Текст книги "Укротить хищника (СИ)"
Автор книги: Лана Светлая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)
Annotation
Выходя из тюрьмы жестоким и озлобленным зверем, он совсем не рассчитывал на подарок от брата в виде двух детей. А ещё, к ним в довесок непонятная девица, которая не собирается отдавать племянников ему.
Вот только плевать он хотел на её желания. Ведь теперь он живёт по принципу "захотел – взял".
Так что, хочешь не хочешь, а только придется ей самой искать способы укрощения безжалостного Хищника.
Лана Светлая
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Глава 16
Глава 17
Глава 18
Глава 19
Глава 20
Глава 21
Глава 22
Глава 23
Глава 24
Глава 25
Глава 26
Глава 27
Глава 28
Глава 29
Глава 30
Глава 31
Глава 32
Глава 33
Глава 34
Глава 35
Глава 36
Глава 37
Глава 38
Глава 39
Глава 40
Глава 41
Глава 42
Глава 43
Эпилог
Конец
Лана Светлая
Укротить хищника
Глава 1
– Свет, ну Свет! Ну займи сотню на неделю. Клянусь, отдам максимум через десять дней.
Я дрова у Семёновны колоть буду. Она обещала половину в первый же день дать. Так я тебе сразу принесу.
Я посмотрела на просящего мужчину. Местный алкаш, один из нескольких в нашей деревни. Запитое, опухшее лицо вызывало только отвращение и чувство брезгливости. Определить возраст не сможешь, даже если постараешься: то ли тридцать, то ли семьдесят. А запах, исходящий от одежды и тела, которое не знало воды уже как минимум месяца два или три, заставило меня начать дышать ртом. От чего мой голос стал звучать так словно у меня простуда:
– Максим Иваныч, мне еще зарплату в школе не выдавали. Я даже продукты у Марины уже в долг беру.
– Свет, ну дай сотню. Ну вот тебе крест – дрожащая рука произвела соответствующие словам движения – Отдам через неделю.
– Максим Иваныч, ну правда нет у меня денег. Мама заначку нашла и конфисковала. Ну, хотите, пойдем к Марине, вы возьмете то, что вам надо. А я скажу, что бы записала на меня.
В магазине в долг ему ничего не давали уже несколько лет.
Он сразу заюлил и стал бормотать себе под нос, что деньги ему нужны, что бы якобы долг отдать.
И я, и он прекрасно понимали, что деньги нужны были на бутылку, а вовсе не долг отдать и даже не на продукты. Только вот сдаваться я не собиралась. Через месяц был день рождение близнецов, и каждую лишнюю копейку я откладывала, что бы купить им подарок. А если занять Максиму Ивановичу, можно было смело с деньгами попрощаться. Притом навсегда.
– А мать дома? – похоже, он решил что раз деньги ему не светят, то хоть на халяву выпьет.
Мама у меня была тоже алкоголиком. Притом алкоголиком со стажем. Мне через пол года исполняется 20 лет и ведь, сколько я себя помню, она всегда пила. Соседи рассказывали мне, что пить она начала после смерти моего отца, которого, как они говорили, безумно любила. Мне на тот момент исполнился всего год. Оторвался тромб, как показало заключение о смерти. Видимо в тот момент что-то в ней сломалось.
Поначалу она пила дома вечером в одиночестве, после того как укладывала меня спать. Не часто и немного. Поначалу я даже не замечала этого, только когда находила пустые бутылки из под вина и спрашивала что это. Она отвечала, что это компот для взрослых, который детям пить нельзя.
Потом стали появляться собутыльники. От меня уже не прятались, и все чаще мне приходилось перед школой убирать на кухне следы попоек. С каждым годом загулы по времени стали удлиняться. А последний год я видела маму где-то два, три раза в неделю.
Спасибо ей большое за то, что ни одного из этих собутыльников она не возвела в ранг моего отчима. Хотя как знать, как повернулась бы её жизнь если бы она снова вышла замуж.
