Текст книги "50 самых знаменитых привидений"

Автор книги: Лада Гильмуллина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Призрак Инженерного замка

Михайловский (Инженерный) замок – одно из самых необычных мест Санкт-Петербурга, с которым связано множество легенд и преданий. Этот дворец, построенный на рубеже XVIII–XIX веков по приказу эксцентричного императора Павла I, должен был стать воплощением романтической фантазии монарха. Но в итоге получил мрачную славу замка с привидениями, точнее – с привидением: бывший владелец дворца, жестко убитый в собственной спальне, остался здесь навсегда. С той поры и мечется беспокойный дух Павла по замку: время от времени его светящуюся тень видят то в длинных переходах, то в проемах высоких окон. И тогда, слыша за спиной шелест одежды или скрип паркета, люди испуганно оборачиваются и говорят: «Здравствуйте, ваше величество!».

Особую активность он проявляет в ночь своей смерти – с 10 на 11 марта. Тогда в бывших императорских покоях сами собой зажигаются свечи, кто-то играет на флейте, слышны громкие голоса и топот множества ног.

Если вам повезет, то вы сможете увидеть собственными глазами привидение Павла: для этого нужно оказаться около бывшего дворца ближе к полуночи и понаблюдать за окнами царской спальни – теми, что на втором этаже крайние слева (если смотреть с Садовой улицы). Возможно, там мелькнет светящаяся фигура несчастного императора или огонек призрачной свечи.

Место, где расположен Михайловский замок, – само по себе знаковое. Прежде здесь стоял Летний дворец императрицы Елизаветы Петровны, возведенный архитектором Бартоломео Растрелли в первой половине XVIII века. Именно в нем 20 сентября 1754 и появился на свет будущий император Павел.

Со временем Елизавета стала реже бывать в Летнем дворце, отдавая предпочтение Царскому Селу. Дворец постепенно ветшал. Сначала он был передан Григорию Орлову, потом – Григорию Потемкину.

А 28 ноября 1796 года, в первый месяц своего восшествия на престол, император Павел издал указ: «для постоянного государева проживания строить с поспешанием новый неприступный дворец-замок. Стоять ему на месте обветшалого Летнего дома». Павел даже набросал несколько эскизов будущего строения.

По преданию, император выбрал место строительства не случайно: будучи человеком мистически настроенным и обладавшим определенным даром предвидения, пожелал умереть там, где был рожден.

Еще одна, не менее популярная легенда гласит, что Михайловский замок своим появлением обязан небесному посланцу. Якобы некоему солдату, стоявшему в карауле при

Летнем дворце, явился в сиянии юноша и сказал оторопевшему часовому, что он, архангел Михаил, приказывает ему идти к императору и сказать, чтобы на месте этого старого Летнего дворца был построен храм во имя архистратига Михаила (покровителя дома Романовых). Солдат донес об этом начальству, после чего весть дошла и до Павла I, который распорядился о постройке нового дворца, при котором должна быть церковь во имя архистратига Михаила. Причем, дворец было приказано называть Михайловским замком.

Действительно ли являлся ангел часовому или эту историю сочинил сам император, чтобы оправдать в глазах высшего света срочное возведение дорогостоящего здания, неизвестно.

Так или иначе, Михайловский замок был выстроен и стал единственным известным случаем в истории русского зодчества, когда светское архитектурное сооружение получило свое название не в честь владельца, по названию территории или предназначения, а в честь святого.

«Свежевозведенный» замок был великолепен, напоминая палаццо эпохи Возрождения: его окружали рвы с перекинутыми через них подъемными мостами, фасады были украшены мраморными статуями, позже перенесенными в Зимний дворец, залы поражали своей тонкой и роскошной отделкой…

Павел буквально влюбился в свой замок, но прожил здесь совсем недолго – всего сорок дней. В ночь на 12 марта 1801 года он был задушен заговорщиками в собственных покоях.

