Текст книги "Погонялово "Хомяк" (СИ)"
Автор книги: Ксения Лестова
Соавторы: Ксения Лестова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)
Глава 3
Маша
Сон сморил почти сразу. Я только успела пробормотать заветные слова: «Сплю на новом месте, приснись жених невесте», как мысли стали путаться. А темноту развеяло яркое сновидение…
На залитой солнечным светом полянке в траве пытался спрятаться упитанный хомяк. Неподалеку разгуливал величественный индюк и смешно кудахтал. Если непонятные душераздирающие звуки можно так назвать. Так вот, это пернатое чудо топтало травку, медленно приближаясь к несчастному, явно чем-то обеспокоенному хомячку.
Громкий стук проник в сознание и заставил странное видение подернуться рябью. Вскоре оно совсем исчезло, перепуганное громогласным:
– Мля!
Кажется, Меркулов споткнулся о свои же ботинки. Что, мальчик, думал, я буду наводить порядок? Еще чего. Свои вещи уберу (кеды сиротливо стояли под тумбочкой в прихожей, благо у той ножки были высокие), а твои и под страхом смерти не трону.
Тяжелые громкие шаги послышались за дверью комнаты. Напряглась, прислушиваясь. Куда пойдет? Если заявится ко мне, рискует быть покусанным и «обласканным» одним не выспавшимся хомяком. Если выберет другой путь – свою спальню, возможно, и сжалюсь.
Открыв глаза, посмотрела на висящие на стене часы. Половина четвертого утра. Ничего себе у них гонки. Или Макс задержался по другой причине? Посидел со своими такими же немного неадекватными друзьями в машине. Или они устроились в каком-нибудь кабаке, чтобы склеить девчонок. Угу… ведь каждый самовлюбленный индюк прячет в кармане своих брюк не только орудие пыток, но и суперклей.
Снова грохот и я окончательно убеждаюсь в том, что сон мне сегодня больше не светит. Села в кровати, смотря мутным взглядом прямо перед собой.
Бах!
Опять Меркулов что-то свалил. Или упал сам, что более предпочтительно.
Встала, отправила кофту, которая умудрилась каким-то образом задраться, оголяя пупок с поблескивающим в нем украшением. Не надевая замученных жизнью тапочек, побрела на встречу с источником шума и мата. Как с ним Светка жила? Я бы уже через неделю такого безобразия сбежала. Если бы не обстоятельства…
Открыла дверь, вышла в коридор. Шум в соседней комнате на пару секунд прекратился. Потом все началось с удвоенной силой.
– Эй! – позвала, не смея приближаться к деревянной преграде. Входить в его спальню? Еще чего. Я пока не совсем сошла с ума и…
Бабах!
А вот это уже точно Макс свалился.
Все-таки я мягкотелая, бесхарактерная слабачка. Вместо того, чтобы злорадствовать и стоять, наслаждаясь звуками падающего на пол тела, я рванула к двери, открыла ее и влетела в комнату. В которую заходить мне было запрещено.
Максим сидел на полу, привалившись спиной к кровати. Голова опущена, из-за чего длинная челка прикрывала глаза. Ноги согнуты в коленях. Руки покоятся на них. Костяшки правой руки разбиты в кровь. Это что такое?
– Кхем, – дала знать, что бессовестно ослушалась Меркулова. Будто он не слышал, как я там в коридоре топала и недовольно сопела. А уж открывая дверь, и не думала скрываться. Этот же… ноль эмоций.
Макс приподнял голову, посмотрел на меня исподлобья (и чего разглядел, челка ведь мешала) и поморщился. Так обычно смотрят на кое-что пахучее, в которое случайно можно наступить, если не смотреть себе под ноги. Такое сравнение себя любимой с… не буду говорить чем, резануло ножом по сердцу. Самооценка и так не очень, тут рисковала превратиться в прах.
– Хомяк, – хрипло произнес Максим, опять опуская голову. – Чего пришла? Говорил же, не суйся сюда.
