Текст книги "Возвращение Конана"

Автор книги: Лайон Спрэг де Камп

Соавторы: Бьёрн Ниберг
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– Что, Зулази?!. – Артус запнулся. – Это опасные воды. На карте не отмечены узкие проливы. Этого места избегает любой нормальный человек. Говорят, архипелаг часто посещают демоны и чудовища, а те моряки, что ступают на берег, никогда не возвращаются.

– Пустые бредни! – прорычал Конан. – Я две недели жил в северной части самого большого острова, когда однажды потерпел кораблекрушение. Там не было никого, кроме племени желтокожих дикарей – они хотели принести меня в жертву своему ящероподобному богу!

От этих страшных воспоминаний волосы у киммерийца встали дыбом. Конан не только выжил на земле дикарей, но еще и убил нескольких чудовищ, которые обитали на земле давным-давно, но каким-то чудом сумели дожить до наших дней и теперь терроризировали местное население. Конан не любил углубляться в свое бурное прошлое, только настоящее приковывало его внимание. Он стоял в полной тишине, разглядывал карту. Затем внезапным движением смахнул ее на пол и повернулся к друзьям.

– Ты прав, Артус! Эти проливы не нанесены на карту. Туранцы их не знают. В этом наше преимущество.

Мускулы играли на потных спинах рабов-гребцов. Весла ритмично подымались и опускались, неся громадные военные суда по волнам. Здоровенный надсмотрщик наблюдал за гребцами, держа в руках плеть; его кожа тоже лоснилась от пота. Плеть то и дело взвивалась в воздухе, словно жалящая кобра, оставляя следы на спинах гребцов. Рабов на туранских кораблях безжалостно наказывали и, пожалуй, нигде так жестоко с ними не обходились, как на флагманском корабле короля Ездигерда "Скимитар". Король возлежал на кушетке, стоявшей на корме под навесом, и держал в руке бокал с вином. На такой же кушетке, расположенной рядом, сидела госпожа Тэнери. Король выглядел мрачным. Его угрюмый вид не обещал окружающим ничего хорошего. Повернувшись к Тэнери, он произнес:

– Силы зла помогают киммерийцу. Он, наверное, похитил шлюпку сразу же после бегства. Моим адмиралам понадобилось полдня, чтобы снарядить флагман! Как назло, ветер изменил направление. Мы еле движемся, точно улитки!

– Но все равно быстрее, чем они, – возразила Тэнери, лениво посматривая на короля из-под длинных ресниц. – Вдвоем они далеко не уйдут. Каждый взмах наших весел приближает киммерийскую голову к плахе. Будьте терпеливы, мой повелитель! Эрлик передаст варвара в наши руки!

– Этот мерзавец ловко избегает ловушек, расставленных на его пути. Теперь с этим покончено; я сам вышел на охоту. И сам поймаю его. Клянусь бородой моего отца Илдиза, он узнает, что значит моя месть!

Голос Ездигерда зазвучал бодрее, и его глаза наполнились новой энергией. Он поднес руку ко лбу и окинул взглядом сверкающие волны. Внезапно он сделал быстрый жест. Адмирал быстро подбежал к нему, сверкая позолоченным панцирем.

– Я вижу землю, Ютгиз. Изменили ли мы наш курс? – спросил король.

Адмирал прекрасно знал, каким вспыльчивым характером обладает король, поэтому быстро развернул карту и объяснил.

– Это архипелаг Зулази, мой повелитель. Киммериец, вероятно, будет вынужден запастись водой и пищей. Я полагаю, мы можем подождать его здесь, среди островов.

– Ты, вероятно, прав. Но пускай каждый человек будет настороже. Мы спрячемся среди островов?

– Этих вод мы не знаем, мой повелитель. Ужасные истории рассказывают об обитающих здесь чудовищах. Нам не стоит углубляться в глубь проливов. Мы сможем укрыться и за прибрежными скалами.

Король лежал, раздумывая, а Тэнери тем временем осматривала береговую линию. Внезапно ее глаза расширились от удивления. Одинокий желтый парус промелькнул за группой островов и мгновенно скрылся. Она пристально смотрела на скалы, боясь, что зрение ее обманывает, и надеясь снова увидеть парус. Парус появился вновь.

