Текст книги "От судьбы не убежишь (СИ)"
Автор книги: Ксения Лестова
Соавторы: Лидия Чайка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)
Глава 4
До свиданья,
Мой любимый город
Я почти попала
В хроники твои.
Ожиданье —
Самый скучный повод
Нам с тобой так мало
Надо для двоих.
Земфира, «До свиданья»
В городе мы были уже ближе к вечеру. Оказывается, после трансформации мой зверек развивает не шуточную скорость. Хоть с чем‑то мне в этой жизни повезло. У меня есть мега зверь!
Заходить в гостиницу мы не стали. Хотя я очень хотела. Зря мы что ли столько шмоток купили? Но Мик успокоил меня, сказав, что обязательно сводит меня по магазинам на ближайшей планете. Мне ничего другого не оставалось, как кивнуть головой и безропотно согласиться.
На борт корабля я поднималась в самом хмуром расположении духа. И даже явная угроза в лице Гера меня не пугала. А тот, заскрипев зубами, проводил меня прожигающим взглядом. Ой, какие мы обиженные. Как же. Какой‑то жалкий второсортный товар вздумал убежать. И не просто вздумал, а убежал.
Меня проводили на верхний уровень и оставили одну в огромном помещении. То, что это спальня капитана, я не сомневалась. У него же собственнические замашки. Он же у нас ревнивый до одури. Вот ведь, вляпалась. И ведь нравится мне все это. Только вот когда это все не касается моего личного пространства и свободы. Каюта (это же так называется да?) была выдержана в светлых тонах. Ни каких мрачных оттенков, только бежевый и светло – серый. Мне понравилось. Посередине стояла большая кровать, по бокам от нее какие‑то сенсорные панели. Назначения их я пока не знала. В дальнем углу была высокая прозрачная дверь. Скорее всего, она вела в ванную комнату. С другой стороны была еще одна, идентичная, но более затемненная. Скорее всего, гардеробная. Пройдя по периметру комнаты, я первым делом решила сходить в душ. А то ночь на листьях и сухих ветках свежести моему лицу не придавала.
Скинув на ходу платье (хотя эти тряпки сложно было назвать платьем) я схватила первое попавшееся полотенце и забралась в душевую кабинку. Нажала на панель регулятора температуры и подставила лицо слегка прохладной воде. М – м-м. Блаженство.
В таком положении я провела примерно час. Вылезать не хотелось, поэтому я, закутавшись в полотенце, стала разглядывать ванную комнату более внимательным взглядом. А ничего так. Миленько. Большое зеркало в полный рост, полочки с разными тюбиками, скляночками, баночками. Хм. И что же это за баночки такие? Взяв в руки пару флакончиков, я стала читать названия. Несколько я отставила сразу, так как не могла понять язык, на котором сие было написано. А вот пару прочитать получилось. Гель для душа с ароматом клубники (причем с натуральными компонентами, такое в стандартную панель, как в душе у Микка, не засунешь), шампунь для крашеных волос с эффектом ламинирования. Засопев, я поставила все тюбики на место. Они были явно предназначены для женского пола. Мужчины обычно не любят пахнуть клубничкой. Вот ведь бабник а! Нет, я, конечно, не имею на него никаких прав, но ревность завозилась в моем израненном сердечке и нагло надо мной хихикала. Постояв еще пару минут и размышляя над своей незавидной долей, я вышла из ванны.
А там… М – м-м… Нельзя так со мной! Плохой капитан! Жестокий!
– Чего замерла? – вывел меня из душевных терзаний голос.
Тряхнув головой, я отогнала от себя ненужные мысли и отвела взгляд.
Блин… Он такой… Такой… Вот нельзя при мне разгуливать в одних трусах! Нельзя! Я барышня хрупкая и наброситься могу.
– Юлия – я-я, – промурлыкал над моим ухом этот безжалостный соблазнитель.
– У – у-у… изверг, – выдохнула, пытаясь отстраниться.
