Текст книги "Сделка (СИ)"

Автор книги: Лара Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Беременность протекала вполне сносно, даже того самого пресловутого токсикоза у нее практически не было. Маша научилась правильно питаться, держать гемоглобин в норме и повышать уровень железа в крови. Это были рекомендации ее гинеколога и она послушно выполняла все, что «доктор прописал». А заодно старалась побольше двигаться, чтобы сильно «не расползтись».

Шеф со своей супругой всегда относились к Маше, как к дочери. А сейчас так вообще носятся с ней, как с писаной торбой, окружив ее заботой и вниманием. Последние пару месяцев ее привозила и увозила служебная машина, чтобы «девочка не тряслась в общественном транспорте». Да и шеф частенько устраивал Маше дополнительные выходные, либо просто «выгонял» ее с работы пораньше.

О Егоре и Сержике она старалась не вспоминать. Полгода назад Маша решила окончательно вычеркнуть из своей жизни обоих мужчин. С Глебовым было проще. Там все уже давно отболело и перегорело. Последние месяцы перед разводом, семьи уже как таковой и не было. Маша наконец сбросила с себя этот груз и почувствовала существенное облегчение.

Егор… У них изначально сложились странные отношения. Странно познакомились, странно разбежались. И как результат– ее «странная» беременность.

Нет, Маша не обманывала Егора, сказав ему, что нет никакого ребенка. Уж кто-кто, а она была уверена в этом на все сто процентов. О своей беременности Маша узнала спустя три месяца, и то случайно. «Красные» дни календаря приходили ежемесячно, причем даже цикл не был нарушен. Все выяснилось в тот день, когда ее вместе с другими сотрудниками шеф отправил на плановую диспансеризацию. В больнице Маша даже поспорила с гинекологом, с пеной у рта доказывая ему, что такого просто не может быть. У нее не было никаких признаков беременности. Ну грудь немного округлилась. Так такое у нее бывало почти перед каждыми месячными. Лишь пройдя полное обследование, включающее УЗИ, Маша наконец убедилась, что ее беременность не плод больной фантазии некомпетентного гинеколога. Причем, по всем подсчетам выходило, что забеременела Маша в ту самую первую ночь, проведенную с Егором. Мистика какая-то!

Интересно, как бы отреагировал Егор, узнав об ее «интересном положении». Наверняка решил бы, что Маша его обманула. Тем более, что тогда, полгода назад, она открытым текстом заявила, что скрыла бы от него сей факт.

Нет, она все правильно сделала, послав Егора лесом. Эту его дурацкую слежку за ней, Маша еще могла бы пережить, понять и простить. А вот то, что Егор возомнил себя хозяином жизни, вернее чужих жизней– этого она ему спустить не смогла. Как-то не очень хотелось чувствовать себя марионеткой в руках опытного кукловода. Никто и никогда не будет решать за нее, с кем ей быть и с кем ей жить.

И вообще, он как-то сразу отпустил ее тогда. Может быть решил– таки наконец, что овчинка выделки не стоит? А что? Пару недель с дамочкой покувыркался – и хорош. Сам же рассказывал ей, что долгие годы обходился одноразовым сексом без обязательств. Это многое объясняет, как и то, что вот уже целых полгода от него ни слуху, ни духу. Скорее всего уже и думать про нее забыл.

Маша вытерла непрошеные слезы (чёртовы гормоны!) и, встряхнув головой, нехотя поплелась готовить себе поздний ужин.

***

Спустя полгода Егор Мальцев возвращался в родной город.

Шесть месяцев назад подвернулся очень удобный повод исчезнуть. По официальной версии, отъезд Егора был связан с открытием нового филиала от его фирмы в другом городе. А по неофициальной… Все решилось после того, последнего разговора с Машей, когда девушка ясно дала понять, что свое будущее она никак не связывает с Егором. Как-то так. А через несколько дней его уже не было в городе.

Конечно, ему не обязательно было лично заниматься филиалом, достаточно было поднапрячь своего личного помощника. Но на тот момент ему было просто жизненно необходимо уехать и сменить «картинку» перед глазами, иначе он, либо ушел бы в запой, либо каждую ночь спал на коврике под Машиной дверью.

