Текст книги "Бранна (СИ)"

Автор книги: Л. А. Кейси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Автор: Л. А. Кейси

Название: «Бранна»

Серия: Братья Слэйтер. Книга 4,5

Перевод: Екатерина Стрымбану

Редактура: Sunshine

Обложка: Ленчик Lisi4ka Кулажко

Вычитка: Виктория Горкушенко

Оформление: Виктория Горкушенко

Глава 1

Опыт близкой смерти от рук сумасшедшего психопата не то, что я когда-либо забуду, но я чертовски хорошо стараюсь. С другой стороны, моя семья даже не пытается. Это постоянно у них на уме, и это не то, что они могут просто забыть. Я понимаю, и, хотя мне нравится их внимательность и забота о моем психическом здоровье, я на волосок от того, чтобы сбежать в сумасшедший дом и избавиться от этих властных ублюдков.

Я ненавижу думать так, потому что это делает меня неблагодарной. А я не такая. Я понимаю их. Понимаю, почему они так ведут себя. Пять месяцев назад меня похитил и пытал Большой Фил – американский засранец, который теперь на глубине двух метров под землей, – ожидаемо, что моя семья будет переживать. Если бы они постоянно не окружали меня, возможно, я справилась бы со своей ситуацией по-другому. Несмотря на то, что я отказалась дать этому подонку какую-либо власть надо мной, даже на смертном одре, я ценила то, что моя семья рядом, как опора, на случай, если я все-таки сломаюсь.

Но я не сделала этого.

К счастью, я держала себя в руках и не думала о Большом Филе. Иногда у меня случались ночные кошмары, мне снилось то, что произошло, и я просыпалась в холодном поту, но это никогда не вызывало у меня страха заснуть. Департамент здравоохранения, который курирует родильный дом, в котором я работаю, назначил мне прием у терапевта, который должен был подтвердить, достаточно ли я психически стабильна, чтобы продолжать работать. Изначально мне назначили шесть сеансов, но их число увеличилось до двадцати, прежде чем доктор убедилась, что я психически здорова. Она выписала меня – слава Богу – и призналась, что удивлена тем, что я не настолько разбита, после того, через что мне пришлось пройти. Думаю, единственная причина, по которой я не была уничтожена, заключалась в том, что моему разуму и сердцу пришлось пережить гораздо худшее, ведь я провела полтора года на самом дне из-за Райдера Слэйтера.

Он уникальный человек с очень необычным прошлым. Про то, через что пришлось пройти ему и его четырем братьям, я читала в книгах или видела только в фильмах. Начать с ним отношения было нестрашно; я влюбилась в него так быстро, что у меня закружилась голова, но это затуманило мои чувства и суждения. Из-за этого я позволила себе сблизиться с человеком, у которого были враги, и мгновенно стала главной мишенью для этих врагов.

Моя младшая сестра Брона сама нашла дорогу к младшему брату Райдера, Доминику. Моя лучшая подруга, Эйдин Коллинз, связалась с другим братом Райдера, Кейном. Лучшая подруга Эйдин, Кила Дейли, начала отношения с другим братом Райдера, Алеком. А лучшая подруга Броны, Аланна Райан, недолго встречалась с младшим из братьев Слэйтер – Дэмиеном. Эти связи подвергли их всех риску.

Буквально всех.

Когда моей сестре было восемнадцать, под отвратительным предлогом ее похитил человек по имени Марко Майлз, который хотел использовать ее в качестве козыря, чтобы держать братьев под контролем… Дэмиена и Аланну также похитили в качестве страховки. Дэмиен помнил все, что произошло, но Аланна не имела ни малейшего представления, кроме того, что «упала в обморок», и мы решили оставить все как есть. Она невинна, и мы не были уверены, сможет ли она, не сломившись, справиться с прошлым братьев и с тем, во что она была вовлечена. Килу похитил тот же засранец несколько лет спустя в попытке отомстить братьям за разрушение его империи. Почти два года назад на Эйдин напали и чуть не сожгли заживо, когда она была беременна своим сыном Джаксом, потому что другой подонок по имени Большой Фил хотел отомстить Кейну за убийство его сына-педофила много лет назад. Этот же сукин сын похитил меня несколько месяцев назад, чтобы выманить Кейна и наконец отомстить, о чем всегда мечтал.

