Текст книги "Темные воды (СИ)"

Автор книги: Лариса Васильева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

24

Когда Сашка появилась в приемной целительницы, там уже сидело несколько посетителей. Девушка объяснила секретарше, что она по поводу работы, и та, как только из кабинета вышла клиентка, провела ее к гадалке Зосе.

После светлой современной приемной кабинет поразил Сашку своей таинственностью. Там царил полумрак, стены были задрапированы синим шелком, в массивных подсвечниках на столе горели свечи. На потолке светились звезды. Потом она узнала, что это такие обои с нарисованными фосфорными красками звездами: днем они словно впитывают свет, а в темноте отдают его. На столе еще лежали толстые книги в золоченых переплетах, карта неба и игральные карты. Какой-то металлический шар и даже череп. Здорово, ее бы бабке такой кабинет, отбоя бы от клиентов не было! Сама Зося, толстая, черноволосая женщина лет сорока, сидела в громадном кожаном кресле, одежда ее тоже переливалась в свете свечей.

– Вот эта девушка звонила вчера по поводу работы.

– И что же ты умеешь? – Зося даже не ответила на Сашкино приветствие.

– Могу поставить диагноз, не касаясь больного. Только надо, чтобы человек постоял передо мной несколько минут.

– Стань передо мной, как лист перед травой… Ну что же, сейчас и проверим, как ты это делаешь. Вслух ничего не говори, посмотришь и напишешь мне свой диагноз, а если у тебя получится, то поговорим о работе и об оплате. Садись там, сбоку. Мариночка, зови следующего.

В кабинет вошла полная женщина. Марина положила карточку клиентки перед Зосей, в нее уже были вписаны имя, телефон, адрес и жалобы. Это как раз была клиентка для Сашки: посетительница хотела узнать без беготни по лабораториям, не сдавая анализов, от чего ей надо лечиться. Ей велели молча постоять перед Зосей.

Сашка пристально смотрела на нее, а Зося, не выдержав долгой паузы, начала нести какой-то вздор о звездах. Ее болтовня отвлекала Сашку, она привыкла со своей бабкой работать в полной тишине. С трудом сосредоточившись, наконец смогла кое-что увидеть. Отметила, сколько женщина делала в жизни абортов, скольких детей родила, потом – проблемы с кишечником, но, пожалуй, самое главное – это позвоночник: если убрать сколиоз, исправить осанку, то и остальные болезни уйдут. Значит, нужен серьезный массаж, мануальная терапия. Она могла бы помочь с желудочно-кишечным трактом, но сейчас от нее требовался только диагноз, да и зеленой бабкиной аптеки здесь не было…

Сашка написала все, что видела, вплоть до растертой пятки, похоже, женщине жали новые туфли, и передала листок Зосе. Та прочитала, удивленно посмотрела на Сашку и стала по ее записке называть все больные точки. Тетка согласно кивала, все совпадало, она была довольна. Но больше всего ее порадовало то, что она не больна ни раком, ни циррозом, ни туберкулезом, похоже, она была очень мнительной. Особенно поразила клиентку маленькая деталь, упомянутая Сашкой, – лопнувшая водянка на ее пятке. Теперь она всем будет рассказывать об этой ясновидящей целительнице…

Так Сашка была принята на работу – она должна будет приезжать к трем часам, сидеть молча рядом с Зосей, записывать свои наблюдения и передавать диагноз ей. За каждого клиента ей будут платить по сто рублей. Пришедших на диагностику бывает по три, четыре человека в день, остальным надо погадать, приворожить, снять порчу, найти пропавшего и так далее. Сашка и не думала, что сможет так много зарабатывать.

Никому не нужны были ни адрес Сашки, ни ее фамилия, спросили только имя. Она назвалась Асей и, в свою очередь, попросила Зосю расплачиваться с нею каждый день. В первый же день она заработала триста рублей, причем, одна женщина и больной-то себя не чувствовала, пришла просто погадать. Но Сашка заметила воспаленную почку и крупную кисту на правом яичнике, и целительница посоветовала той сдать анализы. Через три дня клиентка зашла с букетом цветов – благодарила за то, что вовремя заметили ее заболевание.

– Вы знаете, мне в поликлинике не поверили, что вы вот так поставили диагноз, говорят, без УЗИ это невозможно…

25

Сашка умела довольно многое, было у нее особое чутье: как и бабка, она видела больные органы. Она научилась у бабки лечить травами разные болезни: простуды, воспаления почек, легких, а также выводить камни, убирать отложения солей в суставах, но сама себе не доверяла, поскольку всегда считала, что лечит бабка, а она только присутствует, и не подозревала о своем даре, хотя не раз пользовалась им. Впервые это произошло, когда Сашке было всего двенадцать лет.

