Текст книги "Кроткое оружие"

Автор книги: Ларри Нивен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Ларри Нивен
Кроткое оружие

Вообще говоря, Джейсону Папандреу следовало направить «Придворного шута» прямиком домой, на Джинкс. Но…

Однажды ему довелось видеть странную звезду.

Он был холост и служил добровольцем на одном из боевых кораблей Земли, когда последняя война с кзинами подходила к концу. Люди уже явно побеждали. Кзины сражались яростно и смело, милосердие им было неведомо, но они всегда пытались захватить намного больше, чем могли удержать.

Флот землян вытеснил кзинов за пределы освоенного людьми космоса, потом потеснил еще немного, захватив в качестве компенсации понесенного ущерба два кзинских мира. И вот корабли повернули домой. Капитан судна, на котором служил Джейсон, отклонился от курса, чтобы дать своему экипажу возможность, может быть последнюю, посмотреть на бету Лиры.

Сейчас, десятилетия спустя, Джейсон, его жена и их единственный пассажир-чужак неслись по космосу на корабле, рассчитанном человек на тридцать. Анна-Мари страдала от неудовлетворенного любопытства: ей никак не удавалось вскрыть стазисный сейф, хранившийся в носовом отсеке. Несс, сумасшедший кукольник, проводил время в своей каюте, неподвижно и угрюмо паря между спальными пластинами. До Джинкса оставалось несколько недель полета.

Срочно требовалось какое-нибудь развлечение.

Бета Лиры. Чтобы посмотреть на нее, нужно отклониться от курса всего на шесть градусов.

Анна-Мари с нетерпением поглядывала в нишу, где хранился стазисный сейф.

– Неужели его никак нельзя открыть?

Джейсон не отвечал. Все его внимание было поглощено детектором массы – прозрачным шаром, из центра которого к поверхности, раздваиваясь, извивалась зеленая линия.

– Джей?

– Мы не можем его открыть. У нас нет приборов, нейтрализующих стазисное поле. К тому же это незаконно.

Почти прибыли. Нельзя допустить, чтобы двойная линия стала слишком длинной. Если корабль, летящий через гиперпространство, выходит из него слишком глубоко в гравитационном колодце, он исчезает.

– Как ты думаешь, нам расскажут, что там?

– Если только это не какое-нибудь новое оружие.

– С нашим везением так и будет. Джей, ведь раньше никогда не попадался стазисный сейф такой формы. В нем наверняка что-то новое. Институт будет исследовать это многие годы… Ай! Джей, что ты делаешь?

– Выхожу из гиперпространства.

– Мог бы предупредить женщину. – Она принялась ощупывать свой живот, словно проверяя, все ли на месте.

– Женщина, ты не хочешь глянуть в смотровое окно?

– Зачем?

Джейсон только загадочно улыбался. Его жена, зная, что не получит другого ответа, поднялась и нажала клавишу, открывающую обзор. Пилоты частенько ни с того ни с сего выныривают из гиперпространства. Слежение за тем, чтобы не попасть в «слепое пятно», утомляет даже самую крепкую нервную систему.

Анна-Мари стояла у широкой прозрачной панели – высокая тонкая брюнетка в ярко-зеленом свободном джемпере. Родившись на Стране Чудес, она принадлежала к породе гибких, тонкокостных людей, развившейся в условиях малой гравитации. Джейсон Папандреу, появившись на Стране Чудес, попытался пополнить ею свою коллекцию женщин, покоряемых в каждом порту, но у него ничего не вышло. За первый же год их совместной жизни она изучила космос и «Шута» вдоль и поперек и стала просто незаменимой. Джей, Анна и «Шут» образовали единый самостоятельный организм.

Она считала, что повидала все, что имеет смысл увидеть в космосе. Но такого не видела! Ухмыляясь, Джейсон ожидал ее реакции.

– Джей, красота-то какая! Что это?

Встав рядом с женой, Джейсон обнял ее за талию. За последний год Анна-Мари прибавила в весе: живя в сильной гравитации, поневоле упражняешь мускулы. Он глянул над ее плечом в окно и подумал: «Дым».

