Текст книги "Ну и ну (СИ)"

Автор книги: Лара Альм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Альм Лара
Нуи ну

Я правду собираю по частицам,

Как каменщик, что строит этажи.

Ищу ее крупицу за крупицей,

В густых завалах хитрости и лжи...

/ Эдуард Асадов /

Не люблю я дни рождения. Свои – не выношу. Чужие, напротив, – принимаю с удовольствием. Уже с утра в голове бесится «глубокоумная» мыслишка: «люблю повеселиться, особенно – пожрать». Да, я люблю поесть и не скрываю этого. На моей фигуре обжорство никак не отражается, несмотря на то, что физическая нагрузка в спортклубе не относится к моим фанатичным увлечениям, и не фанатичным – тоже. Если честно – худым и стройным я никогда не был. Обожаю лежать на диване и читать увлекательный детективный роман. Я же не «плюю в потолок», делом занят, развиваю логическое мышление: пытаюсь переиграть автора, вычислить убийцу. Не лукавлю при этом, не пытаюсь обмануть, а заранее пишу на листке бумаги имя убийцы и отдаю записку своей жене, чтобы после прочтения романа убедилась в моей гениальной сообразительности. Детективы жена не любит, читает разные глупые романчики, сопливые и ужасные, но ради чистоты эксперимента пробегает глазами несколько последних страниц прочитанного мною детектива, чтобы убедиться в моей честности. Сказать по правде – меня ее недоверие бесит. Но я терплю и молчу. Всё как обычно. Я, вообще, молчун по натуре. Моему терпению позавидует даже тот, который считает себя образцом терпения. Если я был не сдержан, то давно расстался со своей супругой, с которой прожил уже десять лет в любви и согласии. И всё благодаря мне, моему терпению. Не скажу, что она злыдня, зануда, наглая изменщица или скандалистка. Причина в ее умении преподносить мне сюрпризы по случаю разных праздников. Я быстро отвадил ее награждать меня подарками-сюрпризами к Дню Защитника Отечества, к Новому Году и по другим менее важным поводам, мило порекомендовал «купить что-нибудь себе» на сэкономленные на мне деньги. Какая женщина откажется от такого великодушия?! Моя – не исключение из правил. Сам отказался, сам напросился.

Чего мне не удалось, так это уладить конфликтную ситуацию с днем моего рождения.

– Так нельзя! – заявила заботливая супружница. – Не лишай меня удовольствия сделать тебе подарок, который запомнится надолго.

Ага, запомнится.

В первый год совместной жизни жена подарила мне крысу. Живую естественно, с длинным хвостом. А ведь знает, что я, и не скрываю этого, не выношу подобной твари. Заявила, что это Груша, в смысле Агриппина, и эта Груша-Агриппина будет жить с нами.

– Третьим лишним, – добавил я тут же. И вызвал обиду у доселе счастливой жены. Секунду назад она светилась счастьем от своей якобы заботы, так мне и сообщила, только я не понял, в чем забота заключается. Лично я ее не просил о крысе Груше, никогда не мечтал о третьем лишнем.

Когда моя жена Юля отревелась, я ляпнул, не подумав:

– Если тебе со мной скучно, то давай заведем ребенка. Прямо сейчас.

Юлька вспыхнула, схватила свою Грушу и куда-то умелась. Как я потом узнал – в зоомагазин, откуда Груша и приехала в наш дом. Как приехала, так и уехала. В тот год я остался без подарка. О чем нисколько не жалею.

Но через год Юлия Владиленовна вручила мне горные лыжи, при этом одухотворенно произнесла следующую фразу:

– Всегда мечтала слететь с горы. Но предоставляю тебе первым осуществить мою мечту!

Вы что-нибудь понимаете? Я – нет. Могу понять, если бы я подарил Юльке горные лыжи на ее день рождения, предварительно узнав о ее давней мечте.

Потянула она меня в горы, заставила встать на лыжи, шепнув на ухо:

– Тебе это не помешает: благодаря моей заботе и вниманию у тебя появились лишние килограммы.

Брехня полная, за прошедший год я не набрал ни грамма. Так мне кажется. Чего не скажешь о Юлии Владиленовне, которая недавно не влезла в свою любимую юбку-футляр.