– Так ты упал… – Нервно почесала у себя за ухом. Нервы при такой жизни ни к черту. – Вот я и пришла если что, позлорадствовать. Что, не видно, что ли? – попыталась изобразить на своем лице кровожадную усмешку. Но то ли лицо у меня не кровожадное. То ли я понятия не имею, что такое усмешка. Получилось лишь грустно улыбнуться.
– Пришла потанцевать на хладном трупе?
– Это уже из ряда фантастики.
– Иди спать, Хомяк. Обещаю больше сегодня не шуметь.
– Сегодня это когда? В смысле ты считаешь еще за вроде как прошедший день или только-только начавшийся?
Я топталась неподалеку от выхода, готовая в любой момент делать ноги. Кто знает этих пьяных и буйных? Да и… с кем успел подраться?
Макс вскинул голову, посмотрел на меня уже не таким замученным взглядом, даже правый уголок губ слегка приподнялся. Это что… мы пытаемся улыбаться? Я не брежу? Это происходит на самом деле?
– Сегодня значит – сегодня. По крайней мере, постараюсь.
– Вот это уже больше похоже на правду, – кивнула. – Где это видано, чтобы Максим Меркулов был уверен в своих словах и действиях?
– Хомяк… – сказал, будто предупредил.
– Есть будешь? – спросила, чтобы этот бедовый не успел закончить фразу. И так понятно, что хочет сказать. Дескать, помалкивай, а то отхожу по тому месту, на котором ты обычно сидишь. И которым ловишь неприятности… Не нужно было обладать огромным опытом в чтении эмоций по человеческому лицу, чтобы это понять.
– Буду, – задумавшись на добрых полминуты, не меньше, ответил Макс. – Завтра куплю продукты. Чтобы ты с голоду не померла. Чувствую, если похудеешь хотя бы на килограмм, Светка с меня потом три шкуры сдерет.
– Я сама планировала купить себе еду.
Не хватало еще полностью сесть на шею ненавистного парня и свесить ножки.
– И на долго хватит твоих денег? – Меркулов иронично изогнул одну бровь, всем своим видом намекая, что думает о моей самостоятельности.
– Тебе какое дело? – не знаю почему, но эти его слова сильно задели.
– Собственно никакого.
С трудом поднявшись на ноги, Максим направился на выход. Я отошла подальше, чтобы он не смел затрагивать мое личное пространство. Мне не нравилось, когда он был так близко. Сжималась, как пружина и готовилась к словесным баталиям. Этот мальчик из так называемой «золотой молодежи» получал удовольствие, выводя меня из себя.
Выйдя в коридор, Макс пошел в сторону кухни. Я за ним следовать не стала. Сам разберется. Лучше потрачу время с пользой и просмотрю конспекты. Повторю пройденное, если что-то забылось. Учеба только началась, а от потока информации уже побаливала голова.
Сидя на кровати Светки, я лазила в телефоне в очередной раз ища определение непонятного слова. Преподаватели часто любят использовать заковыристые формулировки, чтобы при сдаче экзамена или зачета, студент не мог нормально выговорить вызубренный материал. Больше должников, больше можно «заработать». И пусть сто раз скажут, что руководство ВУЗа борется со взяточничеством, ничего по большому счету не меняется из года в год.
Примерно через час нос стал улавливать аппетитные запахи. Поначалу подумала, что мерещится. Есть хотелось все больше и больше, однако я старалась не зацикливаться на голоде. Еды как таковой в холодильнике все равно не осталось. Готовить было не из чего.
Я продолжала сидеть и пытаться понять определение длинного и трудновыговариваемого слова, а аромат все усиливался. Еще немного и я как Рокки из мультфильма «Чип и Дейл» воспарю над кроватью и полечу на встречу с едой.
Отложив телефон, пошла проверить, что происходит на кухне. Было, конечно, подозрение, что это соседи с утра пораньше решили устроить себе королевский завтрак. Подозрение было, а вот голод упрямо толкал меня в сторону святая святых каждого студента. Войдя, увидела суетящегося у плиты Меркулова. Протерла глаза, не веря увиденному. Ущипнула себя за запястье. Прикусила губу. Короче, делала все, чтобы проснуться. Но сон не собирался исчезать. Он стоял и ловко орудовал лопаткой, переворачивая на сковородке хорошо прожаренные куски мяса вместе с кольцами репчатого лука.