Однажды к ее матери зашла подруга, тетя Люся. Она обследовалась в поликлинике и шла оттуда. Врач открытым текстом сказал, что у нее рак поджелудочной железы, и уже неоперабельный. Мол, с таким диагнозом люди не излечиваются и винить некого, поскольку рак поджелудочной очень трудно распознать. Диагноз этот, как правило, ставят уже на последней стадии, когда все становится явным и без анализов. Болела она не так давно, месяца три, в последнее время боли не прекращались, она была измучена, но, конечно, не думала, что жизнь ее уже отмерена. А в тот день ей сказали, что проживет она не больше трех месяцев. Приговор Люся выслушала молча, сдержалась перед чужим, равнодушным человеком, а тут, почувствовав жалость подруги, расплакалась. Сашина мать стала уговаривать ее не сдаваться.

– Во-первых, покажись Сальмихе. Она лечить может.

– Может быть, она и выводит бородавки. Ну, не рак же, и не в такой стадии. И вообще, не верю я знахарям, колдунам. Если бы они могли лечить, то жена Горбачева не умерла бы от рака. В ее распоряжении были все лучшие клиники и народные целители…

– Напрасно ты так. Ведь полно случаев, когда людям помогает какое-нибудь самое простое средство, которое больше никому и никогда не могло помочь в таких случаях. Я сама не верю всяким знахарям, но наша бабка знает множество трав, рецептов. Вставай, пошли. Не пойму, если врачи сказали, что тебе уже ничто не поможет, то, значит, терять нечего, почему же не испытать тогда все, что можно?

– Потому, что все бесполезно.

Сашка все сидела в уголочке, слушала их разговор. Ей было жаль эту мамину подругу. И когда мать уговорила тетю Люсю и они пошли все-таки на бабкину половину, девочка побежала следом.

Сальмиха выпроводила невестку, сама, как всегда, уселась в кресло, а женщине велела стоять не шевелясь. Сашка, по привычке, села на корточки рядом с бабкиным стулом и шепотом повторяла за нею молитву. Когда в прошлом году она впервые увидела рак у какого-то мужика, бабкиного клиента, то почему-то сильно испугалась, вскочила и убежала. Потом она видела не раз различные опухоли, уже сразу узнавала их и не пугалась. И сейчас она увидела его. Рак показался Сашке белым пауком. Безобразный, бесформенный, с множеством отростков, с маленькими паучками-комочками на концах. Ей очень захотелось помочь тете Люсе.

– Ой, детка, шо ж ты тико теперя пришла до мэнэ? Дюже большой вырос. Шо тэбэ сказали врачи? Рак це или шо?

– Да, рак.

– Ну, ничого, с божьей помощью полечимо. Щас молитву почитаю да сберу тэбэ настоечку. Ты молитву знаешь яку небудь?

– Нет, никогда не молилась.

– Ну, я тэбэ дам молитву, помогает болящим.

Тетя Люся стояла посреди комнаты. Бабка делала странные пассы руками, Сашка поняла: она выдергивает опухоль, но ей не хватает сил. Девочка отчетливо видела белое живое тело рака. Ей захотелось помочь бабке выдернуть его. Она мысленно протянула руку и взялась за этот нарост, а чтобы лучше получилось, она и на самом деле протянула свою руку вперед и сделала движение, словно что-то тянула. Опухоль шевельнулась. Эта гадость вросла в железу всеми своими щупальцами. Она тянула и тянула вместе с бабкой, потом, поняв, что не удастся вырвать все сразу, решила раздавить этого паука. Тетя Люся почувствовала острую тянущую боль и схватилась за бок, но это уже не помешало Сашке. Мысленно она сжала руку изо всех сил, и рак лопнул, растекся, сдох. Сашка, выбежав из комнаты, кинулась к умывальнику, ей надо было срочно смыть эту мерзость со своих рук. Она терла и терла руки, большой кусок хозяйственного мыла то и дело выскакивал, падал на пол. Вся ее футболка забрызгалась водой.

У тети Люси началась рвота, Сальмиха принялась дуть на больную, брызгать святой водой, читать молитву. Когда той стало легче, велела пить настой за полчаса до еды три раза в день, молиться чаще и проводила ее. Сама продолжала тихонько бормотать:

– Помолиться перед смертью, оно будэ неплохо. А настой, колы не поможэ, так хош боль снимэ.

