Текст книги "Подземелье"
Автор книги: Лана Ременцова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
– С начала мы тебя исцелим, а там уже подумаем, что с ним делать.
Макс отошёл в сторону и пробубнил:
– Я сам справлюсь.
Лика вызвала городское такси, и они вскоре уехали, а Макс поехал в ночной клуб с острым желанием напиться и поиграть в рулетку.
Ночью он, как обычно, после гулянки на широкую ногу, залез в душевую кабинку и, включив воду, закрыл глаза, поднял лицо к струям, постоял несколько минут и вдруг почувствовал вместо воды, что-то липкое, открыл глаза и… опешил: из душа лилась густая алая жидкость, очень похожая на кровь. Он дёрнулся как от ожога и случайно упал на стенку кабинки, она выдержала его натиск. Испуганный парень кинулся открыть дверь, но не тут-то было, она оказалась запертой, вернее, склеенной створка к створке. С отчаянием начал их трясти, пытаясь как-то открыть, но всё было тщетно, кровь забрызгала поддон, стенки и его самого. Макс суетился, как раненый зверь, вдруг поскользнулся и упал в поддон, отполз в угол и, обняв колени, закричал:
– Господи! Что это?
Затем начал читать молитву, единственную которую знал: «Отче наш». Закрыл глаза и молился, молился, потеряв счёт времени. Спустя минут десять, медленно открыл глаза, и увидел, что из душа льётся обычная вода, а кабинка чиста и сверкала белизной, как и была всегда. В этот момент из глаз потекли слёзы, хотя он был сильным мужчиной, но, увидев впервые столько крови, да ещё и в закрытом пространстве, его стальные нервы не выдержали. В голове посветлело и проскочила тревожная мысль: «Как там Лика? Что у неё происходит?». Схватился за створки кабинки, и они легко поддались, словно и не были запертыми недавно, выскочил, схватил полотенце и, выбежав из ванной комнаты, кинулся к телефону, чтобы набрать Лику.
Пошёл гудок, один, второй, третий, никто не отвечал, тогда Макс набрал бабушку Лики, она недовольно ответила:
– Что?
– Мария Ивановна, это Макс, что там с Ликой?
– Чего ты звонишь в два часа ночи? Лика спит, оставь её в покое, хотя бы до утра.
– Прошу вас, выслушайте меня, эти галлюцинации повторились, я очень переживаю за неё и хочу, чтобы вы нам помогли, если можете, так как мне уже становится страшно за нас обоих.
– Что тебе привиделось?
– Кровь, много крови вместо воды в душе, и я не мог выйти, двери заблокировались.
– Ясно, дела плохи, ладно приезжай, дам и тебе успокоительный сбор, проспишь до утра, а завтра вместе поедем в храм, хотя я убить тебя готова за то, что влез в это страшное место, да ещё и Лику втянул. И не вздумай сам ехать за рулём, вызывай такси, судя по всему, ты нетрезв?
– Спасибо, скоро буду. Хорошо, вызову.
Впервые он послушал бабушку Лики и вызвал такси, которое приехало достаточно быстро, но Макс успел высушить волосы, одеться и даже покурить сигару, пытаясь успокоить нервы.
Подъехал новенький форд, в котором сидел мужчина лет сорока на вид. Макс сел в машину и, назвав адрес, устало закрыл глаза, водитель сорвался с места. Он нёсся на высокой скорости и залетел в яму, их хорошенько тряхнуло, Макс открыл глаза, чтобы выругаться и увидел в зеркале жёлтые шары, смотрящие в упор на него, очень напоминающие глаза змеи. Он вздрогнул, но осознав, что водитель их видеть не может, промолчал и перевёл дыхание, пытаясь, внимательно рассмотреть. Глаза увеличились, зрачки расширились, как перед броском на жертву и вдруг он услышал шипение, такое громкое, что невольно закрыл уши, но звук усилился, ему показалось, что сейчас лопнут перепонки и закричал:
– Хватит! Хватит!
Водитель резко остановился и испуганно спросил:
– Что с тобой? Ты что обкурился?
Макс понял, что противного звука больше нет, и он слышит перепуганный голос водителя, открыл рот и попытался выдавить из себя:
– Нет, просто плохо себя чувствую, вези по адресу.