Боясь обнаружить свое присутствие, выглядывала из коридора, прижимаясь к стене. Правую руку устроила на косяке, чтобы не дай бог не потерять равновесие. Поза была неудобная.
Во рту появилась слюна. Сглотнула, продолжая смотреть на аппетитные кусочки свинины и мечтать о том, чтобы их попробовать.
– Чего встала? – спросил Максим.
Дернулась от неожиданности. Если бы не держалась за косяк двери, точно бы свалилась. Это я так громко сглотнула, или он сам заметил?
– Садись, почти готово.
– А… – выдавила из себя, не веря в услышанное. – Я готовила.
– Я уже съел.
– Все? – Округлила глаза. Для меня там на два раза было. Неужели, все съел? Это на него продуктов не напасешься.
– Все, – подтвердил. – Садись, давай. Вижу, глаза голодные.
– Нормальные у меня глаза, – не спешила входить на кухню. В морозилку я не лазила. Микроволновкой с кучей наворотов пользоваться опасалась. Поэтому замороженные продукты пока пригодными для готовки не считала.
– Топ-топ, Хомяк, – мне указали лопаткой в сторону стола. – Если тебе так хочется, потом купишь себе, что пожелаешь. Настаивать не собираюсь. Но сегодня, так уж и быть, я тебя покормлю. За то, что рано разбудил. Компенсирую, если можно так выразиться.
– Ты и готовишь? – Сделала первый шаг вперед. Мясо так пахло, что я на самом деле рисковала превратиться в подобие Рокки. С несколькими поправками: я не мышь, не мышь мужского пола и объектом моей страсти станет далеко не сыр.
Подойдя к столу, устроилась на ближайшем стуле и посмотрела на обжаренные ломтики белого хлеба и отварной картофель. В тот момент мне казалось, что в своей жизни я не видела ничего аппетитнее. А уж если мне разрешено все это попробовать… И где, спрашивается, они прячут картошку? По всем полкам-ящичкам я, понятное дело, не лазила. Не моя кухня. Но все равно…
– Улыбнись, Хомячок. Не отравлю. – Передо мной поставили чистую тарелку.
– Это ты так за мной типа ухаживаешь? – попыталась пошутить, чтобы скрыть свою неловкость.
– Это я буду пытаться тебя накормить.
Вскоре на тарелке лежал аппетитный кусок мяса, три половинки картофеля и ломтик хрустящего хлеба. Не то чтобы полезная еда, но очень вкусная, как оказалось. И чай, заваренный Меркуловым, был выше всяких похвал. С привкусом черной смородины и мяты.
Сам Максим устроился напротив и, не смотря на меня, приступил к поглощению пищи. Видимо, то, что я приготовила, слишком быстро переварилось. Или на самом деле так много ест?
– Вкусно, – прожевав кусочек свинины, сказала. – Ты вкусно готовишь, тебе кто-нибудь говорил?
– Да, – уплетая картофель, сказал Макс, – Светка.
– И все? – удивилась. – Я думала, ты для каждой своей красотки наготавливаешь. Компенсируешь, – фыркнула.
– Мне нечего им компенсировать, – меня наградили недовольным взглядом. – Ешь, пей и лучше молчи. Мало ли, захлебнешься… ядом.
Насупилась, и опустив взгляд, полностью переключила все свое внимание на ранний сытный завтрак, больше похожий на очень поздний ужин.
– Язва, – проворчала и отправила в рот еще кусочек мяса. Он может сколько угодно ворчать и пытаться задеть меня. В эту самую минуту я просто наслаждалась аппетитной и, на первый взгляд, вкусной едой.
Само собой, как и многие девушки я умела и любила готовить. Что-нибудь простое, сытное и быстрое. Два года учебы и жизнь в общежитии приучили не топтаться часами у плиты, экспериментируя с изысками. Это дома, помогая маме с готовкой, мы могли надолго «застрять» на кухне. Пока папа изнывал в комнате и ждал, когда мы прокричим «Готово!».
