Текст книги "Обелиски без теней"

Автор книги: Курт Маар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Справа из темноты донесся всхлип. Кинг Поллак пришел в себя.

– Проклятье...

– Что вы намереваетесь делать с нами? – осведомился Эллсмере.

– Это решит Дух.

– Когда?

– Когда пожелает.

– Тут ты ошибаешься, дружок, – прогремел голос Кинга Поллака. – Мы не одни. Нас уже ищут. Они знают, где мы. И когда наши люди найдут нас, пусть бог пощадит твоего разлюбезного Духа.

– Никто не имеет власти над Духом леса, – ответил африканец спокойно, почти равнодушно. – Никто не сможет освободить вас. Потому что завтра утром мы доставим вас в долину Духов, а оттуда еще никто не ускользал.

* * *

Холли рассказал о том, что он видел; Элиза так же, как и он, была знакома с предположением, которое высказал Эллис, ксенобиолог, обследовав тычинку цветка.

– Это может значить, – сказала она, – что сюда временами приходят люди.

– Или что орхидеи эти растут и в других местах, – возразил Холли, который старался не поддаваться излишнему оптимизму.

– Возможно. Но нам не стоит всегда рассчитывать на самое худшее.

Тошнотворный запах в конце концов проник и в штольню. Конечно, здесь он не достиг такой интенсивности, чтобы причинить серьезные неудобства Холли и его спутнице. И все же он был достаточно силен, чтобы вызвать у Холли ощущение, что он слишком много выпил. В следующий раз они должны обогнуть подземное озеро и, если возможно, найти продолжение штольни, по которой они пришли сюда. Перспектива эта не вызывала никакого воодушевления. Орхидеи были совершенно незнакомы Холли. Если он по ошибке попадет в такое место, где воздух не будет так продуваться, как здесь, то, когда свет упадет на эти странные растения, они оба могут погибнуть. Он не хотел, чтобы газ перекрыл им путь, и он изложил Элизе свой план. Но не успели они пройти и двух шагов, как Элиза положила свою руку на его, призывая к молчанию. Он напряг слух, но слух Элизы, вероятно, был тоньше, чем его. Она улыбнулась.

– Итак, я все же права, – прошептала она и взяла фонарик из его руки, чтобы выключить его. – Кто-то идет. Я слышу шаги и тихие голоса.

Осторожно, стараясь не издавать ни звука, они стали на ощупь пробираться в темноте к выходу из штольни. Ядовитый дым тем временем большей частью уже рассеялся. Только теперь Холли услышал тихое, ритмичное шлепанье голых ног по гладкому камню и изредка раздающиеся звуки человеческих голосов.

– Четыре или пять человек, – шепотом сообщила Элиза. – Они идут по этой стороне озера к штольне.

Холли дрожал от напряжения. Это должны были быть люди Хун-Чуина. И там, где они спустились вниз, они с Элизой могли подняться на спасительную поверхность. Звуки шагов приблизились. Холли уже начал бояться, что эти люди свернут в штольню, как вдруг услышал громкий чистый голос:

– Здесь мы начнем!

Шаги смолкли. Послышался стук, словно на землю поставили деревянный сосуд. Потом раздалось журчание. У Холли дыбом встали волосы, когда он представил себе, что люди в полной темноте вдруг наткнутся на одно из переплетений черных орхидей. Было неясно, как они ориентируются в темноте. Они, по-видимому, узнали, что подземная растительность не выносит света. Но что им надо было здесь, внизу?

Он услышал тихие щелчки, треск, журчание и иногда неясный возглас одного из присутствующих. Все это было так странно, что Холлингсуорт не мог уловить в этом никакого смысла. Он решил не терять больше времени.

Он вышел из штольни и шагнул туда, откуда доносились звуки. Люди были слишком заняты своей работой, чтобы заметить его. По его расчетам он находился примерно в десяти метрах от них. Он остановился и включил фонарик, тщательно направив луч света в пол.