– Глядите, мой повелитель! – закричала она. – Вон – неплохая добыча для ваших кораблей! Пират! Мы можем его захватить!

Остальные тоже заметили заклятых врагов. Быстро прозвучали слова команды. Экипаж начал готовиться к битве: передали сигналы, предупреждающие другую галеру. Солдатам приходилось в спешке занимать свои места. Стрелки карабкались на мачту, выбирая удобные позиции, группы здоровенных моряков стояли у бортов, держа наготове абордажные крючья.

Хотя острые глаза Конана не различали деталей, он знал, какие приготовления начались у врага с того момента, как он дал возможность обнаружить свой корабль. Пиратское судно давно было готово к битве. Все приказания капитана молниеносно исполнялись. Люди, сражавшиеся под командованием Конана раньше, рассказывали своим спутникам фантастические истории о былых морских сражениях. Наблюдая за приближавшимися туранскими кораблями, многие подогревали себя выкриками проклятий и взмахами сабель.

– Приготовьтесь уходить! – громкий голос капитана, подобно стали, разорвал воздух. Приказ привел экипаж в недоумение. Во главе с лучшим капитаном в мире пираты готовились к атаке – и что теперь делает этот капитан? Хочет бежать, подобно кролику?! Сбитые с толку, пираты смущенно переглядывались. Конан заметил их колебания и крикнул:

– Быстрее, вшивые шакалы, – или моя плеть погуляет по вашим спинам. Не считайте меня дураком, который будет сражаться сразу с двумя военными галерами, каждая из которых вдвое сильнее нашего корабля в открытом море! Не беспокойтесь, у меня есть план получше простой драки; у ваших мечей еще будет работа. А теперь надо уходить!

Огонь энтузиазма снова вспыхнул в глазах пиратов. Вскоре корабль направился в глубь архипелага. Перед началом операции Конан побеседовал с плотником. Информация, полученная от него, и знания Конана об этих водах вполне удовлетворили варвара.

Архипелаг Зулази состоял из двух больших и множества маленьких островов. Между большими островами был небольшой пролив, и именно туда направил свой курс корабль Конана. Туранские галеры на полной скорости устремились следом. Король Ездигерд расхаживал по палубе, одетый в серебряную броню и золотой шлем. На бедре висела богато украшенная сабля. Жестокий и мрачный монарх был бесстрашным воином и часто принимал непосредственное участие в битвах.

– Смотрите, эта желтая гиена хочет скрыться! – закричал он. – Удивительно, но они еще пытаются играть с нами в прятки! Они потеряли ветер среди этих островов, и теперь мы без помех нагоним их. Быстрее!

Между тем к Ездигерду подошел шкипер и стал объяснять, что входить в пролив опасно. Адмирал тоже с сомнением покачал головой и отправился обратно на корму.

– Ваше величество, эти воды не исследованы. У нас нет карт, и мы можем сесть на мель. Я предполагаю подождать корсара в открытом море.

Ездигерд властным жестом отмел все возражения адмирала. Он с раздражением сказал:

– Я повторяю вам, эти канальи станут нашей легкой

добычей. Надо увеличить скорость – и мы возьмем их в клещи!

Казалось, все подтверждало слова короля. Корсар был уже близко, Туранцы, весело крича, готовились к абордажу. Ужас царил среди пиратов, Их продвижение было слишком медленным, и туранские корабли висели над ними, подобно ястребам, собирающимся вцепиться в беззащитного голубя. Рольф стоял молча, со спокойствием, присущим северным варварам, но Артус обратился к своему капитану.

– Капитан, туранцы настигнут нас быстрее, чем мы пройдем пролив! У нас нет даже шанса на спасение. Мы не можем маневрировать в этом узком пространстве, и их тараны разнесут нас в щепки. Надо скорее высаживаться на берег, в джунглях мы еще сможем сражаться и уцелеть. Клянусь Таримом, мы должны это сделать!

Конан не обращал внимания на его взволнованную речь и спокойно следил за приближением галер. Они и в самом деле выглядели грозно.

"Скимитар" шла впереди, сверкая на солнце своим десятифутовым бронзовым носом. Она казалась ангелом смерти, спустившимся с небес покарать грешников. "Скимитар" закрывала собой следующую за ней сестру, чуть меньших размеров.

