Текст книги "Золоченые шиповки"
Автор книги: Лассе Вирен
Жанры:
Биографии и мемуары
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
Скачок в классики
Рассказывает Антеро Раевуори
К бегу на 5000 метров было допущено три финна. Лассе Вирен и Юха Вяятяйнен довольно легко вышли в финал, а Тапио Кантанен выбыл в предварительном забеге. Перед финалом высказывались самые разные мнения. В частности, много говорили о том, как повлияет на пяти километровый финал предшествовавший ему бег на 10 000 метров. Мохамед Гаммуди, как известно, сошел с дистанции, а Мариано Аро-Сиснерос получил травму и выбыл из дальнейшей борьбы. Из шестерки лучших бегунов на 10 000 метров пятеро вышли на старт в последний день Олимпийских игр. Вирен, Путтеманс, Мариано и Бедфорд бежали на 5000 метров, а Шортер – марафонскую дистанцию. Ну, а где же обладатель бронзовой медали в беге на 10 километров Ифтер? Его не оказалось на старте предварительных забегов, хотя он был на тренировочном поле. Кто-то утверждал, что у него травма ноги, другие говорили, что он опоздал, третьи – что заблудился, войдя не в те ворота стадиона, и поэтому не участвовал в предварительном забеге. Что бы там ни было, а маленький эфиоп так и не появился.
Восемь с половиной (упавший Гаммуди) «свежих» спортсменов встретились на этой дистанции с бегунами, уже дважды пробежавшими «десятку». По мнению моего земляка Юхи Вяятяйнена, те, кто выступил хорошо на 10 километров, так же успешно пройдут и дистанцию вдвое короче. Они уже не испытывают психологического напряжения и могут спокойно продолжать соревнования. Другие же, наоборот, считали, что большими возможностями для победы обладали Стив Префонтейн, Йен Стюарт, Юха Вяятяйнен и Харальд Норпот. Правда, скромное выступление в отборочных соревнованиях Норпота несколько снизило его акции.
Перед забегом на 10 000 метров спорили не только по поводу имени победителя, но и по поводу схемы, по которой пойдет бег. Если перед бегом на 10 километров все были совершенно уверены, что определять скорость будет Бедфорд, то теперь все считали, что ему не хватит на это моральных сил. Особенно интересовал всех Префонтейн. Попытается ли он воспользоваться запасом еще не растраченной энергии и выбить у всех почву из-под ног с самого начала бега? Или же осуществит свою угрозу пробежать четыре последних круга за четыре минуты и, измотав тем самым своих противников, лишит их сил для финального броска?
Когда начался забег, казалось, все бегуны чувствовали себя одинаково неуверенно. Никто не хотел возглавить бег. Лидером, как бы случайно, стал Харальд Норпот, и уже это обстоятельство говорило о том, что нового мирового рекорда ждать нечего. Норпот охотно повел бы бег даже со скоростью, предусматривающей конечный результат в 16 минут, ибо чем медленнее темп, тем больше шансов на победу у худощавого немца. Однако остальные не могли удовлетвориться почти прогулочным шагом. Лидеры чаще обычного сменяли друг друга, но увеличивать скорость никто из них не хотел. Йен Мак Кафферти, Николай Свиридов, Лассе Вирен, Дэвид Бедфорд и Хавер Алварец оказывались во главе на более или менее длительных отрезках дистанции. Промежуточное время показало, что темп бега намного медленнее, чем на 10 000 метров. Первый километр был пройден за 2.46,4, второй – за 2.46,2 и третий – за 2.47,6. Только страдавшему от радикулита Юхе Вяятяйнену эта скорость оказалась не под силу.
Что-то должно было произойти, и скоро. Иначе состязание превратилось бы просто в «прогулку». По темпу бега можно было ожидать, что конечный результат составит больше 13.50. 3000 метров были пройдены за 8.20,2 – на 14 секунд хуже, чем в беге на 10 000 метров, проведенном неделей раньше.