Собрав остатки своей уязвленной гордости, Егор по– тихому «слинял», подальше от этого города и своих личных проблем, наивно полагая, что время и расстояние– лучшие доктора. Если бы…

И дня не проходило, чтобы он не думал о Маше. Поначалу, рабочая суета на какое-то время отвлекла его. Найм нового персонала, бесконечные собеседования, новые контакты, рекламная кампания, поиск новых партнеров и клиентуры– всем этим Егор занимался лично. Из офиса он уходил последним, стараясь по максимуму загрузить себя работой. Но как только он оказывался дома, на него снова «накатывало»…

Эта женщина влезла ему под кожу. Всюду мерещился Машин запах, особенно по ночам. Дошло до того, что Егор перестал нормально спать и плотно «подсел» на снотворное. А ведь были еще и сны… и с этим он уже ничего не мог поделать.

Как он вообще такое допустил? После Вероники, он слово себе дал, что больше ни одну женщину не подпустит к себе настолько близко. Долгие годы Егор был верен себе и своему слову. Пока однажды не встретил кареглазую красавицу в том кафе…

Как он тогда сказал? Егор Мальцев взял след? Ню-ню, следопыт хренов. Поохотился, блин… Сам же, своими собственными руками загнал себя в капкан, из которого теперь не выбраться, как не старайся. И не помогут здесь ни водка, ни бабы.

Где ж он так нагрешил-то, а? «Не возжелай жены ближнего своего»… Грешен, возжелал. Влез в чужую семью, в чужие отношения. Хотя…там и рушить– то было уже нечего. Глебовы постарались сами. Егор лишь немного ускорил «процесс». И ни фига он в этом не раскаивается. Каждый борется за свое счастье как может.

Егор слишком хорошо знал такую породу людей, как Глебов. Журналист– это ведь не профессия, а скорее диагноз. В погоне за признанием и успехом, эти недоумки порой жертвуют самым ценным, что у них есть– своими близкими. Вот и Егор точно знал, чем он может «заинтересовать» Глебова, и не ошибся. В конечном итоге, он все– таки существенно облегчил Маше жизнь, сделав то, на что она еще очень долго не решилась бы. Не оценила…

Сейчас Егор был уверен в одном– он завоюет эту женщину вновь. Он дал ей достаточно времени, чтобы все переосмыслить и взглянуть на ситуацию под другим углом. Между ними больше нет никаких тайн и недомолвок. Они начнут все с чистого листа…

Глава 25

Дитрих волновался как мальчишка. Сегодня он признается Мари в своих чувствах и озвучит ей свое предложение. Как она на это отреагирует, он не знал. В любом случае, учитывая ее положение, Дитрих постарается все сделать деликатно, чтобы не разволновать девушку ненароком.

Майер постучал в дверь ее кабинета, зная, что Маша уже часа два, как находилась на рабочем месте.

– Да-да, войдите, – услышал он ее голос.

Дитрих не заставил себя долго ждать и быстро зашел в кабинет.

– Добрый день, Мари, – поприветствовал он девушку. – Прекрасно выглядишь.

– Какой сюрприз, – заулыбалась Маша, – рада вас видеть, Дитрих.

– Ну Мари, – посетовал он ей, – мы столько лет знакомы. Не пора ли нам уже перейти на «ты»?

– Хорошо, Дитрих, как скажешь. Проходи, присаживайся.

Майер уселся в кресло, напротив Маши и пристально посмотрел на девушку, отчего она несколько смутилась и даже слегка покраснела.

– У тебя ко мне какое-то дело, Дитрих? – вежливо поинтересовалась Маша.

– Ну почему же сразу «дело»? Неужели мы не можем просто поболтать, как давние…знакомые?

– Конечно, можем, – вновь смутилась она, – просто в данный момент я немного занята и…

– Вот именно поэтому, – перебил ее Дитрих, – я к тебе и пришел. Мари, мне очень хотелось бы с тобой пообщаться в неформальной обстановке. Как ты смотришь на то, чтобы поужинать со мной в ресторане сегодня вечером?