– Прекрасно, клянусь Кромом! – спокойно сказал – Конан. – Хорошо идут, особенно первая, гребцы, должно быть, стараются изо всех сил. Тяжелые корабли, наверное, раза в два-три тяжелее нашего.

Он говорил легко, как бы поддразнивая.

– Глубоко ли под нами?

– Пять сажен, капитан, и глубина возрастает. Мы прошли отмель, не царапнув днищем.

– Отлично, я так и знал, что мы проскочим это место. Теперь посмотрим, как это получится у наших преследователей.

"Скимитар", которая летела на полной скорости, внезапно остановилась. Раздался треск дерева – и обрывки снастей полетели в воду. Крики ужаса огласили воздух, когда мачта начала с громким треском заваливаться вперед. Несмотря на старания гребцов, корабль крепко сидел на мели. Другой галере, казалось, повезло больше, У ее капитана, смелого и решительного человека, хватило сообразительности, чтобы вовремя отвернуть от опасного места. Но гребцы заметались, и галера понеслась на берег. Стараясь не врезаться в скалы, она села на другую мель. Толпа на палубе корсарского корабля выла от восторга, отпуская нелестные замечания в адрес туранцев. Пираты восхваляли Конана, а в голосе шкипера слышалось явное восхищение.

– Эти галеры сели крепко, – усмехнулся Конан. – Я сомневаюсь, что в ближайшее время им удастся сняться с мели. А у первой наверняка проломлено днище.

– Капитан, с какой мы будем начинать?

Конан холодно окинул взглядом толпу, и в его голосе зазвучали нотки презрения:

– Туранские корабли в наших руках, друзья! Ездигерд не сможет убежать, он в ловушке! Я обещал найти работу вашим мечам, вы ее получите, – он замолчал на секунду. – Ветер свежеет, мы обогнем остров и нападем на них!

Руки всех поднялись вверх, одобряя решение капитана.

Король Ездигерд стоял на корме своего корабля, пылая гневом. По возвращению в порт он непременно прикажет повесить штурмана. Сейчас это сделать невозможно, нужно сниматься с мели. Вода, заполнившая трюм, говорила о том, что корабль, вероятно, уже никогда не вернется в строй. Близость пиратов также сдерживала короля.

– Я поймаю эту собаку, я поймаю его даже на краю Земли! – проскрежетал он. – Я чувствую, что это он командует кораблем пиратов.

Король посмотрел на "Звезду Корали", на которой полным ходом шла работа. Корабль дюйм за дюймом сползал с мели. Капитан озабоченно наблюдал за действиями гребцов, когда его внимание отвлек крик наблюдателя... Тот что-то бессвязно бормотал, размахивая руками.

Осмотревшись вокруг, капитан увидел желтый парус. Красивый и величественный корсарский корабль неторопливо приближался к ним. С его палубы доносились адские крики. Вдруг пиратский корабль помчался подобно стреле; атакуя "Звезду Корали", он с ходу ударил крепким носом в центр ее борта; от сильнейшего толчка кое-кто из растерявшихся матросов упал в воду, следом за ними полетели и увесистые деревянные обломки. Затем, сделав быстрый поворот и убрав паруса, корсар в мгновение ока стал борт о борт со своей жертвой. Крючья вцепились в борт туранского корабля, а на его палубу посыпался град стрел. Туранцы смело встретили врага. Их капитан стоял в центре, отдавая приказы. Пираты волной обрушились на палубу, рубя налево и направо. Но вскоре их движение застопорилось из-за тучи стрел, которые обрушились с кормы. Только момент корсары медлили с новой атакой. Затем они неодолимо бросились вперед. Их возглавлял гигантский вождь, закованный в панцирь, – он несся по палубе с легкостью, казавшейся неправдоподобной. Туранцы не смогли устоять перед натиском этой орды. Ужасный меч Конана пробил брешь в стальных рядах противника. Дикая толпа заполнила корму и, точно мячики, разбросала туранцев. Капитан понял, что у него только один шанс спасти корабль – убить пиратского предводителя, и прыгнул навстречу Конану. Острия их мечей сошлись в стремительном танце смерти. Но туранец в мастерстве не мог сравниться с Конаном, ветераном более чем тысячи битв. Острый, как бритва, туранский ятаган лишь срезал черный локон с головы киммерийца, тогда как тяжелый меч варвара пробил панцирь капитана. Хогар, прижав руки к груди, осел на палубу, умирая. Со смертью туранского капитана сражение окончилось. Крики стали стихать. Конан удовлетворенно оглядел залитую кровью палубу. Он потерял несколько человек, но завладел грозным неприятельским кораблем. Несколько пиратов уже сбивали оковы с гребцов, радостно приветствуя среди несчастных своих давно потерянных друзей. Другие пираты угрожающе столпились, охраняя туранцев. Конан приказал во что бы то ни стало снять галеру с мели. Часть бывших гребцов перешла на пиратский корабль и пополнила его команду.

