Текст книги "Миллионеры шоу-бизнеса"

Автор книги: Лена Ленина

Предлагаю покритиковать шоу-бизнес с позиции знатока.

– Мне не нравится почти полное отсутствие искренности в шоу-бизнесе. Это такой птичий язык, на котором люди общаются, когда называют друг друга друзьями, но я не знаю, понимают ли они при этом, что такое дружба. В шоу-бизнесе, и не только, принято говорить: «Вот мой друг такой-то», и в список этих друзей входят все люди, с которыми человек хоть раз встречался. Друзья – это значит, что мы хоть раз в год видимся на каких-то тусовках. Мне кажется, что это одно из проявлений пресловутой неискренности. Но она принята во всем мире и артистическим натурам особенно присуща. Сейчас я к этому привык и сам активно играю в эту игру, потому что это уже профессионально выработанная привычка. Но поначалу, когда я стал заниматься радио всерьез, меня это шокировало.

Мне хотелось знать все про «звездную болезнь»: заражаются ли ею продюсеры, композиторы и прочие деятели шоу-бизнеса, кроме артистов, и ярче ли она выражена у них, так как именно они делают звезд, а артист – это фигляр, марионетка.

– «Звездная болезнь» существует, – убежденно кивнул Александр Александрович, – это бесспорный медицинский факт. Если говорить о менеджерах, а не об артистах, то «звездная болезнь» принимает форму несколько другую: люди ударяются в некий пафос. Что мне еще не нравится в шоу-бизнесе, так это постоянное вранье. Например: «Все слушают, все знают, это хит, это всех рвет». Что, неправда? Это или никто не знает, или все точно не знают, да и не рвет вовсе. То же самое о радио: «Мы первые, мы крутые». Мы этим стараемся не злоупотреблять. Хотя я понимаю, откуда это идет. Это форма самопродвижения. Радиостанция – это товар, который надо хвалить, и если за это ничего не будет, почему бы этого не делать. Но мне это кажется не очень правильным. «Звездная болезнь» у артистов и публичных людей принимает иногда конкретные медицинские формы. Я не хочу никого называть. Капризы – один из симптомов пресловутой «звездной болезни». Мне непонятны всевозможные понты в одежде и в машинах.

Интересуюсь, насколько грязно к нему пристают будущие артистки и как он с этим борется или этому радуется.

– Честно, я с этим не сталкивался, – отнекивается Варин, поигрывая пластмассовой зажигалкой «Бик», на которой нарисована блондинка с пышной грудью в черном бикини с цепочкой на обнаженном животе и в туфлях на высоком каблуке, – не хочу этого и не появляюсь в тех местах, где возможно столкновение с этим. Когда я говорю о контактах с артистами, я имею в виду больших, состоявшихся артистов, с которыми у нас личный деловой контакт. Например, Алла Пугачева, с которой у нас совместный проект. Филипп Киркоров, частый гость у нас в студии, с которым мы совместно с «Мурзилками» записали песню. Николай Басков, с которым мы сняли клип у Гусева с «Мурзилками», нашим утренним шоу на «Авторадио».

Спрашиваю, случается ли, что крупные бизнесмены, которые встречаются с Вами на бизнес-тусовках и желают за деньги спродюсировать своего птенца или птичку, пристают к Вам с финансовыми предложениями и просят взять пять миллионов, чтобы сделать из девочки-мальчика звезду?

– Пять миллионов никто не предлагал, – улыбается Варин. – Предлагали сотни тысяч. За ротацию на одной радиостанции это не мало. Но они не понимают, что если песня достойная, то мы ее и так возьмем.

