Текст книги "Хроники Кэрона"

Автор книги: Лена Савченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Но все же книгу перед сном я открыла, пусть и не по тому предмету, который собралась прогуливать. Нужно было готовится к контрольной по мирографии через 2 дня.

Все таки забавное это место. Вот ты чуть не умер пару часов назад, но вернулся живой. Теперь тебе нужно забить на все свои переживания и учится дальше. Очень странное ощущение, которое больше всего напоминало внезапное пробуждение. Вот ты спишь, видишь прекрасный сон, тут тебя выкидывают на мороз, потом заносят внутрь, укрывают одеялом, целуют в лобик и желают добрых снов. А ты все никак не можешь отойти от шока. А что произошло-то?

– Эй? Ты как? – Стас опустился на край кровати – взгляд сразу пал на перебинтованную грудь.

– Почему на тебе рана? – я отбросила книгу на тумбочку, подалась к нему вперёд, – Тело же было не твоё!

– Слишком крупно мне эта хвостатая зарядила, – парень поморщился, – перенеслось на душу. С неё на тело. Проявилось даже не сразу, я чуть не свалился. Ладно в лазарете был, меня Лу быстро заштопал. Но это не отменяет моего вопроса.

– Странно, – честно призналась я, пожимая плечами, – Это было прошлое. Все настоящее. Все угрозы реальные. И Сарация… знаешь, она сказала такую фразу, что меня там быть не должно было.

Стас удивлено выгнул бровь.

– Ну, когда мы передавали письмо. ещё эта печать на конверте… Кристофер оставил там свою, а лисицу сильно на неё тригернуло. Настолько, что мы бы там все остались, если б не отправили туда астральных клонов. Она по-любому поняла, что мы не настоящие.

– Не думай об этом, – он тяжело вздохнул, едва заметно морщась, – Просто забудь об этом дерьме как о кошмаре. И все. Ладно?

– А ты? А ты сможешь?

Кажется, я задела за живое. К глазах кэпа промелькнула недобрая тень. Которую он, впрочем, быстро прогнал.

– Очень постараюсь.

– Вот и я обещать не могу. Можно тебя попросить?

– Да?

– Засни сегодня со мной. Пожалуйста.

Он слабо улыбнулся, потрепал меня по голове и на пару секунд мне стало настолько тепло, что я почти забыла обо всем этом ужасе. Об этой мерзости, крови и плоти, что порой проносилась прямо перед глазами.

Я очень много раз, на самом деле много, оказывалась на пороге Костлявой – да и не только я. Любой из нас. Мы сидели в пыточных, попадались страже, сражались с людьми и существами много сильнее нас, но никогда не отчаивались. Каждый знал, что за секунду "до" ворвётся кто-то один или же вся команда и он будет спасён. И ему помогут. Переведут атаку на себя, подставятся и дадут перевести дыхание. Нам страшно до усрачки, порой настолько, что все конечности немеют от ужаса. Нам больно от того, что мы беспомощны против некоторых врагов. Но одна из самых важных вещей в этом мире – не сдаваться. Не отчаиваться и верить, верить и ещё раз верить в тех, кто рядом. В тех, кто делит с тобой еду у ночного костра, разглядывает звезды, согревает дыханием руки. В тех, кого можно назвать семьёй – в Команду. И в стенах Кэрона это не просто красивые слова, у нас тут лирике не место. Особенно на заданиях. Да и когда ты в самой академии тоже.

Я заснула практически сразу же, прижавшись к братцу всем телом, почувствовав в районе задницы что-то твёрдое. Хочет. Прекрасно знаю, что хочет, но пока что пойдёт на свой собственный. Для него моя жопка была бы одной из многочисленных галочек в длинном списке, а я не Леся. Вроде девственность сестра потеряла примерно в четырнадцать, с кем-то со старших курсов, с тех пор вошла в раж и даже сейчас не ограничивалась одним Владом. Да и он тоже времени зря не терял. Полигамия, это весело, знаете?..

