Текст книги "Спасти золотой город"

Автор книги: Лена Котик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Караван поднимался. Верблюды вставали, перебирали тонкими ногами, потряхивали головами, пили воду, чём-то хрустели. Люди собирали шатры, жевали лепешки, запивая водой. Из-за спины тонкая рука протянула мне лепешку и чашку с водой.

– Доброе утро, Милана, я могу чём-то помочь?

– Поешь и попей, скоро в путь, – белозубо улыбнулась она и побежала дальше.

Мы с Эльрионом стали отщипывать кусочки сладкой лепёшки, запивая их прохладной сладковатой водой. От воды чуть ломило зубы, но она была очень вкусной. Как ни странно, мы быстро наелись, хотя лепешка не была очень уж большой. Остатки лепешки я скормила Мили, чем он был явно доволен. Путь начался, я чуть покачивалась на такой удобной спине верблюда. Мили мягко ступал на песок, как будто стараясь нести меня очень бережно. Я наклонилась к его уху и прошептала:

– Ты чудесный, спасибо.

Он повернул голову и подмигнул мне.

И опять бархан за барханом, золотая гладь песка, жаркие лучи солнца – все это было ослепительно красиво и бескрайне. Где-то в выси голубое небо без единого облачка обещало ещё большую жару, но платок на голове и платье дарили телу прохладу.

– Эльрион, расскажи мне о себе.

– А я не знаю, что рассказывать, – удивился он.

– Как ты жил до меня, кто твои родители, как вы, драконье племя, вообще живете и где?

Эльрион задумался.

– Я и не знаю, я жил в дереве, почти всегда спал, я же маленький. Я проснулся, когда ты погладила меня. Я понял, что должен тебя укусить, чтобы ты дала мне свою кровь. А больше я ничего не знаю.

Интересно, вот я, начитавшись фэнтези, всегда думала, что драконы живут стаями, в пещерах, набитых драгоценностями, а это, получается, чистое воплощение чьего-то волшебства.

День был похож на предыдущий, верблюды все шли, люди переговаривались, караванщик мелькал то в начале каравана, то в середине. Али зычно командовал десятком воинов в кольчугах. Скоро и этот день подойдёт к концу.

Я дремала прямо в седле и видела сон. Пески пустыни взметнулись и стали скручиваться в воронку, воздух над ней потемнел. Воронка становилась больше и глубже и из неё поползли какие-то странные существа бордового цвета. Они были похожи на червей, только с крыльями и зубами, которых у червей быть не должно. Один из червей, особенно омерзительный, повернул голову в мою сторону и его белесый взгляд заставил меня передернуть плечами. Я проснулась.

– Неладно что-то в этом королевстве, – тихонько пропела я. Эльрион, встрепенувшийся после моего пробуждения, непонимающе посмотрел на меня.

Пустыня казалась безмятежной, но я чувствовала: что-то не так, она волнуется, ей не нравится происходящее где-то далеко или рядом, этого я не пока понимала. Я вздохнула и направила Мили искать Максуда.

– Что, красавица, устала, потерпи, ещё пару часов и мы встанем на привал.

– Да я не устала, я просто видела сон. – Я замялась, не зная, как объяснить происходящее.

– Сон? Рассказывай, – посерьёзнел Максуд.

После моего рассказа дядя Максуд задумался, что-то пробормотал про себя и сказал:

– Спасибо, птичка, иди на место, я займусь этим.

Я видела, что он направился к Али и они стали что-то оживлённо обсуждать, Али все кивал, затем направился к воинам. Через пару минут те рассредоточились вдоль каравана, напряжённо вглядываясь в пустыню. Пара часов прошла спокойно, настало время привала. В этот раз круг из верблюдов стал значительно меньше, внутри него расположились люди. Никто не суетился, не ставил шатры, все были сосредоточены. На нескольких кострах варилась еда в больших котлах. Видно было, что все готовы к неожиданностям.