Моя супруга – это не женщина, это сплошное противоречие.

Ее забота закончилась переломом ноги, моей естественно. Два месяца я провалялся в гипсе, набрал пять килограммов.

На этом экстремальные подарки закончились.

Но каждый год она поражает меня подарками, которые мне не идут – это я о рубашке в "петухах" ("безумно красиво" – это слова жены), подарками, которые меня раздражают – это я о музыкальном диске одного известного певца, от пения которого я затыкаю уши. Юлька решила меня приобщить к музыкальной "культуре современности". У меня от этой "культуры" зубы начинают болеть, а в голове следует череда взрывов. Были еще кошечки, собачки, рыбки... Ну, не люблю я домашних питомцев! У меня аллергия на шерсть, на рыбий корм.

В итоге я уговорил супругу не связываться с живностью, но на всякий случай она промямлила:

– Есть такие маленькие хрюшечки, хорошенькие до невозможности.

На что я резко высказался, не в свойственной мне манере:

– Или я или... хрюшечки!

Юлия Владиленовна выбрала меня, промурлыкав заявления отца дяди Федора из известного мультфильма:

– Я тебя выбираю, я тебя давно знаю. – Причем перед этим выдержала долгую паузу, будто размышляла, кто ей на самом деле дороже.

Никогда не мог понять, зачем мне дарить джинсы на два размера меньше и требовать в них влезть?! Зачем?

– Тебе не нравится, как я выгляжу? – миролюбиво поинтересовался я, хотя, в груди возмущение кипело и бурлило.

– Очень нравится! – был мне ответ. Юлька улыбалась во весь рот.

– Тогда я ничего не понимаю.

Жена развела руками и сообщила:

– На распродаже остался только один размер.

– Не мой, – выказал я необычайную догадливость.

– Да, – опустив глазки, согласилась она. – Это модные джинсы известного бренда. Они стоят ооочень дорого, и за полную стоимость, без скидки в семьдесят процентов, я их никогда бы не смогла приобрести для тебя.

– Юля, может быть, тебе... приобрести себе другого мужа, на которого эти джинсы налезут?..

В итоге эксперименты с одеждой тоже закончились.

Но не сюрпризы!

Мне дарились комнатные цветы с замысловатыми названиями, которые я никогда бы не запомнил даже при всем моем желании. Желания у меня не было, ни запоминать, ни ухаживать за ними, ни терпеть их в нашей однокомнатной квартире. Все подаренные цветы рано или поздно начинали цвести, ужасно благоухать и безумно раздражать. В конце концов переселялись в офис, где работала моя жена.

В этом году, третьего февраля, мне исполнится тридцать пять лет.

Я с ужасом жду это праздника. Естественно, из-за сюрприза, который обязательно последует. Тем более, меня уже предупредили. Юлька интриговала достаточно долго. Я уговаривал, я умолял, я жестко требовал в несвойственной мне манере: тридцатипятилетие хочу встретить спокойно! Юлька вмиг теряла слух и загадочно улыбалась.

Правда за две недели до "радостного" события она внезапно загрустила. При этом смотрела на меня, как на списанный шкаф, вполне еще пригодный, но ужасно надоевший. Так мне казалось, но я себя пытался убедить в обратном: Юлька меня по-прежнему любит. Как и я ее. В последнем я уверен на сто процентов. Куда-то подевалась уверенность в верности супруги. Глупость. Наверное. Проблема в моей голове и связана она с тихим психозом, каждый раз возникающим перед днем рождения. Не я один такой. Но у других волнения возникают от подведения итогов прошедшего года личной жизни, что-то устраивает, что-то нет, одно успокоение – есть время для "усердной работы засучив рукава". Потому с возрастом психоз усиливается: не знаешь, хватит ли тебе времени на работу засучив рукава. В этом никто не уверен: завтра выйдешь из подъезда и тебе кирпич на голову шмяк. И конец. От случайностей никто не застрахован.

Да, настрой у меня пессимистический. Внутренне бушую. И жду.

Скорее бы третье февраля. Наступит, пройдет, надеюсь, забудется. И надеюсь, что подарком мне будут не оленьи рога.

С каждым днем Юлька все грустнела и грустнела. Я изводился и молчал.

И вот мой день настал.