Все звуки перед ним на секунду замерли. В отраженном свете фонарика он увидел пятерых людей, скудно одетых и вооруженных мачете. Несмотря на скудное освещение, он без труда узнал одного из членов группы: Март Хун-Чуин. На полу, недалеко от отверстия одной из ниш, стояли два плоских деревянных ящика. Они казались примитивными, сделанными в спешке. Из ящиков поднимался серый дым. Холли мгновенно понял, что здесь произошло.

Чуин и его люди пришли сюда, чтобы нарвать орхидей. Собранные цветы они складывали в ящики. Они знали, что растения не переносят света, поэтому и не пользовались им. А он, хотя и прилагал все усилия, чтобы направить свет фонарика туда, где он не мог причинить вреда, уничтожил все-таки результаты их трудов.

Один из мужчин яростно взревел. Он, пригнувшись, пошел к Холли. Другие последовали за ним. Холли выключил фонарик и сунул его в карман. В этот момент первый нападающий добрался до него. Холли получил сильный удар в грудь и ответил косым свингом в челюсть, что швырнуло нападающего наземь. Другие тут же оказались рядом с ним. Холли многому научился на Устраке и, среди прочего, самозащите и ближнему бою. Его враги, напротив, казалось, долгое время не имели возможности поупражняться в кулачном бою. Холли получил много ударов, но те, которые он раздавал сам, были намного более эффективны.

Через пару минут он стал хозяином положения. Он снова вытащил фонарик и включил его. Возле самых его ног лежал профессор Хун-Чуин и моргал от непривычно яркого света. Вокруг него лежали, сидели или стояли на четвереньках четыре спутника профессора – один с быстро распухавшим синяком под глазом, второй – с кровоточащей царапиной на щеке, третьего тошнило, и он прижимал руки к животу, а четвертый лежал совершенно неподвижно, потеряв сознание или даже, может быть, мертвый.

Холли подхватил Чуина под мышки и поставил на ноги. Ящики с нарванными орхидеями находились довольно далеко. Они все еще дымились, но при опущенном вниз фонарике процесс разложения, очевидно, протекал так медленно, что опасной концентрации ядовитых газов не было.

– Я не хочу ссориться с вами, Чуин, – серьезно произнес Холли и выпрямился. – Я вам не противник.

Чуин удивленно посмотрел на него. Он, как и большинство азиатов, был на добрую голову ниже Холлингсуорта, коренастый и казался необычайно молодым.

– Кто вы? – недоверчиво осведомился он.

Холли представился. Его ответ заставил Хун-Чуина задуматься.

– Вы здесь... с космическим кораблем? С Земли?

– Не с самой Земли, – поправил его Холли. – Мы прибыли с Устрака, чтобы найти вас и ваших людей.

– Меня... и моих людей? Зачем?

– Чтобы доставить вас в безопасное место.

– В безопасное место? Но и здесь, где мы находимся, тоже безопасное место!

Холли покачал головой.

– Боюсь, вы не можете трезво судить об этом.

Чуин улыбнулся.

– Вы хотите увезти нас отсюда?

– Да.

– Куда?

– На Мир ста солнц.

Чуин задумался над этим. Название, казалось, пробудило в нем воспоминания. Прежде чем манипулирование с гравитационной постоянной Галактики затормозило его разум, он, конечно, хорошо знал, что такое Мир ста солнц и что он из себя представляет. В состоянии полной заторможенности все эти знания были полностью утеряны. Но вновь проснувшиеся воспоминания доказывали, что он, как и все земляне, в результате постепенно уменьшающегося влияния тормозящего поля, снова начал обретать разум.

Чуин поднял взгляд. Он все еще улыбался.

– Мы охотно отправимся с вами, – заверил он.

– Хорошо. Тогда пошли. Прежде всего мы должны выбраться на поверхность, чтобы поговорить с моим непосредственным начальством.

– Но мы ведь не будем так спешить, не правда ли? Сначала мы должны нарвать два полных ящика орхидей. А вы лучше выключите фонарик.

Холли несколько мгновений недоверчиво колебался. Но потом сказал себе, что сможет в любое время включить его снова. Кроме того, у него был бластер, а у Чуина и его людей, казалось, не было другого оружия, кроме мачете.