И правда, за окном был дым. Витой шнур красного дыма свивался в тугой клубок. В середине клубка располагался источник света – двойная звезда. Одна из звезд в этой паре горела бело-фиолетовым огнем, и, не будь в окне поляризатора, ее лучи выжгли бы сетчатку глаз зрителей. Ее маленькая напарница была желтая. Расстояние между этими звездами было так мало, что взаимное притяжение превратило их в два приплюснутых яйца, охваченных по экваторам широкой лентой красного, более слабого, свечения. Эту ленту образовывал водород, содранный с поверхности звезд их конфликтующими гравитационными полями.

Последствия столкновения гравитаций этим не исчерпывались. Свободный конец светящейся красной ленты закручивался в спираль, будто украшение Майского дерева, и уходил в космос, постепенно расплываясь и тускнея, изменяясь от огненно-красного в дымно-красный. На небе висела огромная, в пол-Вселенной, спиральная конструкция, усыпанная блестками звезд.

– Это бета Лиры, – сказал Джейсон. – Я пролетал здесь в молодые годы, когда был беззаботным и свободным. Гм… С тех пор здесь мало что изменилось.

– Ну надо думать.

– Э-э-э, не принимай это за постоянное явление. Неужели ты думаешь, что эта пара будет вечно извергать водород? Какой-нибудь миллион лет – и фьюить! Нет больше бета Лиры.

– Жаль. Давай поскорей разбудим Несса, пока она не исчезла.

Существо, которое они называли Нессом, не хотело открывать дверь.

Кукольники – самые осторожные из всех разумных рас. И неспроста. Вот уже по меньшей мере несколько десятков тысяч лет они правят торговой империей, включающей в себя ту сферу диаметром шестьдесят световых лет, которую люди называют «Известным космосом», равно как и прочие области космоса неизвестной протяженности. Кукольники уживались со всеми, будучи от природы трусливыми существами. Несс, подобно всем им, обычно вел себя осторожно. Но при этом он был сумасшедший.

Его проклятием была храбрость.

У кукольников храбрость считается проявлением безумия. Конечно, есть и другие симптомы, другие внешние проявления расстройства, свидетельствующие о том, что в нервном центре не все благополучно. У Несса сейчас была депрессивная стадия его маниакально-депрессивного цикла.

К счастью, депрессия навалилась уже после того, как он провернул сделку с Посторонними. В маниакальной стадии он был очарователен. Ни разу не ночевал в одной каюте дважды. Рисовал угольным карандашом забавные картинки, украшавшие сейчас навигаторскую, глядя на которые Джейсон не мог поверить, что их рисовал кукольник. Вообще, юмор – признак нарушений в защитных механизмах. У кукольников не должно быть чувства юмора. Но теперь Несс не выходил из каюты и никого не хотел видеть.

Существовала только единственная причина, по которой он мог открыть дверь каюты.

Джейсон подошел к пульту управления и нажал кнопку «тревога». Сигнал тревоги подавался записанным на пленку женским криком. Услышав этот визг, кукольник должен был броситься в зал управления, как будто за ним гонится ангел смерти. Однако Несс появился в дверях на несколько секунд позже, чем того следовало ожидать. Его приплюснутые, похожие на питоньи, головы, не содержащие мозг, оглядывали зал управления, высматривая признаки аварии.

Когда люди впервые увидели кукольников, это было примерно как если бы «Кэмпиш» устроил ретропоказ древнего комикса «Время чудаков». Перепуганный астронавт прибежал, запыхавшись, на корабль-разведчик и закричал:

– Сматываем! На этой планете полно чудищ!

– Какие они с виду?

– Похожи на трехногих кентавров, без головы и с тряпичными куклами на руках.

– Прими таблетку, Пирсон. Ты пьян.

Несс был нестандартный кукольник. Его взлохмаченная грива стояла торчком, хотя он должен был ее расчесывать, заплетать и укладывать таким образом, чтобы прическа соответствовала его общественному статусу. Прическа Несса никакому определенному статусу в обществе не соответствовала, и не случайно: не существовало общества кукольников. Двенадцать лет назад кукольники дружно покинули Галактику, оставив лишь душевнобольных и генетически неполноценных.

