Текст книги "Вакансия: Мама для Ягодки (СИ)"

Автор книги: Лена Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Вакансия: Мама для Ягодки
Лена Грин

Глава 1

– Ром, ты куда? – сонно пробормотала Вика, высунув из-под одеяла стройную ножку.

Я задержал на ней взгляд всего на секунду. Хороша.

– Работать. Спи, – натянул спортивки и отправился в гостиную.

До утра нужно было глянуть правки. Очередной бизнес-центр. Офисный муравейник. Не то, ради чего я когда-то шёл в архитектуру.

Прошёл босиком на кухню, насыпал зёрна в кофемашину, налил воды. Рутина обычно помогала сосредоточиться, но сейчас в голове настойчиво крутился разговор с Викой пару часов назад.

– Слушай, я тут подумала, – промурлыкала она мне на ухо. – Ну чего я каждый день к тебе мотаюсь?

– В смысле? – я был занят теми самыми правками, от которых она меня отвлекла.

– Зачем мне за квартиру платить, в которой я не живу?

Я оторвался от ноута.

– Съехаться хочешь?

– Да не волнуйся ты так, – она уселась ко мне на колени. – Всё, как мы договаривались. Для семьи и детей я слишком молода, ни на что не претендую.

– Тогда зачем что-то менять?

Перспектива впускать кого-то, пусть и свою девушку, в личное пространство, не слишком вдохновляла.

Здесь всё было устроено под меня. Это моя берлога. Хотя Вики и правда в последнее время стало многовато.

Баночки на полках в ванной, нижнее бельё в комоде. Какие-то фены, девайсы для завивки, эпилятор. Прокладки в ящике…

– Я об удобстве волнуюсь, глупый. Ну сам подумай, я провожу у тебя почти каждую ночь, зачем-то еду к себе, чтобы оттуда рвануть на работу. На которой снова встречусь с тобой!

Звучало разумно, просто внутри что-то сопротивлялось такой постановке вопроса.

Мы сошлись как раз на нежелании серьёзных отношений. Оба карьеристы, у неё куча амбиций, у меня – прошлое, после которого я закрыл для себя вопрос семьи. Так проще.

Мне казалось, нас обоих это устраивает. Но что-то подсказывало, вскоре она начнёт пролезать сквозь мои границы тихой сапой.

Значит, надо что-то решать. Или пересматривать собственные убеждения или расставаться.

Только я открыл ноут и загрузил проект, толком кофе глотнуть не успел, раздался звонок домофона. Кого это в два ночи принесло? Я глянул в камеру и обалдел.

– Диана?

– Ром, у меня вопрос жизни и смерти, впусти.

Автоматически нажал кнопку, не врубаясь, что от меня понадобилось бывшей. Сколько мы лет не виделись? Пять?

Да как только она к моему брату ушла. Залетела, ребёнка ему родила. Он для меня умер ещё до своей реальной смерти. И она вместе с ним.

Я глянул на себя в зеркало, и пока она поднималась, натянул футболку. В башке крутилось неприятное предчувствие, просто так бы она среди ночи не явилась.

Но когда я открыл дверь, понял, что всё ещё хуже. Она была не одна.

– Привет, Рома, – Диана вздёрнула подбородок. Она совершенно не выглядела, как человек в отчаянии.

– Привет, – хмуро отозвался я, переводя взгляд на кроху, прятавшуюся у неё за спиной.

– Пустишь или на пороге стоять будем?

Я отошёл в сторону, пропуская их внутрь. Бывшая совершенно не изменилась, тридцать пять ей не дашь. А вот дочка Димона – его копия. Ну или моя, мы с ним были похожи.

– Не откажусь от кофе, – Диана потянула носом.

– Ни в чём себе не отказывай, – ответил не без иронии.

Перевёл взгляд на ребёнка, девочка выглядела тихой, в одежде явно на вырост и с потрёпанным медведем в руках. Странно.

Прежде чем пройти дальше, она аккуратно вытерла ботинки о коврик, но сделав шаг, вернулась, и повторила, испуганно глядя на мать.