Домой я запрещала водить гостей, а пить в одиночестве ей было уже не интересно. Кто её поил, и где она ночевала, я уже даже не интересовалась. Когда она появлялась дома, я молча затапливала баню, что бы она отмыла от себя всю эту грязь и запах, кормила и укладывала спать. И как-то по детски просила бога, чтобы «дней трезвости», как я их называла было на этот раз побольше. Но видимо не тому богу я молилась, так как эти дни становились с каждым разом всё меньше.
Протрезвев, она всегда помогала мне по хозяйству и в огороде. Вечером, когда я приходила с работы, мы сидели на кухне и разговаривали: я рассказывала про свою работу, она мне – все местные новости в деревне.
Я не пыталась уже проводить с ней лекции о вреде здоровью спиртного. Давно поняла, что это совершенно бесполезно, а для моих нервов очень болезненно.
Спустя пару дней она забирала деньги из комода (я всегда оставляла ей там небольшие суммы, что бы она ходила в магазин и покупала необходимые продукты в моё отсутствие) и снова исчезала.
Вот так мы и жили с ней.
* * *
Открывая калитку, я ответила:
– Нет, как вчера ушла, так еще не возвращалась.
Он тут же засобирался:
– Ну я пойду тогда.
– Максим Иваныч, если маму встретите, передайте чтоб домой шла.
– Конечно, конечно. Светочка передам обязательно – и отвернувшись, он направился по улице в сторону магазина.
Управившись по делам, я пила чай, когда услышала звук открывающейся двери. Соседка через дорогу, ровесница моей мамы и в далёком прошлом подруга когда мама ещё не пила, плакала и что-то говорила. Но сквозь слёзы было невозможно разобрать ни слова.
– Тет Тань, что случилось? – я подскочила и бросилась к ней.
Сердце забилось просто с астрономической скоростью. Первая мысль: близнецы, что то с ними случилось.
– Ой, горе то какое! Светочка! Прям не вериться! Как же так?!
– Тет Тань, ну говорите уже! Что случилось?
– А-а-а… Светочка… Мама твоя умерла…
Глава 2
Звук закрывающейся за мной двери прозвучал для меня почти что музыкой.
Сколько грёбаных лет я мечтал именно об этом моменте. Моменте, когда я буду стоять за пределами территории тюрьмы и вдыхать во всю силу легких этот сладкий запах свободы. Кто-то может и скажет, что это всего лишь образное выражение чего-то несуществующего и нереального.
Но только не я. И не те люди и «нелюди», которые остались там, внутри. Сейчас я даже не мог точно сказать к какой из этих двух категорий себя отнести.
Десять лет проживания в аду выбили из меня всю дурь, связанную с такими понятиями как человечность, доверие и любовь. Теперь я собирался жить по принципу хищника, агрессивного и безжалостного. Готового разодрать глотку любому. А особенно тому, кого он посчитает своим врагом или добычей. У меня уже были на примете двое, которых я определил в категорию врагов.
Сегодня отсюда выходил человек, который отличался от входящего как небо и земля. Тут ломали всех! Жестоко и безжалостно! А особенно тех, кто был самоуверенный и наглым. Таких, каким я был, кажется целую вечность назад.
– Ну и как дышится на свободе? – услышал я голос откуда то сбоку.
Я обернулся в сторону говорившего. В пяти метрах от меня стоял пожилой, худой мужчина. Старый друг моего отца, а также мой адвокат.
– Петрович, вы прям экстрасенс какой-то. Я ведь только что думал именно на эту тему.
Он не спеша подошел ко мне. Внимательно просканировав моё лицо, обнял за плечи. И заключив в объятия, похлопал по спине.
– Суровые мужские объятия? – заулыбался я.
– Не дерзи мне щенок. А то ведь не посмотрю, что крестник и выпорю старым добрым ремнем.
Он отстранил меня от себя, положив руки на плечи. В его глазах блестели слезы, которые он и не пытался скрыть.
– Ты как Бандит? – именно это детское прозвище, которым называли меня в детстве отец и Петрович, заставило улыбку сползти.
– Нормально я. Лучше не бывает. И давайте уже завязывайте с такого рода вопросами Петрович. А то я нервничать начинаю. А когда я нервничаю, кто-нибудь пострадать может.