– Что случилось? – спросил Несс.

– Ничего, – ответил Джейсон.

– Посмотрите в окно, – сказала Анна-Мари, – вот в это.

Их наниматель послушно подошел к иллюминатору. При этом случайно оказался как раз под одной из картин, которые нарисовал в маниакальной фазе, и Джейсон, переводя взгляд с картины на кукольника, в очередной раз убедился, как мало общего между автором и произведением.

На картине были изображены два человеческих бога. Только светотень и пропорции указывали на то, что это боги. В остальном это были люди с ярко выраженными характерами, как изобразил бы богов талантливый художник-человек. Один из персонажей картины, подросток, держал в руках Галактику и очень странно улыбался, разглядывая многоцветную спираль. Другой, недовольного вида седой старик с развевающимися по ветру волосами и бородой, словно говорил: «Ну, пошутили – и хватит!»

Несс уверял, что эта картина – имитация человеческого юмора. Возможно. Может быть, у сумасшедших кукольников развивается чувство юмора.

А Несс (его настоящее имя звучало как переложенная на музыку автокатастрофа) был действительно сумасшедший. При определенных ситуациях он был готов жертвовать своей жизнью. В результате внезапного исхода из Галактики у кукольников осталась масса должников по мириадам контрактов, заключенных с десятками других разумных народов. Нессу и подобным ему изгоям оставили управление этими финансами и поручили улаживать дела. Именно поэтому Несс взял в аренду «Придворного шута» – все его двенадцать пассажирских кают – и отправился на край Известного космоса провернуть сделку с Посторонними.

– Знаю эту звезду, – сказал он. – Прекрасное зрелище. Мне следовало самому предложить вам остановиться здесь. Не будь депрессии, обязательно предложил бы. Спасибо, Джейсон.

– Рад стараться, сэр! – ответил Джейсон Папандреу с таким видом, будто придумал это зрелище специально для того, чтобы развлечь приунывшего кукольника.

Несс язвительно склонил голову набок, и Джейсон поспешно добавил:

– Мы вернемся на курс, как только прикажете.

– Я просканирую глубинным радаром, – подхватила Анна-Мари.

– Ты представляешь, – засмеялся Джейсон, – сколько кораблей уже просканировали эту систему?

– А вдруг повезет?

В следующее мгновение раздался гудок. Анна-Мари взвизгнула.

– Не могу поверить, – сказал Джейсон.

– Два контейнера за один полет! – ликовала жена. – Джей, это будет рекорд!

Воистину так. Глубинное сканирование использовали почти все, так что не следовало ожидать каких-либо результатов.

Настроив глубинный радар на сверхвысокие частоты, можно обнаруживать стазисные сейфы, так как гиперволновые импульсы отражают только стазисные поля и нейтронные звезды. Без сомнения, систему беты Лиры уже много раз прощупывали, по традиции, глубинным радаром.

Несс отвернулся от окна:

– Я предлагаю засечь точное местонахождение сейфа, но на борт не брать. Потом пришлем за ним кого-нибудь.

– Не брать? – Джейсон вытаращил глаза. – Вы шутите?

– Здесь что-то не так. Здесь сейф уже давно должны были обнаружить, а прежде всего, он вообще не должен здесь находиться. Бета Лиры существует менее полутора миллиардов лет. Откуда здесь быть артефакту славеров?

– А война? Они могли залететь сюда, спасаясь от флота тнактипов.

Анна-Мари теперь прощупывала дымно-красную дорожку узким лучом радара, отыскивая крохотное пятнышко стазисного поля, которое высветил первый импульс.

– Вы наш наниматель, – резко сказал Джейсон. – Если прикажете лететь дальше, придется лететь.

– Я не стану приказывать. Ваш народ прошел большой путь за короткое время. У вас нет осторожности, но есть нечто, что компенсирует ее отсутствие.

– Вот он, – сообщила Анна-Мари. – Смотри, Джей. Маленькая ледяная планетка в паре миллиардов миль отсюда.