Когда до финиша осталось четыре круга, Префонтейн, как и предполагалось, заметно увеличил скорость и вышел вперед. Возросший темп сразу сделал свое дело; теперь только четверо бегунов – Вирен, Гаммуди, Путтеманс и Стюарт – оказались в состоянии следовать за лидером. Борьба за победу велась между этими пятью. А Пре все поддавал пару. На следующий круг ушло только 61,2 секунды, но Вирена не устроила и эта скорость – он вышел вперед. И вот теперь началось генеральное сражение. Первым отстал Путтеманс, вслед за ним – Стюарт. В лидирующей группе, видимо, шли уже будущие медалисты. Предпоследний круг был пройден всего за 60,3 секунды. И вдруг на предпоследней прямой Гаммуди проскальзывает вперед, обходит Вирена, да и Пре явно намеревается последовать его примеру. Однако это не застало финского бегуна врасплох, и молодой американец вынужден был отстать на последнем вираже. Перед началом финишной прямой Вирен начал решающий бросок. Хватит ли его скорости, чтобы осуществить задуманное на дистанции? Безусловно! Этим броском он достал и обошел тунисского ветерана, участника XVIII Олимпийских игр, Гаммуди. Начался 110-метровый сольный бег Вирена к финишу. Никто не мог помешать ему в этом! Гаммуди продолжал сохранять свое место, зато Стюарт развил поистине реактивную скорость. В начале последнего виража он отставал примерно на 20 метров от Префонтейна, но на последней прямой опередил американца и угрожающе приблизился к Гаммуди. Однако достать его до финиша англичанину не удалось, и он удостоился «бронзы». То была первая медаль, которую островное государство получило в этом виде легкой атлетики за последние 16 лет.
Лассе Вирен вошел в число классиков легкой атлетики, в число тех немногих, которые на одних и тех же олимпийских играх одержали победу и на 5000, и на 10 000 метров. Только Ханнес Колехмайнен, Эмиль Затопек и Владимир Куц побеждали на обеих дистанциях. И как блестяще Вирен завоевал победу! На последний круг у него ушло всего 56,1 секунды, на последние 800 метров – 1.56,2, на последний километр – 2.26,4, на последние 1500 метров – 3.44,7 (его личное достижение на эту дистанцию – 3.44,2) и на последние 2 километра – 5.06,2 (рекорд Финляндии в то время был 5.08,8).
Уверен, какую бы тактику соперники Вирена в этом забеге ни применили, он все равно победил бы. Несмотря на медленное начало бега, конечным результатом был «всего лишь» новый олимпийский рекорд – 13.26,4. В целом таблица окончательных результатов выглядела следующим образом:
1. Лассе Вирен, Финляндия 13.26,4
2. Мохамед Гаммуди, Тунис 13.27,4
3. Йен Стюарт, Великобритания 13.27,6
4. Стив Префонтейн, США 13.28,4
5. Эмиль Путтеманс, Бельгия 13.30.8
6. Харальд Норпот, ФРГ 13.32,6
7. Пер Халле, Норвегия 13.34,4
8. Николай Свиридов, Советский Союз 13.39,4
9. Франк Эйсенберг, ГДР 13.40,8
10. Хавер Алварес, Испания 13.41,8
11. Йен Мак-Кафферти, Великобритания 13.43,2
12. Дэвид Бедфорд, Великобритания 13.43,2
13. Юха Вяятяйнен, Финляндия 13.53,8
Что говорила мировая спортивная пресса о Вирене после этого бега? Вот несколько выдержек:
«Атлетик уикли», Лондон: «Все сомнения в его возможностях провести успешно еще одно, четвертое по счету за десять дней, труднейшее соревнование оказались беспочвенными и бесследно исчезли, когда он величественно промчался на последней прямой впереди лучших бегунов всех времен на 5000 метров.., схема, по которой шел бег, была как раз на руку Вирену, который доказал, что является единственным бегуном в мире, способный на такой убийственно долгий спурт».