Но неожиданность на то и неожиданность, что приходит, когда не ждёшь. Мы уже поели, кто-то расположился спать на брошенных прямо на песок ковриках, кто-то дремал сидя, и только воины все кружили по периметру, стараясь обозреть все стороны разом. Но всполох песка почти на грани круга все равно застал всех врасплох. Песок стал взлетать все выше и выше, закручиваясь острыми жгутами, они били поверхность вокруг, словно пытаясь задеть кого-то, достать, ужалить. В песке появилась воронка, сперва небольшая, с каждой секундой она становилась больше и больше. Сейчас полезут черви, отстранённо подумала я, оглядываясь и ища, что бы использовать как оружие. Кроме длинного ножа, которым резали мясо, под рукой ничего не было.

Значит, пусть будет нож. Я схватила деревянную рукоятку, нож удобно лёг в руку. Эльрион вдруг скользнул по руке и прикусил мне венку на запястье.

– Ты что? – удивилась я.

– Так нужно,– Эльрион быстро-быстро слизывал кровь, чуть отсасывая ее.

Вдруг он стал светиться изнутри, как-то раздуваться, гребешок на маленькой головке встопорщился и покраснел. Вид стал воинственный и уморительный донельзя. Ты ж мой боевой хомячок, с ласковой усмешкой подумала я. Он обиженно скосил на меня глаза и отвернулся. Ну прости, погладила я его по тёплой спинке.

Так, что то я отвлеклась от происходящего. А ведь события развиваются. Жгуты песка били все резче и ближе, воронка углублялась и вот…

Черви, те самые, из моего сна. И омерзительный взгляд того самого червя, на мгновение он застыл, потом метнулся ко мне. Я взмахнула ножом и тут Эльрион удивил меня до оторопи.

Малыш раздулся ещё больше, покраснел уже всем телом, раскрыл рот и плюнул огнём. Даже нет, это был не плевок, а поток огня, не очень широкий, но ошеломительно жаркий. Я отшатнулась. Огонь покрыл поверхность шкуры червя, тот распахнул пасть, издавая какие-то скрежещущие звуки. Шкура горела, червь бился по песку, пытаясь сбить огонь, но нет, огонь разгорался все ярче. Червь ещё несколько раз ударился всем телом о песок и застыл.

Я чмокнула Эльриона куда-то в щечку, шепча ему: «Ты мой герой». Он довольно потерся головой о мою руку.

Я огляделась. Несколько червей лезли из воронки, но гибель червя, бывшего, видимо, предводителем, ошеломила тварей. Их темп замедлился и воины стали рубить жесткие шкуры. Острые лезвия сабель резали червей на куски, те верещали, какофония звуков забивала все пространство. Было очевидно, что атака сорвана. Потерь у нас не было. Мы победили.

Ночь тянулась, как караван в пустыне, неспешно. Никому не спалось. Перевозбужденные люди переговаривались, но сами приглушали голоса, опасливо оглядываясь. Максуд и Али сидели на мягких подушках у нашего костра, я свернулась рядом калачиком на брошенном коврике и слушала их разговор.

– Кто-то впустил зло, нам нужно найти этих людей. Иначе все продолжится, или на нашем пути, или с теми, кто не будет готов так, как мы, – произнёс Али.

– Если бы не девочка с драконом, и мы бы не были готовы, – хмыкнул Максуд.

– Это да, она не зря взошла на наш путь.

Они посмотрели на меня, я сонно улыбнулась, пощекотала шейку Эльриона и пробормотала: «Это все он».

Эльрион так же сонно завозился, устраиваясь поудобнее. Сон накрыл нас мягкой подушкой, я только успела почувствовать, что меня заботливо укрывают чем-то мягким и теплым.

Утро было спокойнее. Караван вставал, готовясь к дальнейшему пути. Все занимались обычными делами, уже не было вечерней нервозности. Все позавтракали, собрали шатры и караван продолжил свой путь. Я старалась быть ближе к Максуду, хотелось поговорить о том, что произошло и что может ещё произойти.

– Что, дитя, тебя это испугало, пожалела, что отправилась в путь?

– Нет, конечно, нет. Просто хочу понять, что это было.

