Текст книги "Гадес (ЛП) "

Автор книги: Ларисса Йон (Айон)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

– Сукин сын! – Силт, пронзённый полудюжиной стрел, закричал от гнева и боли, но не упал. Схватив меч, он бросился на врага.

– Отпусти меня, – закричала Кэт в грудь Гадеса. – Человек близко. Если я смогу до него добраться...

– Они пытаются тебя выманить. – Он прижал её крепче, окутывая их обоих своими крыльями. – Им нужно обезглавить вас одновременно, чтобы открыть прорехи в барьере.

– Обезглавить меня? – взвизгнула Кэт. – А ты не мог раньше поделиться этой маленькой подробностью?

– Может и мог, – ответил Гадес, пытаясь скрыть, как он чертовски за неё боится. – Но не сказал. – Он сделал сигнал одной из гончих, которая прибыла к хижине с Цербером – покрытый шрамами сын короля адских гончих, которого Гадес знал как Краша. – Доставь её на кладбище. Если я не окажусь там через десять минут, доставь её в хижину.

– Что? – Кэт принялась бороться в его руках, пытаясь встать на ноги. – Нет. Я могу помочь!

У Гадеса не было на это времени, но он схватил её за плечи и встряхнул.

– Сюда направляются тысячи демонов, и у них одна цель – обезглавить тебя.

– Но что насчёт тебя? Если ты не появишься через десять минут...

– Значит, я мёртв. – Прежде чем она смогла произнести ещё хоть слово, он её поцеловал. Жёстко. И вложил в этот поцелуй все эмоции. Потому что, выиграют они эту битву или нет, это их последний поцелуй.

Гадес быстро отстранился и сделал знак гончей. В мгновение ока, адский пёс исчез, а с ним и Кэт.

Даже сквозь грохот битвы, он услышал её:

– Нееееееееет.

Глава 15

Кэт и адская гончая материализовались на том странном кладбище, с которого она начала своё безумное путешествие.

Проклятый Гадес! Кэт посмотрела на мавзолей, соединяющий с пятью Кругами, но когда она собралась в тот, в который вошла тогда, в первый раз, и попала в Пятый Круг, где сейчас была битва, путь Кэт преградил адский пёс и даже зарычал.

– Засранец, – рявкнула Кэт.

Пёс склонил большую голову, поднял острые уши и посмотрел на Кэт так, будто ожидал, что она кинет ему палку или что-то в этом роде. А затем пёс рыгнул. Боже, что эта тварь сегодня ела? Кэт попыталась сдержать рвотный позыв и повернулась в поисках стены, ведущей в королевство Азагота. Да, она знала, что проход закрыт, но стоило попытаться. Лучшего занятия всё равно не было, потому что, явно этот изверг не собирался её пускать в Пятый Круг.

Гадес, поторопись.

Его поцелуй по-прежнему жёг её губы. Кожа пылала. Кэт скучала по Гадесу, а они всего лишь пару минут назад расстались. Что случится, когда – и если – она наконец-то отсюда выберется? Как она сможет справиться с тем, что оставляет его здесь?

Может, всё станет лучше, когда она вернётся на Небеса. Гадес перестанет быть для неё искушением. И кроме того, возвращение на Небеса подразумевает, что её семья примет её обратно, верно? Её друзья её простят. Она же смогла забыть те ужасные вещи, что они говорили, когда её тащили на плаху.

Предательница.

Шлюха Сатаны.

Ты мне больше не дочь.

Ты вызываешь у меня тошноту.

Да, Кэт могла это забыть. С ещё хорошим запасом демонского кровавого вина.

В воздухе появилось электрическое покалывание, и у Кэт волосы встали на затылке дыбом. Она повернулась в тот момент, когда материализовался Цербер. Его чёрный мех блестел от крови, одна из огромных челюстей сжимала раненого, истекающего кровью человека.

А во вторых челюстях был зажат безвольно висящий Гадес.

Вот дерьмо! Кэт бросилась к огромному адскому псу, который бросил оба тела на землю. Упав на колени, она обняла безжизненное тело Гадеса.

