Текст книги "Скользкий лёд мечты (СИ)"
Автор книги: Ксения Вайсман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)
Лена понимала, как непросто Кириллу с его-то непомерным честолюбием признаваться в том, что любимая женщина изменяла с лучшим другом, поэтому слушая не перебивая.
– Мое задетое самолюбие ныло каждый день, – продолжал Кирилл, – Так хотелось отомстить. Сделать ему больно… И себе хотелось доказать, что стоит мне ее пальцем поманить, как она с удовольствием окажется со мной в одной постели… Я был сам не свой, не мог успокоиться, все думал и думал… и сделал… Я был так собой горд! Не представляешь, что я испытал, когда пыхтел сзади нее и в спальню вошел Иван. Я смотрел на него и продолжал. Я думал: «Ты спал с моей девушкой, а я с твоей женой!» Я торжествовал… Я отомстил… Но я не подумал о тебе. Вернее, я не думал об этом как об измене… Я не хотел ее, и приятно мне не было, я просто хотел показать ему, какого это, видеть свою женщину в постели с другом! Но я ни на секунду не задумался, что изменяю тебе…, мне казалось, я просто мщу. Знаешь, я никогда ни о чем не жалел. Если бы меня спросили, вот сейчас зная, что Олимпиаду ты проиграешь, что Кристина от тебя уйдет навсегда, ты хочешь отмотать пленку назад и поехать с ней? Я ответил бы «нет». Но если бы меня спросили, хочешь отмотать сегодняшний день назад, я сказал бы «да»… Если бы это было возможно, я плюнул бы на предательство Эли и Ивана, на свое самолюбие и не сделал того, что сделал.
Лена сидела молча. Она понимала все, что хотел сказать Кирилл, и уже начинала думать о том, что измена не такая уж и измена…, а скорее орудие мести, но то, что он не подумал о ней, делало Лене больно.
– Прости меня. Если сможешь, прости… Ты даже не представляешь, как нужна мне. Я так люблю тебя, – встав перед Леной на колени, говорил Штоколов, поглаживая ее по бедрам, – Прости меня… Я меньше всего хотел сделать тебе больно… Если ты уйдешь, я пойму…, – спокойно сказал он, и, пристально посмотрев ей в глаза, добавил, – Но я очень прошу тебя, останься… Я больше никогда не позволю себе секса с другой женщиной. Никогда, – уверял ее Кирилл, искренне в это веря.
– Ты совсем не хотел ее? – наивно спросила Лена.
– Ничуть. Если можешь, забудь. Прости и забудь. В моей жизни сейчас только одна женщина – это ты. Ты очень нужна мне, – не отводя взор от голубых распахнутых глазок, говорил Кирилл.
Затем секундное молчание и, не дожидаясь от Лены слов прощения, Штоколов начал нежно целовать ее пухлые губки, а Лена не видела смысла сопротивляться, ведь она прекрасно знала, что уже никуда отсюда не уйдет…
– Кирюша, – несколько нерешительно обратилась к Штоколову Лена, нежившись в его объятиях.
– Что малышка? – спросил он, чмокнув девушку в плечо.
– Тебе плохо со мной в постели?
– С чего ты взяла? – спокойно, с улыбкой поинтересовался Кирилл.
– Ну, во-первых, у тебя было очень много женщин, во-вторых, у меня, в отличие от них, нет опыта, а в-третьих, я как-то разговор Ники и Олеси…
– Какой Олеси? Ситниковой что ли? У меня с ней уже сто лет ничего нет, у нас было пару раз после развода с Кристиной…
– Я не к тому когда, я к тому как… Она говорила, что из всех любовников, что у нее были, ты самый находчивый, что вы с ней в таких позах пробовали, что она ни с одним другим потом повторить не могла…
– Ну, и что…? – несколько не уловил направления рассуждений Лены Кирилл.