«Трэк энд филд ньюс», Лос-Анджелес: «Так и не известно, на какой же максимальный результат способен Лассе Вирен, так как одаренный финский спортсмен увенчал свою двойную победу на пять и десять километров неведомым доселе накалом борьбы на финише. Очевидно, способный побеждать почти на любых скоростях – и, вероятно, на всех стайерских дистанциях – Вирен оказался в забеге лучшим на одну милю, пробежав ее за 4.01,2, хотя конечный результат в забеге на 5000 метров у него оказался слабее, чем предполагалось. Правда он принял все вызовы, которые отважный Префонтейн был в состоянии ему бросить, и примчался к финишу, казалось, почти свежим. Он легко победил прежнего чемпиона Мохамеда Гаммуди, быстро приближавшегося к нему на финише Йена Стюарта и выложившегося до конца, сломленного Префонтейна».
«Лейхтатлетик», Западный Берлин: «Лассе Вирен был мюнхенским Владимиром Куцем. То, что русский сумел осуществить в 1956 году в Мельбурне, а именно добыть олимпийскую победу на обеих стайерских дистанциях, удалось финну на XX Олимпийских играх. Этими двумя победами он вернул гегемонию, которой обладали финские бегуны в течение десятилетий, начиная с великолепного Ханнеса Колехмайнена. Такие имена, как Антола, Нурми, Лоукола, Лехтинен, Хеккерт и Салминен, сделали Страну тысячи озер известной всему миру.
Время, когда легкая атлетика Финляндии славилась во всем мире, настало вновь. В дополнение к «дублю» Вирена финнам удалось одержать победу и в беге на 1500 метров. Казалось, будто все перенеслось назад в 1924 год, когда Пааво Нурми победил на дистанциях 1500 и 5000 метров, а в его отсутствие Вилле Ритола безраздельно господствовал в беге на 10 000 метров.
Создалось такое впечатление, будто соперники после сенсационного забега на 10 000 метров склонились перед превосходством Лассе Вирена. Чем же иначе объяснить, что ни у кого в финальном забеге не хватило смелости попытаться заранее уйти на большой скорости от головной группы?.. Лассе Вирен – бегун особого класса; он в состоянии выдержать любую скорость, отреагировать на любой рывок и в конце концов победить соперника наращиванием скорости на последней трети дистанции. Только он обладает такой волей к победе, которая дает ему право принимать любую предложенною тактику, ибо всегда остается хозяином положения...»
Нечего терять
Финал бега на 10 километров остался позади, закончились все обременительные процедуры торжественные церемонии, анализы на допинг, официальные пресс-конференции; цветы от команды были получены... Нужно теперь как можно скорее забыть обо всем, что связано с «десяткой». Никаких торжеств или прогулок по городу, ибо оставалось два дня до предварительных забегов на 5 километров. Случилось так, что их оказалось три.
На следующий день после соревнований в беге на 10 километров я провел обычную утреннюю тренировку, а вечером – пробежки с ускорением. Во время этой первой тренировки после победы на 10 километров, спускаясь с небольшого пригорка, я почувствовал боль в бедре. Я, видимо, ушибся при падении на стадионе, хотя тогда ничего не почувствовал и не заметил следов ушибов. Несмотря на электропроцедуры и массаж, привести ногу в порядок мне не удалось. Бежать я, правда, мог, но нога побаливала.
Но вот начались отборочные соревнования. У меня были следующие планы: попасть в предварительном забеге в финал с минимальной затратой сил. Для этого большого напряжения не потребовалось. На последней прямой мы со Свиридовым немножко прощупали друг друга, но это была лишь игра. Поскольку риск был недозволенной роскошью, так как лишь двое первых из забега попадали наверняка в финал, на протяжении всей дистанции поддерживалась такая высокая скорость, что остальные соперники отстали и на дистанции обошлось без спуртов. До финала бега на 10 километров я сидел как прикованный в Олимпийской деревне, а теперь позволил себе небольшую увеселительную прогулку по пригородам Мюнхена. Когда предварительные забеги на 5 километров закончились, Матти Салменкюля предложил съездить в Инсбрук. По мнению Ролле, мне было полезно хотя бы ненадолго отключиться от повседневной напряженной обстановки. Я же относился с полным безразличием к тому, где коротать время. Тем более что в самой Олимпийской деревне не было недостатка в развлечениях. И все же мы решили поехать, но при условии, что не будем говорить ни о чем, имеющем отношение к Олимпийским играм. Когда вся жизнь проходит в спорте, приятно хоть иногда поговорить на другую тему.