– Гадес? Гадес! – Она его потрясла, но ничего не произошло. Он даже не дышал. Как такое могло быть? Как он мог умереть? Не мог же, да?

– Он лишь пребывает в беспробудном сне.

Кэт повернула голову и увидела, как к ним приближается Азагот, за которым по пятам спешили гриминионы.

– В б-беспробудном сне?

– Ты когда-нибудь смотрела Принцесса-невеста?

Ей потребовалась секунда, чтобы понять, что он пошутил. Мистер Серьёзность, Мрачный-мать-его-Жнец пошутил.

Проём в стене, по-видимому, вёл в альтернативную реальность.

Гриминионы подхватили человека и поспешили к проёму, где их ждала Лиллиана.

– Пойдём, – крикнула она Кэт. – Оставь Гадеса Азаготу.

Кэт колебалась, и когда Азагот коротко рявкнул "Иди", в ней восстала какая-то тайная, тёмная часть неё. Она провела то, что очень походило на время в аду с мужчиной, который хотел её, которого она хотела, а тот, кто не позволял быть им вместе, сейчас хотел, чтобы она ушла.

Да пошло всё это.

Кэт крепче прижала к себе Гадеса и упрямо встретилась со взглядом Азагота.

– Я остаюсь.

Глаза Азагота вспыхнули, но голос остался спокойным.

– То, что я собираюсь сделать, не сработает, если я не останусь с ним наедине, так что, если ты хочешь, чтобы он жил, ты уйдёшь.

Лиллиана протянула руку.

– Доверься ему.

Тяжело сглотнув, Кэт кивнула. Очень аккуратно, она положила голову Гадеса на землю, убрала волосы с его лица и тихо попрощалась.

Почему это было так сложно?

– Азагот, – прохрипела она. – Человек и я... демоны наложили на нас чары, и если их не убрать...

Он оборвал её жестом руки.

– Что бы не сделали с тобой, оно потеряет силу, когда ты покинешь Чистилище. Так что иди. Живо.

Почувствовав, что он уже достиг предела терпения, Кэт неохотно поднялась на ноги. Она старалась держаться, пока не вошла в кабинет Азагота. Как только дверь закрылась, она начала оседать, и Лиллиана её подхватила.

– Я так рада, что с тобой всё в порядке, – сказала Лиллиана, и она тоже плакала? – Несколько дней назад, я поняла, что что-то случилось, а затем, когда мы попытались открыть дверь в Чистилище и не получилось, мы очень испугались. – Она отодвинулась, чтобы заглянуть в лицо Кэт, словно хотела убедиться, что это действительно она, а затем снова обняла. И да, она плакала.

– Прости, – пробормотала Кэт в плечо Лиллианы. – Я облажалась, а затем попыталась всё исправить и сделала только хуже.

– Всё в порядке, – ответила Лиллиана. – Мы можем уладить это позже. – Она обняла Кэт за плечи и повела к двери. – Давай тебя приведём в порядок и покормим. Ты, должно быть, истощена.

Кэт прислонила голову к закрытому порталу.

– Но Гадес...

– Ты не можешь ничего для него сделать. Как только сможет, Азагот сообщит нам последние новости.

Кэт хотела возразить, восстать против того, чтобы её отсюда уводили, но Лиллиана была права.

– А что с человеком? – спросила она, когда они шли к гостиной. – Что с ним случилось?

– Гриминионы отвели его в человеческий мир, где его встретили ангелы и сопроводили на Небеса.

Хорошо. Когда люди умирали, в большинстве случаев их души сами попадали на Другую Сторону, но этот парень прошёл через самый худший кошмар, и если кто-то и заслуживал ангельского эскорта, то это он. Он точно попадёт в Союз Особой Защиты, куда попадают люди после травмы и проходят реабилитацию. Кэт думала, что на излечение ему потребуется вечность. Ей просто хотелось сделать что-нибудь для него большее.

