Текст книги "Дорога на Ханаан"

Автор книги: Леонид Гомберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

В то же время следует помнить, что предки еврейского народа, в недрах которого родились различные эпические пласты Пятикнижия, происходили из Месопотамии, из «долины Шинар» и несомненно участвовали в создании духовных ценностей месопотамской цивилизации. Но Боговдохновенная идея о Всемирном потопе возникла, разумеется, не на пустом месте. Как и шумеро-аккадские легенды, она, конечно же, отражает действительные события IV и начала III тысячелетий до н. э.: серию мощных наводнений, в результате которых воды Персидского залива вторгались на сотни километров вглубь материка, погребая под собой все живое. В то же время древние насельники Двуречья наверняка сохранили в исторической и генетической памяти невиданный природный катаклизм XI–X тысячелетий до н. э., послуживший отправной точкой истории цивилизации.

МИССИЯ

Имя Ноах впервые появляется в Пятикнижии при перечислении потомков Шета, младшего сына Адама. Оно, вместе с именами сынов Ноаха – Шема, Хама и Иефета, завершает список патриархов Сифлянской генеалогии. Здесь сообщается, что глава последнего допотопного поколения Лемех-сифлянин на 182-м году жизни родил сына «и нарек ему имя Ноах».

«Корень NOH обозначает состояние покоя, отсюда NOH – удобный, легкий», – утверждают комментаторы.

Слово «ноах» означает движение, которое обрело смысл и пришло к своему завершению на конечную остановку и в этом смысле «успокоилось», – поясняет Борис Берман.

При рождении Ноаха Лемех произносит многозначительную сентенцию: «Этот утешит нас в работе нашей и в труде рук наших на земле, которую проклял Господь». (Б. 5; 29–30) Особую важность этого события подчеркивает и тот факт, что никто из «героев» Сифлянской генеалогии до этого момента никаких речей не произносил.

Понятие, которое обычно передается словом «труд» (в подлиннике «ицавон»), лучше, наверно, перевести как «скорбь» («От Адама до Авраама») или «страдание» (Б. Берман). То есть – утешит «от дела» (того, которое мы натворили) и от последовавшего как результат «страдания», «скорби». Вот что, по-видимому, имел в виду Лемех.

Рождение Ноаха – событие для нашего повествования ключевое. Поэтому, чтобы ничего не упустить в деталях, обратимся к комментаторам…

«От Адама до Авраама»: «Утешит нас – йенахамену. Корень NHM имеет несколько существенно отличающихся в русском языке значений: а) утешаться, прекращать страдания… б) раскаиваться, изменять мнение…»

Борис Берман: «Изгоняя Адама из Эдена, Бог проклял Землю, и потому человек на Земле проходит Путь „ицавон“, растет через формирующие его дух страдания, в которых, по мысли Лемеха, Ноах приносит утешение людям».

Раши: «Этот утешит нас, то есть снимет с нас мучение рук наших. До Ноаха не было орудий для обработки земли, а он их изготовил. Из-за проклятия Адама земля производила колючки и тернии, когда ее засевали пшеницей, а в дни Ноаха она успокоилась, это и есть «утешит», «успокоит».[21]21
  Цит. по «От Адама до Авраама», стр. 21.


[Закрыть]

Сообщением о рождении сынов Ноаха Сифлянская генеалогия исчерпывается. Далее следует фрагмент, повествующий о допотопном растлении человечества, который мы рассмотрели выше. И, наконец, начинается следующий раздел Пятикнижия – «Ноах».

И здесь нам снова придется с удивлением обнаружить, до какой степени мы заблуждаемся в понимании смысла текста Писания, когда по привычке легко проглатываем канонический перевод: «Вот житие Ноаха: Ноах был человек праведный, непорочный в поколениях своих: перед Богом ходил Ноах» (Б. 6;9).

Сравним с дословным переводом Бориса Бермана: «Вот (эле) порождения (толдот) Ноаха – Ноах: муж (иш) праведный (цадик), цельный (тамим) был в своих поколениях, с Богом ходил Ноах».