В таверне Онагрула, тайном прибежище пиратов Вилайета, громкие голоса требовали вина. Холодная прозрачная жидкость наполняла кубок Артуса, вокруг которого собралась толпа, жадно ожидавшая продолжения его рассказа. Седой шкипер промочил горло. Удовлетворенный, он вытер рукавом губы и наклонил голову к слушателям.

– Если бы вы, мальчики, были там! Большое и славное сражение мы выиграли. Затем мы обрушились на "Скимитар". Мы были подобны дьяволам из ада, но и они были готовы нас встретить. Они рубили наши крючья топорами и мечами, пока наши стрелки не отбросили их от борта. Потом могучим потоком мы ворвались на палубу. Мы рвались вперед, и каждый из нас жаждал смерти. Конан был впереди всех. Туранцы закрылись кругом мечей, но наш капитан бился так жестоко, что они не выдержали. Затем мы все навалились – и сражение стало неистовым. Туранцы – дисциплинированные и прекрасные бойцы из личной охраны Ездигерда сражались под началом своего короля. Был момент, когда чаша весов колебалась, наши атаки кровавыми волнами откатывались от сплошных рядов туранцев. А затем настал триумф: галерные гребцы, разбив свои оковы и убив надсмотрщика, двинулись на палубу. Рабы вылезали на палубу, как души грешников из преисподней. Они подхватывали оружие, валявшееся всюду. Их ненависть была страшна. Они не обращали внимания на туранские мечи и копья, бросаясь прямо на них. Другие взбирались по трупам и душили туранцев прямо голыми руками. Я видел, как один раб-гигант схватил туранца и использовал его как дубину, пока стрелы не пронзили его самого. На королевской галере началось замешательство. Блестящие ряды заколебались. Конан издал крик и бросился в атаку. Мы последовали за ним, решив или победить, или умереть. В следующие минуты воцарился ад. Кровавой волной мы прошли по всему кораблю, от кормы до носа. Наши мечи рассеяли туранцев, точно ветер, развевающий мякину, и заставили их давиться собственной кровью. Конан был подобен разъяренному тигру. Его обоюдоострый меч разил, как разряды молний. Трупы валились около него спелыми колосьями пшеницы, срезанной серпом. Он бросался туда, где затевались самые жаркие схватки, – и всегда его приход означал гибель для туранцев. Со свирепой настойчивостью киммериец двигался на корму, где стоял Ездигерд, отдававший приказы своей охране. Будто взбесившийся слон, Конан топтал туранских солдат. Люди падали вокруг него, как деревянные куклы. Потом Ездигерд издал крик ярости и сам бросился навстречу варвару. Я думаю, Ездигерд предпочел бы избежать встречи с ним, но бросился он смело. Яростные проклятия потоком лились с его губ.

– Я вижу, что ты здесь, киммерийская шавка! – рычал он. – Клянусь Эрликом, теперь ты получишь достойную награду! Смерть тебе, варварская собака!

Ужасный удар обрушился на голову Конана. Никто, кроме Конана, не сумел бы парировать удар такой чудовищной силы. Но Конан сделал это с быстротой, недоступной для глаза.