Кэт настолько погрузилась в вину и беспокойство по поводу Гадеса, что не заметила, как они с Лиллианой пришли в её комнатку. Из оцепенения её вывел аромат сушёных яблок, и Кэт не стала много времени тратить на душ. Она попыталась не думать о том, прошлом душе с Гадесом. Не хотела терять его дымный запах на её коже. Терять его прикосновение. Его поцелуи.

Вытеревшись и одеваясь, Кэт попыталась снова не расплакаться.

Когда она закончила, её уже ждала Лиллиана с подносом еды и кружкой горячего чая.

– Спасибо, – сказала Кэт и села. Еда выглядела потрясающе, но она не могла есть. Нет, пока не узнает, что с Гадесом всё в порядке. – Странно, когда ты мне прислуживаешь.

– Так поступают друзья, – ответила Лиллиана. – Кстати, Азагот сообщил, что Гадес в порядке. – От облегчения Кэт едва не сползла с кресла. – Как он и сказал, Гадес лишь спал беспробудным сном. – Лиллиана улыбнулась. – Я заставила Азагота посмотреть Принцессу-невесту миллион раз. Он ругается и стонет, но каждый раз смеётся над забавными моментами.

Такое трудно представить.

– А что означает беспробудный сон?

– Гадеса убили, но гриминионы схватили его душу и принесли Азаготу. – Лиллиана пододвинула к Кэт кружку чая. – Если Азагот быстро вернёт душу в тело, то может своего рода... перезапустить её обладателя. – По-видимому, увидев ошеломлённое выражение лица Кэт, Лиллиана кивнула. – Да, до сегодняшнего дня я тоже об этом не знала. – Она облокотилась локтями о стол и придвинулась ближе к Кэт, в её глазах искрилось любопытство. – Итак, что происходит между тобой и Гадесом?

Кэт не потрудилась спросить, откуда об этом Лиллиана узнала. Вероятно, всё было написано у неё на лице. Она медлила, попивая чай, а Лиллиана нетерпеливо барабанила пальчиками по столу.

– Ничего, – наконец ответила Кэт, вздохнув. – У меня с Гадесом абсолютно ничего не происходит. – От произнесённых вслух слов ей стало больнее, чем она подозревала.

– Почему? Неужели он не разделяет твои чувства?

– Как раз это не проблема. – Чёрт, как же она устала. Кэт медленно прошаркала к кровати и присела на край. – Проблема в твоём супруге.

Рука Лиллианы, протянутая за виноградинкой на тарелке, замерла.

– В смысле?

– Наверное, тебе лучше спросить об этом у него. – Веки Кэт стали будто свинцовыми, и она почувствовала, как покачнулась. – Почему я такая сонная?

– Дело в чае, – Лиллиана помогла Кэт устроиться на кровати. – Он приготовлен из корня Сора. Поможет тебе отдохнуть.

Отдых... звучит хорошо. Может быть во снах Кэт и Гадес смогут быть вместе.

***

Та штука с умиранием заставила парня подумать о своей жизни. Что он с ней сделал. Что собирался делать с ней в будущем. А из-за бессмертия, будущее Гадеса будет долгое. И одинокое.

От мысли о том, что он ещё хотя бы день проживёт так, как последние пять тысяч лет, его затошнило. Он бродил туда-сюда по своему склепу, пока подошвы сапог не взмолили о пощаде.

Азагот оставил его несколько часов назад с заверениями, что за содеянное Кэт не сильно строго накажут. Но "не сильно строго" Азагота разительно отличалось от того же пункта Гадеса. Ну, не всегда, но в отношении Кэт точно.

Гадес лишь понадеялся, что Азагот не заподозрил, что между ними что-то произошло. Технически, Гадес не нарушил приказы Азагота, но Мрачный Жнец не был поклонником технической стороны дела. И если за то, что сделал Гадес, Кэт накажут, он будет бороться с Азаготом до настоящей смерти.