– Ну, тебе, наверное, нравится разнообразие…, а я ничего не умею… Я каждый раз как в первый раз, мы почти всегда в одной позе, ну или сзади и все… Я знаю, что не могу ничего предложить…
– Лена, поверь мне, если бы мне не хватало экстрима, я закрутил бы тебя в любую позу, – усмехнулся Штоколов, – Как бы тебе объяснить… Просто секс с женщиной, и секс с любимой женщиной, для мня, это две разные вещи. Когда страсть, то страсть, так как попало, где попало и в любых позах. Это как азарт, вроде так пробовали, а как еще можно? Понимаешь? А с тобой по-другому. Я занимаюсь с тобой не техничным сексом, а любовью. У нас спокойный ритм, ласки, нежность. Я стараюсь сделать тебе приятно, а не испытать на тебе новую позу. И поверь мне, эти сексуальные эксперименты мне уже порядком поднадоели. А если тебе кажется, что ты вообще ничего не умеешь и лежишь как бревно, то это не так. Все твои объятия, поцелуи и ласки много стоят. Разве я когда-то говорил, что мне не нравится? Разве просил чего-то? Мне нравится тот трепет и те чувства, что мы испытываем во время занятий любовью. Меня все устраивает.
– Ты уверен?
– Абсолютно. И больше не думай о таких глупостях. Если я решу, что мне чего-то не хватает, я сам тебе скажу, и мы вместе попытаемся все исправить, договорились?
– Договорились, – улыбнувшись, согласилась Лена.
– Вот и умничка, – улыбнулся в ответ Кирилл и прижал Лену к себе еще крепче.
Лена старалась не вспоминать того, что было между Кириллом и Элей и, в конце концов, спустя буквально пару недель, вовсе перестала об этом думать. Кирилл же был благодарен Лене за ее понимание, терпение и мудрость. Он ценил то, что Лена не культивировала в нем разжигающее изнутри чувство вины, и дала шанс строить отношения дальше, словно ничего и не было. И Кирилл старался не обмануть ее надежд. Впервые в жизни ему хотелось быть честным и верным с девушкой, с которой его еще не связывал штамп в паспорте. Лена же смотрела на ситуацию несколько иначе, она не считала, что приняла какое-то мудрое решение, она просто боялась потерять Кирилла, отчего оказалась готова простить все на свете и обо всем молчать. Ей так хотелось верить в его слова, поскольку осознание того, что он любит ее, делало Лену самой счастливой на свете, буквально даря крылья. Он – в ее жизни и больше Лене ничего не нужно. Ничего не могло убить ее любви, как оказалось, даже его измена… Тем более что вслед за Кириллом, Лена тоже перестала называть случившееся изменой, просто месть за задетое самолюбие и не более того, а то, что он не подумал о ней, уже ничуть не смущало Лену, словно этого аспекта вообще не существовало.
Глава 7
Глава 7
Лена все так же ходила на пары и тренировки, а Кирилл занимался своими спортивными центрами, пока их размеренные будни не нарушил очередной неожиданный телефонный звонок.
Лена и Кирилл сидели за завтраком и обсуждали планы на день, когда зазвонил домашний. Лена подняла трубку.
– Да, а кто его спрашивает? – естественно поинтересовалась она, и по ее лицу читалось, что ответ ее несколько удивил, – Это тебя, – сказала она и протянула трубку Кириллу.
– Кто там? – недовольно спросил он, просто не переваривая, когда его отвлекают от еды.
– Из ассоциации всероссийского фигурного катания.
– Что? Тоже мне, вспомнили, – усмехнулся Штоколов, но трубку взял, – Да, здравствуйте. Да, это я. Ну, допустим, я смотрел. В курсе, кажется четырнадцатое, если мне не изменяет память, – отвечал Кирилл, а Лена пыталась угадать, о чем идет речь, – Ну, а от меня чего хотите, я что-то никак не пойму ваших намеков. Что? Вы смеетесь надо меной? Какой Чемпионат, какого мира? Я больше года не был на тренировках, я ушел, все с меня довольно! Честь страны? А о моей чести кто подумает? Вам мало того, что я стал вторым на последней Олимпиаде, вы еще хотите, чтобы я на Чемпионате Мира топтался на нижних ступеньках пьедестала? Или вообще остался у подножья? – негодовал Кирилл, – Я даже думать об этом не хочу, – категорично отказывался Кирилл, – Звоните, когда хотите, но я уже сказал вам свое «нет». И думать не буду. Всего доброго, – резко оборвал разговор Штоколов и бросил телефонную трубку на стол.