Юлия Владиленовна с утра прочирила поздравления в мой адрес, расцеловала, напомнила, что вечером у нас соберутся друзья, чтобы я не задерживался на работе, и ускакала.

Я столбом стоял в прохожей и таращился на входную дверь, закрытую моей супругой. Супруга вела себя очень странно и подозрительно.

Я попытался возрадоваться такому повороту событий – нет сюрприза и то ладно, старательно отодвигая от себя странное поведение жена.

Однако сюрприз может появиться вечером, отсюда и странность. Ранее ничего подобного за Юлькой замечено не было.

Далее последовала догадка – сюрприз может быть очень неприятным. Не чета всем предыдущим вместе взятым.

Допустим, Юлия Владиленовна заявит, что встретила другого мужчину, полюбила и уходит к нему. Вынуждена уйти от меня, так как любовь прошла, завяли помидоры. А там всё только начинается: и любовь, и помидоры в цвету.

И встретила она этого другого не ранее двух недель назад, после чего последовала грусть Причина грусти – и этого, меня то есть, жаль – мужик в общем-то неплохой: и характер, и зарплата, и к тому душа тянется, сил нет терпеть.

За прошедшие две недели Юлия на работе не задерживалась, приходила всегда в положенное время, причем загруженная сумками с продуктами.

Значит, они встречаются в рабочее время. Наверное, это ее коллега по работе. Всех ее коллег, и женского, и мужского пола я знал, не раз встречались на корпоративных праздниках, куда было заведено приходить в "полном составе". Конечно, детей с собой не брали. Исключение – с детьми – происходило в летнее время, когда устраивались частые пикники на природе. У нас с Юлькой пока детей нет, мы все еще собираемся, думаем, мечтаем. Так долго мечтали, думали, собирались, что привыкли жить вдвоем.

Сначала я не хотел детей, потом – она. Не знаю, как она объясняла себе свое нежелание, я объяснял просто: ревновал бы Юльку к нашему ребенку. Вот и всё эгоистическое объяснение. Да, я эгоист. За что теперь и расплачиваюсь.

Неужели всё именно так, как я себе напридумал? Выходит, что так. И тому подтверждение – неполученный поутру сюрприз, он же подарок по случаю моего тридцатипятилетия...

Весь день я был молчалив и угрюм. Но я всегда был молчуном, исключение во время застолий: после выпитых сто граммов любого алкоголя я превращаюсь в тамаду-балагура. Однако угрюмым, даже нелюдимым, я никогда не был. На этот раз я избегал людей. Принимал поздравления и быстро находил повод улизнуть. Отсиживался в укромном уголке и размышлял. Естественно, о Юлии Владиленовне. Восстанавливал в памяти ее поведение, ее слова, обращенные мне или своей близкой подруге, с которой она постоянно треплется по телефону, несмотря на то, что они работают в одной конторе и проводят вместе больше времени, чем Юлька проводит со мной. Опять ревность из меня прет. Но я очень люблю свою жену. И не позволю какому-то гнусу увести ее у меня.

В итоге я так себя накрутил, что стал неправильно реагировать на безобидные шутки коллег. Дабы не устроить конфликт на пустом месте, попытался утешить себя совсем по-идиотски: зато теперь мне не придется с ужасом ждать следующего дня рождения. Пусть гнус мучается от сюрпризов.

Вот и отлично! И пусть уходит к нему! Плакать не буду. Точно не буду. Я мужчина.

Но буду безумно страдать и мучиться. Буду зализывать рану. Надеюсь мне это удастся. И тогда... жизнь засияет новыми красками. Какие мои годы!

Я повеселел, тем более в конце рабочего дня мы накатили по чуть-чуть коньяку за мое здоровье.

Уже по дороге домой я неожиданно вспомнил недавний телефонный разговор моей супруги с ее близкой подругой Галкой. Тогда я решил, что они обсуждают мужа одной их коллеги. Дамочка всегда находилась в центре внимания благодаря своей же несдержанности – обожала "выносить сор из избы", а народу только в радость: других горячо обсуждаешь, забываешь о своих семейных проблемах. Опять же успокоение: у других-то еще хуже, у тебя всего лишь мелочные раздоры.