Тот кивнул и снова сорвался с места. Когда они подъехали к аккуратненькому дому с розовыми стенами и красной крышей, Макс дал водителю больше, чем он назвал, и вышел. Снова нервно закурил и набрал бабушку Лики.
– Ты уже приехал?
– Да, стою у вас под дверями.
– Сейчас выйду, только тихо, не болтай громко, пусть Лика спит.
– Хорошо, не буду.
Пожилая женщина открыла дверь, и он, войдя внутрь, сразу почувствовал едкий запах трав, поморщился и Мария Ивановна, заметив его выражение, пробубнила:
– Его спасают посреди ночи, а он ещё и недоволен.
– Нет-нет, я доволен, с удовольствием выпью ваш чаёк, просто не привык к таким запахам.
Бабушка провела его на кухню, и подала большую кружку с чаем, явно похожим на какое-то колдовское зелье. Макс попытался подавить отвращение и, не дыша, залпом выпил. Чай оказался не таким противным, каким был у него запах.
– Всё, а теперь иди в холл, и ляг там, на диван, я тебе уже постелила.
Макс кивнул и поплёлся на диван в холле, на котором лежало красное одеяло.
– Я помню, что ты любишь красный цвет и у нас как-раз есть такое одеяло, ложись.
– Спасибо.
– Дураки тоже любят красный, – буркнула Мария Ивановна.
– Не только, ещё и огненные страстные натуры, я всё-таки лев и тигр по восточному году.
– Да уж, термоядерная смесь.
– Какая есть.
– Ладно, хватит болтать, ложись спать.
– Спокойной ночи, и…
– Что ещё?
– Спасибо вам, за всё!
Утро.
Лика проснулась, потянулась, будто кошка, мягкой походкой вышла из спальни на втором этаже и спустилась вниз в холл, увидела спящего Макса на диване и удивлённо вскрикнула:
– О, у нас Макс ночевал? Это что-то новенькое.
Парень открыл глаза и, уставившись на неё, пробубнил:
– Доброе утро, милая!
– Как ты здесь оказался?
– Меня снова ночью посетили эти… галлюцинации, позвонил твоей бабушке, и она позволила мне приехать, напоила тем же успокоительным сбором, что и тебя и, бурча себе под нос, постелила здесь. Спасибо, хоть не выгнала.
– Удивительно, что она тебя пустила, – улыбнулась Лика, послышался ласковый голос Марии Ивановны:
– Проснулись? Идите завтракать, я спекла булочки с творогом и заварила свежий бодрящий чай с Китайским лимонником.
– Сейчас, бабушка, только умоемся и придём.
Макс и Лика, взявшись за руки, пошли в ванную комнату. Он, заигрывая, пощипывал её за ягодицы, а она одёргивала его руки и смеялась.
– Макс, перестань, только не здесь.
– Почему бы и нет, пять минуточек.
– Отстань.
Однако Макс уже так возбудился, что остановить его было невозможно. Руки шаловливо залезли под ажурную ночную рубашку, а пальцы настигли грудь Лики, сжимая, как тесто.
– Макс…
– Наклонись.
– Но Макс…
А он, помогая ей наклониться, раскрыл изящными пальцами желающий ласк бутончик и через минуту уже вошёл в неё. Лика пыталась сдерживать стоны, чтобы бабушка не услышала и не рассердилась, но ей это давалось очень тяжело, слишком они подходили физически друг другу.
Молодые, разгорячённые и довольные, широко улыбаясь, вошли в маленькую, но аккуратненькую кухоньку, где приятно пахло ванилью и корицей.
– Доброе утро, бабушка, – прощебетала Лика и, поцеловав бабушку в щёку, прыгнула за стол.
– Доброе утро, Мария Ивановна, ещё раз благодарю за помощь и ночлег.
– Как спали? Ничего не мерещилось?
– О, нет, бабушка, я проспала до утра, как младенец.
– Я тоже выспался.
– Отлично, тогда кушайте и пойдём в монастырь, я уже созвонилась с батюшкой – экзорцистом, и объяснила, что в вас бесы. Он пообещал их изгнать.
– А он сможет? – удивилась Лика.
– Да, он изгоняет их всю жизнь с одержимых, ему людей везут отовсюду.