Нехорошее предчувствие лишь усилилось.

– Что у тебя случилось? – хмуро взглянул на Диану, хозяйничающую на кухне.

– Я улетаю, Ром. Замуж выхожу.

– И? – я встал в дверях, скрестив руки на груди. – Я тут при чём?

– Даш, надень наушники и выйди.

Та послушно достала из рюкзака дурацкие розовые наушники с кошачьими ушками, подключила к планшету и нажала play. Подняла на меня огромные глазищи, и я отошёл, пропуская её в гостиную.

Я проследил за тем, как она села на краешек дивана, как будто боялась занять слишком много места. Да что за на хер?

– Чего она забитая такая?

– Не знаю, Ром, – Диана развела руками. – Может, мать из меня не очень. Я, понимаешь, к этому не приспособлена.

– Ну, раньше надо было думать.

– Раньше дурой была, залетела, потом расхлёбывала.

– Давай к делу вернёмся, – раздражённо напомнил я. – Ты выходишь замуж, улетаешь. Сюда зачем пришла?

– Тут, видишь какое дело. Мой жених о Дашке не знает.

Я не сдержал смешок.

– Боюсь, она в это уравнение не входит. Мать из меня так себе, я это признаю, – совершенно спокойно рассуждала Диана, попивая кофе. – Ей со мной хуже, чем без меня.

– Это как? – напрягся я. – В магазин не сдашь, это ребёнок всё-таки.

– Вот именно. Так чего я ей жизнь портить буду? А ты ей родной дядя, всё-таки не чужой.

Я чуть не выматерился.

– Ты не в себе, что ли?

– В себе, Ром, в себе. Я выхожу замуж и начинаю новую жизнь. Мне больше некому её отдать. Бабушка умерла на днях. Не Насте же, та со своими птицами в тундре носится, – фыркнула она. – Нищая, как мышь церковная. А у тебя деньги есть. Сам не справишься, нянек найми.

– Ты серьёзно сейчас? – охреневал я с её незамутнённости.

– Серьёзно, Ром, – Диана поднялась и шагнула ко мне. – Я чудовище, да? Ты это сейчас хочешь сказать?

– Примерно.

– Не могу я без мужика, понимаешь? Мне нужно жизнь устраивать, я молодая ещё. А с ней у меня не получится. А я нормально жить хочу, ясно?

– И кто он? – мне казалось, у меня от злости зубы крошиться начнут.

Вот же тварь.

– Бизнесмен из Дубая, очень приличный человек.

– И ты этому приличному человеку про дочь не расскажешь? Ты в своём уме? Родную дочь на какие-то штаны променяешь?

Я сам не заметил, как стал надвигаться на неё.

– Давай-ка успокоимся, – бросила она. – Ты тоже не примерный дядя. Ты хоть раз поинтересовался, как она? А как я?

– Ты серьёзно? Это ты мне предъявляешь, что я тебя знать не хочу? Ты и тогда по-скотски поступила, но сейчас совсем дно пробиваешь.

– Не учи меня жизни, Ром, – ядовито процедила она. – Я, может, и сука, но я её не в детдом отдала. К тебе привела.

– А, так это ты мне варианты сейчас предлагаешь? Или я, или детдом?

Она кивнула.

– Ну и тварь же ты.

– Рома? – послышалось сзади. – Что происходит?

Я оглянулся, бросив злой взгляд на Вику. Злость предназначалась не ей, но всё равно её испугала.

– Как здорово, – усмехнулась Диана. – А вот и новая мамочка. Ну, раз все в сборе, давайте решать.

Глава 2

– О чём она? – Вика растерянно топталась в дверях, завернувшись в одеяло.

– Ну что, позаботишься о Диминой дочери? – давила на больное Диана.

Я бросил взгляд на ребёнка. У той слипались глаза, она клевала носом, не обращая внимания на музыку в ушах.