Эта емкая характеристика патриарха, почти формула, – великолепный образец библейского стиля. Далее мы узнаем о «порождениях Ноаха», о его сыновьях и их многочисленном потомстве, ставшем, в конце концов, новым человечеством. Но…

Комментарий Бермана: «Мы знаем, что Ноах родил трех сыновей. И они суть „порождения Ноаха“. Но в особом смысле. „Порождения Ноаха“ – ясно сказано в Торе – есть „Ноах“. Своею жизнью Ноах породил самого себя, стал цадик и тамим, ходил с Богом и „нашел милость“ в его глазах».

А вот еще один любопытный нюанс текста, мимо которого так и хочется пробежать, не останавливаясь. Ноах, оказывается, был (это опять-таки подчеркнуто в тексте) «цадик» и «тамим» именно «в своих поколениях». Почему? Может быть, дело в том, что среди всеобщего нравственного падения это было особенно трудно? А может, он был таковым лишь в контексте особо изощренной гнусности «своего поколения», а живи Ноах в других поколениях, он не заслужил бы такой лестной характеристики? Над этим, право же, стоит подумать.

Кроме самого Ноаха, среди «порождений Ноаха» было и еще нечто немаловажное: «И родил Ноах трех сынов: Шема, Хама и Иефета» (Б. 6;10). Из Сифлянской генеалоги нам известно, что патриарху было в ту пору пятьсот лет. У нас еще будет случай, и не один, поговорить о каждом из братьев. А пока надо бы попытаться ответить на несколько естественно возникающих вопросов. Ну, например: почему у всех патриархов-сифлян, как об этом свидетельствует Сифлянская генеалогия, дети рождались не позже двухсотлетнего возраста, а у Ноаха – аж в пятьсот?

Комментаторы полагают, что Ноах знал, вероятно, от своего деда Метушелаха, о страшном грядущем бедствии, которое повлечет гибель всего допотопного человечества, и потому не желал иметь детей. Женился он фактически по указанию Всевышнего. Женой его, согласно устной традиции, стала Наама, дочь Лемеха-«кенита». Впрочем, здесь ее имя не упоминается.

Далее. Если понимать текст буквально, получается, что дети Ноаха близнецы, ну уж во всяком случае, двое их них. Однако из контекста ясно, что это не так. Согласно комментариям Раши, первым родился Иафет (когда Ноаху было пятьсот лет?), Шем – вторым, а Хам – третьим. Но поскольку Шем родился обрезанным, из уважения к этому чуду его имя при перечислении ставится первым. Впрочем, не всегда: в так называемой Таблице народов (Б. 10;1-32) потомки Шема перечислены последними.

В последующей за тем Семитской генеалогии (Б. 11;10–32) читаем: «Шем ста лет от роду родил Арпахшада, через два года после потопа» (Б. 11;10–11). Значит, во время Потопа Шему было 98 лет. Но нам доподлинно известно, что Потоп случился на шестисотый год жизни Ноаха: указаны точные даты начала и конца катаклизма. Стало быть, Шем родился на свет, когда Ноаху было 502 года. Так может быть, дети Ноаха были погодками и родились в течение трех лет: в 500–502 годы жизни Ноаха, а время их рождения указано лишь приблизительно по привязке к круглой дате. Но тогда получается, что Шем был младшим…

И, наконец, уместным кажется сразу взглянуть на имена, которыми Ноах нарек своих сыновей.

Шем значит «имя». С практической точки зрения, «на Шеме, как и на Адаме, лежит специфическая задача давания имен, то есть осознание сущностей предметов и явлений» (Б. Берман). Но имя «Шем» указывает также на «величие» и «славу». Кроме того, и может быть, это самое главное, в этом имени сокрыт намек на некую особую связь со Всевышним, и на Шема была возложена особая миссия прославления Бога.

С именем Хам на первый взгляд проще. «Хам» означает «теплый», «горячий». Но так же близко к «хом» – смуглый, темный. Объяснение смысла его имени, связанного с тем, что темнокожие потомки Хама заселили Африку, кажется поверхностным, хотя и оно имеет право на существование. Скорее всего, речь вновь следует вести о двойственной природе этого имени: с одной стороны, о душевной теплоте, по мнению Ноаха, столь необходимой людям, а с другой – о необузданном сексуальном темпераменте, который, если опираться на некоторые эпизоды, нашедшие отражение в Устной традиции, все же взял верх над первоначальным замыслом патриарха.