– Ладно, – согласился он. – Куда нужно доставить орхидеи?

Чуин продолжал улыбаться.

– Мы приносим их в жертву.

– Кому?

– Тому, кто помогает, учит, а иногда и наказывает. Духу леса.

9

Ночью Терри вернулся в лагерь. Он доложил о своем приходе Першу Хэнколору. Африканец указал на пленных.

– Ты знаешь их? – спросил он. – Они утверждают, что говорили с тобой.

– Да... мне кажется – произнес он. – О да, теперь я вспомнил. Я встретил их у горного ручья. Они дали мне съесть что-то, от чего мне стало плохо. Я знаю, что они хотели сделать мне зло. Я уже тогда подозревал это.

– Почему?

– Они легкомысленно отзывались о Духе леса.

Хэнколор веско кивнул.

– Они и здесь делали это. Поэтому на рассвете мы должны отвести их в долину.

Лицо Терри осветилось.

– О, конечно! – по-детски воскликнул он. – Духу еще никогда не приносились такие жертвы. Будет ли это сделано торжественно?

– Это будет сделано очень торжественно, – пообещал Хэнколор. Чуинистам будет сообщено об этом. Они тоже принесут жертву.

Кинг Поллак давно уже снова заснул. Но Орин Эллсмере не спал и слышал весь разговор. Он не понимал его смысла, но теперь глубоко задумался над этим.

* * *

Орхидеи были нарваны. Казалось, уборка урожая орхидей была привычным делом для этих людей, потому что они справились с этим с удивительной ловкостью и гораздо быстрее, чем ожидал Холли. Наконец Чуин сказал, что он может включить свой фонарик.

Осмотрев ящики вблизи и без возбуждения, которое наполняло его в первые минуты встречи, Холли увидел, что они были совсем не примитивны, как ему показалось сначала. Они были грубыми, но абсолютно светонепроницаемыми. Он мог направить луч фонарика прямо на ящик, не причинив никакого вреда орхидеям.

Тем временем Элиза Кайнхен появилась из своего укрытия. Холли познакомил ее с Хун-Чуином, а тот со своей стороны представил ей остальных членов его группы. Холли с облегчением увидел, что никто из мужчин не обижается на него.

– Мы готовы идти! – сообщил Хун-Чуин.

Оказалось, что у людей Чуина были великолепные осветительные приборы. Они взяли с собой фонари, входящие в снаряжение экспедиции, и теперь пользовались ими. На пути сюда они их не включали, чтобы не причинить вреда светочувствительным орхидеям. Обратный путь пролегал вдоль берега озера. Холли увидел, что ниши, в которых росли орхидеи, находились лишь на ограниченном участке берега озера. Возможно было, что они нуждались в свежем воздухе, струящемся из штольни. Озеро становилось все уже и заканчивалось заливчиком шириной не более двух метров, от которого вглубь каменного массива уходила штольня. Штольня эта была метров двести длиной и заканчивалась обширной шахтой, в верхнем конце которой был виден дневной свет. В шахту спускался примитивный канат толщиной в руку, к нижнему концу которого была прикреплена широкая плоская корзина почти трех метров в диаметре. Сначала в корзину были погружены оба ящика. Затем Хун-Чуин потянул за трос, и мгновение спустя корзина рывками пошла вверх. По-видимсму, там, наверху, находилась группа людей, которые приводили в движение этот первобытный лифт.

Прошло некоторое время, и пустая корзина вернулась вниз. Следующими поднялись Элиза и один из людей Хун-Чуина. Холли был обеспокоен. Он не имел никакого представления, как чувствует себя Элиза наверху. Затем пришел черед подниматься ему и Чуину. Подъем, казалось, длился целую вечность. Когда они, наконец, поднялись над краем шахты, Холли увидел Элизу, оживленно разговаривающую с группой мужчин, которые вращали рукоять огромных размеров. Рукоять приводила в движение колесо странной машины, похожей на неподвижно закрепленную лебедку. Колеса и шестерни ее были из дерева, а все это сооружение напоминало музейный экспонат. Но, несмотря на это, она произвела на Холли глубокое впечатление. Чуин и его люди за короткое время обрели достаточно разума.