Ух. Никогда еще Майер не делал ей подобных предложений, несмотря на то, что они знакомы кучу времени. Маша насторожилась. Надо было что-то ответить немцу, тем более, что неловкая пауза несколько затянулась. Подумав, она все же решила, что от нее не убудет, да и отказывать давнему знакомому как-то не ловко.

– Хорошо, уговорил. Вот только…

– Тебя что-то смущает, Мари? – встревожился Майер.

Маша снова покраснела.

– Дитрих, а тебе не будет стыдно за свою э…«слегка» беременную

спутницу, да еще и одетую не по дресс – коду?

Немец весело расхохотался.

– Ценю твое чувство юмора, Мари. По поводу одежды я и сам никогда не заморачиваюсь. А беременность… она тебе только к лицу, поверь.

Ну какой женщине не понравится подобный комплимент? На этот раз Маша покраснела от удовольствия.

– Итак, Мари, мы договорились?

– Ты умеешь убеждать, Дитрих, – улыбнулась девушка. – Я согласна.

Майер встал с кресла и подошел к Маше.

– В таком случае, жду тебя в семь часов у выхода из здания, – сказал он и галантно поцеловал ей руку, а затем вышел из кабинета.

***

Они сидели в небольшом ресторанчике. Сегодня был будний день и, видимо поэтому народу здесь было немного– это радовало. Маша с Дитрихом уже успели поужинать и даже немного потанцевали. Девушка конечно же отнекивалась, стесняясь своего «огромного» живота, но Дитрих был очень настойчив.

– Мари, – сказал он ей, – ты зря комплексуешь. Поверь отцу двоих детей. Нет никого прекрасней беременной женщины.

Майер был отличным партнером, и в его бережных объятиях Маша чувствовала себя очень уютно. С таким мужчиной любая женщина почувствует себя королевой. Девушка наконец расслабилась и Дитрих понял, что настал тот самый момент…

– Мари, – начал он, когда они снова оказались за столиком, – ты не обидишься, если я тебе задам нескромный вопрос?

– Тебе сегодня можно все. – Улыбнулась девушка.

– Что ж, я польщен, – слегка поклонился ей мужчина. – Недавно я узнал о твоем разводе. Мари, скажи, ты сейчас совсем одна или у тебя есть…

– Любовник? – закончила за него Маша. – Нет, Дитрих. У меня никого нет.

– А как же отец ребенка? – осторожно поинтересовался Майер.

– Мы расстались полгода назад. И предупреждая твой следующий вопрос, сразу отвечу– нет, он ничего не знает о ребенке, и я не поддерживаю с ним никаких отношений.

Дитрих на секунду потерял дар речи.

– Боже, – наконец воскликнул он, – чем же провинился этот несчастный, что ты его так наказала?

Маша криво усмехнулась.

– Поверь, он это заслужил. Извини, Дитрих, но я больше не хочу говорить на эту тему.

– Да, Мари, прости, что завел этот неприятный разговор. Я не ради праздного любопытства задавал тебе все эти вопросы. Но нужный мне ответ я все же получил.

Майер взял небольшую паузу, обдумывая свой следующий шаг.

– Мари, – наконец продолжил он, – прошу, выслушай меня. Я узнал тебя совсем юной девушкой, когда ты только пришла работать к Борису. Ты всегда была очень привлекательной и постоянно находилась в центре внимания мужчин, которые тебя окружали. Не стал и я исключением. Сначала я думал, что это вполне объяснимо– в красивую девушку легко влюбиться. Но со временем я стал понимать, что все гораздо серьезнее. Я старался использовать любую возможность, чтобы приехать в Россию. Мне надо было просто видеть тебя. Мари, поверь, я ни на что не рассчитывал, ведь мы оба были не свободны. А я все же воспитан в старых традициях и для меня институт брака священен.

От волнения у Дитриха пересохло в горле. Он пригубил немного вина из своего бокала и продолжил:

– Еще немного терпения, Мари, – вымученно улыбнулся он, – я уже перехожу к главному… Два года назад я овдовел. А несколько дней назад узнал, что и ты теперь свободна. Мари… я люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой.