– Что просят вернуться? – осторожно спросила Лена.
– Просят. Они не понимаю, что значит для меня проиграть! Я до сих пор оправиться от Олимпиады не могу! Я как представлю, что буду вторым, третьим или вообще не войду в тройку на Чемпионате Мира, а может и Европы, как у меня кровь стынет в жилах!
– Тогда будь первым, – вдруг категорично заявила Лена.
– Что?! – нахмурился Кирилл.
– Будь первым. Ты сможешь, – повторила Лена.
– Как?
– Не скажу, что легко и просто, но сможешь. У тебя девять месяцев до Чемпионата России и одиннадцать до Мира. Работай, – пожала она плечами.
– Тут работай, не работай – я не в форме!
– Попробуй. Начни тренировки. Посмотри, как пойдет. Ты же себя знаешь, сразу поймешь, сможешь ты набрать форму или нет.
– Считаешь?
– Уверена. Если тебя просят, принеси в свою копилку еще парочку золотых медалей.
– Ты так в меня веришь? – удивлялся Кирилл.
– Я не просто верю, я знаю. Для тебя нет ничего невозможного. Ничего. Попробуй.
– А если не получится…
– У кого? У тебя? Я уже вижу это золото на твоей груди. Ты – гений фигурного катания. Покажи всем, что ты можешь вернуться! – уверяла его Лена.
Штоколов смотрел на Лену и начал всерьез задумываться о том, чтобы принять предложение, и начать тренировки. Появился какой-то неописуемый азарт из разряда «смогу – не смогу»? И хотелось именно «смочь». Спортивный азарт, который, как казалось Штоколову, угас в нем навсегда… Нет, теперь он определенно должен попробовать, а иначе не сможет даже спать спокойно.
– Хорошо, когда они позвонят через неделю, я соглашусь…
– Вот это правильно! – вдохновенно заметила Лена и тут же поцеловала своего героя.
В тот же день Штоколов позвонил своему неизменному тренеру – Завьялову Павлу Петровичу и рассказал о своих намерениях. Тренер задумался, потом со знанием дела ответил: «Я думаю да, ты сможешь. Кто если не ты?»
С этого «кто, если не ты» и начались изнурительные тренировки. С десяти до двенадцати, с часу до четырех и с шести до девяти. По восемь часов в день. И это только начало. Штоколов был готов жить на льду, лишь бы снова встать на первую ступень пьедестала…
***
Где-то в Нью-Йорке.
– Ты слышал, что Штоколов планирует участвовать в Чемпионате Мира? – спрашивал один седовласый мужчина второго, довольно молодого парня.
– Нет. Быть такого не может! Он ушел?! Какого ему еще надо?!
– Ты что русских не знаешь? Они маниакальны! – всплеснул руками пожилой.
– Этого мне не хватало… Я же хотел участвовать в трех Чемпионатах подряд до следующей Олимпиады. Но я не хочу проигрывать…, – качал головой молодой человек.
– Тогда не проигрывай.
– Как? Мне придется отказаться.
– Зачем? Все будут говорить, что ты боишься снова с ним соревноваться. Джон, ты должен доказать, что твоя победа на Олимпиаде не случайность!
– Ты издеваешься? Мы оба знаем, что это не так! Я проиграю, и все станет ясно! Все поймут, как я выиграл Олимпийское золото!
– Ты думаешь, он настолько сильный соперник? Штоколов не тренировался год, у него много травм, опять же возраст… Нового он ничего не покажет. Ты должен просто выучить его каскады прыжков и все! – пожал плечами пожилой человек.