Он отвел взгляд и засуетился:
– Ладно, поехали. Отвезу тебя к Виктору. Он тебе торжественный приём готовит.
– Это в виде бухла и девочек?
– В точку. А я завтра ближе к вечеру подъеду, раньше ведь не очухаетесь. И поговорим спокойно.
– Есть о чём говорить?
– Есть Сергей. Даже смогу предложить несколько вариантов.
Глава 3
Я проводила тетю Таню до ворот. Она уходила с поминок последняя.
– Свет, точно не надо помочь с посудой?
– Нет, спасибо. Я сама всё уберу.
– Ну, смотри… Ты держись давай. Глядишь, теперь может и в город переберешься. Что тебе тут теперь делать? А там и работу найдешь по специальности. Да глядишь и замуж выйдешь.
– Я подумаю, тет Тань.
Я зашла в дом, на автомате переносила грязную посуду на кухню и перемыла её.
Мыслями прокручивая весь сегодняшний день, но как то вяло и уже безэмоционально. Видимо сказывалось действие пустырника, которым напоили меня соседки перед поездкой на кладбище.
Похороны прошли для меня как будто в тумане, поминки дома тоже. Я половины событий не помнила с того момента как мне сказали о смерти мамы. Спасибо соседям, которые всё время находились со мной, поили какими то лекарствами (видимо успокоительными) и помогли с похоронами. Я даже не могла представить себе как бы я справилась со всем одна.
В десять часов вечера раздался стук в дверь и зашел мой сосед через забор, дядя Вова. А ещё он приходился дедом моих любимых мальчиков близнецов Ваньки и Леши.
Он появился в нашей деревне два года назад с близнецами, которым на то момент было четыре года. Купил пустующий рядом дом. С соседями он практически не общался и ни с кем дружбы не водил. На все вопросы был один ответ: родители близнецов погибли, а он единственный живой их родственник, приходится им родным дедом.
Каких только слухов не было про соседа в первое время. И что якобы он родом из этой деревни. И что он украл пацанов и теперь тут прячется. Каждый выдвигал свою версию и каждая была всё невероятней.
К нему даже приходил участковый, а после визита сказал всем интересующимся, что документы все в порядке и дядя Вова является их официальным опекуном. Разговоры после этого поутихли.
У нас с ними был общий забор и дверца в нем, через которую однажды и проникли на мой участок близнецы. Не влюбиться в этих ангелочков было просто невозможно. Сейчас же это были два дьяволенка, за которыми мы с дядей Вовой пытались уследить.
Первое время дядя Вова пытался отвадить их от меня, так же как и остальных. Со временем понял, что это бесполезно. Да и видимо сыграло роль то, что он видел как сильно мы с ними привязались друг к другу. И с тех пор он стал постепенно впускать меня в свою жизнь.
На похоронах его с мальчиками не было, так как они уехали неделю назад в город к кому то в гости и видимо только сегодня вечером вернулись.
Дядя Вова молча дошел до меня и обнял, прижимая голову к своей груди. Плакать сил уже просто не было, и я закрыв глаза стояла, принимая его отеческую заботу.
– Дядь Вов, а близнецы…
– Спят пацаны уже. Проверил что уснули крепко и пришел. Ты как дочка? – он гладил меня по голове словно маленького ребенка. – Ты поплачь если надо.
– Я уже сегодня наплакалась. Надо же и назавтра что-нибудь оставить – попыталась пошутить, отстраняясь.
Он сел за стол, а я достала рюмку с бутылкой, налила стопку и пододвинула её в его сторону. Он выпил молча, закусил и заговорил:
– Я пришел не только мать твою помянуть Светочка. Разговор у меня к тебе серьезный по поводу пацанов. Думал время еще терпит, да только ошибся я.
Глава 4
Мы подъехали к пункту охраны коттеджного, незнакомого мне поселка. Протянув пропуск высокому качку, мы въехали на территорию.
Сразу видно, что простые люди тут не живут. Пропускная система, большие дорогие дома, огражденные высокими заборами, прилегающими к ним огромные территории – всё просто вопило о не хилом достатке людей живущих здесь.