Беспокойные декабристы

Летом 1826 года в кронверке Петропавловской были повешены руководители восстания декабристов Пестель, Рылеев, Муравьев-Апостол, Бестужев-Рюмин и Каховский. И вот уже второе столетие призраки пяти казненных декабристов бродят по крепости. Причем, ведут они себя беспокойно: очевидцы рассказывают о стонах, доносящихся с места казни, и о неясных очертаниях пяти человеческих фигур.

Первое известие об их появлении относится к середине XIX века: полицейский Карнаухов, составивший донесение о «пяти смутных фигурах», был уволен с должности, но это не пресекло распространения слухов.

Говорили, что призраки декабристов особенно часто являлись горожанам в начале 20-х годов XX века. Члены образованного в 1925 году «Союза воинственных безбожников» решили пресечь эти вредные слухи. Руководитель «Союза» товарищ Вайншток считал, что в виде призраков на Кронверке могут появляться контрреволюционеры. Однако, просидев в засаде четыре ночи, безбожники так никого и не поймали, да и привидений не увидели.

А вот простые петербуржцы встречают их до сих пор. Говорят, что призраки выглядят как ряд теней, похожих на очертания нескольких мужских фигур в накинутых на плечи шинелях и с поникшими головами. Предание гласит, что видеть их могут только те, кому предстоят серьезные жизненные испытания.

Духи Петропавловской крепости: княжна Тараканова

Многим из нас известна печальная судьба княжны Таракановой – женщины, выдававшей себя за дочь императрицы Елизаветы Петровны и ее фаворита Алексея Разумовского. В 1774 году она заявила о своих притязаниях на российский престол, после чего была похищена Алексеем Орловым по приказу Екатерины Второй и привезена в Петербург. На следствии она не признала вины и не раскрыла своего происхождения. Умерла несчастная в заключении в Петропавловской крепости.

При погребении неудачливой княжны не было совершено никаких обрядов, место ее захоронения неизвестно. Но многие считают, что похоронена княжна Тараканова там же, где и сидела, – в Алексеевском равелине. Заключенные туда несколько десятилетий спустя декабристы упоминали, что им показывали в садике небольшой холмик, безымянную могилку, в которой якобы покоились кости легендарной самозванки.

Но призрак княжны Таракановой впечатлительные петербуржцы видят почему-то у Трубецкого бастиона. Появляется он якобы только в дождливую сырую погоду. Стоит, отвернувшись к стене, и плачет.

Один из очевидцев, часто гуляющий на пляже Петропавловской крепости, рассказывал, что он как-то видел этот призрак: «Была поздняя осень и, несмотря на относительно раннее время, было уже совершенно темно. Мы, прогуливаясь, обходили крепость, когда мой младший сын, убежавший вперед, вернулся и сообщил, что там плачет какая-то тетя. Япошел быстрее и вскоре около стены увидел женскую фигуру и услышал всхлипывания. Было довольно темно, и рассмотреть ее толком было невозможно. Но я обратил внимание, что одета женщина необычно, во что-то старинное. Решил, что, быть может, здесь проводились какие-то киносъемки – недалеко как раз была киностудия, – и это просто расстроенная чем-то актриса. Но когда я кней направился, то фигура исчезла, растворилась, как будто просто прошла сквозь стену! Причем, женский плач был еще слышен некоторое время. Мои сыновья перепугались, они тоже это видели, и стали просить меня быстрее уйти отсюда. Ясогласился, так как и мне, никогда не верившему в призраков, стало не по себе».

Очевидцы рассказывают, что иногда видят фигуру княжны на Английской набережной и Галерной улице, где когда-то стоял дом, подаренный Екатериной графу Алексею Орлову. (Дом Орлова находился на месте нынешнего дома № 20 по Английской набережной и дома № 19 по Галерной). Дом этот был весьма быстро им продан, а затем – перестроен. Видимо, потому призрак княжны не может его найти и порой обращается к прохожим, что-то спрашивая у них по-французски. Обычно призрак княжны одет в дорожное серое платье, шляпку с вуалью и рваные перчатки. В руках у него – белый окровавленный платок.