То есть сейчас этого уже нет. В какой-то момент все поняли, что рейтинг стоит дороже. То, что ты можешь получить от рекламодателя за счет хорошего продукта в плане музыки – это приносит гораздо больше денег, чем ты можешь получить от этих несчастных артистов и их продюсеров. Сейчас еще такое серьезное явление, как «Фабрика», изменила коренным образом шоу-бизнес. Хотя включишь какой-нибудь маргинальный телеканал, увидишь какой-нибудь клип и подумаешь, что еще живо это все. Но этого в десятки раз меньше, чем было когда-то, потому что «Фабрика» сделала входной билет на рынок шоу-бизнеса очень дорогим. Но когда включается первый канал со всей его мощностью, то, что было раньше: клипы на «Муз ТВ» и «МTV» – уже не проходит. Музыки российской, грубо говоря, нет. Все последнее пополнение российской эстрады прошло через ворота «Фабрик» и других подобных проектов. Профессиональная музыка в стране просто умерла. Единственное яркое из событий, которые произошли за последний год, – это певица «МакSим». Но все равно, нет ни одной дивы. Чем больше конкуренция, тем меньше вероятности, что она появится. У нас есть крепкая и достойная первая двадцатка, но, к сожалению, она настолько стабильная, что мы можем перечислить легко первые десять артистов в стране: Пугачева, Киркоров, Басков, Валерия, Ротару и т. д. То есть, всем понятно, кто входит в первую обойму. Ничто туда не проникает.

Народ жалуется, что нет новой крови, а молодежь, новые звезды, жалуются на засилье семьи...

– На мой взгляд, – спорит Варин, – здесь еще есть проблема жанра, в котором выступают новые исполнители. Например, когда в стране царствовало то, что сейчас называется «Лоходэнс»: «Руки вверх», «Вирус», «Демо» и т. д., когда радио «Динамит» «Российской медиа-группы» с такой музыкой вышло на первое место – появилось много имен, и все они успешно гастролировали, потому что был такой жанр. Это схлынуло. Жанр, через ворота которого сейчас на Западе многие входят, у нас не очень развит. У нас нет для этого почвы. Нет культурных традиций и нет негров, я бы так грубо сказал. Рока еще нет. Поэтому у нового артиста существует вопрос: через какие ворота он входит, кто он. Остается жанр традиционной эстрады, который закрыт очень высоким барьером, поставленный артистами первой двадцатки. Например, появляется Стас Пьеха из традиционной эстрады, или Юля Савичева, но это все через «Фабрику».

– На посошок, в лучших ленинских традициях, поговорим о планах на ближайшую пятилетку.

– Новый проект совместно с Аллой Борисовной Пугачевой – «Радио Алла» 98,8 в Москве. Помимо этого, www.101ru – это сайт, на котором будет на первом этапе около тридцати, а впоследствии сто оригинальных радиостанций, которых вообще нет в эфире, такой крупнейший радиопортал в России. Я думаю, что он быстро обретет своих поклонников, потому что те каналы, которые там будут, нельзя больше услышать нигде. В том числе, это авторские каналы группы «Машина времени», Пугачева – non-stop, оригинальные каналы, например, канал колыбельных, несколько джазовых и рок-каналов, рэгги-канал, блюзовый канал и другие.

Оставлять собой нагретое место какой-нибудь другой блондинке, которая могла вот-вот появиться, не хотелось, но и честь пора было знать. Я раскланялась в лучших традициях XIX века и по дороге домой добавила еще одну кнопку к запрограмированным мною в машине радиостанциям – 90,3 FM.

Глава пятая
Дмитрий Маликов, пианист

О том, кто сзади так же хорош, как и спереди, о том, кому поклонники подарили «Мерседес» и кучу рояльчиков, а также о том, кто планирует дуэт с Мадонной

 
Отправляясь на встречу с секс-символом российской эстрады, я волновалась. А что Вы думаете, вот поддамся его обаянию, как сотни тысяч девчонок, забуду, о чем я его спрашивать должна, влюблюсь и, будучи закоренелым организатором, обязательно возглавлю фан-клуб, мотаясь за своим кумиром по городам и селам, проживая в захолустных гостиницах в периоды отключения в них горячей воды и борьбы с домашними насекомыми. Живо представив насекомых, я пришла в себя, решила проявить твердость и не стала широко улыбаться от счастья, когда Дима, на правах старинного приятеля, полез целоваться. Стиснув зубы, в осознании своего писательского долга, я его твердо отстранила и, вручив букет роз (звезда все-таки) и коробочку парижских конфет, протопала в его красивый кабинет.
 

Куполообразный потолок, высотой в несколько метров, придавал комнате шарма, а количество электронной техники указывало на офисное предназначение. Молодой вежливый ассистент принес две чашки чая и тихо удалился. Дима был одет, как лондонский аристократ на уикенде, только без хлыста и сапог для верховой езды. Но даже и отсутствие хлыста не делало его менее сексуальным, и я невольно заглядывалась на его стройную фигуру сзади, думая про себя, как в том анекдоте: «А ты только ходи, туда-сюда...» Выпавший с грохотом из рук диктофон привел меня в чувство профессионального долга, и я его включила. И затараторила что-то про разницу между западными и российскими шоу-миллионерами.