Дитрих наконец выдохнул. Теперь она знает…

Глава 26

Маша давно догадывалась об особом отношении Майера к ней. Но она и подумать не могла, насколько глубоки его чувства. Дитрих прав – она всегда была в центре мужского внимания и со временем у нее выработался иммунитет к подобным вещам. Да и как еще реагировать на сальные взгляды похотливых самцов, которые мысленно уже поимели тебя, и не раз.

Встречи и беседы с Дитрихом были для нее, своего рода отдушиной. Его отношение к Маше было совсем иным. Немец всегда смотрел на нее с восхищением и какой-то затаенной грустью.

Чисто по-женски, Маше это конечно же льстило. Да, она давно догадывалась, что нравится этому взрослому, состоявшемуся мужчине и, зная его достаточно давно, Маша была уверена в том, что Майер никогда не опустится до пошлых намеков в ее сторону. Максимум, что он мог себе позволить– поцеловать ей руку.

Признание Дитриха стало для Маши полной неожиданностью. И она поверила ему сразу. Да и как было не поверить в ту самую, настоящую любовь, которую этот удивительный мужчина пронес через годы? Даже тот факт, что она беременна от другого, не заставил его отказаться от намерения жениться на ней. Это ли не любовь?

В ее жизни было двое мужчин, от которых она тоже слыша слова любви… Глебов предал ее, обменяв на карьеру. А Егор, захотев ее в личное пользование, с легкостью пошел на обман, и разрушил ее брак, разумеется «с благими намерениями».

И вот теперь, после всего этого дерьма, через которое еще недавно ей пришлось пройти, судьба свела ее с мужчиной, который (как оказалось) столько лет любил ее на расстоянии, ни на что не надеясь. Он не пытался влезть в ее жизнь нахрапом и не напрягал девушку навязчивыми признаниями. Он терпеливо ждал.

И Маша решилась – она примет предложение Дитриха. Да, она не сможет ответить ему взаимностью. Их отношения будут строится на доверии и уважении друг к другу– а это уже не мало. А любовь…Нахлебалась она всего этого по полной. С нее хватит.

***

Вечером следующего дня они выходили из здания вместе.

Двумя часами ранее, Маша официально приняла предложение Майера…

Дитрих был абсолютно счастлив. В течение дня он несколько раз забегал к Маше в кабинет, как– будто лишний раз хотел убедиться в том, что девушка не передумала. Маша только посмеивалась, глядя на этого седеющего «мальчишку», который весь день не давал ей спокойно сосредоточиться на работе.

К концу рабочего дня Дитрих вновь появился на пороге Машиного кабинета. На этот раз, в его руках был огромный букет алых роз.

– Дитрих, – воскликнула Маша, – они прекрасны!

– Не прекрасней той, кому они предназначены. – Галантно ответил немец. – Мари, я утомил тебя за целый день, прошу простить меня. Знаю, ты очень устала. Могу ли я отвезти тебя домой?

– Спасибо, Дитрих. Я буду готова через минуту.

***

Егор подъехал к Машиной «конторе». На заднем сиденье лежал букет ее любимых гербер. Мальцев очень тщательно готовился к этой встрече, даже заготовил речь, которую он, как последний идиот, часа два репетировал дома, перед зеркалом. Блин, с каких пор он стал таким мнительным? Так и на валерьянку подсесть недолго

Егор криво усмехнулся. И тут он увидел ИХ.

Маша вышла под руку с каким-то мужиком. Даже издали было заметно, что он гораздо старше ее. Одной рукой он поддерживал Машу, а в другой нес букет алых роз.

Скрипнув зубами, Егор рефлекторно сжал руками руль. Его как– будто пригвоздило к сиденью, пока он провожал взглядом эту «парочку». Они спокойно дошли до какой-то новенькой иномарки, после чего тот самый мужик усадил Машу на заднее сиденье и, положив рядом с ней букет, захлопнул дверцу. Затем он сел на водительское место и завел мотор. Егор «на автомате» сделал то же самое. Обе машины почти одновременно тронулись с места.

Он ехал за ними, стараясь держать дистанцию, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. Судя по маршруту– Машу везли домой.

Что– то не давало покоя Егору. Какая-то мысль мелькнула, как фотовспышка, и ушла, уступив место банальной ревности. Что это за мужик? Какие отношения связывают их с Машей? Что, черт возьми, вообще происходит?

