Текст книги "Поцелуй с вампиром. Константин"

Автор книги: Лана Ременцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Любимый, не надо, Валентин, остановись! У нас же никогда не будет больше детей!

Но Валентин не приходил в себя, гнев на сына вытащил наружу самые низменные его вампирские стороны. Мейфенг, зная, что в таком состоянии её мужа можно вывести только одним и, недолго думая, быстро разорвала на себе ночную рубашку и, уже прильнув к мужу обнажённым телом, проорала:

– Возьми меня, утоли ярость в моём теле!

В ту же минуту Валентин медленно перевёл затуманенный взгляд на Мейфенг, встрепенулся и, схватив её в охапку, крепко прижав к своему телу, вылетел с ней в распахнутое окно. Подлетев к земле, которая была укрыта густой зелёной травой, он отпустил тело жены на неё, Мейфенг быстро расставила ноги и повторила:

– Возьми меня!

Валентин мгновенно разорвал ночной халат и, грубо схватив жену за стройные бёдра, оставляя на них глубокие кровавые следы от острых когтей, вошёл в неё, двигаясь так яростно, что если бы Мейфенг была человеком, а не вампиром, она бы была травмирована после такого жёсткого соития. Но она давно была уже бессмертна и очень любила своего красавца мужа, в котором всегда сидели две личности, безумный монстр и любящий нежный человек, в такой тяжёлый момент она даже нашла ещё для себя и некое удовольствие в этом, пытаясь всеми силами расслабиться.

А Константин в своей комнате, осознав, что на этот раз уже точно перегнул палку, сел на кровати, обхватив ноги руками, и задумался. До его слуха доносились звуки жестокого соития родителей из открытого окна и яростный крик отца, видимо дошедшего до кульминации. Он понимал, что своим безрассудством довёл отца до безумия, а отдувается сейчас за всё его мать, безумно красивая женщина, которой он постоянно восхищался и удивлялся, что вампиры вообще не стареют, и она всё также прекрасна как восемнадцатилетняя девушка.

Константин встал, одел халат, подошёл к окну и прикрыл его. Он ждал, что же теперь ему скажет отец после того, что он натворил. Ждать пришлось недолго, вскоре к окну подлетел отец и одним ударом кулака выбил закрытое окно. Константин вздрогнул и посмотрел в глаза отцу, они ещё горели красным огнём, на руках были всё те же страшные когти. Валентин подлетел к нему и, схватив его за шкирку, словно котёнка, грубо потащил из комнаты. Сын не сопротивлялся, понимая, что сейчас лучше молча повиноваться. Валентин уже немного успокоился благодаря жене, и неконтролируемое желание убить сына уже прошло, но всё же по своему, он был ещё в ярости.

Мейфенг, встав с земли, полетела в комнату, быстро схватила новый халат из шкафа и, одевая его уже на бегу, выбежала . Она пробежала босыми ногами по холодному каменному полу замка, добежала до комнаты сына, двери были открыты, и по ней гулял сквозняк, забежала, оглядела пустую комнату и, с нарастающей тревогой в душе, побежала дальше по длинному коридору. Чуть позже она услышала странные звуки и, прислушавшись, поняла, что Валентин тащит куда-то живого Константина. Мейфенг направилась за ними, стараясь ничем не выдать своего присутствия, наблюдая из-за угла, и увидела, как муж подтащил сына к каморке колдуна. Тот уже выскочил навстречу, встревоженный и взъерошенный, но быстро окинув взглядом Валентина и Константина, всё сразу понял и прошептал:

– Что случилось, ваше сиятельство?

Валентин, швырнув сына к ногам колдуна, процедил сквозь зубы:

– Альберт, пересели этого выродка, куда хочешь, сегодня же, немедленно! Иначе я его убью!

После этих слов он резко развернулся и, не оглядываясь, ушёл, а Мейфенг сразу подбежала к Константину, он всё ещё сидел на полу на коленях у ног старика и молчал. Мать упала на колени рядом с ним и, обняв, расплакалась. Константин медленно повёл головой и, бережно взяв двумя руками её заплаканное лицо, поцеловав в щёку, произнёс:

– Прости меня, матушка…

Она стала гладить его по голове и причитать:

– Зачем, зачем ты сделал это в нашем замке? Зачем? Мой дорогой мальчик.