– Знаешь, когда-то несколько тысячелетий назад здесь были города. В них жили учёные и мастера, маги и волшебники. Было много школ и магических академий. Между учеными и магами было какое-то соперничество, но казалось, что это хорошо, каждая сторона стремилась развиваться, чтобы быть чуть лучше другой. Их изыскания помогали людям вести земледелие, страна процветала. Что случилось потом, мало кто понял. Вдруг появилась червоточина в отношениях, по капле утекало доверие, ученые и маги стали сторониться друг друга. Соперничество стало злым. А уж простым людям пришлось совсем несладко. И те, и другие стали презрительно относиться к тем, кто не носит мантию ученого или балахон мага, к тем, кто растил хлеб, торговал фруктами, ловил рыбу. Кризис близился. Что стало последней каплей, никто не знает, летописи не сохранили ничего, объясняющего войну. Но война уничтожила все. И ученые, и маги использовали самые страшные средства и страна исчезла. Тысячи лет здесь не было даже пустыни, только черный спекшийся пепел. Благословение небес, что песок закрыл остатки городов, потому что там сохранялись странные существа, созданные извращенными умами. Эти существа и сейчас существуют и переполнены ненавистью ко всему живому. Но силы их угасают, они не могут сами вырываться в мир, их можно только вызвать. Ритуал вызова… грязный, это пролитая кровь, при этом детская кровь предпочтительна.

– Но кто и зачем делает это? Что даёт вызов таких существ? – удивилась я, – и как вызвавшие смогут сдержать их от нападения на себя?

– Говорят, что тот, кто проливает кровь и поит ею существа, становится их хозяином и сможет повелевать ими. Чем больше крови прольётся, тем дольше сохраняется власть.

– Погодите, значит, погонщик этих существ был где-то рядом? Мы могли найти его и уничтожить, – мои руки сжались в кулаки.

– Увы, необязательно рядом, он мог отправить их искать живых в пустыне, чтобы дать напиться ещё крови и продлить свою власть.

– Как же нам найти его? – задумчиво пробормотала я.

– Мы найдём, – твёрдо сказал Максуд.

Следующий вечер был похож на те безмятежные вечера нашего каравана, когда мы создавали круг, готовили еду, неспешно наслаждались ею. Увидев в руках Миланы миниатюрную гитару, я поняла, сейчас мы услышим продолжение той чудесной песни, которую пел Максуд.

Его голос снова повёл нас на улочки золотого города, по улицам которого метался юный паладин любви Алладин, ища возлюбленную. Его взор упал на высокую башню на горе, и Алладин побежал к ней. О великий Аль-Гарун, помоги нашей любви, закричал Алладин перед воротами башни, они открылись и Алладин вошёл.

Максуд пел о том, как Аль-Гарун помог Алладину пройти меж звёзд и найти чудесную птицу Сирин. О том, как та одарила юного героя своим пером и светом третьей луны, который способен уничтожить любое зло. Он вёл нас путём Алладина по мосту из звёздной пыли, мы бежали с ним ко дворцу, пытаясь успеть остановить чудовищное преступление – убийство гостя, приглашённого на пир. Мы видели, как Алладин бьется со злым волшебником и побеждает его с помощью лунного света, как меняется лицо шаха под пером Сирин. Мы пытались остановить руку Будур, вознесшую кинжал к груди, и плакали, когда Алладин обнял возлюбленную.

Голос затих. Люди, не стесняясь, стирали слезы и перешёптывались, кивая одобрительно головами.

– Чудесная сказка, – прошептала я. Максуд наклонился ко мне и тихо произнёс:

– Это не сказка, а быль, все это происходило на самом деле не так давно. Аль-Гаруна ты знаешь, а в конце улицы мастеров стоит та самая башня, в которой была заточена Будур.

– И птица Сирин это правда? Она что, существует? – я смотрела на Максуда большими глазами.

– Ты смешная, – рассмеялся Максуд, – ты осталась во сне в чужом мире, путешествуешь по нему, на твоём плече спит волшебный дракон, а ты не веришь в птицу Сирин.

Я тоже рассмеялась, действительно, глупо не верить в чудеса в чудесном мире.