Джейсон посмотрел на экран.

– Ну, тут не может быть никаких проблем. Заберем его!

Несс промолчал. Он выглядел обеспокоенным, но без нервозности и возбуждения, которые обычно наблюдались у него в начале маниакальной фазы. По крайней мере, бета Лиры излечила его депрессию.

«Коготь изменника» прятался подо льдом. Лед за его шестиугольными иллюминаторами казался черным. Отсутствие визуального обзора компенсировалось механическими «чувствами», которое представляли собой нечто среднее между радаром и рентгеновским зрением. Вселенная выглядела на экранах «Когтя изменника» набором прозрачных, накладывающихся друг на друга изображений. Театр теней.

Четверо кзинов наблюдали, как тень, похожая на мыльный пузырь, медленно проступает сквозь другие тени. Вот она замерла.

– Они опускаются, Чафт-Капитан, – сказал Летун.

– Ну еще бы, – отозвался Чафт-Капитан без энтузиазма. – Телепат, сколько их?

– Двое людей, – в спокойном голосе Телепата звучала покорность, смешанная с тихой ненавистью к самому себе. – И кукольник, – добавил он с отвращением.

– Странно. Это пассажирский корабль. Зачем одному кукольнику столько места?

– Никого больше не ощущаю, Чафт-Капитан. – Телепат тонко намекал, что еще не принял наркотик. Но примет, если прикажут. Без инъекции особого экстракта лимфы стондата его способности невелики – чуть больше, чем умение сделать правильную догадку.

– Один человек вышел из корабля, – сказал Летун. – Нет, оба вышли.

– Славеровед, начинай захват заложников. Думаю, кукольник все равно не покинет корабль.

Планета была не больше, чем земная Луна. Ее слабая водородная атмосфера регулярно подпитывалась, когда орбита пересекала водородный хвост беты Лиры. Сейчас планета находилась между витками спирали, и по небу, деля его на две неравные части, тянулась полоса светящегося красного дыма.

Анна-Мари затолкала волосы под шлем, защелкнула его в кольцо на скафандре и, выйдя наружу, принялась озираться.

– Нарекаю тебя Бильярдный шар!

– Неплохо, – одобрил Джейсон. – Будет очень жаль, если у планеты уже есть имя.

Они вышли за пределы защитного поля, и трап повез их вниз. Джейсон нес тяжелый портативный глубинный радар.

Они двинулись к предмету, темневшему на экране радара. Джейсон был на голову ниже жены и раза в два шире – типичный землянин, по сравнению с тонкой Анной-Мари он казался уроженцем Джинкса. Он без труда передвигался в условиях малой гравитации. Анна-Мари, подлетая, как воздушный шарик, держалась рядом с мужем лишь благодаря длинным ногам и ценой больших усилий.

Джейсон остановился над местом расположения сейфа и собирался оставить на льду метку, чтобы потом вернуться и выкопать его. И тут изображение исчезло.

Услыхав треск, Джейсон обернулся. Из-подо льда вырвался фонтан пара, подсвеченный снизу розовым. Анна-Мари уже бежала к кораблю, едва касаясь ногами земли. Джейсон собирался сделать то же самое.

В облаке пара, вернее, теперь уже в облаке опадающих ледяных кристалликов, возникла огромная фигура. Это был кзин в вакуумном скафандре, держащий в руках полицейский акустический пистолет. Он вылетел на поверхность уже бегущим и действовал с нечеловеческой точностью.

Джейсон начал падать как сдувающийся воздушный шар. Анна-Мари при низкой гравитации большими скачками неслась по ледяной пустыне, но медленно, словно во сне. Кзин не обращал внимания ни на нее, ни на Джейсона. Он устремился к кораблю, воспользовавшись двумя миниатюрными реактивными двигателями.

Выход из корабля прикрывало только силовое поле, но тяжелая дверь стала опускаться. Слишком медленно. Джейсон был еще в сознании и видел, как несомый двигателями кзин упал на убирающийся трап, а трап протащил его сквозь защитный занавес. Тут в глазах у Джейсона помутилось, и сознание покинуло его.