А разбудило меня противное попискивание часов. Аппарат коробило от количества уведомлений о сообщениях, что приходили на него. Но я только отключила звук – как я и говорила, пошло оно все. Впрочем, краем полусонного глаза я успела отметить время – проспала двадцать часов! Рекорд двухгодичной давности побит, в прошлый раз это было около пятнадцати.

Дверь открылась практически бесшумно. Кастиэль? Да вроде нет…

Я начала было приподниматься на кровати и оборачиваться.

Перед глазами что-то полыхнуло, я вскрикнула. Не особо слабая, но и не сильная ударная волна отфутболила меня метра на два, больно приложив плечом об угол соседней кровати. Под противный звон в ушах я успела отразить молнию, метнувшуюся с противоположного края комнаты  – Ульяна. Девочка встала рядом со Стасом, с которого моментально сошёл сон. Он хмурился, держа в руках свой полуторник. Парочка стояла чуть впереди, давая мне время оклематься, а посох даже в призыве не нуждался, сам прыгнул ко мне в руку, принимая боевую форму. Шар на конце осторожно замигал и я поняла, что состояние тумана моё сознание покидает. Чуть пошатываясь, все же поднялась на ноги, взглядом ища своего противника. Но… его не было.

– Что происход…

– Шшш, – зашипела Уля, кивая куда-то в сторону. Я присмотрелась, но ничего не увидела. Ну пол. Ну дальше стоят кровати. Стас быстро зыркнул на меня, потом на сестру и кивнув ей бросился туда, куда указывала девочка. Воздух сотряс страшный рёв, уши снова заложило, короткая вспышка, но кэп успел. Рубящий удар я еле видела: слепила эта самая вспышка, но после она пропала и я увидела… нечто. Больше всего оно походило на помесь Ждуна и слизня. Противная жижа грязного цвета, растекалась по полу.

– Это что?! Почему я его не видела? И стоп, какого черта у тебя вообще делает оружие?!

– Не ори.

Посмотрите-ка на него, мистер Пафос. Капитан сдул с глаз седую чёлку и стряхнул с меча то ли жижу, то ли что ещё по противнее. Железяка пропала.

– Господин директор может идти со своими правилами куда подальше. Особенно после той твари у виртуалки. И что ты имеешь в виду?

– Да то! Я не видела эту дрянь, пока ты её прикончил. Мерзость, Боги всемогущие.

– Стой! Не уходи! Я поняла! Я сейчас! Раса! Это спектры зрения!…

Последние слова Ульяна говорила, уже убегая из комнаты. Все ещё не до конца проснувшись, я не понимала что происходит. Голова немного кружилась.

Михеев повёл плечом, разминаясь и принялся одеваться.

Прочитав сообщения на часах, мне захотелось бросится девочке в догонку.

Объясню. На подвальном этаже общежития старших курсов располагалось несколько помещений: что-то вроде бассейна, оружейная, пыточная и небольшой зверинец. Жили там тварьки уровнем от безобидных насекомых до молодых гидр. И видимо то, что я сейчас созерцала – остатки одной из них. В коридор соваться не хотелось, но видимо Стас, осознавший тоже, что и я бросился из комнаты вон, вновь призвав клинок. За сестрой, видимо. Я хмыкнула. Ладно хоть штаны успел натянуть, да и на тех ремень застёгивал на ходу.

Вздохнула, собралась с силами, сжала посох покрепче и последовала за капитаном. Не сидеть же у окошка в ожидании ребят.

«Лесь, вы где?» – я набегу коснулась виска, следуя за едва уловим следом Стаса, который уже успел куда-то пропасть с поля зрения.

«В основном корпусе, а что?»

Судя по довольно уставшему и сонному голосу сестра, в отличии от меня, пар сегодня не пропускала. Мда. Что-то идёт не так.

«Тут зверинец разбежался с подвала, так что будьте по осторожнее при возвращении. Тут куча милых и не очень тварек»

«Класс, – недовольно забурчал Влад, – Самое интересное пропускаем. Их всех загонят часа за три, будь уверена. Ну, основную массу. А нам ещё две полки сидеть»

На слове «нам» парень сделал достаточно мощный акцент.