В этот момент Альберт наклонился, помог им подняться и завёл в каморку, где как обычно, сильно пахло разными травами. Он усадил Мейфенг на высокий стул, стоящий у стола, заваленного разными магическими штучками и старинными книгами, а после обратился к Константину:

– Ваше сиятельство, ваш отец долго теперь будет сердиться на вас, и вам лучше ему не попадаться на глаза. Может, уедете к Сану и Мейли пока? Потому что мне нужно время, чтобы приготовить зелье переселения, его можно сварить только в полнолуние, а оно будет ещё через неделю.

Константин кивнул, а Мейфенг снова залилась слезами. Он взглянул на неё, подсел рядом на одно колено и, взяв её нежные руки, целуя, сказал:

– Не надо, матушка, я готов принять это наказание.

– Но ты же совсем не понимаешь, что нельзя так себя вести. Мы не так бессмертны, как кажется, в современном веке, куда тебя хочет отправить отец, люди все очень умные и давно уже знают, как убивать вампиров. Я боюсь за тебя, ты же не сможешь контролировать жажду крови.

– Я знаю, матушка, я знаю абсолютно всё о том мире и от вас, и от ваших друзей. Не переживайте вы так, я постараюсь себя контролировать, по крайней мере, где это могут увидеть другие люди. Я буду осторожен.

Мейфенг обняла его, а Альберт произнёс:

– Вам пора, миледи, его сиятельство скоро вас хватится, и тогда нам всем несдобровать.

Она молча, глотая горькие слёзы, кивнула, встала и вышла из каморки, затем быстро пролетела по коридорам и залетела в их с мужем спальню. Его не оказалось, и она вылетела на балкон. Он стоял и смотрел вдаль, почувствовав её присутствие, медленно развернулся, глаза его ещё горели алым цветом и грубо спросил:

– Где ты была?

– Я летала вокруг озера, пытаясь успокоиться, дорогой.

– Тебе не надо успокаиваться, я снова хочу обладать твоим прекрасным телом.

Он сделал шаг по направлению к ней, и она тут же сбросила с себя халат, представ перед мужем во всей своей красе. Валентин посмотрел на её поцарапанные им ноги, кожа на них ещё не регенерировались, так как порезы были оставлены не человеком, а вампирскими когтями. Он подошёл к ней, взял на руки и, зайдя в их спальню, нежно уложил на кровать, встал на руки над ней и прошептал:

– Прости…

Мейфенг сразу ответила:

– Я люблю тебя…

Он наклонился к её бёдрам и начал их целовать, облизывая раны и уже запёкшуюся кровь. Вскоре от его слюны они полностью затянулись, и он начал ласкать её женственность. Мейфенг заметалась, а Валентин, наблюдая за её реакцией из-под полуприкрытых век, продолжил ласки, они были долгими, такими нежными и мучительными, что Мейфенг уже не выдерживая, застонала, шепча при этом, как заведённая:

– Возьми меня, возьми, возьми…

Валентин не спешил, таким образом, он замаливал грехи и, накрыв одной рукой напряжённую грудь жены, нежно сжимая её, другой – продолжал это эротическое мучение. Вскоре она уже закричала:

– Я больше не могу!

Он улыбнулся, приподнял её бёдра и очень медленно вошёл в неё, словно растягивая момент удовольствия, пристально глядя ей в изумрудные глаза, затуманенные страстью. На этот раз все его движения были плавными, она глубоко дышала, слегка приоткрыв рот, губы её стали сухими, и она облизала их розовым язычком. Он вздохнул и наклонился к её лицу, приятно щекоча своими длинными мягкими волосами, и его губы прикоснулись к её губам, заглушая их сладостные стоны. В следующее мгновение его поцелуй стал сильнее, требовательнее, а его движения, набрав силу, довели их обоих до кульминации. Валентин выкрикнул:

– Я буду любить тебя вечно!