Пара то расставалась, то вновь воссоединялась, проходило всё в строгом соответствии с бразильским сериалом, на виду у всех зрителей: ее коллег, его коллег и соседей. Видимо, женщина в очередной раз помирилась с мужем, а Юлька с Галкой пришли к выводу, что делать этого не стоило, потому как это не мужик, а тряпка. Далее последовали пояснение, почему муж их коллеги – тряпка. Я не прислушивался к разговору, но стал невольным соучастником: телефонные обсуждения шли на повышенных тонах, как будто подруги пытались переубедить друг друга или докричаться до глупой коллеги. Переубеждать не требовалось – мнение было единым, докричаться тоже не было возможности, просто у дам вышло терпение из берегов.

Меня всегда поражало женское желание с таким безудержным волнением обсуждать чужую семейную жизнь. Особенно удивляли дамы, у которых не все гладко обстояло в своей семье. Но для таких, как уже было сказано, чужие размолвки своего рода успокоительная таблетка.

Если бы я с таким жаром обсуждал всех и каждого, то в один "прекрасный" момент сердце бы не выдержало и остановилось, от избытка эмоций. Женщины – народ крепкий, эмоциями, относящимися не к своей жизни, они подпитываются.

А почему я решил, что Юлька с Галкой обсуждали чужую жизнь? По привычке. А на самом деле они обсуждали меня. Это меня они назвали тряпкой.

Возможно, я не топчу чужие головы, забираясь по карьерной лестнице, но на новую квартиру я заработал. Не скрою – родители тоже поучаствовали, немного помогли. Да, я не миллионер, и тем более, не миллиардер, но копейки перед зарплатой мы не считаем. И еще я подрабатываю на досуге ремонтом компьютерной техники.

Юлька всегда хвастает перед подругами:

– Мой Костик – компьютерный гений!

Я не гений, но неплохо секу в этой области. И моя работа в солидной компании IТ-технологий мне нравится.

А если Юльке нравится считать меня гением, пусть считает. Не скрою, мне это нравится.

И что получается? Был гением, стал тряпкой. Из крайности в крайность со скоростью космической ракеты.

– Ну и ну, – вслух удивился я своим, скажем честно, убийственным выводам.

За размышлениями я не заметил, как добрался до дома. И тут же затрезвонил мой мобильный в кармане куртки.

– Юль, я уже подъехал, – поспешно сообщил я супруге, не желая слушать сюрпризные новости.

– Я вижу, что ты подъехал, – с недовольством сообщила жена.

– Я рано прибыл? – решил я перевести всё в шутку. – Надо еще погулять по улицам нашего заснеженного города, чтобы ты успела...

– Я уже все успела, – перебила меня жена.

– Ах, вот как! Поздравляю!

– Мне непонятна твоя ирония, – хмыкнула Юлия. – Я успела покромсать салаты, запечь мясо в духовке, сервировать стол... А ты о чем подумал?.. Чего ты молчишь?.. Я тебя вижу.

Я поднял голову, взглянул на свои освещенные окна. В окне заметил силуэт жены.

– А ты о чем? – нахмурившись, спросил я.

– Раньше не мог приехать? Мне, между прочим, мужская помощь бы не помешала. Стол на себе таскала. И еще – я просила тебя не садиться на руль выпивши? Просила?

– Я капельку, десять граммов всего. За компанию.

– За десять граммов водительских прав лишают.

– Уже всё – вернулся домой без приключений.

– Константин, обещай мне впредь...

– А впредь разве будет? – не дослушал я ее.

– И этот человек утверждает, что выпил десять граммов! – взвизгнула Юлька.

– Не бубни! – осадил я супругу. – Сейчас поднимусь в квартиру, и ты мне выскажешь свое недовольство.

– Давай уж, поднимайся, давно пора. Скоро гости придут...

Когда я оказался на своих законных квадратных метрах, супруга придирчиво меня осмотрела, как будто покупала некую неодушевленную вещь и промолчала – не нашла причины придраться. Выпил я не десять граммов, а пятьдесят. И никогда бы не сел за руль, если бы мысли не витали в облаках. Сел за руль по инерции и поехал.

Я долго мыл руки в ванной. Потом переодевался в праздничную одежду. Когда вышел из спальни, передо мной выросла стройная фигурка жены. В руках Юлька держала картонную коробку, украшенную фиолетовым бантом.