Пока корзина опустошалась и снова спускалась в шахту, чтобы забрать последних сборщиков орхидей, Элиза широким шагом подошла к Холли.

– Я пыталась объяснить этим твердолобым, – воскликнула она, – что мы пришли сюда для того, чтобы отвезти их в безопасное место. Но они лишь усмехаются и утверждают, что они здесь в полной безопасности.

– Это понятно, – ответил лейтенант. – Они еще не осознают необычности своего положения и поэтому чувствуют себя совершенно нормально. На вашем месте я не говорил бы с ними об этом.

Существовала опасность, что в своем излишнем усердии Элиза вредно повлияет на людей. Этого нужно было избежать. Холли приказал ей оставаться возле него. Таким образом ему было легче наблюдать за ней. Четыре человека, обслуживающих древнюю лебедку, теперь взялись за транспортировку ящиков. Группа под руководством Хун-Чуина медленно двинулась вперед. Они находились в широкой долине, окруженной довольно крутыми горами. Нигде не было видно характерных очертаний месы, на которой с ним и Элизой произошел несчастный случай. О ней ему нечего было сказать. Холли не имел никакого представления, как выглядела меса после обвала; возможно, она полностью исчезла. Солнце стояло довольно низко. На траве сверкали капли росы. Было утро. По положению солнца Холли определил, что они движутся в юго-западном направлении. Долина поросла лесом и редким кустарником. Группа Хун-Чуина быстро продвигалась вперед.

Холли вытащил из кармана радиоком. Не делая из своего намерения никакой тайны, он поднес аппарат ко рту и стал говорить. На борту УСТ-3048 удивились и одновременно обрадовались его внезапному появлению в эфире. Поисковая группа, осматривавшая то место, где они были раньше, была тотчас же отозвана на корабль.

Его радиосообщение запеленговали и сообщили ему, где он находится в настоящее время. Он, судя по этому сообщению, находился километрах в двадцати от того места, где с ним произошло несчастье. Это объясняло, почему он не видел месы. Вероятно, она находилась где-то за горами.

Потом он узнал, что Эллсмере и Кинг Поллак с раннего полудня прошлого дня не подавали о себе никаких вестей. Как и в случае с Холли гиперком, находящийся в глайдере, был в полной исправности, только не было никого, кто мог бы им воспользоваться. Но, в отличие от случая с Холли, оба радиокома, которые обычно имели при себе Эллсмере и Поллак, хотя и были в порядке, не отвечали. Капитан Кохем решил после полудня начать активные поиски, если Эллсмере не отзовется до тех пор. Холли посоветовал ему немного подождать, и Кохем последовал его совету.

Во время движения по берегу подземного озера у Холли не было возможности побеседовать с Хун-Чуином или с кем-то из его людей. Они находились в постоянном движении, и его любопытство пока что оставалось неудовлетворенным. Теперь же он хотел удовлетворить его. Не отпуская от себя Элизу, он зашагал быстрее, пока не нагнал Чуина, шедшего во главе группы. Он сразу перешел к делу:

– Два моих товарища, такие же люди, как и я, тоже ищут вас. Мне сообщили, что они исчезли. Вы что-нибудь знаете об этом?

Кореанец улыбнулся непостижимой улыбкой.

– Я уже начал удивляться, почему эти нейтринисты приносят жертву в такое необычное время, – ответил он. – Возможно, они взяли в плен ваших товарищей.

– Нейтринисты?

– Да, на этой планете есть две группы людей – нейтринисты и чуинисты. Последние – мы сами. Мы находимся на пути к свету. в то время как нейтринисты решили остаться во тьме примитивной жизни. Мы не знаем, почему это так, и считаем наш образ жизни единственно правильным. Но перед Духом, очевидно, обе группы равны, потому что он защищает нейтринистов так же, как и нас.

– Когда мы сможем выяснить, действительно ли нейтринисты взяли в плен двух наших людей?

– В ближайшее время. Мы не будем долго задерживаться в деревне и сразу же отправимся в долину Духов.