В комнате отдыха сидели два человека, один кукольник и один кзин. Чафт-Капитан решил сам заняться допросом пленников, чтобы ничего не упустить. Он был кзином благородного происхождения, уже имеющим половинное имя, то есть указываемое через дефис. Если бы он находился в комнате с пленниками не один, то не сумел бы скрыть свое беспокойство. Но его экипаж наблюдал за происходящим из зала управления.

Кукольник приподнял голову. Его шея извивалась, как у пьяного. Но вот она перестала заваливаться то в одну, то в другую сторону, взгляд стал осмысленным. Кукольник на языке кзинов спросил:

– Чего вы добиваетесь?

Чафт-Капитан не обратил на его слова внимания. Неприлично говорить с кукольником как с равным. Кукольники не умеют воевать, а значит, они просто травоядные животные. Мясо.

Следом за кукольником очнулся человек-мужчина. Некоторое время он в ужасе смотрел на Чафт-Капитана, затем стал озираться.

– Итак, никому из нас не удалось скрыться, – сказал он.

– Именно так, – подтвердил кукольник. – А ведь я предупреждал…

– Да уж, помню. Простите, Несс. И что теперь происходит?

– Пока что ничего.

Мужчина снова взглянул на Чафт-Капитана:

– Кто вы?

– Можете звать меня Капитан. В зависимости от дальнейшего развития событий вы будете либо заложниками, либо военнопленными. Кто вы?

– Джейсон Папандреу, с Земли. – Мужчина попытался сделать какой-то жест – видимо, указать на себя рукой, – но обнаружил, что находится в тугих объятиях невидимой электронной полицейской сети. Ему пришлось представляться без жестов.

– Что ж, хорошо, – сказал Чафт-Капитан. – Джейсон, у вас есть стазисный сейф, реликт империи славеров?

Чафт-Капитан сделал жест по направлению к экрану, расположенному позади пленников. Телепат кивнул и отключился. Пленник солгал; это позволяло допрашивать его теперь с пристрастием.

Они вели странную, выжидательную войну.

Формально это была даже не война. «Коготь изменника» значился в списках кзинов похищенным кораблем. Если он окажется захвачен, миры кзинов потребуют для Чафт-Капитана наказания как для пирата. Впрочем, даже название корабля соответствовало их действиям.

До сих пор Чафт-Капитан не мог похвастаться какими-то успехами, но не было у него и потерь. Он вел странную войну, руководствуясь очень гибкими правилами и велениями собственной совести, которую часто нелегко понять и которой трудно угодить. Даже сейчас… Ну, что делать с кукольником? Съесть его нельзя: официально кукольники считаются дружественным народом. Странная война, но все же так лучше, чем вообще без войны. Может быть, теперь дела пойдут лучше.

Кзин задал вопрос и отвернулся. Недобрый знак. Очевидно, вопрос был формальный.

Джейсон еще раз попытался пошевелиться в путах силового поля. Он увяз в нем, как муха на липучей ленте. Должно быть, это полицейская сеть. Когда закончилась последняя война, миры кзинов получили особый статус – с усиленным надзором. Жителям разрешалось пользоваться средствами защиты, принятыми на вооружение полицией, но запрещалось хранить и применять боевое оружие.

Впрочем, для того чтобы справиться с двумя безоружными людьми и одним кукольником, оружие не требуется.

Очнулась Анна-Мари.

– Спокойно, дорогая! – сказал Джейсон.

– Спокойно? Ой, моя шея! Что случилось? – Она попыталась шевельнуть рукой, затем удивленно завертела головой, не удерживаемой невидимой сетью. И увидела кзина.

Анна-Мари вытаращила глаза и закричала. Кзин глянул в ее сторону с явным раздражением, Несс – без всякого выражения.

– Да хватит, – заговорил Джейсон. – От крика проку не будет.

– Джей, это же кзин!

– Ну да. Мы у них в плену. Впрочем, да ладно, кричи сколько угодно.