– Витек и не говорил, что переехал из своей конуры в другое место – я рассматривал дома мимо которых мы проезжали.
– Он купил тут дом всего пол года назад. Недалеко от него и тебе дом присмотрели. Посмотришь, если понравится, сделку можно заключить уже на днях.
– Давай все новости до завтра отложим. Хочу просто отдохнуть хотя бы сутки без новостей. Или есть что-то сильно срочное, что не терпит отлагательства?
– Да нет. Всё может подождать.
Мы подъехали к высокому забору, Петрович посигналил, и они тут же стали открываться. Мы въехали и я стал осматриваться. Кирпичный двухэтажный дом с большой террасой, справа от дома беседка и мангал, слева – видимо место для машин, где уже стояли две иномарки и куда припарковался Петрович.
Мы вышли и тут же на пороге дома появился мужчина. Шатен среднего телосложения и невысокого роста. За то время, что мы не виделись, он отрастил бороду, которая, как ни странно, ему шла. Он стоял на веранде, ожидая когда мы подойдем. Протянул руку для приветствия и улыбнулся.
– Ну, здорово. И с выходом тебя, что ли.
– Привет, Витек. Бриться теперь стало уже не модно? – я был чертовски рад видеть его. Пожалуй, он был единственный по кому я скучал на зоне.
Он заржал, одновременно пожимая руку Петровичу:
– Не знаю, модно или нет, вот только бабы прям пищат от наличия бороды. Давайте уже в дом, там девочки уже всё приготовили.
– Да нет, ребят. Я поехал назад в город, ещё дела есть. – Петрович хлопнул меня по плечу рукой и пошел назад к машине. – Вы тут сильно не бурагозьте, а я завтра вечерком заскочу.
Мы проводили его взглядом, пока он не выехал с территории и только потом зашли в дом.
– Витёк, ты мне покажи, где я обитать теперь буду. Я душ по-быстрому приму, а потом всё остальное.
Мы поднялись на второй этаж. Комната мне понравилась уже тем, что была огромной.
Вот уж правда, что всё познается в сравнении. Если раньше я бы даже не обратил внимание на размеры помещения, где мне предстоит спать, то теперь, это первое, что пришло мне на ум. А кровать просто королевского размера, прямо под стать размерам комнаты, привела меня в экстаз. Никакой лишней мебели: две тумбочки по обе стороны этого «лежбища», напротив кровати у стены комод, над ним висит телевизор и у окна два кресла. Ничего лишнего.
Я принял душ, обернулся полотенцем и вернулся в комнату. А тут меня поджидал сюрприз в виде блондинистой голой девушки, полулежавшей прям в центре ложа.
– Привет. Меня Катей зовут. Витя отправил меня к тебе, так сказать «перекусить» перед основным блюдом.
Всё как я люблю! Стройная блондинка, большая грудь и судя по похотливому взгляду, которым она окинула меня, ни грамма комплексов.
Я подошел к ней, на ходу снимая полотенце:
– Витёк предупредил тебя, что у меня три года женщины не было? Не боишься?
– Я люблю когда всё жёстко и долго. – она говорила с придыханием, не сводя глаз с моего уже встающего члена.
Когда я встал одним коленом на кровать, она согнула ноги в коленях и раздвинула их широко в стороны, открывая мне обзор на её гладко выбритую розовую промежность. Я протягиваю руку и прикасаюсь пальцами, которые слегка дрожат от возбуждения, к её клитору. Три года! Три года я не прикасался к женскому телу! Не ощущал под своими пальцами женскую плоть!
Я накрываю её собой и врываюсь в её влажную плоть, словно дикий зверь. И начинаю вбивать себя в неё просто с нечеловеческой силой и яростью. Её спасло от получения разрывов то, что она уже была там сильно мокрой. Остановиться я не смог, даже если бы она была сухой, как пустыня Сахара. Кончил я довольно быстро и бурно.
Спустя час я спускался вниз, оставив в постели совершенно затраханную мной девушку, имя которой я даже не запомнил. Хотелось уже поесть и намахнуть нормального пойла, а не то, что мы, бывало, пили в тюрьме.