– Если ты умеешь готовить, почему сказал, чтобы это сделала я? И почему, в таком случае, холодильник почти пустой? – Чего это, спрашивается, я сегодня такая смелая?
– Если я умею готовить, это еще не значит, что у меня есть на это время.
И как в него столько влезает? Обжора. Удивительно, что с таким аппетитом он не превратился в шарик. Представляю, что бы со мной случилось, увидь я два дня назад изменившегося до неузнаваемости Максимку. Зато ему бы навряд ли хватало сил для зубоскаливания. Весь его интерес крутился вокруг курочки-гриль или жареной с грибами картошечки.
– Ты о чем-то задумалась, – ворвался в ход моих странных мыслей голос Меркулова. – И это немного пугает.
– Почему? – все так же не смотря на парня, проговорила. Нанизала на вилку картошку, съела и чуть было не замурчала от наслаждения. А все потому, что еще и обжаренный лук подцепила.
– И вот так не делай.
– Как? – удивившись, таки подняла взгляд на сидящего напротив Макса. Его тяжелый потемневший взгляд мне сразу не понравился.
– Во-первых, – отодвинув от себя опустевшую тарелку, приготовился к пояснениям гонщик, – мы не то чтобы ладим. Зная тебя, я могу предполагать, что ты продумываешь, какую-нибудь изощренную колкость. Во-вторых… – Я в нетерпении облизнула губы. Побыстрее бы ты с разговорами заканчивал. Голод не тетка, как говорится. Еще и темы затрагиваешь не очень приятные. Не монстр я, чтобы всякие каверзы круглосуточно придумывать, да колкими словами по больному бить. Утро не способствует. – Не провоцируй.
А это он к чему сказал? Что я сделала?
Нервно еще раз облизнула губы. Так, на чем я закончила? Ах да, сочный кусок свинины. Лучше не думать о странностях Меркулова, забивая себе голову ненужными догадками и подозрениями. На повестке дня лекции и работа. Не хотелось бы вылететь с последней так скоро. Если честно, вылетать не хотелось еще года четыре точно.
Встав из-за стола, Макс убрал за собой посуду, замочил ее в холодной воде и скрылся в своей комнате. Я осталась сидеть на кухне в гордом одиночестве и размышлять… Никак не получалось выбросить этого недогонщика из головы. Почему он так себя ведет? То словно убить хочет, то проявляет пусть скупую, но заботу. Вон… приготовил наивкуснейший завтрак, поделился им со мной. А я… даже спасибо сказать не успела. Похвалила его кулинарные способности и все. Дальше весь наш разговор скатился до уже привычных пикировок. Жаль, что мы все никак не найдем с ним общий язык. Хотя бы на ближайшее время.
И вообще, надо будет собраться с мыслями и начать искать себе приемлемое жилье. На худой конец кровать на съемной квартире. Скинусь с кем-нибудь и буду оплачивать всего часть необходимого. Поспрашиваю девчонок из группы, вдруг кто захочет. Приезжих у нас не то чтобы много, но предостаточно. Если что, можно подойти и к знакомым знакомых. Куда деваться? Два месяца в компании Меркулова – это хождение по минному полю без миноискателя. Никогда не знаешь, когда рванет.
Помыв посуду за собой и Максимом, пошла собираться на учебу. Приеду к институту пораньше. Покручусь возле аудитории или зайду в столовую, попить кофе, коротая время. Голова была чугунной, поэтому о зубрежке речи не шло. Хватило часа с утра пораньше.
Настолько задумала, что когда подходила к комнате Светы, чуть было не впечаталась в Максима, который, распахнув дверь своей спальни, выскочил из нее уже полностью одетый. Поверх светло-зеленой футболки натянул кожаную куртку (погоду сегодня обещали мерзопакостную), темные джинсы. Правая штанина порвана на колене. В руках он держал пачку сигарет. Одна, кстати, уже была зажата между губами. Так и не бросил эту вредную привычку.
– Удачи, Хомяк, – сказал, направляясь в прихожую.
Меня не удостоили и взглядом. Не удивительно, но в сердце почему-то кольнуло чувство обиды. И когда его холодность стала такой ядовитой для меня? Я Хомяк. Грызун, чуть было, не попавший под его ботинок. Чудом спасающийся от этого живодера.