«Я тоже иногда имею право прогуливать, отвали. В общем, по осторожнее"

Связь обрубилась. Коридор и правда выглядел довольно комично. Куча всякого милого, и не очень, зверья тусила на стенах, потолках, как у себя дома. Я чуть не навернулась, запнувшись об тонкую паунику, натянутую от стены до балкончика.

Так, слишком много рассказывать. По порядку. Блок для старших курсов несколько отличался от нашего «В». Это было квадратное здание без середины. Во внутреннем дворе, обычно, царила полутьма и только в полдень тут было солнечно и даже жарко. Так что стены в этот раз находились только с одной стороны – напротив были резные перила квадратного балкона, которые обхватывали весь этаж. Лестниц не было – крылатые добирались до своих комнат сами, а рас, не имеющих за спиной две дополнительные схему костей было мало, да и все они ограничивались третьим курсом. Некоторым искусственно их наращивали, у некоторых они пробуждались из-за слишком большого скопления маны в воздухе. Организму было просто некуда её девать, так что каждый, поступивший в Академию, обрекал себя на многочасовое мучение с хрустом костей, кровью и адской болью. Ну, если не успевал добежать до лазарета – тогда наш неизменный служащий ядовитой змейке, постоянно колол ему что-нибудь, что бы пациент не орал как резаный и не мешал Лу наслаждаться обществом книг, стерильности помещения и каких-нибудь умных личностей. Обычно он говорил с ними через сознание, отчего первое впечатление о нем  – шизик.

Не буду перескакивать с темы на тему, потому как наш лекарь требует вообще отдельного разговора. Так что здание в целом простое – на первом этаже располагался небольшой сквер. Деревья прорастали прямо сквозь каменные плиты и их обломки специально не убирали –  делали скамейки. Самое высокое дерево было примерно в восемь метров. В основном это были кустарники, ростом со среднего друида, но пышные, с большой кроной. Или как там это у больших кустов называется…  Площадью парк занимал сотку метров квадратных. Или около того, точно утверждать не берусь, специально не мерила. Только загвоздка в том, что повернёшь на небольшую тропинку и попадёшь в лес, из которого потом выбираться несколько часов. Когда-то давно какой-то друид-старшекурсник развлекался, но шутку решили оставить.

Только вот сейчас этот портал в лесную Нарнию был ой как не кстати – половина зверья сбежала туда, в любом случае. Надеюсь студентов не заставят вылавливать их.

Я сиганула с высоты примерно этажа сорокового, в полете раскидывая крылья и зависая над макушкой дерева. Брат унёсся прочь – ну и хорошо. Всякие пушистики, ползающие по стенам и сильно смахивающие на старого-доброго Лунтика меня напрягали, ещё не хватало услышать их хор «Я родился». А потом они выползли из своих клеток и нашли много новых друзей… тьфу, не в туда думаю.

Пришлось взмывать вверх и автоматически забирать в право. Уже отсюда были видны очертания старинного особняка – здание библиотеки. Оно стояло на утёсе и на мой взгляд, было самым красивым, что я видела за время пребывания в этом мире. Мрачноватый замок с одной круглой и большой башней, он стоят на небольшом отдалении от каменистого утёса с жухлой травой. Внизу плескалось море, уходящее в неизвестность. Я не бывала на других материках, карты говорили, что их ещё два. Планета была чуть меньше Земли и в основе своей её покрывала вода.

Ветер бил в лицо, полностью от него не спасали даже шлем. Невидимый, правда. В конце концов тебе же нужно нормально дышать, когда ты летишь на огромной скорости – активировался он автоматически при взлёте, был невесом и больше по ощущениям походил скорее на пузырь, который надевается на твою голову. Ветер забирался под ворот рубашки, иногда пытаясь её сорвать.