– И все?! Даже если я не буду спать и есть, не факт, что это получиться! Тренер, я не могу…
– Придется. Мало того, что ты должен участвовать, ты должен и победить! Иначе, все, что мы делали ради твоего Олимпийского золота – напрасно! Мало его иметь, нужно и отстоять его! Усилим по возможности каждый каскад четверным прыжком и все будет отлично!
– Я себе все ноги переломаю!
– Лучше сломанные ноги, чем карьера! Мировое имя просто так не дается. Докажи, что ты чего-то по-настоящему стоишь!
– Я буду стараться, – покорно согласился Джон.
***
– Какая ты сегодня красивая, – первое, что сказал Лене Кирилл, как только перешагнул порог квартиры после очередной тренировки.
– Спасибо, – улыбалась Лена.
– Просто светишься вся изнутри.
– Я очень счастлива.
– И почему, если не секрет?
– Кирюша, у нас будет ребенок! – прямо, не скрывая радости, сообщила Лена.
– Что? Ты беременна? – настороженно переспросил Кирилл.
– Да. Уже шесть-семь недель.
– Кошмар! – обхватив голову руками, выдохнул Штоколов.
– Что? Ты не рад? – опешила Лена, до этой секунды, будучи уверенной в том, что Кирилл начнет носить ее на руках, узнав о том, что станет папой.
– Ты несовершеннолетняя! У меня Чемпионат мира через девять месяцев, я и так окажусь под прицелом журналистов, а тут еще рождение ребенка от несовершеннолетней девочки? Ты представляешь, какой шум поднимется?! – всплеснул руками Штоколов, не скрывая свое негодование, – Все, это будет конец!
– Но никто же может не знать, никто же сейчас не знает, что у нас роман, так же не будут знать и про ребенка…
– Как не будут знать? Я, по-твоему, похож на человека, который не признает своего ребенка? Или ты хочешь, чтобы я его потом усыновлял? Ты вообще подумала, что нас ждет? Твоя спортивная карьера, твоя учеба, на всем можешь поставить крест! Моей репутации придет конец! Да меня посадят, в конце концов, за совращение малолетней!
– Сажают, если до шестнадцати, а мне уже было…
– А кто станет разбираться?! Да даже если не посадят, что обо мне начнут говорить? Что я педофил?!
– Кирюша…
– Что, Кирюша? Мне через несколько месяцев двадцать девять, а тебе еще и восемнадцати нет! Ты сама ребенок!
– Я думала, что мы семья, я думала, ты будешь рад…, – со слезами бормотала себе под нос Лена.
– Думала она!
Лена не знала, что сказать. Она просто разрыдалась и побежала в свою комнату. Она никак не ожидала такого потока негодования в свой адрес. Штоколов же, поняв, что погорячился, пошел следом за Леной.
Она лежала на кровати, свернувшись калачиком, и рыдала. Кирилл аккуратно прилег рядом и прижал ее к себе.
– Девочка моя, прости меня. Ты ни в чем не виновата. Мне надо было лучше думать о предохранении.
– Ты не хочешь от меня ребенка? – сквозь слезы спрашивала Лена.
– Хочу. Только не сейчас.
– А что сейчас делать?
– Я выберу тебе клинику, и сделаем аборт.
Услышав слово «аборт» Лена снова начала взахлеб рыдать.
– Прости меня, я виноват… Я обещаю, что это первый и последний раз. В январе мы поженимся и там, как только ты забеременеешь, у нас обязательно родиться малыш. Это будет правильно. Ты, я и наш малыш. Только позже.
– Ты, правда, женишься на мне?
– Я всегда держу свое слово. Как только отметим твое совершеннолетие, так и распишемся. Мы станем нормальной семьей. У нас еще появится возможность родить малыша. Просто сейчас не время. Твоя карьера только-только начинается, Олег готовит на Чемпионат России, возлагает на вашу пару большие надежды. Да и университет окончить не помешало бы…
– Мне страшно…
– Я понимаю. Я бы очень хотел быть рядом, но ты сама понимаешь, что я не смогу пойти с тобой в больницу…
– Понимаю… А если у меня никогда не будет детей? А я так хочу ребеночка от тебя…
– Леночка, у нас будет малыш, и я думаю не один. Ты молодая, здоровая девушка, мы обратимся к хорошим специалистам, и я уверяю тебя, что через какое-то время ты снова сможешь забеременеть, а я тебе помогу, – улыбнулся Кирилл, желая хоть как-то разрядить обстановку.