Глава 3. Разбойники

Утром караван вновь потянулся в бескрайнюю пустыню, но к вечеру мы должны были достичь оазиса, как сказала мне Милана. Я с нетерпением ждала этого, ведь я никогда не видела ни оазисов, ни миражей. Кстати, а где миражи? Вроде бы в пустыне миражи это обыденность, а мы ещё ни одного не видели. С другой стороны, может, не видели и не надо. Пустыня и так прекрасна, золото барханов отдает благородным красным цветом, песок искрится под большими копытами белых верблюдов, высокое небо взмывается над головой, лучи солнца слепят глаза.

Меня совсем не беспокоило, что вся история начиналась как сон. Я вообще не понимала, что это – сон или явь и, честно говоря, мне было все равно. Даже если это только сон, в нем я счастлива и не хочу просыпаться как можно дольше. Если явь, то я никак не смогу понять, как это получилось и что будет потом. Ну и пусть, что бы ни было потом, сейчас я, опять же, счастлива и хочу, чтобы это длилось как можно дольше. Мне было все равно, что там, в моем реальном мире. Родители не слишком беспокоились обо мне, близких друзей у меня не было. Даже на работе вряд ли кинутся меня искать. Так что я со спокойной совестью раскачиваюсь сейчас на верблюде и наслаждаюсь красотами пустыни.

Путь продолжался и продолжался, солнце начало спускаться к горизонту, вдруг над нами пронеслась стайка птиц, впереди появились очертания деревьев, потянуло прохладой и мы втянулись в пологую местность. Это был настоящий рай. Тут и пальмы, на которых гроздьями висят финики, лопающиеся от спелости, и какие-то деревья с оранжевыми, фиолетовыми, красными плодами и остро пахнущими зелёными листьями, и все это великолепие окружает озеро, вода которого бликует голубыми, бирюзовыми, зелёными оттенками. Нежно-зелёная трава, мягкая даже на вид, покрывает землю. Я спрыгнула с Мили, сбросила туфли, переступила босыми ногами по земле и застонала от наслаждения.

Вечер продолжался, сегодня Максуд не пел, но зато красотки были звездами вечера. Они достали какие-то музыкальные инструменты, играли, дудели, веселая мелодия вела в танце купцов и погонщиков, те выхватывали то одну, то другую красотку в круг. Беззаботное веселье смыло всю напряженность последних дней и все были счастливы.

Только мне вдруг стало муторно. Что-то беспокоило меня, тянуло куда-то в сторону от людей, вдаль, туда, где темнота казалось угрожающей. Желание уйти туда, где меня что-то ждет, стало почти нестерпимым.

– Ну что, Эльрион, рискнём, посмотрим, что нас зовёт и зачем?

– А давай, – вдруг весело кивнул мне дракоша. – Сейчас мы со всеми разберёмся.

Нам стало весело и я легко и без сомнений побежала в темноту. Я скользнула в тёмную щель между деревьями, сжимая в руке тот самый нож, которым так и не воспользовалась в эпической битве Эльриона с червем. Но нож пришёлся мне по сердцу, я спрятала его в седельную сумку, а сейчас он придавал мне дополнительное спокойствие.

– Так, так, так, куда же нам теперь, – я напряжённо вглядывалась в темноту. – Ага, ещё дальше, ну ладно, как скажешь.

Что-то липкое сопровождало меня, пытаясь коснуться, направить, какой-то мерзкий дымок. «А ну, брысь», рявкнула я. Дымок отшатнулся и стал стелиться впереди, показывая путь, но не касаясь.

Мы прошли ещё какое-то время и вдруг оказались за белёсой пеленой тумана. Там горел костёр какого-то неприятного желтого цвета, у костра разбит яркий красный шатёр, цвет его был каким-то дёшево красным, как на плохой ярмарке. У костра сидел мужчина, при моем приближении он резко встал и распахнул руки в радостном приветствии, столь фальшивом, что у меня заломило зубы.

– Как я счастлив видеть такую красавицу, да ещё гостью нашего мира, у своего скромного костра.

Я беззастенчиво разглядывала его. Высокий, в каком-то смысле красив, если вам нравится ярмарочная красота фигляров: чёрные кудри небрежно уложены, напомаженная бородка тщательно пострижена, чёрные высоко заломленные брови, чуть навыкате глаза неопределённого цвета, то ли серые, то ли голубые. Одет так же пестро, как фигляры, но богато, да, этого не отнимешь. Синие сафьяновые сапоги с острыми носами, шелковые голубые штаны, красный шелковый кафтан, расшитый золотом и серебром и подпоясанный желтым кушаком.