– Ну что ж, попробуем, – брякнул Макс.
Вскоре они уже были в сереньком монастыре, прошли двор, спускаясь по дороге к маленькой мрачного вида часовеньке, постучались в дверь и услышали глухой голос:
– Войдите…
Вошли и огляделись: крохотная комнатка, у стены стоял деревянный стол и три табуретки вокруг, а в углу под иконостасом стоял на коленях монах в чёрной рясе и молился.
Мария Ивановна сразу поздоровалась:
– Здравствуйте, отец Кирилл, вот привела внучку и её… любимого.
Отец Кирилл поднял пытливый взгляд на молодую пару, переминающуюся с ноги на ногу, и прохрипел:
– Хорошо, вижу, одержимы они сильно, да и не мелкие бесы это, боюсь, что не справлюсь.
– Как не справитесь? Вы же такой сильный и опытный! – удивилась Мария Ивановна.
– Это-то да, но не бесы в них.
– А что? – испуганно прошептала Лика.
– Намного сильнее, девочка, да и пострашнее будет.
– Ну вот, так и знала, что ты принесёшь нам неприятности, – запричитала Мария Ивановна, упрекая Макса.
– А что нам тогда делать? – уже испуганно спросил Макс у батюшки.
Но тот покачал головой и ответил сразу всем:
– Тут нельзя никого винить, это Божье провидение, им суждено было попасть туда. И только там и искать теперь ответы. Я, увы, в данном случае бессилен.
Мария Ивановна всплеснула руками, но делать было нечего.
Отец Кирилл явно им дал понять, что разговор исчерпан, отвернувшись к иконам и снова начав усердно молиться. Они вышли, тихо прикрыв за собой дверь, Лика понурила голову, Макс вообще не знал, что и сказать, а Мария Ивановна набросилась на него, как Цербер:
– И угораздило же мою внучку влюбиться в тебя, что теперь делать?
– Может, снова нам заварите вашего чудесного чайку? – как-то неуверенно произнёс Макс.
– Не поможет!
– Почему? Помог же.
– Я вложила слишком много в него сил и смогла обезопасить вас только на ночь, в надежде на отца Кирилла, а теперь и не знаю, как нам пережить следующую ночь.
Тут Лика как закричит, Мария Ивановна и Макс вздрогнув, взглянули на неё. Парень увидел, как у неё с головы тонкими частыми струйками потекла кровь, заливая глаза и губы, стекая на шею и грудь.
– Лика! – закричал Макс и подскочил к ней, обнимая, пытаясь хоть как-то успокоить.
Она схватилась за щёки и, подняв пальцы вверх, увидела кровь, стекающую с них, быстро протёрла от жуткого страха глаза, и с ужасом, срывающимся голосом, спросила:
– Что это?
Мария Ивановна побелела, как мел, и не смогла сказать ни слова, так как поняла, что они увидели что-то очень страшное. Макс поднял Лику на руки и быстрым шагом пошёл к дому, бросив бабушке:
– Заварите ещё раз ваш чай нам, мы выпьем и поедем в этот чёртов замок.
– Ты с ума сошёл! А если вы там с ума сойдёте?
– Мы и так уже с него сходим, судя по всему, а дальше будет только хуже, как я понял из слов вашего священника. Так что выхода у нас нет, как поехать туда и поставить на этом точку.
У Марии Ивановны хлынули градом слёзы, так как ей снились в последнее время очень плохие сны, и она всей душой надеялась на отца Кирилла.
Они заскочили в дом и Макс, уложив Лику на диван, побежал в ванную, схватил первое попавшееся под руку полотенце, намочил холодной водой и, заскочив обратно в комнату, обтёр девушку, после сложил его вчетверо и положил ей на лоб. А Мария Ивановна в это время начала что-то шептать над заварным чайником с травками.
Спустя пять минут Лика пришла в себя и, увидев сидящего рядом Макса, разрыдалась. Он, обняв её, начал нежно гладить по голове, говоря при этом:
– Любимая, мы найдём выход, не плачь, обязательно найдём, сейчас попьём ваш чудесный чаёк и поедем туда.
– Нет, я не поеду.
– Но мы должны, любимая, иначе эти монстры сведут нас с ума.