Гадес зарычал и впечатал кулак в стену. Никогда, ни разу за свою жизнь, он не чувствовал ничего подобного к женщине. Чёрт, да он вообще не испытывал таких эмоций. Да, он страстно относился к правосудию, но эта страсть была иной. Сейчас же его полностью поглощало желание быть с кем-то. Быть кем-то лучшим для этого человека.

Он не так давно знал Кэт, но за то короткое время, что они провели вместе, он разделил с ней то, что раньше держал только при себе. Он дарил и получал утешение. Он хотел и его хотели.

Идиот, она же хочет вернуться на Небеса.

Да, всё было так. Шансов вернуться было ничтожно мало, учитывая, что за всё ангельское существование, это посчастливилось сделать лишь горстке счастливчиков. Но даже сам факт того, что она хотела вернуться, был проблемой.

Да, он понимал. Кто захочет жить в мрачной тьме подземелья, когда может порхать в свете и роскоши? Но, проклятье, Кэт хотела быть здесь. Мог ли он заставить её передумать?

Гадес закрыл глаза и приложился лбом к прохладной каменной стене, в которую недавно ударил кулаком. Его окутывала боль, и не только потому, что он сломал кости в руке и они с мучительной скоростью срастались. Эта боль ни в какое сравнение не шла с болью в сердце.

Ему нужно быть с Кэт, но как? Гадес подумывал попытаться переубедить на этот счёт Азагота. Порой парень не был очень уж упрямым. Особенно теперь, когда у него появилась Лиллиана. Она вывела его на новый уровень, показала перспективы в жизни и отношениях.

Но будет ли этого достаточно?

Потому что в одном Гадес был уверен: если он не получит Кэт в свою жизнь, то Азагот зря её спасал.

Глава 16

Кэт снился Гадес.

Сон был такой реалистичный, такой сексуальный, что, когда Кэт проснулась, то была расстроена из-за того, что в постели одна, и дико возбуждена из-за тех вещей, что они с Гадесом вытворяли во сне.

Она провела рукой по животу, цепляясь разумом за образы, что проигрывались в голове как эротический фильм. Скользнув пальцами в трусики, она почти ощущала движение языка Гадеса между её ног.

О да. Если она сейчас не могла заполучить его в свою постель, то, по крайней мере могла...

Кто-то постучал в дверь, а затем через толстую деревянную поверхность просочился голос Лиллианы:

– Кэт? Ты проснулась?

– Нет, – простонала Кэт.

В комнату донёсся тихий смешок Лиллианы.

– Азагот ждёт тебя в библиотеке.

Сердце Кэт сжало в ледяных тисках и либидо тут же отступило на второй план, умерло, как Гадес вчера.

– Я сейчас спущусь, – крикнула она.

Ей потребовалось меньше пяти минут, чтобы одеться в обрезанные шорты и топик – она хотела как можно больше оставить обнажённой кожи в надежде почувствовать уровень гнева Азагота. Не то чтобы это ей как-то окажет помощь, но мысленно подготовит к тому, что он её уничтожит или что-то в этом роде.

Чувствуя, как внутренности скрутило, она торопливо спустилась в библиотеку и обнаружила её пустой. Кэт села в одно из кожаных кресел, и как только в нём устроилась, вошёл Азагот.

Когда он сел, она неосознанно вздрогнула.

– Гадес рассказал, что произошло, – произнёс он, сразу перейдя к делу. – Я знаю, то, что в Чистилище несанкционировано попала душа было несчастным случаем. Я лишь не понимаю, почему ты мне сразу обо всём не рассказала. Мы бы могли всё предотвратить.

– Знаю, – прошептала Кэт. Она зажала руки между коленями, как будто от этого они бы перестали дрожать. Не сработало. – Я должна была рассказать. Но я испугалась. Подумала, что могу самостоятельно всё исправить, но затем оказалась в ловушке и не смогла вернуться... Всё это было большой ошибкой.

Азагот приподнял тёмную бровь.

– Ошибка? Это был колоссальный провал, который мог повлечь грандиозные последствия на глобальном уровне. И после недавнего почти апокалипсиса, заполонение человеческого мира миллионами демонических душ уже стало бы им наверняка.