Имя Иефет, по-видимому, родственно понятию «яффе» – прекрасный, красивый, совершенный. Но также сродни корню «PTH» – распространять, расширять. С этим именем, вероятно, связаны и особая предрасположенность к художественному творчеству, и в то же время невиданный по размаху ареал распространения потомков Иефета на огромных территориях к северу от прародины.

Считается, что первое непосредственное обращение Всевышнего к Ноаху произошло за 120 лет до Потопа. Значение этого выдающегося события трудно переоценить. Ведь до этого момента Всевышний говорил только с двумя представителями человеческого рода – Адамом и Каином, и было это около полутора тысяч лет назад по библейскому счету времени. В краткой, но достаточно емкой форме Он излагает свои намерения и объясняет их причину.

«И сказал Бог Ноаху: конец всякой плоти пришел предо Мною, ибо земля наполнилась злодеянием из-за них. И вот я истреблю их с землею» (Б. 6;13–14). Слово «хамас», сказанное Всевышним, вероятно, все же более соответствует понятию «скверна», чем «злодеяние». (Б. Берман) В этих немногих фразах отражен весь смысл неминуемости катастрофы в «терминах» и понятиях, с помощью которых Всевышний нашел нужным объяснить ситуацию Ноаху. Собственно, последние слова, содержащие приговор переполненной скверной системе, произнесены. Добавить к этому нечего. Осталось дать лишь конкретные указания. И первое из них – по строительству грандиозного сооружения, именуемого Ковчегом.

«Сделай себе ковчег из дерева гофэр; с отделениями сделай ковчег и осмоли его внутри и снаружи смолою» (Б. 6;14–15).

Словом «ковчег» в русском языке традиционно передается понятие «тева». Исследователи предполагают, что слово «тева» не семитского происхождения, а, возможно, египетского. В Пятикнижии оно встречается еще раз, когда речь идет о «корзине из тростника, осмоленной асфальтом и смолою», в которой нашли Моше (Моисея). Скорее всего, имеется в виду некое распространенное в ту пору устройство для перемещения по воде.

По преданию Ноах не торопился начать строительство. Сперва он посадил кедры. Ведь «гофэр», судя по всему, не порода деревьев, а наименование материала, потребного для работы. Но даже когда они выросли, он все чего-то тянул, видимо, ожидая, что Господь изменит Свой суровый приговор. Однако ослушаться он все-таки не посмел. О некоторых перипетиях, связанных с «производственным периодом» нам известно из устных преданий, нашедших отражение в Агаде.

«В продолжение ста двадцати лет до потопа Господь предостерегал род человеческий и, не видя ни в ком раскаяния, повелел Ною приступить к сооружению ковчега.

Стал Ной сажать кедровые деревья.

«Для чего тебе эти деревья?» – спрашивали его люди.

Ной отвечал: «Господь решил послать потоп на землю и повелел мне построить ковчег, чтобы спастись от потопа мне и семье моей».

Смеялись над Ноем люди, издевались над ним. Смеялись и шутили люди, видя, как усердно он поливает свои кедры, заботясь об успешном росте их; не переставали смеяться и тогда, когда он, срубив деревья, принялся распиливать их на доски. Все предупреждения были напрасны – и настал потоп».[22]22
  Агада, стр. 36.


[Закрыть]

Теперь посмотрим, что представляло собой сооружение, которое, благодаря Пятикнижию, и через многие тысячи лет живет в преданиях и легендах под именем Ноева ковчега. Попробуем для начала зримо представить себе его параметры и пропорции.

«И вот как сделаешь его: триста локтей длина ковчега, пятьдесят локтей ширина его и тридцать локтей высота его. Сделай отверстие в ковчеге и в локоть сведи его кверху, и дверь ковчега помести сбоку его; с нижними, вторыми и третьими жилищами сделай его» (Б. 6; 15–17).

