Текст книги "Маленькое сердце бури"

Автор книги: Ксения Флайривер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Это комплимент?

Звякнула сталь. Яркий узкий блик пронёсся в темноте и ударил в тень.

– С фига ли баня-то сгорела? – в его тоне проскользнула раздражённая интонация.

– Чего? – растерялся некто с ножом.

Путник развернулся и опрометью побежал, делая длинные, нечеловеческие прыжки.

– Стой, дрянь! – вдогонку выругалась фигура.

Но он уже не слышал нападавшего.

Юля с радостной улыбкой потянулась. Потом внезапно поняла, что лежит одна головой на куртке, и её сердце ёкнуло.

– Никита? – дрожащим голосом позвала она. Посмотрела в белое небо, будто там-то точно есть её брат.

Её плеча коснулась красная прядь.

– Никита, я испугалась, – девочка облегчённо рассмеялась.

– Я в магазин ходил, – сообщил ман, поставив перед ней пластиковую тарелочку с бутербродами.

Юля начала есть, запивая холодным чаем. Сам дух сел рядом с ней и сделал крупный глоток из своей бутылки.

– А тебе можно? – неуверенно спросила Юля, повернувшись к брату.

– Мне по Обительскому паспорту почти тридцать лет, – с превосходством пожал плечами Никита. – Нормально.

– Получается, ты умер… Пятнадцать лет назад? – поинтересовалась девочка, стесняясь задавать такие вопросы духу.

– Самолёт взорвался, – просто пояснил Никита, беря сыр с тарелки. – Веткой переломило хребет.

«Он явно высоты боится» – сразу же подумалось девочке.

Внезапно в голове у неё отчётливо с некоторой насмешкой раздался низкий гулкий бас:

– Пьёт, как извозчик и курит, как паровоз. И врагу не пожелал бы такого брата.

– Ты тоже это слышал? – Юле кровь ударила в глаза от страха.

Никита повернулся к ней с недоумением на лице. Он только собирался прикурить от огонька на конце жёлтого ногтя, как что-то невидимое выбило сигарету у него из пальцев.

– Эй! – ман вскочил на ноги и наугад ударил в воздух. – Охренел?! Покажись!

У Никиты даже желваки натянулись от возмущения.

Рядом раздался сиплый громовой смех.

– Призрак? – Юля спряталась за брата и вцепилась ему в волосы. Всё ещё плавало в голове состояние полуобморока от испуганного инфаркта.

– Я просто внезапно подумал, знакомые же лица, – невидимка, судя по хрусту камешков на дороге, обошёл сестру и брата позади. – Не вы, случайно, нашего проводника ищете?

– Мы! – обрадованно воспрянула духом Юля.

Ман шикнул на неё. Потом вздохнул, решительно развернулся и схватил-таки призрака за грудки.

– Хоба! – дух потряс существо над землёй, удостоверяясь, что правильно взял.

– Но, но, – раздражённо прикрикнул бас. – Я никого пока не бил. Я всего лишь хочу вам в поисках помочь.

– А причина? – сурово поинтересовался Никита, скалясь для большего внушения страха.

– Должок у меня Коляну, – покорно признался призрак, объявляясь.

Он оказался невысоким мальчиком восьми лет, с чёрными лохматыми волосами, бледной кожей, маленьким острым носом и густыми бровями вразлёт. Один глаз у него был закрыт повязкой, а второй, с уголком вверх, горел фиолетовым пламенем с вкраплением ядовито-зелёного зрачка. Одет в тёмную толстовку с большим карманом и длинные шорты. Он ничего не весил, и его внешность совершенно не подходила голосу.

Разве что за спиной развернулись рваные серые крылья летучей мыши.

– Ух ты, призрак вурдалака, – уважительно ухмыльнулся Никита и опустил добычу. – Какая редкость. Прикреплённая душа?

– Естественно, – призрак многозначительно обвёл глазами свою фигуру.

От нового знакомого шло непреодолимое чувство опасности. Но, видимо, Юля этого не ощущала.

– А как это, «прикреплённая душа»? – спросила она у брата.

– Вурдалаки – это существа наполовину летучие мыши, они пьют кровь… – невозмутимо перебил мана призрак.

– Как вампиры?

– Вампиры, или упыри – это мёртвые, которые с помощью тёмных сил и магии восстали и поддерживают свою «жизнь» убийством людей. Вурдалаки не обязаны это делать, они уже служащие Тьме, живые. Термин «прикреплёная душа» – это так твой брат объяснил, почему я после смерти не превратился в тень. Просто прицепился к чужому телу, точнее, призрачной оболочке.

– А, – девочка уже хотела сказать, что так неправильно, но решила повременить с высказываниями.

Никита обиженно молчал, скрестив руки на груди.

– Пойдёмте, спасибо, что поможете! – радостно поблагодарила Юля и пошла вперёд.

Призрак рванулся за ней, но твёрдая рука Никиты удержала его за капюшон.

– Не вздумай мне, – зло прорычал дух, у него в голосе прорывалась явная угроза.

– Не вздумаю, – с высокомерной ухмылкой качнул головой вурдалак.

– Ну и как у нас с именем? – настороженно, но примирительно поинтересовался ман, отпустив заложника.

– Зовите меня Изецль.

– А где мы? – поинтересовался Коля у вампира.

– Я сам не особо знаю, – он повернулся к нему боком, и проводник разглядел у него в бедре тонкий осиновый колышек. – Эта хрень забирает у меня силы, я потерял сознание, когда меня сюда тащили.

– Погоди, можешь меня развязать? – поинтересовался Коля с надеждой.

– Могу попробовать.

Человек подполз к упырю, тот нагнулся к его рукам и перекусил верёвки зубами. Мужчина освободил кисти и вцепился задеревеневшими пальцами в кол.

– Держись.

Коля со всей силы рванул и вытащил осину из вампира. Тот даже не напрягся, только зрачки резко увеличились.

– Спасибо, – тот благодарно кивнул и оперся обратно на стену.

– Ты хоть знаешь, кто нас сюда засадил? – спросил проводник, надеясь на положительный ответ.

– Явно третья сторона, – спрашивавшего несколько шокировал такой результат. – Призрак… (изо рта вампира опять хлынула кровь) сказал, что я не должен говорить тем, кто меня поймает, ни слова о нём.

– Да ты и так не скажешь, на тебе же обет молчания, – невесело ухмыльнулся Коля.

Получается, «третья сторона» и Изецль – противники. Кто-то из них охотится за источником, может, даже знает, у кого он. Точнее, скорее всего, у кого-то из двоих.

– Ладно, разберёмся, – проводник напряг весь свой голос и заорал, что есть мочи, ну, чтоб лучше услышали. – ЭЙ!!! ЕСТЬ ТАМ КТО?!! ПОЗОВИТЕ ВАШЕ НАЧАЛЬСТВО НА ПЕРЕГОВОРЫ, А ТО ТАК НЕ ЧЕСТНО!!!

– Ну ты мастер речей, – прохрипел альбинос, слабо улыбнувшись.

Тут дверь резко распахнулась и смачно ударилась о стену. На пороге стоял высокий человек в чёрной сетчатой маске на всё лицо, как у фехтовальщика, за которой ничего не было видно. Одет в наглухо запахнутый тёмный плащ с рукавами, а в руках, обёрнутых перчатками, по кастету.

Так вот чем Колю по лицу лупанули!

Его глаза на миг обратились к упырю – лицо у него было бесстрастное и, как казалось, виноватое. Однако, ненависть, причём давно устоявшуюся, проводник всё равно ощутил между ними.

Они знакомы?

– Итак, – внезапно странным, трещащим, как в старом радио, голосом заговорил вошедший. – Первым говорю я.

– А с чего это? – возмутился проводник, старательно делая вид, что всё ещё связан.

– Этот, – «фехтовальщик» указал на моего соратника по несчастью, – знает, где Изецль. Мы будем выбивать из него эту информацию, пока он не сдохнет у тебя на глазах. Второй раз.

Вампир горестно опустил голову. Коля разозлился, но умело это скрывал, хотя внутри распирало колкими иглами пламя ярости.

Мужчина сумел понять, что источник у Изецля. Человек в маске отберёт его у призрака при любой возможности.

Но зачем это им обоим?

И точно ли он у вурдалака? Может, и сам «фехтовальщик» ошибается, ищет впустую? И они оба не знают, кто на самом деле украл источник?

Этого Коля пока не знал. Посмотрим, что дальше будет.

– Уведите его, – приказал сопровождающим себя матёрым оборотням с волчьими головами наш враг, указывая на альбиноса.

Человеку ничего не оставалось, как только проводить вампира сочувствующим взглядом.

– А ты, – «фехтовальщик» подошёл ко второму пленнику и подцепил его подбородок кастетом, заглянув ему в глаза, – расскажешь мне всё об источнике. Не вздумай что-то утаивать, иначе твоя судьба будет не лучше, чем у того упыря.

– Это ещё как посмотреть! – рявкнул тот. Сердце мучительно скрутило от безысходности и он, захлёбываясь в чувстве тоски, ударил кулаком существу по лицу.

Тот отреагировал так же резко. Раздался металлический лязг, и Коля ощутил, как резко намокает его грудь и футболка от крови. Боль горячими когтями протянулась в голову, и он вскрикнул, сам не осознавая, что произошло.

– Три дня без воды и пищи, – отдал волкам приказ враг, отворачиваясь от пленника и уходя. – Станет сговорчивее. Кандалами приковать в подвале, чтоб не шиковал. Крысы сожрут твои ноги, если захочешь убежать, – дрожащим от скрытого негодования голосом пригрозил «фехтовальщик».

Коля облегчённо вздохнул, когда враг вышел. Конечно, немного страшно было, но проводник привык к такому. Он тюрьму прожил, и плен тоже вытерплю.

Он тревожился только за белобрысого, сам не объяснит, почему.

Они почти всё обчесали вокруг, иногда сверяясь с картой Изецля и составляя догадки. Но найти то место, которого и подавно не знаешь, совершенно невыполнимо.

– А Колян, случайно, никому источник не отдавал? – спросил внезапно вурдалак, огорошив всех этим вопросом.

– Если ты намекаешь, что у него амнезия, то ты не прав, – сурово бросил Никита, вертя в руках карту.

– Нет, он потерял, украли, – послушно объяснила Юля.

– А кто украл? – поинтересовался с неприятной улыбкой, от которой хочется губы с лица содрать, Изецль.

– Мы сами не знаем, – пожала плечами девочка.

– Жаль, – елейное выражение с лица призрака исчезло. – Это бы очень помогло нам в поисках.

– Или «очень бы помогло мне», – пробурчал ман, сворачивая лист, и широким шагом пошёл вперёд по двору.

– Никита, что такое? – подняла бровь Юля, догоняя его.

– Мне кажется, что он и бы сам с удовольствием заграбастал себе источник, – поделился подозрениями дух.

– Ну… – девочка задумчиво глянула на Изецля, деликатно стоящего в сторонке, – если тебя это так беспокоит… Отберём потом. В конце концов, цель одна.

Никита поджал губы. Во всяком случае он считает иначе и его никто не переубедит. Этот Изецль старательно гонится за источником, соответственно, они – Юля и ман – с одной стороны ему мешают, а с другой и помогают найти Колю, чтоб потом его обезвредить.

Лучше сразу избавиться от этого подозрительного вурдалака, но у Никиты появилась блестящая идея…

Он подошёл к Изецлю и, склонившись над ним, серьёзно спросил:

– Ты же не один ищешь источник, верно?

– Да, – тихо рассмеялся догадливости духа призрак, – у меня есть ещё один противник. Но за своего друга можете не беспокоиться. Просто я уверен, что Шеран, мой враг, оказался быстрее меня и уже взял Колю в плен, так что убивать для достижения цели мне некого.

– Почему ты так считаешь?

– Юля, – намекнул Изецль, – она же потерялась, якобы? Коля бы сначала бросился искать её, чем источник. Получается, если мы до сих пор не нашли его в окрестности, его давно уже кто-то поймал. Тот, кто хочет знать всё об источнике. И, естественно, о том, кто украл амулет.

– А Коля это знает? – удивлённо хохотнул Никита, запрокинув брови.

– Нет, конечно. Это знает только один мой знакомый, на которого я наложил обет молчания, я знал, что Шеран схватит его и заставит рассказать, где я, если подозревает меня в краже, или о другом лице.

– Значит, тот…

– Да, мой друг единственный, кто знает, где истинный похититель. Он, как колдун, владеет пространственным разбросом – может видеть несколько мест сразу. И если Шеран сможет из него выбить информацию… Для меня это не выгодно, как и для вас и для Коли. Поэтому, можно считать нас командой.

– Ты знаешь, где живёт этот твой враг? – загораясь энтузиазмом, спросил Никита.

Изецль таинственно ухмыльнулся и развернул карту.

Когда они дошли, день клонился к ночи. Небо из белого становилось серым, потом чёрным, восходил светлый лунный круг.

Юля сразу же заснула прямо в поле, покрытом высокой ломкой травой.

Никита прикурил, огонёк его сигареты красной точкой горел в темноте. Изецль думал и временами поглядывал на низ утёса, на котором они расположились. Внизу гулял бледный туман и вздымались колья елей. А в дали ровной рыжей полоской сверкали городские огни.

– Мы так будем сидеть? – просипел ман, устало положив голову на колено.

– Я думаю, как нам перелететь этот лес и остаться незамеченными дозором Шерана, – сурово буркнул в раздумьях призрак.

– П… Перелет… Перелететь? – Никите резко стало дурно. Он даже рукой перед лицом замахал, в глазах потемнело, а пульс участился, намекая на разрыв сердца.

– А что? – удивлённо поинтересовался Изецль, повернув голову к красному огоньку.

– Я… – дух запнулся. Говорить реальную причину не хотелось, поэтому пришлось несколько изменить правду. – У меня аэрофобия с некоторых пор…

Руки у него задрожали, и сигарета упала на землю.

Призрак взглянул с насмешкой, потом поднялся, отряхнулся и, уперев руки в бока, с декламацией произнёс:

– Значит, пойдём пешком!

– А сколько идти-то твоим «пешком»? – хмуро спросил Никита, вспомнив, как Юля на середине пути жаловалась на боль в ногах.

– Дней пять с остановками, – пожал плечами вурдалак с видом «не я это придумал», – никто из нас не умеет телепортироваться.

– Вот и славно, с моей отдышкой, с твоими крыльями, которые за всё цепляются и с Юлиным возрастом малолетним получится охрененная команда, – вопреки собственному желанию едко высказался ман.

– Ну, ты сам летать не хочешь, – злобно оскалился вурдалак, садясь спиной к Никите.

«Высокомерная свинья» – сдав зубы, обругал призрака ман.

– Спокойной ночи, – съязвил дух, ложась на траву.

Изецль странно ухмыльнулся в ответ.

Коля качался на кандалах, от скуки напевая песни. Руки натирало, но пока не сильно, однако сырость обхватила ему лёгкие холодной лапой, проникая в голову, конечности, кости, сухожилия, вены… Он крупно трясся и кашлял, выдыхая облачка пара. Откуда тут такой мороз?

Допрос к нему пока не начался. Но проводник заранее к нему готовился, пытаясь себя укрепить воспоминаниями о том, что вампир даже не пикнул, когда он ему кол выдёргивал.

Вообще сильная личность. Выносливая.

А он скорее справедливый. Но это ему при пытках мало чем поможет…

Тут белая от инея дверь распахнулась, и стражи-оборотни ввели туда альбиноса.

У Коли затряслась челюсть.

Он был голый по пояс (я впервые увидел, какой он невероятно тощий, со впавшими щеками и глазами), весь в чёрных ожогах от святой воды и огня, рваных ранах, из которых сочилась грязная мёртвая кровь, конечности не слушаются и вывернуты, а по спине идут полосы, оставленные, скорее всего, осиновыми прутьями.

Его привязали рядом с Колей к столбу, поддерживающему потолок. Белая кожа упыря приняла зеленоватый оттенок, а мутные глаза смотрели в одну точку. Вихрь заклинания увеличился и охватил всю его шею и часть ключиц, магия светилась в темноте голубым блеском.

Их оставили одних в тёмной холодной комнате. Единственный яркий золотой источник света угас, как только дверь закрылась.

– Ты как? – шёпотом спросил Коля. Сердце упорно, с отдачей, старалось выпрыгнуть через рот.

– Плохо… – еле слышно прохрипел вампир, по стуку проводник понял, что он поднял голову и ударился затылком о стену. – Но я им ничего…

– Не говори, – посоветовал мужчина. Он дёрнулся, слава богу, цепь позволяла достаточно далеко отползти от стены. Рана на груди ещё саднила, но крови Коля много потерял, даже в ушах шумело, поэтому уже ничего не текло. Однако его добрая натура не могла терпеть чьих-то страданий.

Вампир почувствовал запах крови и тихо, горестно застонал.

– Пей, ты голоден, – скорее приказал, чем разрешил или попросил проводник.

– Но это будет не честно…

– Мне всё равно. Вы без крови умираете, а человек без пищи может месяц прожить, так что не выпендривайся и кусай, – этими словами человек скорее себя подбадривал.

Вампир нагнулся к Коле и неуверенно вгрызся ему в грудину. Тот с холодком по хребту услышал стук капель по плитам и жадные глотки.

В ушах ещё сильнее зашумело, а голова потяжелела. Боли Коля почти не ощущал.

Альбинос оторвался от мужчины и хрипло выдохнул. Ровный голубой свет от вихря давал хоть немного рассмотреть его лицо, у него по скуле текла кровь, похожая на каплю чёрной краски.

– Спасибо, – Коля уловил в его голосе страдальческие слёзы, но он силой воли их сдержал.

– Они убьют тебя, – скорее утвердительно произнёс проводник, облизывая потрескавшиеся губы.

– Заклинание меня убьёт, – немного бодрее ответил альбинос и дотронулся связанными руками до живота. – Так что нет смысла меня спасать…

– Нет, Изецль придёт и снимет его! – уверенно произнёс Коля, с дрожью в сердце думая о том, как там Юля и Никита.

– Надейся, – разрешил упырь с имитированным вздохом (он же мёртвый, а они не дышат).

– Я уж постараюсь, – ответил пленник, и впервые ощутил неприятный приступ голодной тошноты.

И они пошли пешком.

Весело щебетали птицы, солнце стояло на белом небе высоко и заливало чёрный лес прозрачными лучами.

– А в реальном мире тут город… – задумчиво произнесла Юля, когда вурдалак, Никита и она осторожно спускались по тропинке с утёса.

Первые два часа, пока ребята продирались через колкие жёсткие ели и длинные ветки, никто не издал ни звука. Только когда дух захотел прикурить, призрак сильно хлопнул его по рукам и назвал дебилом. Тут же в лесу сухо, живо загорится.

Позже компания села на привал под елью.

На девочку бесцветные тона оказывали удручающее впечатление. Она не высказывала это вслух, только спросила тихо:

– А почему тут всё такое серое?

Изецль в ответ громко, уничтожающе захохотал. Никита со вздохом закатил глаза.

– Ну, если цветную картинку на принтере распечатать, то она какая будет? – задал вопрос ман, наклоняясь к девочке, которая сидела напротив.

– Чёрно-белая, – ответила Юля удивлённо, это же очевидно.

– А почему? – продолжал дух.

– Ну, там краска всего одна…

– Во-о-от, – протянул наставляющим тоном Никита, с улыбкой кивнув. – Считай, что у хозяев этой копии не хватило денег на цветную тушь.

– Учитель нашёлся, – высокомерно заявил Изецль. – Для начала сам узнай, почему, а уже потом объясняй.

– А я неправильно сказал? – взвился Никита. У него даже тонкие брови от негодования задрожали. – Неужели ты сможешь лучше?

В ответ призрак лишь хмыкнул и отвернулся спиной.

Никита и Юля в одиночестве позавтракали припасёнными ещё в городе продуктами, а Изецль ушёл подальше в лес.

И не вернулся.

День клонился к вечеру, а он всё не приходил.

Ман, у которого от злобы дёргалось лицо, решительно продолжил путь.

– Но Ник, – Юля старалась его остановить, вставая перед ним с распростёртыми руками, – может, он недалеко ушёл? Он не мог нас бросить!

– Даже знаю, что думать на этот счёт, – сухо прохрипел брат, отодвигая сестру с дороги.

– Вот я сейчас побегу вперёд, и если не найду его, то ты дашь мне щелбан в лоб, ага? – обиженно прокричала девочка и исчезла с хрустом в зарослях.

Никита устало вздохнул и пошёл за ней. Прохладный ветер развевал его волосы, а перед взором одни деревья, трава, кусты…

Тут на него налетела совершенно бледная Юля. Она крупно дрожала и быстро дышала, как в припадке, тыча рукой в дальние растения и полными страха распахнутыми глазами смотрела на брата.

Дух молча отставил её в сторону и, рванув листья, чтоб не мешали пройти, вышел на небольшую, тускло освещённую поляну.

Было, чему испугаться.

Перед обглоданным скелетом животного склонилось огромное существо с длинной серой шерстью. У монстра были огромные перепончатые крылья, чуть рваные, когтистые тонкие лапы и свиная морда, испачканная в крови.

– А я-то думаю, куда он подевался?! – ехидно рявкнул Никита, чтоб огромная летучая мышь его точно услышала. Та и правда подняла голову и вперилась в мана огромными чёрными глазами со знакомыми зелёными огоньками внутри. В следующую секунду пятиметровый монстр возник прямо рядом с духом и угрожающе навис над ним.

– Слушай, так не пойдёт, – уже более спокойно начал Никита, хотя ноги у него дрожали, а в голове гудело от страха. – Ты говорил, что для нас обоих выгодна эта ситуация – мы найдём Колю, и он отправит Юлю и себя домой, а ты расправишься с врагом и получишь источник, который фиг знает, зачем тебе нужен. А сейчас ты открыто заявляешь, что тебе безразлично, как там поживает наш друг и твоя месть. Ты просто пропал на полдня, решив, блин, поохотиться! Давай уж по-честному, а?

Монстр согнал с рыла злобный жёлтозубый оскал и начал понемногу сжиматься, пока не превратился опять в призрачное тело восьмилетнего мальчика, в котором засел Изецль.

Вурдалак сыто рыгнул и стёр рукавом джемпера кровь с губ.

– Хочешь честно? Хорошо, но мне тоже надо питаться, – заметил, как бы между прочим, Изецль.

– Только бы ты нас не сожрал, остальное меня не волнует, – сердито буркнул Никита, скрестив руки на груди. – Юля! – позвал он. – Пошли! Всё в порядке!

А в глубине души подумал, что теперь-то девочка будет относиться к этому высокомерному монстру осторожнее.

Ночь решили переждать в небольшой норе у корней разросшейся сосны. Юля всё ещё дрожала и жалась ближе к Никите, а Изецля, похоже, это забавляло. Ман с радостью бы зарядил ему по голове чем-нибудь, вроде скалы, но понимал, что их силы не равны. Что там какой-то дух и вурдалак-призрак!

Вообще Никита ощущал себя немощным. И ненужным. Странно, но даже при всей любви Юли к нему, в сердце мана будто сделали надрез и из него вытекли все добрые чувства. Настороженность, страх и депрессия с апатией остались.

Однако сестра, которую он сначала недолюбливал, понемногу возвращала ему утерянные чувства.

Следующим утром Никита, ночью не спавший, собрал все силы в кулак и встал.

Изецля пришлось долго будить, он, как говорится, «наелся и спит».

Юля с энтузиазмом смело помчалась на выручку дяде Коле.

В общем, оставалось им ещё три дня пути.

Коля с трудом распахнул глаза.

Он уже два дня не чувствует ног, желудок болит страшно, тошнота давит, и к тому же кашель не даёт покоя. Подхватил с ними бронхит, нелюди.

От малокровия перед глазами красные круги, если он пытается двигаться, Коля даже уверен, что пальцы обморозились и почернели.

Голова кружится. Живот к спине присох, проводник даже с ужасом ощущает, как кожа на рёбрах натягивается, когда он дышит.

Но сговорчивее Коля не стал.

Однако мужчина уверен, что они изведут его жаждой, или суставы выворачивать будут.

Вампира ещё два дня уводили, и каждый раз Коля подпитывал его, чтобы он держался и не выдавал тайны.

Но на третий день его обратно не привели.

У проводника оборвалась сердце. Так тоскливо стало, что он даже заскулил.

Шёл, наверное, день шестой, как пленник в заключении. На воле, может, времени прошло меньше, но в постоянной темноте сложно угодать время суток.

Коля, как обычно, сидел и качался, изредка ловя себя на мысли, что сходит с ума от голода, начиная мычать что-то депрессивное из Баха.

Проводник даже обрадовался, когда вошли оборотни и освободили его от цепей. Правда, ноги настолько закостенели, что шёл он медленно и вскрикивая, расплывающимся, как под водой, взором оглядывая стены и себя, побледневшего, похудевшего, одежда мешком.

Его ввели в совершенно тёмную комнату, как пляска чёрных зверей, стаей напавших на солнце, только в середине стоял обычный деревянный стул, освещённый мощным прожектором сверху.

Колю усадили и привязали лодыжки и руки к подлокотникам и ножкам. Тот не сопротивлялся, просто чувствовал себя мокрой тряпкой, которую шмякнули на пол, и она безвольно растеклась по нему.

Тут в свет вышел знакомый «фехтовальщик». Он, критично цокнув языком, подошёл ближе, заложив руки за спину и вгляделся Коле в лицо.

Чувства проводника заморозились в этом подвале, поэтому он никак не отреагировал, когда враг взял его за заросшую челюсть и поднял на уровень своих, якобы, глаз.

– Знаешь, я ускорил время в твоей камере, чтоб ты стал послабее, – заметил мучитель, отпуская Колино лицо, – за три дня ты бы вряд ли потерял чувство такта. А за неделю с половиной можно с ума сойти… Не исключено, что сейчас ты и правда захочешь нам выдать всё о силе источника.

Коля чётко услышал только слово «неделя с половиной». Получается, по ускоренному времени он тут умирает десять дней?!

Сколько же тогда прошло снаружи?

– Зачем тебе сила источника, если ты умеешь ускорять время? – едва слышно прошептал проводник. На большее его не хватило.

– Единственное, что я пока не умею, – «фехтовальщик» намеренно многозначительно выделил слово, – так это переходить по мирам.

Так хотелось сказать: «Ты и не сможешь, ты не проводник!», но Коля сдержался, вспоминая силу воли упыря-альбиноса.

– Сейчас снова спрошу, – человек в маске откашлялся и вкрадчиво произнёс: – Итак, как же заполучить силу амулета?

Мужчина сипло рассмеялся.

Он реально думает, что Коля ему выдаст эту тайну? Однако, проводник сейчас всё за глоток воды продал бы.

Коля не волновался, страшно до рези в груди стало уже потом, когда враг ушёл во тьму и там сосредоточенно чем-то залязгал.

Вернулся он с блестящим прибором, напоминающим большие кусачки. Проводник сразу понял, что в этот час ему будет ужасно плохо.

Лучше бы он сразу потерял сознание.

Одно радует – если «фехтовальщик» не ушёл искать источник, а припряг его, значит, вампир ничего ему не сказал.

Выносливость Коля тоже держал, язык прикусил.

Ещё через пару дней ребята дружно нашли реку. Она текла широкой ртутной полосой, огибая деревья и размытые берега, и выглядела вполне внушительно.

– Плот будем строить? – неуверенно спросила Юля.

– Долго, – сурово рассчитал Никита.

– И что делать?

– Можно перелететь… – лениво предложил Изецль, прислонившись к дереву в двух метрах от них. Он натурально издевается над Никитой!

У мана резко увеличились зрачки.

– Нет! – резко выкрикнул дух.

– Да! – радостно подхватила идею девочка, всегда хотевшая иметь крылья. Какая же девочка не мечтала хоть раз полетать?

– Решение большинства! – невиновно пожал плечами призрак. – Только мне стоит разогнаться. Девчонка, залезай, ты первая.

– Ура! – обрадовалась она и смело обхватила вурдалака руками и ногами, не задев крылья.

Никита раздражённо выдохнул. Конечно, быть в душе ребёнком – это хорошо, но взрослеть надо. Хотя, о чём он, с тётей Алисой всякий в раз научится себя ответственным чувствовать.

Значит, только тут Юля ничего не боится… А он будет всегда страшиться летать.

Изецль отошёл подальше от заросшего травой берега. Глубоко вдохнул и побежал, понемногу расправляя крылья. Оторвался от земли неловко, как голубь, и горизонтально взлетел над рекой, не слишком высоко, чтоб его не могли заметить.

Ман с опаской наблюдал за полётом с берега. Он по-братски тревожился за сестру, ну и за себя тоже, даже в горле пересохло.

Юля визжала, то ли от восторга, то ли от ужаса, но держалась крепко. Ветер дул ей в уши, и она подставляла лицо потоку воздуха. Так как девочка была в два раза длиннее тела Изецля, то ноги её торчали над водой, касаясь её, когда вурдалак неровно летел, как всякие крыланы его вида – вверх-вниз, вверх-вниз.

Приземлился вурдалак вполне удачно, Юля слезла с него, и он отправился обратно.

– Ну что, залезай, горе гороховое, – усмехнулся Изецль, подставляя спину Никите.

– А ты точно меня выдержишь? – пытался отговориться тот, припадочно трясясь. Он, конечно, понимал, что ничего не поделаешь, но страх взял своё и сводил судорогой каждый нерв его тела.

– Выдержу, залезай, – призрак начинал злиться. Нытики его ужасно бесили.

Ман трясущимися пальцами вцепился в грудь Изецля и ногами обхватил его талию. Тот недовольно повёл плечами, потом отошёл, разогнался, и взлетел.

Никита почувствовал во рту привкус крови. Он ничего не слышал, кроме стука сердца в виски, беспрерывного и болезненного, крупно дрожал, а спина намокла.

Перед глазами резко вспыхнул оранжевый свет и распластались чёрные клочья дыма. Как в неподвижном сне он наблюдал со стороны, как рыжий нескладный парень падает с отчаянным криком вниз, на тёмные пики елей. Коварная ветка возникает из плотного серого тумана и врезается прямо ему поперёк хребета, слышится страшный хруст, из горла молодого человека выплёскивается кровь, и он продолжает падать, только теперь в его мёртвых глазах, полных ужаса, отражается пылающий остов самолёта. Ветер со свистом прогоняет труп до земли, и там мёртвого разрывает пополам окончательно. И только на лице застыло вечное выражение тоски и по щеке катится одинокая, последняя слеза.

Как раз в тот момент Изецль и приземлился на другом берегу.

Никита упал с призрака на землю, его лихорадило, он тяжело дышал и вскрикивал, голову пронзала боль, а рёбра ломало стуком. Он не осознавал, что происходит, его голову разрывали тысячи огней, а конечности выворачивало, как и горло от стонов.

– Паническая атака что ли? – удивлённо упёр руки в бока вурдалак, сверху вниз смотря на корчащегося на земле духа.

Юля подбежала к брату и рухнула над ним на колени. Она взяла его испуганное, побледневшее лицо в свои руки и громко воскликнула, тряся одной рукой брата за плечо:

– Никита! Никита, смотри на меня! Всё хорошо, слышишь?! Ник!

Красная пелена перед глазами мана начала уползать. Он глубоко вдохнул и по его подбородку потекла капля крови.

– Только не глотай, а то… – предупредил Изецль, но было поздно.

Никита с душераздирающим криком склонился над землёй и из его горла полилась чёрная вязкая жижа, похожая на бензин, она перемешивалась с кровью и медленно растекалась по крупному песку.

– А я говорил, – с горделивой усмешкой заметил призрак.

– Что с ним? – обратилась испуганная Юля к вурдалаку.

– Вспомнил о прошлой жизни, – лениво объяснил Изецль, – наладил таким образом контакт со своим трупом, кровь со старого тела случайно глотнул. Энергию теперь теряет, силой обмена.

– Ты можешь это остановить? – прохрипела девочка, с ужасом наблюдая, как изо рта Никиты выливается всё больше жизненных сил. Она попыталась поставить брата на четвереньки, чтоб он не захлебнулся, но призрак ей даже не помог.

– Нет, – ответил вурдалак, невиновно пожав плечами. – Придётся немного тут покуковать, тёмных духов теперь придётся самим палками отгонять…

– Смысле? – не поняла девочка, постучав по спине ману, чтоб тот не задерживал поток.

– Ну, всё это время сила этого парня нас защищала, а теперь её нет, так что… Денёк посидим тут.

Юля содрогнулась и сглотнула.

Наконец Никита смог отдышаться. Глаза у него закатились, и он упал на землю.

– А чего так, я сам не пойму? У него же просто фобия? – почесал макушку призрак.

– А он не говорил? – подняла бровку Юля. – Он же на самолёте убился.

– А, ясно, – задумчиво отреагировал Изецль и сел на берегу.

– И? – девочка приземлилась рядом, убрав в сторону обширное перепончатое крыло.

– Потом его потащим, нечего делать, – зло пробормотал Изецль.

Непонятно было, то ли его раздражают попутчики, то ли они ему точно необходимы… Слишком необъяснимые и таинственные были его чувства.