Летать я училась достаточно забавно. Когда на четвёртом курсе у меня прорезались крылья, Леся заявила, что научит меня так, как её учил директор. Метод, мол, эффективный. Но вместо полигона мы направились вверх по этажам – на крышу основного корпуса. Что было дальше догадаться не так уж и сложно – маленькая зараза под предлогом «смотри, как красиво», подтащила меня ближе к краю и просто спихнула меня с карниза. Пришлось импровизировать.

«Стас, где ты? Нашёл Ульяну?» 

«Ага. У нас не плохие новости. Давай во второй зал, найдёмся там»

Я только вздохнула, взмахнула крыльями, перейдя из планирования в планомерное шевеление косточками. Утомляет, на самом деле. На месте я была через пять минут, потом ещё какое-то время плутала по коридорам. Замок был выдержан в готическом стиле, статуи различной нежити смотрели на меня из ниш коридоров, факелы до конца не освещали узкие коридоры, а тёмный камень кладки создавал зловещую ауру. Под стать смотрительнице этого места. Нифа, молодая на вид дракониха, носила длинные чёрные платья, украшенные камнями, чаще со шлейфом, знала все о манерах, этикете и была объектом восхищения со стороны Ульяны – вроде как девочке предлагали учиться у неё, вступить в команду лингвистов и постегать простоты языков и прочих знаний, но проклятая выбрала нас. За что я ей безмерно благодарна – понятия не имею сколько раз Уля своими знаниями вытаскивала наши задницы.

– Что у вас тут? – я подсела к парочке за стол, врубив настольную лампу над своим стулом.

«Сонный ветер, щекоча, забредает в арки… Сонный город отражается в витраже»

Строчки стиха, которые неизменно ассоциировались с этим место. А именно – с залами. Местами скрипящие лестницы, массивные перила вдоль них. Вверху вместо окон – витражи. Прекрасные витражи с изображением каких-то существ, на которые хотелось смотреть и смотреть. На некоторых, я точно знала, прошлые директора. На других – великие воины и учёные. Они держали в руках оружие, книги, другие предметы и каждый раз вызывали неизменные восторг. В залах царил полумрак, компьютеров тут не было, только лампы освещали столы тёплым светом – это было царство книг, дань авторам и писателям. Все таки Кэрон был такой разный. Вот вроде везде господствуют технологии, последние их модели, а здесь – все было пропитано стариной и магией. И мне нравилось это место. От него веяло каким-то уютом, пусть иногда и проскакивали нотки зловещести в коридорах.

– Ты в курсе, что у некоторых рас зрение работает по другому? И они видят не все, что происходит вокруг? – глаза у Ульки блестели как у маньяка, который в темном переулке спалил длинноногую красавицу, – Это как… Ну… Я не знаю… синестезия, может быть.

– Короче, – перебил её Михеев, – По этому признаку вполне можно определить твоё происхождение. Миронто, та дрянь в комнате, перемещается в подслое реальности, который, по сути, можно взять за спектр. Ты не можешь видеть то, что в нем происходит. Объясню проще – помнишь с полгода назад, на зачёте у шаманки некоторые факты плавали прямо в воздухе голограммами, а ей хоть бы хны? Она тоже не видит некоторые.

– Так что я немного покопалась… и есть несколько – мистееры, ронго и прочее. Многие передохли слишком давно, так что самым возможным вариантом будут хэлы.

– Да ну, – я скептично фыркнула, – В таком случае почему то я не могу превращаться в туманчик и менять форму тела, как вздумается? И неувязочка – сейчас я человек.

– В твоём случае это опускается и больше влияет истинная сущность рождения. Не-не ты подумай! – Уля схватила меня за руку, – Помнишь ты говорила, что мир, который ты видела в капсуле был слабо наполнен магией? Солнце было одно? Теперь ещё пара логических заключений. Вы с Лесей сестры, у неё есть такая огненная магия, которая замечена только за фениксами. Ты у нас рыжая, не только телом – твоя изначальная оболочка была рыжей. Часть следа птичек, они часто бездушными рождаются. Но у них со зрением все в порядке, значит – полукровка. Чёрные волосы? Хелам было запрещено совокупляться с другими расами, да и сейчас нельзя. Цитадель в Нифее только так зверствует. Ты красила их, что бы укрыть этот факт.