Как видим, по традиции размеры Ковчега переводчиками Пятикнижия указаны в «локтях». Локоть – «старинная русская мера длины», как толкует это понятие словарь Ожегова. К немалому удивлению мы обнаружили, что на сегодняшний день мера эта абсолютно не детерминирована в конкретном числовом выражении. В Большом Энциклопедическом словаре она определена как «равная 38–46 см». Восемь сантиметров – огромный разброс значений! В словаре В. Даля читаем о мере от локтевого сгиба до конца среднего перста– 14 вершков. С вершком проще: один и три четверти дюйма – 4,45 см (Ожегов). Стало быть, локоть равен 62,3 см. Час от часу не легче: так 38 см или 62,3?! Право же, о «локтях» лучше сразу забыть и поскорее свериться с подлинником. А там написано: «ама» – некий старинный ближневосточный аналог локтя, по мнению специалистов, равный аж 68 см!

Стало быть, Ковчег представлял собой грандиозную конструкцию длиной более 200 метров, шириной 34 метра и высотой 20 метров. Огромный пенал водоизмещением 136000 тонн! Ошибается тот, кто думает, что Ковчег – это род корабля. Этот прямоугольный параллелепипед не предназначен для водных путешествий, а лишь для дрейфа. Он не годится для перевозок, только – для спасения.

Впрочем, Краткая Еврейская энциклопедия указывает на более скромные размеры Ковчега: 134 м – 22 м – 14 м при водоизмещении около 43 тысяч тонн. «…Он из отдельных ячеек („гнезд“) и имел три яруса (наподобие крытых палуб), в крыше верхнего из которых, было проделано световое окно, а сбоку одного из них дверь, а, может быть, и другие отверстия».

«Метафизическое и мистическое значение этих цифр (речь идет о размерах Ковчега – Л. Г.), – пишет Борис Берман, – предмет кабалистического знания, которое устанавливает, что Мир претворяется самим именем Господа… Сумма всех измерений Ковчега равна гиматрии (сумме числовых значений букв слова) слова „шалом“… Мир-Шалом устроен не совсем так, как прежний Мир-Олам. В новом Мире есть прикрытое защитным козырьком „сияющее окно“, цоhар; это и нечто пропускающее свет через себя, и нечто само сияющее, словно источник света. Этот вход для света охраняет Шалом от уничтожения… Есть в Ковчеге и еще один „вход“ (петах), через который в Шалом может вступить Бог. Вход этот поставлен не в центр Ковчега, как, казалось бы, должно быть в Мире, а „сбоку“ Ковчега. Вход Бога в Мир не с фасада его – не оттуда, откуда люди склонны ожидать Его появление в Мире.

…И Ковчег разделен на три этажа, три мира: пласт нижних гнезд (для отбросов), средний пласт вторых (или вторичных) гнезд для животных и верхний пласт гнезд для человека. И Обитель наша имеет тройственную структуру».

Сообщая Ноаху Свой первоначальный план, Всевышний впервые произносит слово «потоп» – «мабуль»: «И я вот наведу потоп, воду на землю…» (Б. 6;17).

Из контекста ясно, что Потоп-«мабуль» – отнюдь не только грандиозное стихийное бедствие.

Борис Берман: «Мабуль – не только всемирное наводнение, но глубинное перетворение всей живой плоти на земле. Затопившие землю воды – всего лишь одно из явлений Мабуля. Да и само слово „мабуль“ не имеет отношения к потокам воды. Корень этого слова „наваль“; так называется и процесс приведения в негодность, и процесс перехода от жизни к смерти. (…) Мабуль – есть то, что производит увядание жизни…»

«…чтобы истребить всякую плоть, в которой есть дух жизни, под небесами; все, что на земле, скончается» (Б.6;17). Или, может быть, точнее «погибнет» – «иигва».

Борис Берман: «Мабуль – это не естественная природная катастрофа. Воды его – „из-под небес“ и смывают так, что ничего живого не остается. Бог нарушает Завет Свой, поставленный в Шестой День, нарушает его для установления другого Завета – с Ноахом».