– Что это? – с опаской поинтересовался я.

– Подарок! Тебе на день рождения!

– Вижу, что подарок, – промямлил я, отступая на шаг. Юлька пошла в атаку вместе с коробкой.

– Бери, бери, не бойся.

– Я не боюсь, с чего ты взяла.

– Ну, открывай, – поторопила она меня.

Я открыл.

В коробке лежали... белые тапочки. Всё сразу стало на свои места: от меня хотят избавиться.

– Ну и ну, – своеобразно отреагировал я на подарок. Что-то нужно было сказать, я не нашел других слов для выражения своей "благодарности".

– Ну и ну, – завторила мне супруга. – Нравится?

– Несказанно.

– Что-то непохоже.

– Это что, намек? – спросил я, кивнув на белые тапки. Не абы какие, не шлепки, а глубокие теплые калошки, отороченные опять же белым мехом. Принюхавшись, я громко чихнул.

– Это кролик, – объяснила мне жена и ласкового провела пальчиками по меху-оторочке. – У тебя постоянно мерзнут ноги, а у нас в квартире прохладно, вот я и подумала...

– Подумала и надумала подарить мне белые тапки.

– Чтобы ноги не мерзли.

– Я делаю акцент на цвете!

– Костик, что за предрассудки! – всплеснула руками супруга. – Белый цвет благотворно влияет на самочувствие и физическое состояние человека, об этом постоянно говорят психологи. Придешь ты вечером домой усталый, выжатый, как лимон, сунешь ноги в тапочки, сядешь на диван, сосредоточишься на белом цвете и все проблемы снимет, как рукой.

Меня ее разглагольствование не впечатлило. Юлька продолжила без прежнего пафоса.

– Еще древние люди возводили белый цвет в ранг божественного начала...

– Куда ты клонишь?

– Хочу, чтобы у тебя в жизни все складывалось удачно...

Понятно, готовит меня к жизни без нее, – подумал я. – Мол, все у тебя, Костик, будет хорошо, после тридцати пяти жизнь изменится, но ты не переживай, перемена слагаемых в твоем возрасте не стоит сильных переживаний – быстро найдешь мне замену! Я же нашла.

– Юля, ты мне больше ничего не хочешь сказать?

– Откуда ты узнал?

– Что узнал?

Жена одарила меня пронзительным взглядом. По всей видимости, своих глубоких познаний я не выказал, поэтому она облегченно вздохнула.

– Если честно, то этот подарок я купила впопыхах...

Понятно, времени для меня не нашла, – подумал я. – Могла бы, вообще, не заморачиваться. Да, прощальный подарок удался, ничего не скажешь. Тонкий намек на толстые обстоятельства. Сыграл бы ты, Костик, в ящик, всем бы легче было: ни тебе развода, ни размена квартиры.

– Ты меня слушаешь? – повысила голос Юлька. Я кивнул и подальше отложил коробку с пресловутым подарком. – Нам обещали выплатить хорошую премию по итогам прошедшего года, но не срослось, потому что выплатили одному заказчику неустойку. Премию все-таки нам дали, но за эти деньги только тапочки можно купить. Брать у кого-то в долго я не люблю. И ты об этом знаешь.

– Я тоже не люблю, привык рассчитывать на себя.

– Я знаю... Хотела купить тебе ноутбук, который ты "облизывал" в одном магазине еще накануне Нового года. Думала, исполнить твое желание, но не вышло. Увы.

Так я тебе и поверил, – подумал я. – Конечно, зачем тратиться на человека, который вдруг стал тебе чужим, совершенно не нужным.

– Это всё? – отстраненным голосом поинтересовался я.

– Костик, ты обиделся? Не обижайся, куплю я тебе этот ноутбук.

– Не мне, так еще кому-нибудь, – пробубнил я себе под нос.

– Что ты сказал? – не расслышала супруга.

Но тут позвонили в дверь. Пришли гости. Все разом, шесть человек. Один из шести – незнакомый мужчина. Как оказалось, он пришел с Галкой, подругой жены, давно ставшей и мне подругой.

– Познакомьтесь, это Вадим, мой двоюродный брат. Он сегодня приехал ко мне в гости из Пензы.