Мда, ту мач, подумала я, зеленого не хватает для светофора, ну да ладно, ярмарочная открытка, будем знакомиться.

Мужчина изображал губами улыбку, но глаза были ледяными.

– Прошу, прошу к костру, красавица. Могу я что-то предложить? Или хотя бы узнать твоё имя?

Ага, щазззз, я и сама его не знаю, подумала я, но вслух произнесла:

– Может, ближе к делу? Ведь не зря вы вытащили меня сюда?

– Пригласил, всего лишь пригласил со всем почтением,– раскланялся мужчина.

– Кто вы и что вам нужно? Ну же, давайте не будем терять время, я ещё хочу выспаться перед дорогой.

Глаза мужчины зло блеснули, но губы сложились в угодливую улыбку, – Конечно-конечно, милая гостья торопится, но, может, все-таки присядете. – Он бросил мне большую подушку и я села к костру.

– Видите ли, госпожа, – тон его вдруг сменился и стал более почтительным, – я Амир Ибн-Кейран, когда-то я водил караваны, но мне не повезло и я попал в неприятную ситуацию. Пришлось бежать в пустыню и искать, чем же мне заняться, чтобы поправить дела. Много месяцев я старался изменить то, что произошло, но, видимо, боги отвернулись от меня и за это я тоже отвернулся от них. Скитаясь по пустыне, я набрел на развалины поселения, которые меня заинтересовали. Я провёл там два месяца, изучая свитки, которые нашёл в нескольких домах. Мне открылся способ вызвать помощников и я понял, что не все потеряно и я смогу вернуть себе утерянное положение.

– Способ? Пролить чужую кровь – это для вас просто способ поправить свои дела? – меня покоробило спокойствие, с которым этот ярмарочный фигляр рассуждал о жизни тех, которых он убивал.

– В этом мире, как, я уверен, и во всех других мирах, слишком много людей. Десятком больше или меньше особого значения не имеет, – убежденно сказал он.

Ах, ты ж скотина, подумала я, но молча слушала его.

– Так вот, один из свитков я долго не мог понять. В нем говорилось о других мирах, о том, что оттуда могут приходить чужаки и они будут иметь особую силу и даже власть над волшебными существами. Что-то такое есть в их крови, что делает их хозяевами существ легко и без необходимости брать чужие жизни. Я не во всем разобрался до сих пор, но, узнав, что в караване есть гостья из чужого мира, решил, что обязательно разберусь с ее помощью, – глаза Амира сумасшедше блеснули.

– Ага, а я прям спешу помочь вам во всем разобраться.

– А у тебя не будет выбора, не думаешь же ты, что просто уйдёшь отсюда, – зло усмехнулся Амир.

– Уверена, – нагло ухмыльнулась я ему в лицо, – и знай, мы найдём тебя и накажем за все. – Я выхватила нож, резко взмахнула, попав по лицу и оставляя разрез от лба и до челюсти. Кровь мгновенно залила глаза Амира, в этот момент Эльрион плюнул огнём на яркий кафтан и Амиру мгновенно стало не до нас. Да, ему теперь есть чем заняться, об этом свидетельствовал его рёв.

Я развернулась и исчезла в темноте, легко пройдя полог тумана. Легкой трусцой я пробежала к каравану и остановилась у шатра Максуда.

– Дани Максуд, – тихо позвала я, – можно вас на минутку. В шатре завозились, полог откинулся и немного заспанный Максуд появился на свет костра. Мы долго сидели на мягких подушках, сонная Милана принесла нам лепешки, сыр, компот, мы неспешно жевали и обсуждали случившееся.

– Я ничего не слышал о власти гостей чужих миров над волшебными существами, но, если посмотреть на Эльриона, что-то в этом есть. Ты должна быть очень осторожна, дитя, если это станет известно всем, на тебя начнётся охота.

– Меня сейчас больше интересует, кто в караване работает на Амира, – перебила я Максуда. Он удивленно поднял брови.