А Мейфенг прошептала:

– И я тебя…

Глава 2. В гостях

А Константин, не дожидаясь рассвета, полетел в замок Сана и Мейли. Он долетел быстро, подлетел к окну их спальни, которая находилась высоко почти под крышей и аккуратно постучался. Сан спал чутко и, услышав стук в стекло, сразу догадался, кто бы это мог стучать в окно на такой высоте, аккуратно убрал руку Мейли со своей груди, встал, одел длинный ахалат из тёмного бархата и подошёл к окну, за цветным стеклом которого виднелись тёмные очертания больших крыльев Константина. Сан тихо открыл окно и, молча показал другу взглядом не шуметь. Константин влетел, плавно опустился на пол, сложил крылья, которые тут же исчезли, и проследовал за Саном в другую комнату. Когда они пришли в гостевую, Сан повернулся к другу и взволнованно спросил:

– Что случилось на этот раз?

Константин, потупив взгляд, произнёс:

– Я натворил новых бед, и отец так взбесился, что хотел меня убить.

– Что? – очень удивился Сан.

– Да, он хотел оторвать мне голову, и сделал бы это, если бы меня не спасла моя мать.

– Ох, ничего себе, чем же ты так насолил ему?

– Я, я – не сдержался, с этим живым подарком – деревенской девчонкой.

– Ты её убил? Прямо в замке?

– Почти убил, честно я не хотел, просто сначала воспользовался её телом, потом прогнал, а она не ушла и начала снова ко мне приставать. Мне так не понравилось её неповиновение, что я сразу же вышел из себя и напал на неё, утоляя тогда уже и другую жажду. Она громко закричала и переполошила весь замок, а потом прилетел отец, ну ты понимаешь…

– Да уж, и что ты теперь будешь делать?

– Он изгнал меня и приказал Альберту переселить куда-нибудь, а для этого же нужно полнолуние, и старик посоветовал мне отсидеться у вас. Ты не против?

– Нет, конечно, оставайся столько, сколько сам пожелаешь, только не нападай на наших служанок. Если сильно кого-то захочешь из них, я отдам тебе её, только у меня такая же просьба, как и у твоих предков – не убивай в нашем замке, если совсем уже станет невмоготу испить человеческой кровушки, тогда хотя бы забери её ночью в лес и уже там делай что хочешь.

– Хорошо, Сан, я всегда знал, что ты меня выручишь.

– Ладно, я – к жене, а ты располагайся и отдыхай.

Константин кивнул, а Сан направился в покои, тихо зашёл и прилёг опять рядом с женой. Она томно вздохнула и, снова положив руку на его грудь, ласково провела по ней, медленно спустившись по животу к его мужскому достоинству и продолжив ласкать, прошептала:

– Где ты был?

У Сана сразу перехватило дыхание, и он, остановив её руку, ответил:

– Константин прилетел, и я его уложил в нашей гостевой.

– Что, у него снова проблемы?

– Да, но ты спи, дорогая.

– Я не смогу уже уснуть, – и она, скинув его руку со своей, продолжила ласки, гуляя тонкими пальчиками везде, где ей захотелось. Спустя минуту Сан не выдержал и, резко откинув одеяло, подмял под себя, страстно впиваясь губами в грудь и зажимая напряжённые соски зубами, быстро вошёл в её податливое тело. Мейли звонко рассмеялась и, продолжая играть с мужем уже всем телом, вскоре громко застонала, срываясь на крик, который быстро смешался и с его хриплыми стонами.

Константин, лёжа в гостевой комнате, слышал их сладостные крики и, усмехаясь, подумал: «Какая страсть и у них, и у моих родителей, почему я перепробовав стольких девок, не испытываю ничего подобного? Не пойму, почему они не вызывают во мне таких бурных эмоций? Что со мной не так?»

Эти мысли долго не давали ему уснуть, и какой-то странный непонятный голод. Ни девок, ни их крови он пока больше не хотел, но что-то внутри глубоко начало сильно его мучить. Он долго пытался осознать, что это, но у него не получалось. «Что со мной? Что меня так мучает, не пойму, чего я хочу?» Эти мысли не давали ему покоя, и сон совсем не шёл. Он встал, открыл окно и снова вылетел, подлетел к лесу и, летая во тьме между деревьями, размышлял. Вдруг он заметил голодного волка и спустился на землю рядом с ним, смотря пристально в его жёлтые глаза, произнёс:

– Ты тоже голоден, как и я… Только ты просто хочешь сожрать кого-нибудь, а я не понимаю, чего я хочу.