– Но я боюсь.
– Милая, я буду защищать тебя ценой собственной жизни, у нас нет другого выхода, ты же слышала, что сказал отец Кирилл.
– Но нас может спасти моя бабушка.
– К сожалению, не могу, – тут она услышала печальный голос бабушки и, заметив, синяки у неё под глазами и трясущиеся руки, окончательно поняла, что они вляпались по полной.
Лика встала и поплелась в кухню, Макс поддерживал её за плечи. Они молча выпили чай, который немного их успокоил, и начали собираться в дорогу.
Глава 3. Древняя сила
Макс и Лика в дороге пока ехали к тому жуткому месту, молчали и слушали музыку. Каждый думал о своём. Замок встретил их совсем недружелюбно, густым туманом и порывистым ветром. Макс припарковался неподалёку и помог выйти Лике. Несмотря на лето, ветер здесь был холодным и даже казался злым, безжалостно трепал волосы и одежду молодых людей. Они взялись за руки и направились в замок. Лика вжала голову в плечи и поёжилась от очередного порыва ветра. Как только они вступили на запыленный каменный пол, внезапно начался ливень, а так как крыша замка прохудилась уже очень давно, его заливало мощными струями, следующим удивлением для молодых людей стала яркая вспышка молнии и раскатистые удары грома.
– Ух, как в фильме ужасов, – прошептала Лика.
Макс обнял её за плечи и, прижав к себе, ответил:
– Может, побежим обратно в машине?
– Да нет, пока мы добежим, промокнем полностью, а здесь нас хоть немного защищает эта старая крыша.
– Ладно, но ты не бойся, милая, дождь когда-нибудь завершится, и мы всё здесь спокойно осмотрим.
– Надеюсь, мы найдём ответы на то, что с нами произошло.
Лика подошла к стене, где было сухо и, прислонившись спиной, стала ждать завершения дождя. Макс остановился напротив и закурил, разглядывая мрачные стены, увидел в углу зала винтовую лестницу и сказал:
– Ты подожди меня здесь, а я пойду, гляну, куда ведёт та лестница.
– Хорошо.
Парень направился к лестнице и пошёл вверх, пройдя десятки ступеней, услышал крик Лики:
– Макс, помоги! Макс!
Он дёрнулся как от ожога и побежал назад, перепрыгивая по несколько ступеней сразу. Макс так испугался за неё, что сердце казалось, колотилось в горле, ещё издалека увидел, как нечто сзади хватает за шею и душит Лику, стоящую спиной к сырой стене, она кричит и отчаянно пытается вырваться.
– Помоги!
Он подскакивает к ней и хватается за костлявые руки, похожие на кисти самой смерти, пытается их оторвать, рвёт, но его пальцы отрывают лишь часть костлявой фаланги. С нарастающим страхом смотрит на косточку, держа её в руке, но его снова выводит из оцепенения отчаянный крик любимой:
– Помоги!
Бросает часть пальца на землю и опять хватается за руки, несущие смерть. Рвёт, отрывает одну и, отбрасывая в сторону, хватается за вторую. Рывок, ещё…
– Потерпи, любимая, сейчас…
И неимоверным усилием всё-таки отрывает вторую, кидает её туда же на землю, где уже валяются останки первой.
Девушка поднимает взгляд на любимого, и осознаёт, что он спас её, устало закрывает глаза и начинает медленно сползать вниз по стене. Макс обнимает её и, подхватывая на руки, шепчет:
– Всё будет хорошо, милая, теперь всё в порядке…
– Снова эти страшные видения, я так больше не могу, Макс, что нам делать?
Он и сам не знал, что ответить любимой, которая стала от страха белой как мел и, продолжая нежно гладить её по голове, как это делал в последнее время, с трудом выдавил из себя:
– Лика, нам нужно найти ответы на все наши вопросы, пойдём наверх вместе, больше я тебя не оставлю одну.
Девушка кивнула и трясущейся рукой крепко схватилась за руку любимого. Он сжал её кисть, и они пошли вверх по каменной старой лестнице, на ступенях которой образовались глубокие и мелкие трещины, сколы, озираясь по сторонам, разглядывая мрачные стены, по которым стекали тонкие струйки дождя.