Прижимала к себе этого жуткого медведя, такая крошечная в этой дурацкой куртке. Маленькая копия меня. И брата.

На меня нахлынуло детское воспоминание. Мы с ним прошли через то же самое. Мать сбагрила нас своему деду, злобному упырю. Знал бы Димка, что от его дочери тоже мать откажется, на километр бы к этой дряни не подошёл.

– У меня мало времени. Самолёт через несколько часов.

– Не надо на меня давить, – прорычал я. – Это всё бред какой-то. Я ей никто, у тебя сестра младшая есть.

– Такая же тётя, как ты – дядя, – парировала она. – Только она на роль матери вообще не годится. Свалит завтра на свой Таймыр и поминай, как звали. Или ты хочешь, чтобы Дашка там росла? С нищей тёткой, которой птицы важнее денег?

– Она вообще в курсе?

– Не в курсе, – повела она плечом. – Мне плевать, что она там думает. Я оставляю дочь тебе.

– Рома! – возмутилась Вика. – Какого хрена?!

Впервые услышал от неё ругательство, хоть и такое невинное.

– Вик, подожди, у меня тут и без тебя…

– Что вообще происходит?!

– Девушка, я вам так скажу, вы отхватили редкий экземпляр, – усмехнулась Диана. – Состоятельный мужик с готовым ребёнком. Рожать не придётся, по ночам не спать. Четыре года, тихая и спокойная.

– Ты корову продаёшь или ребёнка сбагрить пытаешься?

Я начинал звереть.

– Я пытаюсь устроить и свою, и её жизнь, – её глаза сверкнули злостью. – Решай скорее. Или ты, или детдом.

– Заладила со своим детдомом!

Она продолжала нудеть, Вика возмущённо пререкалась с ней, а я смотрел на девчонку, та совсем умаялась, сопрела в куртке, но не раздевалась, как будто готова была в любой момент сорваться с места за матерью.

И вдруг она вытерла нос ладошкой, прямо как я в детстве, и мне землю из-под ног выбили. От этого невинного жеста дед жёстко меня отучал подзатыльниками.

Я представил эту кроху в детдоме, потерявшую отца, брошенную матерью. Никому не нужную. Чёрт, да она моя копия.

У неё в свидетельстве о рождении моя фамилия стоит. Тоже Калинина, как мы с братом. Её и с этой-то матерью оставлять нельзя, не то, что в детдом.

– Я смотрю, ты уже решил? – удовлетворённо улыбнулась Диана.

Я перевёл на неё взгляд, полный омерзения. Когда-то я её любил. Хотел с ней семью, дом. Теперь она бросает на меня свою дочку, а сама валит на все четыре стороны.

Как же я в ней ошибся…

– Рома? – Вика подошла ко мне, встала на цыпочки. – Не сходи с ума, прошу тебя. Это же… Это…

Она оглянулась на Дашку, в её взгляде не было ни умиления, ни жалости, ничего, кроме брезгливости.

– Я не могу её бросить, – выдавил через силу. – Она мне родная.

– Племянница! – воскликнула Вика. – Даже не дочь!

Даже. То есть, была бы дочь, тоже возникли сомнения?

– Вик, не истери. Если тебя что-то не устраивает…

– Ладно, голубки, – Диана оттолкнулась от стола, достала из сумки документы и протянула мне. – Не буду вам мешать. Совет да любовь, так сказать.

Я смотрел на бумаги, не врубаясь, как у неё всё просто.

– Я вернусь через пару месяцев, и оформим всё официально, – добавила она. – Сейчас у меня времени нет.

Она прошла мимо нас в гостиную, и, увидев её, Даша вскочила с дивана, готовая уйти. Но на этот раз её с собой брать не собирались.

Диана присела перед ней на корточки, сняла с дочери наушники, и с наигранной лаской в голосе проворковала:

– Дашунь, мама уезжает, дядя Рома пока что за тобой присмотрит, хорошо?

Даша подняла на меня растерянный взгляд.

– Будешь хорошей девочкой?