– Херня какая-то, – пробормотала я, поджигая сигарету, – Уль, это слишком… натянуто что-ли. Хоть и доля логики тут есть.

– А теперь! Я тут покопалась в тебе, не ругайся, ладно? Знаешь сколько твоей душе?

– Понятия не имею.

– Несколько миллионов лет. И твоё рождение с небольшой погрешностью совпадает с попыткой революции Огня, так что успокойся, – девочка улыбнулась и запустила руку мне в волосы, – Была, наверное, революционеркой или типа того. Тогда много голов полетело.

– Утешает, – я вздохнула, опустив голову. Ну, такая история лучше, чем ничего. Лучше, чем теряться в догадках, – Спасибо. Ты прелесть.

– Я знаю, – Михеева улыбнулась, подперев руками голову.

В корпус, от греха подальше, было решено не возвращаться. Бесцельно шататься не хотелось, поэтому Стас утащил нас на последнюю пару в расписании, да и то с опозданием. Нюрфимида – статная дама с седыми, длинными волосами, обычно высоко заколотыми, приветствовала нас испепеляющим взглядом. Она носила одежду, что больше всего походила на старые японские наряды и вообще смахивала на гейшу временами, но только иногда. Лицо её давно утратило некогда прекрасные черты, покрылось слабо видными морщинами и жёлтые глаза излучали спокойствие, добродетель и желание прибить парочку обозревших студентов.

Плюхнувшись за парту, я выдохнула и слабо улыбнулась. Жизнь шла своим чередом.

Индермедия

– Поздравляю с переходом, – Асар совсем по взрослому пожал руку Стасу, – Ваша группа вошла в пятёрку лучших.

Картина смотрелась нелепо. Асар – плечистый мужчина уже в летах. Он единственный из всего преподавательского состава носил длинную мантию багровых и чёрных оттенков. Когда Мастер шёл по коридору, она развивалась за спиной. Выражение лица его было чаще суровым, реже – добродушным, но при этом Асару я симпатизировала. Дракон был хорошим преподавателем, понятно подавал как теорию, так и практику. Владел посохом едва ли не в совершенстве, был обладателем широких плеч и длинных, седых волос, убранных в хвост на затылке. А Стас на его фоне казался совсем задохликом, потому толика уважения, скользящая во взгляде учителя смотрелась странно.

– Спасибо, – парень кивнул, – Благодаря вам.

Конец шестого курса. Два дня назад мы вернулись с зачётного задания и я до сих пор старалась осознать то, что там произошло. Я чётко помнила, как нас окружает несколько скалящихся мужчин, направляя оружие, а мы стоим плечом к плечу и затравленно озираемся. Бежать некуда, а новоявленный капитан в виде седого мальчишки скрипит зубами от досады и ярости. Я в этот момент Стаса ненавижу и виню во всех смертных грехах – если бы не его поспешные решения и не желание слушать Влада, то всё обошлось бы по другому. А дальше… я помню поток жара от сестры, внезапно передавшийся и мне, помню как не осознанно потянулась к нему и почувствовала, как его подхватывают другие. В секунду, когда один из окруживших загогаготал, называя нас молокососами, мы синхронно даём толчок. Жар на ментальном плане перетекает в реальность, обращается огнём и спустя несколько секунд я вижу этих самых мужчин, которые безвольно шатаются, не зная куда деться от боли. Их одежда горит, кожанные доспехи плавятся, а я стою и губы начинают кривится. В груди что-то обрывается, рушится и будто я сама плавлюсь вместе с ними.

Я их убила. Осознание накатывает постепенно, медленно – огромной волной, от которой никуда не денется. Вещь, которой я в этой академии боялась сделать больше всего на свете, но до сих пр удавалось этого избежать.

Жестокий мир, в котором либо ты, либо тебя.

– Всё в норме? – спрашивает Влад, когда вопли стихают.