Наверху оказался длинный коридор с множеством старинных дверей, ручки давно уже поржавели и представляли собой жалкое подобие. Макс посмотрел на испуганную Лику и показал взглядом на одну из дверей. Она молча кивнула, и он открыл.
На них тут же вырвался рой летучих мрачных мышей, цепляя волосы перепончатыми крыльями. Лика снова закричала, Макс обняв её, произнёс:
– Это всего лишь летучие мыши.
В комнате они ничего не обнаружили кроме старой мебели и кучи густой паутины. Вышли и уже с опаской медленно открыли следующую дверь, пригибаясь на случай новых мышей, но оттуда выскочили огромные крысы, пробегая прямо по ногам, сверкая в полумраке жёлтыми зубами и красными глазами. Тут уж Лика закричала ещё громче:
– А – а – а! Крысы!
Макс, схватив её на руки, проговорил:
– Лика, Ликушка, успокойся это всего лишь крысы.
– Я боюсь и обычных крыс, а эти… Они такие огромные, а зубы как у монстров, а почему у них глаза красные?
– Понимаю, но это не ужасы и монстры, они могли жить здесь, а глаза… Не знаю, возможно, это какая то редкая крысиная порода. Давай лучше посмотрим другую комнату.
Она снова кивнула, и поджала губки, чтобы не расплакаться как дитя.
Они подошли к самой необычной двери, тёмно-бордового цвета с металлическим огромным пауком во всю длину и ширину. Лика испуганно прошептала:
– Паук! А вдруг там пауки, я этого уже не выдержу.
– Если там пауки, я сразу возьму тебя на руки, и мы захлопнем эту дверь.
– О, какое жуткое место, я боюсь.
– Лика то, что происходит теперь с нами хуже, чем все эти мыши, крысы и даже если там окажутся пауки.
– Да уж… – девушка печально склонила голову и напряглась.
Макс аккуратно открыл дверь и замер, ожидая пауков, но там оказался лишь густой туман, тоже странное обстоятельство для комнаты в старом заброшенном замке. Они медленно вошли, стараясь даже прочувствовать подошвами пол.
– Макс, я боюсь…
– Пока это только туман, – и он сильнее сжал руку любимой.
– Я очень боюсь.
Прошли чуть дальше, и подошли к запыленному трюмо, машинально взглянули в зеркало, словно оно притягивало их взгляды и одновременно вскрикнули, увидев в нём огонь и необыкновенно красивую женщину с волосами темнее безлунной ночи, густо накрашенными глазами, от которых исходило странное сияние с пронзительно – хищным взглядом, смотрящим прямо в их души. Губы крупные, как у афроамериканцев, кожа бронзовая переливающаяся золотыми бликами в огненных всполохах, окружающих женщину, сильно гармонировала с золотым одеянием и многочисленными украшениями. Лика и Макс сразу хотели убежать, но не смогли, их ноги будто бы приклеились к полу. Они не на шутку испугались, и парень, обняв любимую, уставился в зеркало. Женщина подняла тонкую кисть, украшенную множеством золотых изящных браслетов, и медленно протянула к ним. Рука плавно вышла из зеркала в реальный мир и потянулась в сторону Макса. Он не мог отстраниться, хотя пытался это сделать всеми силами, и Лика, видя всё это, закричала от ужаса. Женщина остановилась на миг и, переведя взгляд стеклянных глаз на неё, сурово покачав головой, щёлкнула пальцами. В этот же момент, Лику как по волшебству неведомой силой оторвало от Макса, и понесло куда-то во тьму таким ураганом, что она уже и сама не слышала своих истошных криков. Макс, будучи в шоковом состоянии, тоже закричал:
– Лика! – но его крик затерялся в порывах сильного ветра и вдруг он почувствовал прикосновение к шее холодной руки странной женщины, леденящей душу до замирания сердца. Последнее, что парень услышал перед тем, как потерял сознание, это собственный шёпот:
– Не надо, Лика… оставьте нас в покое.
Макс открыл глаза и первое, что увидел перед собой это золотистый потолок. Привстал на локоть и тряхнул головой, вытряхивая ужас предыдущего видения, посмотрел вокруг и ещё совсем слабо соображая, позвал:
– Лика…
Ответа не последовало.