Волк оскалился и кинулся на него, Константин одним ударом тыльной стороны руки, отбросил его тушу к дереву и тот сразу же испустил дух. Вампир подлетел к нему и, схватив, сразу прокусил артерию на шее и выпил всю его кровь, затем взявшись одновременно за голову и хвост, разорвал на две части, присел рядом на корточки и, втягивая ноздрями запах свежей волчьей крови, стал как-то бездумно разглядывать его внутренности. Просидев так пять минут, задумчиво снова произнёс:

– Дурак ты, что кинулся на меня, я был не голоден.

Затем встал и полетел обратно в замок к Альберту, подлетев к его окошку, тихо постучался. Колдун спал, но услышав стук, быстро вскочил и открыл маленькое окошко своей каморки. Он очень удивился, снова увидев молодого господина, который должен был быть сейчас в княжестве Сана и Мейли.

При виде окровавленного лица и рубашки Константина, у колдуна от волнения затряслись руки, и он тихо спросил:

– Ваше сиятельство, вы не улетели к Сану?

Константин махнул рукой и прошептал в ответ:

– Улетел, но уже прилетел обратно к тебе, я не могу с ними так долго находиться, мне почему-то становится как-то не по себе. Раньше такого со мной не было, а сегодня я не смог слушать их страстные стоны и поэтому улетел.

Колдун понимающе кивнул и снова спросил:

– И что же нам теперь делать? Куда мне вас прятать до полнолуния?

– Я не хочу ждать полнолуния, Альберт, вари сейчас, и я выпью твоё зелье.

– Что? Но, ваше сиятельство, последствия такой ошибки, могут быть непоправимыми!

– Да мне наплевать на последствия, справлюсь, вари!

Старик, опустив голову, удручённо прошептал:

– Хорошо, ваше сиятельство, я сварю, подождите меня в лесу и на рассвете я принесу вам пузырёк.

Константин кивнул и быстро улетел, взметнув крыльями, словно чёрным плащом. Он залетел в лес, принадлежащий их графству, и, усевшись в толстых ветвях старого дерева, которые причудливо переплелись словно трон, задремал.

На рассвете колдун прибежал к лесу, в руках он держал чистые вещи для Константина и кувшин с водой, зашёл, озираясь по сторонам, и негромко позвал:

– Ваше сиятельство, где вы?

Константин открыл глаза и, быстро слетев вниз, встал перед колдуном, тот от неожиданности выронил кувшин с водой. Константин сразу же его подхватил и, улыбаясь, проговорил:

– Что испугался?

– Немного, ваше сиятельство, вы так внезапно появились.

– Не бойся, ты сварил зелье?

– Да, но оно же слабое, я не знаю, куда вы переселитесь.

– Да ладно, мне всё равно, давай.

– Сначала умойтесь и переоденьтесь, а эти вещи мне нужны, чтобы в случае особой опасности, я мог через них, вас забрать обратно. Да, кстати, местного солнца вы можете не бояться, вас ограждает эта татуировка от него, я нанёс вам её ещё в глубоком детстве.

– Хорошо, – и Константин, сняв с себя все вещи, тщательно умылся водой из кувшина, отшвырнул его в сторону и, взяв чистые у старика, быстро их одел. Затем протянул руку к нему и снова требовательно сказал:

– Давай!

Колдун, дрожащей рукой, подал ему заветный пузырёк, и Константин, посмотрев на него, увидел, как жидкость носится по нему, словно живая, ухмыльнулся и, недолго думая, открыв , выпил залпом всю жидкость.

В тот же миг в его голове помутнело, застучало невидимыми молоточками, сдавливая её словно тисками. Он схватился за голову, громко закричал и растворился в сотне разноцветных искр в облаке густого тумана.

Глава 3. Переселение

Вокруг было так темно, что Константин, открыв глаза, не сразу даже понял, где находится, и сколько сейчас времени. Он встал, пошатываясь, всё ещё держась за голову, которая раскалывалась от боли.