По некоторым данным, находясь в крепости, самозванка родила от графа ребенка, которого крестили генерал прокурор князь Вяземский и жена коменданта крепости Чернышева. Мальчику дали фамилию Чесменский и назвали Александром. Он служил в конной гвардии и погиб молодым.

Тень хозяина Петербурга

Бесспорно, самое знаменитое привидение Петербурга – призрак Петра Великого, основателя города на Неве, его истинного Хозяина и по сей день. Огромный, властный, мистический образ в мундире из зеленого сукна, пропыленной треуголке и ботфортах со звенящими шпорами охраняет свое детище и его жителей вот уже несколько столетий. Говорят, что каждую ночь он выходит из каменной могилы в Петропавловском соборе, чтобы с первыми лучами солнца вернуться обратно. А над городом остается витать призрачная тень великого императора, задолго до своей смерти ставшего легендой.

Кстати, легенда о том, что в темную и холодную ночь лучше держаться подальше от статуи «поднявшего Россию на дыбы», родилась не на пустом месте. В полицейских архивах XIX века сохранились записи о трупах с размозженными головами: их подбирали поутру неподалеку от постамента Петра I. И сегодня никто из горожан, даже те, кто сильно навеселе поздней порой возвращаются домой через площадь Декабристов, не посмев повторить вызов безумного Евгения из поэмы «Медный всадник».

Вряд ли кто открыто признается в этом, но большинство петербуржцев верит в подлинность истории, рассказанной Пушкиным. Видели дух первого российского императора и в доме на Марсовом поле, в котором давно уже располагается Институт Культуры. Дом был построен намного позже царствования Петра, однако, по непонятным причинам, он здесь регулярно появлялся. По словам очевидцев, призрак императора водил за собой по коридорам бестелесную молодую даму и ругал ее страшными словами, обвиняя в клятвопреступничестве.

Призрак основателя города впервые появился в 1770 году – перед будущим императором Павлом I, который шел по улицам Петербурга с другом князем Куракиным и двумя слугами. Вдруг впереди показался незнакомец, завернутый в широкий плащ. Казалось, он поджидал Павла и его спутников и, когда те приблизились, пошел рядом. Павел вздрогнул и обратился к Куракину: «С нами кто-то идет рядом». Однако тот никого не видел и пытался в этом убедить цесаревича. Вдруг призрак заговорил: «Павел! Бедный Павел! Бедный князь! Ятот, кто принимает в тебе участие». И пошел впереди путников, как бы ведя их. Затем незнакомец привел их на площадь у Сената и указал место будущему памятнику. «Павел, прощай, ты снова увидишь меня здесь». Прощаясь, он приподнял шляпу, и Павел с ужасом разглядел лицо Петра.

После такой встречи Павлу сделалось худо, и его отвели во дворец. Считается, что Павел рассказал об этой мистической встрече с призраком своей матери – императрице Екатерине II, и та именно поэтому приняла решение о месте установки памятника Петру Великому на Сенатской площади.

Анна Болейн: привидение с пропиской

Говорят, что в каждом замке Великобритании «живет», по меньшей мере, одно привидение. Особенно популярен среди «призрачной братии» Лондонский Тауэр, что неудивительно: ведь это одно из самых древних сооружений Англии – его возраст насчитывает более 900 лет. За это время Тауэр успел побывать крепостью, королевским дворцом, арсеналом, монетным двором, обсерваторией, тюрьмой…

Разумеется, такая богатая история не прошла бесследно для английской цитадели: в ее стенах можно встретить множество призраков, каждый из которых по-своему уникален. В общей сложности, по Лондонскому Тауэру разгуливают почти два десятка «разномастных» привидений. Но, пожалуй, особое место среди них занимает призрак Анны Болейн, второй жены короля Генриха VIII: это единственный дух, которому официально выданы «свидетельство личности» и «разрешение на проживание в Тауэре».