Все попытки провалились.

Вы могли бы подумать, что после стольких событий, мы вроде как привыкли к мысли, что кого-нибудь из нашей компании похищают и пытают, но нет. Каждый раз, когда мы оказывались в подобной ситуации, это было трудно переварить. Единственное, за что мы могли быть благодарны, так это за то, что все из прошлого, кто испытывал неприязнь к братьям, мертвы, поэтому нам больше не нужно беспокоиться, что с кем-нибудь из нас когда-нибудь снова что-нибудь случится.

Что, позвольте мне сказать, принесло огромное облегчение.

Из-за того, через что мы прошли, я поняла и приняла поведение моей семьи. Как бы то ни было, справиться с этим все равно было непросто, потому что моя младшая сестра, возможно, оказалась самой властной из всех. Она медленно сводила меня с ума. Райдеру, моему новоиспеченному мужу, было нелегко, у него не было иммунитета от Броны. После нападения на меня она стала моей тенью, но после моей неожиданной свадьбы и объявления о беременности три недели назад она активизировалась и прилипла ко мне как банный лист.

Теперь я замужем за любовью всей моей жизни и жду от него ребенка, и это привело Брону в полную боевую готовность. Она постоянно находится в режиме «Я сражусь с самим Богом, чтобы защитить свою сестру». Я не могу злиться на нее за это, хотя иногда задаюсь вопросом, почему я не оформила судебный запрет от нее. Она хочет как лучше – это то, что я повторяю себе всякий раз, когда возникает желание снять трубку и позвонить в полицию.

В данный момент это желание опасно соблазнительно.

– Би, – усмехнулась я, укладывая сложенные легинсы в свой чемодан. – Ты же знаешь, что я собираюсь в медовый месяц, правда? Это как бы означает, что ты не сможешь поехать.

Я до сих пор не могу поверить, что отправляюсь на отдых. Райдер удивил меня свадьбой, по-настоящему красивой свадьбой, о которой я даже не мечтала. Когда я думаю об этом и о том, что все те, кого я люблю, участвовали в этом, у меня все еще кружится голова. Я посмотрела на свою левую руку с кольцом, просто чтобы убедиться, что оно настоящее и я не выдумала это.

Я действительно замужем за Райдером Слэйтером, и мне нравится каждая секунда.

Позже вечером мы уезжаем в наш маленький отпуск, и поскольку за последний месяц я отработала больше смен, чем обычно, это означает, что я оставила сбор своих вещей на последнюю минуту. Я не переживаю из-за этого. На самом деле, это ничуть не беспокоит меня, потому что мы с Райдером собираемся в частную лесную хижину в трех часах езды отсюда, где нам почти ничего не понадобится. Пакет услуг, который купил Райдер, представлял собой уединенный отдых по системе «все включено». В хижине, в которой мы остановимся, будет достаточно еды и припасов на те две недели, что мы там пробудем. Изначально предполагалось остаться всего на одну неделю, но Райдер продлил бронь, чтобы у нас было больше времени наедине. Он даже выбрал несколько дополнительных наборов вкусняшек, так как мой аппетит и пристрастие к сладкому росли с каждой новой неделей беременности.

Я мечтала об этом с тех пор, как Райдер рассказал мне о фантастическом путешествии после того, как мы поженились. Мы постоянно окружены членами нашей семьи и людьми в целом, так что мысли о поездке куда-нибудь, где мы останемся только вдвоем в течение целых двух недель, не давали мне покоя. Хорошие мысли, в которых мой муж наверняка проведет часы, работая руками, ртом и чле…

– Бранна, ты вообще меня слушаешь?

Я подпрыгнула, когда голос Броны прервал ход моих мыслей, и надеюсь, чувство вины не отразилось на моем лице.

Я прочистила горло.

– Конечно.

Моя сестра невозмутимо спросила:

– Что я только что сказала?

Дерьмо.

– Эм... ты говорила, что... ты... что ты должна поехать с нами, независимо от того, что об этом думает Райдер и все остальные... так?