Глава 5
Я стояла, прижимая к себе с двух сторон близнецов, и смотрела как закидывали лопатами землей могилу дяди Вовы. Мальчики уже не рыдали навзрыд, а тихонько всхлипывали, уткнувшись лицом мне в пояс и обхватив меня своими ручками. Несмотря на свой маленький возраст, всего-то шесть лет, они каким– то образом понимали, что больше не увидят своего деда. Что это конец тому, что было для них постоянным и нерушимым.
А я не могла позволить себе даже слезинки, не при них, когда они ждут от меня хоть какой-то опоры и поддержки. И какие-то одобряющие слова говорить им казалось бесполезным и нелепым. Эти слова еще можно сказать взрослым, но не шестилетнему ребёнку, который еще даже не понимает само понятие слова «смерть» и что оно означает для нас, живых людей которые теряют своих близких.
Я смотрела на монотонные движения рук с лопатами двух мужиков из деревни, которые подрабатывали на кладбище когда кого-то хоронили и вспоминала тот день два месяца назад, день похорон своей мамы и наш разговор с соседом.
* * *
– Разговор у меня к тебе серьезный по поводу пацанов. Думал время ещё терпит, да только ошибся я.
– Дядь Вов, может завтра поговорим. Я только сегодня маму похоронила и…
– Ты должна будешь забрать себе Ваньку с Лешей! Насовсем! По документам, чтоб всё официально было, я решу. Никто не прикопается.
Я поначалу подумала, что ослышалась. Ну мало ли, вдруг на почве горя мне мерещиться стало чё попало.
– Что вы имеете ввиду, говоря, что я должна забрать себе Ваньку с Лешей? Притом навсегда.
– У меня просто очень мало времени осталось. А я же вижу, как ты их любишь, да и они к тебе как к мамке относятся. Всюду хвостиком за тобой бегают как привязанные.
– Мало времени в каком смысле? Дядь Вов, не пугайте меня так!
– Умираю я Свет. В город мы ездили не в гости, а в больницу. У меня в голове опухоль какая– то. И растет она уже полгода. Врачи сказали от силы месяц, полтора. А там.
Он наливает в стопку водку и выпивает её, даже не закусывая. И в этот момент понимаю, что пустырником я уже не обойдусь. Нужно что – то покрепче.
Я, как в зеркальном отражении повторяю все его действия за ним. Горло и желудок обжигает жаром моментально и я, открыв широко рот, начинаю судорожно дышать.
– Сама понимаешь, на первом месте у меня мысли о том, куда пацанов пристроить. И ты единственная кому я могу доверить их. Завтра нужно будет в город ехать, документы подписывать, что ты теперь их опекуном становишься. Я договорился с кем надо, сделают по быстрому и не задавая лишних вопросов. За деньги можешь даже не беспокоиться. Откроем на тебя счет и я все свои сбережения переведу на него. А там сумма не маленькая, вам на долго должно хватить. Вот только вам в город придется перебраться, здесь оставаться после моей… смерти. вам нежелательно. Я и так тут подзадержался.
– Дядь Вова. – простонала я, останавливая его поток слов. – Я даже не знаю, что сказать. или спросить? Господи, у меня столько вопросов.
– Свет, давай я тебе вкратце основное расскажу, а вопросы ты мне завтра в городе задашь? Хорошо?
Я тупо киваю, понимая, что спорить бесполезно.