– А где твой муж? – озадаченно вопросил я.

– Шурик? – вскинула брови Галка. Можно подумать, у нее имелся гарем из мужей. – Шурика услали в командировку. Прям с утра отбыл. Шурик за порог, Вадик – на пороге. Как снег на голову. Мы с ним сто лет не виделись. Вместе выросли, потом жизнь раскидала... Костик, чего ты смотришь на Вадика, как Ленин на буржуазию! Знакомьтесь уже.

Мы пожали друг другу руки. Надо признать, что Вадим тоже смотрел на меня недружелюбно. И это понятно – он такой же Галке двоюродный брат, как и мне. Специально его к нам привела. После торжества, все гости уйдут, кроме Галки и Вадима, и наступит время признаний. Юлька скажет: "Костик..." Нет, не так... "Константин... Константин Николаевич, ваше время истекло"... Нет, она скажет: "Извини, я полюбила другого!" Потом помолчит и добавит: "Познакомься с моим избранником". И укажет на Вадима.

Отвратительная картина...

У меня всё, как у всех несчастных. А я думал, что у меня всё, как у всех счастливых: любящая жена, мир и покой...

Лучше бы тихо мне изменяла... Лучше...

Да, для меня лучше...

Погуляла бы на стороне и вернулась ко мне. Забыла бы этого Вадима...

У, рожа наглая. Глазами так и есть мою Юльку. Пока мою... А вот не позволю я им выговориться – накрыть меня своим признанием. Сейчас нажрусь, как свинья. До одури нажрусь, по непоняток. Чего с меня, пьяного, взять...

Сказано – сделано...

– Ну и ну, – только и сказала жена, оценив мое «свежее» лицо, в точности повторив мое удивление в момент получения белых тапочек.

– Хороший праздник получился, – прохрипел я.

– Божественный! – поиронизировала супруга. Проглотила язвительную улыбку и на полном серьезе заявила, – Константин, вечером у нас состоится серьезный разговор.

– По поводу? – храбро уточнил я с отчаянием в голосе.

– Я опаздываю на работу. И тебе бы пора встать и привести себя в порядок.

– Ладно, вечером поговорим, – согласился я без особого желания. А когда за Юлькой захлопнулась входная дверь, вздохнул, – как бы не так...

Я принял контрастный душ, выпил чашку крепкого кофе, долго смотрел на овсяную кашу, приготовленную моей заботливой женой, и все же решил немного съесть из уважения к ней.

Вдруг в последний раз завтракаю тем, что приготовила Юлька. От понимания этого я жутко расстроился, едва не пустил скупую мужскую слезу.

Запоздало сообразил, что на моих ногах красуется вчерашний подарок супруги – белые тапочки с меховой оторочкой из кролика.

– Что тебя моль поела! – в сердцах воскликнул я и сбросил с ног белые оковы. – Думает, она хитрее всех... Ничего у тебя не выйдет, Юлечка! Еще посмотрим, кто кого!

Незаметно я слопал всю кашу. Сначала расправился с той частью, что была в тарелке, потом черпал остатки прямо из кастрюльки. Во время чревоугодия в голову пришла одна идея: надо что-нибудь себе сломать! Естественно, не позвоночник – чревато последствиями. Вот в прошлый раз, во время горнолыжного слалома я сломал ногу, и Юлька так самоотверженно за мной ухаживала, что я даже в тайне порадовался, что оказался в такой сложной ситуации. Допустим, я сломаю себе... руку. Шел по обледенелому тротуару, упал, потерял сознание, очнулся – гипс. Получил закрытый перелом... Настолько закрытый, что о переломе будем знать только мы с доктором: он получит денежное вознаграждение за мой ложный перелом. Выдаст справку и все дела.

Я слягу, стану изображать страшную боль... Не бросит же она меня в таком состоянии, в конце-то концов! Все-таки десять лет прожили душа в душа. Есть что вспомнить. Из уважения к моему настоящему незавидному положению и долгосрочному завидному терпению отложит расставание хотя на короткое время. Например, на две или три недели. Этого срока будет достаточно для того, что новые чувства поостыли. Вдруг это не любовь, увлечение. Время пройдет, разберется что к чему.