Моя сестра подняла брови.

– О, ты слушала. Извини.

Я бы посчитала себя экстрасенсом из-за того, что правильно угадала, если бы так хорошо не знала свою сестру. За последние несколько недель она стала шокирующе предсказуемой. Я знала каждое ее движение еще до того, как она его делала, и это помогало мне оставаться в здравом уме, потому что я понимала, когда она собирается выкинуть что-то безумное.

Как, например, сейчас.

– Так вот, – продолжила Брона. – Я должна поехать. Я буду оставаться в своей комнате с Джорджи, потому что, очевидно, мне придется взять ее. Мы не будем беспокоить вас, но…

– Нет, – прервала я ее.

Она прищурилась, глядя на меня и сказала:

– Назови мне хоть одну вескую причину, почему мы не должны ехать.

Я могла бы перечислить миллион, но остановилась на самой важной.

– Потому что это мой медовый месяц.

– И что? – фыркнула Брона. – Мы можем сделать это семейным отдыхом и...

Я прервала сестру веселым смехом, и это ее разозлило.

– Теперь ты ведешь себя как червяк, – проворчала она. – Я говорю абсолютно серьезно.

Это и делает все таким забавным.

– Би, ты хотела бы, чтобы я поехала с тобой в твой медовый месяц? – спросила я и понимающе ухмыльнулась. – Подумай об этом сейчас очень серьезно. В то время пока вы с Домиником будете любить друг друга так сильно, как только сможете, ты бы хотела, чтобы в соседней комнате я слышала каждый поцелуй, шлепок или толчок?

Лицо Броны скривилось от отвращения.

– Ради Бога! Зачем ты говоришь об этом? – спросила она и вздрогнула, как мне показалось, от отвращения.

Мне нравится, что мы взрослые, но иногда я все еще могу вывести ее из себя, когда речь заходит о сексе. Это напоминает мне о нашей десятилетней разнице в возрасте и о том, что она все еще моя младшая сестра, хотя и не ведет себя так. Она выросла, и теперь у нее ребенок, но она все еще надоедливая девчонка, которая трогала мои вещи, когда росла, и никто не может этого изменить. Даже она.

Я ласково улыбнулась.

– Потому что ты знаешь, чем бы вы с Домиником занимались все это время наедине. И именно этим мы с Райдером будем заниматься.

Она скрестила руки на груди и больше ничего не сказала. Я подождала, пока она обдумает это про себя, и когда она вздохнула, я поняла, что она собирается смягчиться и больше не настаивать на своем.

– Хорошо. – Она драматично вскинула руки вверх. – Я сдаюсь. Иди и две недели занимайся диким обезьяньим сексом со своим мужем, а я буду держать оборону здесь.

Я подняла руку в воздух, она фыркнула, тоже подняла руку и хлопнула своей ладонью по моей.

– Хорошо, сестренка. – Я подмигнула.

– Если бы ты не была беременна, – размышляла она, – ты была бы беременна к тому времени, как вернулась бы домой.

Я ухмыльнулась.

– Знаю; Райдер так взволнован, что нам больше не нужно пользоваться презервативами.

Брона моргнула.

– Ты раньше не принимала противозачаточные средства?

Я покачала головой.

– Таблетки мне не подходят, а чип в руке вызывал постоянные головные боли. Помнишь, до того, как в нашу жизнь вошли парни, я плакала от боли, пока мне его не удалили?

Беспокойство отразилось на лице моей сестры.

– Да, это отстой.

Я кивнула в знак согласия.

– Кому ты об этом рассказываешь.

– Значит, вы с Раем все это время пользовались только презервативами? – спросила она, с любопытством приподняв брови.

– Ага.

– Я бы не доверяла им настолько. После того как мы с Домиником впервые занялись сексом и после всей этой херни с Марко, я сразу же начала принимать таблетки. Я боялась, что забеременею, потому что мы слишком много занимались этим.

Мои губы изогнулись.

– Ты можешь рассказывать о сексе с Домиником, но я не могу говорить о сексе с Райдером?

– Можешь, но иногда это выводит меня из себя.

Я усмехнулась.