Глаза Кэт начало жечь, и по щекам потекли слёзы стыда.

– Ты меня убьёшь?

Или хуже, выделит ей местечко в своём Зале Душ, где она вечность будет кричать в замершем теле. Вот только об этом она не стала спрашивать. Нет смысла подавать ему идеи.

Азагот изумлённо уставился на неё.

– Убью? Почему ты подумала, что я тебя убью?

Он шутил?

– Ты знаменит тем, что не даёшь вторые шансы. И уничтоженными людьми, которые тебя разозлили.

Какое-то время Азагот обдумывал сказанное. Наконец, он кивнул:

– Верно. Я никогда не отрицал, что являюсь чудовищем. – Он запустил руку в волосы цвета эбенового дерева, откинулся в кресле и уставился на Кэт нечитаемыми изумрудными глазами. – Кэт, ты ужасная домработница. Ты всегда ломаешь и переставляешь вещи, и я сомневаюсь, что ты знаешь понятие уборки с пылесосом...

– Я исправлюсь, – поклялась она. – Я буду часами упорно трудиться. Пожалуйста, не...

– Дай мне закончить, – оборвал её Азагот. – Повторюсь, ты ужасная домработница. Но ты отличный повар. Зубал и Лиллиана наблюдали за тобой с Непавшими и оба подтвердили, что ты хороший учитель. Ты полна желания и энтузиазма, и я не думаю, что встречал кого-то, кто с таким же упорством пытался делать всё правильно. Это качество тобой руководило, когда ты попыталась исправить ошибку того, что впустила в Чистилище человека. Я восхищаюсь твоей решительностью, и мне нравится, что ты с нами. Поэтому нет, я тебя не убью. Кроме того, – пробормотал Азагот, – если бы я это сделал, то Лиллиана насадила бы мою голову на пику.

Кэт сидела как громом поражённая. Азагот ею восхищался? Хотел, чтобы она была с ним? А наиболее невероятным было то, что Мрачный Жнец боялся Лиллиану.

– Я... я не понимаю. Что ты со мной сделаешь?

– Ничего. Думаю, ты сама себя строго наказала. – Он улыбнулся, лишь на мгновение, но для Азагота это было огромным прогрессом. – Если ты лучше справляешься с другой работой в Шеул-гра, для уборки я могу нанять кого-нибудь другого. Просто дай знать Лиллиане и она всё организует.

Кэт накрыла такая мощная волна облегчения, что она едва не отключилась в кресле. Она едва соображала, когда Азагот плавным движением поднялся на ноги.

– Катаклизм, я рад, что ты вернулась. Лиллиана была безутешна.

Безутешна? Облегчение сменилось теплотой. Лиллиана действительно за неё беспокоилась. Да, на Небесах у Кэт были друзья, но они не принимали участия в её жизни. Ладно, может, Небеса – безопасное место, чтобы беспокоиться за неё, но они не выказали и волнения, когда Кэт связалась с Гетель. Когда её признали виновной в сговоре с предательницей, желавшей начать апокалипсис, семья и друзья были опечалены, злы и смущены, но сказать, что они были безутешны было бы огромным преувеличением.

– Спасибо, – проговорила Кэт тонким от эмоций голоском. – Но прежде чем ты уйдёшь, можно я кое о чём спрошу?

Азагот кивнул.

– Спрашивай.

Кэт прочистила горло, по большей части, чтобы выиграть время и избавиться от сопливых ноток в голосе.

– Мне кое-что от тебя нужно. – Азагот приподнял тёмную бровь и Кэт исправилась: – Я бы хотела кое-что у тебя попросить.

– И что?

– Позволь Гадесу приобрести немного мебели.

Азагот явно не ожидал такой просьбы, потому что и вторая бровь взлетела вверх.

– Мебели?

– Он спит на жёсткой каменной плите и использует обломки фиг знает чего в качестве остальной мебели. Он сделал игральные карты из дерева.

– И?