– Что это? Про боль мне никто не рассказывал, – встряхнул головой и поплёлся во тьме, прошёл пару метров, спотыкаясь о камни, и врезался в глухую стену.

– Что это? Куда я попал? – вскрикнул Константин и, вытянув руки, так как абсолютно ничего не видел в такой кромешной темноте, медленно передвигая ногами, снова побрёл. Пройдя ещё не больше пары метров, снова нащупал стену и, придерживаясь её, поплёлся дальше. Шёл он долго держась за стену, так долго, что уже и потерял счёт времени, устав от такой чёрной монотонности, он опустился у стены и задремал.

Проснувшись, огляделся по сторонам, но свет так и не появился, даже малейшего лучика, встал и, снова нащупав ту же стену, поплёлся дальше, так он прошёл ещё несколько километров, и вдруг забрезжил малюсенький лучик света. Константин так обрадовался, как не радовался ещё ни чему в жизни.

– Неужели здесь есть выход! Я уже думал, что и сдохну тут от голода и тоски.

Он пошёл на слабый свет, который еле-еле пробивался сквозь маленькие щели в стенах, и вскоре его цель увенчалась успехом. Он вышел ко входу из этой чёрной дыры, по-видимому, глубокой пещеры.

– Ох, ничего себе, меня закинуло, теперь хотя бы узнать, где я и в каком веке, – выйдя из пещеры, отряхиваясь от пыли, встал прямо возле неё и внимательно осмотрелся. Стояла глубокая тишина, а вокруг – неописуемая природная красота: высокие горы, верхушки которых утопали в густом голубом тумане, и сплошная зелень, в виде густых лесов, на множество километров кругом. Константин посмотрел вниз, как оказалось, он стоял на краю глубокой пропасти, расправил огромные чёрные крылья и полетел. Вдруг внизу что-то мелькнуло , он спустился и сразу же напал на пробегающую мимо косулю. От голода, который безжалостно сдавливал все его внутренности, вампир буквально разорвал её на части, не только выпив всю кровь из несчастного животного, но и съев её полностью, оставив только маленькие рожки и копыта. Прислушавшись и осмотревшись, он услышал звуки водопада, и у него появилось острое желание вымыться. Он пошёл на эти звуки и вскоре вышел к небольшому водопаду, скинул с себя всю одежду, прыгнул в его ледяную воду, проплыл широкую чашу, выплыл к буйным струям и встал во весь рост под ними, наслаждаясь, той красотой, которую видел здесь.

Константин поднял голову и закрыл глаза, чистейшая ледяная вода приятно смывала с его тела всю усталость и обиду на отца. Он поднял обе руки и прогладил ими по своей голове, приглаживая взъерошенные волосы, поднимая голову ещё выше и подставляя лицо под струи, крепко задумался.

Внезапно Константин услышал звонкую фразу:

– Ох! Какой красавчик!

Он вздрогнул и, открыв глаза, вышел из-под струй на большой мокрый камень, что торчал прямо из воды, посмотрел вдаль на звук голоса, похоже женского, и увидел светловолосую стройную девушку с фотоаппаратом в руке, она была одета по– спортивному – топике с капюшоном, едва доходящем до пупка, в котором что-то сверкало в лучах полуденного солнца, коротеньких джинсовых шортах, с которых свисала куча ниток, открывающих длинные стройные ноги, на которых надеты белые кроссовки с яркими шнурками, а на плечах виднелись широкие лямки, по-видимому, от рюкзака. Девушка улыбнулась и начала его фотографировать. Константин не понимал, что она делает, так как о фотоаппаратах родители и друзья ему не рассказывали, однако, о странном виде одежды на девушках в современном веке говорили много раз, но он всё равно сильно удивился, увидев впервые почти оголённую девчонку, что даже и совсем забыл, что и сам сейчас абсолютно голый. Константин снова прыгнул в воду и, быстро проплыв глубокую чашу водопада, выплыл к девушке, вылез на крутой берег и встал прямо перед ней так близко, что сразу же почувствовал приятное тепло исходящее от её тела, и услышал звук её, сильнее забившегося, сердечка. Он пристально смотрел на неё, сверля пронырливым взглядом, словно свысока, так как был выше примерно на голову. Девушка опешила от такого совершенно бесцеремонного поведения голого красавчика и, молча, уставилась в его необычные глаза цвета морской волны. Константин, привыкший уже к восхищённой реакции всех женщин на его персону, нарушил затянувшееся молчание первым и совершенно спокойным тоном спросил:

– Ты хочешь меня?