– Я просто издеваюсь, но да, для нас презервативы сработали. Пару раз они рвались, но Райдер сразу замечал и менял их или кончал не в меня.

– Смени тему, – взвизгнула Брона. – Серьезно.

Я рассмеялась, но быстро закрыла рот, когда внизу раздался пронзительный крик. Моя сестра вздохнула и, прижав руки к груди, сказала:

– Джорджи проголодалась.

Мы прислушались и улыбнулись, когда услышали, что крики становятся громче по мере того, как тяжелые шаги поднимаются по лестнице, и все это сопровождается звуками воркования и поцелуев. Доминик нес свою дочь к Броне, и делал это в типичной для папочки манере. Когда он вошел в мою комнату, он встретился взглядом с Броной, и на секунду его зрачки расширились. Мне нравилось, когда я мельком замечала ту секунду, когда он останавливал свой взгляд на ней. Как будто он мгновенно реагировал на нее, просто увидев, и снова понимал, что она принадлежит ему. Я заметила то, как он смотрит на нее еще тогда, когда они были детьми, но его реакция нисколько не изменилась за эти годы.

– Мини-красотка проголодалась, – сказал он, не сводя глаз с Броны, покачивая Джорджи из стороны в сторону.

Моя сестра со вздохом протянула руки.

– Она всегда голодна.

– В этом нет ничего плохого, – сказал Доминик, пересекая комнату и опуская Джорджи на руки матери.

Моя племянница, которая все еще суетилась, успокоилась, когда Брона расстегнула небольшую молнию на футболке под левой грудью, обнажив сосок для дочери. Джорджи мгновенно присосалась и начала есть, продолжая суетиться.

Мне нравилась одежда для кормления грудью, которую Доминик подарил Броне. Она любила кормить грудью, но чувствовала себя некомфортно, делая это на публике. Раньше она уходила куда-нибудь в уединенное место, чтобы покормить дочь, но теперь могла накормить ее где угодно. Вещи были стильными, модными и выглядели совершенно нормально, но под каждой грудью была небольшая молния, которую можно расстегнуть, чтобы обнажить сосок. Ребенка можно покормить, а мама ничего не обнажает. Это великолепно, и я еще больше полюбила Доминика за то, что он нашел информацию в интернете, когда Брона высказалась, насколько некомфортно себя чувствует, когда кормит на публике.

Джорджи ненавидит находиться под пеленкой, а Брона ненавидит, что не может ей воспользоваться, но теперь все решилось.

Мне не терпелось приобрести что-нибудь из этой одежды для своего собственного гардероба.

– Ай! – внезапно зашипела Брона, привлекая наше с Домиником внимание.

Я поморщилась.

– Она тебя укусила?

Брона кивнула, поправляя свой сосок во рту Джорджи.

– Один крошечный зубик прорезался на верхней десне, и он царапает меня почти при каждом кормлении.

– Она научится не кусаться, когда ее зубы полностью прорежутся. Сейчас, скорее всего, ее тоже раздражает это.

Брона кивнула, переводя взгляд с Джорджи на меня.

– Прошлой ночью она не давала нам спать, проплакав несколько часов. У нее покраснели щеки, и она грызла все подряд. Я положила несколько колец для прорезывания зубов в морозилку, и когда дала ей одно из них вместе с гелем для зубов, чтобы обезболить десны, это расслабило ее. Прохлада и то, что можно пожевать, успокоили ее, и в конце концов она уснула.

Я нахмурилась.

– Прорезывание зубов – отстой.

– Ненавижу, что ей больно, и мы ничего не можем с этим поделать, – сказал Доминик и наклонился, чтобы поцеловать Джорджи в макушку.

Брона улыбнулась ему, потом мне и сказала:

– Ты бы видела его. Он прыгал вокруг нее и каждый раз притворялся, что пугается, когда она визжала, заставляя ее смеяться. Он даже пел, пытаясь отвлечь ее от боли. Это было так мило.

Я громко ахнула, а Доминик сердито посмотрел на меня, потом на Брону.

– Меня разрывает от мужественности, – произнес он, выпячивая грудь. – Не называй меня милым.

– Но ты мой милашка, милый-милый пирожок, – пропела моя сестра.