Кэт встала с кресла, готовая подняться на носочки, чтобы оказаться с Азаготом лицом к лицу. Гадес многого заслуживал.

– Тебе не кажется, что он и так достаточно понёс наказания?

– Ты же знаешь, что он сделал, да? Что убил моего сына?

– Знаю, – проговорила она тихо... но жёстко. – Знаю, что для тебя это болезненно. Но я также знаю, что он тысячами лет за это расплачивался.

Азагот скрестил руки на широкой груди и внимательно посмотрел на Кэт. Его зелёные глаза её прожигали, и Кэт задумалась, что он ищет.

– Он об этом не просил. Почему же просишь ты?

– Потому что так правильно.

– Это всё? – спросил он, и желудок Кэт бухнул к ногам. Азагот знал.

– Я о нём беспокоюсь, – призналась она. – Он заслуживает лучшего...

– Чем просто то, что я вернул его к жизни?

Вот чёрт, нет, в эту ловушку она не попадёт.

– Лучшего, чем то, что имеет сейчас.

Когда Азагот улыбнулся, Кэт выдохнула, только сейчас осознав, что задержала дыхание.

– Хорошо. Он может получить всё, что хочет для своего дома.

Кэт едва не указала, что его дом – чёртов склеп, но поняла, что это будет уже перебор. На сегодня она одержала победу.

Но она не закончила. Гадес боролся ради неё, и теперь пришёл её черёд.

Хотя, сначала, ей надо кое с кем увидеться.

Глава 17

– Могу я с тобой поговорить?

Кэт стояла в дверном проёме кабинета Зубала в общежития Непавших. В её желудке немного всё скрутило. На самом деле не хотелось, чтобы состоялся этот разговор, но любопытство всегда было её слабой чертой. Как у настоящей кошки.

Зубал смотрел в окно, как во дворе несколько Непавших играли в волейбол, но теперь повернулся к Кэт, его красивое лицо было маской безразличия.

– О чём?

– Мне хочется знать, почему, гм... – Боже, как же неловко. – В тот день, в твоих покоях...

Прислонившись к подоконнику, Зубал скрестил ноги в лодыжках и сунул большие пальцы в передние карманы джинсов.

– Ты хочешь знать, почему я отказался заниматься с тобой сексом.

Щёки Кэт вспыхнули. Сейчас происходило настоящее унижение.

– Да. Я сделала что-то не так?

– Ты не сделала ничего неправильного. У меня на то были свои причины.

Наверное, ей не стоило спрашивать, но...

– Можешь рассказать об этих причинах?

Зубал стоял молча долгое время, выражение лица было каменным, рот сжался в мрачную черту. Наконец, когда для Кэт стало очевидно, что он ничего не скажет, она покачала головой и двинулась из кабинета.

– Всё нормально, – произнесла она. – Я не имела права спрашивать.

Кэт двинулась по коридору и сделала шагов десять, когда Зубал произнёс:

– Я кое-кого жду.

Ох. Она повернулась к стоявшему в дверном проёме кабинета Зубалу.

– Кого-то, кого знаешь? Любовницу? Пару?

Зубал отвёл взгляд, и Кэт осознала, что впервые за те несколько месяцев, что она его знала, он показал свою уязвимость.

– Не совсем.

Не желая портить момент, она сделала несколько медленных, осторожных шагов к Зубалу, приближаясь к нему, как к дикой собаке.

– Азагот... предупредил тебя держаться от меня подальше?

– Нет.

Это казалось странным, учитывая, что Гадесу он прочитал закон об охране общественного спокойствия и порядка.

– Почему нет?

По-прежнему смотря в пол Зубал ответил:

– Потому что знает о моём обете.

– О какой обете?

– А это, – произнёс Зубал, резко подняв голову, – не твоё дело.

Вот же обидчивый. Но теперь Кэт стало интересно. Что за обет? Она вспомнила его взаимодействия с Непавшими и всеми посетителями королевства, и осознала, что ни разу не видела Зубала с женщиной.

– Ты гей?

Он усмехнулся.

– Едва ли.