Это ее отрезвило. Она посмотрела на мужа, поняла, что он совершенно беспомощен, и повернула голову к Чафт-Капитану. Анна-Мари уже немного успокоилась. Джейсон не тревожился за нее: его жена уже доказывала на деле свою храбрость.

Она никогда не видела кзинов и знала о них только то, что рассказывал муж, то есть ничего хорошего. Однако она была не ксенофобка и легче находила общий язык с Нессом, чем Джейсон. Сейчас она спокойно смотрела в лицо кзину.

Джейсон волновался за Несса, настроя которого не мог понять. Кукольники боятся боли еще сильнее, чем смерти. Неизвестно, как поведет себя Несс, если кзин станет угрожать ему пытками. Без кукольника они с Анной-Мари могли бы утаить, что у них есть стазисный сейф. Если кзины заполучат сейф, ничего хорошего от этого не будет.

Полтора миллиарда лет назад здесь шла война. Славеры, захватившие в то время большую часть Галактики, подчинили своей власти почти все народы, населяющие ее. Один из покоренных народов – тнактипы – в конце концов поднял бунт. В распоряжении славеров имелась Сила – нечто типа телепатического гипноза, – способность отдавать приказания разуму любого сознательного существа. У тнактипов был развитый интеллект, высочайшие технологии, и хитрость их превзошла способность врага контролировать сознание рабов. В той войне погибли и славеры, и их рабы тнактипы, и все прочие разумные расы Галактики.

После той войны по всему известному и неизвестному людям космосу осталось множество реликтов, ждущих, когда их обнаружат новые носители разума, пришедшие на смену славерам и их рабам. От славеров остались стазисные сейфы – контейнеры, содержимое которых помещено в стазисное поле и благодаря этому остается неизменным в течение полутора миллиардов лет. О тнактипах напоминают мутировавшие достижения их генной инженерии: свирепые брандашмыги, живущие на побережье океана Джинкса; ракетные деревья, встречающиеся по всему Известному космосу; опасные растения солнечники, цветки-рефлекторы которых убивают собранным светом все живое.

Стазисные сейфы редки и очень опасны. Часто в них бывает оружие славеров. Один из таких видов оружия – нитемеч, режущий всё тончайший волосок – недавно произвел переворот в человеческом обществе, возродив во многих мирах рукопашные схватки и дуэли на шпагах. Еще один вид старинного оружия нашел мирное применение: дезинтегратор действует так медленно, что в бою от него толку нет. Если кзины смогут найти новую разновидность оружия и смогут с ним стать достаточно могущественными…

«Крупный экземпляр», – подумал Джейсон о захватившем их в плен кзине, хотя даже малорослый показался бы человеку крупным. Когда Чафт-Капитан становился на задние ноги, в нем было восемь футов роста. Рыжая шерсть в его естественной среде обитания, наверное, не привлекала внимания жертвы, но на человеческое зрение действовала как неоновая реклама. У него все было мясистым: руки, ноги, торс. Кзин напоминал очень толстого кота, выкупавшегося в оранжевой краске. От кота он отличался розовым и голым крысиным хвостом, круглыми зрачками, окруженными необычно окрашенной радужной оболочкой, а главное – головой, почти треугольной за счет увеличенного черепа, в котором хватало места для мозга разумного существа.

– Ловушка, в которую вы попались, устроена давно, – сказал кзин. – С тех пор как закончилась война, здесь все время кто-то дежурит. Мы давно охотимся за стазисными сейфами, хотим найти новое оружие…

Открылась дверь, вошел другой кзин. Он замер на пороге, ожидая, пока Чафт-Капитан обратит на него внимание. В его внешности было что-то странное.

– Но использованная на этот раз идея пришла нам в голову недавно. Вы, наверное, знаете, – говорил оранжевый кзин, – что корабли частенько останавливаются здесь, потому что экипажам хочется взглянуть на чудную звезду. У большинства народов существует обычай обшаривать глубинным радаром окрестности звезды, у которой оказался корабль. Ни один из охотников за артефактами славеров не обнаружил иного алгоритма размещения стазисных сейфов в космосе, кроме случайного распределения.