Бабка вышла проводить больную, увидела Сашку и охнула:

– Та шо ж ты робишь! Шо ж ты уся замочилась, як маленька. Вот дурна дэтына, усю цибарку выхлюпала, як воду носить, ее нема! Ну-ка ступай витцеля!

Она даже не поняла, что внучка в этот раз работала вместе с ней. Сашка выйдя на улицу, упала без сил. Борьба с раком оказалась очень тяжелой, у двенадцатилетней девочки было мало сил для такого серьезного соперника. Она добрела до тени у забора, привалилась к нему рядом с собачьей конурой и закрыла глаза, а дворняга поскуливала и облизывала ее руки. Так она и просидела дотемна.

Когда через две недели тетя Люся снова появилась у них, вид у нее был гораздо лучше. Она прошла к Сальмихе, и та подтвердила, что уже не видит рака, но Сашка-то видела несколько живых маленьких оставшихся комочков, один из них уже вытягивал свои цепкие лапки. И когда бабка пошла готовить очередную порцию лекарства, она раздавила всех этих маленьких мерзких паучков. Тете Люсе снова стало плохо, но уже не так сильно, как в прошлый раз. А Сашка, отмыв руки, опять побрела в сад и долго лежала, закрыв глаза, на деревянном топчане под яблоней. Мать собиралась на работу и пришла за нею, а увидев, что Сашке нездоровится, отвела ее домой. Через пару часов все прошло, Сашка ожила, только все время очень хотелось пить. Мамина подруга выздоровела… Все считали, что Люсю вылечила бабка, да и сама Сашка не догадывалась, что ее усилия принесли большую пользу. Она была уверена, что только наблюдала за работой бабки.

Матери Сашка никогда не говорила о том, что и как она видит, не рассказывала, что взглянув на человека может определить любую болезнь. Сначала, пока была маленькой, молчала оттого, что была неразговорчива и просто не придавала своим способностям никакого значения, а позже – потому что поняла: и мать, и Лидия не одобряют этого. Сашка так же, как и мать, не верила в необычные способности людей. О том, что она сама обладает ими, раньше как-то не задумывалась, подсознательно считая это естественным.

Потом девочка перестала помогать бабке и сейчас не была уверена, сохранился ли ее дар после такого длительного перерыва, сможет ли она увидеть болезнь и понять, какое требуется лечение. Но все сразу вспомнилось, оказалось, что ее дар остался с ней.

26

Пообщавшись со сверстниками во время вступительных экзаменов, Сашка поняла, что во многом не дотягивает до них, жителей Москвы и других больших городов. Но у нее была прекрасная память и большая работоспособность, для сна хватало пяти – шести часов в сутки. И она начала заниматься английским по самоучителю, потому что на фоне ребят, закончивших спецшколы, да и просто столичные школы, Сашкин «инглиш» сильно хромал. Кроме того, Антон частенько подсовывал ей какую-нибудь книгу со словами: «Все грамотные люди прочитали это еще в прошлом веке». Потом взялся обучать азам работы с компьютером но от компьютерных игр Сашка отказалась наотрез – слишком много времени отнимают.

Много времени требовала и ее работа: пока доберешься туда, потом обратно, столько времени пропадает. К тому же, ее услуги нужны были не всегда, ей иногда приходилось просто сидеть на Зосиных сеансах – люди приходили погадать, а не получить диагноз, и Сашке за таких клиентов не платили. А ей хотелось заработать побольше, чтобы во время учебы не думать о деньгах на еду. Да и одеться надо. Откладывать деньги не получалось, хотя она экономила изо всех сил: пусть в музеях билеты были недороги, но и заработки у нее, оказывается, небольшие. В их городке это были бы бешеные деньги, а здесь – копейки.

Ни Антону, ни Клавдии Сергеевне Саша никогда не говорила о своей работе, они считали, что она просто гуляет по городу.

Антон вроде бы искренне любил Иру, но, как ни странно, он не мог быть долго вдали именно от Сашки, такого у него с Ирой не было, так его к ней никогда не тянуло. Он стал позванивать среди рабочего дня, чтобы услышать Сашкин чуть протяжный голос, заезжать при любой возможности днем, после работы теперь никуда не заходил, с друзьями не задерживался – торопился домой. Ира все больше обижалась: Антон отдалялся от нее. Конечно, на ее месте любая девушка стала бы ревновать, хотя Ирина не считала Сашку соперницей, та казалась ей некрасивой. Антон оправдывался желанием помочь сироте, говорил, что это просто вежливость, порядочность, но Ире все равно не нравилась такая заботливость. Однажды она обратила внимание, как Антон взял Сашу за руку, помогая перепрыгнуть лужу, и потом они еще долго так шли – ему явно не хотелось отпускать тонкую Сашкину ручку.