– У меня небольшой опыт в западном шоу-бизнесе, – принялся комментировать разницу человек, воплощающий собой редкий образец женского идеала – молодого и красивого миллионера. – Ментальность другая, люди другие. У нас – сплошное шоу, бизнеса нет. Хотя звезды и их продюсеры неплохо зарабатывают, но по сравнению с серьезным большим бизнесом, это конечно ерунда. Но жить можно.

В России, к сожалению, нет миллиардеров в шоу-бизнесе, таких как Пол Маккартни, Майкл Джексон или Элтон Джон. Но, к счастью, есть миллионеры, поэтому я сюда и пришла. Ведь Дмитрий входит в двадцатку самых популярных артистов страны, а это значит, что с голоду он не умирает. Вопросов о том, сколько у него денег в офшорной зоне, я, как девушка воспитанная, конечно, не задам, но то, что есть возможность зарабатывать миллионы на этом бизнесе, я подумала, в этом он со мной согласится, и задала конкретный вопрос: «Вы согласны, – для пущей безопасности и установления официальных отношений перешла я на „Вы“, – что миллионером в шоу-бизнесе в России стать можно?»

На что получила лаконичный ответ: «Можно». Последовавшая пауза дала понять, что количество денег на счету оглашаться не будет. Пришлось зайти с другой стороны. Нет, ну что Вы опять подумали, в переносном смысле, конечно.

– Тогда что Вы порекомендуете молодому, гипотетически взятому человеку, не важно, мальчик это или девочка, для достижения материального успеха в качестве бизнесмена в шоу-бизнесе?

– Во-первых, не подписывать кабальных контрактов в самом начале. – Добрый Димочка стал великодушно делиться с будущими звездами. – Во-вторых, надо сначала стать популярным, а чтобы стать сегодня популярным, нужно влиться в какую-нибудь структуру, а эта структура не оставит тебе возможности не подписать какой-нибудь контракт. Поэтому сегодня стать миллионером в шоу-бизнесе очень трудно. Сегодня наш рынок засорен, если говорить грубо, а если говорить не грубо, то конкурентно завален большим количеством артистов. Все они болтаются в каком-то таком болоте, которое не назовешь озером мечты для миллионеров, потенциальных и существующих. Конечно, артисты, которые уже сделали себе имя, которые апеллируют к своей молодежной аудитории либо к своей взрослой аудитории, могут стабильно зарабатывать, потому что их песни любят и помнят, а новые артисты настолько быстро мелькают, что даже я многих современных артистов не знаю в лицо. Например, певица «МакSим», я не помню, как она выглядит. Хотя говорят, что она собирает целые залы и продала кучу пластинок.

Я подумала о том, что мало таких примеров успеха, когда человек, фактически не вкладывая колоссальных миллионов, без мужчин, которые ходят за ней с чемоданами, полными налички, только за счет своего таланта, добивается успеха. Затем перешла к теме пиратства в шоу-бизнесе.

– Это очень болезненная тема, – кивнул Дима. – Русского человека успокаивают не свои достижения, а неудачи других, как говорится. На Западе тоже большой кризис в этой области.

Верно. Одноклассники моего сыночка скачивают из Интернета все. Я ему строго запретила, объяснив, что, если его поймают, меня с удовольствием затаскают в прессе и это обойдется в триста тысяч евро штрафа. На чем же тогда российские шоу-бизнесмены зарабатывают свои миллионы?

– На концертах, – откровенно признался Дима, – которые даются для публики, и на концертах, которые даются для избранной публики. – От моего вопросительного взгляда, переводящегося примерно как: «Сколько?», он увильнул. – Не обязательно называть конкретную сумму, потому что в случае, когда человек покупает билет, его стоимость зависит от стоимости зала. У меня были недавно концерты в Театре оперетты, все билеты были проданы, но все равно, мне пришлось доложить деньги, потому что декорации, расходы, оркестр, – все это стоит денег и не всегда окупается за счет билетов. Но если делать простой концерт, то заработать можно. А когда ты работаешь на каком-нибудь частном мероприятии, ты можешь назвать любую сумму, лишь бы тебе ее заплатили.

