Текст книги "Секс и город Киев. 13 способов решить свои девичьи проблемы"

Автор книги: Лада Лузина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

«Я тебя хочу!» Твоя инициатива

Сколько литров презрения выливают мужчины на наши дамские романы! Женская литература – определение, приравниваемое к оскорблению. А мы обижаемся, дуемся, стыдимся, но все равно упрямо «рожаем» своих инкубаторских Героинь. Умниц, красавиц, девственниц, развратниц, в которых влюбляются все без исключения встречные мужчины. Потому что, создавая и перечитывая их, эти не больно-то жизненные story, реализуем свою самую насущную из потребностей – быть желанными, обожаемыми, окруженными коленопреклоненной толпой.

«Да-да, – презрительно скажут великоразумные мужи. – Ни о чем другом вы и думать не можете!»

Вот только так ли кардинально они отличаются от нас? Недавно, штудируя роман одного весьма уважаемого автора, я приметила забавную закономерность. Все женщины, с коими сталкивался герой произведения, домогались его с прямолинейностью настырных рыцарей. Заявлялись домой, сторожили в подъезде, названивали, зазывали в гости, соблазняли… Родной «женский» принцип, вывернутый наизнанку!

Вычислив его, я начала безнаказанно заключать пари с друзьями во время просмотра того или иного фильма. «Смотрите, супергерою вешается на шею уже третья красавица! Давайте посмотрим титры. Спорю, сценарий написал мужчина!» И всегда выигрывала. «Дамский ход» оказался вековой традицией, не зависящей от величия произведения. В «Ностальгии» Тарковского и современных мелодрамах-пустышках, у Пушкина и Ремарка, Шоу и Куркова, Незнанского и Бушкова я находила тот же неизменный сюжет. Озабоченный делами или рефлексирующий в поисках смысла жизни персонаж ходит по миру, а за углами его караулят озабоченные дамочки с намерением выяснить отношения, как Жоан Маду, объясниться в любви, как Татьяна Ларина, или попросту затащить в постель. А он то отмахивается от них (не до того, знаете ли!), то устало уступает…

Вывод, сделанный мною из этой литературоведческой работы, был крайне земным – не имеющим ни малейшего отношения к нашему и «ихнему» искусству. Оказывается, в глубине души мужчины мечтают о том же, о чем и мы, – чтобы инициативу в отношениях проявлял противоположный пол!

«Это правда, – призналась моя коллега Ляля. – У меня затянулись отношения с одним из поклонников. Он все никак не мог сделать решающий шаг. И я спросила совета у приятеля: что мне делать? Он ответил: прояви инициативу. А затем вдруг пустился в долгие, вдохновенные рассуждения. Мол, одно из самых распространенных мужских желаний, чтобы девушка сама сказала: «Я тебя хочу!» Подошла, прижалась, поцеловала… Пригласила к себе домой и совратила… Он меня так удивил. Даже не знаю, как теперь поступить?»

М-да… – подумала я, – именно так поступают женщины в мужских романах. Улыбка чувственных губ. Зазывный взгляд из окна машины. «Садись, красавчик, подвезу…» И приятель, похлопывающий героя по плечу: «Не упусти шанс! Видишь, она на тебя глаз положила…» Но чем на самом деле продиктовано это мечтание? Желанием перепрыгнуть через условности и сразу получить вожделенный приз? Откровенной ленью: возможностью избавиться от утомительных ухаживаний, трех «Нет», подразумевающих «Да. Но вначале побегай за мной»? Стремлением самоутвердиться и, выслушав тебя, щелкнуть по носу, одновременно задрав свой до небес? А может, срабатывают все три причины?

Вопрос лишь в том, стоит ли признавать их уважительными.