Согласно первоначальному плану в Ковчег должны войти Ноах, его сыновья, его жена, жены его сыновей – именно в таком порядке. Кроме того, по две особи «от всего живущего, от всякой плоти» (Б.6;19) – из птиц, из скота, из всех движущихся по земле – «по роду их».

И последнее указание: запастись всякой пищей и собрать к себе. То есть предполагается, что именно Ноах станет хранителем запасов и кормильцем.

Второе обращение Всевышнего к Ноаху существенно отличается от первого указанными в нем деталями. Дата его может быть определена достаточно точно, ибо сказано: «…еще через семь дней я буду изливать дождь на землю…» (Б.7;4). Стало быть, до катастрофы осталась ровно неделя.

Если в первом обращении речь шла о спасении семейства Ноаха, то теперь говорится о его «доме»: «ве-холь байтха», то есть «весь скарб, все приспособления, инструменты, устройства, которые есть в доме человека…» (Б. Берман); иными словами – вся или почти вся допотопная материальная культура должна быть сохранена.

Следующее изменение касается сохранения животного мира. Теперь предписывается взять в ковчег не «от всего живого, от всякой плоти по две», а куда конкретнее: «из всего скота чистого» по семь пар, а из «скота нечистого» – по две. Судя по всему, речь идет, прежде всего, о домашних животных – «беэма». Разумеется, имеется в виду ритуальная чистота, а не гигиеническая. В традиционном переводе почему-то сказано о «самцах и самках», хотя в подлиннике ясно написано: «иш ве ишто», т. е. «муж и его жена». Особо упоминается о «птицах небесных», которых следует взять «по семи пар». Разъясняется также, зачем все это нужно: «…чтобы сохранить семя на всей земле» (Б.7;3).

Ноах предупрежден и о некоторых конкретных деталях бедствия: через семь дней начнется дождь, который продлится 40 дней и 40 ночей и сотрет «все существующие» с лица земли. Речь пока идет не о Потопе («мабуль»), не об обычном дожде («гешем»), а о некоем очистительном ливне («матар»).

Итак, в шестисотлетнем возрасте (это нам не забыли напомнить) Ноах становится участником и важным действующим лицом грандиозного эксперимента по перетворению всей земной природы. Но перед этим Ноах и все члены его семьи вошли в Ковчег в том порядке, как это было указано свыше. Вошли и животные – парами.

Осталось уточнить дату. Вот она: шестисотый год жизни Ноаха, семнадцатый день второго месяца – 17 хешвана 1656 года от Сотворения Мира.

И снова, уже в который раз, настойчиво повторяется один и тот же мотив, очевидно, чрезвычайно важный: вошли в Ковчег – Ноах, сыновья Ноаха Шем, Хам и Иефет, жена Ноаха, три жены его сыновей, все звери по роду их, всяких скот по роду его, все гады, ползающие по земле по роду их, все летающие (насекомые или «летающие гады»?) по роду их и все птицы… Происходит тщательно запланированное и продуманное восстановление так называемого закона лемино – несмешения рода и пола, – нарушенного в допотопной истории земной природы.

В течение первых 40 дней Ковчег все еще стоял на месте, лишь по истечению этого времени он был поднят и унесен водой. И тут в тексте мы встречает любопытную фразу, на первый взгляд кажущуюся бессмысленной: «На пятнадцать локтей вверх поднялась вода, и покрылись горы» (Б.7; 20–21). Речь, конечно, опять идет об «ама», равному по некоторым утверждениям 68 см. «Как же так? – говорят скептики. – Вода поднялась всего на 10 метров, а горы почему-то оказались под водой». Однако элементарные расчеты показывают, что десятиметрового подъема уровня воды в мировом океане вполне достаточно для затопления некоторых земных горных массивов. Цифра, приведенная в Пятикнижии, явно взята не с потолка.