Я рассмеялась, в то время как Доминик зарычал.

Я посмотрела на свою племянницу, когда она внезапно начала плакать.

– Джорджи, детка, пожалуйста, не делай этого снова. – Вздохнула Брона.

Я нахмурилась.

– В чем дело?

– Последние две недели она то присасывается, то уклоняется от груди и издает звуки, как будто тяжело дышит. В последнее время мне приходится уговаривать ее покушать, но она как будто борется со мной из-за этого. Я не могу вспомнить, когда в последний раз она просто напивалась досыта и не суетилась.

О-о.

– Это меня бесит, – продолжила Брона. – Она пропускает больше одного кормления почти каждый день. Она недолго сосет грудь, и это нарушает прибытие молока. Вчера вечером мне пришлось сцеживаться дольше, но в итоге получилось не много.

Я прикусила губу, и моя сестра заметила это.

– Что? – спросила она.

Я покачала головой в ответ.

– Бранна, – настаивала она.

– Я могу ошибаться, – нерешительно ответила я. – Может она чем-то заболела, или это может быть прорезывание зубов, но, похоже, что это... самоотлучение.

– Нет. – Моя сестра рассмеялась. – Ей всего четыре месяца.

Я наклонила голову.

– И что?

– То, что дети не отлучаются от груди самостоятельно, пока не станут намного старше.

Я нахмурила брови.

– Какой идиот сказал тебе это? Младенцы могут самостоятельно отлучиться от груди в любое время; просто чаще всего это встречается, когда они становятся старше. Все дети разные, и они не следуют расписанию. Кроме того, если у тебя мало молока, это, скорее всего, беспокоит ее, из-за того, что она сосет, но не получает достаточно.

Моя сестра уставилась на меня, а затем ахнула.

– Боже мой. Бранна.

Я положила свои руки на ее, в то же время Доминик положил свои руки ей на плечи.

– Возможно, она не отлучается от груди; возможно, это просто прорезывание зубов выбивает ее из привычного режима, но на всякий случай, если это происходит, сделай глубокий вдох, потому что это совершенно нормально. Это не то, чего ты ожидала, но такое случается со многими мамочками. Если хочешь, можешь попробовать дать ей бутылочку и посмотреть, как она это воспримет?

– У меня нет смеси; я кормила только грудью…

– Я схожу в магазин и куплю, – перебил Доминик Брону. – Я вернусь раньше, чем ты поймешь.

Я сказала Доминику, какую марку купить, и он выбежал из спальни. Почти мгновенно моя сестра разрыдалась, глядя сверху вниз на свою дочь, которая все еще суетилась и отталкивалась от ее груди. В конце концов Джорджи перестала сосать, просто прислонилась к Броне и начала грызть свои пальцы, совершенно не интересуясь грудью Броны.

– Я ужасная мать, – воскликнула Брона, и ее взгляд наполнился отчаянием. – Я даже не могу накормить своего собственного ребенка!

– Эй, эй, – тихо произнесла я и наклонилась, обнимая сестру. – Это не ты. Это все Джорджи. Сейчас она пробует нормальную пищу, это тоже может отбить у нее охоту к молоку. Мы всегда знали, что она будет независимой маленькой мадам, верно?

– Да, но только, когда она станет старше. – Моя сестра шмыгнула носом. – Не сейчас.

Я нахмурилась, когда она продолжила.

– Я знаю, что жалуюсь на уход за ребенком, но я не это имею в виду. Просто иногда я так устаю.

– Брона, – тихо сказала я. – Каждая кормящая мать рано или поздно проходит через это.

– Я знаю, – воскликнула она. – Просто я не хотела, чтобы это случилось сейчас.

Я больше ничего не ответила; просто утешала свою сестру. Ничто из того, что я скажу или сделаю, не заставит ее почувствовать себя лучше. Ей придется смириться с этим самостоятельно, и со временем так и случится. Через час после того, как мы поняли, почему Джорджи капризничает, она выпила половину бутылочки с молочной смесью, которую Доминик купил в супермаркете, и съела больше половины маленькой тарелки морковного пюре. Ей понравилась нормальная пища, и сытый животик поднял ей настроение. Она заговорила на своем детском языке.

