Текст книги "Любовь взаймы (СИ)"
Автор книги: Лаванда Риз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
Глава 8
Вроде бы и двадцать минут прошло с тех пор, как мы созвонились, даже двадцать пять, если быть точной, а его нигде не видно. Вглядываюсь в проезжающие машины и начинаю замерзать. Проклятая лондонская сырость, никогда к ней не привыкну.
– Я здесь, – за спиной раздаётся мягкий баритон Дамира и мне вдруг резко захотелось, чтобы он обнял меня за плечи. Вот сдуру припекло, видно алкоголь в крови бродит.
– Ты что пешком? – не смогла сдержать удивления, как и улыбки. Снова эта неуместная симпатия застилает моё здравомыслие.
– Нет, но сидеть в машине и мигать девушке фарами… это как-то неуважительно. Поэтому я лучше провожу, – столько достоинства в этом голосе.
– Как же без хороших манер, – качаю головой и опять чего-то смеюсь.
– Прости, но иначе не умею, – улыбается и бросает на меня пристальные взгляды.
– Что вот так везде?
– Что ты имеешь в виду? – чёрные брови тут же изогнулись от непонимания. Дамир открывает для меня дверцу машины, подаёт руку и опершись на неё я приземляюсь на мягкое сидение.
– Эти твои хорошие манеры во всём, чем ты занимаешься? Даже в постели? «Дорогая, позволь я в тебя войду. Не будешь ли ты так любезна раздвинуть ноги?», – потешаюсь с выражения его лица. Боже, его светлость мистер Вселенная смутился. В высшем свете не принято обсуждать интимные подробности с посторонними, и вообще говорить об этом вслух. Но я ведь не посторонняя, во мне будет расти его ребёнок, так почему не поболтать пока у меня язык развязан.
– Нет, до таких крайностей я не опускаюсь. Даяна, ты что пила? – снова хмурится, но уже сердито.
– Всего чуть-чуть, мне много не нужно, две капли, как голубю! Нет-нет! – из расслабленного организма гордой ирландки наглость так и прёт. Порывисто прикладываю пальцы к его губам заставляя попридержать негодование. – Это не повредит процессу оплодотворения, хотя многие так и появляются на свет, когда родители были в настроении. У меня просто был чрезвычайно важный повод отметить почти сбывшуюся мечту. Ты должен меня понять. Думаю, перед рождением ребёнка ты тоже напьёшься на радостях.
– Мне не нравится твоё легкомысленное отношение к такому важному …
– Ч-ч-ч. Тихо! – снова прицепилась к этим красивым чувственным губам, только уже зажимаю ему рот всей ладонью. – Стань хоть на минуточку нормальным! К чёрту вежливость, ваша светлость, наберись храбрости и покажи мне себя настоящего. Где твои натуральные эмоции, лондонский пижон? Вы всегда так сдержанны, поэтому и несчастны. Что щуришь глаза? Тебе хочется меня обматерить или …
Кажется, я договорилась и довыделывалась. Резко сжав мои руки у меня за спиной, Дамир дёрнул меня на себя и …провалиться мне на этом месте… впился в мои губы. Нет! Это всё усложнит в миллион раз! Это неправильно, порочно, недопустимо, безответственно и ещё много чего, но я отвечаю на этот полный безумной жажды поцелуй. Видно, я хотела получить его изначально, и сама спровоцировала парня. Позже он, возможно, даже сам не поймёт, как это случилось, импульс, неосознанный порыв. Да, мы женщины такие, в лапы к нам не попадайтесь.
Дамир целуется с жадностью будто пытается нацеловаться на годы вперёд. До боли всасывает мой язык и кусает мои губы, затем мы меняемся местами и вот уже я ласкаю его язык и облизываю эти обалденные мужские губы. И так несколько раз. «Сорвался с цепи» – очень чётко описывает его поведение. А когда он от меня отстранился, я почувствовала, что Дамир сделал над собой усилие остановиться. Самое странное, и я не горжусь своими мыслями, что мне понравился вкус этой страсти и даже была бы не против продолжить. Почему-то у меня сложилось такое ощущение что этот мужчина изголодался по ласке, голоден настолько, что у него уже срывает крышу, но все те же меры приличия заколотили все лазейки для томящейся внутри страсти.
– Это не должно больше повториться, – шепчет он, опустив голову, но всё ещё продолжая сжимать мои руки.