– Она далеко?

Хун-Чуин поднял взгляд и определил положение солнца на небе.

– Солнце будет еще видно, когда мы доберемся до долины Духов.

– Как приносятся жертвы? – спросил Холли.

– Наши люди приносят оба ящика к центру камней и оставляют их там.

– Камней?

– Да, долина Духов полна камней. Их там тысячи. В центре находится свободная площадка из блестящего камня, на которой не растет ни один стебелек. Наши люди там ставят ящики. Потом они уходят оттуда, потому что мы, чуинисты, наблюдаем за жертвоприношением со склонов долины. Нейтринисты, напротив, открывают крышки ящиков. Они стоят неподвижнко, пока дым не развеется. Потом они возвращаются в лес. Они думают, что регулярные жертвоприношения обеспечат им милость и защиту Духа леса.

– А что произойдет с двумя нашими людьми, которых они принесут в жертву? – осведомился Холли.

– Нейтринисты предложат их в качестве особого подношения. Я уверен, что Дух примет от нейтринистов обе эти жертвы.

– Что-нибудь подобное уже происходило?

– Нет, никогда. Но я знаю действие орхидей, – он подмигнул Холли. – Я убежден, что нейтринисты настолько глупы только потому, что непрерывно нюхают дым этих орхидей. Совершенно ясно, что они привяжут обоих пленников вблизи этих ящиков.

– Я должен предотвратить это, – серьезно произнес Холли. Чуин отрицательно покачал головой.

– Я не знаю, каким образом вам удастся это сделать. Никто еще ничего не мог поделать против воли Духа.

– Вы меня не понимаете. Мы прибыли сюда, чтобы спасти вас. Даже если вы в данный момент не можете представить себе, что вас необходимо спасать. Мы прибыли, чтобы забрать вас с этой планеты. Вас, ваших людей и нейтринистов в том числе. Мы должны торопиться. У нас нет времени смотреть на всякие фокусы, когда наши товарищи находятся в опасности. Я позабочусь о том...

Хун-Чуин остановился, повернулся и положил свою руку на его.

– Я понимаю вас, – серьезно ответил он. – Но так же, как вы хотите спасти нас, вы хотите многое узнать об этом мире, не так ли? Что вы узнаете, если вторгнетесь сюда с грубой силой? Ничего, потому что Дух избегает насилия. Идемте с нами. Посмотрите, что происходит в долине Духов. Потом решите, что вам делать.

Он говорил настойчиво, и Холлингсуорт наконец позволил себя убедить.

Они пошли дальше. За час до полудня они добрались до деревни. Она состояла из четырнадцати-пятнадцати хижин, сделанных из стволов деревьев и крытых травой. Все казалось очень примитивным и в то же время аккуратным. В деревне жили сто двадцать человек, это было общее количество чуинистов. Чуин остановился там лишь ненадолго. Он собрал своих подчиненных и сообщил им, что он с группой из десяти человек отправится в долину Духов. На прибытие двух чужаков, казалось, почти никто не обратил никакого внимания. Была пара любопытных взглядов, но никто не отваживался задавать вопросы. Среди собравшихся Холли увидел женщину, которая две ночи назад убежала от него в руинах Пойнт-Чуина.

Около трех часов пополудни они достигли долины. Затем преодолели узкий перевал. В конце перевала Холли увидел, что долина на самом деле была высокогорьем. Местность перед ними спускалась, переходя в равнину, покрытую джунглями, над которыми поднимались испарения.

Он достал радиоком.

– Кохем?

– Да. Что случилось?!

– Полная готовность! Мы на пути в долину Духов. Теперь я буду выходить на связь каждые десять минут. Если не будет связи, идите мне на помощь!

– Понятно, – ответил Кохем и отключил связь. Лишь через некоторое время Холли стало ясно, что он отдал приказ своему начальнику, старшему по званию.

* * *

Около полудня лагерь на краю полянки вновь пробудился к жизни. Только что все здесь сладко дремали, теперь же, без всякой команды, все внезапно оказались на ногах. Перш Хэнколор заснул незадолго до восхода солнца, но, по-видимому, выспался и теперь был одним из самых активных мужчин в лагере – но никто не мог себе представить, на что была направлена его активность.