Громко.

Брона сказала, что это первый раз за две недели, когда она напилась молока и сверх этого съела пюре, не сопротивляясь и не вырываясь, как при кормлении грудью. Я увидела в глазах сестры тот момент, когда она полностью осознала, что Джорджи, вполне возможно, самостоятельно отлучается от груди, и заметила, что это разбило ее.

– Она вся в тебя, – обратилась я к Броне, чтобы отвлечь ее. – Болтушка.

Доминик усмехнулся, а сестра слегка улыбнулась.

– Кто моя самая любимая девочка во всем мире? – спросила я Джорджи, которая теперь лежала на моей кровати, а я нависала над ней.

– Если ты не скажешь, что это я, – вмешалась моя сестра, – мне будет очень больно.

Джорджи рассмеялась надо мной, хлопнула в ладоши и дрыгнула своими пухлыми ножками, что заставило меня широко улыбнуться. Теперь, когда ее накормили, она была в гораздо лучшем настроении.

– Скажи мамочке, чтобы она уходила, – пропела я.

Брона ворчала себе под нос, и что бы она ни говорила, Доминик смеялся.

– Я знаю, – сказала я своей племяннице, когда она залопотала на своем младенческом языке и начала пускать пузыри из слюны. – Расскажи мне все об этом... Ни в коем случае, она действительно так сказала... Боже мой... и что ты сделала... Нет, ты не могла!

Чем больше я говорила с Джорджи, тем громче и возбужденнее она становилась.

– Что делает моя жена?

Мое тело пришло в состояние повышенной готовности, услышав его голос. Кожа стала сверхчувствительной, у меня перехватило дыхание, соски затвердели, а клитор запульсировал. Моя реакция – это реакция подростка, который впервые обнаружил предназначение своей правой руки. Я могла списать только половину на гормоны беременности, потому что другая половина заключалась исключительно в том, что я полнокровная женщина, возбуждающаяся от всего, что касается Райдера Слэйтера.

Меня нельзя винить за это, потому что мой муж очень горячий.

– Она ведет очень напряженный разговор с Джорджи, – ответил Доминик своему брату. – Знаешь... девчачьи разговоры.

От смешка Райдера у меня по спине пробежали мурашки.

– Не знаком с девчачьими разговорами; стараюсь избегать их любой ценой.

Я фыркнула.

– Да ладно, мы, девочки, все время разговариваем. Ты просто не понимаешь, что это девчачьи разговоры.

Доминик посмеялся над своим братом, но заткнулся, когда Брона сказала:

– Не понимаю, почему ты смеешься. Мы, девчонки, все время разговариваем и вместе смотрим шоу «Молодые мамочки».

Отчасти это вина Алека. Он подсадил на это Кейна и Доминика после того, как обнаружил, что одна из звезд шоу какая-то порнозвезда в прошлом. Конечно же, все они посмотрели это порно до шоу, и теперь обсуждают их родительские навыки на шоу. Только один из них отец, но все они все равно несут чушь.

– Тише, женщина, – проворчал Доминик моей сестре.

Я просунула руки подмышки Джорджи, затем приподняла ее и прижала к своей груди. Мне нравится, что теперь она была намного крепче. Ей больше четырех месяцев, и она действительно вышла из фазы новорожденности. Она бодрствует больше, чем спит, громкая – чертовски громкая – и ей нравится лежать на животике и смотреть мультики по телевизору. Все это происходило только, когда я нянчусь с ней, поэтому я могу только представить, какая она дома со своими родителями. Все что связано с ней, наверняка, усиливается.

– Я буду скучать по тебе, – сказала я и покрыла поцелуями все ее лицо, заставив визжать от смеха, она попыталась «съесть» мое лицо приблизившись ко мне своим ртом.

Я поняла, что Райдер стоит у меня за спиной, еще до того, как обернулась, – я почувствовала, как близко он ко мне.

– Би, быстрее, – начал он, – забери ребенка, пока моя жена не передумала и не сбежала с нашего медового месяца.

– Раз такое дело, может, мне следует оставить Джорджи с ней.

Райдер зарычал на мою сестру, а я усмехнулась.