Было ли уместно такое сравнение сейчас, когда я, сытая и более-менее довольная жизнью, пошла собирать сумку, не знаю. Пыталась не забывать, с кем имею дело. Не обманываться лишний раз. Не доверять тому, об кого уже не раз обжигалась. Хотела стать ему хотя бы другом. А в итоге оказалась никем. Нас связывала невидимой нитью Светка. Если бы не эта шебутная девчонка, наши пути бы так и не пересеклись. И непонятно, радоваться этому или нет. Ясно одно – чем дальше мы друг от друга, тем лучше. Значит, хватит пользоваться гостеприимством подруги и пора решить вопрос с жильем. Это единственный выход.
Макс
Это уже ни в какие ворота не лезет! Да что со мной творится?! Вместо того, чтобы залечь спать, пришлось свалить из собственного дома. И для чего? Для того, чтобы отсидеться в машине, пока Хомякова будет собираться в универ. Хмель еще не выветрился из головы, адски хотелось спать, но я не мог позволить себе оставаться в одной квартире с ней. Кажется, она так и не поняла, что со мной что-то не то, и списала сказанное вслух «Нарываешься» на личную неприязнь. Пускай так, лишь бы не начала думать, что я не нее запал. Тем более, что это не правда. Так, спортивный интерес, ничего более.
Меня уже не мутило, однако не хотелось стеснять Машку своим присутствием. Разбудил, нагрубил, все, что она наготовила, сожрал… Думал, что она ничем не лучше Юльки, ан нет – кашу с вечера сварила, хоть и на воде, но вкусную. Бухой повалился перед ней на пол… Это вообще как? Что я, алкаш конченный?
А как она прибежала ко мне, почувствовав аромат жаренной свинины… Я бы умилился, если бы не было так тошно. В более бредовой ситуации еще не бывал. И вот гадство, на тусу на Воробьевых Горах мне оказалось плевать, на всеобщее мнение, на их осуждение и неприязнь – тоже. Теперь-то почему я стал с кем-то считаться? Дождался бы, пока она свалит, и встал у плиты. Тем более, что мои кулинарные способности обычно для девок остаются в секрете. Об этой моей маленькой странности знают только домашние. Даже Миха не в курсе о том, что я умею держать в руках шумовку. Но ведь Маша не виновата в том, что ее выгнали из общаги, не дают постоянной работы и, собственно, в том, что ей в сожители достался полнейший раздолбай? Вот и захотелось хоть чем-то загладить свою вину.
Воспоминания о короткой драке, в которой я стал невольным участником, тоже выветрились. Просто кто-то был недоволен тем, что я пришел первым. Подрезал на одном из поворотов, чуть не отправив соперника таранить магазин с говорящим названием «Зайка Фло». Представляю, как бы удивился продавец, увидев среди довольно своеобразного товара торчащий из разбитой витрины капот автомобиля.
Свежий утренний воздух немного прояснил разум, и я вспомнил кем являюсь на самом деле. Не ценящий свою жизнь богатенький придурок, весь смысл которого сводится к одному – как получить еще больше адреналина. Гонки всегда были моей страстью и способом получения острых ощущений. Сносящих крышу и сводящих с ума. Вот и сегодня ночью я выложился на полную. Не дал Сэму победить. Обошел его на повороте, чуть было не впечатавшись в столб, но смог финишировать первым. Я ничего в те минуты не чувствовал. Не испытывал ни страха, ни сомнений в том, что делаю. Быстрее, еще быстрее… Я и автомобиль будто слились воедино.
Хомякова вышла из подъезда примерно через тридцать-сорок минут. И снова это ощущение голода. Только теперь я осознал, что это не из-за еды, а из-за недостатка секса. И дело было вовсе не в том, что я пренебрег вниманием стольких девчонок в баре. Нет, мне хотелось конкретно одну девушку, которая справедливо полагала, что вызывает у меня лишь отвращение. Которая постоянно видела, как при ее появлении я морщился, кривился, отворачивался и начинал хамить. Но я не мог поступить иначе. Не имел права дать себе слабину, потому что до одури, еще со школы хотел ее. Машка была для меня недоступна, так же, как Солнце для наших ученых. Всегда непредсказуемая, горячая и дерзкая, она не подпускала к себе близко никого, кроме моей сестры.