Я припомнила случаи, когда нефтяник из Ханты-Мансийска приглашает звезду, и звезда называет от полмиллиона до миллиона.

– Я слышал, – комментирует Маликов, – что Алле Борисовне предлагали и, наверное, платили большие деньги, но я не помню сколько, двести тысяч, триста тысяч. В моем случае тоже были крупные гонорары.

– Стопроцентно, заказчица была женщина.

– Нет, – улыбнулся Маликов, – мужчина. Хотел сделать подарок своей любимой женщине. Я даже не называл суммы, он просто убил ценой, сказал, я заплачу столько-то, это было примерно раз в десять больше, чем обычно. Конечно, нелогичный поступок, ведь если бы он предложил в три раза меньше, я бы все равно приехал. Кстати, он оказался удивительным человеком и стал впоследствии близким другом. Есть люди, которые делают все супротив штампов и стереотипов, и, как правило, такие люди побеждают, потому что у них нестандартное мышление. Потом, не все же меряется деньгами.

– Какие самые оригинальные подарки дарили поклонники?

– «Мерседес», – честно признался Дима. – Я был на гастролях, мои близкие друзья живут в Казахстане, был день рождения у одного из них, они сбросились и подарили ему «Роллс-Ройс-Фантом». А он расчувствовался и говорит: «Давайте Димке тоже подарим машину, он любит к нам приезжать, принимает нас в Москве, добрые отношения у нас сложились». Они, три человека, ударили по рукам, и все. Для них это мелочь, а мне приятно.

– До сих пор как память в гараже стоит? – предположила я.

– Я на нем езжу, это моя радость, моя машина... А маленькие девочки дарят игрушки, маленькие хрустальные рояльчики, у меня их целая коллекция... Нет, я их не коллекционирую. Просто это очень трогательно – различной формы рояли...

Я вспомнила про галстук с роялями, а Дима, не по существу, вспомнил, ну о своем, о мужском: «Я видел в Венеции галстук, такой строгий с внешней стороны, а внутри подкладка с порнографическими картинками. Так забавно смотрится...

Заговорили о том, что самое неприятное в шоу-бизнесе. Но все, оказывается, страдают в нем от разного...

– У каждого своя болезнь. Кто страдает от зависти, кто от ревности, кто страдает от отсутствия здоровья, оставленного на гастролях. Я лично, – признался Маликов, – страдаю от жесткого форматирования, оттого, что СМИ диктуют и навязывают свой вкус людям, и нет такого выбора, как на Западе. Там умудряется и джазовая музыка существовать, и классическая, а у нас все как-то однобоко. И вот поэтому я, чтобы бороться с этими стереотипами, задумал свою культурную инициативу под названием «Pianomania», чтобы хоть как-то, пользуясь своими возможностями и авторитетом, сдвинуть эту ситуацию. Частично мне это удалось, но сил я оставил очень много. Самое трудное было собрать все в одну точку. Играть было нетрудно, играть было одно удовольствие. Слишком много организационных забот, и, конечно, я надломился. Опять же проблема в том, что менеджмент в российском шоу-бизнесе очень слабый. Поэтому многие вещи приходится решать самому, и на это уходят силы, вместо того чтобы заняться творчеством.

Несмотря на его очевидную привлекательность, позволю себе в этом вопросе с ним не согласиться. Помните, гениальные художники умирали под забором, если не умели себя продавать. Да и я подозреваю, что такие миллионеры от шоу-бизнеса, как Мадонна, тоже скорее сильные организаторы, чем обладатели уникальных вокальных данных. И боюсь, что рая в этом смысле для артистов не существует.

Когда я спрашивала о самом больном и неприятном, я намекала на грязь, клевету и «желтую» прессу.

– Я с этим не очень сталкиваюсь, – отмахнулся Дима. – Во-первых, я не даю много поводов, во-вторых, если это происходит, я стараюсь не реагировать, потому что, как в старой знаменитой шутке, когда выходит газета с плохой публикацией, первый день ее читают все, второй день ее читают только близкие и враги, а третий день – только ты сам, и помнишь о ней только ты сам. А самое главное, как говорила та же Мадонна, «всё – реклама, кроме некролога». Многие люди помнят, что о тебе читали, а что именно, плохое или хорошее, уже не помнят.