– Я в порядке, – заверила я его, когда выпрямилась и обернулась. – Я просто не в восторге от того, что не увижу эту булочку в течение двух недель.

Выражение лица Райдера смягчилось, и он перевел взгляд с меня на нашу племянницу. Он протянул руки к Джорджи, и она почти мгновенно наклонилась в его сторону. Она еще ни к кому не поднимала руки, чтобы ее взяли, но у меня было ощущение, что в ближайшие недели все изменится. У этой девочки все ее дяди под каблуком, как и у Джакса. Все братья Слэйтер большие, плохие и не терпят всякого дерьма... но если вы поставите перед ними ребенка, они станут самыми прелестными милашками известными человечеству.

– Я тоже буду по ней скучать, – сказал Райдер и поцеловал ее в пухлую щечку.

Джорджи положила голову ему на плечо, играя рукой с кольцом на его шее.

С его обручальным кольцом. Ему пришлось повесить его на цепочку, потому что он теряет эту чертову штуковину больше раз, чем я могу сосчитать, с тех пор как мы поженились всего три недели назад. Он не привык носить что-либо на пальцах, поэтому иногда, когда снимает его, чтобы вымыть руки, забывает надеть обратно. Обычно он забывал его в ванной или на кухне, но недавно он снял его в общественном туалете, чтобы вымыть руки, и вышел, не надев обратно. К счастью, он понял это в ту же секунду, как вышел, и вернулся обратно. В тот же день он купил длинную цепочку и надел на нее кольцо. Сказав, что предпочитает кольцо на цепочке, потому что так оно ближе к сердцу.

Это было очаровательно.

– Джорджи, – сказала я, привлекая внимание своей племянницы. – Я люблю тебя.

Она улыбнулась мне, и это заставило нас рассмеяться, потому что были видны ее голые десны... или почти голые десны.

– Я вижу зуб, о котором ты говорила, Би, – сказала я, подняв руку и вложив мизинец в рот Джорджи, чтобы почувствовать его.

– Бранна, не надо!

– Ай! – вскрикнула я и отдернула руку. – Она укусила меня!

Джорджи рассмеялась, Райдер и Доминик тоже.

– Я пыталась предупредить тебя, – поморщилась моя сестра. – Теперь она кусает все подряд. Все.

Я потерла большим пальцем пульсирующий палец.

– Это последний раз, когда я прикасаюсь пальцами к твоему рту, – обратилась я к Джорджи и игриво прищурилась.

– Она тоже научится не подносить пальцы к твоему рту, – размышляя произнес Доминик.

Я посмотрела на него.

– Почему?

– Теперь твоя фамилия Слэйтер, но в душе ты Мерфи, а девочки Мерфи кусаются.

– Это правда. – прощебетала Брона. – Джорджи – Слэйтер, но также она Мерфи. Она будет во всем похожа на нас.

– Да помогут мне небеса, – поддразнил Доминик.

Я хихикнула.

– О, прекрати. Мы безвредны.

– Когда спите, – прокомментировал Райдер.

Я ахнула.

– Как ты смеешь!

– Виноват. – Мой муж ухмыльнулся. – Ты опасна, даже когда спишь. У меня есть отметины, подтверждающие это.

– Это твоя вина, ты разбудил меня ради секса; ты знаешь, что это никогда не заканчивается хорошо для тебя.

– Неправда. – Рассмеялся Райдер. – В девяти случаях из десяти я получаю то, ради чего тебя бужу.

Я приподняла бровь.

– Но все еще есть шанс, что все может пойти совсем не так.

– Это стоит риска.

Я старалась не улыбаться, но, к сожалению, потерпела неудачу.

– Вы оба такие милые, что меня тошнит.

Я посмотрела на свою сестру.

– Может, ты просто снова беременна.

Брона зашипела.

– Не говори так!

– Что плохого в том, что ты снова беременна? – спросил Доминик, его недовольный тон был прерван очевидным гневным шипением.

– Джорджи всего четыре месяца, – сказала моя сестра с очевидным подтекстом.

– И что? Джаксу десять месяцев, а у Эйдин не за горами срок вторых родов, – возразил Доминик.

– Эйдин – машина, – невозмутимо ответила Брона. – Я не такая.