Ира уже видеть не могла эту высокую тоненькую девушку с бело-розовой нежной кожей, сама-то она никогда не была такой нежной, как эта инфузория. «По тебе солярий плачет!» – язвила москвичка. Как бы она ни злилась, но в душе чувствовала: в некрасивой Сашке есть странная притягательность, не зря на девчонку оглядываются парни. Ну и пусть! Зато у нее полно других достоинств, хотя бы нормальный, человеческий взгляд. А эта как посмотрит своими темными глазищами, аж мурашки по коже. Умей Ирка рисовать, она бы нарисовала колдунью, и это был бы Сашкин портрет. «И Антона ни за что ей не отдам!» – решила Ирина. Она все чаще глумилась над провинциалкой:

– Пожалуй, Урал слишком близко, ты, скорее, из таежного тупика… – говорила она. – Жили там такие, Лыковы.

Сашка о них, разумеется, не слышала, смотрела непонимающе.

– Ну вот, газет, конечно, не читала, – комментировала ее взгляд Ира. – Так и буду тебя называть – Агафья Лыкова.

– Ира, она слишком молода, чтобы знать о Лыковых, – защищал Сашку Антон.

Напрасно он старался, девочка тут же давала Ире другой повод для язвительности.

– Ой, а куда я положила мой полотенец? – спрашивала она.

– Полотенце Антона всегда висит в ванной комнате, а твой вон, в «колидоре» на «стулке» лежит, – высмеивала ее Ира.

Сашке не хватало находчивости и остроумия съязвить в ответ, но память у нее была хорошая: она запоминала свои промахи, таких ошибок больше не допускала. А вскоре избавилась от мягкого малороссийского «г», от окончаний «ся» у невозвратных глаголов и других ошибок речи. Тайком от Иры и Антона она усиленно пыталась «цивилизоваться»: с утра в одиночестве обходила всевозможные музеи, после обеда шла на свою работу. Вечерами сидела с книгами, а два-три раза в неделю, посещала с Антоном и его невестой концертные площадки, всякие клубы и дискотеки.

С началом занятий Сашка должна была переселиться в общежитие, и прихода осени все ждали с разными чувствами: Ирина с нетерпением и надеждой, что разлука остудит явное и всевозрастающее влечение Антона к Сашке.

Антон со страхом и надеждой. Он чувствовал свою зависимость от Сашки, его постоянно тянуло к ней – как же он будет жить, не видя ее каждый день, как перенесет расставание; и с надеждой, что наконец определится и перестанет разрываться между двумя девушками: он все сильнее влюблялся в Сашку, но Иру тоже еще любил и расставаться с нею не хотел.

А у Сашки все смешалось: и нетерпение – скорей бы уж, надоело мозолить глаза Клавдии Сергеевне; и надежда, что там ее жизнь сложится хорошо; и страх – а вдруг да не сложится? И вообще, какое оно, общежитие?

Так все и тянулось. Август догорал в круговерти дел. Они так и ходили развлекаться втроем. Ира старалась почаще вытаскивать Антона из дома, чтобы не сидел вечерами наедине с Сашкой, а он обязательно брал с собой эту сиротинушку.

Сидя где-нибудь в баре, Антон болтал больше с Ирой, но все чаще поглядывал на Сашу. И ужасно нервничал, когда кто-нибудь приглашал ее танцевать. А Ира злилась, не хотела опускаться до прямого издевательства над Сашкой и высмеивала в посторонних девчонках то, что ей не нравилось в сопернице:

– Ноги, как жерди, и в такой короткой юбке! А бюст! Дойная корова!

– Глянь, как танцует, руки, как крылья у мельницы! Сашка, она на тебя похожа!

– Как человек может жить без чувства ритма?!

Она была необъективна, зачастую как раз длинные Сашкины ноги и заметные округлости груди привлекали взгляды ребят. И хотя Сашка наивно не относила все эти замечания к себе, ее все равно коробили слова Иры: она сама как-то не замечала чужих недостатков, не обращала на них внимания, справедливо считая, что с любыми ногами человек может жить и радоваться жизни, и ей не нравилось, когда так зло высмеивают других. За школьные годы она натерпелась насмешек и научилась ценить в людях не внешность, а нечто другое. Пусть все танцуют, как умеют! Главное, чтобы всем было весело.