Егор припарковал машину в некотором отдалении от Машиного дома. Отсюда прекрасно просматривался ее подъезд. Он остался в машине, решив какое-то время понаблюдать за «парочкой».

Мужчина помог Маше выйти из машины и, взяв букет в руки, повел ее к дому. В подъезд они вошли вместе.

Егор со злостью треснул кулаком по рулю. Как так-то, а? Прошло всего каких-то полгода, а она уже умудрилась найти себе мужика. Вот же ж…

В этот момент он увидел, как Машин «провожатый» вышел из подъезда, спокойно сел в машину и уехал.

И что это было? Сослуживец?

Так, Мальцев, хватит дурью маяться. Хочешь прояснить ситуацию– спроси прямо.

Егор вышел из машины и решительно зашагал к Машиному дому. Забытые им герберы так и остались на заднем сиденье…

Глава 27

Маша едва успела переодеться, как в дверь позвонили.

Так, похоже этот неугомонный немец решил взять ее сегодня измором! Что еще ему могло понадобиться?

Маша распахнула дверь.

– Дитрих, что ты…

Она не договорила, споткнувшись на полу– фразе, и уставившись на того, кого меньше всего ожидала увидеть на пороге своей квартиры. Так они и стояли, буравя друг друга глазами, не в силах вымолвить не слова.

Теперь наконец до Егора дошло, ЧТО его так забеспокоило, когда он увидел издали Машу, выходящую с тем мужиком под руку. Он был уверен, что ему просто показалось. Выходит, не показалось…

– Ты беременна. – Наконец выдохнул он, все еще не в силах оторвать взгляда от Машиного живота, размеры которого не могла скрыть даже просторная футболка.

– И тебе здравствуй, Егор. – парировала Маша.

Она уже успел взять себя в руки и справиться с первым волнением. Мальцев тоже немного отошел от шока. Сейчас он жадно рассматривал девушку, подмечая все изменения, которые произошли в ее внешности за эти месяцы.

– Все рассмотрел? – поинтересовалась она.

– Извини, – смутился Егор, – ты позволишь войти?

Он как-то резко «сдулся», растеряв весь свой воинственный настрой.

– Проходи, – ответила Маша. – Не на лестничной же клетке нам общаться.

Она посторонилась, пропуская Егора в квартиру. Они молча прошли на кухню.

– Чай, кофе?

– Спасибо, не нужно. – ответил он. – Маш, сядь, пожалуйста. Нам надо поговорить.

Девушка выполнила его просьбу. Она давно была готова к этому разговору, в отличие от Егора, и в этом было ее преимущество.

– Маш, – начал он, – ты помнишь наш последний разговор? Ты уверяла меня, что не беременна…

Маша пожала плечами.

– Да, я помню.

– И рассказывать мне о ребенке ты не собиралась– это тоже твои слова. Что ж, свое обещание ты выполнила, – скорее ответил, чем спросил Егор.

– Вынуждена разочаровать тебя, Егор, а может, наоборот, обрадовать, это уж ты сам решай – но это не твой ребенок.

Мальцев устало потер пальцами виски. Боже! Эта женщина точно сведет его с ума.

– Не будешь же ты утверждать, что это Глебов перед отъездом оставил тебе «подарок»?

Маша хмыкнула.

– Нет, Сержик здесь ни при чем.

– Тогда кто, Маш? Ты хочешь убедить меня в том, что сразу же нашла мне замену и моментально забеременела? Это бред. Неужели я настолько тебе противен, что ты не хочешь признать очевидное?

Противен? Да чтоб тебя, Мальцев. Ни хрена– то ты не понял. Люблю я тебя, гада, да так, что скулы сводит…

Ни дня не проходило, чтобы Маша не вспоминала те пару недель абсолютного женского счастья, которые она провела с Егором. Она еще долго смаковала то офигенное ощущение, когда ты знаешь, что тебя боготворят и буквально носят на руках, а еще при этом любят страстно и нежно. Разве такое можно забыть? А уж когда она узнала, что беременна…

Да, она любила Егора, но любовь без доверия беспочвенна. Как она могла верить человеку, который прет к своей цели, как танк, не гнушаясь никакими средствами и, абсолютно не задумываясь над моральным аспектом своих поступков? Он беспардонно влез в ее семью, просто пообещав Глебову «конфетку» в обмен на…жену. Ну да, "конфетка" была "шоколадной", но сути дела это не меняет. Маша невольно сравнила Мальцева с Майером.

