Текст книги "Грешник. Вернуть бывшую (СИ)"

Автор книги: Лена Голд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Пролог

– Я женюсь, – бьёт он словами.

Смотрит безразлично, убивает жестокостью. – Собирайся и иди к своему любовнику. Мирно расходимся и устраиваем жизнь заново. А о твоём отпрыске, – кивает на мой живот. – Пусть папаша заботится.

– Я тебе не изменяла, – заглядываю в глаза бывшему мужу, всё еще не веря в происходящее.

– Смотри, – показывает бумагу с печатями и заключением. Буквально рычит сквозь стиснутые зубы. – Видишь? Я бесплоден. И хватит строить из себя невинную овечку. А теперь пошла вон отсюда!

ГРЕШНИК. ВЕРНУТЬ БЫВШУЮ

ПЯТАЯ КНИГА ЦИКЛА ВЛАСТНЫЕ. СИЛЬНЫЕ. СТРАСТНЫЕ (ОДНОТОМНИКИ. КАЖДАЯ КНИГА ЧИТАЕТСЯ ОТДЕЛЬНО!).

Гладя маленький снимок УЗИ, я стараюсь отогнать подступившие к глазам слезы. Сын. У меня будет сын. Одиннадцать недель, а Рамиля – мужа, точнее, бывшего мужа, рядом нет. Чересчур вспыльчивый характер и неумение слушать людей довели нас до развода.

– Лер, ты же понимаешь, что так не может продолжаться?

Максим сжимает руль до такой степени, что костяшки его пальцев белеют. Ему явно неприятна эта ситуация, как, впрочем, и мне. Но все равно он старается быть рядом, поддержать. Ведь у меня, кроме него, почти никого нет. А если выразиться более правильно – у меня никого не осталось. Я никогда не считала семью своего мужа посторонними. Его мать была и моей матерью, а его сестер я считала самыми лучшими подругами. Но сейчас, кажется, я не нужна абсолютно никому. Анна с Аллой до сих пор играют за спиной, а Рамиль… Иногда мне кажется, что всё, что между нами было на протяжении семь лет, всего лишь приятный сон. Незабываемый такой, полный счастья.

– Я знаю, – вставший поперек горла ком не дает дышать. Голос пропал, давно охрип. Я еле выдавливаю слова из себя, стараюсь не разреветься перед мужчиной. – Его нет в городе. И где он – понятия не имею. Прости, что тебя впутываю во все это. Ты и так многое для меня сделал. Прости.

Я неосознанно развожу руками, и снимок падает под ноги. Быстро подняв, дрожащими пальцами прячу его в сумочку.

– Ты должна ему все рассказать.

– Не могу, Максим. Он мне не верит точно так же, как и тебе. А когда-то мы были для него самыми близкими, но он…

Слезы все-таки катятся по щекам. Мужчина поворачивается в мою сторону и с сочувствием разглядывает меня.

– Лер, прекрати, – слегка касается моего плеча. – Ты ничего не теряешь. Рамиль сам не понимает, чего лишился. Поверь, он будет на коленях стоять и умолять, чтобы ты его простила.

– Рамиль? – горько усмехаюсь, вытираю слезы с щеки. – Ты сейчас точно о моем муже говоришь?

– Да, о твоем муже. Бывшем, – ставит ударение на последнее слово, добивая меня окончательно.

Да, я понимаю, что он делает это не для того, чтобы мне стало больно. А именно для того, чтобы я смирилась и начала все с нуля. Без Рамиля. Без моего мужа. Нет, не так. Без моего бывшего мужа, который поверит кому угодно, но только не мне. Не своей жене. Не своей женщине, которую якобы любил семь лет. С которой провел в одной постели пять долгих лет!

Врач сказал, что нервничать мне нельзя. А Макс почему-то ни чуть не удивился, узнав о моей беременности. Рассмеялся, а потом матернулся в адрес Рамиля. Обозвал его конченым придурком. Я уверена, будь мы в палате одни, он использовал бы слова, которые я в жизни не слышала. Врач помешал.