Что бы он посоветовал начинающему публичному человеку, который впервые столкнулся с критикой, неконструктивной и злой?

– Это уже первый результат, значит, обратили внимание. Это хорошо. Все начинается, как надо. Если о мужчине артисте говорят, что он «голубой», это значит, что он популярен.

– Значит, он начал нравиться и мужчинам, а не только женщинам.

– Обо мне такое не говорят, по крайней мере, я не слышал.

– Этого не говорят, – засмеялась я, – а, наверное, просто поглаживают по коленке.

Мудрый Димочка устало улыбнулся, и я, поспешив сменить тему, вспомнила расхожее убеждение профессионалов о том, что в шоу-бизнесе голос не имеет большого значения и являет собой лишь двадцать процентов успеха.

– Я совершенно согласен, – кивнул мой симпатичный собеседник. – Если есть уникальный голос, то он имеет значение, но очень важно также уметь переносить свои мысли и эмоции, должна быть хорошая музыка, эта музыка должна соответствовать исполнению и внешнему образу артиста. Три важнейших момента: музыка, исполнение и внешний образ исполнителя, который должен быть убедителен и искренен.

– Сегодня область шоу-бизнеса – самая конкурентно-ёмкая область: многие девочки и мальчики мечтают стать поющей звездой, и каждый, более или менее зарабатывающий мужчина провоцирует свое окружение, своих детей и подруг, на то, чтобы воспользоваться этими средствами для определенной раскрутки. И поэтому вдруг появились сотни тысяч, миллионы, по образному выражению, по-моему, Ларисы Долиной, «поющих трусов».

Все это просто засорило рынок, – кивает Дима, – и сделало появление настоящих, талантливых звезд очень трудным, почти невозможным. Крайне мало рождается новых звезд.

– Фактически, – поддакнула я, – ни одна дива не родилась за последние десять лет.

– Да. Хотя поющих людей очень много, и все эти люди, которые выходят на сцену, хорошо поют, но, видимо, они не то поют, не так поют. С одной стороны, нужно понимать, что нужно людям, а с другой стороны – нести свою идею. Это очень сложно. Только истинные, большие таланты, как Земфира, могут это делать.

– Да и она куда-то исчезла.

– Это уже другое. Это ее судьба. Невозможно ничего рассчитать. «Битлз» тоже были всего четыре года на поверхности.

– Как же Вам самому удается удерживаться?

– Не знаю, – сначала смеется, а потом вздыхает Дима. – Мне трудно сказать. За счет коммуникабельности и за счет того, что я все эти годы писал песни, которые нравились людям и которые, вместе с тем, отличались. Было свое лицо, и опять же слова, музыка этих песен соответствовали тому, кто их исполняет. Плюс правильная реклама, плюс везение, друзья, много всего...

Мне было любопытно, как строятся его отношения с крупнейшими продюсерами, крупнейшими агентами на рынке шоу-бизнеса – руководителями телевизионных каналов, лидирующих радиостанций. Я интервьюировала для этой книги многих невидимых участников шоу-бизнеса, и большинство радио-бизнесменов говорят, например, что радиостанции живут за счет рекламы и денег не берут за ротацию песен.

– Я могу подтвердить, что радиостанции денег за ротацию не берут. Может быть, есть какие-то отдельные случаи, но я их не знаю. Потому что радиостанции очень сильно думают о своем рейтинге и о своем формате, и они не могут взять за деньги артиста другого формата. Они очень боятся, что их переключат. Они прекрасно живут за счет рекламы, у них нет такой необходимости. Другой вопрос, что сейчас слишком много музыкального материала.

– Мне говорили, что даже у таких монстров, как Пугачева и Киркоров, не все песни попадают в ротацию.

– Что же касается ротации клипов на музыкальных ТВ-каналах, так, по-моему, у них заканчивается эта практика, если уже не закончилась. Во-первых, потому что у российских исполнителей очень мало клипов сейчас, они практически не производятся, если производятся, то это реальная песня, которая поднимает голову. Если она поднимает голову, то любые каналы будут этот клип крутить, пока он не будет исчерпан. То есть все встает на круги своя.