Дитрих… он любил ее на расстоянии столько лет. И предпочел молча страдать в одиночестве, уважая ее статус замужней женщины, и прекрасно понимая, что своими признаниями он только осложнит девушке жизнь. Видит бог, этот мужчина заслужил право на счастье. Он его выстрадал.

Маша с вызовом посмотрела на Егора.

– Я не собираюсь тебя ни в чем убеждать. Отца своего будущего ребенка я знаю давно. Он немец, один из учредителей нашего СП. Как оказалось, Дитрих давно любит меня. Пока мы оба были в браке, о своих чувствах он молчал. Два года назад он овдовел, а потом, в один из своих деловых визитов узнал и о моем разводе. Дитрих признался мне в своих чувствах, ну а дальше… – Маша положила руку на свой живот, – результат ты видишь.

Егор на мгновение застыл, затем замотал головой.

– Нее, Маш. Я не верю тебе. Признай, ты все это придумала, прямо только что, ведь так?

Маша встала из– за стола и подошла к окну, отвернувшись от Егора.

– Знаешь, Мальцев, мне вообще фиолетово на твое «верю– не верю». Через неделю я уезжаю в Германию и в скором времени стану фрау Майер.

Она не поняла, как оказалась в кольце сильных рук, тут же почувствовав его горячее дыхание на своем затылке. Ах, ты ж…запрещенный прием, Мальцев. Он слишком хорошо знал, как это действует на нее.

Маша с силой сцепила зубы, стараясь унять дрожь во всем теле.

– Маш, – горячо зашептал Егор, касаясь губами ее уха, – зачем все это? Мы же любим друг друга. Пойми, ты сломаешь жизнь не только нам, но и этому несчастному немцу.

Она высвободилась из его рук и медленно развернулась.

– Нет, Егор. Ломать судьбы и чужие семьи– это твоя привилегия. Мне в этом смысле до тебя далеко.

Ну же, будь сильной, Маша…

– Зря ты пришел… я не изменю своего решения. Прощай, Егор.

Глава 28

Он все еще сидел в машине, не в силах сдвинуться с места. Казалось, уедь он сейчас, и они с Машей больше никогда не увидятся, как– будто порвется та тоненькая ниточка, которая все еще связывала их двоих.

Ребенок… Мальцев даже и не думал в эту сторону, ведь она сумела его тогда убедить. Скрыла? Похоже на то. Тем более, что Маша ему прямо сказала, что в случае беременности, она не собиралась ставить его в известность. Ну а в сказочку про «папу Майера» он попросту не поверил.

Нет, в существовании немца Егор убедился сам. Тот самый мужик с букетом роз, который провожал сегодня Машу до дома. И в то, что этот самый Майер сделал Маше предложение– он тоже поверил. Видел Егор, с каким обожанием немец смотрел на девушку. Вот только Мальцев нутром чуял, что между этим Дитрихом и Машей еще не было той самой пресловутой интимной близости. И дело вовсе не в том, что Егор просто из ревности отметал этот факт. Нет. Любой мужик на людях всячески старается показать свои собственнические притязания по отношению к любимой женщине. Но ничего такого в поведении немца Егор не заметил. Ни тебе объятий, ни поцелуев, даже самых невинных. Напротив, с Машей этот Майер был подчеркнуто вежлив и предупредителен. Максимум, что он себе позволил– это поцеловать девушке руку. Ну не ведут так себя потенциальные любовники и тем более– будущие отцы.

Вывод напрашивается сам собой– к Машиному ребенку немец не имеет никакого отношения. А это значит…Да, Мальцев, только одно. Будущий папаша– ты. Блин, Маша, за что ж ты так со мной…

Да, я разрушил твой дурацкий брак. Но я не стал бы этого делать, если б до конца не был уверен в твоих чувствах ко мне. Я ЗНАЛ, что ты меня любишь. Так какого хрена я должен был молча сидеть и наблюдать, как ты губишь себя, а заодно и меня? Твой Глебов тот еще му@ак, я понял это сразу. И я ни на йоту не сомневался, что эта продажная скотина всеми руками и ногами уцепится за мое предложение. Так в чем моя вина, Маш? Я всего лишь избавил тебя от этого прилипалы, который еще долго портил бы тебе кровь.