У меня, взрослого мужика, сердце разрывалось. Рядом гневно сопела Вика, а я раз за разом проваливался в собственное детство.

Мне оттуда запахом хозяйственного мыла пахнуло. Другого дед не держал. Мне этот запах до сих пор снится.

Спина заныла в месте ожога. Меня буквально накрыло воспоминаниями, и я понял, что у этой девчонки детство будет лучше.

Взрослые косячат по-крупному. Предают, подставляют, бросают. Но она-то в чём виновата?

– Ром, ну, – Диана взглянула на меня, требуя помощи.

Она уже шла к двери, а Даша следовала за ней, как хвостик.

– Иди сюда, – я бросил документы на стол и подхватил малышку на руки, стараясь хотя бы для неё сделать вид, что ничего страшного не происходит.

Что её сейчас не бросает самый близкий человек.

Но то ли воображение разыгралось, то ли от неё действительно пахло так же, как в моём детстве. Меня переклинило, я сжал её сильнее, чем нужно. Она пискнула жалобно и протянула руки к матери.

– Даша, это твой дядя, – вымученно улыбалась Диана. – Веди себя хорошо, не заставляй маму краснеть.

– Хочу к бабушке, – тихо попросилась малышка.

– Бабушки больше нет, – довольно жёстко отрезала Диана. – Я же говорила.

Твою ж… Да что ж ты за мать такая?

– Не бойся, малыш, я не страшный, – глупо пошутил я. – Сейчас проводим маму и будем думать, как нам дальше…

Диана махнула мне рукой и не глядя на дочь, выпорхнула наружу. Дверь за ней закрылась, ставя точку на прошлом девочки. Теперь у неё, какого-то хрена, есть только я.

В тишине опустевшей гостиной прозвучало гневное:

– Извини, Ром, но я на такое не подписывалась.

Глава 3

– Вик, не сейчас, – устало вздохнул я. – Даш, давай тебя разденем, ты же упарилась, наверное?

Я спустил её с рук, и она тут же дёрнулась к двери. В глазах тревога, так знакомая мне самому. Да, малышка, я прекрасно знаю, что ты сейчас чувствуешь. Но у меня хотя бы брат был, у неё только медведь.

– Мы с тобой чётко договорились, – нудела над ухом Вика.

– Форс-мажор, как видишь. Ты бы лучше помогла. Не знаю, пойди на диване постели.

Она фыркнула и умчалась, пока я, присев на корточки, помогал Дашке снять куртку. Под ней оказалась тонкая выцветшая футболка.

Какого хрена? Судя по одежде, на ней экономили. А ведь Диана не выглядит так, будто считает каждую копейку.

Кроссовки тоже потёртые. Я прикинул, сколько стоит сумка её матери, и чуть не выматерился.

А в эти грустные глаза без слёз не взглянешь. Дашка прижимала к себе медведя, как единственно знакомое, что у неё осталось.

– Слушай, тебе сейчас, наверное, страшно? – как можно мягче начал я. – Но обещаю, ты со мной в безопасности. Я о тебе позабочусь.

Хрен его знает, что надо было говорить. Про безопасность ли? Мне как-то не доводилось общаться с брошенными четырёхлетними девочками. Только очень захотелось поскорее увидеть, как она умеет улыбаться.

В этот момент фурия вернулась, бросила на диван постельное бельё и кое-как расправила простынь. Подушку бросила с таким видом, будто это для неё личное оскорбление.

Что ж я всё не тех-то выбираю? Вопрос, конечно, риторический.

– Устала, наверное?

Дашка опасливо косилась на Вику, и я повёл её на диван.

– Сегодня здесь поспишь, а завтра решать будем, как тебя поудобнее устроить.

Она до сих пор со мной не заговорила, то ли смущаясь, то ли что. Я не наседал, надеясь отложить разговоры на потом. Сейчас главное – уложить её спать.

На огромном диване она казалась крошечной. Сама разделась и послушно забралась под одеяло. Я укрыл её и погладил по голове, ощущая себя слишком странно.