Началась эта загадочная история в 1861 году. С призраком впервые встретился один из стражей Тауэра, который решил, будто кто-то посторонний зажег свечи в одной из башен замка. Офицер ни в никакие призраки не верил и потому действовал решительно: по приставной лестнице он забрался к окну башни, заглянул внутрь и увидел. как по часовне медленно проходила процессия – человек пятьдесят в богато изукрашенных старинных костюмах. Фигуры плавно покачивались в странном свете, которых исходил прямо из пола. По мере приближения к алтарю фигуры пропадали – их словно засасывало под пол. Женщина, шедшая в конце процессии, обернулась. Офицер поймал взгляд ее черных глаз. Свет вспыхнул в последний раз – и все исчезло. Только и сумел офицер рассмотреть, что на шее незнакомки блестел кулон с латинской буквой «В».

Вернувшись в караульное помещение, страж взялся за исторический справочник. Там он прочел, что в часовне Святого Петра покоится прах жены Генриха VIII – Анны Болейн, казненной 19 мая 1536 года. Офицер бросил взгляд на часы – только что пробило полночь.

Начиналось 19 мая 1861 года – со дня казни прошло ровно 325 лет.

Чаще всего караульные сталкивались с ней в коридоре главной башни – там находилась комната, где Анна провела последние дни перед казнью. Призрак появлялся ночами – весь в белом, иногда, вселяя ужас, – без головы. Но кулон с монограммой неизменно светился на шее.

В замке начался настоящий переполох. Несколько солдат и служителей замка, встретившихся с призрачной королевой, попали в больницу с диагнозом «галлюцинации», еще несколько написали прошения об увольнении. А однажды во время обхода капитан нашел часового без сознания на полу. Когда бедняга пришел в себя, он рассказал, что женщина в белом выплыла из комнаты Анны. Он приказал ей остановиться, но она двигалась прямо на него. Тогда он проткнул ее штыком, но штык прошел, как сквозь воздух. Тут-то он и понял, что это – привидение, и упал в обморок.

Все бы забылось, но в то время в Тауэре ждали посещения правящей королевской семьи. Поведение часового квалифицировали как измену короне. И он предстал перед трибуналом. Вот тут-то, другие свидетели тоже подали начальству свои рапорты. И началось настоящее расследование, куда военный суд привлек историков. Они и рассказали об Анне Болейн.

Судьи XIX века выслушали целую лекцию о королеве Анне Болейн. Оказалось, что она появилась в королевской резиденции в Тауэре в конце мая 1533 года, когда английский король Генрих VIII торжественно объявил о своей второй женитьбе. По всему замку – на балдахинах и портьерах, на скатертях и полотенцах Анна приказала вышить свою монограмму «В» и свой девиз – «Самая счастливая». Король влюбился в нее еще в 1526 году, когда ему было уже 34 года, а ей – всего 19. Семь лет они ждали. Все были против их брака – и первая жена Генриха – Екатерина Арагонская, на которой он был женат вот уже больше 20 лет, и Папа Римский, отказавшийся дать королю разрешение на развод, и придворные, строившие козни, и простой народ, любивший Екатерину и потому возненавидевший Анну. Какое дело всем им было до того, что Анна слыла образованной и необычайно нравственной, играла на музыкальных инструментах и говорила на многих языках? Ее, жившую несколько лет во Франции, толпа мгновенно окрестила «французской шлюхой». Но, впрочем, что было королю Генриху до всех? Эгоистичный, вспыльчивый и жестокий, он считал, что мир существует исключительно ради его удовольствий. И если он решил взять вторую жену – юную красавицу, папа Римский просто обязан развести его с первой – старой и надоевшей. Если же папа этого не сделает, Генрих обойдется и без него. А папа пусть вообще теряет власть над Англией! Ну может ли хоть одно государство похвастаться тем, что из-за любви короля к женщине вся страна сменила форму вероисповедания? А Англия может! Ведь из-за любви к Анне Генрих VIII отринул католицизм и провозгласил независимую от Рима англиканскую церковь.