– Смерть тебе, туранский шакал! – прокричал он в ответ. Мгновение противники обменивались выпадами;

сражение вокруг стихло: все наблюдали за этим поединком. Под могучим ударом разлетелся щит короля, его левая рука была ранена. Следующий удар поразил Ездигерда в голову -и огромное тело короля упало на палубу. Вскоре после этого туранцы сдались. Мы взяли мало пленных, слишком много было убитых. Из наших двух сотен осталась только половина, но мы убили и захватили более трех сотен туранских собак.

Артус осушил свой кубок и налил еще. Во время паузы один из слушателей спросил:

– А что случилось с фавориткой короля? Кому досталась она?

Брови Артуса сомкнулись, и он вздрогнул.

– Нечто страшное завершило тот достопамятный день. Мы перевязывали раны, толпились около пленных, когда солнце потемнело и холод смерти пронесся по нашим рядам. Море завихрилось черными бурунами вокруг нашего корабля. Ветер застонал в снастях, подобно стае потерянных душ, хотя мы стояли с подветренной стороны скалы. Некоторые из нас закричали и стали указывать пальцами вверх. В небе появилась черная точка, росшая с гигантской быстротой. На первый взгляд она казалась похожей на птицу или на летучую мышь. Потом она превратилась в ужасный крылатый призрак фантастического человека. Он налетел на корму с душераздирающим визгом, который смертью коснулся наших сердец. На этот крик из небольшой каюты на корме, в которую никто еще не входил, выбежала женщина из Маупура. Монстр схватил ее и, махая крыльями, взвился над маслянистыми водами пролива, быстро набирая высоту. Через несколько секунд оба исчезли с глаз, и солнце вновь стало ясным. Мы смотрели один на другого с побелевшими лицами. Каждый спрашивал соседа, что случилось. Демон появился и исчез с такой быстротой, что у нас просто не было времени поддаться настоящей панике, только Конан смотрел без дрожи и даже не побледнел.

– Я уже видел эту штучку, – прошептал он.

– Некоторым из нас казалось, что дьявол похитил Тэнери, чтобы принести ее в аду в жертву Эрлику. Но другие, которые стояли ближе и лучше рассмотрели, что происходит, говорили потом, что на ее лице было такое выражение, как будто она сама вызвала это чудовище.

Конан отдал приказание очистить палубу от трупов. Мы принялись за работу. О похищенной Тэнери наш капитан сказал следующее:

– Пускай эта потаскушка убирается со своим пугалом. Я не воюю с женщинами, хотя за ее вероломство охотно бы снял с нее шкуру.

На этом дело закончилось. Мы подожгли засевшую на мели галеру и отплыли.

– А где сейчас Конан? – спросил другой слушатель. – Почему его нет здесь и он не рассказывает историю своего путешествия сам? Будет он нашим предводителем?

– Увы, нет, не будет. Киммериец приказал высадить его на восточном берегу. Он сказал, что у него великая миссия. И он задержался здесь, только чтобы свести оставшиеся счеты с Ездигердом. Один из рабов, которых мы освободили, был кхитаец. Конан беседовал с ним часами. Они толковали о далеких землях, лежащих за горами Химелии.

– Если Кхитай – его цель, – предположил кто-то, – то он, наверное, ищет мифические сокровища. Зачем иначе отправляться на край земли?!

– Кого он взял с собой? – полюбопытствовал еще один.

– Это другая загадка, – отозвался Артус. – Он поклялся, что отправится один и что цель его недостижимая для других. Мы высадили его на восточном берегу. Его прощание с Рольфом-северянином было кратким и мужественным. Экипаж очень горевал, расставаясь с капитаном. Мы провожали его глазами, пока могучая фигура киммерийца не скрылась за дюнами, направляясь навстречу новым опасностям. Теперь Рольф – наш капитан; он лучше всех, исключая, конечно, самого Конана. Конан всегда останется лучшим из командиров, которые были и которые еще будут. Я пью за его здоровье и за то, чтобы успех сопутствовал ему во всем.

ГЛАВА 6. ИНТРИГИ ВОСТОКА

– Как чувствует себя ее королевское величество Дэви? – спросил Конан упитанного трактирщика, отпивая из кубка ароматное вино. В своей матросской одежде он рискнул зайти в вендийскую таверну, чтобы утолить жажду и узнать новости о привлекательной женщине, чью империю он однажды спас. Старые воспоминания закружились в его голове. Он ждал ответа, стараясь не высказывать особого интереса.