Хотя, если подумать, она и с мужчиной его не видела. Тогда в чём проблема? Он ждал кого-то... кого-то особенного? Был ли его обет...

Кэт резко втянула воздух.

– Ты... ты девственник, да? Ты отказал мне из-за чести.

Он сузил глаза, губы скривились в мерзком оскале.

– Не путай моё отсутствие сексуального опыта с невинностью или добротой, и, особенно, с честью. Не тогда, когда пыталась использовать меня, чтобы расстаться со своей девственностью.

– Я не знала. Прости. Я просто сейчас уйду. Но Зубал... надеюсь, ты найдёшь того, кого ждёшь.

И она поспешила прочь, но могла поклясться, что услышала тихое:

– Я тоже на это надеюсь.

***

Зубал наблюдал за тем, как Кэт исчезла за углом, на сердце было тяжело, тело онемело. Она присутствовала при единственном его моменте слабости за почти век.

Прошло девяносто восемь лет с тех пор, как его возлюбленного ангела Лауру изгнали с Небес. Девяносто восемь лет поисков её в Шеуле, и потеря к чёртовой матери собственной божественности.

Кэт пришла к нему в момент слабости, в тот день, когда он отчаялся найти Лауру. Но даже когда он целовал Кэт, касался её, начал раздевать, Лаура занимала все его мысли.

Будучи молодыми ангелами, он и Лаура поклялись на крови, что будут друг у друга первыми, и он держал этот обет, даже после того, как она потеряла крылья. Зубал искал её, в конце концов, потеряв собственные крылья, но до сих пор не добился успеха.

И потом, даже узнав, что она была убита ангелом, он лелеял этот обет, как малыша в одеяльце. В конце концов, её душа отправилась в Шеул-гра, и он понимал, что мог разыскать её там, даже если для этого придётся убить себя.

По крайней мере они бы были вместе в Чистилище.

Но судьба оказалась к нему благосклонной, послав Азагота, которому был нужен помощник. Зубал получил доступ к привилегированной информации обо всех, кто находился в Чистилище.

Но затем судьба сделала новый финт.

Зубал опоздал.

Лаура и правда находилась в Первом Круге Чистилища, вот только тридцать лет назад Азагот реинкарнировал её душу.

Боль охватила грудь Зубала. Его Лаура была не понятно где. Она была другим человеком с другим именем, но по-прежнему принадлежала ему, и он не нарушит обет, пока её не найдёт.

К несчастью, теперь Зубал был связан обетом и с Азаготом. Он мог покидать Шеул-гра, но всего лишь на несколько часов, что делало поиск Лауры – или как там теперь её звали – невозможным. Особенно потому, что Азагот отказался рассказать хоть какую-нибудь информацию о её статусе, родителях или даже к какому виду она принадлежала.

Будучи падшим ангелом она должна была родиться только падшим ангелом, чтобы стать эмимом или вирмом, и Зи давным-давно понял, что есть несколько правил, которые никогда не нарушаются. Поэтому он знал, его Лаура могла питаться субпродуктами и прятаться в мусорных кучах как демон Слоти.

Большой вопрос в том узнает ли её Зубал или нет. Конечно, их связь была сильной настолько, что он мог увидеть Лауру, в ком бы она не находилась. И если она получила редкий дар считывать воспоминания души, то могла бы вспомнить кусочки предыдущей жизни. И быть может даже сама искала его.

Зубал вздохнул и вернулся в кабинет, но настроения для работы не было. Он хотел быть за пределами королевства Азагота, прочёсывать миры в поисках Лауры. Зубал знал, что был глупцом, но, чёрт возьми, он дал обет, и если он не мог быть с ангелом, которого любил, то не нарушит обет с тем, кого не любит. Он причинил Кэт боль, чувствовал себя из-за этого немного плохо, но он не любил её. Кэт заслуживала лучшего. Лаура заслуживала лучшего.

Зубал не был уверен, что заслуживал, но он знал, чего ему хотелось.

Он просто потерял веру в то, что он когда-нибудь это получит.