Однако Эллсмере был рад еще и тому, что так плотно поел во время вчерашнего пира. Он все еще не испытывал голода, но его постепенно начала мучить жажда. У Кинга Поллака было то же самое. Он выругался.

Наконец к пленникам подошел Хэнколор в сопровождении пяти мужчин и развязал их настолько, что теперь они могли встать.

– Мы отправляемся в долину Духов, – коротко сообщил он.

– Я не сделаю ни шага, пока вы меня не напоите! – громко сказал Кинг Поллак.

Кто-то принес им попить. Это была теплая, несвежая вода, но у них не было другого выбора. Потом они отправились в путь. Отправилась вся группа. Очевидно, людям хорошо была знакома эта дорога, потому что они легко находили тропинки и отверстия в подлеске, где Эллсмере видел только густые, переплетенные лианами джунгли. Поэтому они довольно быстро продвигались вперед. Сначала местность была ровной. Потом начала опускаться, и джунгли стали реже.

Эллсмере спросил себя, когда же вмешается Кохем. До сих пор его промедление не особенно беспокоило майора. Теперь положение стало неприятным. Из последних сообщений, поступивших на УСТ-3048, Кохему было известно, что они вот-вот вступят в контакт с теми, кого они искали. Так что пройдет некоторое время, прежде чем отсутствие дальнейших сообщений будет расценено как сигнал о помощи, и попавшим в беду она будет оказана. Но с того времени, как их взяли в плен, прошло уже двадцать четыре часа, и Эллсмере начал удивляться терпению Кохема.

Он несколько раз пытался втянуть в разговор Перша Хэнколора. Но африканец сторонился его, а когда однажды Эллсмере неожиданно оказался поблизости, он был неразговорчив, и в его словах не было ничего существенного. Все же майору удалось узнать, что Хэнколор несет с собой аппаратуру и оружие, отобранные у пленников, чтобы принести все это в жертву Духу леса. На глайдер он, по-видимому, не обратил внимания. Упоминание Эллсмере о машине не вызвало у него никакой особой реакции.

До захода солнца оставалось два часа, когда джунгли внезапно кончились, и перед глазами людей открылась находящаяся перед ними местность. Наклон почвы стал круче. Эллсмере, шедший вместе с Кингом Поллаком во главе группы, увидел склон, который через полкилометра переходил в широкую, гладкую равнину, которую покрывала трава и редкие кусты. Но это было не то, от чего застыла кровь в жилах Эллсмере. Если вид котловины, в которой они охотились на антилоп, впечатлил его, то от того, что он увидел здесь, у него перехватило дыхание.

Дно долины, насколько хватало глаз, было покрыто обелисками. Они стояли вплотную друг к другу, а долина была раза в четыре больше, чем воронка, в которой Эллсмере спас жизнь Кингу Поллаку.

Здесь были тысячи обелисков. Все дно долины было сплошь усеяно ими.

Орина Эллсмере охватил озноб, несмотря на жару и палящее солнце, повисшее над долиной.

Перш Хэнколор и его люди тоже на некоторое время остановились, выйдя из джунглей, когда перед ними открылся этот фантастический вид. Они стояли неподвижно, устремив взгляд в почву, словно молясь про себя. Потом они отправились дальше. Африканец вел своих людей среди обелисков. Они прошли больше километра, и Орин Эллсмере уже было подумал, что он недооценил количество обелисков, их здесь, должно быть, было много тысяч.

И ни один из них не отбрасывал тени.

В конце концов стена обелисков раздалась в стороны. Стала видна круглая, чистая площадка. Насколько Эллсмере мог видеть, она находилась примерно в центре долины. Площадка была достаточно большой, чтобы принять всех трехсот приверженцев Хэнколора. Перш упал и вытянулся на траве. Его люди сделали то же самое. Не было никакою сомнения: цель была достигнута.

Увидев, что с ними, а также вокруг пока что не происходит ничего особенного, Орин Эллсмере сел на траву. Поллак уселся рядом с ним.