– Так, Лер. Если будешь чувствовать себя плохо, на работу не приходишь. – Мужчина останавливает автомобиль возле особняка. – Соберись. Ты сильная, справишься. Через что ты только не проходила, – слегка улыбаясь, Макс стирает слезы с моей щеки. Глубоко выдохнув, продолжает: – Помни, Лер. Я всегда рядом. Нет, не для того, чтобы воспользоваться ситуацией. Всё, что я тебе говорил несколько лет назад, осталось в прошлом. Я закопал все свои чувства к тебе в тот же день, когда ты стала девушкой моего лучшего друга. Рамиля, – в его глазах столько эмоций, но я не в силах понять ни одну из них, то ли жалость ко мне и сочувствие, то ли боль… – Он мне как брат, и ты это прекрасно знаешь. Но он козел, Лера. Он растоптал не только тебя и твои чувства, но и…

Макс не договаривает, а просто отворачивается к окну, достает из кармана мятую пачку и зажигалку, но сразу же прячет обратно.

– Лер, все окей будет. Я тебе обещаю, – темные глаза снова смотрят на меня. – Давай уже. Беги домой. Если что, звони. Я всегда на связи. А главное – нормально отдохни. Не хочу, чтобы ты каждый день падала в обморок на рабочем месте.

Я лишь киваю и покидаю салон автомобиля, не зная, как отблагодарить Макса. У меня действительно никого не осталось в этой жизни, кроме больного брата, который даже не помнит меня. Все отвернулись. Все. Даже не выслушали! Не дали ни единого шанса оправдаться, доказать свою невиновность. Непричастность ко всем тем… Господи, я не хочу больше думать об этом.

Захожу в дом и сразу же поднимаюсь в свою комнату. В ту, где провела с мужем пять лет своей жизни. Осталась тут только потому, что жду Рамиля. Сразу после развода он уехал непонятно куда. А точнее, в Москву. И уже два месяца я сижу на подоконнике до самого утра и жду его возвращения. Бессонница убивает. Да и потому, что он должен знать, что я беременна! Иначе начнет качать свои права, когда узнает о сыне. Я боюсь… Мне страшно. Я боюсь потерять своего малыша.

– Рамиль?! – неверяще смотрю на силуэт мужа, стоящего спиной ко мне у окна. – Ты… Ты приехал?!

– Привет, Лер, – разворачиваясь ко мне лицом, произносит он безразличным тоном. Лицо усталое, измученное, украшенное легкой щетиной. Ярко выделенные черными ресницами глаза с прищуром рассматривают меня с ног до головы. Бывший муж усмехается. – Я вижу, вы до сих пор вместе. Теперь он тебя и домой подвозит, да?

Его слова, как осколки льда, впиваются в сердце. Пронзают насквозь. Нет, он всё тот же – суровый и жесткий, каким уехал из Питера. Я думала, возможно, он просто захотел остаться один. Остыть. Но Рамиль ничуть не изменился и всё так же стоит на своем – считает, что я изменила ему. С Максимом. С его лучшим другом. Нет, не так. С его же братом!

– Рамиль, выслушай меня.

Положив сумочку на кровать, я делаю всего один шаг к нему, потому что большего сделать не осмеливаюсь – он буквально пригвождает меня к месту одним взглядом.

Я пытаюсь объяснить, что упала в обморок на работе и Макс отвез меня в больницу. Хочу сказать, что у нас будет ребенок, ради которого мы больше трех лет лечились. Что он станет отцом, а я матерью. Вспоминаю слова Макса о том, что Рамиль обязательно поймет меня, поверит, когда увидит тест на беременность и…

Отворачиваясь от него, тянусь к сумочке. Вытаскиваю из нее снимок УЗИ и, взяв волю в кулак, решаю признаться бывшему мужу, надеясь, что он меня выслушает. Я расскажу ему всё! О его сестрах, о том, что знаю, что он мне не изменял. Может, стоит ради малыша выслушать друг друга? Понять? Хоть те оскорбления я никогда в жизни не забуду…

– Я беременна, Рамиль, – показываю фото, из-за чего брови бывшего мужа ползут вверх. Он плотно сжимает челюсти, на лице играют желваки.