– Если я не ошибаюсь, мне сломали руку, – бормочет Ульяна, расплывчатым взглядом глядя на пятно крови на светлом рукаве. – Но это не точно.

Я не понимаю, как можно так думать. Перелом вещь серьёзная и крайне болезненная.

– Давайте обратно, – говорит Олеся, беспокойно косясь на меня. – И быстрее. Задание выполнили, не хватало, что бы ещё кто набежал.

Я потом несколько часов пролежала в кровати, пялясь в потолок. Иногда пробивало и тогда слезы тихо скатывались вниз по вискам. Раздражал храп Владислава, Ульяна иногда поскуливала и постоянно вертелась. Олеся просто начинала иногда что-то не внятно говорить, но затихала прежде, чем я успевала разобрать. Один Михеев спал спокойно, будто младенец – за остальным не было слышно даже его посапывания.

А я старалась понять насколько хрупка жизнь. И что тогда не было иного выхода, ведь я уже начинала думать, что это конец. Одно время я хотела умереть, если честно. Просто закончить жизнь эту и свалить на перерождение. Надеялась оказаться подальше отсюда, но потом вспоминала про Иру и кусала губы. Надежда на возвращение тёти ещё жила, хоть и таяла с каждым месяцев всёсильнее.

«Так надо» – бесконечно вертелась мысль в голове.

– Продолжайте в том же духе, – улыбнулся Мастер, оглядев нас всех, чуть приподняв подборок, – На каникулах жду к себе хотя бы раз в неделю, у меня есть пара вещей, которые я бы хотел вам показать. Но директору говорить не стоит. А теперь идите отдыхать. Не дебоширьте сильно и не уходите из мира. Вам ещё запрещено

Старик заговорчески подмигнул.

Да, уходить нельзя. Дома кроме Кэрона нет ни у кого из нас, а обучены ещё не столь хорошо, что бы просто путешествовать. К тому же, денег не так уж и много, хватает на разные хотелки внутри академии, но на другое вряд ли. Основные суммы с контрактов уходят на сберегательный счёт, доступа к которому пока что нет.

– Лесь, пойдём, – я дёрнула сестру за руку, но та покачала головой.

– Я останусь. Мне нужно поговорить с Мастером.

Оставалось только плечами пожать и разочарованно вздохнуть. Сейчас Михеев будет подбивать меня отправится пить куда-нибудь в тихое место, что было не совсем законно, да и к алкоголю я пристрастия не имела. И мне нужна была моральная поддержка, потому что была вероятность все же согласится. Мозги все ещё пухли, а никак иначе расслабится я не могла. Просто не знала как.

Глава 8

Раз в год, а именно двадцать третьего Монахо, в Кэроне объявлялся выходной. Для всех. Расписания не было, даже дополнительный факультеты отменялись, а они велись даже в каникулы. Не важно выпадал на этот день зачёт, экзамен или ещё что-то, оно отменялось. Исключений не было.

Дело в том, что история этого универа довольно таки кровавая. Основали её пять Хранителей Знаний: Рыцарь, Убийца, Автор, Лекарь и Вор. Это ребята, которые были настолько хороши в том, что знали и делали, что были наречены теми, кто хранит знания о своём деле. Они до сих пор есть и их гораздо больше, но это другой, достаточно долгий и местами нудный разговор, требующий множества нюансов. Суть в том, что эти люди (расы другие, конечно, но будем говорить обобщенно – существо разумное, именно такое понятия в мирах носит это слово) отстроили здание, набрали учеников, зачастую, из бедных сословий. Тех, у кого был талант и предрасположенность к чему-либо. Рыцарь учил чести, защите и нападению, нёс светлую мысль о достоинстве, держании своего слова. Убийца обучал различным техникам стирания с лица земли неугодных ученику, или его будущему заказчику. Автор была боевым Писателем, объясняла своим студентам как обратить слова в силу, и как простая фраза может многое решить. Как колдовать одной силой мысли, используя вместо меча и щита лишь перо с чернилами. Лекарь готовил врачей, делая упор на полевую хирургию, но преподавал ещё и травничество. Вор учил не только как обнести богатого на улице, но и украсть информацию, использовать её во благо или вред кому-либо.