– Леша и Ванька дети от моего старшего сына, который погиб. Сразу после похорон я, так как являюсь их родным дедушкой, стал их опекуном. Дело в том, у сына была очень серьезная фирма, на которую положил глаз один очень серьезный человек. Проще всего ему получить её будет, если только станет сам их опекуном. А там, как их представитель, что угодно может сделать и с фирмой, да и с детьми. Чтобы исключить какой-нибудь «несчастный случай» со мной или детьми, я их прячу, переезжая где-то раз в год с места на место. Говорю же, задержался я тут у вас в деревне. Пока я жив, ничего он не сделает. Фирма, слава богу, работает стабильно под руководством человека, которого я оставил. Мне всего-то два года еще нужно, а там выйдет… Ладно! Чего размусоливать, если уже так получилось. Если верить врачам, то нам на всё про всё месяц дан. Завтра документы на тебя все переоформим, мальчишек запишем на твою фамилию, так даже еще лучше. Купим квартиру, устроим их в садик, а там через годик и в школу пойдут. Дома здесь можно продать. Если хочешь свой дом можешь не продавать. Я тебе инструкции оставлю на всякие разные случаи, в зависимости от того как будут развиваться события дальше в вашей с ними жизни.
– Дядь В-о-о-в – взмолилась я – у меня сейчас истерика начнется и голова взорвется!
– Свет, не бросай их, я тебя христом богом прошу! Я умру и если ты откажешься, то пацанам не долго останется жить. Этот урод не побрезгует и убьет их, как щенков. Для такого как он это не составит труда, уж поверь мне.
Я смотрела в его умоляющие глаза, которые были блестящими от слез и понимала, что соглашусь на всё что он говорит и предлагает. Вернее, любовь к этим мальчуганам другого выбора мне просто не оставляла.
Глава 6
Врачи ошиблись. Дядя Вова протянул целых два месяца месяца, словно давая себе установку не умирать, пока мы не решим наиболее важные значимые для нас вопросы.
В город в тот день мы всё таки поехали. Приехали в контору к какому-то мужичку. Минут тридцать подписывала кипу бумаг, даже не читая. И оттуда я вышла, являясь даже не опекуном мальчишек, а усыновителем Лешки и Вани.
Как это провернул дядя Вова я даже не стала спрашивать, как и то, в какую сумму ему это обошлось. Только теперь на руках имела документы по которым я стала их мамой и фамилия у них стала моя – Алексей и Иван Жарковы.
На меня сразу в банке мы оформили счёт. Когда я увидела переведенную мне сумму, начался небольшой мандраж, который не проходил еще пару дней. Такая заоблачная сумма мне даже в самом диком сне не могла привидиться.
А Дядя Вова лишь посмеивался, глядя на меня. А на все вопросы откуда столько денег отвечал всегда одно и то же:
– Я же говорил тебе, компания серьёзная, вот и прибыль капает соответствующая. Да и шиковать мы с внучками не привыкли.
Потом был поиск квартиры. Искали в таком районе, чтобы рядом с домом был садик и школа. Нашли в обычной хрущевке трехкомнатную квартиру, которая сразу понравилась и мне, и дяде Вове, ну и конечно же близнецам.
Они носились по квартире, обследуя все комнаты, заглядывая во все углы. Повезло нам с ней и тем, что даже ремонт делать не потребовалось. Да и мебель к тому же кое какая имелась, оставленная предыдущими хозяевами.
Пацаны сразу же выбрали себе самую большую комнату. Обставляли полностью только детскую комнату пацанов. Исключительно всё так, как и что они захотели.
Соседями по площадке оказалась семейная пара с двумя детьми, мальчиком десяти лет и девочкой пяти. С соседкой Ириной, тридцати лет, мы сразу нашли общий язык. Она была, как теперь модно называть, домохозяйкой, а её муж того же возраста работал бригадиром на стройке. Тоже довольно приятный в общении мужчина.
Так что с соседями нам очень повезло. Дети ходили вечером друг другу в гости, мы распивали чаи с Ирой и болтали обо всём, что приходило нам в голову.
Садик находился практически во дворе, куда я сходила сразу после подписания договора о покупке квартиры. Заведующая, получив определенную сумму в конверте (это дядя Вова посоветовал), предложила выйти в группу уже на следующий день. Вот что творит сила денег! Мне, которой часто приходилось копить каждую копейку, все эти траты в таком количестве казались немного дикими.
Мы всё же решили подождать с выходом близнецов в садик до сентября, а сейчас был конец июня, чтобы мальчики остадвшееся время для их дедушки провели с ним.