Со временем я научился воздвигать между нами стену. Обидные шуточки, сарказм и фальшивое презрение стали постоянной ее основой. Желание притуплялось, и на его место приходило раздражение. Потом оно сменилось безразличием. Наши пути разошлись. Я окончил школу и переехал в Москву. И надо же было Свете поехать за мной и притащить с собой свою подружку! Я тихо снес это, с облегчением узнав, что девчонку зачислили в общежитие ее университета. Но надо же было такому случиться, что на третьем курсе ей оказалось негде жить…
Из-за нахлынувших эмоций сначала хотел вызвонить Адель или Виталину, но потом вспомнил, что они сейчас наверняка не в лучшей своей форме. Без штукатурки, с вениками вместо причесок на голове и помятые, они вызовут только отвращение.
Хотелка сразу перестала желать скорейшего применения на деле. Так было и в случае с Дашей, Олей, Полиной. Бессонова пока не сильно от себя воротила. Кстати…
Айфон показывал заряд тридцать процентов, но мне было наплевать. Залез в Инстаграм к «beautyladyU» и тут же наткнулся на пяток жизнеутверждающих постов опытной женщины-феминистки. Конечно же, моя бывшая хлебнула говна от хэйтеров, которые вылили на нее ведро помоев из-за моего кидалова. В принципе все они были правы. Юлька – дура, однако клюющая не на все, что при деньгах, ибо у самой бабла было немерено. Именно поэтому я с ней и встречался. Сама захочет, сама еды и тряпок поназакажет. Ни одного стоящего подарка ей не преподнес. Надо мне еще на такую… леди тратиться.
Закурив сигарету и в последний раз кидая на своего одичавшего Хомячка пылкий взгляд, начал потихоньку обдумывать план мести. Надо «возвращать» эту блогершу. И для начала необходимо «ошибочно» переслать красотке наше с Витой видео. Пускай побесится и устроит очередной скандал. Держу пари, что уже ночью мы с ней «помиримся». Очень жарко… Несколько раз к ряду на неделе. А потом снова кину. И я не ручаюсь, что на пьяную голову в очередной раз не включу камеру на телефоне. А будет плохой девочкой, еще и на порно сайте вывешу. Пускай потом перед отцом оправдывается, который, кстати сказать, частый гость на подобных порталах.
В универ сегодня ехать был не в состоянии. Спать хотелось до одури. Еле дождался, пока Машка скроется из виду, чтобы вновь вернуться домой и уже как нормальный человек залечь в постель. Странное чувство одолевало меня в ее присутствии. Мы как будто с двух разных планет. Я ночной зверь, жаждущий постоянной движухи и приключений. Она – спокойная, наивная и домашняя, живущая, как и многие другие, по расписанию. Для меня не существовало никаких правил, она же – самая настоящая ходячая инструкция. Вставать рано, учиться, работать, делать людям добро, когда они плевать на тебя хотели – это все про Хомякову. Собственно, как и моя сестра, всегда милая и прилежная девушка, которая легко может довериться полнейшему кретину, лишь на время примерившему маску «правильного мальчика».
Да, я такой, какой есть, со всеми недостатками и не привыкший делать из себя кого-то другого. А если человек с первого раза не понял, с кем связался, то это уже не мои проблемы. И когда я вижу, что имею дело с гнилью, то веду себя соответствующе. К сожалению, мое окружение сплошь состояло из этой самой гнили, однако я сам являюсь неотъемлемой ее частью. С Марией оказалось все иначе.
Она помыла посуду и ушла на учебу. О ней напоминала лишь спортивная сумка, валяющаяся в комнате сестры и аромат кофе. Я прекрасно знал, что Хомяк без ума от этого напитка, и что Светик частенько в свое время пользовалась этой ее слабостью, чтобы зазвать лучшую подругу к себе домой. Тогда я надолго уходил гулять, лишь бы только не пересекаться с Хомяковой. Мне не хотелось ее видеть. Ведь снова пришлось бы испытывать себя на прочность, а этого я совсем не желал.
