Текст книги "Достало меня быть удобной (СИ)"
Автор книги: Ксения Черногорская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)
Annotation
Он ставит штангу на пол и выпрямляется.
– Ты чё дерзкая-то такая?
Смериваю его взглядом. Пусть много о себе не думает.
– Хочу так, – холодно отвечаю я. – Вопросы?
Он заинтересованно на меня смотрит. Высокий, спортивный, большой, уверенный в себе мужик. Явно состоятельный. Об этом говорят, как минимум, дорогие часы на запястье. И ему всё-таки очень идёт эта чёрная, обтягивающая торс, футболка. Подчёркивает мощные грудные мышцы, широкие, рельефные плечи и сильные, накачанные руки.
– Охренеть, – ухмыляется он. – Давненько я такого не видел…
Ксения Черногорская
Глава 2. «Бунт!»
Глава 9
Глава 21
Глава 32
Глава 42
Ксения Черногорская
Достало меня быть удобной
Глава 1. «Последняя капля…»
Утро начинается не с улыбки.
Оно начинается с того, что я лежу на кровати рядом с Данилой.
Мне – тридцать. Ему – тридцать пять.
Если вы представили себе респектабельного и классного парня, то вы ошиблись.
Рядом храпит неопрятный мужик, которому на всё насрать. Без амбиций. Без стремлений. Постоянно ноющий и оправдывающийся. Его и мужиком-то назвать сложно. Великовозрастный, инфантильный мальчик. Маменькин сынок. Размазня. Несмотря на то, что выглядит вполне себе брутально.
Крупный, крепкого телосложения, с жёсткой неопрятной щетиной. Немного толстоват, правда.
Впрочем, это неважно.
Важно другое.
МНЕ вставать на работу. Сейчас – 7:02.
ЕМУ – никуда не надо. Он проснётся в обед и примется смотреть видосы в Ютубе. Играть в свои игрушки на компьютере. А когда пожрёт – а пожрёт он не один раз – он даже не удосужится помыть за собой посуду. Расчёт на то, что её вымою я. Когда приеду с работы.
Приеду вытереть ему его блядские сопли.
Потому что он, взрослый, сильный мужик – типа в поисках работы. Он ПЫТАЕТСЯ. Пытается, блядь, найти работу. Грузчиком или курьером он работать не хочет. Это не про него. Он – специалист. Он крутой офисный сотрудник. Он, блядь, звезда.
И поэтому он “ищет работу” уже четвёртый месяц. Точнее, пытается.
ПЫТАЕТСЯ!
Это значит, что он нихера не делает! А только рубится в свои долбанные танки, потому что привык уже сидеть на моей шее.
Я не была бы так зла, если бы он не бросил меня тогда, когда гинеколог заявила мне с бесстрастным холодным лицом, что мне надо делать аборт.
Потому что ребёнок остановился в развитии.
Знаете что сделал мой “жених”? Мой “гражданский муж”. Мой, мать его, сожитель! Этот милый парень, способный красиво говорить, когда нужно. А точнее, ездить по ушам. Задуривший мне голову два года назад и вскоре севший на шею. Да так, что я сразу и не заметила.
У меня уже был такой опыт. Тогда я чувствовала себя виноватой, что не сберегла отношения.
А теперь я чувствую только злость.
Нет. Не злость. Тихую ярость.
И прежде всего – на саму себя. Потому что раз это повторилось в моей жизни, значит что-то не так именно со мной. Значит, я – та, которая привыкла терпеть. Понимать. Разделять невзгоды. Но которая почему-то не достойна ничего хорошего.
Я должна въёбывать, пока он будет “пытаться искать работу”.
Иначе у нас тупо не будет денег. А всё, что может предложить Данила – так это взять новый кредит. И конечно же, его надо будет оформлять на меня.
Как же я так снова-то вляпалась в это дерьмо…
Как же я заебалась… Как же меня воротит теперь от мужиков. От их красивых слов. От их пиздабольства. От постоянных объяснений, почему они ничего не могут. От их, при этом, гигантского, раздутого мамочками, самомнения! Принцы на горошинах. Куда ни глянь – сплошная размазня вместо мужиков. Безответственные, глупые нытики без амбиций. Способные только сидеть на шее у своих баб. Сосать из них молодость. И нихера не давать взамен. Грёбаные вампиры.
Тихая ярость. Больше ничего.