Поездка была интересной: место, где дважды проходили зимние олимпийские игры, Гармиш-Партенкирхен и Инсбрук, мост Европа над Бреннерским ущельем. Мы забрались довольно далеко на территорию Италии. Захотелось подышать и итальянским воздухом.
Однако для психологической зарядки эта поездка мне ничего не дала. Когда в течение десяти дней приходится участвовать в четырех ответственных соревнованиях, на тебя наваливается столько всяких забот и такой груз усталости, что ни в чем другом, кроме сна, ты уже потребности не ощущаешь. Я вообще тяжел на подъем. Туристические прогулки мне не по вкусу.
Готовясь к финальному забегу на 5000 метров, мы остановились все на том же плане, который разработали перед Олимпийскими играми. 5000 метров, как и 3000 метров – моя любимая дистанция. «Десятка» далеко не так притягательна – уж больно много надо пробегать кругов! Конечно, периодически можно бегать и на 10 километров. Но это не моя коронная дистанция.
Мне нечего было терять. Я уже получил одну золотую медаль и к тому же установил мировой рекорд. Конечно, две медали больше, чем одна. И у меня было огромное желание добыть вторую. Когда знаешь, что уже чего-то достиг, можно бежать смелее, даже рисковать. Одним словом, я чувствовал себя уверенно.
Мой план заключался в том, чтобы на протяжении первых трех километров внимательно следить за развитием событий. На этот раз я не собирался ориентироваться на Бедфорда. Его уже раскусили, и было ясно, что он не фаворит.
Пять километров – сложная дистанция, так как каждый – и когда угодно – может попробовать внезапно вырваться и уйти вперед. Префонтейн рекламировал свой финишный рывок за четыре круга до конца дистанции. Особенно серьезно его слова во внимание не принимались, и все же такая возможность учитывалась. Я решил за 3400 метров до финиша занять на дорожке такую позицию, чтобы сразу же отреагировать на любой вызов соперников.
Предусматривался и другой вариант – предвосхитить намерение Префонтейна, захватить лидерство на круг раньше и контролировать темп бега, если, конечно, скорость к этому моменту не окажется предельной.
Утром в день финала мой земляк Юха Вяятяйнен пожаловался, что у него снова разыгрался радикулит. Снимая тренировочный костюм перед забегом, я спросил у Юхи. как будем бежать. Он ответил: «Как получится, так и получится!» Словом, никакой совместной тактики у нас разработано не было.
В начале дистанции бегуны шли осторожно, осматриваясь и подстерегая друг друга. Приходилось быть все время начеку, чтобы не оказаться в «мешке». Трудно было также выискивать подходящую позицию, чтобы сохранить место в лидирующей группе, которая, словно живое существо, постоянно меняла форму, растягивалась, сжималась. В тот самый момент, когда мне предстояло захватить лидерство, я оказался в «глухом мешке». Это случилось как раз на подходе к последним 3000 метрам, когда я уже почти возглавил забег. Впереди меня оставался только один бегун, а вот рядом бежало сразу несколько. Выбраться из этого положения было трудно и поэтому мне пришлось отстать от лидирующей группы, чтобы повести новую атаку с тыла.
В это время Префонтейн начал спуртовать. Это меня не обескуражило. Наоборот после слишком медленного начала приятно было почувствовать, что наконец началась настоящая борьба. А по какой схеме она пойдет – не все ли равно! Все приемлемо для спортсмена, если он в хорошей форме, и все мешает, если ее нет.