Признаться, во времена моей бурной юности я была до неприличия инициативна. В то время, когда одни кавалеры карабкались в окно ко мне, я, гордая собой, лезла по водосточной трубе к своему избраннику. Носила ему цветы. Писала будоражащие письма, содержание которых и не снилось пушкинской Тане. Они производили на него неизгладимое впечатление. Один-два раза. Потом отношение стало восприниматься как данность. Девушка, поступающая по-мужски, сама провоцирует возлюбленного на женские поступки. Любимый превратился в капризную примадонну. Начал говорить «нет», подразумевая «да», ожидая, что я буду ухаживать, уговаривать… Еще немного, и стал бы ссылаться на головную боль и усталость. Но тут мое терпение лопнуло.

Пример исключительный (я всегда умудрялась впасть в крайность). Но недавно моя подруга Инга, девица на редкость экзотичная и обеспеченная, соблазнила собственного… слесаря. Точно по схеме. Пригласила, подошла, прижалась… «Наверное, он ничего подобного не ожидал!» – сказала она. «Напротив, – опровергла я, – он ждал этого всю свою жизнь. И наверняка чувствовал себя в этот момент героем кино». Однако классический сюжет имел столь же классическую развязку. Сначала новоявленный «любовник леди Чаттерли» восторженно названивал своей «госпоже» на мобильный по десять раз в день. Затем в поведении начало прорываться накапливаемое раздражение. Он почувствовал себя использованным. Ему претила его не мужская роль…

Возможен и третий вариант – самый банальный. Когда довольный кавалер бескомплексно принимает твой подарок, а получив, тут же начинает считать его бесценком. Потому как нет ничего более дешевого, чем полученное даром. Именно об этом свидетельствуют все романы и фильмы, где сюжеты, начинающиеся с «женской инициативы», становятся либо яркими эпизодами, либо грустными побочными (!) историями.

Казалось бы, принцип герой – героиня и свита влюбленных, «делающая короля», – абсолютно идентичен. Мы, женщины, грезя о сотне воздыхателей, тоже не собираемся выходить замуж за каждого из них. Девяносто девять нам нужны лишь для того, чтобы красиво отказать. Но есть важный нюанс. Героиня отдает свою руку одному – самому настырному. Герой выбирает самую недоступную. И школьный пример Татьяны Лариной, которая стала Онегину нужна, лишь когда была «другому отдана», да еще собиралась быть «век ему верна», – должен служить для нас вечным уроком.

Пусть они мечтают о легкодоступных инициативных красавицах и реализовывают мечты на бумаге – наша задача ни в коем случае не допустить их воплощения в жизнь!

Очередь поклонников – святая привилегия женского пола. Так уж устроил Бог: именно павлины распускают хвост, олени дерутся на дуэли ради оленихи, а тетерева танцуют брачный танец вокруг тетерки. И эти законы природы не опровергнет ни одна сексуальная революция.

Не мы рабыни условностей! (Честное слово, иногда так хочется положить руки ему на плечи и сказать: «Я люблю тебя. Зачем тянуть и притворяться?») Просто эти условности нужны им куда больше, чем нам. Как бы ни раздражали мужчину бесконечные «нет», чем чаще он их слышит, тем больше ценит «да». Как бы ни льстили самолюбию слова «приходи ко мне домой», по-настоящему рыцарь самоутверждается, лишь взяв приступом недоступный замок, предварительно отбившись мечом от других желающих туда попасть…

И так будет всегда.

Впрочем… Вышесказанное отнюдь не означает, будто инициатива – табу для прекрасных дам. Во-первых, иногда просто необходимо скрасить биографию каким-нибудь экзотичным эпизодом. Во-вторых, подобно любому властелину, женщина должна иметь это убийственное оружие в своем арсенале, но использовать его лишь в самых экстренных случаях.

Ведь, как говаривал хитрый кардинал Мазарини, мудрость политика заключается всего в двух правилах: «Умей выждать» и «Умей действовать»… И побеждает тот, кто знает, какое из них применить в нужный момент!

8 марта. День рожденья Евы

Куда подевались восьмимартовские открытки?