– Тем не менее я хочу еще одного ребенка, – произнес он без тени юмора.

Я обменялась взглядом с Райдером, который покачал головой, молча говоря не вмешиваться. Я мысленно хмыкнула, потому что все еще учусь не совать нос в отношения сестры, особенно когда ссора происходит в моем присутствии.

– Вы не можете сделать ребенка здесь, – сказала я, надеясь разрядить обстановку. – Мы все еще тут.

Губы Доминика дрогнули, показывая, что он услышал меня, но он не отвел взгляда от Броны, ожидая ее ответа. Она покусывала нижнюю губу, демонстрируя свою нервозность.

– Мне осталось сбросить всего около трех килограмм, чтобы вернуться к своему весу до беременности.

Если я еще хоть раз услышу о ее весе или диете, я ее пну. Это все, о чем она говорит, и если это раздражает меня, я могу только представить, как сильно это раздражает Доминика.

– Ну же, детка. Джорджи родилась четыре месяца назад, а у тебя тело из влажных грез, – сказал он и притянул ее к своей груди. – Ты знаешь, я хочу, по крайней мере, пятерых детей, и ты та, кто говорил, чтобы они были близки по возрасту.

Брона прищурила глаза.

– Не используй мои собственные слова против меня, ФАКФЕЙС.

Я игриво ахнула, протянув руку и прикрыв уши Джорджи.

– Следи за словами!

Доминик ухмыльнулся Броне, когда она съежилась, посмотрев на меня, и ответила:

– Прости.

Я посмотрела на свою племянницу, когда убрала руки, и сказала:

– У твоей мамочки рот матроса.

– Это точно, – сказал Доминик, а затем хрюкнул, когда, как я догадалась, Брона ударила его в живот.

– Еще четыре, – прохрипел он. – Таков был уговор.

– Вы договорились о том, сколько детей у вас будет? – спросила я хихикнув.

– Мы говорили об этом во время моей беременности, – ворчливо ответила Брона. – У Доминика с братьями есть странная зацикленность на цифре пять. Их пятеро, поэтому каждый хочет по пятеро детей.

Я вспомнила, как пару лет назад Кила позвонила Алеку и спросила его об этом, и он упомянул то же самое, но я подумала, что это просто шутка.

– Ну, у меня не будет пятерых детей, – твердо заявила я. – Мне тридцать три, и я не планирую провести остаток своих тридцати лет беременной.

Моя сестра мгновенно посмотрела на Райдера.

– Так держать, – сказала она, а затем ухмыльнулась мне, когда я пристально посмотрела на нее.

– Почему нет, Бран? – спросил меня Райдер, вставая между мной и моей сестрой, чтобы заставить меня сосредоточиться на нем.

Я пожала плечами.

– Потому что это много.

– Ага, – согласился Райдер. – Так и есть, но это хорошее число.

Для него – может быть.

– Нам обоим по тридцать три, если будет еще четыре ребенка, потребуются годы, чтобы вырастить их всех. Не считая времени, которое потребуется, чтобы забеременеть. Нам повезло с этим ребенком, но такое может случиться не всегда. Иногда попытки могут занять много времени.

Особенно, чем старше становишься.

– Бранна, мы не старые, – сказал Райдер, качая головой. – Нам чуть за тридцать. С каких это пор это считается старым?

– С тех пор, как я начала красить волосы каждые три гребаных месяца, чтобы скрыть седину!

Мне все еще плохо из-за этого. Мои корни больше не темно-коричневые; они стали более светлыми и седыми. Мне всего тридцать три, и мой пигмент начал исчезать. Это чертовски разбило мне сердце.

– Это правда? – Брона вздрогнула из-за спины Райдера. – Это отстой.

Я вскинула руки в воздух.

– Видишь?! – заявила я. – Брона знает, как важны волосы и что значит начать седеть.

Это означает, что я старею.

– Люди могут поседеть от чего угодно, не только от старости, – прокомментировал Доминик. – В твоем случае я бы списал это на стресс. За последние полтора года тебе пришлось через многое пройти, и у тебя напряженная работа.

Я наклонилась вправо и прищурила глаза.