Значит вот так ты решила? На роль мужа и отца я не гожусь. А твой немец, выходит, более подходящая кандидатура?

Конечно, Мальцев запросто мог установить отцовство, добиться совместной опеки над ребенком и на законных основаниях запретить Маше вывозить его за рубеж. Вот только чего он этим добьется? Однажды он уже вмешался в ее жизнь и к чему это привело?

А может пообщаться с этим Майером за жизнь? Ну да, Мальцев, дерзай. Вот только это тебе не Глебов. Если этого гребаного писаку ты сумел замотивировать, то с немцем такой номер уже не пройдет. Он успешный бизнесмен, у которого все есть. Для полного счастья ему не хватает только Маши. Так что ты можешь предложить ему взамен?

Егор впервые в жизни оказался в тупиковой ситуации, из которой не видел выхода. Он привык решать проблемы, полагаясь только на самого себя. Сейчас же от его решений ровным счетом ничего не зависело и это нереально бесило.

Твою ж мать, Мальцев, думай! На все, про все у тебя – неделя.

***

Вылет в Германию планировался ровно через семь дней. Но сначала надо было добраться до Москвы, в N– ске аэропорта не было. До столицы решено было ехать поездом. На машине было бы конечно быстрее, но, учитывая «интересное» положение Маши, от этого варианта пришлось отказаться.

Маша пыталась убедить Дитриха оставить ее до родов в России, но немец был непреклонен, не доверяя российским клиникам, и настоял на том, чтобы его будущая жена рожала в Германии. Все билеты были заказаны заранее.

Майер разве что пылинки с нее не сдувал. Он окружил девушку заботой и вниманием. На работе Дитрих чуть ли не каждые полчаса заглядывал к Маше в кабинет, под самыми разными (конечно же благовидными) предлогами. Справлялся по сто раз на дню о ее здоровье, приносил вкусняшки, ругал за долгое сидение у компьютера.

Такая кипучая деятельность вокруг ее персоны, Машу несколько напрягала. Нет, конечно же ей, как любой нормальной женщине, льстило подобное внимание, но вот именно сейчас Маше хотелось несколько иного. Всему виной, видимо, были ее, так не вовремя разбушевавшиеся гормоны. Нет, секс с Дитрихом пока в ее планы не входил, да и сам Майер относился к ней слишком благоговейно, не делая не единого намека на эту тему. Нет, Маша ждала не этого. Девушке сейчас так не хватало обыкновенного душевного тепла, объятий, нежности. Так хотелось прижаться к сильному плечу, вдыхая терпкий мужской запах. ЕГО запах. Эх, Мальцев, как же ты не вовремя объявился…

Неделя пролетела стремительно, в суете и хлопотах. Хорошо хоть с документами возиться не пришлось, свой загранпаспорт Маша обновляла полгода назад. А вот с квартирой пришлось решать вопрос на семейном совете. Продавать ее Маша не хотела, а искать квартирантов не было времени. Пришлось скинуть эту проблему на родителей. С другой стороны, лишний доход им не помешает.

Мать с отцом без особого энтузиазма отнеслись к ее будущему браку с Майером и отъезду на ПМЖ в Германию, но, зная характер своей дочери, отговаривать ее не стали. Маша с детства была очень упряма, а с тех пор, как упорхнула из родительского дома– и вовсе перестала прислушиваться к их советам. Вот и пришлось им просто смириться и отпустить дочь с миром. Маша простилась с ними дома, попросив родителей не приезжать на вокзал. Как говорится, долгие проводы– лишние слезы.

На вокзал их с Дитрихом доставили на служебной машине. Оставив девушку в зале ожидания, Майер отошел купить воды. Маша присела на сиденье, блаженно вытянув ноги. Сейчас она уже просто мечтала поскорее растянуться на мягкой полке СВ.