Помню, в детстве ощущение приближающегося праздника начиналось именно с них. В конце февраля в переходах и книжных магазинах появлялись целые раскладки веселых картинок. Трогательные зверушки с пушистыми ветками мимозы в руках. Огромные восьмерки в окружении улыбающихся женщин «разных народов». В школе на уроке труда мы клеили их сами, учась делать объемные аппликации и устраивая конкурсы на лучший стишок любимой маме. И, соревнуясь с нашими одноклассниками в умении составлять поздравления, мечтали услышать хоть одно, самое плохонькое, в свою честь.

Седьмого числа город заполнялся цветами. То там, то тут мелькали люди с огромными охапками – учреждения закупали тюльпаны для своих сотрудниц. Каждый третий мужчина на улице шел с букетом в руках. И Киев, еще зимний, непрогретый, серый, вдруг становился тревожно, упоительно весенним. Никто уже не обращал внимания, что земля черна, на градуснике не больше, чем «плюс три», а на плечах по-прежнему тяжелая теплая куртка – 8 марта означало приход весны. Губы женщин становились ярче, а сапоги мужественно менялись на туфли, даже если под ногами до сих пор лежал лед. Ноги мерзли в тонких чулках, пронизывающий ветер хамски лез под подол платья, но лица светились в преддверии завтрашнего дня. Двадцати четырех часов неоспоримой власти, когда женщина получает все то, в чем нуждается: комплименты, цветы, подарки, внимание [4]4
  См. статью «Брыксы: один день абсолютной власти!»


[Закрыть].

Вы не заметили, как похолодало с тех пор? С тех пор, как потихоньку, исподволь подуло презрительным веяньем игнорировать 8 марта. Тихо подталкивать «сей знаменательный день» в разряд мертвых рудиментов минувшей эпохи. Отмечать его стало не модно. Радоваться ему – неприлично.

Вот уже несколько лет нам навязчиво вбивают в головы тезис: 8 Марта – гинекологический праздник, унижающий прекрасных дам. Ханжески провозглашают: лучше дарить им цветы и подарки каждый день, чем раз в году. (Словно одно напрочь исключает другое!) Требуют гуманно избавить жен от тяжелого труда готовить праздничный стол, чтобы вечером бездельники-мужья усаживались за него пить за их здоровье. (Словно нам без того не приходится стоять у плиты каждый день!) И если «отсталые» слои мужского населения все еще по привычке бегут в магазин за подарками, прогрессивные кавалеры лишь демонстративно кривятся тебе в лицо: «Ты хочешь, чтобы я поздравлял тебя с социалистическим праздником Клары Цеткин?»

Представьте себе, хочу!

И мне абсолютно наплевать, на каком из съездов какой партии было принято данное решение. Если вы так ненавидите бывшую власть, незачем подражать ее манере убирать нежелательные элементы, аргументируя это их компрометирующим происхождением.

Да и разве мы, женщины, произошли от Клары, а не от Евы? Ведь на самом деле 8 Марта мы всегда праздновали именно ее день рожденья. День рожденья нашей прародительницы, а значит, и всех нас. Который, как и второй – паспортный, тоже бывает только раз. И это вовсе не означает, будто остальные 364 дня окружающие не рады твоему существованию. Что же касается унижений… Если кто-то считает, что пафосные дифирамбы и поклонение унижают – мы не против. Унижайте нас как можно чаще.

А 8 Марта особенно!

И пусть весна всегда наступает в этот день вопреки самому лютому холоду. Пусть в киосках снова сверкают россыпи глянцевых открыток с увитой цветами восьмеркой. Пусть на телевидении опять снимаются пафосные программы с песнями и поздравлениями. Честное слово, мы стерпим это жуткое оскорбление!

И, может, даже к лучшему то, что празднование женского дня из «указания свыше» перешло в разряд доброй воли. Пускай мужчины, как некогда наши одноклассники, заявляют: «А чего это я должен дарить тебе цветы? Кто ты такая?» Зато один тоненький тюльпанчик, вопреки всем мальчишеским кодексам чести врученный тебе соседом по парте, был равносилен признанию тебя девушкой.