Неудивительно, что враги прозвали Анну черноглазой ведьмой. Спустя три века историки военного суда попытались объяснить – почему. Во-первых, бедняга Анна действительно имела телесный знак, по тем временам отличающий ведьму. На одном из пальцев правой руки у нее было два ногтя. Во-вторых, она умела «варить травы». И потому, когда летом 1528 года в Лондоне начался страшный мор, горожане обвинили в нем Анну. В-третьих, она часто носила закрытые платья. И потому шли разговоры – у нее на теле черные родинки, а под шеей – уродливый жировик.

Но как же Генрих, ценитель дамских красот, влюбился в такое чучело? Очень просто – объясняла народная молва: поскольку Анна была ведьмой, она опоила и приворожила короля.

Когда же 7 сентября 1533 года Анна вместо ожидаемого наследника престола родила девочку, жестокосердный Генрих тут же охладел к своей бывшей любви. Мог ли он помыслить, что именно эта девочка, которую сам же он впоследствии объявит незаконнорожденной, станет величайшей королевой Англии? Ведь Анна Болейн родила будущую Елизавету Первую!

Присмотрев новую подругу, Генрих решил не разводиться (это он почел делом хлопотным), а просто казнить Анну. Ее быстренько обвинили во всех возможных грехах, включая измену мужу и колдовство, и прекрасным солнечным днем 19 мая 1536 года отрубили голову в том же Тауэре, где и короновали за три года до этого. Король ждал известия о казни в лодке на Темзе. Говорят, услышав оповещающий залп, он притопнул ногой и воскликнул: «Дело сделано! Будем веселиться!». Наутро он обвенчался с новой королевой – Джейн Сеймур.

Заслушав историков, военный суд вынес постановление произвести следственный эксперимент. А именно: вскрыть пол в часовне Святого Петра, где 5 лет назад офицер охраны впервые увидел странное светящееся шествие. Всех интересовал вопрос: почему Анна явилась именно здесь, были ли для этого реальные основания? И вот осенью 1866 года плотники и каменщики вскрыли старинный пол. Под каменными плитами оказались останки Анны Болейн и еще почти сотни ее многочисленных друзей и родственников.

Чтобы подтвердить подлинность именно королевских останков, подняли бумаги из архива Тауэра. Все подтвердилось: забытая на века, там действительно лежала Анна Болейн с приближенными. И вот, рассмотрев «дело по существу», заслушав все известные исторические документы и опросив современных свидетелей, военный суд признал невероятное – наличие призрака Анны Болейн, и в результате этого оправдал часового. Теперь Анна – единственный призрак, у которого есть официальное решение суда на свое существование. Более того – призраку выданы «свидетельство личности» и «разрешение на проживание в королевском Тауэре».

Словом, королям – все по-королевски. Интересно, а случилось бы такое, если бы привидением оказалась простая городская девушка?..

Белая Ведьма с Ямайки

Когда речь заходит о живописной и солнечной Ямайке, прежде всего, на ум приходит Порт-Ройял, который наравне с Тортугой когда-то был настоящим раем для корсаров Карибского моря. В конце XVII века в этом ямайском городе проживало восемь тысяч человек, из которых полторы тысячи были пиратами.

Порт-Ройял привлекал «джентльменов удачи» своей близостью к морским торговым путям, а также большой гаванью, где можно было не только пришвартоваться, но и провести ремонт кораблей. Кроме того, Ямайка идеально подходила для набегов на богатые испанские поселения – Маракайбо, Панаму и Портобело.