Несколько десятков лет назад мы нашли один такой сейф. К сожалению, в нем не оказалось ничего стоящего, зато мы случайно выяснили, как возбуждать и отключать стазисное поле. Это хорошая приманка. Сорок кзинских лет мы ловим на нее корабли, которые сами содержат стазисные сейфы. Вы – наша вторая удача.

– Вы достигли бы большего, если бы искали сами, – заметил Джейсон.

Он рассматривал кзина, стоявшего в дверях. Тот был меньше Чафт-Капитана, мех его свалялся, хвост и уши обвисли, взгляд забитый. По меркам кзинов он был чрезвычайно худ. Джейсон не сомневался, что попал на боевой корабль, точно так же не вызывало сомнений, что перед ним – не боец.

– Это заметили бы. Земля вынудила бы нас прекратить поиск.

Прервав разговор, Чафт-Капитан обернулся к худому кзину и стал издавать звуки, похожие на вопль разъяренного кота. Худой повернулся к пленникам.

Джейсон почувствовал, словно в его мысли что-то вторгается, вызывая невыносимую головную боль.

Он ожидал чего-то подобного. Странно: поставь рядом двух инопланетян, сумасшедшего и здорового психически, и ты поймешь, кто из них болен, а кто здоров. А кзины гораздо ближе к людям, чем другие обитатели Галактики: вероятно, у них есть общие предки – какие-то из микробов.

Худой кзин был явно психически не здоров. Он не боец, но его держат на боевом корабле, значит, он профессиональный телепат, оказавшийся в зависимости от кзинского наркотика, от которого девятьсот девяносто девять наркоманов из тысячи сходят с ума, а тысячный становится вечно дрожащим неврастеником.

Джейсон сосредоточился на воспоминаниях о вкусе свежей моркови, чтобы усложнить задачу телепату.

Телепат в изнеможении прислонился к стене. Во рту стоял морковный вкус, как будто он сам грыз этот желтый овощ. Чафт-Капитан строго смотрел на него, требуя ответа.

– Им не удалось скрыть стазисный сейф, – через силу заговорил Телепат. – Он в нише слева от зала управления.

Чафт-Капитан повернулся к экрану на стене:

– Проверьте, что там. И захватите скафандр кукольника. Затем запечатайте корабль.

Летун и Славеровед принялись выполнять его распоряжение.

– Где они нашли этот сейф?

– Не они, Чафт-Капитан. Сейф нашли Посторонние недалеко от центра Галактики и забрали с собой, чтобы в итоге продать его.

– Какое дело было у пленников с Посторонними?

– Дело было у кукольника. Люди не знали, что это за дело, их наняли как извозчиков.

Чафт-Капитан досадливо сплюнул, но ведь не приказывать же Телепату копаться в мозгах травоядного! Телепат откажется, тогда его необходимо будет наказать, а если не откажется, то сойдет с ума. Пытать кукольника тоже нельзя. Кукольник выдаст только то, что не сочтет важным, а если захочет скрыть важные сведения, то совершит самоубийство.

– Мне следует поверить, что Посторонние в самом деле продали им сейф?

– Это именно так. За четырнадцать миллионов старов человеческими деньгами. Кукольник был свидетелем сделки.

– Царская плата.

– Даже более чем царская. Вы, наверное, знаете, Чафт-Капитан, что Посторонние живут очень долго. Человек-самец подозревает, что они вернутся за сейфом через несколько тысяч лет, когда свидетельство кукольника утратит силу.

– Ур-р… Не хочу забираться в эти дебри, но… они в самом деле так долго живут?

– Тот корабль Посторонних летел вслед за звездным семенем, чтобы выяснить схему его миграции.

– Ур-р-р-р!

Звездные семена живут достаточно долго, чтобы со скоростью, близкой к восьми десятым скорости света, проделывать путь от края Галактики к центру и обратно.

Стук в дверь, явно условный. Вошли двое в скафандрах с отвинченными шлемами. Летун нес скафандр кукольника, трехногий, со специальными сапожками для копыт и мягкими выступами для голов, с внутренним карманом для провизии и щитом над черепной коробкой. Славеровед держал цилиндрический предмет, снабженный ручкой с выемками для пальцев. Поверхность цилиндра представляла собой зеркало – именно так обычно выглядит стазисное поле.