– Ну как же, дани Максуд, сами подумайте. Откуда Амир узнал обо мне, мы же не давали объявлений, что в караване иномирянка. Значит, кто-то сообщил ему, и, значит, его осведомитель в караване.

Максуд потряс головой:

– Даааа, что-то я расслабился, годы спокойной жизни сыграли дурную шутку со мной, я перестал соображать. Милана, марш за Али, пусть тоже не спит, думает.

– Ага, ну вот вы тут думайте, а мы с Эльрионом пошли спать, – улыбнулась я и пошла в свой шатёр. Наконец-то можно поспать.

Утром, глядя на помятые лица Максуда и Али, стало немного совестно, но нифига, сами расслабились, так вам и надо. Все равно я не знаю ещё местных реалий, так что думать все равно им придется.

Они надумали, уже к полудню сын ишака, как назвал его Али, был найден и призван к ответу. Неприятный тип с бегающими глазами пытался отпираться, но хороший пендель, отвешенный ему одним из воинов, заставил его заверещать и он быстро-быстро рассказал, что был в банде Амира, когда тот только начинал карьеру разбойника. Когда Амир увлёкся страшными ритуалами, Муди, так звали типчика, сбежал в город и нанялся помощником к погонщику. Но его нашли и пригрозили, заставив сообщать о всех перемещениях караванов, их составе, грузе. Так и сейчас, именно он рассказал обо всем посланцу Амира.

Муди дали ещё пинка, связали руки и привязали к одному из верблюдов.

И вот снова путь, оазис остался позади и дорога ползет вдоль барханов. Бескрайние просторы мягкий ход верблюда навевают сон и я дремлю, чуть покачиваясь в седле. Эльрион давно запросился в одну из седельных сумок, свернулся там в клубок и сопит. Но все меняется к обеду, караван дошел до какого-то поселения. Ого, оказывается, в пустыне есть места, где сохранились колодцы, и вокруг них всегда живут люди. Так и здесь живет какое-то племя. Смуглые до черноты, они удивительно красивы. Тонкие черты лица, высокие статные мужчины, изящные, как статуэтки, женщины, веселые дети со смышлёными глазами, гортанные голоса – как мне все нравится. Я назвала их про себя бедуины, но в отличие от наших египетских они несли себя с достоинством выходцев аристократических родов.

Тут же вокруг каравана развернулась торговля. Бедуины несли изделия, сильно смахивающие на произведения искусства: резные фигуры из камня и твёрдого дерева, платки, расшитые диковинными узорами, тканые коврики ярких, но гармоничных расцветок, изящная обувь, платья, украшения… да чего там только не было. У меня заныло в груди, денег-то не было, а так хотелось что-то купить. Остается вздохнуть и идти подальше, чего зря расстраиваться. Но далеко уйти не успела, сзади услышала тяжелые шаги и голос:

– Дитя, вот, держи. – это Али с кошельком в руке.

– Я не могу, – я даже прячу руки за спину от искушения, – я и на проезд то еще не заработала.

Али громко смеется:

– Да ты нас всех спасла, еще и не один раз, мы вообще должны носить тебя на руках и робко осведомляться о твоих желаниях, чтобы их немедленно выполнить.

А и впрямь, чего это я, я заработала, без меня караван если и смог бы отбиться, то не обошелся бы без потерь.

– Йес, носить меня не надо, но денежку возьму, здесь же не слишком много?

Али высыпал мне на протянутую ладошку монетки разного цвета и размера, быстро объяснил разницу между медными, серебряными и золотыми по номиналу. Медных и серебряных было больше всего, но попадались и солидные золотые монеты с изображением какого-то символа.

– Золотые здесь не в ходу, можно скупить полрынка, поэтому пользуйся медью и серебром.

Я унеслась к торгующим и настал час шопинга. Мы с Эльрионом упоительно копались в ковриках, подбирая самые красивые, разглядывали и даже купили статуэтку диковинной птицы с павлиньим хвостом, раскрашенную яркими красками, я прикинула пару платьев из такого же прохладного шёлка, что на мне, и к ним платки. Потом мы дошли до украшений и я застонала, хочу все, хочууууу.