Однако разрушительное землетрясение и вызванное им цунами практически стерли с лица земли «пиратскую столицу», заставив немногих уцелевших людей перебраться в деревушки и городки по соседству. Об одном из них, под названием Монтего-Бей, и пойдет речь.

В XIX веке его жительница держала в страхе не только город, но и весь остров. Энни Палмер, прозванная Белой Ведьмой, славилась редкой красотой и такой же редкой жестокостью.

Монтего Бей – второй по величине город Ямайки, многочисленные постройки которого напоминают о его недавнем колониальном прошлом. Особое место среди них занимает Роуз-Холл – великолепное поместье, построенное в 50-х годах XVIII века богатым плантатором Джоном Палмером.

Амбициозный рабовладелец и его жена Роза, в честь которой и названа усадьба, затеяли настоящую стройку века. Лишь один дом на острове, принадлежащий семье предпринимателя Керр-Джерета, мог соперничать с дворцом Палмеров. Через двадцать лет все работы были завершены, и Палмеры перебрались в Роуз-Холл. Богатый делец отныне мог наслаждаться всеми радостями жизни, но судьба нанесла ему удар – преждевременно ушла из жизни его супруга Роза. Сколько вдовствовал Джон, история умалчивает, но в преклонном возрасте хозяин великолепного поместья вдруг решил жениться. И ладно бы, жену выбрал себе под стать, так нет же – потянуло на молоденькую. Избраннице Палмера было всего двадцать пять лет, а ему самому – семьдесят два. Но это еще полбеды: слава о юной леди шла не самая добрая.

К своим двадцати пяти годам Энни Мей Паттерсон имела немало скелетов в шкафу. Ее родители – коренные ирландцы – по неизвестным причинам покинули родину и поселились на Гаити. Но вскоре они оба умерли при загадочных обстоятельствах. То ли гаитянский климат не подошел обитателям северных широт, то ли их унесла какая-то местная болезнь, неизвестно. Десятилетняя Энни осталась сиротой, и все заботы о девочке взяла на себя ее няня.

Старая негритянка владела секретами вуду, которые и передала своей воспитаннице. К 16 годам Энни могла заткнуть за пояс любого самого сильного колдуна на Гаити. А когда ей исполнилось восемнадцать, призвав на помощь колдовские знания и женские чары, мисс Паттерсон приступила к поиску жениха, рассматривая лишь те кандидатуры, что могли похвастаться богатством и знатным происхождением.

Вскоре на горизонте объявился подходящий ухажер – состоятельный барон и уроженец Ирландии. Увы, семейное счастье продлилось недолго: через два года аристократ внезапно умер, завещав молодой женушке все свое состояние и… влюбленного в нее младшего брата. Энни не стала сопротивляться его ухаживаниям и, спустя положенное для траура время, вновь пошла под венец. Однако и этот брак оказался недолговечным: второй муж как-то неудачно простудился, слег в постель и уже больше не встал! «Горевала» женщина всего год, а затем снова вышла замуж и снова удачно – богатый муженек, ничем до этого не болевший, вскоре тем не менее также отдал Богу душу.

После этой смерти на Энн стали коситься, перестали приглашать в гости и начали игнорировать в общественных местах. Богатая вдовушка решила сменить место жительства и отправилась на Ямайку. Там в ее сети и угодил престарелый плантатор Джон Палмер. В 1820 году он предложил Энни руку и сердце, и вскоре она стала хозяйкой Роуз-Холла.

По одним сведениям, молодожены прожили вместе два года, по другим – чуть больше месяца. Так или иначе, Палмер тоже недолго задержался на этом свете. По Монтего-Бей поползли слухи, что старый предприниматель скончался не без помощи молодой женушки, но доказать никто ничего не мог. А на Ямайке принялись гадать, кто теперь клюнет на прелести полноправной владелицы поместья. Однако Энни ясно дала всем понять, что больше не собирается связывать себя узами брака. Она добилась всего, о чем мечтала: богатства, славы, знатности и безоговорочной власти над тысячами рабов.