Девушка внезапно пришла в себя от первого шока и, вздрогнув, ответила:

– Ты в своём уме?

Константин очень удивился такому вопросу и, не поняв, что она имела в виду, ещё раз спросил:

– Так ты хочешь меня?

Тут девушка просто рассмеялась и снова ответила:

– Ты как Тарзан в джунглях, только тот был в трусах. Я понимаю, что ты, наверное, какая то модель и себе цены не сложишь, но с какого перепугу я должна тебя хотеть, прямо так сразу с первого взгляда?

Константин, совершенно не поняв её слов, кроме того, что она его не хочет, сам опешил и, резко схватив её за талию, попытался вцепиться клыками в её шею, но к его великому удивлению, девчонка сделала ловкий приём, и он почти кубарем полетел обратно в воду. В следующее мгновение Константин вынырнул, его глаза гневно сверкнули и стали краснеть, одновременно вылезать клыки и когти на руках, а за спиной появились крылья. Девушка отвернулась и собралась уходить, как вдруг он предстал перед ней в виде грозного вампира, оскалив зубы. Она встала как вкопанная и, широко раскрыв глаза, произнесла:

– Кру – то! Вы здесь снимаете кино? А где скрытая камера?

Константин, ожидая совершено другой реакции от девчонки, вздрогнул от её странных слов, которые его накрыли так, словно окатили кадкой ледяной воды, и его острые клыки, страшные когти и крылья, тут же начали уходить обратно. Он как-то странно посмотрел на неё, медленно разглядывая нежное миловидное лицо, зелёные глаза с пронзительным взглядом, маленький носик и пухлые розовые губки. Только сейчас он заметил, как она красива, на вид ей было примерно двадцать лет или чуть больше, а эта странная одежда, которая мало, что скрывала, только подчёркивала её идеальную фигуру и с нарастающим интересом произнёс:

– Подожди меня здесь, я сейчас быстро оденусь, хочу с тобой поговорить.

Девушка ухмыльнулась и ответила:

– Давно пора, несмотря на твою безупречную фигуру, всё же мне будет приятнее общаться с тобой одетым.

Константин так удивился такой спокойной реакции этой странной девчонки и на его красоту, от которой до этого момента все женщины сразу же буквально падали в его объятия и были готовы на всё, чтобы он их обласкал, и на его устрашающий вампирский вид, что он стремглав понёсся к своей одежде, которая небрежно валялась неподалёку на сочной зелёной траве и, надев её, быстро пошёл обратно, бубня себе под нос:

– Судя по всему, я попал в самый современный век, где женщины не боятся вампиров и не восхищаются мужской красотой.

Но девушка его услышала и, громко рассмеявшись, произнесла в ответ:

– Ха! Так ты вампир?

– Да – вампир из Трансильвании, из восемнадцатого века, сын графа Валентина и его жены, моей матери – графини Мейфенг – потомок великого Дракулы. Меня сюда переселил наш колдун. А ты ответь мне, какой сейчас век?

Девушка остановилась, посмотрела на него как-то задумчиво, затем громко рассмеялась и ответила:

– Так всё-таки, где же здесь скрытая камера? Вы снимаете какую-то эротическую передачу с элементами фентези?

– Я ничего не понимаю из того, что ты сейчас говоришь, глупая девчонка! Я граф и вампир, – это ты понимаешь? – и он попытался схватить её за длинные волосы, но девушка вывернулась из-под его руки, сделав ловкий приём, и хотела отбить его руку, выставив блок правой рукой, но Константин тоже был не промах и, уже осознав, что девчонка совсем не такая, к которым он привык в графстве, резко схватил её за руку. Она попыталась вырваться, но не тут-то было, Константин держал нечеловеческой силой, пристально глядя ей в глаза. Девушка попыталась ударить его другой рукой, но он перехватил и её вторую руку, затем она со всей силы ударила его ногой в пах, вот такого удара он не ожидал ни от кого, не то, чтобы от девчонки. Он выпустил её руки и, согнувшись пополам, выругался:

– Подлая сучка!