– Ли – и – ка! – он уже сорвался на крик, но так и не получил ответа от любимой. Вскочил с огромной кровати, покрытой шкурами белых медведей и леопардов, откинул прозрачный балахон, укрывающий, будто мрачная фата и, встав на пол, сразу почувствовал, как он холоден. Посмотрел вниз и, увидев, что стоит на каменном полу босыми ногами, осмотрел себя с ног до головы и опешил: на нём не было его одежды, а какой-то длинный халат, из блестящей бело-золотистой ткани, подвязанный золотым поясом в виде змеи. Машинально потрогал его и отметил, что он металлический и очень похож на настоящую золотую цепь, пошёл вперёд и резко остановился. «Что это?» – пронеслось в воспалённом мозгу и, оглянувшись, увидел, что его пояс это действительно самая настоящая цепь, и он прикован к кровати, как собака, только не за шею, а за пояс. Парень ужаснулся и снова закричал:
– Лика! Лика! Где ты?
Но ответа снова не последовало, он попытался вырваться, однако пояс только туже затягивался на его торсе и причинял боль. Спустя пять минут бесполезных движений, Макс сел на кровать и, схватившись за голову, стал тереть виски, причитая:
«Это всё бред, болезненный бред, очередная галлюцинация, скоро пройдёт, Лика где-то рядом, мы просто не видим друг друга».
Так он просидел несколько часов и вдруг увидел как комната, заполняется густым белым туманом. Макс почувствовал острую нехватку воздуха и, начав сильно кашлять, снова потерял сознание.
Лика открыла глаза и ещё слабо соображая, попыталась встать, но не смогла, взволнованно начала двигаться и с нарастающим страхом, осознала, что привязана за руки и ноги к спинкам кровати в виде звезды, причём в обнажённом виде. Девушка от страха покрылась испариной и закричала:
– Макс! – но и ей никто не ответил.
– Макс! Макс! – тишина. Она забилась, как рыба без воды, но вырваться никак не смогла бы, даже если б обладала тройной силой. Верёвки, которыми она была привязана явно непростые, а такие крепкие, что их не порвёшь. Вдруг девушка услышала, как к ней кто-то подходит, и её сердце забилось сильнее.
– Макс, – испуганно прошептала, но тут же поняла, что ей завязали глаза чёрной повязкой. Она испугалась ещё сильнее и закричала так, что охрипла:
– Кто здесь? Где я? Макс! Помоги!
В следующую минуту девушка ощутила, как на её тело льётся ледяная струйка, и стекает по обе стороны на кровать, на шею, грудь, соски, замораживая их. Она закричала ещё и ещё, но крика уже не получилось, голос сел то ли от жуткого страха, то ли от напряжения голосовых связок. Лика начала кашлять и тут же ощутила ту же ледяную струйку на губах, затем чьи-то пальцы, которые грубо приоткрыли ей рот, и струйка потекла в горло, пришлось сглотнуть то, что в неё вливали, и вскоре как-то полегчало, размывая и притупляя все ощущения. Страх ещё оставался, но уже не такой жуткий, сердце перестало биться в горле, а крик не выходил, оставаясь на уровне мозга. И снова на её грудь потекла та же мерзкая ледяная струйка, затем на живот. Лика ощутила озноб, и жидкость стала литься на лобок и стекать в промежность, к этому ещё добавился лёгкое дуновения ветерка, как будто кто-то специально дул. «Зачем? Что со мной хотят сделать?» Эта пытка продолжалась так долго, что ей показалось, как всё внутри замерзает, но через мгновение, к чувству холода начало добавляться странное возбуждение и внутренние лепестки раскрываться и трепетать. «Нет… не надо» – пронеслось в голове. Но тот, кто находился рядом с ней, явно уже увидел, как она начала расслабляться и следующим его шагом стало лёгкое пёрышко, прикосновения которого она ощутила, у входа внутрь её тела. Оно ласкало, раздражая самую чувствительную точку и внутренние губки, затем вошло глубже и стало каким-то жёстким, требовательным. Лика не чувствовала боли, а сильнейшее возбуждение, которое нарастало и нарастало, расплавляя будто горячим свинцом, остатки сознания. Плоть не могла сопротивляться и раскрывалась сильнее и сильнее, пропуская это странное сексуальное орудие внутрь, глубже и глубже. Похоже, это уже не то нежное пёрышко, а нечто более жёсткое, царапало, как маленькая щёточка, но, мягко не создавая боли, а постепенно расслабляя её промежность шаг за шагом, доведя и тело, и мозг до полнейшего возбуждения. Лика нехотя начала глубоко дышать и метаться, голова кидалась из стороны в стороны, а с губ срывался шёпот:
– Не надо, я не хочу изменять своему любимому. Не надо… – но тело уже полностью предало, и она взорвалась, заливаясь соком желания.