Те годы, что Энн царила в Роуз-Холле, стали настоящим кошмаром для нескольких тысяч ее рабов. Кто бы мог подумать, что в этой маленькой и хрупкой женщине (ее рост не превышал 150 см) таится столько жестокости и злобы! Энни не церемонилась с прислугой, а с рабами, что трудились от зари до зари на плантации, обходилась как со скотиной. Исключение было сделано только для самых привлекательных рабов: им выпала «честь» услаждать неутомимую хозяйку в постели. Но если негр не справлялся с «поручением» и не удовлетворял Энни, ее гнев был страшен. Ему ломали пальцы и кололи глаза, а под ногти загонялись гвозди. Обычно эти экзекуции совершались во дворе поместья, в присутствии других рабов, а Энни в это время с улыбкой взирала на все происходящее с балкона. Женщины-рабыни тоже потеряли покой и сон: за любую провинность хозяйка беспощадно наказывала.

Однако самым страшным было другое. Энни, владевшая секретами вуду, с легкостью насылала порчу не только на провинившихся, но и на их детей. Рабы не смели даже роптать, когда по приказу хозяйки в бараки врывались ее помощники и отбирали у женщин грудных младенцев. У себя в особняке, в темных подвальных помещениях, Энни приносила малышей в жертву главному богу вуду или использовала их органы в черной магии. Прислуге строго-настрого было запрещено заходить в потайные комнаты. Впрочем, люди и сами смертельно боялись находиться во дворце: то там, то здесь появлялись какие-то тени. То ли это были призраки тех, кого отправила на тот свет владелица Роуз-Холла, то ли зомби, возникшие благодаря ее злой воле.

Неизвестно, сколько бы длились страдания рабов в Роуз-Холле, если бы не случай. В декабре 1831 года на плантации в качестве счетовода прибыл из Англии молодой энергичный человек по имени Роберт Резерфорд. Энни сразу положила глаз на черноглазого и широкоплечего красавца. Но дорогу всесильной хозяйке перешла скромная чернокожая экономка по имени Миллисент. Молодые люди влюбились друг в друга и собирались пожениться. Когда Белой Ведьме – так прозвали полноправную владычицу Роуз-Холла – донесли об этом, она пришла в бешенство. Недолго думая, Энни призвала на помощь все свои колдовские чары и наслала на Миллисент проклятие. Через девять дней девушка умерла в жутких муках. А вскоре и Резерфорд скончался от какой-то неизвестной болезни. Но на сей раз Энни пришлось ответить за свои делишки.

Ночью, накануне Рождества, в поместье ворвался разъяренный отец Миллисент с сообщниками. Услышав шум в доме, Белая Ведьма закрылась в спальне, но мужчины выбили дверь, заткнули женщине рот кляпом, чтобы они не могла извергать свои страшные проклятия, швырнули на пол, сверху кинули одеяло и принялись топтать ее ногами. Они остановились лишь тогда, когда Энн уже не подавала признаков жизни. Бездыханный труп вытащили во двор – прямо под тот балкон, с которого Энни любила наблюдать за экзекуциями над рабами. Тело Энни Палмер пролежало перед домом несколько дней и ночей и уже начало разлагаться, однако рабы категорически отказывались его хоронить и, под угрозой массового бунта, не подпускали к нему представителей островной власти.

Спустя неделю после убийства, когда до них дошли слухи, что с Гаити в скором времени прибудет приемная мать Энни, они засуетились, перенесли смердящий труп в фамильный склеп Палмеров. А потом в течение нескольких ночей совершали над ним древний негритянский ритуал, направленный на то, чтобы дух убитой никогда не вырвался из гробницы наружу. Но, видимо, что-то пошло не так, и обряд так и не завершили, поскольку призрак Белой ведьмы все же вырвался на свободу, и с тех пор его регулярно видят в поместье Роуз-Холл, где он обосновался теперь уже навечно.