– Согласна. Давай сделаем вот что, чтобы избежать неловкости и смущения при следующих наших встречах – мы сейчас обменяемся тайнами. Я расскажу тебе одну свою тайну, ты поведаешь мне одну свою. Это сгладит эффект поцелуя, потому что его перекроют секреты. Они тоже не фиг делать будоражат воображение. И конечно же мы поклянёмся ни с кем не делиться нашими тайнами, поцелуй и есть клятва. Ты готов попробовать?
– Дамы вперёд, – хмыкает он, награждая меня тяжёлым взглядом и нехотя отпуская мои руки.
– Нет, джентльмен будет первым, потому что он первым начал.
– Ладно. Я не трахался со своей женой больше трёх лет. Единственные мои оргазмы, это когда я кончаю в пластиковый стаканчик в клинике, сдавая сперму. Пробовал несколько раз мастурбировать в душе, но что-то не идёт, не то удовольствие. С любовницами тоже всё сложно, у меня их нет по двум причинам. Первая, как ты уже успела заметить – это мои манеры воспитанного джентльмена, сюда входит чувство вины, желание избежать осуждения общества и собственного отражения в зеркале. А второе, не каждая женщина в состоянии заставить меня забыть о первой причине. Я умею себя сдерживать. Свои мысли и порывы. И сейчас я очень на себя сердит. Думал, я крепче. Всё сказанное мною правда. Вот он я настоящий, как ты и хотела. Теперь твоя очередь.
– Ого, – первое, что из меня вырвалось. Всё это время пока Дамир говорил он не отводил свой взгляд, смотрел прямо в глаза и пусть меня покусает бешенный енот, но я ему поверила. Поверила в то, что он сказал правду. – Моё откровение тоже касается страсти, но только немного другой. Собственно говоря, я как раз объясню тебе почему я позволила себе выпить виски. Будет небольшая предыстория, но ты слушай очень внимательно, чтобы уловить главную суть.
– Буквально ловлю каждый звук, – улыбаются мне эти губы, которые я целовала каких-то десять минут назад. Целовала? Нет, я хотела их съесть, потому что это был очень дикий поцелуй.
– Моя мама умерла очень рано, я её даже не помню. Меня вырастил отец, и всю свою жизнь папа был одержим поиском редких книг. Он заразил меня этой жаждой приключений, этой охотой за тайнами, и повзрослев я помогала ему во всём. Можно сказать, что я выросла в библиотеке, только это были библиотеки всего мира. Мы питались кое-как одним бутербродом в день, потому что деньги тратились на поездки и поиски. Папе удалось найти двенадцать удивительных экземпляров, они стоят огромную сумму денег. Для тебя может и не очень огромную, но для меня это целое состояние. Я бы могла их продать и горя не знать, не подписываться на это суррогатное материнство, но я не имею право, это перечеркнёт жизнь моего отца, которую он потратил на их поиски. И всю свою жизнь папа мечтал найти одну книгу «Послание леса». Ты не представляешь, что это за книга, это бесценный дар. Они написаны конечно же вручную, в те времена не было печатных станков, и они написаны женщинами. В шестнадцатом веке женщин считали недалёкими и слабыми существами, им даже не разрешалось читать. А если женщина владела какими-то знаниями – значит она была ведьмой. Я могу долго тебе рассказывать историю этой книги, до самого утра…
– Я не против.
Проклятье, то, как он это произнёс не только смутило меня – от волнения я начала дрожать, как перепуганная школьница перед своим кумиром.
– В мире осталось три таких книги. И одну из них я наконец нашла здесь в Лондоне. Мне готовы продать её за сто тысяч фунтов. Поэтому я очень надеюсь, что оплодотворённая яйцеклетка твоей жены приживётся в моём теле как можно скорее. Ведь тогда я смогу забрать своё сокровище, – последние слова я уже произнесла шепотом и не глядя ему в глаза. – Можешь везти меня в клинику. Я согласна.
Не понимаю почему ничего не происходит, он не издаёт ни звука, не пытается трогаться с места. Поднимаю голову и сталкиваюсь с внимательным взглядом. Глаз, которые так меня пьянят. Почему он смотрит и молчит? Почему так тяжело дышит? Перевожу взгляд на его губы…
Не могу понять, кто из нас был первым. Надеюсь, ему хватит тайн, чтобы загородить ими эти поцелуи. На этот раз мои руки свободны. Обхватываю ими его лицо и это безумие повторяется снова. Жадно, требовательно, с жарким трепетом. До боли. До спазмов. До стона. Нам стоит остановиться. Вот только как?