Я ни на минуту не терял уверенности в себе; и то, что лидирует Префонтейн, меня не смущало. Мысль работала в одном направлении: нужно выходить вперед! Раз заключительная часть бега на предыдущей дистанции прошла удачно, почему не повторить то же самое еще раз?..
В начале предпоследней прямой лидером стал Гаммуди. Однако сил у него хватило лишь до конца прямой.
Чувствовалось, что он стремится притормозить бег. Когда я обошел его, он почувствовал, вероятно, то же, что мог почувствовать и я, если бы Путтемансу в беге на 10 километров удалось меня обогнать. Во всяком случае, фотография свидетельствует, как Префонтейн и Гаммуди в отчаянии смотрят друг на друга. В этот момент они расстались с последними надеждами на победу.
Так я получил вторую золотую медаль, и Олимпийские игры для меня закончились. На этот раз все церемонии прошли быстро, и после них я сразу отправился на тренировку в надежде, что смогу наконец как следует поработать. Но не успел я сделать и двух кругов на тренировочном поле, как внезапно почувствовал полную опустошенность. Силы оставили меня. Я был не в состоянии продолжать бег и всю дорогу до Олимпийской деревни прошел пешком.
Когда все осталось позади, наступила разрядка, хотя во время Олимпийских игр я и не чувствовал нервного напряжения. Правда, приходилось постоянно держать себя в состоянии готовности, ибо через каждые два дня следовал новый забег. Да и весь предыдущий год был подчинен одной цели. А сейчас все кончилось, и реакция была вполне естественной. Во всяком случае, так произошло со мной. А вот реакция Юхи была иной. На первенстве Европы, проходившем в Хельсинки вскоре после Олимпийских игр, он, как мне рассказывали, на полной скорости бегал с Олимпийского стадиона в Отаниеми. (Отаниеми – пригород Хельсинки, где обычно размещаются спортсмены на время соревнований. Расположен в противоположном от Олимпийского стадиона конце города.)
В атаку на мировой рекорд
14 сентября в Хельсинки проходили «проводы» Олимпийских игр. Организаторы соревнований намеревались привлечь к участию в беге на 5000 метров лучших бегунов мира, однако от иностранцев в Хельсинки прибыл только Дэвид Бедфорд. О его участии в этих соревнованиях предполагалось договориться еще в Стокгольме, когда там проводились соревнования в беге на 2 мили. По окончании забега Ролле Хайккола направился к Бедфорду, но тот встретил его таким недоброжелательным взглядом, что Ролле развернулся на 180 градусов. Вопрос остался открытым. Только по окончании Мюнхенской олимпиады удалось договориться с Бедфордом о его визите в Хельсинки. В Мюнхене я ближе познакомился с этим своеобразным британцем. Судя по высказываниям и поведению, Бедфорда можно отнести к разряду хвастунов, наделенных к тому же трудным характером. Однако при личном знакомстве это впечатление не подтвердилось.
Хайккола условился с Бедфордом только о приезде в Хельсинки. О том, чтобы помочь мне «тягой» в предстоящем забеге, никаких разговоров с ним тогда не велось.
Позже Юхи Вяятяйнен говорил с ним и на эту тему, и они условились, что Бедфорд поможет мне тем, что возьмет на себя роль лидера. Такая помощь для Петтери отнюдь не являлась жертвой, потому что он почти всегда стремился с самого начала возглавить забег. Дэвид видимо, и сам был не прочь установить мировой рекорд. Иначе чем объяснить бешеную скорость, которую он взял прямо со старта? Никакой пользы его «тяга» мне не принесла, так как она не подходила к составленному нами графику бега, который предусматривал конечный результат 13.16. И хотя Бедфорду удалось оторваться и занять таким образом желательную для него позицию, рекордсменом он на этот раз не стал. Едва ли причина его неудачи заключалась в утрате спортивной формы. Скорее всего, он еще не оправился от психологической травмы, полученной на Олимпийских играх.