Поэтому сейчас, как и тогда, мы будем ждать восьмимартовских поздравлений. С опасением. С нетерпением. С надеждой. И решительно вычеркнем из списков своих поклонников тех, которые окажутся не в состоянии нанести нам такую ужасную обиду. Думая про себя, что Клара Цеткин, почти сто лет назад предложившая ввести в календарь женский праздник, была не так уж не права.

Ведь именно в этот день ты можешь выяснить наверняка, кто относится к тебе как к женщине, а кто – как к уважаемому товарищу!

Брыксы: один день абсолютной власти!

Кто не знает легендарное произведение О. Генри, где бедняга-муж метался по городу до рассвета, чтобы отыскать один-единственный персик, который неожиданно захотелось съесть его жене…

Но много ли вы знаете подобных супругов?

Лично я наблюдала несколько сюжетов, способных поспорить с «персиковым» подвигом. Кавалера, пригнавшего к дому моей подруги певицы пожарную машину, чтобы лично возложить букет цветов на балкон пятого этажа (накануне Наташа заявила, что разрывает с ним отношения, поскольку он совершенно неспособен на широкий романтический жест!). Поклонника, примчавшегося ко мне на такси в четыре утра, чтобы привезти книгу, понадобившуюся для окончания курсовой (я, естественно, дописывала ее в последнюю ночь перед экзаменом). И еще одного, разыскавшего мою знакомую на другом полукружии земного шара только для того, чтобы вручить ей обещанный подарок…

Однако есть одно крайне существенное «но»! Все эти очаровательные джентльмены находились на первой – самой сумасшедшей стадии влюбленности. А уже через два, максимум три месяца обретали утраченный разум и вновь становились совершенно нечувствительными к женским капризам. Какими умными и трезвомыслящими они становятся спустя два-три года, превратившись из верноподданных кавалеров в легальных супругов, думаю, объяснять не надо.

Увы, срок пресловутой женской власти куда короче, чем список литературы, написанной мужчинами о жестоких и деспотичных красавицах. Всего «сто дней», как у Наполеона. Плюс еще девять месяцев беременности, в течение которых, согласно предписаниям врачей, мужья должны удовлетворять все прихоти жены, включая и жизненную необходимость в экзотических фруктах среди ночи. В дальнейшем же остается уповать только на вирусный грипп, хотя какое тут удовольствие от капризов, если не хочется ничего, кроме жаропонижающего…

О чем это я? Да о 8 Марта!

Я уже писала, что этот «красный день календаря» вызывает у доброй половины мужчин перманентное угрюмое раздражение, чреватое внезапными забастовками с размахиванием лозунгов над головой. Буквально на днях я случайно подслушала в магазине разговор двух представителей сильной половины. Стоя у меня за спиной, они с фанатизмом футбольных болельщиков громогласно доказывали друг другу, почему не станут поздравлять с 8 Марта своих жен, и, надо сказать, пришли в данном вопросе к полному консенсусу. Аргументы были не новы. Их обычно выдвигают ровно два: а) «А почему у нас такого праздника нет?»; б) его порочащее партийное происхождение от Клары Цеткин и Розы Люксембург.

Впрочем, дам, недолюбливающих восьмой день весны, тоже существует предостаточно. И их протест еще более лаконичен: «Какая нам от него радость?» Никакой, за исключением традиционной ветки мимозы и более-менее узаконенного права выбить из мужа внеплановый презент. И хорошо, когда этот мартовский дар – машина или новое кольцо. А если так, духи… Стоит ли ради них готовить праздничный обед, чтобы, сидя за столом, выслушивать неубедительные мужские поздравления непонятно с чем, чередуемые с более чем убедительными «фе» в адрес злосчастных Розы и Клары?

К слову говоря, одна моя великоразумная знакомая считает, что «женский день» давно пора заменить на «праздник Матери». Мол, тогда все сразу станет на свои места. Причем в первую очередь этой перемене обрадуются мужи: расслабятся, успокоятся и охотно помчатся в магазин за подарками. Ибо тут уж ни у кого из них не повернется язык спросить: «А с чем, собственно, мы вас поздравляем?». Святость материнства – ценность совершенно непреложная.