Собрав последние капли сил, пытаюсь его оттолкнуть. Скрежеща зубами, Дамир отстраняется, открывает дверцу и выскакивает на улицу, подставляя лицо моросящему дождю.
Да уж, теперь будет адски сложно. И он на трезвую голову понимает это даже лучше, чем я.
Глава 9
Дамир
На часах 7:30 утра. В это время Линда всегда стоит перед зеркалом и делает гимнастику для лица. Затем одевается, завтракает и едет по делам, которых у неё как обычно валом. Такое впечатление, что каждый день она выискивает для себя дополнительные задачи и мне очень подходит её режим дня. Меня устраивает, что я вижу её довольно редко. Спим мы уже давным-давно в разных спальнях и даже завтракать я стараюсь пораньше, чтобы не корёжится над своей овсянкой под её колючими взглядами. Но сегодня нам нужно поговорить, отчего мне сразу начинает слегка подташнивать.
Год назад, когда я снова завёл разговор о разводе, я чётко и ясно осознал, что не хочу видеть Линду, я физически не могу выносить женщину, которая уже третье Рождество подряд поднимает тост «чтобы в этом году мой муж меня не убил». Она не умеет прощать, она даже не желает признать, что моя вина была лишь частичной, и конечно же, Линда ни за что не согласится с тем, что именно она стала причиной той аварии. Не нужно было закатывать мне скандал прямо в машине. Год спустя я ещё на что-то надеялся, на второй год мне стало всё равно, полное безразличие. И вот теперь острое нежелание видеть свою жену. Я уже молчу о том, что воспоминание о том, что когда-то я ней трахался, вызывает у меня отвращение. «Я никогда не дам тебе развод! Я превращу твою жизнь в пекло, если ты попытаешься затеять бракоразводный процесс! По твоей вине я никогда не стану матерью!» Вот, что написано у неё на лице, когда она на меня смотрит.
С тяжёлым вздохом стучу в дверь и услышав её разрешение, вхожу в спальню жены.
– Что-то стряслось? – интересуется, как всегда, с подчёркнутым раздражением.
– Звонила Джоан из клиники. Сообщила, что у неё есть подходящая кандидатка.
– Прекрасно, надеюсь, на этот раз получится. И глядя на ребёнка ты каждый раз будешь вспоминать чего ты меня лишил! – бросает она, кривляясь в зеркало, делая свои дурацкие упражнения. Бесполезно ей напоминать, что она никогда и не хотела становиться матерью. В прошлый раз, когда я ей об этом напомнил, она устроила такую отвратительную истерику, что одна из горничных и садовник уволились на следующий же день. Люди её не любят, а Линда уверена, что они ей завидуют.
– Мне нужно не напоминание, Линда, а человек, который будет меня просто любить.
– А за что тебя любить? – оторвавшись от своего отображения, бросает на меня полный пренебрежения взгляд. Вот уже столько времени она пытается вывести меня из себя, но никак не добьётся желаемого, уже не знает, как больней ужалить. На каждый её выброс яда я лишь играю желваками. Уверен, это её любимая картина.
– Так ты не поедешь взглянуть и познакомиться с девушкой?
– Нет, чего я там не видела. Жалкие существа, которым по зарез нужны мои деньги. Разбирайся с этим сам. Мои замороженные яйцеклетки у них ещё есть.
Моё проклятье в том, что я слишком консервативен. Возможно, это инфантильность. Возможно, я трус, раз не решаюсь начать бракоразводный процесс, который адвокаты семейства Морли затянут на годы. Может, не хочу остаться ни с чем поэтому выбираю этот ад? Или я просто устал. Но я очень хочу иметь своего ребёнка, чтобы у меня была цель просыпаться по утрам, чтобы на меня смотрели любящие глазёнки, чтобы чьи-то руки обнимали меня с нежностью. Хочу отдать кому-то свою потребность любить. Вот поэтому я так упорно вцепился в идею воспользоваться суррогатной матерью. И после нескольких неудачных попыток всё ещё продолжаю надеяться.
Все мои мысли вмиг разлетаются в стороны, когда в меня едва не сбивает с ног женское тело. Мы чудом не покатились вниз по лестнице. Я уже привык к восхищённым девичьим взглядам, и уже никак на это не реагирую. Внешность – это единственное, чем меня бог не обидел, вот только толку от этого ноль. Лично я предпочёл бы быть счастливым, а не смазливым. Но у этой голубоглазой мисс кроме женского смущения, во взгляде мелькает что-то другое, там вьётся непокорённое пламя. Она настолько живая, столько в ней бурлит энергии, что я невольно ею залюбовался. А когда увидел её фото на досье, которое положила передо мной Джоан, вдруг ощутил странный шорох надежды.