В зале висела плазма, с экрана которой о чем-то вещал диктор. Маша даже невольно задремала под его монотонный голос, как вдруг…ее будто что-то толкнуло. Она резко открыла глаза и уставилась на экран.

«…совершено разбойное нападение. – донеслось с экрана, – Пострадавший– предприниматель Мальцев, 1987 года рождения. Мужчине нанесли несколько ножевых ранений, в результате чего пострадавший скончался на месте. Нападавшие с места преступления скрылись. Объявлен розыск…»

Дальше уже Маша ничего не слышала. Как ее, сползающую по стенке, подхватил Дитрих, как вызывали «скорую»., как ее пытался привести в чувство врач, как, наконец, ее везли с «мигалками» в больницу. Ничего этого Маша уже не помнила…

Эпилог

Сознание к ней возвращалось медленно. Маша открыла глаза и первого, кого она увидела был Дитрих, который сидел на стуле подле нее. Мужчина, уронив голову на грудь, видимо, спал.

Маша осмотрелась вокруг. То, что это больница– она уже поняла. Но вот как они с Майером тут оказались?

– Дитрих. – тихо позвала она.

Немец дернулся и сразу же открыл глаза.

– Бог мой, Мари! – воскликнул он. – Наконец-то ты очнулась.

Майер вымученно улыбнулся и, подойдя к Маше, присел на краешек кровати. Затем он взял ее руку и поднес к губам.

– Почему я в больнице? Что-то с ребенком? – Маша попыталась сесть.

Дитрих мягко, но настойчиво удержал ее за плечи, заставив снова улечься на подушку.

– Успокойся, Мари. С ребенком все в порядке.

– Тогда почему мы здесь, Дитрих? – уже более спокойно спросила девушка.

– Тебе стало плохо на вокзале. Ты потеряла сознание, поэтому пришлось тебя госпитализировать.

Вокзал…Диктор…

– О Господи, Егор… – прошептала Маша.

Дитрих нахмурился.

– Что происходит, Мари? Я уже второй раз слышу от тебя это имя. Первый раз ты его выкрикнула, как раз в тот момент, когда падала в обморок.

Маша судорожно скомкала простыню.

– В зале ожидания передавали новости. Там говорили об одном человеке, который…погиб от рук бандитов.

– Поэтому тебе стало плохо? Ты знаешь этого человека?

Девушка закрыла лицо руками и замотала головой.

– Я не уверена, Дитрих. Я расслышала лишь фамилию и год рождения. Не знаю, возможно это совпадение. Я очень на это надеюсь.

Дитрих очень внимательно посмотрел на Машу, думая о чем-то своем.

– Скажи, Мари. Этот мужчина…он ведь не просто твой знакомый?

Маша утвердительно кивнула.

– Он отец моего ребенка.

– Что ж, Мари. Судя по твоей реакции там, на вокзале, я вижу, что этот человек все еще дорог тебе.

Маша промолчала, но Дитриху и не требовалось подтверждения, он и так все понял. Майер встал с кровати и подошел к двери.

– Мари, если для тебя это так важно, я постараюсь узнать…

Он не успел договорить, как в их палату кто-то резко открыл дверь. На пороге застыл мужчина, выражение лица которого не предвещало ничего хорошего. Гнев, злость, тревога– все это вместе взятое, читалось в его взгляде, устремленном на… Машу.

– Боже, Егор, – вскрикнула девушка, – ты жив!

Мальцев, не замечая Дитриха, подошел вплотную к Машиной кровати.

– Я-то жив, – еле сдерживаясь, процедил он сквозь зубы, – а вот какого черта ты творишь, Маша? Ты понимаешь, что чуть не угробила себя и нашего ребенка? Добегалась? Господи, – простонал он, – всю душу ты из меня вытрясла. Все, хватит. Никуда я больше тебя не отпущу. И не надо мне лапшу на уши вешать про каких-то «левых» папаш. Я все знаю, Маш. Ты на восьмом месяце беременности. Не трудно вычислить, чей это ребенок. Да я и без этого знаю, что это МОЙ сын.

Маша молчала. ОН жив! Она была так счастлива, что сейчас, прямо в эту минуту готова была простить ему все – злость, ревность, его дурацкую слежку, свой нелепый развод с Глебовым. Все!