Но я же не скандалистка. Я – хорошая, хорошо воспитанная девочка с синдромом отличницы.
Я – та, которая не повышает голос. Та, которой страшно ругаться. Та, которая боится говорить о своих желаниях. Та, которой ещё в подростковом возрасте родители объяснили, что своё мнение я могу засунуть себе в жопу. Оно ни для кого не имеет значения. Конечно, не такими словами, хотя, когда пьяный отец орал на кухне – было и что-то подобное.
И самое главное, что за тридцать лет своей жизни у меня никогда не было такого вот состояния, как сейчас. Я просто терпела. Плакала иногда наедине с собой. Мирилась с этим. Смирялась. Мне объяснили, что такова женская доля. И пример матери всегда стоял перед моими глазами.
Но сегодня я проснулась другой.
Я не знаю, что произошло.
Одно я понимаю точно. Я заебалась. Люто, невыносимо заебалась. И я не хочу жить так, как живут мои подруги, как жили и живут их матери. Я не хочу этой дерьмой, беспросветной, тоскливой и унылой жизни, где весь мир крутится вокруг мужского хуя. Вокруг этого ёбаного, ни на что не способного, слабовольного и при этом злобного нытика.
Куда я ни смотрю, чьи отношения не вспоминаю – везде вижу либо это, либо имитацию другого. Но когда знаешь отношения лучше – знаешь и то, как там на самом деле.
Очень многие девчонки вокруг меня только и делают вид, что они замужем за настоящими, сильными мужчинами.
А по сути – все просто тупо ползут к смерти в унылой нищей старости через убогую, нищенскую жизнь, в которой женщина – просто какое-то говно.
И я так больше не хочу.
Не хочу быть, как все.
Я заебалась.
И я это так хорошо понимаю сейчас, когда в спальню арендуемой мной квартиры светит яркое утреннее солнце. Так хорошо понимаю, что наполняюсь какой-то ярой решимостью всё это нахер закончить. И больше с мужиками не связываться.
Хочу выстроить свою жизнь так, чтобы гордиться собой. Хочу быть счастливой. Устала я от имитации отношений. Устала от слабых мужиков. От этих постоянно защищающих их тупых бабонек разного возраста, которые кормят своих мужиков своими сисями, а те воображают себя хозяевами жизни.
Кредиты, безденежье, нищета. Жалкие отпуска с убогим отдыхом. Одни и те же курорты и то – когда получается. Когда накопили хоть немного. Пьянство, побои, оскорбления. Одни – хамоватые уроды мутузят своих несчастных забитых жён. А те терпят. Другие – сраные, ссыкливые нытики – только и делают, что объясняют и объясняют, почему ничего не могут. “Если бы, если бы, если бы…” В лесу выросли грибы, мать его! И их бабы – тоже тупо терпят. Надеются. Верят.
Дуры!
Такие же дуры, как я.
Я тоже надеялась. Тоже верила.
Тоже когда-то в букетно-конфетный думала, что встретила своего милого, единственного, классного, офигительного парня, с которым мы вместе будет идти по жизни, делать карьеры, рожать и воспитывать детей, будем любить друг друга, заботиться друг о друге…
Дура…
Я превратилась в мужика. И кругом – сплошь мужики в женских платьях и бабы – в мужской одежде.
Мы все поменялись ролями.
Мы те, кому ничего не светит.
Потому что в мире очень мало сильных, крутых, амбициозных мужчин.
Зато много – обладателей писюнов, которые при этом – бабы бабами по характеру.
А это значит, что с меня хватит.
ХВАТИТ.
Я не устала.
Я заебалась.
И та ярость, с которой я просыпаюсь в этот мир, бурлит во мне словно вулкан.
С ней я чищу зубы и моюсь в душе. С ней наскоро привожу себя в порядок, чтобы поехать на работу, где мне платят копейки, хотя я профессионал с высшим образованием. Где начальник – мудак, который только и умеет, что строить из себя босса. При том, что тупой, ограниченный и нихрена не разбирается в работе. Он просто кум учредителя. Лысый, тупой мудак. Который ведёт себя так, будто он это место трудом своим заслужил. Стремлением. Усердием.
С этой тихой, нарастающей яростью я иду зимой по мокрой хляби. Снег смешан с каким-то говном. Грязный, похожий на слизь.
С ней же еду в набитом доверху автобусе с заспанными людьми.
С ней же в час пик спускаюсь в подземку, топая по шажочку в огромной, постоянно пихающейся толпе.
Думаете, я еду сидя?
Я никогда не езжу сидя. В вагонах метро – половина занявших места – крепкие, сильные с виду парни и мужики. И все, как один, сука, либо спящие, либо уткнувшиеся в свои телефоны.
А стоят в основном женщины. В том числе пожилые. В том числе беременные. Разные, всякие. Но их объединяет одно. Тоска в глазах. Такая же, как у меня совсем недавно.
Уверена, сейчас мои глаза сверкают. Потому что ярость, которую я испытываю – становится только сильнее.
Оттого, что я понимаю, что эти делающие вид, что не видят стоящих женщин, мужики, хотя бы работают.
А мой не делает даже этого.
Он сейчас сладко спит. Лёг, как обычно под утро. После своих игрулек в танчики. Оставив гору мусора на письменном столе. Заваленную крошками клавиатуру. И несколько бутылок из-под пива.
Он пытается найти работу. Он злился, когда я говорила, что нам нужны деньги. Бесился. Обвинял меня в меркантильности. Орал, при том, что я даже не повышала голос. Я призывала к его рассудку.
Но только сегодня, проснувшись, я поняла, что дело не в том, что он чего-то не понимает.
А в том, что ему просто удобно.
УДОБНО.
Потому что я – удобная.
Можно сесть на мою шею, свесить ножки и кормить обещаниями. Можно ничего не делать по дому, объясняя это тем, что это не мужская работа. Можно жить за мой счёт, заниматься со мной сексом без прелюдий, как будто я кукла без чувств и эмоций, а потом поворачиваться к стене и храпеть.
Мне даже интересно, как долго я находилась бы в этом мороке, если бы он так дёшево, так цинично и по-свински не бросил меня тогда, когда в его помощи и поддержке я так сильно нуждалась.
Он даже не особо расстроился, что мы потеряли ребёнка.
Это я тогда проревела в подушку несколько дней и ночей. Это я, уткнувшись поглубже, выла в неё, будто волчица. Я. Он в это время играл в танчики. А ещё смотрел футбол. И ел то, что я приготовила. Потому что он умеет только заваривать быстрорастворимую лапшу из пакетиков и пить своё сраное пиво.
У нас никогда не будет счастливой семьи. Теперь я это знаю.
И, что самое страшное… Теперь я рада тому, что потеряла ребёнка.
Эта мысль ужасает меня.
Потому что ребёнка я очень хотела. Безумно хотела.
Наверное, поэтому многое Даниле и прощала. Да что там… прощала всё.
Сегодня я проснулась другой.
Заснула уставшей и заплаканной.
А проснулась злой и без тени слезинок.
Я заебалась.
Меня достало быть удобной…
Настолько достало, насколько это вообще возможно. Это всё, это край. Это стоп.
Я не хочу больше никаких мужчин в своей жизни.
Я хочу стать той, кто идёт по жизни легко. Такой, как те крутые девчонки из соцсетей, к ногам которых кладут все самые крутые штуки мира. Даже если это просто мечта.
Иначе я просто не выживу. Потому что тоска в последние дни такая, что я даже есть перестала.
Боже, в кого я превратилась…
Вчера я стояла перед зеркалом и смотрела на себя.
Несчастная, замученная бытом, вымотанная женщина, которая выглядит старше своих лет, при том, что вроде как ещё молода…
И что самое страшное – вчера я не знала, что делать. Мне даже подумать о том, чтобы расстаться с Данилой – было стрёмно. Потому что мне было страшно оставаться снова одной.
Без детей. Пашущей на работе практически без выходных. Потому что кредиты. Потому что надо оплачивать квартиру. Потому что всем плевать на меня, если у меня нет денег.
Всем на всех плевать.
А я, дурочка, который год подряд верила в то, что обязательно надо быть хорошей девочкой.
Такой, как мне объясняла моё заёбанная тоскливой нищей жизнью мама.
Которая умерла, когда ей исполнилось пятьдесят два.
От сердечного приступа.
Я не хочу так. Не хочу больше быть старательной примерной сотрудницей, на которую можно свалить любую работу. Не хочу больше быть удобной женой, на шее которой сидит обнаглевший безыинициативный болван. Не хочу быть такой, как эти измученные пятидесятилетние бабы, на которых даже собственные дети положили хер. Вместе с мужьями-алкашами.
Не хочу.
Я хочу наконец вдохнуть чистого воздуха полной грудью. И пойти по жизни одной.
Сильной, независимой, красивой, модной, стильной, уверенной в себе.
И я пиздец, как теперь рада, что не вышла за Данилу замуж. Хотя и хотела когда-то.
Не вышла потому, что он, дескать, не видит в этом смысла. “Штамп в паспорте ничего не значит”. “Мы и так – муж и жена”.
Как же я теперь этому рада…
Потому что с меня хватит.
Меня достало.
Идя по новой желтоватой снежной слякоти в офис, я ещё не знаю, как буду добиваться для себя другой жизни. Но одно уже знаю точно – я добьюсь. Мне всё по силам. Я смогу. Потому что я заебалась. У меня просто больше нет других путей, кроме того, который там, где-то в подсознании, манит меня совсем другой жизнью.
Той, которой я действительно хочу жить.
И то, что сейчас в моих мечтах о ней нет мужчины, так это только потому, что я не вижу мужчин вокруг. Я вижу только охуевший от наглости скот.
Да, я злая.
Очень.
И мне плевать. Плевать, кто что об этом скажет. Кому это не понравится. Мне плевать и мне нравится это. Нравится, что впервые в жизни мне действительно – глубоко наплевать на мнения окружающих о себе.
Я хочу быть счастливой. И я сама добьюсь для себя этого счастья.
Сама всё сделаю.
С этими мыслями я захожу в офис и едва не сталкиваюсь в коридоре с нашим мудаковатым начальником отдела.
Глядя на меня с явным осуждением, он переводит взгляд на наручные часы на своей приподнятой руке, и цокая, качает головой.
– Едва не опоздала Петрова. Ещё минута – и был бы штраф.
Смеряю его взглядом. Он явно озадачен.
– Что? – не понимает он.
– Я не опоздала, – холодно говорю я.
– Я в курсе, Петрова.
– Меня зовут – Ольга, – ещё холоднее говорю я. – Ольга, – глядя ему в глаза, повторяю я снова.
– Иди работай, – цедит он.
И пройдя мимо меня, уходит дальше по коридору.
А меня всю просто трясёт. Как же я заебалась. Как же я заебалась, не передать… Как же мне опостылела эта работа ради погашения кредитов и дешёвой жрачки. Работа, на которой этот тупой фамильярный мудак командует коллективом в тридцать человек.
Как же я заебалась делать примитивную, скучную работу. И каждую неделю, наравне с другими сотрудниками и сотрудницами ждать пятницы, как освобождения.
Как я же я заебалась, из-за того, что выходные дни для меня – сплошная стирка, уборка, готовка и обслуживание Данилы.
Как же я заебалась…
Спустя час я стучу в дверь кабинета начальника. Который привык называть всех по фамилиям.
– Да, Петрова. Что ты хотела?
Соизволил оторвать взгляд от своего ноутбука и поднять голову. Он там в соцсетях переписывается часами, имитируя бурную деятельность. Об этом знает весь офис, но… он же кум учредителя. Ему же всё можно.
– Я хочу в отпуск, – сухо говорю я.
– Нет.
Он произносит это и машет рукой. Дескать: всё, иди.
Но я остаюсь на месте.
– Мне полагается отпуск, – говорю я.
– Я в курсе, Петрова. Но ты…
– Меня зовут Ольга, – глядя ему в его припухшие от пьянок глаза, жёстко, сквозь зубы, говорю я. – Ольга.
– Петрова, ты не охренела ли? – возмущённо кривится он. – Ты что вообще себе позволяешь? Штраф хочешь? Я и уволить могу, если чё.
– Увольняйте, – продолжая сверлить его взглядом, говорю я. – Прямо сейчас. Готова написать заявление.
Я думала, будет страшно. А мне так хорошо, когда я это произношу… Предвкушение облегчения… Вот, что я чувствую. Больше ничего.
– Ольга, ты чё? – искренне недоумевает он.
Встаёт из-за стола, подходит ко мне.
– Чё случилось у тебя?
– У меня всё отлично, – говорю я. – Хочу написать заявление об увольнении.
– Оль, – он пытается врубиться, это видно. Но у него не получается. – У тебя ж кредиты.
– Плевать.
– Ты чё сегодня, белены объелась, что ли? Чё происходит-то?
– Я попросила отпуск.
– Да не могу я тебе его дать! Кто работать-то будет?! Ты что, забыла про сокращение штатов? Ты радуйся, что тебя оставили…
– Меня оставили потому, что мне непросто найти замену, – говорю я. – Потому что я не просто высококлассный специалист. Я ещё и задерживаюсь, когда нужно сделать работу. Иногда допоздна.
– И что, – щурит глаза он, – ты на этом основании решила, что ты особенная?
– Да, – говорю я. – Решила.
– А ты не охренела ли? – щурясь ещё больше, снова кривится он.
И у меня вскипает. Это похоже на проснувшийся вулкан. Начинает извергаться лава. Я прямо чувствую это. Как моя много лет подавляемая ярость тихо выходит наружу.
– А теперь послушай сюда, – ледяным тоном произношу я. – Вячеслав, блядь, Ильич. Я работаю в этой конторе в нарушение всяких норм. Мне полагается отпуск. Полный, а не урезанный. И я не обязана оставаться здесь до ночи, чтобы сделать то, что надо сделать. Ты мне отпуск не дал? Хорошо. Тогда я увольняюсь. Я сейчас напишу заявление об увольнении, и ты его подпишешь. Как миленький. Потому что я тут – не рабыня твоя. Я – профессиональный маркетолог. С красным дипломом. И большим опытом работы. И я найду себе новую работу. А ты, Шаров, запомнишь, блядь, наконец, моё имя. И перестанешь, глядя мне в глаза, называть меня по фамилии. Ты хорошо меня понял? Или мне надо повторить?
– Ты уволена, – цедит он.
– Заебись, – улыбнувшись, говорю я.
– По статье, – усмехнувшись, добавляет он.
– В суд подам, – холодно цежу я в ответ. – Так что не рискуй. Отвечаю: подам. Надо будет – сегодня же.
– Пошла вон… – его аж корёжит от злости, он еле держится.
Киваю.
– Скоро вернусь, – говорю я. – Чтобы ты подписал моё заявление об увольнении. И только попробуй не выдать мне расчёт. Судебный иск тебе раем покажется.
– Ты мне угрожаешь, что ли? – снова щурится он.
– Предупреждаю, – холодно отвечаю я, и, повернувшись, выхожу из его кабинета.
Глава 2. «Бунт!»
Вернувшись домой, я едва открыв дверь, даже не разуваясь, прохожу в гостиную.
Так и есть: Данила сидит-играет.
– Тих, тих, тих, – подняв ладонь, но даже не глядя на меня, шепчет он. – У меня тут битва.
Время обеденное, но уже прикладывается к алкоголю. Похмеляется после вчерашних ночных посиделок за компом.
Молча подхожу к столу и рукой сшибаю полуспустую бутылку пива с его стола. Вместе с бокалом. Грохот, звон разбитого стекла.
– Ты чё творишь-то, ё?!!! – вскочив, восклицает Данила.
Надо же, обратил внимание на “жену”. Ты смотри… Оказывается, я есть.
– Собрал манатки, – ледяным тоном цежу я, – и свалил нахрен из квартиры, которую я снимаю.
Совершенно охреневший, он стоит за столом с выпученными глазами.
– И чтобы я тебя, – глядя ему в глаза, добавляю я, – больше никогда не видела. Ты меня понял?
Он растерян.
– Оль, ты чё?...
– Я сказала: пошёл вон из квартиры, которую я снимаю.
– Оль, бля, я не понимаю, чё происходит…
– Происходит то, – объясняю я со злой усмешкой на губах, – чему давно пора было произойти. Я слишком долго терпела. И что-то как-то заебалась. Ты в курсе, урод, что я сделала аборт и после операции добиралась на метро сама? Что ты меня даже не встретил?
– Я ж тебе объяснял, Оль… – оправдывается он. – У меня были важные переписки… По работе…
– По какой, блядь, работе? – кривлюсь я. – Ты четвёртый месяц нихера не делаешь, чтобы её найти.
– Я? – театрально изумляется он. – Не делаю?!
– Да, – холодно отвечаю я. – Не делаешь. Ты вообще нихера не делаешь, Данила. Ты только играешь в свои игрушки, смотришь Ютубчик, трындишь со своими друзьями, такими же никчемными недоумками, и жрёшь то, что я приготовила. Принесла из магазина. А перед тем заработала на это. Собирай свои манатки, и чтобы духу твоего не было в квартире, которую я снимаю.
– Я не понимаю, что происходит… Оль, послушай…
– Я сказала, – цежу я, – пошёл вон. В ином случае, я звоню своим знакомым, и они выкидывают тебя из квартиры. Лучше уйди сам. По хорошему прошу.
– Каким знакомым? – растерянно спрашивает он. – Ты вообще о чём? Оль, ты чё, пьяная?
– Это ты, блядь, мудак, пьяный. Дошёл уже до того, что, едва проснувшись, бухаешь за своим ноутом. Играя в свои грёбаные танчики. “Тих, тих, тих”, – скривясь, передразниваю я его, и добавляю: – У тебя есть ровно два часа, чтобы убраться отсюда нахер. Ключи можешь оставить себе. Я замок всё равно сменю.
Если бы я была собой вчерашней, он стал бы орать. Но он растерян. Потому что впервые видит меня такой. Неудивительно. Я такой раньше никогда не была.
– Оль, послушай, я найду работу…
Медленно качаю головой.
– Это уже неважно. Мне после аборта этого, Данила, уже это всё неважно. Мне не нужна больше твоя помощь. Ты шанс мне помочь – упустил. Не говоря уже о том, что мужчина в нашей типа семье, по идее, как ты. Меня достали эти имитации. Меня вообще всё достало.
– Я вижу… – он примирительно поднимает ладони, – Я понял… Оль, я тебе обещаю…
Снова качаю головой.
– Мне не нужны твои обещания. Я больше не люблю тебя. И не хочу с тобой жить. И, знаешь что? Лучше просто уйди. Потому что ничего хорошего в ином случае не будет. Там внизу, – вру я, – стоит дорогая, крутая машина. В ней ждёт большой и сильный мужик. Мой хороший знакомый. Если я прямо сейчас не спущусь вниз, он поднимется наверх. И тебе это не понравится. Прям вот вообще не понравится. Гарантирую. Поэтому лучше кивни своей непричёсанной головой и начни собираться. Мы так, сказать, расстанемся друзьями.
Несколько секунд он разрывается между гневом и попыткой осознать то, что я сказала. Я практически слышу скрип его охваченных паникой мозгов.
– У тебя появился кто-то другой?
– Нет, – говорю я. – У меня никто не появился. Можешь не истерить и не ревновать. И в ближайшее время не появится. Но на всякий случай я обеспечила себе охрану. Зная твой характер, подстраховалась заранее. И, ты знаешь, есть вероятность, что он там уже беспокоится. Поэтому поторопись. Я сейчас ухожу. Вернусь через два часа десять минут. Если ты до тех пор не покинешь эту квартиру, пеняй на себя.
Разворачиваюсь и ухожу, тихо хлопнув дверью.
И единственное, что я чувствую, заходя в лифт – это дичайшее просто облегчение.
Поэтому, когда двери закрываются, я глядя в зеркало, улыбаюсь самой себе.
Наконец-то мне хорошо. Господи, как давно мне не было хорошо…
А сейчас мне – просто заебись.
Глава 3 «Главный вопрос»
Отсутствую ровно два часа пятнадцать минут. Просто сижу в кафе неподалёку от дома и рассматриваю в соцсети аккаунты богатых и успешных женщин. Сука, две трети из них, как назло, все с мужиками. Красивыми, успешными, стильными, мужественными, уверенными в себе. Любящими, заботливыми.
По крайней мере, такое создаётся впечатление.
Я понимаю, что оно может быть обманчивым. Но не в ста же процентах случаев!
Ещё одна треть – явные и скрытые эскортницы. Это не мой вариант. Эскортницей я быть не желаю, не хочу и не буду.
Но вариант с мужиком тоже мне не подходит. У меня-то нету красивого, богатого, успешного. У меня вот… Тот, который, надеюсь, свалит без битья мебели или чего-нибудь подобного.
Что же со мной не так? Почему я нафиг не нужна никому из этих миллионеров?
Где они вообще ходят?!
Я же понятия не имею, где такие вообще бывают…
Прямо чувствую, что их мир – какой-то другой мир, мне доступный. На работе, с которой я уволилась таких нет. Старый маразматик учредитель – давно отошёл от дел, перекинув всё на своего сынка-мажора. Который бизнесом занимается постольку-поскольку. В компании процветает кумовство, верхушка менеджеров – ворует, а основной персонал пашет за копейки.
Во приложениях знакомств – альфонсы, бабники, извращенцы и отпетые холостяки в поисках разовых поебушек. Ну и унылые нищеброды типа Данилы. Таких даже больше всего. Не удивлюсь, если он уже запостил туда анкету. Будет искать себе новую удобную женщину. Пусть ищет, мне плевать.
Так где же они ходят, прынцы-то эти?!
Так, стоп! Не нужен мне мужик! Снова делаю те же ошибки!
СОБОЙ надо заняться! СОБОЙ!
За двадцать минут до того, как выйти из кафе, создаю в телефоне документ, который называю “Как я буду конкретно менять свою жизнь. План”.
И сталкиваюсь с тем, что плана-то у меня и нет.
За двадцать минут я родила только два пункта.
1. Найти хорошую работу.
2. Купить абонемент в фитнес-клуб.
Мда… Не густо.
А какие ещё варианты, когда у меня ни денег толком, ни знакомств?!
По дороге к дому настраиваюсь на битву. Мало ли, может Данила не свалил. Такое запросто может быть. например, он в процессе сборов решил меня переубедить. Накормить снова обещаниями.
Но когда я, затаив дыхание, осторожно открываю ключом дверь, Данилы в квартире действительно нет.
Уехал.
Облегчение испытываю просто жуткое… Аж до слабости в ногах… Прям подкашиваются… Такое бывает, когда после вонючего города надышишься свежим воздухом где-нибудь в сосновном бору.
Вот уж не думала, что буду так радоваться уходу Данилы…
У меня аж душа поёт, настолько мне хорошо.
Замечаю на столе записку.
Оставил всё-таки какое-то слезливое послание на прощание.
Подхожу, вижу своё имя и не читая дальше, хватаю и скомкиваю листок в руке. Ухожу в туалет, бросаю этот комок в унитаз и нажимаю кнопку слива.
Пошёл нахер. Вон из моей жизни.
Хватит.
Я себя не на помойке нашла.
Уверена, там был расчёт на жалость.
Я тебе, Данила, не мамочка. Вот к ней езжай и рассказывай, какая я плохая. Выгнала тебя, зайчика, из дома. Злая Лиса Патрикеевна. Обхитрила, одурачила, воспользовалась твоей невинностью, здоровый, сука, тридцатипятилетний мужик.
Прохаживаюсь по квартире. Забрал Данила всё, что смог забрать.
Мои вещи раскиданы. В шкафах сорваны полки, вешалки. На кухне вообще бардак.
Открываю холодильник и сначала в ахуе распахиваю глаза.
Спустя секунду на меня, похоже, нападает истерика. Потому что я начинаю хохотать. В голос прям.
Он забрал почти всё. Оставил только початую банку солёных огурцов и замороженную курицу в морозилке. Всё забрал, вплоть до картошки! Пиздец, Данила, какой же ты жалкий! И как я рада, что ты, наконец, съебался из моей жизни! Ты даже не представляешь, КАК я счастлива!
Но настроение быстро сменяется каким-то внезапным упадком сил.
Сажусь на край дивана, зачем-то отодвинутого от стены, и запустив пальцы в распущенные волосы, впадаю в состояние прострации.
Чего я не хочу – я наконец поняла. Осознала. Прочувствовала, можно сказать.
Теперь надо конкретно понять чего хочу.
А как раз здесь начинаются сложности. Именно с конкретикой и проблема.
Так. Мужик мне не нужен. Более того, я их к себе даже подпускать не собираюсь.
А счастливой, ухоженной и богатой я быть хочу.
Если бы мне было двадцать, я бы сказала себе, что надо просто много работать. Да что там, я бы это себе и год назад сказала бы. Дура потому что была.
Если бы всё упиралось только в работу, то эти заёбанные бытом несчастные женщины с мужьями-нищебродами, сидящими на шее – давно были бы именно такими, как те красотки на картинках.
По крайней мере, эти женщины явно работают больше. Но что-то они как-то богатыми не становятся.
Никаких “Мерсов”, яхт, огромных букетов цветов, красивой модной одежды, ресторанов и курортов.
Это всё как раз у этих красоток. Каждая вторая из которых – не такая уж и красотка. Просто стильная, спортивная, ухоженная и с деньгами. А ещё любимая.
Получается дело не в красоте. А точнее, не только в ней.
А в чём же тогда?
В богатых родителях?
Очень сомневаюсь, что у них у всех были богатые родители.
Тогда в чём?
В чём?!
И я вдруг осознаю, что это и есть главный вопрос, на который мне надо себе ответить.
Правильный ответ – и есть ключ.
Ключ, с помощью которого я открою дверь в новую, счастливую, богатую и красивую жизнь. Жизнь, в которой я буду улыбаться новому дню, а не заставлять себя вставать с кровати, потому что НАДО.
Поначалу в голове пусто. То есть, мыслей-то много, но нет чувства, что какая-либо из них – правильный ответ и есть.
Обычно сосредоточиться мне помогает кофе.
Но, как выясняется, кофе Данила тоже забрал. Стеклянную, заполненную на треть, банку с растворимым кофе.
Мелочный мудак… Ну окей, попей там где-нибудь кофейку.
Наверное, если бы в доме были наличные деньги, ты выгреб бы всё до копеечки.
Сука такая…
Чувствую, что злюсь. И понимаю, что это мешает мне сосредоточиться на важном. На главном.
На ответе на главный вопрос.
Поэтому я беру телефон и, предварительно заблокировав Данилу везде, где только можно, удаляю все его контакты. Но этого мне явно недостаточно. Прямо чувствую это. Он будто всё равно остался в моей жизни. Поняв в чём дело, захожу в альбомы с фотками. Удаляю вообще всё оттуда, что хоть как-то связано с Данилой. Включая фотки, на которых его нет.
А подумав ещё немного, удаляю вообще все фотки.
Вообще все.
И видео туда же. В корзину! И нахуй.
Чищу корзину и, наконец, чувствую облегчение.
Да. Именно это и надо было сделать.
Я начинаю жизнь с чистого листа. И жить прошлым не хочу.
Я его и так помню.
Буду заполнять альбом в телефоне новыми фотками. Фотками, где я счастливая. Успешная. Красивая. Спортивная. Классная. Такая, какой я очень хочу стать.
Но спустя несколько минут эйфория снова куда-то уходит. Будто вода утекает сквозь пальцы. Главное, не предаваться унынию.
Надо понять, как ответить на этот главный вопрос.
Что такого в этих счастливых, успешных и любимых женщинах, которые так красиво и классно живут?
Что в них, блядь, такого?!
Такого, чего нет у меня?
Будто волчица в зоопарке, расхаживаю по квартире туда-сюда. Опять в голову лезет чёрт-те что, но только не то, что нужно. А что нужно-то? Как ответить на этот вопрос? Как ответить на него правильно?
Подхожу к зеркалу и останавливаюсь.
Смотрю себе в глаза. Уставшие, чуть покрасневшие глаза.
Почему я не среди них? Почему я та, которая о такой жизни может только мечтать?
Что же со мной не так?...
Мне тридцать, я молодая ещё женщина. С сиськами, не уродка. Руки-ноги есть, работаю головой. У меня красный диплом, я ответственная, трудолюбивая, пунктуальная. Блин, да уверена, я многим бы из этих красоток фору дала бы, будь у меня такие деньги, как у них.
Но почему-то деньги есть у них, а не у меня. И мужики классные, спортивные и красивые – тоже у них. И дети… Любимые, счастливые дети.
У них классный отдых на Канарах, Мальдивах и Сардинии, а у меня – выходной с книжкой или с телефоном. Причём выходной – условный. С ворохом домашних обязанностей.
У них – классные, уверенные в себе, сильные мужья, а у меня снова какой-то жалкий никчемный уёбок.
У них – салоны дорогих машин, где они пьют шампанское, и откуда выходят, когда перед ними открывают дверь и подают руку. А у меня толкучка в метро с заспанными, обозлёнными, раздражёнными и уставшими людьми.
Да что там, у них свои машины! Причём, машины крутые, красивые, стильные!
А у меня даже роликов нет, хотя я о них мечтаю уже третий год…
У них шикарные дома и многокомнатные квартиры с панорамными окнами, а у меня сраная арендованная двушка в панельной “хрущёвке” на окраине города. И подъезд с облезлыми стенами и алкашами.
В Москве, чтобы снять квартиру более-менее хорошую, надо зарабатывать раза в два больше, чем я! При том, что я пашу, как лошадь!