Я же согласна с ней в одном: подобный перевертыш мгновенно вылечил бы мужчин от восьмимартовских комплексов и обид, поскольку вопрос «А почему у нас такого праздника нет?» автоматически слетел бы с повестки. Из чего следует логичное резюме: на самом деле эти комплексы не имеют никакого отношения ни к инициативным революционеркам, ни к отсутствию в календаре «международного мужского дня» и находятся в непосредственном родстве с банальным чувством вины…

На протяжении всей истории человечества рыцари всегда уступали нам без боя два исконных права: рожать детей и завоевывать мужские сердца. Но если женщину-мать они готовы воспевать постоянно, быть повелительницей «даме сердца» предназначено только «сто дней». И ни единого мартовского дня больше!

Подобно ребенку, взрослея, любовь перерастает период капризов и вступает в эпоху прав и обязанностей. Но, став «взрослыми» женами, законными и гражданскими, женщины не устают вздыхать о первом свидании и первом поцелуе, так же как все мы вздыхаем и грустим о нашем ушедшем золотом детстве. Не отсюда ли произрастает столь томительная для мужчин дамская склонность упрямо отмечать не только юбилеи свадьбы, но и дату знакомства, объяснения в любви, предложения руки и сердца? Что это, как не желание воскресить и пережить заново тот день и час, когда мы были королевами, каждое желание которых ловилось на лету, – время, когда мы чувствовали себя женщинами на все сто, двести, тысячу процентов!

Стоит ли чествовать королеву за то, что она королева? Что за вопрос! Но чтобы каждый год искренне поздравлять женщину с тем, что она Женщина, нужно и пять, десять, двадцать лет спустя уметь увидеть ее такой, какой она была для тебя в расцвете любви. Тогда твое счастье и отчаяние зависели исключительно от ее «да» и «нет», и ты готов был бегать по городу, разыскивая ее любимое лакомство, обрывать цветы с клумбы и бросаться на соперников с кулаками…

Но кому из властительниц удалось сохранить за собой свою корону? Только прирожденным тираншам и деспотам. (И заметьте, их мужья-подкаблучники всегда радостно поздравляют своих «хозяек» с женским днем!) И еще тем редким умницам и красавицам, которым повезло стать для благоверных не «правой рукой» и «левой ногой», не матерью общих детей и узаконенной частью жизни, а главным залогом их счастья.

Неприятие первого праздника весны – естественное нежелание мужчин вспоминать о рабстве, из которого они давным-давно освободились. Протест против неискоренимых попыток их одомашненных красавиц напомнить, что когда-то они обещали подарить им «небо в алмазах» и не сдержали этого обещания. Против неосуществимости их желания вновь воскресить свое прельстительное право владеть и повелевать на том лишь основании, что они женщины и они любимы.

Дамская холодность к восьмимартовскому чествованию объясняется и того проще – сие слишком уж фактическое торжество не включает в себя рецепт, как вернуть упорхнувшее чудо хотя бы на один световой день. По правде говоря, оно вообще никаких рецептов не включает и предписывает нам пассивно и безрезультатно ждать подвигов от окружающей среды мужского пола.

«Я 8 марта уже пять лет не замечаю, – поделилась со мной подруга Аня. – Дурацкий праздник. Никто даже не знает, как его надо праздновать. На Новый год наряжаешь елку, на Пасху красишь яйца, на день рожденья зовешь в гости друзей, на Валентина сердечки даришь… А тут что? Дать супругу денег из семейного бюджета, чтобы он пошел и купил мне цветы? Мы с мужем подумали и договорились: этот день в нашей семье игнорируется».

«Зря, – ответила я. – Недавно я прочла в одной книге, что женский день намного старше, чем Клара Цеткин. Наши предки отмечали его на Украине еще до революции и, в отличие от нас, придумали гениальный ритуал – раз в году на праздник Брыксы [5]5
  Отмечался 12 июля.