Девушка злобно отпарировала:

– А ты не хватай меня! И так нападать на девушку в безлюдном лесу, это не этично, или ты маньяк – насильник?

Константин устало присел на землю и, сидя, поднял на неё удивлённый взгляд, пытаясь понять, о чём она говорит, и когда она собралась уходить, быстро вскочил и, снова схватив её за руку, выпалил:

– Я никогда не насиловал женщин, все они ко мне сами приходили и желали меня. И я добром прошу тебя, расскажи мне всё об этом месте.

На этот раз девушка не отдёрнула руку, а посмотрела в его такие уникальные глаза с молящим взглядом, в которых чувствовала, что утопает, но, не показывая вида, что он действительно привлекает любое женское сердце, даже самое современное, спросила:

– И много у тебя таких женщин было?

– Да, много.

– Значит, ты часто пользуешься услугами проституток?

– Что, кем?

– Ах, ну да, ты же из восемнадцатого века, – она улыбнулась и продолжила, – падших женщин, что продают своё тело за деньги.

– Нет, ко мне всегда приходили либо девственницы, либо порядочные молодые женщины, например, вдовы.

– Ну да, – усмехнулась девушка, – и все они сразу отдавались тебе?

– Да, они хотели меня, а после, я частенько одаривал их золотом и драгоценностями.

– Ну, хорошо, допустим, но я отдаваться тебе не собираюсь, а здесь ты что делаешь? Заблудился?

– Нет, не заблудился, я, правда, не знаю, где нахожусь и совсем не понимаю многое из того, что ты говоришь.

Девушка смягчилась, снова улыбнулась, показывая ровные белоснежные зубки и ответила:

– Я отвечу на все твои вопросы, если ты ответишь мне, что вы снимаете?

Константин всё также непонимающе смотрел на неё и, подняв плечи в знак непонимания, уже раздражённо произнёс:

– Я клянусь своей графской честью, что сказал тебе абсолютную правду!

Девушка, приподняв бровь, осмотрела его с ног до головы и снова спросила:

– Хорошо, допустим, ты – граф, в это я ещё могу поверить, а вот как ты так быстро одел под водой костюм вампира, да ещё и с такими огромными крыльями?

– Я не одевал никаких костюмов, я вылетел к тебе, в чём мать родила.

– Это я помню, а крылья, зубы, когти?

– Они настоящие.

– Ага, и ты – настоящий вампир, как в фильмах.

– Да – настоящий, я превращаюсь в вампира, когда сам этого хочу, когда злюсь, например, или испытываю жажду крови.

Девушка уже и не знала, то ли ей снова рассмеяться, то ли это и правда идёт сьёмка скрытой камерой, то ли он совсем сумасшедший и сбежал с какой-то психбольницы, она задумалась и, молча, пошла вперёд.

Константин увязался за ней, так как ему совсем не хотелось остаться одному в этом безлюдном месте. Так они прошли молча примерно с километр, и девушка, резко остановившись, оглянулась на него и, увидев, что он идёт за ней в паре метров, произнесла:

– Меня зовут Ария, у меня есть фотостудия, работаю фотографом. Вот, например, ты очень красив и, скорее всего, фотогеничен. Не хочешь ли прийти ко мне на профессиональную фотосессию?

Константин подошёл ближе и, с интересом посмотрев на неё, ответил:

– Красивое имя – Ария, а остальное, что ты сказала, я совсем не понял, кроме того, что ты считаешь меня красивым.

Девушка вздохнула и, не скрывая раздражения, попыталась объяснить по-другому:

– Но как можно быть таким тупым, или красота есть, а мозгов совсем нет?

– Я – не тупой, я – из другой эпохи, из восемнадцатого века, у нас нет ещё ничего такого.

– А что у вас есть тогда? – вспылила Ария.

– У нас есть балы, вечеринки, турниры, скачки, приезжие цирки, акробаты, музыканты, танцовщицы.