– Хорошо, – шмыгая носом, покорно соглашалась Лена, прижимаясь к Кириллу, к такому взрослому и сильному, к такому любимому и дорогому.
Через несколько дней Лена уже сидела перед кабинетом гинеколога. Время, на которое была назначена процедура, приближалось и становилось все страшнее и страшнее. И слезы катились сами собой. То ли от страха перед самой процедурой, то ли от страха того, что она может остаться бесплодной, то ли от того, что ей просто не хотелось убивать ребенка Кирилла, от ли от того, что самого Кирилла сейчас рядом не было, но слезы катились градом.
– Что на аборт пришла? – вдруг спросила уборщица, но Лена ничего не ответила, – Когда вы уже предохраняться научитесь, – продолжала бубнить женщина, – Сидит, слезы градом, страшно, небось. А сексом заниматься нестрашно было? Что за поколение. Лучше бы вместо того, чтобы в койке кувыркаться, в кружок кройки и шиться записалась! А папаша-то бросил небось тебя, как только про задержку услышал?
– Почему бросил? Не бросил, у нас свадьба через полгода, – вдруг решила возразить Лена
– Ну, ну, жди… А зачем же аборт тогда делать? Справка о беременности в ЗАГС и сразу распишут.
– Нам так нельзя…
– Почему же? – усмехнулась уборщица, – Хочешь свадьбу, белое платье, первую брачную ночь, а уж потом детишек?
– Какое ваше дело?
– Какое мне дело? Да никакого, надоело просто на таких дурочек в розовых очках смотреть, как ты! Неужели ты думаешь, что парень, заставивший сейчас делать аборт, женится на тебе через полгода? Что думаешь, он повзрослеет?
– Он взрослый…
– А! Ну тогда все понятно! Нашел себе дурочку малолетнюю, и она во все верит!
– Оставьте меня в покое! Моете полы – вот и мойте! – резко выпалила Лена.
– Синицкая Елена, это вы? – спросила выглянувшая из кабинета медсестра.
– Да…
– Проходите, – сказала та и Лена вошла в кабинет.
– Присаживайтесь, – сказала медсестра, указав на кресло, – Врач сейчас придет.
Через некоторое время Лена уже сидела в коридоре и горько плакала. Ей было так обидно слышать все то, что говорила ей уборщица, словно она малолетняя потаскушка, на которой пробу ставить негде. Столько колких слов и унижений в ее адрес и за что? За то, что она живет с мужчиной, который старше ее, и который не может обнародовать их отношения из-за своего статуса?
– Лена, это ты? – неожиданно услышала она за спиной знакомый голос. Это оказалась Ника.
– Ника?
– Почему ты плачешь? Что-то случилось? Что ты тут делаешь? – поинтересовалась девушка и тут же сама догадалась, – Ты что, на аборт приходила? – тихо спросила она, положив руку Лене на плечо.
Лена не знала, что ответить и просто глотала слезы.
– Ну что ты плачешь? Все в жизни бывает, – по-доброму, сказала ей Ника.
– Мне даже уборщица тут такие вещи наговорила!
– Кто?! Уборщица?! Да пошла она! Хочешь я ей скажу пару ласковых?!! – многообещающе предложила Ника.
– Нет…
– А мальчик твой знает, что ты тут?
– Да…
– Любишь его?
– Очень.
– Значит, все будет хорошо, – улыбнулась Ника.
– Он говорил, что женится на мне в январе…
– А ты не уверена?
– Не знаю…
– Все у вас будет, и свадьба, и дети. Да и какой тебе сейчас ребенок, тебе к новому сезону готовиться надо! Вы с Эдиком такие надежды подаете!
– Я и готовлюсь…
– Вот и правильно! Это не от него? – вдруг предположила Ника.
– Нет! Эдик тут не причем!