Ещё миг и девушка ощутила, как по промежности начал кружить чей-то холодный палец, совершая различные движения, и плавные, и резкие, танцующие и постукивающие. Казалось, её снова хотят довести до взрыва, да такого, чтобы она уже сама начала умолять войти в неё. Лика сдерживалась, как могла, но когда палец создал древний ритм движения внутри, доходя до упора, да ещё и кто-то с двух сторон стал посасывать её соски холодными губами, одновременно руками лаская всё тело от шеи до кончиков пальцев, девушка уже не смогла сдерживаться и начала громко стонать, переходя на крик. «Боже, так их много, меня возбуждают сразу несколько мужчин, или это не мужчины? Господи, что же это за галлюцинация? Спаси меня». Это было уже слишком, многочисленные разные ласки: грудь, живот, руки, ноги, сильные толчки проворного пальца, ещё миг и она ощутила ледяные прикосновения на губах, их начали также ласкать, как и тело, насильно пробиваясь в рот, продолжая ласку её языка. У Лики закружилась голова, тело затряслось, сердце как-будто раздробилось и билось в промежности, в груди и в голове гулкими ударами. Через минуту она ощутила чей-то твёрдый член у входа в неё и снова замерла в страхе. Он тёрся о её промежность, дразня и желая услышать заветное «да». Девушка излилась своими соками, тело предавало, трепетала каждая клеточка, всё раскрыто, влажно и готово, но в голове так и билась мысль, словно крылья раненой бабочки: «Нет, нет, я не хочу изменять Максу, не-е-ет, но, чёрт побери, я опять кончаю, твари». И вдруг из неё вырвалось громкое:
– Извращенцы! Я не хочу, оставьте меня!
Голос вернулся, она продолжила кричать, но внезапно почувствовала, что руки и ноги отвязаны, подвигала ими и, вскочив, огляделась, тёмная комната с огромной кроватью посередине, оплывшие свечи в бронзовых подсвечниках, и больше ничего, и никого. «Где они? Кто надо мной издевался?» – голова кружилась, ноги всё ещё были ватными, Лика снова ощутила озноб от жуткого страха, оглянулась на кровать в поисках одежды, но её нигде не было, схватила белоснежную простыню, завернулась и, открыв, старую скрипящую дубовую дверь с поржавевшей ручкой, которая оказалась не запертой, выскочила из комнаты, сразу попав в тёмный коридор, где на стенах висели поржавевшие факелы и густо чадили, оставляя следы копоти. Мрачные каменные стены, на которых в разных местах густо жила плесень и липкая паутина. придавали этому месту зловещие очертания. Девушка поёжилась и побежала босая по холодному каменному полу, крича:
– Макс! Макс!
А ему снился эротический сон, больше похожий на порно фильм, в голове сильно стучало, будто молотом, от безумного возбуждения. Кто-то искусно ласкал его орудие любви, и он изливался фонтаном. Макс почувствовал, как вокруг головки сжимаются холодные женские стенки и внутри всё клокочет от её грубых движений, но перед мысленным взором встал милый образ Лики и открыл глаза. Но опешил от того, что увидел: на нём сидела обнажённая шикарная женщина и собиралась его грубо насиловать, та же экзотическая красавица – брюнетка, которую они увидели в зеркале перед тем, как оказались здесь. Макс попытался скинуть её, но не смог, руки и ноги привязаны к кровати, член стоял, как заговорённый, а она упивалась своей властью над ним.