Украшения были обалденными, шейные обручи и колье, кольца и серьги, браслеты на руки и на ноги, цепочки с камнями и без. Я долго копалась и вытащила тяжелое колье с бирюзой разных оттенков: от нежно-голубого до иссине-зеленого. К ним белозубая смуглая красотка быстро подобрала серьги и браслет на руку, потом вытащила несколько браслетов-колец на ногу, одела все на меня и одобрительно закивала. Я закивала ей в ответ и протянула высыпанные на ладони монеты: вот, возьми, сколько надо.

Она улыбнулась, быстро покопалась в монетах, отобрала какую-то часть, кажется, совсем немного, вытащила откуда то кожаную плошку с водой и кусок пряно пахнущей лепешки с сыром, протянула мне и махнула рукой, показывая на брошенный на песок коврик, присядь, отдохни.

И вот мы с Эльрионом сидим на ковре, отщипываем кусочки лепешки, время от времени запивая их водой из плошки.

– А давай теперь тебе купим какое-то украшение, – пришло мне в голову. – Что-то типа обруча на шею и грудь, например, тебе пойдёт, подмигнула я.

Малыш задумался, а потом закивал, активно дожевывая лепёшку:

– Пофли, пофмотрим.

Пошли, пошли, зеленое чудо мое.

На следующем развале с украшениями состоялся бенефис Эльриона. Я выпустила дракошу на импровизированный прилавок и он закопался в вещицах. Молодой парень, торгующий здесь, застыл от восторга, глядя на моего друга и переводя обалделые глаза с дракончика на меня. Он, кажется, даже перестал дышать, благоговея. Когда Эльрион вытащил откуда-то снизу широкую золотую цепь-браслет с застёжкой из камня благородного фиолетово-пурпурного цвета, парень закивал, взглядом попросил разрешения и застегнул цепь на шейке дракоши.

– Красавец, – одобрила я. – Тебе идёт.

Я протянула монеты парню, но он что-то стал быстро объяснять, отводя мою руку и улыбаясь.

– Он говорит, что счастлив сделать подарок волшебному существу, и рад, что именно его изделие будет носить великий дракон, – пояснил кто-то из погонщиков нашего каравана, заинтересовавшийся сценой и подошедший поближе к прилавку.

– Великий? Это ты-то у нас великий, – засмеялась я. – Ваше величество, ничего что я с вами по-простому?

– Ничего, ещё исправишься, – раздул щеки Эльрион, я поблагодарила парня, Эльрион кивнул ему, на что парень опять благоговейно застыл и мы наконец ушли к шатру. Хотелось отдохнуть, слишком много впечатлений было в последнее время, хотелось то ли подумать над ними, то ли просто поспать. Наш выбор оказался прост – спать.

Проспали-продремали мы почти до вечера, пока я не вскинулась, не пора ли приступить к своим обязанностям и не унеслась искать Милану, оставив Эльриона дремать в шатре. Мы с ней дружно почистили овощи, заправили ими и мясом горшок, помыли фрукты, расставили на топчан миски и плошки. Все готово. Быстренько сбегать за другом в шатер и обратно, пока все не съели.

Народ подтянулся к столу и мы начали есть. Мне очень нравилось, как проходят ужины в караване. Еда упоительно вкусная, все не просто едят, а наслаждаются пищей, никто не торопится, цель ужина – не насыщение, а наслаждение – едой, беседой, совместностью.

Максуд и Али о чём-то негромко переговаривались и я навострила ушки.

– Думаю, будет нападение, – негромко произнёс Али. – Муди сказал, что у Амира есть банда человек 20-30, он не упустит случая.

– Это да, – согласился Максуд, – хорошо бы понять, где это произойдёт.

– Думаю, в переходе отсюда. Там уже происходили какие-то странные события, но никто не знал про Амира и разбойников.

– Что ж, будем готовы.

Ага, значит, завтра война и мы будем готовы. Это хорошо, в нашей ситуации нужно быть начеку. Но ночь, слава Богу, прошла тихо, ночная прохлада освежала тело, даря спокойный сон. Утром караван отправился в путь.

И опять легкое покачивание, дорога, барханы. Вроде все как обычно, но хорошо заметно, что мужчины в караване вооружены, не только воины, но и многие погонщики в кольчугах, у кого их не было, надели какие-то плотные кожаные жилеты. Даже у пары красоток в руках луки с колчанами стрел. Ишь, амазонки какие, надо бы и мне попробовать, освоить новый вид, ножом я уже все могу, усмехнулась я над собой.

– Эльрион, может, тебе попить моей кровушки заранее?

Малыш открыл один глаз, прикусил протянутое ему запястье и стал лениво глотать капли.

– Ах ты, лентяй, я его пою своей драгоценной кровью, а у него никакого энтузиазма, – я пощекотала ему шейку под цепью, он зафыркал и стал отбиваться крылышками. Мы завозились и тут началось. Дикий свист со всех сторон, какие-то тени мелькают вокруг, неожиданный звон сабельной схватки, чьи то крики, жалобный рёв животных. Я пришпорила Мили и мы рванули в гущу событий, эх, сейчас всех победим.

Битва была тяжелой, разбойников оказалось значительно больше, я видела, что в некоторых местах люди с трудом отбиваются от нападения. Много раненых, какая-то юная красотка выпускает стрелу за стрелой со скоростью швейной машинки, раз за разом попадая в цель. Вот это точность, настоящее искусство, позавидовала я, я тоже так хочу. Вдруг кто-то за спиной резко дёрнул меня с верблюда, пытаясь перетащить к себе. Ага, щазззз, я извернулась и рубанула ножом по шаловливой руке, но мгновенно рук оказалось несколько, они тащили меня и вот мое спасение – Эльрион раздулся и стал плевать прицельно огнём. Если бы не он, я бы попала в лапы к гадам, я это отчетливо понимала. Надо что-то делать с воинскими умениями, меланхолично успела подумать я, а то в следующий раз окажешься на алтаре, ну или где там пускает кровь Амир.

Бой продолжался и продолжался и исход его по-прежнему неясен, разбойников поддерживали какие-то мерзкие птицы, которые падали сверху и рвали людей. Двух лучниц явно недостаточно, чтобы отбиться от них. Но люди каравана ясно понимали, что от исхода битвы зависят их жизни и сражались, не собираясь сдаваться. Кажется, перелом случился, когда Максуд и Али рванули к центру схватки, пытаясь достать Амира. Они подобрались совсем близко к нему и он понял, что проиграл, раскрутил какой-то жгут и исчез в образовавшейся воронке. Его люди тут же бросились врассыпную, по крайней мере, те, кто был в состоянии это сделать.

Поле битвы осталось за нами. Наших погибших мы собрали у большого костра невдалеке от расположения каравана. Максуд долго читал, нет, скорее пел молитвы богам, прося их принять героев. Затем тела сожгли на костре и мы ушли, опечаленные и измученные и боем, и траурной церемонией.

На стоянке Али без сантиментов перерезал горло раненым разбойникам, прибавляя количество погибших в этой бойне. Я отвернулась, неприятно, но справедливо. Тела разбойников оттащили в барханы, они станут пищей для стервятников, которые уже учуяли кровь и подлетали все ближе и ближе. Откуда в пустыне стервятники, устало удивилась я. Да и пофиг, есть и хорошо, сожрут останки этих гадов, всё птичкам на пользу.

Девушки хлопотали над ранеными, перевязывая, поя водой, скармливая какие-то остро пахнущие комочки. Лица раненых розовели и для них наступал благословенный сон. Мы не стали готовить, хлеб, сыр, фрукты, вода – этого достаточно на сегодня, всем нужен был отдых. Все хорошо понимали, что это не конец.

Утром я нашла Али в большой компании мужчин. Неловко потопталась рядом, не зная, отвлечь или подождать. Он сам обратил на меня внимание и быстро подошёл: – Ну что, родная, что скажешь? Пока все, что ты говорила, пошло нам на пользу.

– Знаете, мне кажется, что мы не можем все время отбиваться. Нужно самим напасть, иначе нас просто измотают и добьют. Давайте найдём логово Амира, оно где-то здесь, я чувствую.