Учеников было не особо много, наберётся может несколько тысяч, так что магам такого уровня даже разрываться не приходилось, они просто разделяли сознание и вели по несколько пар одновременно. Система образования с того времени не поменялась от слова совсем. Студенты так же делились на команды курсу к шестому-седьмому, жили вместе, ходили на совмещённые пары с другими, образуя некоторые группы.

Первыми закусились Автор с Убийцей. История умалчивает о причине, даже о части последствий, но первое столкновение ограничилось убийственными взглядами и тем, что Лекарь их разнял. Ученики, разумеется сразу смекнули, что к чему, и перешли в состояние холодной войны, которая иногда вспыхивала горячими точками столкновений. Юные дарования пера и меча ненавидели друг друга потому, что друг друга ненавидели их наставники. Ничего не обычного. Классика. ещё через какое-то время парень с потока убийц зарубил какую-то недоброжелательницу-писательницу и у Автора пригорело. За разбирательством она отправилась к самому Убийце, на что тот только пожал плечами и ответил, что раз её убили – была слаба и учится у него в школе не достойна. Чувствуете чем запахли слова «у него»? Правильно, жареным. Вскипев, дама раскатала его лучшую группу в мясо, мол эти что, тоже были недостойны? Их там было, к слову, 7 человек. Ребятки и двух минут не протянули. Убийца показал зубки, кинулся на Автора, и Лекарь на этот раз не успел – парочка разнесла добрую половину основного корпуса своим боем, студенты тоже подтянулись. Через пару дней трупы пришлось собирать трём сторонам, оставшимся в стороне, потому как Убийца был убил (о-хо-хо обожаю каламбуры), а горе-писательница куда-то свалила, не оставив никакой весточки. Миры, к слову, до сих пор гадают жива эта дама или нет и если нет, то где новый Автор, поскольку свою силу Хранители знаний должны передавать другим. Вор через какое-то время плюнул, скрыл свою личность и тоже отправился куда подальше, оставив Рыцаря с Лекарем самим разгребаться с его студентами и другим дерьмом. Парочка погрустила, объявила каникулы на год, распустив всех учеников, которые ещё больше запутались. Ушли в запой, вернулись из него, пробежались по старым знакомым, набрав ещё учителей, вернули всех обратно и назвали наконец академию «Кэрон». Хотя, звучит она как «Кэрьён», что с древнего означает «Достойнейшие», но это лирика. Старое название «Академия Пяти» стёрлось из времени и книг, но по непонятной, и очень сильно интересующей меня, причине Кристофер все это знал.

Хотелось бы, сказать, что это случай резни один, но нет. За многомиллионную историю Кэрона на него далеко не один раз случались нападки и извне. Миры и правители миров, которые считали себя очень умными и сильными, бросали на него лучшие силы и лучших воинов, но как-то не срасталось… Всякий раз особо умные правители получали люлей и удалялись либо ни с чем, либо с огромными потерями, а академия раз за разом выходила сухой из воды. Но жертвы были, разумеется. Не в таких количествах, как у врага, но люди все же погибали, порой даже преподаватели.

Поэтому каждый год, в один и тот же день и час, объявлялся выходной и все приходили в Аллею Павших. Находилась она в нескольких километрах от самих корпусов Кэрона, но при этом тут часто можно было встретить студентов, даже туристов и в обычные дни. Сама Аллея представляла из себя огромные, величественные деревья, растущие в две линии. Огромные стволы состояли из более маленьких, переплетались между собой и уходили на метров 10 в высоту. Там уже тянулись друг к другу ветви, некоторые сплетались и образовывали под собой вечную тень и прохладу – защиту от постоянной жары, что царила на этой планете. Листья тоже были не обыкновенны – среднего размера, чем-то похожие на дубовые по форме, они слабо мерцали, переливались разными цветами и перешёптывались. Не как метафора или какой-то другой оборот речи, а действительно переговаривались, каждый на своём родном наречии. В каждом таком листочке жили души тех, кто когда-то умер, отстаивая стены академии. И каждый год им воздавалась честь и память, директор произносил достаточно пафосную речь о том, что нужно ценить, что имеешь, затем поднимал руку, из которой со слабой резонацией звука вырывалась золотая пыль. Она растекалась туманом вокруг, поднималась вверх и впитывалась листьями. Посещение церемонии не было обязательным, поскольку все равно все ученики бы не поместились. Приходили те, кто хотели и обычно это были младшие курсы. Старшие оставались в корпусах, наблюдая за всем с многочисленных экранов.