Час назад и речи не шло о том, что мне на голову ребёнок свалится. И вот я укладываю её спать, как какой-то усатый нянь.

– Закрывай глазки.

Каждое слово казалось каким-то искусственным, как будто сказанным «потому что вроде так надо». Что я ей на самом деле мог сказать? Что мать предала? Чтобы не ждала её?

Её ресницы дрожали, и я понимал, что она просто послушно делает то, что говорит взрослый, как будто привыкла никого не раздражать. От этого только паршивее стало.

Вика рядом топала ногой, скрестив руки на груди. Смотрела на нас гневно, как будто я её подвёл. Ага, прямо мечтал из неё мамочку для чужого ребёнка сделать.

– Может, поговорим уже? – процедила она.

Я бросил на неё предупреждающий взгляд, и она умчалась в спальню. Мне предстоял ночной вынос мозга, и хотелось оттянуть его как можно дальше, но, увидев, что Дашка наконец расслабилась и уснула, я поднялся.

В спальне Вика нервно бросала вещи в сумку, сгребая бельё вместе с косметикой.

– Ты серьёзно? – я облокотился о дверной косяк.

– А ты как думаешь? – вскинула она голову. – Мы договорились, что приятно проводим время. На это, – она неприязненно кивнула в сторону гостиной, – я не подписывалась.

Я надеялся, что «это» спит и не слышит её злобного шипения.

– Никто тебя об этом и не просит, – я сжал челюсти. – Можно хотя бы не вести себя, как стерва при ребёнке? Она-то в чём виновата?

– Это я стерва?! – воскликнула Вика. – Не та, что к тебе дочку посреди ночи притащила? Спасибо, что предупредила, а не под дверью бросила!

– Не ори, разбудишь.

Вика неприятно удивила.

– Вызови мне такси, – обиженно ответила она с глазами на мокром месте.

Отлично, сейчас сырость разводить будем. Я тяжело вздохнул:

– Слушай, я согласен, мы так не договаривались, но давай успокоимся? Куда ты ночью-то собралась?

Я попытался забрать у неё сумку, но она вырвала её у меня из рук и, внезапно расплакавшись, уселась на кровать.

– Ром, у нас же всё идеально, ну зачем ты всё портишь?..

Женские слёзы меня, как любого нормального мужика, выбивали из равновесия. Хрен знает, что тут сделаешь. Попытаешься к рассудку воззвать, так ей не это нужно.

Наверное, надо обнять, успокоить, но я как-то резко вымотался за этот час, а она своими концертами желания не добавляла.

– Это ты сейчас такой герой, – не дождавшись нужной реакции, раздражённо продолжила Вика. – А завтра? Сопли, истерики, и ты вечно на привязи, никакой нормальной жизни!

– Вообще, я слышал, няни существуют.

– Не смешно, Ром. Это обязательства, а я к ним не готова!

– Понимаю.

– И всё?

– Что «и всё»?

– Понимаешь? – в её голосе послышалось возмущение. – Даже не попытаешься меня остановить?!

– А это имеет смысл? Ты права, эти обязательства на мне, ты здесь не при чём.

– То есть я, так сказать, свободна? – горько усмехнулась она.

– Ты, кажется, уже и собралась? – не сдержал я иронии, кивнув на сумку.

Она вскочила с постели, сбросила пеньюар и затолкала в сумку, видимо, демонстрируя своим обнажённым телом, чего именно я лишаюсь.

Я смотрел на эту сцену, всё больше убеждаясь, что поступил правильно, не задерживая её.

– Вызову такси.

– Не надо. Я сама.

Вика быстро оделась и вылетела из комнаты. На пороге схватила пальто и, обернувшись, бросила:

– Не надейся, что я буду ждать, пока ты наиграешься в папочку.

Ну давай, скажи ещё, что таких, как ты, тяжело найти и легко потерять. Я вздохнул и закрыл за ней дверь.

Пошёл посмотреть, не проснулась ли причина нашей ссоры, но та мирно спала, подложив маленькую ладошку под щёку.

Я смотрел на неё и чувствовал себя дико странно. И хрен поймёшь, чего там больше, растерянности или умиления. Кто бы мог подумать?

Но что бы там ни было между мной и её родителями, я вдруг отчётливо понял, что раз уж она свалилась на мою голову, я стану для неё самым надёжным взрослым.

А там, кто знает, может подружимся?

Глава 4

Спал я хреново, но это и неудивительно. Ночью пару раз ходил смотреть на Дашку, как она там. Она спала, свернувшись калачиком, не выпуская медведя из рук.

А когда утром наконец проснулся от надрывающегося будильника и выбрался из постели, обнаружил её у двери в туалет.

Она танцевала, переминаясь с ноги на ногу, и глядя на ручку, с таким отчаянием, что захотелось себе врезать. Придурок, блин, надо было оставить дверь открытой.

– Извини, Даш, не сообразил, – я впустил её, и она промчалась к унитазу.

Не знаю, что там на подкорке вбито, но этот звук маленьких босых ножек показался каким-то трогательным, что ли.

– Тебе помощь нужна? – я остался стоять в дверях, чувствуя себя олухом, неподготовленным к подобным моментам.

Дашка мотнула головой, и я прикрыл дверь, оставшись снаружи.

– Я тут. Если надо – зови.

Дождался, когда хлопнет крышка унитаза, дал ей ещё пару секунд и зашёл. Она уставилась на раковину, и я понял, что надо срочно раздобыть подставку для ног.

– Погоди, я сейчас.

Принёс стул, она забралась на него коленками и принялась мыть руки так сосредоточенно, будто готовилась к операции.

– Это мама тебя так научила? – спросил я, глядя, как она намывает руки по второму кругу.

– Бабушка, – едва слышно донеслось в ответ.

– Ты часто у бабушки бывала, да?

Она кивнула. Ну конечно, теперь, когда спихивать не на кого, выбор пал на меня. Я вздохнул и предложил:

– Беги одевайся, и пойдём завтракать. Ты голодная, наверное?

Дашка кивнула, всё такая же неразговорчивая. Я в её возрасте тоже не то, чтобы трещал.

Краем глаза взглянул, что там у неё в рюкзаке, и снова мысленно отматерил Диану. Ни одежды, ни игрушек, ничего.

Надо в детский магазин заехать. Или лучше Кате поручить, у неё и дочка есть, она лучше меня сообразит, что ребёнку надо на первое время.

– Бутерброды, омлет, молоко, сок? Что хочешь?

Я открыл холодильник и пробежался взглядом по полкам. Дашка уселась на стул, свесив ноги, пожала худенькими плечиками.

– Ладно, понял.

Готовить я любил, просто делал это не слишком часто. По-быстрому поджарил яйца с беконом, смазал маслом тосты, положил сверху сыр. Себе сварил кофе, ей налил апельсинового сока.

А потом в очередной раз растрогался, когда она с аппетитом принялась есть. Соберись, тряпка, нечего тут лужицей растекаться. Просто жалко её стало, потерянная такая, брошенная.

Может, у Дианы сердце проснётся, одумается и вернётся? Но рассчитывать на это глупо, надо внутренне готовиться к тому, что мы вместе надолго. Надо как-то общий язык искать.

– Вкусно?

Она серьёзно кивнула.

– А что ты любишь больше всего? Хлопья там какие-нибудь? Кашу? Йогурты?

– Вареники, – чуть подумав, ответила Даша.

– Серьёзно?

Вареников лет сто не ел, а когда-то обожал. Я смотрел на неё и думал, что внешне мы, наверное, за отца и дочку сойдём. Гены.

Так же ложку держит, как я в детстве, лоб морщит, глаза мои. А ведь она и правда могла бы быть моей дочерью.

Когда-то я очень этого хотел. Вкалывал двадцать четыре на семь ради будущего. Ради дома, проект которого до сих пор где-то валяется. Ради будущей жены и детей. Двоих, а лучше троих даже.