Или даже не увлечение, а самообман. Ей захотелось новизны, какого-то всплеска. Надоело молодой женщине однообразие.

Давно надо было сообразить, как-то раскрасить серую обыденность яркими красками.

Потому Юлька и наслаждается обсуждением чужой семейной драмы-комедии: сама-то плывет и плывет по течению. Лично меня все устраивает, я люблю тишину и покой.

Сейчас поздно посыпать голову пеплом. Надо что-то предпринять. Отвадить этого Вадима с наглой рожей.

Кстати, про Вадима. А позвоню-ка я Шурику, мужу Галюськи. Позвоню и спрошу, есть ли у его супруги двоюродный братец Вадим.

Я уже взялся за телефон, но быстро передумал звонить Шурику. А если Вадим – Галкин любовник? Она выдала его за двоюродного брата, чтобы не возникло лишних вопросов. Ведь знает, что ее никто не сдаст. Наверное, все друзья сразу раскусили этих "брата и сестру", один я поверил на слово, так как зациклился на собственной проблеме.

Однако догадка меня слегка успокоила. Чужой пример заразителен: если тебе плохо, лучше переключиться на других, тем самым забыть о своих несчастьях на время.

Получается, что тряпкой называли Шурика? Раньше Шурику обе подруги – и супруга Галка, и Юлька – пели дифирамбы, теперь он превратился в тряпку. Мы оба превратились, я в том числе. А был когда-то гением...

Я вспомнил, что безбожно опаздываю на работу. Впопыхах собрался, выскочил на улицу и тут же растянулся на асфальте. Подниматься не спешил, пустился в размышления о собственной "каркушести" – сам себе накаркал перелом. После чего осторожно пошевелил запястьями обеих рук, никакой боли не ощутил. Ощупал локтевые суставы. Будто бы всё в порядке. Прыгнул на ноги, зашмыгнул в салон автомобиля, но все-таки пришлось выйти и очисть щеткой снег, который успел укутать машину не очень толстым слоем. Правая рука неожиданно заныла, что натолкнуло меня на мысль направиться в травмпункт, но судьба в лице моего коллеги распорядилась иначе. Он мне позвонил и сообщил следующее: меня срочно затребовал к себе шеф. Появилась проблема, которую способен решить только я.

Я буркнул в трубку "сейчас буду", возгордился своей незаменимостью и решил достойно принять вечером новость от Юлии Владиленовны...

В трудах и заботах день пролетел незаметно.

Возвращаться к жене мне впервые за десять лет не хотелось.

Зачем мне ее правда? И без слов все уже ясно и понятно. Лучше бы ушла без объяснений, меньше унижений и для нее, и для меня.

А может быть Юлька еще пребывает в раздумье? Хочет, чтобы я ее переубедил, что-то пообещал?..

У нас, будто бы, и так все было в порядке... По моему мнению...

Что за вожжа ей под хвост попала! Скучно стало? Ей со мной стало скучно? Бедненькая, несчастненькая... Слова вымолвить не может...

Как метко сказал русский поэт Даниил Ратгауз: " О женщинах твердят, что это слабый пол! Но сколько сильных он пленил и поборол! Есть в женской слабости неведомая сила, и в ласке горлицы нуждается орел!"

От себя добавлю: в ласке не абы какой горлицы нуждается орел. У каждого орла своя горлица, другой не надо. А что горлица? Решила сменить одного орла на другого?

Отпустить и забыть?.. Безвольно с моей стороны.

А ей хотя бы будет стыдно?

А это меня успокоит?

Привязать к себе, не отпускать? Придумать предлог?.. Мучить ее остаток жизни? Изводить себя недоверием?

Что лучше?!

Лучше – жить как прежде... Но я готов себя изменить по ее требованию...

Она могла озвучить свое недовольство. Просто поговорить со мной. А она? Считала, что у нас хорошая дружная семья, пока не встретила другого. По примеру Галки. Та порхает на крыльях любви, и этой захотелось...

Интересно, Шурик в курсе ее порханий? Шурику проще – он часто уезжает в командировки... В командировки...

А ведь это выход! Спасение семьи!

Пусть Юлька нагуляется-напорхается. Авось к моему возращению поймет кто есть кто: кто ей дорог, а кто мимолетное увлечение, похожее на сказочный сон, так необходимый для перезагрузки отношений с супругом, верным и надежным...