Бессонова позвонила около одиннадцати утра. Разбудила меня, бессовестно крича в ухо разные колкости. Надо сказать, бальзам на душу, а то ведь я бы не успокоился, если бы она сделала вид, что не получала моей порнушки. Но если бы хоть на пару часов попозже… Голова квадратная от недосыпа. Еще и с бодуна…
– Меркулов, ты совсем озверел, что ли там на своих гонках? – очень кстати вспомнив про мое соревнование, орала в трубку Юля. – Какого лешего там вообще делаешь? Опять набухался?! И, конечно же, спутался с какой-то шавкой.
По всему выходило, что я самый подлый человек на свете и что именно мне стоит просить прощения у этой возвышенной во всех смыслах девчонки. Ну, я и попросил. Сделал вид, что половину не помню, что все это дикость и мне очень жаль. Она же ждет от меня этого? Ждет! Начиталась всяких романов о любви, где конченная тварь, встретив свою единственную, вдруг оказывается принцем на белом коне. Я еще в школьные годы Светку отучал от подобного чтива. Сколько времени потратил, чтобы она осталась нормальной и не поглупела от бредовых надежд на любовь с первого взгляда.
– Юль… – постарался добавить в голос как можно больше трагичности. Чтобы потом ей больнее было слышать меня настоящего. – Прости.
– Макс… – я уже представлял, как вздымается ее пышная грудь, как часто она задышала, как колеблется, желая меня немного помучить. Ага, как же… Разбежался. Неужели наивно полагает, что я готов ради нее меняться? – Ну, я не знаю. Ты мне причинил столько боли…
Началось. Я разбил ей сердце, а она добрая и не может просто уйти. Я ее мучаю, раны в организме кровоточат, а я, скотина такая, еще и ничего не отвечаю. Стыдно, ага… Типа я все понимаю и осознаю, каким мерзавцем являюсь. О, да, я так люблю ее, что готов «ломаться». С ней… Именно с ней я буду лучше. Вот она основа женской логики. К черту психологию, которая говорит, что человека нельзя переделать. Можно только сломать. Да, я не настолько туп и то, что все вокруг видят одну грязь – это лишь прочная стена, за которой скрыта моя настоящая суть. И черта с два ее кто-нибудь увидит.
– Я даю тебе последний шанс, Максим. – Я терпеть не могу когда меня называют полным именем. И Бессонова об этом знает – просто глумится, потому что (мало ли?) наверняка записывает наш разговор, чтобы потом обнародовать ключевые его моменты в каком-нибудь видео, составленном из мельтешащих фоток и аудио записи. В последнее время она часто увлекалась подобными экспериментами. Телефонный разговор и маленькая презентация мимишных фото. – Или ты поклянешься мне на крови, что согласен меняться, или между нами все кончено.
Чего? Это ко мне запоздало пришла белочка, или Юля совсем спятила? На каких она там сайтах полазила в мое отсутствие? А я точно потом вылезу живым из ее койки?
– Милая-а… – протянул я, уже сомневаясь в том, действительно ли хочу ее завалить и кинуть. Вообще, если бы не Хомяк, то сегодня мне было бы не до секса. – А как ты себе это представляешь?
– Я расцарапаю тебе спину и буду слизывать капельки крови с твоей поврежденной кожи, – томно проворковала блондинка. Я засомневался в ее адекватности. – Ну, немного. Чтобы наказание свершилось. Ты же знаешь, что я не выношу вид крови.
В том-то и дело. От одной капельки она может завизжать так, что все стоящие рядом оглохнут. А тут «расцарапаю». Нет, ночью, когда не видно, она подобное уже проделывала. Только не задумывалась о том, что после ее острых ногтей я потом весь покарябанный. Что ж… посмотрим. Меня всегда это только раззадоривало.
– Ну, тогда я готов принять жертву ради тебя, – выдохнул, стараясь не начать ржать раньше времени. – Во сколько?
Юлька понятия не имела, на что подписывалась. И, конечно же, знать не знала, что я собирался с ней сделать. После этого у нее между ног болеть будет и подружкам будет совестно рассказывать о нашем бурном примирении. Я могу…
– Сегодня я полностью свободна, – промурлыкала красотка и отключилась.
Глупая, думает, я настолько к ней привязан. Впрочем, не мне об этом беспокоиться. И, да, ночевать я сегодня конечно же не вернусь, так что goodbye Хомякова.
Маша
Когда дверь за Меркуловым закрылась, я пошла собираться. Состояние было странным. Вроде меня не облили грязью, а все равно гложет какое-то неприятное чувство. С одной стороны, мне не должно было быть до этого никакого дела. А с другой – захотелось огреть этого парня чем-нибудь тяжелым по голове, чтобы перестал строить из себя… не пойми кого. И надо бы задуматься, с чего вообще меня это волнует, а нет. Нет в голове ни одной мысли на этот счет.
Собрав сумку, переоделась в джинсы и свитер и побежала в прихожую. Натянула любимые кеды, стащила с вешалки тонкую курточку и побежала дальше.
У института оказалась раньше, чем планировала. Еще бы… Как на зло и светофор загорелся зеленым вовремя и поезд в метро приехал. Пришлось сидеть на сырой скамейке (ночью шел дождь) и копаться в телефоне, лазая по сети. Хватит с меня зубрежки. Голова и так мутная. И это начало дня, который обещает быть длинным и муторным.
Примерно через двадцать минут постепенно стал подтягиваться народ. Топтаться у урн и затягиваться сигаретами. Пришлось отсаживаться поближе к главному входу. В итоге, когда охрана ее распахнула, я была одной из первых, кто рванул в сторону гардероба. Потом пришлось томиться в ожидании у аудитории, устроившись на теплом и сухом подоконнике (и это был огромный плюс).
Я не то, чтобы легко находила язык с незнакомыми людьми. Чаще всего зажималась и стеснялась общества. Особенно, если никто сам не торопится идти на контакт. В этом плане мне сложно сделать первый шаг. Чаще всего я остаюсь не при делах. Со мной не ищут общения. Как не тороплюсь искать его я сама. Поиск работы не в счет. Тут волей-неволей приходится общаться с потенциальным работодателем. Если покажешь себя слабым и стеснительным, работу можешь и не получить. Приходилось растягивать губы в фальшивой улыбке, брать себя в руки, представляя, что я будто смотрю на незнакомого человека со стороны. И вовсе не я это сейчас разговариваю, словно блею. В этом случае становилось немного легче и спокойнее.
Так с чего меня вдруг потянуло на философию…
Крепкой дружбы у меня ни с кем из группы так и не сложилось. Общалась со всеми, по мере необходимости. На общие тусовки тоже ходила. Радости при этом не испытывала, уставала, как черт и грустила из-за денег, которые были потрачены на бутылочку минералки. Цены в клубах были настолько завышенными, что диву давалась, почему обычная вроде как вода стоит таких бешеных денег.
Из-за того, что не была любителем поболтать, встрять в разговор или перетянуть внимание на себя, одногруппники, пришедшие после меня, удостаивали меня либо коротким «Привяу», либо быстрым кивком. К такому проявлению «интереса» к своей персоне я привыкла. Отвечала парням и девчонкам тем же, предпочитая общению с ними – телефон.
Мимо прошла Ленка, девчонка, с которой я собиралась переговорить в первую очередь. Соскочив с подоконника, сунула телефон в карман джинсов и, придержав девушку за руку, подвела ее к окну.
– Хомякова? – Такой прыти от меня явно не ожидали.
– Да, – кивнула. – Молодец, что не забыла.
– Шутница, – фыркнула одногруппница. – Чего тебе?
Теперь уже она стала протирать штанами подоконник. Села на нагретое место… Смотрит так выжидательно. Надеется, что «скормлю» ей какую-нибудь интересную сплетню? Нет уж, про Меркулова я тут заикаться не стану. Он, конечно, не являлся знаменитостью этого института и о нем тут слыхом не слыхивали. Однако, закон подлости никто не отменял. Вдруг эта любительница слухов о нем знает? Как в таком случае буду выкручиваться?