– М – да, в общем, никакой цивилизации и техники.

– Да, этого нет, технику – ты имеешь в виду телевизоры, телефоны, интернет?

– Ха, так ты знаешь, что это такое? Значит, всё врёшь, или просто с головой не дружишь.

– Я не вру, а об этом знаю от родителей и их друзей, они переселялись, также как и я, с помощью зелья нашего колдуна в современный век, – и у него снова от раздражения на эту дерзкую девчонку и её полного недоверия, начали постепенно краснеть глаза.

Она, заметив это, подсознательно отскочила назад и закричала:

– Что с твоими глазами? Как ты это делаешь?

– Это происходит от того, что я на тебя начинаю сердиться.

Девушка попятилась назад и, споткнувшись, упала бы с крутого обрыва вниз, если б Константин со скоростью света, не подскочил к ней в этот момент и не подхватил бы её. Ария охнула от неожиданности, оказавшись в его крепких объятиях, смотря в его глаза, которые уже приобрели прежнюю окраску цвета морской волны. Он перевёл взгляд на её губы, и у него в голове, возникла впервые такая мысль: « Какие у неё чувственные губы и не вызывают у меня отвращения, странно».

Она поняла, что он смотрит на её губы и быстро проговорила:

– Не смей!

Он поставил её на ноги и ответил:

– Я и не собирался, ненавижу целоваться!

– Вот это да! А как же ты тогда имел кучу женщин?

– Я очень редко их целовал, и это не вызывало во мне никаких приятных эмоций. Они меня целовали…

– Странный ты.

– Мне тоже так кажется в последнее время. Так ты расскажешь мне всё об этом месте?

– Ладно, расскажу, сейчас двадцать второй век. Мы находимся в Рогоданде. Это страна густых лесов и ярких цветов. Я родилась в городке Мирокае, мне двадцать три года, завершила универ, факультет фотографии и, как ты уже понял, работаю фотографом в собственной фотостудии, фотографирую редкие красивые цветы, животных, насекомых, поэтому и захожу так далеко от дороги в поиске уникальных видов. Это фотоаппарат, с помощью его я фиксирую всё, что хочу сфотографировать, потом распечатываю, и получаются такие красивые картинки – фотографии. У меня даже уже была персональная выставка. Вот я и предлагаю тебе поработать моей фотомоделью, твои фотографии привлекут большую аудиторию, и мы хорошо заработаем.

Константин внимательно её слушал, одновременно разглядывая фотоаппарат, который она держала в руке. Ария быстро щёлкнула его и показала ему изображение в фотоаппарате. Он очень удивился и произнёс:

– Я понял, это как нас рисуют наши художники!

– Да! Только художник рисует долго одну картину, а фотоаппаратом можно их сделать тысячу и больше, очень быстро.

– Это очень интересно и удивительно, а то, что сейчас такой современный век, я уже и сам догадался, ты мне просто подтвердила мою догадку , а чтобы я стал твоей моделью, что для этого надо?

– Ничего, только твоё безупречное лицо и тело, но ещё, чтобы ты был постоянно чистым, ненавижу мужские запахи пота и ног, и ещё, чтобы вовремя приходил на съёмку, без опозданий, тогда когда я скажу.

– Я вообще не воняю, – сказал Константин обиженно.

Девушка звонко рассмеялась, а он добавил:

– Я не шучу, моё тело не живое, и я не потею, не ем обычную еду, не устаю, так как иногда пью человеческую кровь. Я понимаю все языки, могу виртуозно играть на фортепьяно, танцевать и многое другое.

– Ха, ты сам то веришь в то, что говоришь?

– Верю, потому что это действительно так, и скорее всего живя здесь, мне точно будут нужны деньги, так как у меня их с собой нет и ещё – мне некуда уходить, чтобы потом приходить к тебе. Я никого и ничего здесь не знаю, и ещё не понимаю, куда мне деваться.

Константин, будучи уже в ярости, в доказательство своих слов, расправил крылья и медленно взлетел на пару метров от земли, глядя на неё сверху вниз.

Ария удивлённо смотрела, но тут же улыбнулась и спросила: