Текст книги "Страсть в наследство"

Автор книги: Ксения Каретникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Глава 10. Руслан

– Собаке нужно ставить уколы, – произносит Антон. А я пристально смотрю на Дану. Она после последней фразы Антона вдруг задумчиво озирается и произносит, даже слишком уверенно:

– Я могу ставить.

– Точно? – интересуюсь я и получаю в ответ кивок, а потом она спрашивает, обращаясь к Антону:

– Где сейчас Айша?

– В будке.

– Ей нельзя переохлаждаться, будку надо утеплить, – заявляет она. Хочу возразить – какое переохлаждение летом? Но не решаюсь, а она словно это понимает и предлагает: – Достаточно постелить там что-то.

Зову Нину и прошу что-нибудь придумать. Она уходит, а мы стоим в ожидании. Смотрю на девушку и в очередной раз за сегодняшний вечер подмечаю, как ей идёт это платье. Его цвет оттеняет цвет кожи. Она словно светится. И глаза от цвета наряда неожиданно кажутся другими, более яркими и глубокими. Дана смотрит на меня, настороженно и изучающе. А я не могу отвести взгляда от ее глаз, таких бездонных, чистых, пронизывающих. Мне становится немного не по себе, смешанное чувство, как будто эти глаза несут опасность, но они так нужны, в них хочется смотреть, как будто ища там разгадку страшной тайны.

Нина возвращается с куском серой ткани, отдает ее Дане, и они вместе с Антоном покидают дом. А я иду в столовую за коньяком. Надо ещё выпить, расслабиться. А то рядом с этой девушкой я напряжён. Чувствую себя не в своей тарелке, даже родные стены кажутся чужими.

Вместе с бутылкой прохожу в гостиную, сажусь у камина и наливаю себе бокал. Выпиваю и думаю.

Интересно, всё-таки кем была Дана в прошлом, чем занималась? С диагнозом собаки она могла просто угадать. А могла и точно знать. Может, она правда ветеринар? А что, животное к ней прониклось, послушалось… диагноз правильный ставит, уколы колоть может, разбирается в медикаментах…

И все это вспоминается у нее само собой?

Или всё-таки эта девушка меня обманывает и помнит о себе гораздо больше, чем я думаю, а возможно, и все?

Твою ж!

Но для чего ей это?

Когда Антон с Даной появляются на пороге гостиной, я пристально смотрю на девушку. Как будто ища ответа на вопрос… Но не нахожу. Не понимаю. Тупо пялюсь в ее лицо, зачем-то смотрю на прическу, вроде бы сделанную на скорую руку, но она ей так идет. Открывает изящную шею, и уши, сережки… Надо же, я скупил практически половину ювелирного магазина, а она выбирала те, самые простые, которые мне вручили в качестве подарка. В этих гвоздиках вроде топазы, хотя я не особо разбираюсь в камнях.

– Все в порядке? – спрашиваю я. Дана кивает, прикрывает рот ладошкой, пряча за этим движением глубокий зев.

– Я устала, – говорит тихо. – Могу я пойти в свою комнату?

– Тебе незачем у меня спрашивать подобное, – заявляю я. И говорю это почему-то с напряжением, и в голосе, и в лице. Меня раздражает, что она просит у меня разрешения?

– Спокойной ночи, – произносит Дана с улыбкой. Кивает Антону и идёт к лестнице.

Услышав, как хлопнула дверь на втором этаже, жестом подзываю к себе нового охранника новоиспечённой жены брата. Он подходит.

– Вы о чем-то разговаривали? – спрашиваю я.

– О собаке, – отвечает он.

– Больше ни о чем?

– Больше ни о чем.

С досадой машу рукой. Антон это понимает правильно и уходит.

А я бросаю взгляд на часы – время детское. Но понять усталость Даны можно, столько событий у нее за сегодня. У меня, кстати, тоже. Думаю, что тоже надо идти, можно лечь спать пораньше. Это был длинный день. Странный.

А сколько их ещё впереди?

Утром меня будит телефонный звонок. На экране высвечивается улыбающееся лицо Романа. Снимаю трубку:

– Алло.

– Привет, Рус, как дела?

Голос брата звучит бодро и весело. И, к моему удивлению, в первый раз, звоня из больницы, он начинает разговор с приветствия. А не с вопроса про свою Дану.

– Да все нормально.

– А у меня сегодня последняя беседа с психологом. После нее разрешают ехать домой, – сообщает Рома.

– Отлично, – придавая голосу радости, отвечаю я. – Ждём тебя.

Почему я сказал «ждём»? Имел в виду себя и Дану? О да, она, пожалуй, ждёт моего брата больше меня.

После этой мысли появляется сомнение – а что, если Дана все раскусит, увидев брата и поговорив с ним? Что, если он не удовлетворит всех ее желаний и ожиданий? Она предупреждена о болезни брата. И среагировала спокойно… А вот если Рома не ответит на ее вопросы о их прошлом? О ее прошлом?

– Я пришлю за тобой машину. Во сколько? – говорю я.

– Пусть приедет к трем часам, – отвечает брат, и, попрощавшись, мы кладём трубки.

Сомнение не проходит. Продолжает давить, а с ним ещё приходит чуть запоздалое чувство вины. По отношению к Дане.

Твою мать! Получается, что я обманом, насильно женил ее на Ромке. Хотя она об этом не подозревает. Пока. Но… ведь если её не ищут – значит, она никому не нужна? А вот Ромке – да. Да и жить она будет как в шоколаде, у нее будет все самое лучшее: шмотки, рестораны, курорты. И Рома никогда ее не обидит. Уют, внимание… Этого ведь не мало? Этим ведь можно окупить липовый брак? Или я себе это внушаю, успокаиваю себя этим?

Отгоняю эти мысли и резко встаю с кровати. Иду в ванную. Быстрый душ – и вот я уже одетый покидаю комнату.

Не успев спуститься с лестницы, слышу голоса на первом этаже в столовой. А заходя в нее, с удивлением наблюдаю такую картину: Нина и Антон сидят за столом, попивая что-то из кружек, а Дана стоит возле плиты в белом фартуке. Обычно такой надевает Нина.

– Доброе утро! – громко здороваюсь я. Антон с Ниной тут же вскакивают с мест и одинаково растерянно смотрят на меня, как люди, застуканные на месте преступления. А Дана, оборачиваясь, отвечает:

– Доброе, – поворачивается обратно к плите и ловко переворачивает деревянной лопаткой нечто, похожее на блинчик, на сковороде. Надо же, она умеет готовить. И то, что она готовит сейчас, пахнет особенно, сладко, маняще. Хочется попробовать.

– Рома звонил, – сразу сообщаю я. – Сегодня приедет.

Дана, услышав это, вновь оборачивается и улыбается. Довольно так, торжествующе и жизнерадостно.

Да и вся она такая… А еще… домашняя, что ли. В этом фартуке, надетом поверх джинсовых шорт и белой маечки. Я подмечаю, что у нее длинные, стройные ноги, а самая задняя часть тела очаровательно выпячивает… Какие облегающие, эти шорты!

Не смотреть! Что, я женщин с красивым задом никогда не видел?

– Завтракать будешь? – спрашивает она. Я киваю и сажусь. Нина делает вид, что ей зачем-то срочно нужно выйти, и уходит. Вслед за ней выходит и Антон. И мы с Даной остаёмся вдвоем.

Она ставит передо мной тарелку с тремя сложенным треугольниками блинчиками. Рядом тут же оказываются две пиалки – в одной сметана, в другой варенье. Я беру блин, макаю его в сметану и откусываю. Клянусь, ничего вкуснее я не ел. Даже у Нины блины получаются не такими.

Когда я доедаю третий блинчик, Дана выключает плиту, отправляя последний блин на внушительную стопку других, и садится рядом. Смотрит на меня. Чувствую, сейчас опять начнется. Вопросы, в ответах на которые мне придется в очередной раз юлить.

– Я тут подумала, знаешь, странно, что паспорт я оставила дома… – произносит она. И от этой фразы я немного теряюсь.

Я не подумал! Черт! А ведь и правда…

– Видимо, ты взяла с собой только загранник, – нахожу, что ответить. – Твой паспорт лежал в сейфе, а загранник мы не нашли.

Дана задумчиво смотрит на стол. А потом спрашивает:

– Во сколько Рома приедет?

– После трёх.

– А ты чем будешь заниматься?

– На работу надо съездить. К приезду Ромы вернусь.

– Ты много работаешь? – спрашивает Дана с сожалением. Я хмурюсь.

– Приходится. После смерти отца весь семейный бизнес лег на мои плечи. Рома творческий человек, ему не до этого. Скучно, говорит.

– А что за бизнес? – вполне праздно интересуется она.

– Вот уже чуть больше века наша семья занимается ткацкой мануфактурой. Мы делаем ткани.

– Интересно.

– Ты чем хочешь заняться? – спрашиваю скорее из вежливости.

– Я хочу съездить в магазин за продуктами и приготовить обед.

С удивлением смотрю на девушку. Хотя чему удивляться! Блины удались. Думаю, и обед удастся тоже. И тут до меня кое-что запоздало доходит, я залезаю в карман, достаю портмоне и, вытащив кредитку из отделения, протягиваю ее Дане со словами:

– Кстати, вот, возьми карточку, безлимитную. Два, два, четыре шесть – пин-код. Купи себе новый телефон, ноутбук. Ну и так, на прочие расходы…

Глава 11. Дана

Проводив Руслана, я спешу в свою комнату, чтобы взять сумочку. В шкафу выбираю одну из самых маленьких, на длинном тонком ремешке, который я перекидываю через плечо. Убираю в сумку только карточку, которую вручил мне Руслан. Не знаю, правда, насколько это нормально, что брат мужа даёт мне деньги. Может, у них просто так принято, что деньгами их семейного бизнеса распоряжается более прагматичный Руслан?

Напевая себе под нос, весело спускаюсь по лестнице. Антон, которому Руслан велел меня отвезти по магазинам, уже ждёт у входной двери. Он опять в очках, но темный костюм сменил на пусть тоже темные, но более лёгкие брюки и футболку.

Мы покидаем дом, идём к машине, на которой Антон вчера отвозил Айшу. Проходя мимо будки, я заглядываю к собаке. Она при виде меня начинает вилять маленьким хвостом и настойчиво просит себя погладить. Я с радостью глажу собачью морду, холку. Айша все больше ластится, даже лижет мои коленки. Благодарность, собаки очень многое чувствуют и не меньше понимают. Да и отдача от них нереальная, заряжает энергией и позитивом. Я определенно люблю собак. И эта собака меня признает.

Когда я покидаю огороженную вокруг будки территорию, Айша недовольно тявкает. Я извинительно на нее смотрю и отворачиваюсь. Спешно иду к машине.

Антон открывает мне дверь, помогает сесть. А потом обходит автомобиль и занимает место водителя.

Мы трогается, автоматические ворота открываются, выпуская нас на улицу. Едем молча, Антон вообще очень молчалив, если что-то и говорит, то конструктивно и по делу. Другой обитатель дома, Нина, наоборот, говорит много, очень много. Но это скорее просто женский трёп, не несущий зачастую никакой информации. Я ничего от нее толком и не узнала, кроме того, что Нина работает здесь уже очень давно. Про Рому и Руслана она тоже говорила, но в основном про их детство и юность. А все мои вопросы обо мне она тактично игнорировала. Или отвечала просто: не знаю.

В этом доме никто не хочет мне помочь вспомнить прошлое. И я не понимаю, специально это или от неведения. Я была такой скрытной? Или им просто есть что скрывать от меня? Надеюсь, хотя бы Рома сможет помочь.

Когда мне надоедает смотреть в окно, я начинаю пристально наблюдать за тем, как Антон управляет автомобилем: как плавно крутит руль, смотрит в зеркала.

– А я умею водить машину? – спрашиваю я.

– Не могу знать, Дана Александровна, – мотает он головой.

– При тебе я раньше ни разу не водила?

Антон хмурится. А потом выдает:

– Я раньше вас не знал.

– Как это?

– На Руслана Алексеевича я работаю всего лишь третий день.

Меня эта информация почему-то беспокоит. Получается, Руслан нанял Антона перед моим возвращением. Именно для меня?

– Что входит в твои обязанности?

– Не могу ответить вам на этот вопрос.

– Ясно, – говорю я, хотя мне далеко не ясно.

Вскоре Антон въезжает на парковку большого торгового центра. Вывеска гласит, что здесь можно купить все. Что ж, проверим.

Первым делом я захожу в салон сотовой связи. Покупаю себе сим-карту вместе со смартфоном. Не самым дешёвым, но и не самым дорогим. Руслан сказал, что кредитка безлимитная, но это ещё не повод покупать все самое дорогое. Мне ни к чему. Ещё я рассматриваю стенд с ноутбуками, но решаю не брать его сейчас. Потом как-нибудь, выберем вместе с Ромой.

После мы с Антоном идём в продуктовый магазин, занимающий в торговом центре половину первого этажа. Антон идёт рядом и послушно катит гремящую тележку. В магазине я беру только самое необходимое, ведь я уже знаю, что хочу приготовить. Обед из трех блюд, рецепты которых пришли мне в голову по наитию. Я уверена, что готовила подобное не раз и четко знаю последовательность приготовления.

Расплатившись на кассе, мы идём к выходу. Антон молча несёт пакеты, загружает их в багажник. Домой едем тоже молча.

По приезду я сразу приступаю к готовке. Нина пытается мне помочь, но я с улыбкой прошу позволить мне самой все сделать и отправляю ее отдыхать. Женщина удивляется, но послушно уходит.

В два часа дня я начинаю нервничать. От ожидания и понимания, что встреча с мужем наконец-то состоится. Я так этого жду. Так хочу его увидеть. И узнать о нас, о себе. Что было? Как было? И почему все так?

В полтретьего нервы шалят ещё больше, лицо горит, становится душно, я открываю окно, в надежде на уличную прохладу. Не помогает. За окном тоже жарко.

А в три часа наступает уже апогей: руки трясутся, плохо слушаются. Я чуть не пересаливаю основное горячее блюдо, когда слышу хлопок входной двери. На трясущихся ногах выглядываю в холл и вижу Руслана. Он здоровается кивком и проходит в гостиную. Его появление не успокаивает. Деверь тоже почему-то нервничает. И это усиливает мои эмоции, заставляет нервничать ещё больше. Сердце бешено колотится в груди, а мое сознание почти готово покинуть бренное тело на несколько успокоительных минут. От нервного обморока спасает сосредоточенность на готовке.

Я заканчиваю около четырех. Выключаю плиту, снимаю фартук. Хочу присесть и перевести дух, но здесь раздается лай. Айша надрывается, громко, взахлёб… но лает она радостно. В этот момент понимаю – приехал мой муж.

Закрываю тяжёлые веки и считаю про себя секунды… Не знаю зачем, но мысленный пересчет времени помогает немного расслабиться.

Слышу, как открывается входная дверь. Ведь в доме так страшно тихо… Но мне на удивление резко становится спокойно. Нервы отступили. Как будто натягивались до, а сейчас просто лопнули от напряжения.

Встаю, иду не спеша с опущенными в пол глазами. Замираю на месте, поднимаю лицо…

Первым вижу Руслана, он выходит из гостиной и останавливается в полуметре от входной двери… Возле которой стоит ещё один молодой мужчина. Мой муж.

Он… Он… такой светлый. Чистый. Сейчас слегка испуганный и обескураженный. Смотрит на меня, чуть приоткрыв рот. И вдруг резко опускает веки… Один, два, три, четыре, пять… Рома широко распахивает глаза, трясет головой, а потом проводит рукой по волосам, зачесывая их назад. А я вижу его изящную руку с тонкими и длинными пальцами… На мизинце блестит кольцо. Жёлтый камень ослепляет, поймав солнечный луч из гостиной… Узнаю его, кольцо. Понимаю – видела раньше, так же, как и этот жест рукой. Есть в нем какая-то надежда. Моя надежда.

Перевожу взгляд на Руслана, несколько секунд поочередно смотрю на братьев, подмечая, что они похожи: такой же цвет волос, похожий цвет глаз, пухлые чувственные губы, форма лица. Только черты у Ромы острее. Руслан чуть статней, у него более широкие плечи, Рома по сравнению с ним худоват. Они одинакового роста, а возможно, Рома и чуть выше, но немного сутулится.

– Дана, – произносит Рома. Голос у него нежный, вкрадчивый, проникновенный. – Моя Дана, – муж улыбается. Так широко, так искренне. Переминается с ноги на ногу, никак не решаясь подойти. – Ангел мой…

У меня по телу бежит импульс и заставляет сделать шаг. Даже немного неловкий, маленький, но уверенный в том, что с этого шага начнется длинный путь. К мужу, к нашим воспоминаниям. Я хочу и готова пройти.

Рома тоже делает шаг. Один, другой… Сначала так же медленно, а потом он буквально бежит навстречу, быстро преодолевая одновременно небольшое, но кажущееся таким огромным расстояние между нами. Останавливается в сантиметре от меня и прижимает к себе. С желанием, но осторожно, словно я хрупкая фарфоровая кукла и он боится меня сломать.

Я втягиваю его запах, ощущаю тепло и волнение мужского тела каждой клеточкой своего. Рома немного дрожит, его беспокойные пальцы гладят мне спину. Я покрываюсь мурашками, хоть и колючими, но приятными. Ловлю взгляд Руслана и мурашки тут же становятся болезненными.

– Наконец-то ты вернулась, – шепчет мне на ухо Рома. – Я так скучал, так ждал… Но я надеялся, верил…

Муж прекращает меня обнимать, берет за руку и раскрывает ладонь. Робко целует в середину. При этом не отводя глаз. Он так на меня смотрит! С восхищением. С любовью. Я ею наполняюсь! Как молодым вином, пьянею. Но хочу ещё.

– Всё-таки какая ты у меня красивая… – говорит он, а потом нарочито возмущённо интересуется: – Почему тебя так долго не было?

Собираюсь ответить, но меня неожиданно опережает Руслан:

– С Даной случилась неприятность…

– Какая? – испуганно спрашивает Рома и оглядывает меня с головы до ног.

– Она потеряла память, – вновь отвечает Руслан.

– Потеряла память? – с удивлением смотрит на меня Рома. – Ты… Ничего не помнишь? – качаю головой. – И меня?

– Ничего… – киваю я со вздохом. – Но я вспомню. И тебя, и Руслана, – произношу я вдруг и кошусь на брата мужа. И вот в этот момент, в эту секунду, в голове появляется настойчивая мысль: мы тесно связаны. И все вместе, втроём, и попарно: Рома и Руслан – братскими узами, я и Рома – семейными, Руслан и я… Я и Руслан? Что-то точно есть, но что именно, пока не понимаю.

Глава 12. Руслан

Мы садимся за стол.

Дана сама подаёт еду. Заботливо раскладывает ее по тарелкам и садится рядом с Ромой.

А я сижу напротив, смотрю на них. Смотрю и не верю своим глазам. Ожившая чужая фантазийная идиллия. Черт! А они смотрятся вместе! И как будто реально что-то испытывают друг к другу. Рома смотрит на фиктивную жену глазами, полными безмолвного восхищения. И столько в них любви сейчас. Всепоглощающей, душераздирающей…

Я же знаю брата. Я же вижу.

А Дана немного испуганная, но при этом… Радостная? Счастливая?

Едим в тишине. В звонкой тишине, наполненной громкими эмоциями. Они витают в воздухе, искрят буквально. Сумасшествие какое-то!

Первое блюдо – наваристый суп с фрикадельками. Второе – рыба и овощной гарнир. Все вкусно и так по-домашнему.

Дана не отрывает доброго и ожидающего взгляда от Ромы. Наблюдает за тем, как он ест. Но и мне достается несколько коротких взглядов. Но смотрит она на меня по-другому, и я почему-то начинаю негодовать, даже немного злиться.

– Рома, – произносит она так ласково, когда наши тарелки становятся пустыми. – А как… мы познакомились?

Глаза брата вспыхивают, а потом резко тускнеют, и взгляд становится рассеянным и даже отрешенным. Рома смотрит в одну точку, глупо улыбается и говорит:

– Познакомились мы на ярмарке. Ты подрабатывала летом, торговала сладостями. А я, увидев тебя, замер на месте и смотрел. Не мог отвести взгляд. Влюбился сразу… – брат проводит ладонью по лицу и продолжает: – Я очень долго смотрел, стоя под жарким солнцем. В какой-то момент мне стало плохо. Начался приступ… Сердце, бешено стучащее в груди, тепловой удар… А ты… ты бросилась мне на помощь.

Черт, какая романтичная ересь! И, самое странное, этой фантазии Ромы я не помню. Сижу, копаюсь в голове, но ничего похожего не вспоминается… Откуда это?

– Когда это было? – интересуется Дана.

– Пять лет назад.

Девушка переводит взгляд на меня и с небольшой долей разочарования спрашивает:

– Ты об этом не знал?

Твою мать! Я теряюсь, не знаю, что ответить!

– А Руслана тогда не было, – вступается за меня брат. – Он уезжал по поручению отца…

И я пытаюсь восстановить в памяти тот момент. Пять лет назад… Я уезжал… Да! Почти два месяца я провел в Питере. У нас там тоже есть предприятие, одно из самых старых. И отец отправил туда меня, так как в тот момент у Ромы участились приступы и он не хотел его оставлять… И да, примерно тогда и появилась воображаемая Дана.

Уже реальная Дана отводит от меня взгляд, берет Рому за руку и продолжает свой ласковый допрос:

– А что было потом?

Рома опять улыбается. И опять глупо, как влюбленный мальчишка.

– Потом я начал приходить на ярмарку каждый день. Но не решался подойти. Просто смотрел, любовался. День, неделя… Ты сама подошла ко мне, спросила про здоровье. Выяснилось, что ты по образованию медсестра, но найти работу по специальности у тебя не получается…

Дана улыбается. Видно и понятно – ей близка такая профессия. Неужели совпадение? Твою ж! Так бывает?

– А дальше?

Она спрашивает, а Рома косится на меня. Немой вопрос во взгляде: не хочешь оставить нас одних? Нет, не хочу! Мне тоже интересно, что ещё он расскажет.

– Ты пропала… Перестала работать на ярмарке. А я захандрил.

И такое я тоже припоминаю. Звонки отца с рассказами, что Рома уже неделю не выходит из комнаты, отказывается от еды. Что у него частые головные боли, бредовые и даже суицидальные мысли… А потом…

– Отец решил нанять мне сиделку, – сообщает брат, я настораживаюсь вместе с Даной. – И, на мое счастье, ею оказалась ты.

Мои глаза округляются до невероятных размеров. Отворачиваюсь, чтобы никто не видел моего удивления…

Бред же! Мать твою, такой бред!

Не было никакой сиделки. С ее обязанностями, если нужно было, прекрасно справлялась Нина.

– Ты ухаживала за мной. И мне становилось легче. От одного твоего присутствия, – продолжает Рома. – Магия любви, никак иначе… Судьба.

Хочу закатить глаза, но сдерживаюсь. Сам виноват – подписался на эту авантюру.

– А когда твоя работа в нашем доме закончилась, мы начали просто дружить. Проводили вместе время, долго гуляли… Я жутко боялся тебе признаться в своих чувствах, однако ты поняла все сразу. Хоть и старалась показать, что ничего не замечаешь. Просто тебе нужно было время, чтобы полюбить меня. Ну а я ждал.

На лице Даны мелькнула тень растерянности. И я отчасти ее понимаю. Потому что не верю в такую любовь, которая приходит со временем. Вынужденно. Нельзя заставить любить, да и влюбить в себя человека тоже трудно… Однако именно на это, по сути, я и рассчитываю? Что Дана влюбится в брата, проникнется к нему? Нет, пусть хотя бы проникнется, этого достаточно. Его любви вполне хватит им на двоих.

– А когда я полюбила тебя? – спрашивает девушка тихо.

– Я не знаю, – пожимает плечами брат. – Мне кажется, что ты чувствовала ко мне что-то с момента нашей первой встречи…

Усмехаюсь мысленно. Что в такой ситуации может чувствовать человек? Как ни прискорбно, но жалость? Знаю, что на ней тоже строятся отношения. Пожалуй, не самые лучшие и настоящие, но довольно крепкие.

Смотрю на Дану. Смотрю и думаю – верит ли она? В то, что говорит Рома. Черт тебя дери, верит! Потому что хочет! Потому что больше не во что…

– Я бы хотела съездить на ту ярмарку, – говорит она и вдруг обращается ко мне: – Можно?

Я сначала развожу руками, мол, вы свободные люди, а потом говорю:

– Только пусть вас Антон отвезёт.

Рома хмурится:

– Но я бы хотел сам…

Да, у Ромки есть свой автомобиль и права. Все это подарил ему отец. Однако он жутко боялся отпускать сына одного. И взял обещание, что один он в машине не ездит. Сейчас с ним вроде как Дана собирается, но мне от этого не легче. Слишком эмоциональный этот день для него. Да и где находится и что это за ярмарка, я тоже не знаю.

– Не сегодня. Ты только после больницы, – строго произношу я. Брат послушно кивает.

Я зову Антона, и они втроем уезжают. Мне бы стоит тоже уехать на работу, разрулить кое-какие дела, но я остаюсь. Хочу дождаться новоиспечённых супругов, узнать, что они выездили и увидеть их реакции и эмоции. Слишком важно все это для меня. Даже чересчур.

Они отсутствуют долго, несколько раз я звоню Антону узнать, как дела, он говорит, что все в порядке. И они действительно на ярмарке. На той, что развернули в соседнем населенном пункте в честь какого-то местного праздника на все лето. При первом моем звонке они прогуливались вдоль товарных рядов, при втором – катались на катамаранах по озеру.

Но мне как-то неспокойно. Слоняюсь по гостиной, потом сажусь в кресло и долго пялюсь на цветы на картине, висящей над камином. И почему-то задумываюсь – а откуда она здесь, картина эта? Не Ромкиных рук дело, картина висит здесь очень давно. Чуть ли не с первого дня, как мы переехали. Почти двадцать пять лет… Она досталась нам вместе с домом? Или отец ее перевез из старого?

Странно, помню, что раньше мы жили в другом доме, чем-то похожем на этот, но другом. Но не помню, как он выглядит, да и почему мы переехали… Мне тогда лет пять было… Конечно! Что я могу помнить?

Интересно – с Даной так же? Про память, воспоминания. У нее должны же быть свои. Могут они вернуться? Ведь это не детская память.

Ребята приезжают к ужину. Со смехом, радостные, заходят в дом. Проходят в гостиную. Натыкаясь на мой хмурый вид, они стихают, как нашкодившие школьники.

– Как погуляли? – спрашиваю я.

– Хорошо, – отвечает Рома.

– На ярмарке были?

– Да, только на другой, – подаёт голос Дана. – Оказывается той, на которой я когда-то работала, уже нет.

Хмыкаю. Естественно, как же иначе? Ярмарка тоже фантазия брата. Хотя Дана же об этом не знает. Рома мог отвезти ее на любую и выдать желаемое за действительное. Но не стал. Почему?

Резко поднимаюсь с места. А Рома вдруг делает ко мне шаг и протягивает что-то. Беру и разглядываю: небольшой серебристый брелок в виде голубя с крыльями в размахе.

– Что это? – спрашиваю я.

– Дана выиграла на ярмарке, – отвечает брат. – Три брелка. Один мы решили подарить тебе.

– Спасибо, – бросаю я и кошусь на Дану. Она улыбается, а ее небесно-голубые глаза буквально сияют. У Ромы, кстати, тоже.

В этот момент в гостиной появляется Нина.

– Ужинать будете? – спрашивает она и смотрит на Дану и Рому с неприкрытой радостью. Она тоже довольна. Все довольны, черт вас побери, происходящим. А вот я…

Я злюсь! И не понимаю, на что! Сам же все это сделал! Сам.