Я тоже когда-то была в числе мелких, которые восторженными, огромными глазами следили за этим процессом в живую, и в груди селилось чувство восторженности и гордости. Правда, не понятно за что – никого из них я не знала, но оно было и приходилось с ним мирится. Возможно я гордилась самим местом, самой академией – её нравами, традициями и атмосферой. Вот тебя обучают рунам, различным практикам как быстрее и эффективнее создавать и применять их в бою, а вот ты в симуляции пульта управления боевого дредноута или ещё какого-то корабля. И вот эта тонкая грань между магией и технологией, которая тут царила мне очень нравилась. Как-то раз Стас нашёл несколько фильм с Асшара, вечером было ничего делать, решили посмотреть. Там я услышала одну фразу: «Ваши предки называли это магией, ты называешь наукой. А я прибыл оттуда, где это одно и тоже». Только в моем случае я переместилась туда, где это одно и тоже. И это замечательно, на самом деле.

Я думала, что этот день пройдёт гладко. Без внезапных утаскиваний преподами, без подстав от судьбы-матушки и прочих неприятностей. Это был единственный день в году, кроме каникул, когда нам всем официально можно было свалить из академии и побродить по городу. Сиопий был замечательным, красивым и интересным. От различных лавочек с милыми на вид побрякушками, которые могли при правильном использовании пол мира разнести на нано-атомы, до обычных уютных кафешек, которые тавернами назвать язык не поворачивался. Разумеется, мы выбирались и в другие дни, редко правда. Когда не стояло по несколько пар от заката до рассвета или между ними были большие окна.

Город находился в пяти, или как тут говорили, в одном миро. Считайте сами, что чему равно. Я так и не привыкла в обыденной жизни к местным исчислениям всякого расстояния, массы и так далее по списку. Обходилась как то асшарскими, правда, на всяких контрольных это играло со мной злую шутку. Не один раз я потом спорила с учителем, что решение-то правильное, просто в других измерительных единицах.

В Сиопии мы разошлись. Олеся, по традиции, утащила меня пить кофе в местную забегаловку, достаточно, кстати, уютную. Что нравилось мне больше всего в ней – так это совы. Очень милые совы, которые были повсюду и легко могли усесться тебе на плечо и угухать. Вот думай после этого – перекурила или правда пернатая на тебе сидит. Хорошо освещённое помещение на первом этаже невысокого здания, с окнами от пола до потолка. Столики на двоих или четверых – мы выбирали крайний у окна, заказывали кофе, какой-нибудь десерт и на время забывали, что завтра нас вновь ожидает трешовое обучение. Хотя, кофе – это относительно. Напиток был крайне на него похож, чуть более сладкий сам по себе, как будто в него присыпали ложки три сахара. Но сестрёнке и этого было мало – она добавляла ещё две, буркала «отвали, я сладкоежка» и улыбалась. В такие моменты я любила её ещё больше.

Парни, с совершенно заговорщицкими лицами свинтили куда-то в северную сторону, там продавалось оружие, стояли кузни, ювелирки и все прочее, связанное с металлами и камнями. Ульяна направилась к книжным – как обычно потратить все накопленное на какую-нибудь старую книгу, написанную на хрен пойми каком языке. Потом она не будет вылезать из неё несколько дней, в конце выяснится, что языка она до этого не знала и учила по ходу чтения. Я, как обычно, буду в тихом ауте от происходящего.