Люди беспокойно озирались. Посттелепатическая головная боль не могла умерить их гнев. Телепат отправился отдыхать, чтобы ослабить последствия от приема наркотика.

– Откройте, – приказал Чафт-Капитан. Славеровед убрал со стола пустой ящик и поставил на его место сейф, затем нажал на оказавшийся клавишей участок стола. Поверхность цилиндра больше не была зеркальной. Цилиндр превратился в обычную коробку из желтого металла, которая сама по себе открылась.

Кзин, которого звали Славеровед, запустил туда руку и вынул…

Серебристый шарик диаметром в шесть дюймов, с вычурной ручкой. Ручка по форме не была предназначена ни для одного из известных Чафт-Капитану видов разумных существ.

Кусок сырого мяса, завернутый во что-то типа прозрачного пластика.

Руку. Руку инопланетянина с тремя толстыми, неуклюжими на вид пальцами, расположенными как у механического захвата. Руку покрывало какое-то прозрачное твердое вещество. Один из пальцев был окольцован хронометром.

– Все это очень плохо, – сказал Несс.

Кзин, который открыл сейф, был сильно взволнован. Он рассматривал законсервированный обрубок руки, что-то бормоча на своем языке. Наконец он положил его и взял шарик с ручкой.

– Позвольте высказать предположение, – заговорил Джейсон. – Это контейнер не славеров. Это контейнер тнактипов.

– Точно. Первый за всю историю тнактипский сейф. Ручка на шарике приспособлена как раз под руку тнактипа. Законсервированная рука славера – наверное, трофей… Во всяком случае, так считает специалист по славерам. Джейсон, это все не к добру. Тнактипы были талантливые изобретатели.

Тем временем «специалист по славерам», втянув когти, ощупывал шарик с ручкой подушечками своих кошачьих лап. Поверхность шарика была совершенно гладкой и представляла собой зеркало, похожее на то, каким выглядела поверхность сейфа. Ручку из желтого металла прорезали шесть канавок для пальцев с одной стороны и две более глубоких с другой; в очень неудобном месте торчала кнопка. С противоположной от предполагаемой ладони стороны по ручке пролегала еще одна канавка, длинная, ровная, с бегунком и девятью углублениями для него.

Анна-Мари тихо произнесла:

– Похоже на приклад оружия.

– Хотелось бы знать об этом больше, – сказал Джейсон. – Несс, большой кзин, наверное, их босс? Тот, который говорит на межпланетном?

– Да. А тот, что держит шарик с ручкой, – изучает историю империи славеров. С белой нашивкой – пилот. Тот, что ушел спать, – телепат. В течение ближайших часов его можно не бояться.

– Босс понимает межпланетный. А остальные?

– По-моему, нет. Ваш столь неудачно названный язык труден в произношении и понимании для негуманоидов.

– Хорошо. Анна, ты как?

– Я испугалась. У нас, похоже, серьезные неприятности?

– Да. Нет смысла себя обманывать. Есть какие-нибудь идеи?

– Ты знаешь меня, Джей. Обычно я знаю, кого звать на помощь, если что-то случилось. Если что-то разладилось в доме, нужно звать техника. Если не работает трансферная кабина, нужно вызвать такси. Когда тебе плохо, надо залезть в автодок. Если откажет летательный пояс, надо нажать кнопку «А» – «авария» – на карманном коммуникаторе. Если тебе ответят до того, как ты упадешь, кричи. – Она попыталась улыбнуться. – А что делать, когда тебя схватили кзины, Джей?

Он улыбнулся в ответ:

– Направить ноту протеста их Патриарху. Правильно, Несс?

– При этом надо угрожать прекратить торговые отношения. Не волнуйтесь, Анна-Мари. Мы, кукольники, специалисты по выживанию.

– Это, без сомнения, оружие, – сказал Славеровед. – Лучше проверять его вне корабля.