крымом стал перерастать в оперативный. И его нужно было развивать – признавать независимость Донецка и Луганска, признавать итоги их референдума… Затем – подписать соглашение о том, что Россия окажет им помощь в создании спецслужб, контрразведки, армии. Я убежден, что сначала истерика была бы и в Киеве, и в Вашингтоне… А тем временем наши корабли во главе с «Петром Великим» идут к американским берегам, «Искандеры» появляются на территории Белоруссии, подводные лодки стратегического назначения вышли на боевое дежурство в Атлантику, ударная авиация перебазируется поближе к нашим границам с НАТО… То есть такая комплексная операция. И я убежден, что сначала была бы истерика, а потом она стала бы угасать…

– Почему Путин этого не сделал?

– Я не знаю. Видимо, профессионалов среди советников не хватает. А нужны такие, как генерал Гареев, это мирового уровня фигуры, обладающие огромным стратегическим опытом…

– Но ведь согласитесь, что задачки перед президентом очень непростые. Если вводим войска, Украина нам за газ не платит.

– Бояться этого не нужно. Вы не платите за газ, мы вам его не поставляем. Надо быть последовательными. Не надо шарахаться – то 285, то 485 долларов. Серьезное государство так не поступает. Мы запутались в своей нелогичности, непоследовательности. Путин высокий имидж получил за Крым, авторитет у народа, авторитет у народов мира. И он, конечно, все соизмеряет. Вот он введет войска, как это будет расцениваться тем же международным сообществом, плюс ему или минус? Он не хочет терять с таким трудом добытые очки. Тут, видимо, и еще один фактор работает. Наверное, какие-то там рычаги давления лично на Путина, на его команду у американцев есть. То ли финансовые, то ли какие-то политические.

– Неужели вы считаете, что эти сказки о его 45 миллиардах, которые якобы лежат в банке США, уже бы не вскрылись после Крыма?

– Владимир Владимирович из спецслужб, он осторожный человек. И вряд ли что-то непосредственно записано на него. У него есть окружение из сферы богатых людей…

– Нов любом случае – эти его 45 миллиардов лежат в банках США?

– Я не знаю. Лично на него, я убежден, нет.

– Откуда гуляет эта байка, что Путин проявляет нерешительность, потому что у него 45 миллиардов долларов лежат в американских банках?

– Информационная война. Спланировали операцию, она называется «Путин». Задача – дискредитировать. Приписали. Но то, что вокруг него есть близкие люди – миллиардеры, и по ним был нанесен удар, по их интересам…

– Ситуация на Украина породила в России скрытую олигархическую оппозицию. Ведь ее экономические интересы пострадали…

– Да, конечно. Любой олигарх не в восторге, если замораживают его несколько миллиардов… Где-то Владимир Владимирович кому-то помог стать миллиардером. Такие ему наверняка клялись: до гроба будем верны, не обидим. Но я психологию людей, которые получили доступ к большим деньгам, изучал. Поначалу олигарх готов клясться. Потом, когда он становится супербогатым, мозг у него начинает работать в другом направлении. У него начинает расти самомнение: он своим непосильным трудом заработал эти несчастные 20 миллиардов… Когда ему наносят удар и он лишается миллиарда, двух, десяти, он начинает косо смотреть на Путина и перестает быть, по крайней мере, союзником. И ему плевать на российские интересы. Его родина – это его прибыль, его миллиарды. Понятно, они могут раскланиваться вежливо и т. д., но они в жесткой оппозиции к президенту.

– Представьте, что на следующей неделе мы с вами идем в кабинет Путина. Сядет Владимир Владимирович перед нами и скажет: «Не мне вам рассказывать, как сложилась ситуация на Украине. Давайте, пожалуйста, мне советы, – что нам делать с Украиной?». И как вы ему ответите?

– Я скажу так. Владимир Владимирович, я в 2012 году вам давал совет. Вам нужно создать мощный аналитический центр. У нас сегодня в России полно аналитиков, но нет сфокусированной по различным направлениям госполитики. Вы получаете отрывочные сведения. Нам нужно срочно собрать мощнейшие аналитические умы, подключить разведку, ФСБ и т. д. И понять, что сегодня происходит на Украине. И выдать вам предложения стратегического уровня.

– Это, типа, как у Обамы ситуационный центр, который работает день и ночь?

– Ну конечно. Когда ты не знаешь, по обрывкам получаешь эту информацию, ты не можешь представить картину в целом.

– У Путина же есть советники. Ушаков, например…

– Ушаков– хороший дипломат, профессиональный.

У нас каждый вид разведки докладывает свое и т. д. Но разведка несет информацию всего лишь. Ее нужно анализировать.

– Вы сказали, что надо центр создать. Но он говорит: центр я завтра создам, а сейчас что делать с Украиной?

– Например, мы в 11 часов встречаемся с ним. Владимир Владимирович, в 18 часов чтобы этот центр заседал.

– И повестка дня – что нам делать с Украиной?

– Первое. Что происходит на Украине? И мы тогда рисуем картину. Мы это делаем до 12 часов ночи. Кб утра мы на основе оценки ситуации вырабатываем предложения президенту. В 8 часов утра мы докладываем президенту предложения, а он уже принимает решение…

Источник: Переправа.org, 11.07.2014