27

Сашка работала уже три недели. С каждым днем она быстрее погружалась в транс, четче видела картину заболеваний, они ведь есть у всех. У одной женщины она увидела мастопатию, крупную доброкачественную опухоль груди. Женщина была в ужасном нервном состоянии, она считала, что у нее рак, и готовилась к операции. Сашка не выдержала, она вспомнила, как таких больных лечила бабка, непроизвольно встала во время приема, подошла к больной, поднесла к ней руки, прикрыла глаза и мысленно стала убирать эту водянистую сумочку, стенки у нее очень быстро истончались, лопались, и жидкость растеклась – потом организм сам ее уничтожит…

– Вот и все. Нет у вас рака.

Больная даже не почувствовала боли, только неприятное жжение в груди.

– Так у меня точно не рак? А врачи сказали… А если потом станет поздно оперировать?

– Я вам точно говорю, рака нет. Не верите – сходите к другому врачу, в другую клинику… Съездите в другой город, в общем, подумайте сами, как можно проверить диагноз.

Зосе ее импровизация очень не понравилась. Она осталась сидеть с открытым ртом, не договорив фразу. После ухода клиентки, заявила:

– Хочешь сама лечить – открывай свой кабинет, ясно?

В тот же день, попозже, Сашка увидела у молодой посетительницы обширный рак матки с метастазами. Она тщательно разглядывала пациентку, не торопясь писать свое заключение для Зоси, но сомнений не было: женщина обречена, ей осталось жить не более полугода. Сейчас Сашка была уверена, что бабка смогла бы помочь этой посетительнице. Странно, почему больше никто не лечит так, как она? Неужели так трудно направить энергию на больное место?.. Саша написала диагноз и положила его перед Зосей, пусть сама решает, говорить всю правду женщине или нет.

Зося, как всегда, что-то говорила о гороскопе, рассказывала каким болезням подвержены люди, родившиеся под знаком Водолея, но женщина почувствовала напряженность во взгляде Саши и то и дело поглядывала на нее, невнимательно слушая гадалку. Она отметила, что эта молодая девушка, сидящая сбоку за маленьким столиком, якобы секретарь Зоси, что-то написала целительнице, по-видимому, диагноз, потому что Зося прочитала ей его с листа и, вытаращив глаза, смотрела на пациентку, ожидая ее реакции. Но больная только и сказала:

– Значит, мне все сказали верно, я хотела еще раз убедиться…

Когда эта страдалица вышла, Зося с завистью произнесла:

– Видела, какие бриллианты у нее на руках? Мне на один такой надо пахать целый год, только и деньги ее не спасут, если ты не ошиблась. А она за лечение тысячи долларов могла бы дать. Вот такая справедливость – перед Богом точно все равны… Как ты угадываешь все болезни? Не пойму, почему ты решила, что у нее рак, а не, скажем, пневмония?

– Сама не знаю, интуиция…

Сашка не заметила украшений, ей было жаль эту женщину. Выйдя после работы на улицу, она вдруг увидела давешнюю клиентку.

– Девушка, я вас жду. Может быть, попробуете вылечить меня? – неуверенно сказала она.

_Что вы, я не могу лечить.

– Я поняла, это вы поставили мне диагноз, а не Зося.

– Ну, диагноз могу, а лечить – нет.

– Если вы видите болезнь, значит, и лечить сможете. Все экстрасенсы лечат.

– Я?! Но я никогда не лечила, – растерялась Сашка, а сама вдруг вспомнила тетю Люсю. Но тогда лечила бабка, а она просто наблюдала за ней – так казалось девочке. Попытаться? Попробовать самой? Такая молодая симпатичная женщина, а жить осталось так мало…

– Я видела, как лечат, но сама не пробовала…

– Мне терять нечего, пусть я буду вашим первым подопытным пациентом, – усмехнулась женщина.

И Сашка согласилась.

– Хорошо. Что ж, давайте попробуем.

– И что нужно для этого?

– Приготовьте халат белый, медицинский, перчатки стерильные … – она вспомнила, как все происходило тогда, как противно было касаться, даже мысленно, опухоли, и решила: нужны перчатки. – Ну, вот и все. А, еще молоко, – в тот раз у нее было что-то вроде отравления, да и бабка после лечения всегда пила молоко.

– Молоко? Хорошо. Когда вы придете?

– Нельзя откладывать ни на один день, давайте завтра, только не забудьте все приготовить.