Несколько лет спустя после описанных событий, во время очередного бунта рабов, охватившего весь остров, Роуз-Холл был подожжен и наполовину выгорел, после чего простоял в руинах до середины XX века.

Местные богачи не желали его восстанавливать, памятуя о грозном предупреждении Энни Палмер, сказанном ею незадолго до своей смерти. По какому-то поводу она тогда во всеуслышание заявила, что Роуз-Холл будет принадлежать ей вечно!

Лишь в середине 60-х годов прошлого века у поместья появился новый владелец – американский банкир, естественно, ничего не знавший о бывшей хозяйке дома. Работами по восстановлению Роуз-Холла руководила его жена – дипломированный инженер. В один из дней она поднялась на второй этаж и вышла на балкон, чтобы насладиться открывающейся перед ней перспективой. В следующее мгновение рабочие, находившееся в доме, услышали наверху громкий крик, а затем им показалось, что за стеной что-то тяжелое упало сверху на землю. Выйдя на улицу, они обнаружили лежащее под балконом тело новой хозяйки – при падении она сломала себе шею.

Расследовавшие это дело ямайские полицейские, отбросив предубеждение, честно пытались найти происшествию обычное, не мистическое объяснение, но так и не смогли.

В результате, списав смерть на несчастный случай, уголовное дело закрыли, а муж погибшей женщины, которому, наконец, открыли всю неприглядную правду на историю Белой ведьмы, поспешил избавиться от «проклятой» недвижимости и вернулся в США.

Двадцать лет спустя, в 1986 году, на полуразвалившийся особняк обратили внимание местные власти, которые с помощью некоего гаитянского предпринимателя, якобы имевшего в роду колдунов вуду, восстановили Роуз-Холл и создали в нем музей ямайской культуры XVIII–XIX веков.

При этом часть сохранившихся после пожара вещей, а также фотографий, принадлежавших последней владелице, не были выброшены и превратились в исторические экспонаты.

В настоящее время музей открыт для ежедневных экскурсий, однако заканчиваются они довольно рано, до захода солнца, поскольку музейные служащие ни за какие коврижки не соглашаются оставаться в здании после наступления темноты, когда Роуз-Холл, по их словам, переходит в полное распоряжение неугомонного призрака Энни Палмер. Чаще всего ее дух появляется в спальне, где Белая ведьма была убита, а кроме того, на «любимом» балконе и на лестнице, ведущей на второй этаж.

Вне дома призрак Анны неоднократно замечали у семейного склепа и рядом с конюшней, где он появляется на таком же призрачном жеребце.

Также, по словам многочисленных очевидцев, из подвалов дома, где Белая ведьма пытала своих рабов и проводила над ними колдовские эксперименты, регулярно доносятся жуткие вопли и крики ужаса, от которых волосы на голове встают дыбом. В зеркалах на мгновение появляется таинственное женское лицо, на стенах по всему дому то и дело обнаруживаются большие бурые пятна, похожие на засохшую кровь, а уж о таких «обыденных» явлениях, как самопроизвольное открытие и закрытие дверей и окон, и говорить не приходится.

Кроме того, за годы существования музея в нем были зафиксированы несколько несчастных случаев, в том числе, со смертельным исходом. Особенно Белая Ведьма не любит экстрасенсов и «охотников за привидениями»: ломает у них технику, дергает за волосы и толкает в спину, напускает на них жуткий холод или устраивает им падения с лестниц.

Несмотря на то, что с момента гибели Энни Палмер прошло почти 200 лет, однако и по сей день на Ямайке мамаши продолжают пугать ее именем своих непослушных детей. И те сразу же успокаиваются, поскольку уверены, что злой дух Белой ведьмы достанет их где угодно!