– Почему стало не выгодным выпускать альбомы и делать клипы? – недоуменно захлопала глазами блондинка.

– Потому что их негде показывать. Музыкальные каналы имеют очень маленький рейтинг, их смотрят мало людей, а производство видеоклипов стоит дорого. Поэтому пропадает в этом необходимость. Старых артистов и так все помнят, любят и знают, а у молодежи просто нет возможности.

Как только речь заходит о Диме среди моих знакомых бизнес-дам, все девочки начинают плескать руками и говорить: «Боже мой, какой он обаятельный! Какой очаровательный! Какой он просто душка!» А сам Димочка всегда со всеми безупречно вежлив. Мне, например, всегда перезванивает, если я оставляю сообщения. Как можно относиться ко всем так внимательно? Когда так много людей стремится к общению с ним, гораздо больше, чем он физически в состоянии вынести.

– Жизнь сортирует все. У меня есть достаточно большой фан-клуб, и я стараюсь, чтобы девчонки попадали ко мне на концерты. Я всех помню по именам, если есть какие-то проблемы, я помогаю. У меня есть несколько инвалидов среди почитателей, которые не двигаются, я часто снабжаю их подарками. Я просто отвечаю на любовь, которую люди ко мне испытывают, и на добро, а на зло не отвечаю.

Кстати, это еще один малоизвестный непосвященным аспект реалий звезд и миллионеров. Просьбы о материальной помощи. Как можно бороться с этим потоком просьб, в котором очень трудно разобраться, где действительно реально страдающие люди, а где просто способ зарабатывать деньги? С этим сталкиваются почти все крупнейшие предприниматели, с этим сталкиваются все публичные люди. Как относиться к этим обвалам просьб о материальной помощи?

– Я считаю, что нужно помогать по возможности, – ответил мне за Диму ангел. – Я думаю, что определить, бизнес это или действительно нужда, несложно. И потом, вала такого у меня нет. Я стараюсь проверить просьбы в письмах, которые приходят на е?mail, по адресу видно.

Памятуя о том, что организационная часть шоу-бизнеса Диме не очень нравится, решила поинтересоваться тем, какая самая приятная часть его работы?

– Самое приятное – это когда рождаешь что-то по вдохновению и понимаешь, что вот оно то, чем ты долго мучился и страдал, вдруг пришло. И конечно, любовь людей на концертах. В финале, когда ты стоишь под аплодисментами. Когда тебе удается что-то.

Владимир Кузьмин как-то дал мне понять, что старается петь только свои композиции, и слегка сетовал на то, что согласился на уговоры Аллы Борисовны и спел песню Николаева «Две звезды». Зная, что сегодня удачный хит приносит композитору очень приличные деньги, многие успешные западные исполнители бросаются сочинять сами. Дима поет только свое?

– Семьдесят—восемьдесят процентов моего авторства, остальное – нет.

Интересуюсь конкурентами и тем, кто из них особенно удачлив в шоу-бизнесе.

– Я считаю, что хороший бизнесмен – Филипп Киркоров. Хороший грамотный человек, замечательный парень – Коля Басков, с великолепным юмором, с открытой, простой, доброй душой, мы дружим. Кто еще? Из продюсеров был Айзеншпис, он за своих артистов бился, как говорится, до последней капли крови и как головой об стенку, но бился. Пригожин – хороший персональный менеджер, очень много сделал для Валерии, и рекламных контрактов, и колоссальное количество материала.

Ага, хорошо что напомнил, рекламная пауза!

– Я рекламирую часы «Мilus» швейцарской марки. Это молодая активная марка, у которой большие амбициозные планы, их часы широко рекламируются в России, и в Базеле на всемирной ювелирной выставке они громко о себе заявляют уже третий год.

– От каких рекламных контрактов приходилось отказываться?

– «Семейный доктор» мне предлагал сняться с семьей для рекламы урологии. Это было слишком смешно, хотя в этом нет ничего плохого.

– Семья Пресняковых рекламирует стоматологическую клинику, причем двое из троих не улыбаются на билбордах.

– Вот они как раз и согласились.

Заговорили о спонсорах.