– Уйди, – прохрипел он, пытаясь привести мозги в порядок, и мысленно отстраниться от безумного возбуждения, но она продолжила тереться раскрытой похотливой плотью о головку его члена. Её лицо исказилось мукой глубокого эротического желания, глаза горели каким-то страшным огнём, рот приоткрылся, язык то и дело облизывал пухлые губы, создавая ещё более сексуальное видение, которые блестели в свете свечей, как бриллианты. Он хотел от неё избавиться, но страстный темперамент сделал своё дело и Макс снова излился, заливая самого себя.
– Сука! Оставь меня! Я люблю Лику!
Женщина громко застонала, встала, виляя широкими бёдрами, переместилась к лицу парня и, сев мокрой плотью от соков их обоих ему на рот, продолжила нагло тереться о его губы. Макс совсем обезумел от злости и наглости этой похотливой суки, и стал рычать и напрягаться, чтобы избавиться от неё, но она не давала ему не единого шанса. Он почувствовал, что начинает задыхаться, так как замкнул наглухо губы и стиснул зубы. Женщина встала, и он облегчённо вздохнув, произнёс:
– Что поняла, я не буду тебя не ласкать, не трахать! Похотливая сука! Убирайся из моей головы!
Но красавица и не думала уходить, а взяла висящую на стене плётку с чёрной рукоятью и на сильнейшее удивление Макса, начала стегать его. Это было очень больно, он стиснул зубы, терпя адские муки, находясь уже в полном шоке от всего происходящего, но не выдержал и закричал от боли, унижения и отчаяния. Женщина, избив его до полуобморочного состояния, оставляя кровавые следы от плётки, не успокоилась, а взяла какой-то маленький пузырёк и влила содержимое ему в рот. Он проглотил горькую жидкость, так как горло уже пересохло. Мучительница легла у него между ног и начала так яростно облизывать и засасывать член, что он снова окреп, и опять довела его до сумасшедшего оргазма. Она упивалась беспомощностью совсем уже обессиленного парня, но с силой той гадости, которую влила в него, орудие любви стояло, как каменное, и продолжала делать с ним всё, что хотела её похотливая душа.
– Ты хочешь войти в меня? – прошипела красавица.
– Нет, – еле слышно прошептал Макс, и слабо покачал головой в знак протеста.
– Я убью тебя! – она снова прошипела и продолжила яростные ласки руками, мастурбируя себя и его одновременно, однако так и не смогла добиться, чтобы он по собственному желанию вошёл в её податливую плоть. Макс глубоко вздохнул и, еле-еле шевеля пересохшими губами, прошептал: «Лика, я люблю только тебя» и снова погрузился во тьму, потеряв сознание.
– Макс! – кричала Лика и бежала по коридору, конца которого не видела, будто это был подземный туннель. Вдруг она заметила похожую дверь, которую сама недавно открыла и, подбежав, рванула тяжёлую ручку. Дверь поддалась, открылась и девушка, заскочив в комнату, опешила: такая же мрачная полутёмная комната, откуда она и сама убежала, посередине огромная кровать, на которой лежал обнажённый Макс весь в крови, с полностью мокрым мужским достоинством и на первый взгляд без признаков жизни.
– Макс! – она громко вскрикнула и, подскочив к любимому, стала целовать закрытые веки, лоб, щёки, теребя по волосам, приложила ухо к его сердцу и прислушалась, билось, но очень слабо. Случайно опустив взгляд на пол, заметила окровавленную плётку, глаза её наполнились слезами и она запричитала:
– Макс, пожалуйста, очнись, любимый, что они с тобой сделали? Твари. Безжалостные твари! – уже срываясь на громкий крик, Лика зарыдала, спустя какое-то время, оторвала кусок от простыни, в которую была замотана и начала аккуратно вытирать кровь с ран, оставленных плёткой.
– Сволочи, гореть им в аду, кто бы это ни был.
– Лика…
Девушка вздрогнула, услышав любимый шёпот и, взглянув в лицо Макса, увидела, что он открыл глаза и смотрит на неё, пытаясь с огромным усилием улыбнуться покусанными кем-то губами, из которых также сочилась кровь.
– Макс! Миленький мой, любимый, миленький, что они с тобой сделали? Твари, я ненавижу их, всех, ненавижу это проклятое место, – и она кинулась рвать ремни, которыми были привязаны его руки и ноги.
– Лика, я люблю тебя… Я не изменил тебе, поверь.