Я предлагала много раз сходить к другим врачам, попытаться рассмотреть разные варианты лечения, да даже к бабкам предлагала сходить, надеясь что хоть один способ сработает и это продлит ему жизнь. Но на все мои предложения всегда был один и тот же ответ:
– Свет, не хочу тратить последнее время, отведенное мне наверху, на призрачную надежду на то, что еще от силу пару недель протяну. Я лучше это время проведу с пацанами и с тобой. И не спорь со мной! Я так решил!
В июле мы отпразновали день рождение близнецов. Провели почти весь день с ними в парке аттракционов, где они оторвались по полной программе.
Дядя Вова с нами не ходил, так как его всё чаще стали мучить сильные головные боли, от которых уже даже не всегда помогали обезбаливающие. А вечером дома мы все вместе собрались за столом с тортом, мальчишки задували свечи на нем, а мы с дядь Вовой вручали торжественно подарки.
В начале августа поздно вечером, когда дяде Вове стало уже совсем плохо от приступов головной боли, пришлось вызвать скорую помощь.
Его увезли в больницу, где через два часа он скончался.
Я ехала ночью в такси зарёванная домой, совершенно не представляя, как скажу мальчикам о смерти их деда.
Зашла в квартиру, из кухни вышла Ира, которую я попросила посидеть у нас с пацанами, пока была в больнице.
Она всё поняла по моим зарёванным глазам. Обняла меня крепко и прошептала:
– Мне так жаль, Свет. Хочешь я сегодня у тебя переночую?
– Да нет, Ир. Иди уже домой, тебя уже поди Сережа потерял. Я завтра пацанов к тебе приведу наверное на весь день. Нужно будет мотаться по городу, найти фирму похоронную какую-нибудь, чтоб всё организовали… Я, ведь знаешь, решила его похоронить на кладбище в нашей деревне. Где-нибудь рядом с мамой…
– Сережа возьмет завтра выходной и на машине повозит тебя куда надо, да и поможет если что. И даже не смей отказываться!
– Спасибо Ир! Я ведь даже не представляю завтра с чего начинать!
Когда Ира ушла к себе домой, я легла на постель и смотрела сквозь слезы на потолок. И всё пыталась понять, как пережить вторые похороны в своей жизни за такой короткий срок, и не свихнуться?! А так же помочь близнецам пережить потерю деда!
Глава 7
Мы сидели втроем в кабинете Виктора на следующий день вечером. Девочки были выпровожены из дома уже в обед. Пить утром уже не хотелось, да и не моглось после вчерашний возлияний. Петрович подъехал, как и обещал, ближе к вечеру с несколькими папками, с которыми я собирался ознакомиться.
Я внимательно читал документы в руках. И ощущал давно забытое чувство восторга, которое я не испытывал уже чёрт знает сколько времени. Восторг, пробирающий до самого костного мозга, от того, что моя месть вот вот осуществиться.
Осталось совсем чуть-чуть! Всего каких-то несколько месяцев! По сравнению с десятью годами, эти месяцы кажутся мне просто минутами.
Месть, которую я придумал и вынашивал не хуже, чем беременная женщина, носящего ребёнка. Долго! Мучительно долго! Почти пять лет! Два года ушло на то, чтобы всё придумать, рассмотреть различные варианты и выбрать самый лучший и самое главное, беспроигрышный вариант. И потом ещё три года ушло на его осуществление.
– Он уже позвонил тебе? – я поднял глаза на Петровича и тут же снова уткнулся в бумаги. Пояснять кого я имел ввиду было не нужно.
Он усмехнулся:
– Уже с утра сегодня названивал. Я ему сказал, что ты на недельку в отрыв ушел, что бы звонками не донимал, пока мы последние вопросы решаем. А через недельку-полторы встретимся и подпишем документы.
– Документы же все готовы. Почему бы на днях всё не подписать? А мы ещё затягиваем на неделю? – спросил Витёк уже у меня.
За меня ответил Петрович:
– Мы еще двоих людей подключили к проверке всех договоров. На днях, не сегодня – завтра, дадут добро и подпишем тогда.
– Почему я не в курсе? – вроде как обиделся Витёк.
– Вить, да это простые юристы, просто они спецы именно по нашей теме.