[Закрыть]женщины получали безраздельную власть. Им позволялось делать абсолютно все, и мужья обязаны были выполнять любые их капризы. Жены запрягали супругов в телеги вместо лошадей и ездили по улице, заставляли выполнять домашнюю работу, гоняли в магазин за выпивкой… И при желании могли послать хоть за персиком, хоть за черевичками, как у царицы! По-моему, эту народную традицию просто необходимо воскресить. И тогда все сразу станет на свои места».

Как вам такая идея?

Женская дружба

Говорят, что женской дружбы не бывает. Действительно, это утверждение я слышала от мужчин не раз. Но, признаться, никогда не могла уяснить причин его происхождения. Именно мои подруги ссужали меня деньгами во время финансовых кризисов, «вытаскивали из петли» во время тяжелых депрессий и мобилизовывали все свои силы, чтобы поддержать меня в важных творческих начинаниях. Мы устраивали друг друга на работу, устраивали личную жизнь друг друга, устраивали друг другу головомойки. Мы испробовали в наших отношениях десятки ролей: мамок и сироток, личных дизайнеров и психоаналитиков, вершителей судьбы и обличителей, взывающих к совести. И теперь я могу с уверенностью сказать: в жизни женщины подруга – предмет первой необходимости.

С первой мы играем в куклы в детском саду, с последней – сообща выгуливаем внуков в парке. Она появляется задолго до того, как у нас возникает интерес к мужчинам, и остается с нами даже тогда, когда мы теряем к мужчинам всяческий интерес. Но, так же как и мужчина, лучшая подруга редко бывает первой. Чаще всего мы встречаем ее уже в сознательном возрасте, и эти отношения кристаллизуются со временем и бродят годами, как вино.

И все же наши легкомысленные девчоночьи дружбы важны для женского формирования не меньше, чем школьные влюбленности. В тринадцать лет мы обмениваемся тушью, губной помадой и модными вещичками для расширения возможностей своего гардероба и запретной информацией о парнях для расширения собственного кругозора. Вместе с подругой мы впервые отправляемся на охоту за кавалерами: на прогулку, в кино, на дискотеку. В пятнадцать обсуждаем свои первые трофеи. В семнадцать рыдаем в ее объятиях после краха первой серьезной любви.

С возрастом подруги меняются – потребность в них остается прежней. Подружка по-прежнему нужна нам, чтобы заполнить «свято место» в отсутствие его; для вырабатывания любовной стратегии против него и как «подушка» поплакать из-за него. И все же в один прекрасный день…

Как только на горизонте появляется Главный мужчина, все подруги идут побоку!

Эту истину я слышала не раз. И убедилась в ней на собственной шкуре. Помню свое искреннее возмущение, когда на втором курсе института моя лучшая подруга Инга решила обзавестись супругом. До того мы были с ней неразлучны, после – я лишь изредка слышала ее голос по телефону. И этот голос говорил только его словами и интересовался исключительно его делами. «Во что ты превратилась! – не выдержала я однажды. – В мужской придаток. Ты полностью утратила собственную индивидуальность! Ты – его отражение!»

Нынче мы обе вспоминаем мой обличительный монолог со смехом. И собираемся отмечать десятилетний юбилей нашей дружбы. «Я даже не знаю, – призналась она, – кого из вас мне страшнее потерять: тебя или его? Ты права, подруга – предмет первой необходимости. Не то чтобы мужчина шел под номером «два». Думаю, у него просто нет номера. В какой-то момент ты перестаешь отделять его от себя. А еще позже понимаешь: твое «я» все равно шире, чем семья. У каждого должна быть и своя частная жизнь. И ее ты проживаешь именно с подругой. Мне кажется, дружба и брак существуют словно бы в двух разных измерениях».