– И? От кого ты залетела? – строит из себя бесчувственного. Будто ему безразличен этот снимок. Рамиль даже смотрит не на него, а прямо на меня. В глаза. Впритык.

Суровый. Жесткий. Безэмоциональный.

– Что ты говоришь, Рам? – еще один шаг и еще. Приблизившись вплотную, я дотрагиваюсь дрожащей рукой его плеча. – Я тебе не изменяла, Рамиль. Ты не можешь со мной так поступить! Пожалуйста, поверь мне.

Что больше всего может задеть женщину, которая всю жизнь любила одного мужчину и была верна ему? Мужчину, который за считаные часы вычеркнул ее из своей жизни, вышвырнул на улицу? Оскорбительные слова? То, что он дал своей секретарше понять, что жена для него пустое место? То, что сейчас смотрит так, будто та самая женщина была для него всего лишь временной куколкой, а вовсе не женой?

Даже сама не знаю… Но так погано я себя никогда не чувствовала!

– Лер, – сверлит меня гневным взглядом, отталкивает мою руку от себя. – Прекрати строить из себя невинную овечку. Сделала из себя продажную бабу.

– Ты совсем не изменился, – шепчу дрогнувшим голосом, но Рамиль игнорирует мои слова.

Снова оскорбляет, снова унижает. Зачем я вообще решила дать ему шанс? Зачем я решила поговорить? Рассказать о малыше?

– Какой срок?

– Что?

– Какой срок беременности? – цедит сквозь стиснутые зубы.

– Одиннадцать недель.

– Отлично, – смеется, запрокинув голову назад. – Лер, меня не было в городе два месяца. И перед отъездом мы с тобой больше недели не спали. И что, ты думаешь, я поверю в чушь, которую ты несешь?

– Не спала с тобой потому, что у меня была задержка! – перехожу на крики, не в силах сдержать эмоции. – Ты забыл, что нам врач говорил, да?

– Прекрати орать на меня! Я не буду воспитывать твоего отпрыска, которого ты нагуляла на стороне! – шипит сквозь стиснутые зубы. – Пять лет у нас не получилось, и на тебе момент! Я уезжаю по делам, а когда возвращаюсь, ты уже беременна. И всё это после того, как я узнаю о твоей измене, Лера!

– Это неправда, – мотаю головой, закрывая лицо ладонями. – Всё это неправда! Я тебе не изменяла!

– Хватит! – кричит он, направляясь к шкафу. Достает оттуда какую-то бумажку и возвращается обратно. – Смотри! Открой глаза и внимательно смотри, Лера. Вот, видишь?

Рамиль тычет пальцем в нижнюю часть бумаги, но я ничего не вижу. Не понимаю. Слезы застелили глаза.

– Тут написано, что я бесплоден. Я не могу иметь детей. А ты… Помнишь, как ты отказалась взять малыша из детского дома? Сказала, что хочешь родить сама. Для этого не нужно было лезть в трусы к моему брату, Лера! Могла бы по-человечески развестись! Войти замуж за другого и родить в браке!

– О боже… Да это же ложь, Рамиль. Как ты не понимаешь… Нас специально пытаются разлучить! Подставляют! И это не чужие нам люди!

– Нас? – понижает тон. – Нас, Лера? Нас никогда не было!

Я отстраняюсь от бывшего и решаю промолчать. Пусть остынет, и я попытаюсь объяснить все ему заново. Захочет – сделаем тест ДНК. Я готова унизить себя, лишь бы враги не добились своего. Хотя… Нужно ли мне это? Не проще плюнуть на этого предателя и уехать в другой город? Построить новую жизнь…

– Я женюсь, Лера, – бьет он словами. – Моя женщина переезжает завтра сюда, в мой дом. Я думал, ты давно ушла. Мы же вроде как развелись. Так вот, – грубо и безразлично бросает, очередной раз рассматривая меня с ног до головы, – собирай свои тряпки и иди к своему любовнику. Тебе больше в моем доме места нет. И учти: ты от меня больше ни копейки не получишь. Мирно расходимся и устраиваем свою жизнь заново. А о том отпрыске, – кивает на мой живот, – пусть папаша заботится! А также Макс вполне может оплатить еще и лечение твоего братишки, который лежит грузом на моих плечах уже три года.

Я не верю своим ушам, и во мне кипит ярость. Не знаю, что меня больше всего задевает. От чего больнее. От того, что он женится? От того, что я ухаживала за его матерью-инвалидом уже несколько лет и при этом никогда не считала ее грузом? Или же от того, что он назвал моего сына…

– Заткнись! Не смей так называть моего малыша, ты понял меня? Как раз ты учти: еще раз подойдешь ко мне хоть на шаг – я за себя не ручаюсь, Рамиль! Ни я, ни мой малыш больше тебе не принадлежим. Между нами все кончено!

Я, разворачиваясь, покидаю комнату, забрав лишь сумочку с документами, слыша за спиной ругательства. Не нужны мне тряпки, купленные на его деньги. Да и вообще ничего не нужно, напоминающее мне о нем. Рамиле. Человеке, которому я посвятила семь лет своей жизни, храню верность даже после развода. А он за пару месяцев нашел себе другую, более того, уже женится. Даже если я буду умирать без него… Я себе на горло наступлю, но никогда не прощу его. БОЛЬШЕ. НИКОГДА!

Да и не уеду никуда. Я изменила ему? Ну и пусть думает по-своему. Я от него ничего не скрыла, не врала. Никогда. Рассказала всё как есть, попыталась поговорить. Но он не выслушал! Тем самым сделаю себе хуже – больше он меня обвинить ни в чем не сможет!

Уехать из Питера – легко. Но мой брат лежит в одной из больниц этого города. Я не могу его оставить, да и устроиться на работу в другом месте… Тем более беременной – очень сложная задача! У меня нет другого выбора, кроме как быть перед глазами Рамиля каждый проклятый день и видеть его с другой женщиной. Но я справлюсь. До двадцати лет я мучилась, чтобы выжить. Теперь же буду карабкаться, чтобы дать достойную жизнь своему сыну!

Глава 1

– Ну же… Ну же, черт побери!

Я стою посреди ванной комнаты и держу в руке тест на беременность, кусаю нижнюю губу до такой степени, что чувствую во рту соленый привкус.

– Пожалуйста, пожалуйста… – шепчу, сглатывая ком в горле. Смотрю внимательно на тест с наполненными слезами глазами. Я четко вижу две яркие полоски. – О боже…

Моему счастью нет предела. Я долго к этому шла, очень много ждала, и наконец небеса даровали мне этот шанс.

Выхожу из помещения, задыхаясь от радости. Даже представить не могу, как отреагирует Рамиль.

«Ты скоро, любимый? Тебя ждет сюрприз!» – дрожащими пальцами печатаю сообщение и отправляю, но ответа не следует, хоть раньше приходил моментально. Ладно, занят, значит.

Я направляюсь в комнату свекрови. Стою у двери и смотрю на женщину. Она сидит в своей кровати, упираясь в ее спинку. Читает очередную книгу, иначе время для нее не идет. Она инвалид.

Я замужем пять лет. Не задумываясь, приняла предложение любимого мужчины, и все эти годы у нас была лишь одна проблема – у меня не получалось забеременеть, несмотря на бесконечные лечения.

– Глаза сверкают от счастья.

Мягкий и ласковый голос свекрови доносится до меня через шум в ушах. Я далеко от реальности. Задумалась сильно, прокручивая в голове план, как бы эту долгожданную новость сообщить мужу.

– Я всегда счастлива, – отвечаю, не скрывая улыбки. Приближаюсь и присаживаюсь на стул, стоящий рядом с кроватью. – Разве нет?

– Ты моя хорошая, – протягивает мне руку, я сжимаю ее. Теплая и такая нежная. – У вас все отлично будет.

– Не сомневаюсь, – отвечаю на автомате.

Хотелось бы поделиться, но сначала я обязана все рассказать супругу, только потом родным и друзьям.

– Вы что-то хотели? Я могу принести.

– Нет, родная. Иди отдохни. Ты со мной и так вымоталась за весь день.

– Мне приятно, честно, – поцеловав ее ладонь, отпускаю. Под пристальным взглядом темных глаз я покидаю комнату свекрови, направляясь в нашу с мужем спальню.

– Лера!

Рамиль заходит следом за мной. В его голосе появилось что-то новое, непонятное и пугающее.

– Рам? – взволнованно смотрю на его перекошенное от злости лицо. – Что случилось? – спрашиваю, не скрывая своего страха.

Он закрывает дверь, подступает вплотную. Я же не двигаюсь с места.

Муж смотрит прямо в глаза. Его брови сведены, на скулах играют желваки, а губы сжаты до такой степени, что слегка побелели.

– Что это? – швыряет на стол стопку снимков.

Несколько из них падают на пол. Смотрю на мужа, потом на фотографии, снова перевожу взгляд на мужа. Опускаюсь на корточки и оледеневшими от страха пальцами забираю один из снимков. Поднимаюсь и всматриваюсь.

– Что это? – неосознанно повторяю его же вопрос, потому что ни черта не понимаю.

Да, на самом деле девушка на фотографии очень смахивает на меня. Точно такое же платье, что я купила буквально неделю назад. Такие же туфли, волосы такой же длины и уложены так, как люблю я. Но она со спины, и лица не видно. Плюс мужчина, обнимающий ее, – Максим. Неужели муж думает, что эта девушка – я? Мало того, якобы я изменяю ему с его лучшим другом?

– Рам, – я снова поднимаю глаза и встречаюсь с его черными, как смоль. В них столько гнева, разочарования. А также боли и обиды. – Ты действительно не понимаешь?

Я хочу сказать, что нас подставили. Что кто-то ставит крест на наших отношениях, и у того человека, судя по реакции моего мужа, получается отлично. Но Рамиль воспринимает мои слова по-иному.

– Отлично понимаю, – выплевывает со злостью. – Два моих самых близких человека…

– Рам, – перебиваю. – Родной, что ты говоришь?

Мой голос подрагивает, губы тоже. На глаза наворачиваются слезы, а сердце начинает болезненно сжиматься.

– Прекрати, – рычит он от ярости, сжимая челюсти. – Прекрати упираться. Все прекрасно понятно.

Он еле сдерживает себя, чтобы не заорать, ведь его мать может услышать, а ей нервничать категорически запрещено.

Внутри ураган. Буря эмоций, боли. С каждым словом мужа меня трясет все больше и больше.

Меня беспокоит не то, что нас с Максом тупо подставили и при этом справились со своей задачей прекрасно. Эти снимки явно не фальшь, потому что Рамиль, как бывший оперативник, сразу бы все понял. Он может отличить подделку от оригинала. Значит, они настоящие.

И меня совсем не волнует, кто это сделал. Даже вопрос «зачем?» не волнует.

Мне больно оттого, что мой муж, ради которого я душу готова продать дьяволу, мне не верит. Не спрашивает даже, а сразу обвиняет и осуждает. Это чересчур. Я не такая сильная, чтобы все это выдержать и при этом стойко держаться на ногах.

– Дай хотя бы маленький шанс объясниться, Рамиль. Ты же все ломаешь. Убиваешь, уничтожаешь все, что я к тебе испытываю. Прекрати! – говорю дрогнувшим голосом.

Слезы предательски текут по щекам, а муж сжимает челюсти еще плотнее, буквально пригвождает меня к месту одним взглядом.

– Что ты хочешь мне объяснить? – сжимает мой локоть. Не больно, но довольно жестко, чтобы я закрыла рот. – Мы разводимся, Лера. Продажная баба мне не нужна, ты поняла меня?

Отталкивает от себя и, в очередной раз одарив гневным взглядом, выходит из комнаты.

– Боже…

Я вбегаю в ванную, где буквально час назад плакала от счастья. Сейчас же лью слезы обиды, горечи.

Разводимся? Продажная баба?

Он не выслушал. Он не дал возможности объяснить, что я понятия не имею, кто на тех фотографиях. Нужно поговорить с Максом и узнать, кто та женщина. Неужели Рам и на своего друга тоже нападет с обвинениями?

Не так я себе представляла сегодняшний день. Совсем не так.

Рамиль уходит, а я всю ночь жду его. До самого утра не появляется. Я же не нахожу себе места. На звонки не отвечает, на сообщения тоже. Хожу из угла в угол, не в силах пережить все это недоразумение.

День. Снова тишина. Сердце колотится, бьется, как сумасшедшее. Вот-вот выпрыгнет из груди.

Вечер. Мужа все еще нет.

Натягиваю на себя джинсы и футболку. Вызываю такси. Забрав сумочку, где спрятала снимки, еду в компанию Рамиля. Так продолжаться не может.

– Простите, вам туда нельзя, – ошарашивает меня охранник, стоящий у входа. – Дико извиняюсь, Валерия, но Рамиль Сергеевич приказал, чтобы вас не пускали.

Мои брови автоматически ползут вверх. Очередной удар. Уверена: еще один – и я просто умру от стресса и напряжения.

– Что происходит? – раздается голос Максима. Оборачиваясь, замечаю его позади себя. – Олег, что ты себе позволяешь?

– Простите, но…

– Отошел! – приказывает друг моего мужа. – Я сказал, проваливай!

Выламываю себе пальцы, трясусь. Боже, все действительно рушится прямо на глазах.

– Что случилось, Лер? Вы поссорились?

– Нет, Макс, – стараюсь сказать как можно более ровно, но выходит так себе. – Ты с ним вчера говорил?

– Нет, меня не было в городе. Только приехал. – Мы заходим в лифт. – Расскажешь, что стряслось?

Максима не было, и из-за этого Рамиль не смог с ним поговорить. Может, есть еще шанс все наладить? Ведь Макс объяснит, что та женщина на снимке – это не я.

– Все хорошо, – выходим из лифта, и я направляюсь прямо в кабинет мужа, а Максим идет за мной, потому что его кабинет находится напротив.

Останавливаюсь прямо у двери, слыша голос мужа, а еще… Женский смех? Открываю дверь и захожу внутрь. Буквально замираю, когда в объятиях мужа вижу другую женщину.

Глава 2

Я просто не могу поверить в происходящее. Не могу признать факт, что мой муж, с которым я живу пять лет под одной крышей, стоит в таком виде перед чужой женщиной. Я вижу, что пряжка его ремня расстёгнута, рукава рубашки закатаны до локтей. Весь растрёпанный.

Что-то болезненно щелкает внутри. Ломается, рушится. На ватных ногах пячусь назад, не в силах дальше любоваться этим «зрелищем».

– Лер, ты чего? – увидев, как я прижимаюсь к стене спиной, Макс подходит вплотную и заглядывает в глаза, а потом направляется к двери. – Черррт! Это чё такое? – шипит он сквозь стиснутые зубы и делает ещё один шаг вперёд, дабы зайти в кабинет, но я вовремя его останавливаю, вцепившись в рукав пиджака.

Ещё не хватало, чтобы тут скандал устроили, а потом все слухи распускали. Мне сейчас не до этого. Хватит с меня этих ударов один за другим.

– Прекрати, – еле выдавливаю из себя. Я, честно говоря, не чувствую своего тела. Мои руки смахивают на кусок льда – такие холодные, хоть и на дворе лето. Сердце, как бешеное, колотится в груди. – Это ничего не изменит.

Макс долго смотрит мне в глаза. В недоумении. Задумывается, прокручивает в голове нашу ситуацию, пытается понять, что же между мной и мужем произошло. Но напрасно.

Мысленно подмечаю, что он не комментирует поступок Рамиля. Значит, это творится не впервые? Привычное дело?

– А ну-ка пойдем со мной! – сжимает мой локоть. Не сильно, но ощутимо. Тянет за собой в свой кабинет. – Рассказывай! – буквально приказывает, захлопывая за нами дверь. – Что, черт раздери, творится?

Я без сил сажусь на диван, закрываю лицо ладонями. Хочется кричать, орать, что я и сама ни черта не понимаю. Что понятия не имею, кто подстроил эту ловушку. А главное – зачем? Какой идиот ведёт эту грязную игру, где на кону не только моя судьба, а также Рамиля, так ещё и судьба нашего малыша.

Рука непроизвольно тянется к животу. Я даже не успела рассказать… Он не дал мне ни единого шанса…

– Лер!

Дрожащими пальцами расстёгиваю молнию сумочки и достаю оттуда один из снимков, протягиваю Максу. Он садится напротив и только потом рассматривает фотку.

– И? – усмехается. – При чем тут ваши отношения? Ты тут при чем?

Теперь усмехаюсь я, чувствуя горячую дорожку на щеках. Черт! Ну почему всё это происходит со мной?

– Макс, – издаю нервный смешок. – Это платье, обувь, сумочку… Так ещё и часы на запястье девушки – все это я купила неделю назад, понимаешь? Если бы тем мужчиной, который обнимает черт знает кого, был бы не ты, поверь, увидев эту фотографию, ты бы тоже подумал, что это я.

– Но это не ты, – проговаривает, рассматривая снимок. – Не, ну чистой воды подстава. Это совсем другая баба. Не красивая такая и непонятно откуда взялась за считаные секунды. Я даже опомнится не успел, как на шею мне бросилась.

Макс морщится, словно от зубной боли. Смотрит на меня, заплаканную, а потом опять устремляет взгляд на снимок.

Я смеюсь сквозь слезы, кусаю себе губы. Что-то творится внутри меня, что-то такое непонятное. Мои мечты рушатся как песочный домик. Я умом понимаю – больше никогда мы с Рамилем не будем как прежде. Он считает меня предательницей, я же видела его собственными глазами с другой женщиной, с которой он до сих пор в своем кабинете наедине и… Боже…

– Мне пора домой, – поднимаюсь и быстрыми шагами направляюсь к двери.

– Подожди, я подвезу, – Макс встаёт следом.

– Нет, – мотаю головой, шмыгая носом. Мне нужно остаться одной. Необходимо. – Нет, Макс. Я на такси. Спасибо.

Я не знаю, как добираюсь до лифта. Как выбегаю из компании прочь и как вызываю такси. Плачу так громко, что прохожие смотрят на меня странно. Кто-то даже спрашивает, всё ли хорошо со мной, а я отмахиваюсь.

«Всё погано», – хочется заорать на самом деле, но еле сдерживаю себя.

Я замечаю автомобиль Рамиля совсем недалеко. А потом и самого его хозяина. Приближается ко мне как ни в чем не бывало. Благо, такси приезжает вовремя. Сейчас я своего мужа даже видеть не хочу, а говорить – тем более.

– Ты что тут делаешь? К любовнику…

– Заткнись, – перебиваю. Я никогда не оскорбляла его, не говорила ни единого грубого слова, но сейчас так хочется… – Когда ты пожалеешь, Рамиль, будет очень поздно. Поверь мне.

Он усмехается, но ничего не отвечает.

Посмотрев на мужа ещё пару секунд, я оборачиваюсь и буквально бегу в сторону такси. Уверена, он знает, что я видела его выкрутасы.

Мне нужно остыть, а потом вернуться домой. Свекровь – единственная, кто поможет в этой ситуации. Нужно ставить точку.

Ставить нужно, да. Снести гнёздышко – очень легко. Но я это гнёздышко строила, создавала много лет. На любви, уважении. Строила так, чтобы никто не смог придраться. А сейчас…

Сейчас все рушится на глазах. А если вернее выразиться, то превратилось в пепел. Сгорело дотла. Назад дороги нет, и больше ничего не изменить, потому что я никогда не прощу Рамиля.

– Стоять! – слышу звериный рык позади.

Рамиль, схватив меня за руку, поворачивает к себе. Достав из портмоне пару купюр, открывает дверь такси и бросает на сиденье. Кивком указывает водителю, чтобы он уехал.

– Что ты делаешь? – повышаю голос и толкаю мужа в грудь. – Что ты, черт подери, делаешь? – кричу ещё громче.

– Домой едем. Соберёшь свои шмотки! – зло выплевывает муж и тащит в сторону своего автомобиля.

Огромный внедорожник моргает фарами, и Рамиль, открыв дверь, буквально заталкивает меня внутрь. Пристегивает ремень безопасности.

Уже поздний вечер. Несмотря на лето, погода прохладная. Но мне жарко, потому что злость, ярость, а также обида бьют в затылок, растекаются по всему телу. Я умру от гнева!

– А не пошёл бы ты… – тянусь к ручке, но Рамиль жмёт на газ. Рулит на дорогу и обходит каждую машину, которая едет впереди. – Ты с ума сошел? Убить нас хочешь, ненормальный?

Он не отвечает и даже не оборачивается в мою сторону. Я же съеживаюсь в кресле, обнимаю себя за плечи.

– Зачем пришла? – как-то безразлично бросает муж, будто ему на самом деле плевать, а спрашивает из любопытства.

– Помешала? – огрызаюсь. – Прости, но я не просила, чтобы ты припёрся за мной! Можешь идти и дальше к своей…

Дьявол! Я, умеющая держать себя в руках, контролировать свои чувства и эмоции, сейчас готова убить его собственными руками. Готова обозвать самыми неприличными словами на свете. Потому что мне, черт подери, больно! Верно говорят: от ненависти до любви всего один шаг. Поверьте, обратно даже полшага достаточно! Я испытала на себе!

– Что такое? – поворачивает голову в мою сторону и смотрит в глаза. По его скулам ходят желваки. Челюсти плотно сжаты, а пухлые губы превратились в тонкую линию. – Что случилось, Лер? Что тут плохого, м? Как ты, а главное, когда начала с Максом…

– Идиот! – обрываю его речь. – Останови долбанную железяку! Останови, я сказала!

Снова игнорирует. Не отвечает. Усмехаясь уголками губ, муж устремляет свое внимание на дорогу. Черт! Но почему я вижу в его глазах боль, разочарование? Почему мне кажется, что всё то, что было в его кабинете – спектакль?

Поворачиваюсь к окну. В горле ком, из глаз текут слезы. Сжимаю руки в кулаки, впиваясь ногтями в кожу. Больно. Боже, как же больно…

Мы молчим всю дорогу. Не о чем говорить? Нет, на самом деле есть о чем, но он, упертый баран, даже не спрашивает ничего. Не позволил объясниться, более того, ещё и строит из себя мудрого такого, умного мужика. Оперативник недоделанный! Хоть и бывший.

Нет, я понимаю, что, когда дело доходит до любимых, тогда логика (почти всегда) отключается. Он сам это не раз говорил! Нет, ну если ты это соображаешь, то почему бы не сесть и не выслушать, а? Зачем рубить с плеча вот так?! Не понимаю… И впервые вижу мужа таким категоричными.

– Завтра документы будут готовы. Подпишешь и свалишь на все четыре стороны, – добивает окончательно.

Я оборачиваюсь в его сторону и недоверчиво пялюсь на безумно любимого мужчину, которого начинаю ненавидеть всем сердцем. Сердцем, которое он разрывает на кусочки, швыряет в сторону, растаптывает.

– Что ты говоришь? – еле слышно спрашиваю пересохшими от волнения губами. – Для тебя все так просто, да? Забыл, что мне обещал? Забыл, черт тебя побери?! Напомнить, Рамиль?!