Перепроверят документы, которые мы составляем, исправят если надо будет кое-что. Они всего лишь проконтролируют, что бы потом никакой юрист не смог придраться даже к запятым и точкам. Что бы никаких лазеек никто и никогда не нашел, даже если в суд он обратится и подкупит там всех подряд. Я хоть тоже адвокат и юрист, только маленько в другой области, и так грамотно не смогу всё сделать как они.
– Витёк, да не парься ты. Простая мера предосторожности. Не хочу потом никаких сюрпризов. Неожиданных! – я посмотрел в сторону Витька, взглядом давая понять, что эту тему лучше закрыть и включать обиду не стоит.
Он тут же замолчал, подкуривая сигарету. А я смотрел уже на Петровича, понимая, что бумаги на моих руках не дадут ответа на очень важный для меня вопрос:
– Петрович, со стороны отца проблем надеюсь не будет?
– Не должно. Меня беспокоит только то, что он на связь не выходит уже два месяца. Он даже и не знает, что тебя досрочно выпустили из тюрьмы. Зря ты не разрешил ему сказать об этом.
– Чем его молчание нам грозит? – упрек я просто проигнорировал – Необходимая подпись от него у нас на руках, я правильно понимаю?
– Да… Сергей…
– Меня интересует только это! И эту тему мы больше не трогаем и не поднимаем!
Я даже не обратил внимания на их переглядывания, пока дочитывал очередной лист. Я почти уже всё дочитал, когда зазвонил телефон Петровича.
Он, глянув на экран, сказал нам с Витьком:
– Юристы наши. Алло…Говори Юр…
С каждым словом собеседника его лицо становилось всё мрачней и мрачней. Он ничего не спрашивал, только слушал, что ему говорил неизвестный мне Юра.
А я смотрел на него и единственное что чувствовал это растущую внутри меня злость. Только от одной мысли, что что-то или кто-то может помешать моим планам сейчас, когда я уже так близок к цели, я впадал в дикую ярость.
Попрощавшись с собеседником, он отключился и посмотрел мне прямо в глаза:
– У нас возникла проблема.
– Петрович, это я уже и так, блять, понял. С какой стороны? – я уже даже не мог говорить нормально, а просто рычал.
Он молчал и я сразу сообразил почему.
Я соскочил с места, не обращая внимания на разлетевшиеся по полу бумаги, схватил стул на котором сидел всё это время и со всей яростью и злостью, клокотавшей внутри меня, запустил его в стену со словами:
– Чёртов ублюдок!
Когда я маленько успокоился, вернул стул на место и поднял разбросанные бумаги с Виктором, подошел к окну. Рассматривая плывущие облака по небу, сделал глубокий вдох и не поворачиваясь, обратился к Петровичу:
– Рассказывай.
– Они нашли какие-то несоответствия в подписанных бумагах твоего отца. Они подготовят новый документ, он его подпишет и проблема решится.
– Если всё так просто, то в чём проблема?
– Я же говорил тебе, что он уже два месяца не выходит на связь. Проблема в том, что для того чтобы найти его понадобиться время.
– И почему я не удивлен, что он даже тут не мог сделать всё, как надо.
– Сереж, не он же составлял документ. – Петрович как всегда попытался защитить своего друга. – Сегодня пятница, за выходные как раз найдём его…
– Ты уверен что получиться так быстро найти его? Моему папане ведь нет равных в том, что бы спрятаться так, чтоб никто не нашёл. Особенно когда он не хочет чтоб его нашли.
И что тогда мы будем делать?
– Я думаю, что не стоит паниковать раньше времени. – голос у Виктора был наигранно оптимистичный.
Это уже встрял в нашу беседу Виктор. Он как всегда пытался казаться беззаботным, показать что наша проблема не стоит и выеденного яйца.
Только я один знал, что если проблему создает мой отец, то ни хрена не будет так просто. Это знал и Петрович, но как всегда пытался того защитить. Ну вот никогда не понимал этой слепой преданности его моему отцу. Хотя плюс в этом был один. Эта преданность переходила и на меня, его крестника.