– Мне в проекте «Pianomania» очень сильно помог концерн «ГазПромМедиа», в том числе Николай Юрьевич Сенкевич. Они мне оказали конкретную помощь: дали эфир, поддержали, потому что инструментальная музыка тяжела для телевидения. Я работаю сейчас очень много с «Радио классик», потому что это единственная радиостанция по формату для моей инструментальной музыки. А что касается песен, то если мои песни попадают в хиты, их все сразу играют, начиная с «Европы плюс» и заканчивая каким-нибудь захудаленьким радио.

Настало время для женской солидарности, и я с удовольствием заговариваю о Лене Маликовой, которую очень люблю и уважаю, несмотря на то, что она – единственное препятствие между Димой и нами, его многочисленными обожательницами.

– Лена мне очень помогает. Я ее кидаю на амбразуру, – смеется Дима, – когда что-то нужно прикрыть собой. Организационно – в клипах, на съемках, в общем, в имиджевой, стилистической и дизайнерской сферах. Но я все равно в семье главный, как подобает мужчине. Дома у нас отношения семейные, а на работе она мне помогает, например, когда стиль нужно для клипа придумать или смету расходную отследить. Она на себя берет довольно важные и сложные моменты.

– Амбразура, это, наверное, когда она выступает определенным фильтром против ненужный людей?

– Да, в каких-то вещах она более жестка, в каких-то – я.

Я-то это на своей шкуре испытала. Уже давно с ними знакома, но все это время у меня был только Ленин номер мобильного телефона.

И только вчера Леночка, наконец-то решив, что доверие я завоевала, дала мне Димин номер, то есть фильтром она служила достаточно долго.

– Это чистая случайность, – хохочет Дима.

Как и положено грамотному журналисту, интересуюсь планами.

– Мне хотелось бы мировой известности как пианисту и композитору. Мне хочется написать музыку для какого-нибудь голливудского фильма. Я сейчас пишу музыку для российского телефильма. Пока он называется «Все-таки я люблю», это примерно как «Москва слезам не верит», в стиле 70—80-х годов. Интересная работа, но сложная. Я хочу писать музыку и наконец-то растолкать эту мафию американских еврейских композиторов, которые не пропускают талантливую молодежь.

Предлагаю толкать французскую мафию, потому что в мае 2008 года выйдет моя двенадцатая книга, впервые одновременно в пяти странах: Франция, США, Италия, Германия, Англия. Эта книга – немного автобиографический роман, по задумке французского издательства, будет экранизирована, и есть большой шанс, что я не только сыграю главную роль, но и поучаствую в продюсировании. Так что смогу, по дружбе, пролоббировать симпатичного композитора.

– Спасибо, – воодушевился Дима и тут же посерьезнел: – Эта тема очень интересная, хоть это и очень тяжелый труд, который у нас плохо оплачивается, к сожалению. И хочу, – продолжал планировать Дима, – спеть дуэтом с какой-нибудь мировой певицей. Ну, с Мадонной, например...

А почему же он тогда не едет к Мадонне работать за границу?

– Сейчас так поменялся мир, что можно работать и жить где угодно, уезжать, приезжать. Корни мои здесь, я русский человек, у меня русский менталитет, у меня русская мелодика. Если я и могу что-то сделать в рамках мировой культуры, то принеся с собой частичку России.

Здесь трудно, непонятно, в любой момент все может посыпаться. Нестабильная страна. Но при этом у каждого есть свое предназначение. Мы для чего-то родились здесь. Одним словом, нельзя продавать Родину и нельзя предавать дело, которому ты служишь. Поэтому, несмотря на то, что всем нам не хватает каких-то средств, я согласен с индийской формулировкой, что я должен использовать уникальные таланты, которые у меня есть, тем самым исполнять свою карму. То есть кто-то рожден очень хорошим дворником, если он это чувствует и этим занимается, то у него все в жизни гармонично. Мне кажется, что мое предназначение – писать и исполнять красивую музыку, поэтому я буду это делать, пока у меня будут силы.

Прошу рассказать мне напоследок какой-нибудь новый музыкальный анекдот.

– Смотрит вор-карманник телевизор, – охотно откликается Маликов, – показывают выступление Святослава Рихтера, кстати, мой любимый пианист. Вор смотрит, переживает, отвлекается, потом опять смотрит и вдруг бросает рюмку с пивом: «Эх! Какие руки! И такой херней занимаются!»