По-видимому, именно в течение первых сорока дней катастрофы на земле была уничтожена всякая «живая плоть». «Стерта», как сказано в тексте, – «…и остался только Ноах и что с ним в ковчеге» (Б.7; 23–24). Вода «усиливалась» на земле 150 дней. Наконец, извержение потоков воды прекратилось – «закрылись источники бездны», – и вода начала убывать. В семнадцатый день седьмого месяца, т. е. 17 нисана, Ковчег «остановился» в горах Араратских. Просто взял и остановился, потому что никаких гор пока видно не было. Вершины гор показались лишь в первый день десятого месяца, т. е. 1 тамуза. Ноах ждал еще 40 дней, прежде чем решился открыть окно…

Как же все это время проходила жизнь в Ковчеге? Об этом дает некоторое представление один из рассказов, зафиксированных Устной традицией. «Двенадцать месяцев пробыл Ноах в ковчеге и за все это время не знал покоя ни днем, ни ночью. Один прокорм разнороднейших обитателей ковчега требовал неимоверного труда и терпения. Одни животные принимали корм в час дня, другие – в два часа, третьи – в три и в четыре; эти – в первую ночную смену, те – в полночь, еще другие – на рассвете. Верблюду давалась солома, слону – древесная листва, оленю – трава и мох, а прожорливому страусу – всякая всячина.

Были и такие животные, которых Ноах и вовсе не знал чем кормить. С хамелеоном был такой случай. Однажды Ноах разрезывал гранатовое яблоко; оно оказалось червивым. Находившийся близко хамелеон стал жадно подбирать выпавших из яблока червяков. С тех пор ему начали давать овощи с червоточиной…»[23]23
  Там же, стр. 37.


[Закрыть]

Наступил месяц ав, в продолжение которого произошли новые события. Ноах выпустил ворона. Тот отлетел на некоторое расстояние и вернулся. Стало быть, вода еще «не высохла». Что-то, однако, заставляет Ноаха усомниться в результатах рекогносцировки, и он посылает голубя «от себя». Но и голубь – следует великолепно красивая фраза – «не нашел места покоя для ноги своей». Ноах понял, что вода по-прежнему занимает всю поверхность земли. Он ждет еще семь дней. И снова выпускает голубя. Голубь возвращается вечером с сорванным оливковым листом в клюве. Комментариям на это место Книги несть числа. Мы заметим лишь, что голубь с оливковым листом в клюве для всего человечества стал символом возрожденного мира, того самого Мира-Шалом, нашего мира, который основал Ноах. Теперь патриарх понял, что «вода на земле понизилась».

(Послушаем, как звучит этот стих в переводе Б. Бермана: «И она вернулась к нему вечернюю порою, и вот: лист оливы в устах ее. И познал Ноах, что полегчали воды по лицу Земли». Она – голубка, «йона»)

Ноах снова ждет семь дней, и опять выпускает голубя, который более не возвращается. Что же происходит далее? Ничего необычного. Ноах продолжает оставаться в Ковчеге. Проходит месяц элул, а стало быть, ровно год с того момента, как Ноах вошел в Ковчег. 1 тишрея, более месяца спустя после истории с голубем, Ноах снимает с ковчега кровлю и обнаруживает, что «обсохла поверхность земли». Но и после этого он ждет еще почти два месяца до 27 хешвана, пока не устанавливает, что «земля высохла» окончательно. Чувствуется, что Ноах почему-то медлит с выходом из Ковчега. Впрочем, ясно почему. Он ждет указаний Всевышнего. И такие указания являются.

Церемония выхода из Ковчега, как и все прочие детали Спасения и Возрождения оговорены и соблюдены в точности. Поскольку кара, обрушившаяся на допотопные поколения, определенно связана с нарушением закона лемино, то, согласно утверждению традиционалистов, половые отношения в Ковчеге были запрещены. Мы помним, с какой дотошностью и сколько раз был описан порядок входа в Ковчег. Теперь, по указанию Всевышнего, при выходе из ковчега супружеские пары должны воссоединиться; стало быть, запрет снят. В третьем (но первом после Потопа) обращении Всевышнего к Ноаху предписан иной порядок выхода человеческих существ: «Выйди из ковчега ты и жена твоя, и сыновья твои, и жены сынов твоих…» (Б. 8;16).

Но что же мы видим? Люди выходят из Ковчега не в том порядке, как это было предписано, а так, как они входили в него: «И вышел Ноах и сыновья его, и жена его, и жены сынов его с ним» (Б.8;18). Значит ли это, что Ноах ослушался своего Спасителя?