Таверна была почти пустой, но хозяин отвечал с большой осторожностью и очень тихо.

– Хотя Дэви управляет твердо и мудро, у нее нет мужа. Знать говорит, что страна нуждается в военном вожде. Шепотом называют ее кузена – Ченгир Хана. До настоящего времени она отказывала ему, но говорят, вскоре она должна принять решение. Династия должна быть продлена, и Жазмина обязательно выполнит свой долг перед королевством.

Толстый вендиец быстро посмотрел через открытую дверь. Послышались тяжелые шаги и бряцанье оружия. Отряд солдат вошел в таверну. Глаза их командира окинули внимательным взглядом каждого, задержались чуточку на Конане и затем остановились на хозяине. Подойдя к прилавку, офицер что-то сказал ему. Пара полных бутылок перешла с полки в шелковый мешочек офицера. Тот подал команду, и отряд с таким же шумом покинул таверну.

Конан бросил безразличный взгляд на удалявшихся солдат. Его мысли были заняты Жазминой, управлявшей королевством без поддержки мужа. Он пожал плечами. Внутренние дела Веди не касались его – хватало собственных проблем. Завтра он продолжит свой путь на восток, к горам Химелии, – и перед дорогой надо хорошенько отдохнуть. Его могучий организм мог вынести многие лишения, убийственные для цивилизованного человека, но предстоящие трудности были особого рода и требовали сейчас полного расслабления – так хищник отдыхает, прежде чем отправиться на долгую охоту.

– Хозяин! – прорычал Конан. – Есть ли у тебя комната на ночь? Я немного устал. Эти путешествия в пустыне истощают силы.

Восточная ночь накрыла Вендию шелковым одеялом. Звезды бриллиантами блестели в черном небе, окружая убывающий серп луны. Горели факелы и свечи, во дворце раздавались смех и звуки музыки, доносился шум танцующих девушек. Из тускло освещенных храмов лились звуки музыки и мягкий хор голосов.

Конан пробудился внезапно, его мускулы мгновенно напряглись. Он услышал шорох у своих дверей. Варвар лежал обнаженный, вытянувшись во весь рост. Киммериец бесшумно поднялся, взял в руки меч, готовый, как волк, отразить любое нападение.

Задвижка медленно и осторожно опустилась, дверь начала бесшумно открываться. Конан мгновенно спрятался за ней. Неясная в лунном свете, невысокая фигура, крадучись, вошла в комнату. Она неуверенно застыла, не ожидая найти комнату пустой.

Конан напряг слух. До него не донеслось ни единого звука. Ясно, что загадочный посетитель пришел один. Но зачем? Любой вендиец, опознавший Конана, без промедления обратился бы к страже. Многие горожане еще не забыли мародерства предводителя горцев-афгулов, хотя немало лет прошло с тех пор, как он водил своих людей грабить окрестных жителей.

Конан не собирался затягивать этот глупый спектакль. Прикрыв дверь, он бесшумно шагнул назад в комнату; словно подушка, его рука мягко закрыла рот незнакомца, который повалился на кровать, как ребенок, несмотря на отчаянное сопротивление. Два испуганных глаза смотрели на Конана, когда он прошептал:

– Что тебе надо в моей комнате? Говори! Но тише!

Варвар отнял руку ото рта своего пленника и разорвал вуаль, скрывавшую лицо. Он увидел перед собой красивую женскую головку. Голосом, похожим на звон серебряных колокольчиков, она пропела:

– Я пришла, чтобы отвести тебя к своей госпоже. Она узнала, что ты прибыл в город, и хочет тебя видеть. Одевайся, надо спешить!

В глазах Конана мелькнуло подозрение.

– К чему такая спешка, девочка? Зачем твоей госпоже нужен усталый путник? Почему она не может подождать до утра?

– Днем многие люди посещают дворец моей госпожи, они знают Конана из Гхора. И она не хочет, чтобы тебя бросили под ноги слонов.

Конан мгновенно насторожился.

– Конан из Гхора? Кто узнал меня здесь? Кто твоя госпожа? Что она хочет?

– Я не могу рассказать все. Но она просила передать: "Если он будет колебаться, скажи ему о девушке по имени Жазмина".