– Девушка хороша собой, милое личико. Но она бунтарка, в ней слишком много ирландского гонора, – продолжает отчитываться Джоан, но я уже знаю, что это та самая девушка, которая выносит моего ребёнка. Она особенная, невзирая на это грубое фырканье и нежелание смотреть мне в глаза. Да уж, характер далёк от истинно английской сдержанности.
А когда Джоан прислала мне вечером сообщение, что Даяна отказывается без объяснения причин, я проворочался в постели всю ночь, не сомкнув глаз. Хотелось сорваться и лететь в клинику, разбудить эту злюку и постараться её переубедить. Хотя вряд ли её тронут мои аргументы, она же не в курсе, что творится в моей душе. Джоан всегда дублирует свои сообщения, отправляя копию Линде, вполне логично считая нас парой. Мало кто посвящён в наши личные отношения. Поэтом утром Линда встречает меня скептической миной на лице, за которой скрыто ликование:
– Похоже, на этот раз нам попалась хамка, желающая обогатиться за наш счёт. Девчонка набивает себе цену и не вздумай идти на её условия.
– Линда, ты вдруг решила, что будешь мной командовать? Перепутала сон с явью? Если я не получу ребёнка – я подам на развод и тогда мне будет плевать, что за сценарий ты для меня приготовила! – рявкаю, садясь в машину. Она ненавидит меня, но она обожает меня мучить. Это единственное, что приносит ей удовольствие.
Мне нравится Даяна, её походка, черты лица, фигура, её можно назвать красивой женщиной, она как раз в моём вкусе. Но мне не нравится её упрямство и этот бред, который она несёт будто причина её отказа в том, что я ей не нравлюсь. Это же очевидная ложь! Не хотелось бы думать, что передо мной корыстная особа, которая просто решила воспользоваться ситуацией, узнав о наших неудачных попытках. И когда Даяна всё же озвучивает свои условия, вместо радости, я дико разочарован. Откуда столько алчности в таком милом создании? Условия вполне сносны, но мне как дураку хочется больше человеческого тепла с её стороны.
Я теперь не могу думать ни о чём, кроме Даяны и моём будущем отцовстве. Она постоянно сидит у меня в голове и все мои мечты вдруг привязались к этой девушке. Шестнадцать тысяч для меня – это ерунда, напрягает то, что Линда изменила своё расписание и зачем-то едет в клинику. Зная характер своей жены, догадываюсь, что она попытается спугнуть девушку или образно наступить ей каблуком на горло, демонстрируя кто здесь хозяйка, перед кем нужно трепетать и на кого молиться. Расчёт был на ирландскую вспыльчивость, и Линда постаралась. Конечно же Даяна не собирается трепетать, бедняжку трясёт от возмущения и злости. Мне самому дико хочется схватить Линду за волосы и хорошенько треснуть головой о стену. Или задушить. Я уже докатился до такой аморальности, что меня возбуждает воображаемая картинка, как я душу эту стерву. Придётся снова серьёзно поскандалить. Давненько в нашем особняке не крушили мебель и не срывались голоса до хрипа. Линда Морли желает свою дозу адреналина. Она знает, что на людях я не стану устраивать сцен, поэтому пользуется моментом. Две яростно настроенные женщины и обе почему-то меня незаслуженно ненавидят. Ладно Линда, но Дяана…
Что я ей сделал, чтобы так на меня выразительно шипеть и называть подкаблучником. Мне хочется схватить её в охапку и с силой прижать к себе, и желательно, чтобы она была голой, а не так, как сейчас в одном белье. Я не дам тебе сбежать, детка, потому что ты мой единственный шанс ощущать хоть какую-то радость в жизни. Уже когда я скрутил эту бунтарку, я осознал свою самонадеянность. Понял и самое главное ощутил, что Дяана мне нужна не просто, как суррогатная мать, она возбуждает меня, как женщина. Причём до помутнения рассудка. Я чувствую, как мой отвердевший член упирается в её ягодицу и моё воображение рисует сцены, полные дикой страсти. Вот бы сейчас уложить её на эту кровать… Но мне только остаётся умолять её не уходить.