В биографии каждой нормальной женщины бывают периоды, когда все – друзья, родители, работа, увлечения, хобби – отходят на задний план. Она и он тонут друг в друге. Но со временем разлив чувств возвращается в берега. Двое потихоньку восстанавливают оборванные связи с миром, расчищая свою личную территорию. «Подозреваю, – смеется моя подруга, – мой муж заинтересован в тебе не меньше меня. Ты его гарантия, что он может несколько раз в месяц спокойно поработать дома один и отправиться на мальчишник с друзьями, не рискуя услышать мой крик: «А чем прикажешь заниматься мне?» Поскольку знает: мы с тобой всегда придумаем, как нам развлечься».

Впрочем, у законных мужей найдется и пара-тройка веских причин недолюбливать подруг своих жен. Ведь именно у них мы «засиживаемся допоздна» во время обеда со своими воздыхателями. («Я, конечно, не собираюсь расставаться с Васей, но флиртовать так полезно для самооценки!») Они всегда одолжат тебе пару сотен на покупку самого прекрасного в мире платья. («Зачем Васе знать, сколько оно стоит? Потом тихо выкрою деньги из семейного бюджета».) И кто, если не лучшая подруга, сообщит безутешному Васе, где тебя искать после показательного ухода из дому «с детями и вещами».

«У меня прекрасный муж, – сказала другая моя подружка Аня (восьмилетней выдержки). – И все же ни с ним, ни с родителями, ни с детьми я никогда не смогу быть настолько искренней, как с тобой. Разве могу я им рассказать про все мои предыдущие романы? Похвастаться, что недавно встретила бывшего любимого и он клялся: без меня ему жизнь не мила – и мне, черт возьми, это было приятно! А кому мне еще пожаловаться на мужа, который не хочет делать ремонт? Детям? Это противоречит всем законам воспитания. Маме? Только зря ее волновать. Ему самому? Лишь обострять конфликт. Тебе, дорогая, одной тебе. Ты – единственный близкий человек, кто знает всю мою жизнь без прикрас и любит меня такой, какая я есть на самом деле».

Искренность – вот коренное отличие дружбы от любви. Отношения между мужчиной и женщиной – все равно игра. Свод любовных правил исчисляется сотнями. Тысячи пособий «по психологии семейной жизни» и миллионы статей ежедневно напоминают нам об этом. В то время как дружба не нуждается ни в каких учебниках. Вне зависимости от ее половой принадлежности. И я до сих пор вспоминаю отчаянный вопль души закоренелого бабника: «Ну почему ни одной женщине я не был так верен и предан, как своему другу? Мне кажется, я люблю его больше, чем всех женщин, вместе взятых. Парадокс!»

Да, но легко объяснимый. Ведь партнер всегда – соперник. А друг – союзник. От партнера нужно прятать свои измены и даже мысли о них. С партнером нужно «глушить» свои бурнокипящие чувства и обходить острые углы. В то время как друг все выслушает и все поймет. Да еще и подскажет, с какого козыря начать ту или иную партию. Против партнера.

Так что, пожалуй, у незаконного происхождения мужского утверждения о лживости женской дружбы есть достаточно простое объяснение.

Чем, кроме нашего женского вероломства, может объясняться то, как охотно мы обсуждаем с их супругой голубые глазки ее инструктора по вождению и истинную («Да просто я ему нравлюсь!») подоплеку суровости ее шефа? Чем, если не нашей предательской сущностью, продиктовано то, что во всех конфликтах мы всегда принимаем сторону жены? И разве способны они признать истинной нашу потребность в совместных походах по магазинам, портнихам и косметичкам? Уважительной – насущную необходимость посплетничать за кофе, обсудив их достоинства и недостатки, а также фасон брюк летнего сезона?

Может ли это идти хоть в какое-то сравнение с такими важными и уважительными мероприятиями, как поездка на рыбалку с друзьями, покер с пивом, дебаты по поводу политической ситуации в стране и оптимального размера бюста секретарши? С их настоящей, неподдельной, истинно мужской дружбой?

Ну конечно же нет!