А потом обломался. И вот Димкина дочка сидит передо мной, как какая-то насмешка. Или, может, шанс?

Потому что, если мне и правда всё это не нужно, как я себя и Вику убедил, какого чёрта я её ночью отпустил, а сам сижу и умиляюсь, глядя на племянницу?

– Спасибо.

Она подняла на меня свои серые глазищи, и я вдруг отчётливо понял, что Диана сломана. С ней явно что-то не так, где-то в основе, в прошивке. Потому что невозможно взять и отказаться от этого чуда.

– Даш, всё нормально будет, – выдал я, сглотнув ком в горле. – Может, сейчас так не кажется, но я буду очень стараться, ладно?

Она снова вытерла нос привычным жестом, я усмехнулся и потрепал её по макушке.

– Давай-ка расчешем тебя. Сегодня поедем ко мне на работу, а там решим, что нам дальше делать.

Когда мы, наконец закончили утренние дела и сели в машину, я понял, что у меня нет детского кресла. Пришлось пристегнуть её сзади и вести максимально осторожно. Ладно, это один единственный раз.

Войдя в офис, мы собрали на себя максимум внимания.

– Роман Олегович, а кто это с вами? – умилялись сотрудницы.

– Это Даша, моя племянница.

– Хорошенькая какая. А я уж думала, дочь.

Пока мы ехали в лифте, Дашка уткнулась в мою руку, из другой не выпуская медведя. Надо ей срочно нового купить, а то подумают, что дядя её жлоб какой-то. Да и приодеть получше.

– Не бойся, тут все свои, – успокоил её, когда мы вышли. – Сейчас познакомлю тебя с Катей, она у нас чудо.

В коридоре столкнулся с Викой, та общалась с менеджерами, но увидев нас, замерла, не договорив фразу. В глазах сверкнула злость, а на щеках выступили красные пятна.

– Доброе утро, – ровно поздоровался я, проходя мимо.

– Доброе, Роман Олегович, – поздоровались все, кроме неё.

Вика фыркнула и ушла, встряхнув волосами. Надо бы ей напомнить про субординацию на рабочем месте. Войдя в приёмную, передал ребёнка ассистентке.

– Доброе утро. Знакомься, это моя племянница Даша. Она теперь живёт со мной. Подумай и составь список всего, что нужно девочке на первое время, учитывая, что у меня для неё даже детской зубной щётки нет. Одежда, игрушки, детское кресло. Да, ещё подставка для ног. Ну знаешь, к раковине.

Катя ошарашенно смотрела на меня.

– И ещё мне нужна няня. Надо найти самую лучшую и как можно быстрее. Лучше вчера.

До неё постепенно доходило, что я не шучу.

– Кать.

– Да-да, Роман Олегович, поняла.

Она забрала у меня ребёнка, параллельно напоминая о планах на сегодня. Я прошёл к себе, сразу погрузившись в дела. Даша теперь в надёжных руках.

Позже она и правда составила для меня список всего необходимого, я просмотрел его и одобрил, велев заказать всё, что не требует примерки. За остальным придётся ехать и выбирать.

А днём я выглянул на шум из приёмной, и увидел какую-то девчонку, цепляющуюся за Дашку.

– В чём дело?

– Роман Олегович, тут вот девушка утверждает, что она тётя. Что забирает ребёнка себе.

– В смысле забирает? – я шагнул вперёд, выхватив племянницу из рук незнакомки.

– Здравствуй…те, Роман, – взволнованно пробормотала она, убрав волосы за ухо.

Симпатичная, только рассерженная какая-то. Лицо прямо-таки пылает жаждой справедливости. Прищурившись, я смотрел на неё, постепенно узнавая.

В последний раз я видел её лет шесть назад, тогда ещё слегка нелепая, не растерявшая юношеской угловатости, сейчас она была хороша собой. Хоть и не похожа на старшую сестру, тяготевшую к гламуру.

– Настя?