– Понятно. Все, вытирай слезы, я отвезу тебя домой, – предложила Ника.
– Хорошо, – согласилась Лена, но потом специально попросила высадить ее у супермаркета на углу, чтобы Ника не узнала, в каком доме она живет, и чтобы не дай бог, ничего не заподозрила.
Кирилл вернулся после тренировки поздним вечером. Света в квартире не было, он решил, что Лена спит и постарался вести себя как можно тише. Он выпил стакан сока, принял душ и вошел в спальню. Тихонько лег на кровать, и только тогда почувствовал, что Лена не спит. Не спит и просто плачет.
– Маленькая моя, ты не спишь? Что случилось?
– Ничего.
– Тебе больно?
– Мне обидно. Обычная уборщица наговорила мне такие слова…, словно я подстилка безмозглая…
– Прости меня, это я виноват, что тебе пришлось через это пройти. Прости… Больше этого не повториться. Никогда. Когда бы ты ни забеременела, мы будем рожать. Обещаю, – ласково говорил Штоколов, вытирая слезы с ее глаз.
– Кирюша, а можно вопрос?
– Кончено, девочка моя, тебе все можно, – улыбнулся Кирилл, и поцеловал Лену во влажную от слез щеку.
– А многие девушки ждали от тебя детей?
– Ну, может быть, есть такие, о которых я не знаю, а так двое. Ты третья. Первый раз очень давно, лет пятнадцать назад, мы оба были молоды и оба решили, что ребенок ни к чему, тем более, что и планов на серьезные отношения не было ни у меня, ни у нее. А потом Кристина… Но карьера в Голливуде на тот момент стала для нее приоритетна, и она сделала аборт. Я вернулся вечером домой, а она сказала, что ребенка не будет. У нас случился крупный скандал. Наверное, в тот момент я и понял, что не смогу уехать в другую страну с женщиной, которая в одиночку, втайне от меня принимает такие решения. Она сказала: «В конце концов, матка моя, что хочу то и делаю!» И что-то оборвалось… Больше мне о беременности никто и никогда не говорил. Я очень хочу, чтобы у нас появился малыш, просто попозже, может через годик? Да?
– Как получится, – улыбнулась Лена, понимая, что пока Кирилл не оформит с ней отношения официально, больше она беременности не допустит.
Темченко действительно делал на пару Елены и Эдуарда большую ставку, поэтому увеличил для них время тренировок. Так и Лена и Кирилл практически целые дни проводили на одном катке. И Лене от этого становилось максимально некомфортно. Вроде бы вот, он ее родной и любимый человек, с которым она еще утром пила кофе на кухне, сейчас словно чужой. К нему нельзя подойти, нельзя поцеловать и шепнуть что-то ласковое на ушко. Для всех вокруг они не то, что не пара, они даже не знакомые! Лена смотрела на то, как в небольших перерывах к Штоколову подкатывают разные девушки, кокетничают и смеются. Кое-кто тоже занимался на катке, кто-то просто знал, что его можно поймать здесь и умудрялись пробраться в здание дворца, чтобы взять автограф. Он мило им улыбался, что-то говорил и девочки начинали покрываться румянцем. Лене порой хотелось подбежать и дать им по рукам, когда они лезли к нему обниматься, с криками: «Мое не трогайте!», но она понимала, что так нельзя… Для всех – он свободен. Но уговор это одно, а видеть воочию – другое!
– Лен, что такое? Ты вообще не собрана! – прикрикнул на нее тренер, – О чем ты думаешь? Куда ты смотришь?! Партнер перед тобой, кроме как его, ты замечать никого не должна. И думать нужно о программе, а не в облаках витать! Перерыв полчаса и чтобы вернулась сосредоточенная! – скомандовал Олег и отошел от бортика.
– Лен, правда, у тебя все нормально? – поинтересовался Эдик.