Жазмина! Мысли Конана пронеслись через тринадцать лет к тем дням, когда он попал к злому колдуну из Черного Круга. Девушкой, которую он там встретил, была Жазмина.

– Так твоя госпожа – Дэви? – прошептал он. – Почему ты сразу не сказала?

–Дэви просила тебя придти. Теперь торопись!

Конан быстро оделся и вооружился. Девушка тихонько отворила дверь и выглянула наружу. Затем она жестом поманила Конана. Они поспешно спустились по ступенькам и оказались на улице. Они шли окольными, извилистыми путями. Значит, сведения, которые он получил в таверне, были правдивыми, думал варвар, глядя на узкие плечи своего гида. Они долго блуждали по улицам, чтобы сбить с толку возможную слежку. На одной из улиц огромная собака с открытой пастью прыгнула на них из подворотни. Великолепным ударом своего кинжала киммериец отправил ее в сточную канаву. В другой раз им пришлось подождать, пока какой-то бродяга перейдет улицу. Однако вскоре путешествие благополучно завершилось. Они остановились перед высокой зубчатой стеной, окружавшей королевский дворец. Высокие башни вздымались грозными громадами на фоне ночного неба: ноздри щекотал запах экзотических цветов и фруктов из дворцового сада. Девушка внимательно осмотрела стену. После того, как она надавила потайную кнопку, часть стены без звука отползла в сторону, открывая темный коридор. Сделав Конану знак идти как можно тише, девушка повела его вперед. Потайная дверь бесшумно закрылась за ними, и Конан последовал за девушкой, опустив руку на эфес меча. Он был уверен, что Жазмина не собирается причинить ему вреда, но варварская осторожность брала верх. Они поднялись по каменным ступенькам, пересекли множество залов, пока не остановились перед какой-то дверью. Секунду девушка прислушивалась, затем нажала рычаг, и дверь отворилась. Они вошли.

– Подожди немного, моя госпожа сейчас придет, – сказала служанка.

Она поспешно выбежала. Конан остался один и начал осматривать покои. Комната была обставлена с роскошью, свойственной восточным правителям; все пространство заполняли желтые портьеры, золотые украшения и орнаменты, богатые вышивки, убранные экзотическими коврами пол и стены, блеск драгоценных камней. Вместе с тем все было подобрано с большим вкусом. Не вызывало сомнения, что это – женский будуар, о чем говорил и стоявший в углу столик с великолепным туранским зеркалом. На нем – в небольших коробочках из нефрита, драгоценных камней, золота, серебра – находились мази, приготовленные лучшими косметологами Востока. На то, что эта комната женщины, указывала, кроме того, большая кровать со светонепроницаемыми шелковыми занавесками и балдахином, вышитым золотом. Конан наклонил голову в знак одобрения. Хотя он оставался суровым воином, дни, проведенные на престоле, научили его понимать прекрасное. Мысли варвара прервал раздавшийся за спиной звук. Повернувшись, Конан наполовину выхватил свой меч, затем бросил его обратно в ножны. Это была Жазмина. Когда он впервые увидел ее, она была самой прекрасной из женщин, ей было тогда двадцать. Теперь, в тридцать три, перед ним стояла зрелая дама. Острый ум, позволявший ей удерживаться на троне, светился в глазах; облегающие одежды подчеркивали девичью фигуру и чудесное тело – столь изумительное, что было воспето в тысячах стихов, читаемых на площадях Султанапура. Прекрасное лицо Жазмины сияло от счастья, она остановилась в трех шагах от Конана.

Протянув к нему руки, женщина прошептала:

– О, мой повелитель! Ты вернулся!

Кровь Конана бешено забурлила, одним могучим прыжком он преодолел отделявшее их расстояние и заключил ее в свои объятия.

Она прижалась к нему своим гибким, горячим телом, шепча:

– Нам никто не помешает, мой повелитель! Я отослала охрану на ночь. Вход в эту комнату заперт. Люби меня! Мой повелитель, тринадцать долгих лет я мечтала о твоих руках, когда-то обнимавших меня. Пусть это произойдет вновь, как после битвы в Шемской долине. Держи меня в своих объятиях и сделай так, чтобы эта ночь никогда не была забыта.