Она обещала дать свой окончательный ответ вечером. Как, скажите дожить до вечера, не искусав себе все пальцы и не вырвав клок волос?! Я на пределе. На крайней черте. Шаг за границу, и я сорвусь. Для начала нужно поговорить с Линдой, сорву на ней злость, как раз подходящее для этого настроение.
– Вот как мы поступим, – резко появившись в её кабинете закрываю дверь изнутри и окидываю её красноречивым убийственным взглядом. – Ты ведь в курсе, что я тебя не боюсь и абсолютно к тебе равнодушен? Думаешь, знаешь меня, как облупленного? А вот и нет. У тебя таланта не хватило узнать, женственность не твой конёк. Зато я знаю все грязные секреты вашей семьи. Я предусмотрительно записал гневные и пьяные высказывания твоего отца барона Джозефа Морли в адрес королевы и её отпрысков. И конечно же я знаю о финансовых махинациях, которые вы проворачиваете в ваших благотворительных фондах. Всё это выйдет наружу, если ты продолжишь мне мешать. Ты больше не станешь уделять своё пристальное внимание нашей суррогатной матери, ты не будешь смотреть в её сторону, разговаривать с ней и интересоваться её делами. Этим всем буду заниматься я. Тебя не должно быть в жизни Даяны. И я очень надеюсь, что тебя не будет в жизни моего ребёнка! И ты правильно сделаешь, если не откроешь сейчас свой гнилой рот! Ты меня уже достала. Это тебе моё последнее предупреждение!
Можно ли ненавидеть больше? О, да, мы с Линдой в этом преуспели. Мы ненавидим друг друга искренне, яростно и до конца наших дней.
Брожу по улицам, толкаясь среди прохожих, скольжу пустым взглядом по витринам магазинов и таращусь в парке на лысеющую ель. Я уже миллион раз порывался набрать номер Даяны, но каждый раз останавливал себя, уговаривая подождать до вечера. И вот когда, наконец, я взял в руки телефон мои руки дрожат, а голос срывается. И не только от нетерпения и желания получить её согласие. Больше оттого, что я хочу её снова увидеть. И это дико пугает. Не знаю, как она это почувствовала, но вместо того, чтобы дать мне ответ по телефону, Даяна желает встретиться лично.
Цепляюсь за её улыбку, пытаюсь понять, что за глупости она городит, и замечаю, что эта упрямица навеселе. И то, с каким вызовом она бросает мне каждое слово, какой жар исходит от них, как дерзко блестят её глаза. …Это оказалось выше моих сил. Даже не успел опомниться, как я уже целую её губы. …Как же сладко она мне отвечает. Кровь моментально вспенилась, вздыбился каждый волосок и страсть сиганула вверх, перепрыгнув выстроенные мной баррикады. Теперь она течёт по моим венам, бьёт пульсом в каждой клетке и шепчет мне «отдай меня ей». Этот поцелуй разбудил нечто огромное, что копилось во мне годами. Теперь я хочу не только поцелуев, но всё же нахожу силы остановиться, соглашаясь на эту игру, тут же вываливая ей, что у меня давно не было секса. Может, это объяснит ей мой порыв. Но это не помогает, никакие тайны и секреты не могут теперь заглушить моего желания. Даже если Даяна сейчас признается мне, что убила человека, я всё равно буду её хотеть. И слушаю её рассказ о книге, не отрывая глаз от её губ, я сдерживаю себя из последних сил. Не могу не желать эту непосредственную, искреннюю, пылающую изнутри, такую страстную и чувственную женщину…
У нас не было шанса не повторить снова. Когда ощущение поцелуя сравнимо с глотком воздуха. Когда, поглощая эти прикосновения ты оживаешь. Когда в тебе пульсирует лишь одна потребность и ты уже не воспринимаешь жизнь, где не будет её.
Выскакиваю под дождь, чтобы хоть как-то прийти в себя, остудить пыл, но это не помогает. Даже если я сейчас буду тонуть в ледяной воде, я буду сожалеть лишь о том, что не был с ней. Снова падаю на сидение и тянусь к её лицу, убирая за ухо локон светлых волос. Она не пытается отстраниться, просто смотрит во все глаза, видимо, пытаясь угадать мои мысли.
– Пожалуйста, Даяна, будь со мной этой ночью. Без всяких объяснений и обязательств, прошу, будь со мной.
И в который раз целуя эти сладкие до безумия желанные губы, ощущая прикосновения её языка, я уже чувствую, что она мне ответит.