Итак, Бедфорд шел самостоятельно, а мы с Юхой придерживались в основном своего графика. Погода не благоприятствовала установлению рекорда. Было холодно, ветрено и влажно. До отметки 3000 метров, когда от Бедфорда нас отделяли только две секунды, бег шел точно по графику, но затем начала сказываться погода. Последовали три круга, которые, казалось, могли свести на нет мои усилия обновить рекорд. 4000 метров я прошел на 2,6 секунды хуже, чем обладатель тогдашнего мирового рекорда Рон Кларк. Но в конце дистанции мне удалось мобилизовать себя и на две десятых секунды превысить мировое достижение.
Когда Кларк 5 июля 1966 года в Стокгольме установил свой рекорд мира (13.16,6), я еще и не помышлял о серьезных победах. И время 13.16,6 оставалось для меня недосягаемым даже в помыслах вплоть до лета 1972 года.
Я был обладателем трех мировых рекордов только в течение шести дней. Затем «взорвался»» Путтеманс. Он показал время 13.13,0.
Подробная таблица с указанием промежуточного времени, показанного при установлении трех последних мировых рекордов в беге на 5000 метров, дает наглядное представление о том, как распределялась скорость на дистанции:
____ Путтеманс Вирен Кларк
1 км 2.33,7 2.36.5 2.39,0
2 км 5.12.0 (2.38,3) 5.16,2 (2.39,7) 5.17,0 (2.38,0)
3 км 7.53,2 (2.41,2) 8.00,4 (2.44,2) 7.57,0 (7.40,0)
4 км 10.35,6 (2.42,2) 10.42,6 (2.42,2) 10.40,0 (2.43,0)
5 км 13.13,0 (2.37,4) 13.16,4 (2.35,8) 13.16,6 (2.36,6)
В этом забеге я установил новой рекорд Европы в беге на 3 мили, показав время 12.51,6, но Путтеманс вскоре отобрал у меня и этот рекорд.
Однако прежде, чем Путтеманс установил свой мировой рекорд, мы встретились с ним в Мальме в беге на 3000 метров. Это был самый трудный для меня забег за весь сезон, я потерпел в нем полное поражение. Объяснялось это не плохой спортивной формой, а досадной случайностью. Я уже неоднократно говорил о том, какое большое значение имеет хороший, специализированный массаж для спортсмена. Соревнования в Мальме состоялись 17 сентябре, а днем раньше я побывал у шведского массажиста. Он не имел представления о том, какой массаж нужен спортсмену накануне соревнования, и явно перестарался. В результате во время бега у меня было такое ощущение, будто все мое тело одеревенело.
С первых же метров пришлось работать в поте лица. На дистанции я не чувствовал обычной легкости. Поэтому все время насильно тащил себя вперед. Не удивительно, что я оказался лишь четвертым. Путтеманс победил с большим преимуществом.
Следовало попытаться еще раз вернуть рекорд на 5000 метров. Было решено сделать это 1 октября. Я находился уже не в наилучшей спортивной форме. Различные встречи и церемонии, последовавшие за Олимпийскими играми, мешали тренировкам. И все же я чувствовал, что в состоянии побить рекорд. Однако погода помешала этой попытке. Было только пять градусов тепла, а в такую прохладную погоду рекорды не устанавливают. Предполагалось достичь высокого результата с помощью нескольких «тягачей», как это сделал Путтеманс в своих рекордных забегах на 3000 и 5000 метров. К такому методу прибегают во избежание резкой смены ритма бега. При смене "тягача» очередному бегуну нельзя сразу выходить вперед, а надлежит следовать некоторое время за лидером, чтобы войти в его ритм. И только после этого ведущий отходит в сторону. Возможно, эти наметки пригодятся мне на будущее. Олимпийская победа всегда остается олимпийской победой, но рекорд мира на 5000 метров тоже весьма заманчивая штука.