Я позвонил жене и сообщил, что срочно убываю в... Крым по заданию начальства. Даже не успею подняться в квартиру. За десять минут что я буду добираться до дома, она обязана собрать мне необходимые вещи и вынести дорожную сумку с вещами на улицу.

Юлька хотела что-то сказать, но я поспешно отключился.

Когда подъехал к дому, сразу заметил несчастную фигуру жены. В ее руках была дорожная сумка.

Я прижал Юльку к себе. Мне стало стыдно за свое вранье. Хотел признаться, взять ее за руку и отвести в наш теплый и уютный дом. А дома заговорить о переменах: в мои тридцать пять пора задуматься о детях. Ведь она давно мечтала.

Но она может сказать: "Поздно"! И тем самым поставить крест на наших отношениях, на нашем будущем.

Я не предоставлю ей эту возможность. Время пройдет, все перемелется – мука будет. Как говорит моя мать.

Я обязан уехать. Так будет лучше для нас обоих.

Мы постоянно вместе. Я не устал. А она? Надо дать ей возможность отдохнуть от меня. Отдохнет, потом затоскует. Я вернусь, когда это пойму...

– Ты надолго? – спросила Юлька без всякого интереса. Возможно, прятала свои истинные чувства. Какие? Ликование? Огорчение? Не трудно угадать, что устроило меня.

– Пока на неделю, а там будет видно.

– Я буду скучать, – искренне, так мне показалось, проговорила она и глубоко вздохнула. Возможно, я просто придушил ее своими объятиями, а возможно, вздохнула от облегчения – освободилась, пусть и на время.

– Я тоже буду скучать. Очень. Я люблю тебя.

С безумным волнением я ждал ответного признания, слышанного много-много раз. Но жена издевательски промолчала. И опять, как много раз за эти две недели, посмотрела на меня оценивающе, как будто желала удостовериться, достоин я ее или нет.

Я успел отступить к автомобилю. Юлька сделала за мной пару шагов и резко остановилась, как будто уперлась в непреодолимую стену.

Этой стеной был третий лишний. Жаль, что я оказался догадлив.

Но стоило удостовериться, задать прямой ответ и получить честный ответ. Подвести черту под прожитыми тридцатью пятью годами. И подумать, как жить дальше.

– Юля...

– Да...

– Я поеду?

– Езжай. Счастливого пути.

– Я люблю тебя, Юля, – повторил я.

В ответ услышал только:

– Не забывай звонить...

Я на самом деле хотел отправиться в Крым, погулять, подумать. Или отдохнуть от дум, забыть на время обо всем, взять тайм-аут. Но мой родной город не хотел меня отпускать. Я мотался по городу на автомобиле, в голове было совершенно пусто, ни одной мысли.

Я мог отправиться к родителям, которые жили в трехстах километрах, но моя чуткая мама сразу бы сообразила, что у ее сына возникли серьезные проблемы. Замучила меня вопросами, и сама разволновалась. Волновать пожилых родителей я не имел права.

Мог направить стопы к сестре, необремененной семьей, которая жила на окраине города в хорошем домишке, который оставил ей бывший супруг-бизнесмен. Но у Раисы "язык без костей" – с потрохами сдаст меня нашим общим предкам. Опять же мать разволнуется. Или Райка начнет лезть куда ее не просят, она обожает мирить всех подряд. Лучше себя бы помирила с бывшим мужем. Оба, как мне кажется, страдают и нисколько не радуются расставанию. Хотя, убеждали знакомых и родных, что для них развод – это лучший выход, иначе дело закончится смертоубийством. Да, и моя сеструха, и ее бывший супруг – люди со сложно-неподчиненным характером. Друг другу никогда не уступали, даже в мелочах. Удивляюсь, как смогли прожить почти пять лет без летального исхода одного из них. До драки дело доходило, чего скрывать, причем Райка поднимала руку на мужа, он только грозился и сотрясал над ее головой кулаками. В общем, весело и страстно прошли пять лет. Развелись, разъехались, сейчас встречаются на нейтральной территории, как цивилизованные люди, не дикари-драчуны. И мне кажется, что рано или поздно они воссоединяться.