– Да, прости. Сейчас я соберусь, – пообещала Лена. И как ей казалось, она взяла себя в руки, но ровно до того момента, пока не заметила, как Кирилл направился с какой-то девицей в сторону кафе. Хотелось, броситься за ними вслед, усесться за соседним столиком и наблюдать. Но Эдик и Олег уже ждали ее на льду. До боли сжав кулаки и зубы до скрипа, Лена отправилась на лед.
Какого же было удивление Елены, когда, окончив тренировку, она увидела, что Штоколов все с той же девицей выходят на улицу и садятся в его машину! Лене хотелось просто броситься под колеса! Но пришлось просто поехать домой и готовить любимому мужчине ужин. Вернулся Кирилл вскоре, и честно сказал, что подвез девушку до дома и не более.
– Лена, пойми, для них я свободен. Я же не могу сказать: «Девушки отойдите от меня на расстояние метра, на нас моя жена смотрит!»?
– Я тебе не жена.
– Лена, ты же понимаешь, что это дело пары месяцев. Я считаю тебя своей женой, но я живу по определенным законам жанра… Пока не время афишировать наш роман, тем более что тебе нет еще и восемнадцати.
– Я понимаю, – обреченно кивнула Лена.
– Я обещал, что не пересплю ни с одной женщиной кроме тебя, я держу свое слово, а обед в кафешке, это просто ерунда.
– Знаешь, из-за того, что увеличилось время тренировок, я ничего не успеваю по дому. Может мне уйти из спорта? – неожиданно спросила Лена.
– Зачем? Давай лучше домработницу наймем!
– Я не хочу домработницу, я хочу вести хозяйство сама. И вообще, для меня спорт, это не вся жизнь… Это ты – гений фигурного катания и твоя жизнь без катка – не жизнь, а у меня иначе…
– Тем не менее, ты не должна уходить из спорта для того, чтобы готовить мне ужины и драить сковородки!
– А я бы хотела…, – пожала плечами Лена.
– Подумай, уйти просто, а вот вернуться… Я бы не торопился, – посоветовал Лене Кирилл, и девушка решила еще раз все взвесить.
Лене было крайне не просто, находиться рядом с Кириллом на одном катке и играть роль незнакомой ему девочки. Но, тем не менее, бросать спорт из-за этого было бы глупо. Тем более, Лена понимала, что это ненадолго. Во-первых, они скоро поженятся и рано или поздно всем станет известно, что Штоколов не свободен, а во-вторых, после Чемпионата мира он окончательно уйдет из спорта, а значит и на катке больше не появится.
Тем не менее после разговора, Штоколов решил, не стоит перегибать палку в своем общении с противоположным полом на глазах у Лены и стал вести себя куда скромнее, ссылаясь на занятость, довольно быстро отсылал всех, кто хотел с ним пообщаться. А потом он возвращался домой и становился тем же родным и близким Лене мужчиной, которого она провожала утром на тренировку. Вообще, дома, когда никто кроме Лены его не видел, Штоколов становился несколько другим. Более нежным, чутким, ласковым. Словно исчезала маска самодовольной заносчивости, что так гармонично смотрелась на нем, когда вокруг находился хотя бы один зритель. И как ни странно, его гордость, самовлюбленность и некая дерзость никого не раздражали, напротив, приковывали внимание и притягивали восхищенные взгляды. Он казался непотопляемым крейсером, которому не страшна ни одна волна и ни один айсберг. И казалось все в его жизни было, есть и будет идеально, как его вращения и прыжки. Кириллу никогда не хотелось, чтобы на него смотрели и думали: «Каким трудом ему все достается! У него железная выдержка и трудолюбие». Нет. Хотелось, чтобы все смотрели и думали: «Счастливчик! Чемпион! Как легко ему все дается! Еще бы, у него же великий талант!» И чтобы все казалось легко и просто, приходилось трудиться буквально до потери сознания… И вот сейчас, когда он готовился к Чемпионату, хотелось только одного – победить! И желательно так, чтобы о нем заговорил весь мир. А для этого было недостаточно хорошо выполнить те прыжки, что он делал и раньше. Требовалось учить новые четверные… Колено ныло беспрестанно, но Штоколов не обращал на это никакого внимания. Он шел к победе.