В это время пять человек совещались в другой части дворца, в богато обставленной комнате. Каждый из них держал в руке золотой кубок, наполненный вином; все слушали высокого смуглого мужчину.

– Теперь или никогда! – сказал он решительно. – Этой ночью, я имею точные сведения, Жазмина отослала солдат, которые обычно охраняют ее покои. Женский каприз, без сомнения, но какую он сослужит нам службу!

– Мой господин, Ченгир, – прервал его один из присутствующих. – Так ли уж необходимо убивать Дэви? Я сражался с туранским эскадроном на границе, отбивая нападения проклятых горцев, но убивать женщину!..

Высокий улыбнулся.

– Это ведь не для меня, Шамур, – для королевского дома Веди. Кровь королевства нуждается в обновлении. Нам нужны новые завоевания, усиление нашего господства. Дэви слаба характером, стране надоело ее мирное правление. Мы – раса завоевателей – тратим время на строительство дамб и дорог, подобно грязным земледельцам. Теперь она должна умереть. После этого я стану наследником и поведу вас к новым завоеваниям. Мы построим новую империю на крови Кхитая, Уттары, Меру и Турана. Мы утопим горцев Химелии в их собственной крови. Восток будет трепетать под нашими ударами. День и ночь будут нести караваны верблюдов добычу в Айодию. Готовы ли вы следовать за мной?!

Четверо мечей сверкнули в воздухе, и громкий шепот одобрения разнесся в тишине. Принц потребовал внимания.

– Не так громко, господа. Помните, что мы еще не победили. Побольше осторожности. Если мы начнем восстание, войска и народ раздерут нас на куски. Но если Дэви умрет, пораженная тайными убийцами... Я, ее кузен и наследник, приложу все усилия, чтобы найти злоумышленников. Мы казним пару человек, отрезав им перед этим языки. После положенного траура я соберу свою армию и нанесу удары по Северу и Востоку. Мое имя займет достойное место в истории, наравне с великими полководцами.

Его голос звенел на высоких нотах, а глаза сверкали от возбуждения. С повелительным жестом он поднялся.

– Ваши руки, господа. Наденьте маски, мы проникнем в покои Жазмины через тайный ход. Настал час выполнить наш долг по отношению к королевству!

И пять замаскированных дворян вышли из комнаты, чтобы перерезать глотку беззащитной женщине.

Слабый свет звезд проникал в королевскую спальню, когда Конан проснулся вот уже второй раз в течение этой ночи. Его острый слух уловил мягкий, почти неслышный звук. Кто-то другой вполне мог принять этот звук за возню крыс и снова завалиться спать, но только не Конан. Мгновенно привстав, он решил проверить причину насторожившего его шороха. Животные инстинкты говорили, что это – опасность. Тихо вытащив меч из ножен, киммериец начал пристально оглядывать комнату. Жазмина спала; прекрасная улыбка застыла у нее на лице.

Пять закутанных в плащи фигур, едва различимые в лунном свете, подсказывали Конану, что надвигается смерть. Обычно люди в масках приходят ночью в королевскую спальню отнюдь не за тем, чтобы пожелать доброго здоровья. Как кошка, Конан прыгнул в угол и сжался в комок с мечом в руке и бушующей яростью в груди. Убийцы подкрадывались, готовясь ударами кинжалов возвести нового правителя на трон Веди. Один из них уже собирался откинуть занавес королевской кровати. Конан, подобно тигру, прыгнул вперед; ближайший убийца опрокинулся с вывалившимися внутренностями, остальные застыли в шоке. Меч Конана был быстр, как нападающая кобра. С грохотом он рассек голову следующему врагу, для этого ему пришлось перепрыгнуть через кровать королевы. Конан расстроил атаку, толкнув ногой труп на других, и успел отразить удар противника, целившегося ему в ноги. Сильным ударом ребра ладони он не хуже меча поразил убийцу, и тот без звука осел на пол безжизненной массой, ни разу не вздохнув после удара. Конан бросился на оставшихся двух. Изо всех сил они отбивались, пытаясь выстоять перед бешеным натиском киммерийца. Красный огонь сверкал в глазах Конана, молниеносно наносившего и парировавшего удары.