– Что теперь? – спросил он хриплым голосом.

– Будем ждать. Когда-нибудь Кохем даст знать о себе.

Поллак что-то мрачно пробурчал. Потом заметил совершенно другим тоном:

– Вероятно, я не должен говорить этого в открытую – но мне здесь жутко.

Эллсмере усмехнулся.

– Ты не одинок, Кинг. Я чувствую то же самое.

Он осмотрелся. Один из людей Перша Хэнколора, постоянно находящихся поблизости от пленников, притащил с собой сплетенную из лыка сумку. Теперь она лежала на траве возле него. Больше ни у кого не было такой сумки. Можно было предположить, что в этой сумке находятся оба бластера, дезинтегратор Кинга и оба радиокома. Если бы только добраться до них! Орин рванул путы, которыми его руки были привязаны к телу, но ему удалось лишь немною ослабить их.

Прошел час. Потом Хэнколор внезапно поднялся. Его люди, словно марионетки, последовали за ним. Все взгляды были направлены туда, откуда они пришли. Затем Эллсмере и Поллак услышали шелест травы. На краю площадки появились четыре человека, которые, по-видимому, не принадлежали к группе Хэнколора. Они несли два плоских продолговатых ящика и при виде расположившихся здесь людей, казалось, заколебались. Перш Хэнколор встал сам и поднял своих людей. Он жестом предложил вновь прибывшим подойти:

– Несите жертву сюда!

Мужчины повиновались. Оба ящика были поставлены в центре площади. Принесшие их обменялись с африканцем парой слов, потом поспешили прочь, и было видно, что им неохота задерживаться здесь дольше, чем нужно. Хэнколор смотрел на принесенные ящики почти с благоговением. Потом повернулся и воздел руки вверх.

– Жертвоприношение начинается! – воскликнул он.

Он нагнулся и схватился за крышку первого ящика. Мощный рывок, и крышка легко отскочила. Эллсмере услышал громкий шипящий звук и увидел серый дым, поднимающийся из деревянного сосуда. Хэнколор подскочил ко второму ящику. Он открыл и его. В нем тоже зашипело, и поднялся серый дым.

Эллсмере втянул этот дым в нос, и у него почти мгновенно закружилась голова. Его затошнило. Перш Хэнколор, который стоял между ящиков и первым вдыхал поднимающийся из них дым, казалось, не испытывал никакого вредного воздействия. На его лице появилось выражение высшего удовлетворения. Он начал ритмично притопывать ногами. Затем запел. Это был монотонный, тягучий напев, слов и смысла которого Эллсмере не понимал, хотя слушал внимательно.

Тем временем дым окутал всю площадку. Эллсмере затошнило еще сильнее. Голова его закружилась так, что он едва мог удержаться на ногах. Кинг Поллак закричал, как раненый лось. Люди Хэнколора теперь тоже приняли участие в этом притопывающем танце, и их монотонный напев слился с монотонным напевом их вожака.

Это была впечатляющая сцена, гротескность которой Орин Эллсмере смог бы оценить намного лучше, если бы ему не было так дурно: триста земных ученых, предающихся ритуалу идолопоклонства!

Он больше не мог выносить запаха этого дыма. Кингу Поллаку, насколько он мог видеть самым краешком глаза, было не лучше. Теперь Эллсмере казалось, что он вот-вот потеряет сознание. Он почувствовал, как оно начинает улетучиваться, уступая место чужому, настойчивому влиянию. Он чувствовал, как чужой дух порабощает его душу, и этот процесс настолько захватил его, что он на мгновение даже забыл приказ, который дал самому себе:

Он должен защищаться!

С быстротой и силой удара молнии сознание вновь вернулось к нему. В эту секунду он с болезненной ясностью понял, что речь идет о его жизни, о жизни Кинга Поллака и всех этих людей.

Он тотчас же начал действовать, в отчаянной попытке разорвав путы.

Одним прыжком он добрался до сумки, владелец которой вместе с остальными своими товарищами самозабвенно извивался в культовом танце, и открыл ее. Затем засунул в нее руку. Первое, что он нащупал там, была металлическая рукоятка дезинтегратора.