Согласно Устной традиции, впервые выглянув из Ковчега, Ноах увидел страшную картину опустошенной земли. Он был поражен до глубины души и зарыдал: «Что сделал Ты? Как разрушил Ты Мир Свой!» И ответил Бог: «Глупый пастырь! Думать тебе об этом надо было тогда, когда Я предупреждал тебя о грядущем Потопе. Но ты, как услышал, что сам будешь спасен, так успокоился». Мудрецы поясняют этот рассказ притчей: «Когда в комнате холодно, один цадик надевает шубу, а другой разводит огонь. Так вот Ноах – цадик в шубе. Потоп для Ноаха – и наказание, и научение. Целый год, проходя школу самоотречения, он жил в принудительных трудах, всех кормя и обслуживая. Так же как телу Мира необходимо было перетвориться, так же и Ноаху, зерну Мира, нужно было принять наказание и переродиться в Ковчеге… И вот осознал Ноах свою вину, прочувствовал свою самонедостаточность и в глубине раскаянья решил, что ему, недостойному, не должно более рожать сыновей. Поэтому-то он и вышел из Ковчега отдельно от жены».[24]24
  Б. Берман, Библейские смыслы, стр. 134–135.


[Закрыть]

Самое время взглянуть и на то, как Борис Мойшезон интерпретирует так называемое Библейское сказание о Потопе в свете своей оригинальной концепции миграции людей клана «первых кузнецов», которых он идентифицирует с предками евреев. Как мы уже говорили, Гассул-Беершевская культура на территории Эрец-Исраэль, как и некоторые другие Халколитические культуры – не только на Ближнем Востоке, но и в других регионах, связанных с великими реками – прекращает свое существование около 4000 года до н. э. Эти события кажутся следствием грандиозной природной катастрофы. После 4000 года до н. э. начинается новая фаза мировой цивилизации – бронзовый век. Причем, его начальная стадия, около первой половины IV тысячелетия до н. э., согласно имеющимся у ученых данным, производит впечатление значительного снижения социальной и производственной активности в Месопотамии и Леванте. Так, керамика, хоть и сохранившая прежние формы, уже не была расписной, изделия металлургического производства почти полностью отсутствуют.

Но в то же время рядом с Месопотамией начинает активно развиваться новый материально-культурный центр в Закавказье с высоким уровнем металлургии и производства керамики, с развитым сельским хозяйством. Зарождение Кура-Аракской культуры датируется около 3900–3800 года до н. э. Она несомненно связана с культурой Закавказского энеолита и по наличию круглых построек, и по некоторым элементам керамики. Вместе с тем, цивилизационный скачок вперед культуры «Кура-Аракс» столь значителен, что он не мог не быть следствием какого-то первоначального толчка, полученного от некоей «пришлой группы» с богатыми культурными традициями и мощным потенциалом.

Для небольших Кура-Аракских поселений характерно сочетание скотоводства и земледелия, наличие специальных ям для хранения зерна, очаги внутри домов, широкое использование изделий из металла. Все это напоминает стиль жизни и хозяйственный облик поселений Гассул-Беершевского региона, восстановленных археологами. Особенно бросается в глаза сходство некоторых элементов керамических изделий.

Все эти факты дают основание предположить, что «пришлая группа, давшая толчок развитию Кура-Аракской культуры, соответствует миграции в Закавказье из Гассул-Беершевского ареала, датируемой примерно 4000 годом до н. э.». Вероятность такой миграции, по мнению Б. Мойшезона, становится еще более значительной, если принять во внимание наличие прежних связей между культурами Закавказского энеолита и «Гассул – Беер-Шевы». «Быть может, – резюмирует ученый, – именно это переселение отражено в библейском рассказе о Всемирном потопе и ковчеге Ноя, остановившемся в горах Араратских».