Он выхватил оружие и тут же нажал на стек. Веерное, мерцающее зеленоватое свечение пожрало первый ближайший обелиск. Все было так же, как вчера вечером, в котловане. Едва оружие начало действовать, как камень исчез в фиолетовой вспышке.

Орин Эллсмере на этом не остановился. Рассеянный луч дезинтегратора пожрал второй обелиск, затем третий... Площадка ярко осветилась и стала намного шире. В диком тиумфе Эллсмере повернулся вокруг собственной оси. Танцоры попадали на землю, сопровождая движения своих тел бешеными движениями сумасшедших, потускневших глаз. Луч дезинтегратора пролетал над ними, выгрызая каменные образования по обеим сторонам площадки. Это было так просто, что сначала ускользнуло от сознания Орина Эллсмере. Оба ящика все еще дымились, но дым больше не мешал ему. Теперь это был не только дым, грозящий отобрать у него разум – этот дым смешивался с дымом обелисков, становясь совершенно безопасным.

Тут по долине внезапно пронесся чудовищный порыв ветра. Поднялись клубы пыли, и дым из ящиков унесло на юг. Затем последовал второй порыв ветра, еще сильнее первого. Эллсмере слышал вой ветра в бесконечных аллеях, образованных рядами обелисков.

Песок и трава хлестали его лицо. Но он держался прямо, и луч дезинтегратора, пробивая густые облака пыли, продолжал хлестать передние ряды обелисков, уничтожая их один за другим.

Третий порыв ветра сбил Эллсмере с ног. Он успел вовремя выключить оружие, чтобы не пострадали невинные. Теперь ему стало ясно, что здесь происходит. Он недооценил противника. На этот раз было недостаточно вывести из строя пару обелисков. Количество их здесь было так велико, что он не сможет обезвредить их все. Они, напротив, смогут защититься от опасности, которую представляет для них его оружие. Ураган, который сейчас бушевал в долине, не мог иметь естественного происхождения.

Это был ураган, вызванный обелисками!

10

Ко времени, названному Хун-Чуином, отряд добрался до края долины Духов. Кореанец повернулся к своим гостям и сказал:

– Нейтринисты и оба ваших товарища уже в долине. Что вы хотите делать?

Холли бросил взгляд мимо него и увидел широкий след, тянувшийся по траве в западном направлении.

– Подождем, – решил он.

– Хорошо. А теперь мои люди должны отнести эти ящики вниз.

Он подал знак. Четыре человека взяли оба ящика и быстрыми шагами направились вниз, в долину. Не прошло и двадцати минут, как они вернулись назад.

Хун-Чуин указал в долину:

– Жертвоприношение сейчас начнется! – громко произнес он.

Над морем обелисков поднялся серый дым. Холлингсуорт зачарованно смотрел на обширную долину. Взгляд его искал Эллсмере и Поллака, но их нигде не было видно.

Тут внизу что-то ярко вспыхнуло. В дыму, сгустившемся в облако, фиолетово мигнуло. Затем вторая вспышка, потом третья...

Хун-Чуин побледнел.

– Дух сердится! – с трудом выдохнул он. – Кто-то оскорбил его!

Холли включил радиоком.

– Кохем, это Холлингсуорт. Идите сюда со всем, что у вас есть! Это становится серьезным!

Он не имел никакого представления, что означают эти фиолетовые вспышки, но было самое время вызволять Эллсмере и Поллака из их бедственного положения. Он сообщил Хун-Чуину о своем решении.

– Вы не должны ходить туда! – горячо запротестовал кореа-нец. – Вы там обязательно погибнете! Тогда все увидят, каков гнев Духа...

– Дух меня совершенно не беспокоит! – грубо прервал его Холлингсуорт. – Там, внизу, два моих товарища находятся в опасности!

Он помчался прочь. Кто-то окликнул его по имени. Он оглянулся и увидел Элизу Кайнхен, бегущую по склону. Он хотел остановить ее, но теперь у него совершенно не было времени спорить.