Если это так, то тогда становится вполне объяснимым бурный рост уровня материального производства в Закавказье, начиная примерно с середины IV тысячелетия до н. э. Исследования некоторых древних поселений в Армении свидетельствуют о том, что в этот период там начала складываться земледельческая культура, в значительной степени связанная с ближневосточными цивилизационными центрами. Подобные поселения, правда, несколько более позднего времени, обнаружены и на Северном Кавказе; и там тоже культурные параллели с Ближним Востоком очевидны. Факт остается фактом: благодаря тесным связям с Ближневосточным регионом уже к началу III тысячелетия до н. э. Кавказ по темпам своего развития значительно опережает другие области Европы.

Не следует забывать, что к этому времени Закавказье становится едва ли не основным центром добычи обсидана, из которого изготовляли орудия и изделия в различных областях Месопотамии. Так Кавказ становится своеобразным материально-культурным мостом между цивилизациями Передней Азией и Европы.

Литература об исследовании Всемирного потопа и Ноева ковчега представляет собой горы томов, на которые потрачены, кажется, целые моря чернил. Полная библиография по этому вопросу, составленная американским историком Аароном Смитом, посвятившим многие годы этой работе, насчитывает 80 тысяч наименований свидетельств, статей, исследований и монографий на 72 языках. Примерно в 70 тысячах так или иначе упоминаются останки Ковчега, якобы, обнаруженные в том или ином месте земного шара. Мы же ограничимся лишь краткой справкой о самых сенсационных «находках» и самых знаменитых «открытиях». Итак…

Гора Арарат, как известно, находится на востоке Турции у границы с Арменией и Ираном. Ее вершина высотой около 4900 метров покрыта снегом. У подножия горы находится небольшая армянская деревня Баязит, жители которой из поколения в поколение передают рассказ о замечательном происшествии, случившимся с местным пастухом, который своими собственными глазами видел на горе огромный деревянный корабль. Вероятно, именно это обстоятельство стало причиной первой экспедиции, отправленной на Арарат еще в прошлом столетии. Самый потрясающий итог турецкой экспедиции заключается в том, что она практически подтвердила слова пастуха: в ее отчете упоминается деревянный нос корабля, который виднелся летом из подтаявшего ледника на южном склоне горы.

Очередное свидетельство о нахождении на горе Арарат останков судна принадлежит видному церковному иерарху д-ру Ноури, который обследовал этот район в 1892 году. По его словам, корабль (или то, что от него осталось) был вморожен в вечные льды и внутри полностью забит снегом, однако снаружи был отчетливо виден борт темно-коричневого цвета.

Во время Первой Мировой войны русский летчик Росковитский заметил со своего аэроплана на южном склоне Арарата останки разбитого корабля больших размеров. Несмотря на военное время, Николай II снарядил поисковую партию в район предполагаемой «находки». Однако все отчеты об этой экспедиции пропали, как полагают, из-за неразберихи в период революции и гражданской войны.

Во время Второй Мировой войны зафиксировано несколько подобных случаев. Американские летчики, в очередной раз «обнаружившие» корабль, передали свой отчет уже известному нам д-ру Смиту, который в 1952 году организовал свою экспедицию на Арарат. Следов Ноева ковчега он не обнаружил, но это нисколько не поколебало его веры достоверную подлинность библейского описания. В том же, 1952 году французский исследователь Жан де Рикер, вдохновленный убежденностью Смита, поднялся на вершину горы, чтобы в свою очередь изучить район. Но он также вернулся ни с чем.

Наконец летом 1955 года французу Фернану Наварре улыбнулась удача: он обнаружил и спустил вниз три фрагмента деревянного бруса, вмерзшего в ледник на вершине горы. Дерево, естественно, подвергли экспертизе и установили, что оно… действительно с Арарата. А вот, что касается его возраста, то здесь определились разные точки зрения. Кое-кто из ученых даже поспешил датировать их возрастом «около пяти тысяч лет». Другие, более авторитетные инстанции ограничились констатацией «древности материала». В любом случае, очевидно, что образцы, добытые неспециалистами и проделавшие столь долгий путь до мест экспертизы, неизбежно должны были подвергнуться загрязнению, препятствующему датировке с какой бы то ни было приемлемой степенью точности. Факт остается фактом: последующие экспедиции на Арарат даже не нашли место, где были обнаружены фрагменты «корабельного бруса».