Да кто бы мне еще дал такую возможность! Отстраниться не получилось. Меня крепко сжали в объятиях и стали нагло целовать. Мои руки уперлись в твердую грудь мужчины в жалкой попытке его от себя оттолкнуть. Ну и кого я обманываю? Мы немного в разных весовых категориях. Пока я предпринимала свои жалкие попытки высвободиться, его руки стали исследовать мое тело, забираясь под полотенце. Еще через секунду на мне ни осталось ровным счетом ничего. Поёжившись, я инстинктивно прижалась к теплой груди мужчины. А там… короче… ну… В общем намерения Рена мне стали тут же известны. Прижав меня к себе еще сильнее, он положил мои руки к себе на плечи и приподнял так, что мои глаза оказались на уровне его. Красивые. Холодного оттенка металла. Дальше я почувствовала, как моя спина касается чего‑то холодного и с этого холодного что‑то падает. Ах, ну да. Там же на стене картина висит. Висела. Теперь вон на полу валяется.
– Юлия – я-я, – прохрипел Рен в мое ухо.
Одна его рука упиралась о стену, а второй он поддерживал меня навису. Неужели он такой сильный? Или это я такая легкая? Додумать свои мысли я не успела. Резкий толчок и, вскрикнув, я сильнее обхватила мужчину за шею. Никогда бы не подумала, что на весу может быть так… хорошо. Нереально хорошо. Упс, кажется, мы опрокинули стул… ну и ладно. Камасутра нервно курит в сторонке по сравнению с нашим эротическим танцем, на что угодно могу поспорить, там и половины поз нету. Добрались до кровати мы не скоро, мужчина явно намеревался показать мне всю свою силу и смекалку, мол, дорогая бежать даже и не пытайся я тебя везде найду. А как найду не отпущу… вот так, например… а еще вот так…и вот так. В общем на кровати было не судьба.
Я, конечно, не являлась невинной девицей. У меня был довольно продолжительный роман. Но ничем серьезным он не закончился. Так что некий опыт в амурных делах у меня имелся. Но что бы мне было настолько хорошо? Такого не было ни разу. Рен собирал своими губами мои стоны и не давал даже вскрикнуть. Пару раз даже прикусил, но больно не было, только губы после этого слегка горели.
После бурного навесного кхм… того самого, мы как‑то резко переместились на кровать. Разгоряченные, мы не чувствовали прохлады простыней. Обняв меня за талию, Доррен уткнулся мне в шею носом и, вскоре, его дыхание стало ровным.
Я еще долго пыталась заснуть, ворочалась с боку на бок, но сон ко мне пришел только под утро.
– Вставай, соня! – пропели низким баритоном мне в левое ухо. – Пора завтракать.
Ра – а-ано еще… Заведите будильник на попозже. Эх – х-х… Я хочу спать, спать хочет меня, но Доррен не хочет, чтобы мы были вместе.
– Я сплю – ю, – мурлыкнула в ответ.
– Ну уж нет. Нас не правильно поймут остальные.
– А мне все равно, – не сдавалась я, – сам меня сюда затащил, сам теперь и оправдывайся.
– Значит, по – хорошему не хочешь?
– Не – а, – я зевнула, поглубже зарываясь в одеяло.
– Сама напросилась, будет по – плохому, – был ответ. Вот лично мне, в данный момент, все равно…
Да – а-а, недооценила я Рена. Думала, как всегда, начнет рычать и все такое. А он… Подсунул мне под нос чашку ароматного кофе… С булочкой… М – м-м…
– Это запрещенный прием, – открыла глаза, – я буду жаловаться.
– О – о-о! Как страшно! И кому же, если не секрет? – поинтересовался мой искуситель.
– Капитану этого корабля, – засмеялась я и взяла, наконец, из рук Рена свой завтрак.
– А зачем ты натянула покрывало до подбородка? – Рен как‑то подозрительно выгнул бровь.
– А что же, мне голой завтракать, – вполне натурально удивилась я. – Кстати, а что мне одеть? Не могу же я разгуливать по кораблю, завернутой в простыню?
– Могу предложить тебе свою рубашку, но сейчас тебе одеваться совсем не обязательно, – намек был на лицо, и я пропустила его мимо своих глаз. Ни чего не вижу, ни чего не знаю.
– Рубашка, так рубашка. Интересно, как на это отреагирует Гер?
– А причем тут Гер? – насторожился Доррен.
– Ну, ты же меня не будешь держать тут взаперти? Вот я и уточнила, как отнесутся члены твоего экипажа к любовнице своего капитана, разгуливающей в одной рубашке…
– Ты не будешь отсюда выходить, пока мы не сядем на Черную планету, – зашипел Доррен.
И прямо опять тоскливо как‑то стало… А вот слезы нам сейчас не нужны, ни к чему этой сволочи видеть мои эмоции. Я включила безразличие, пока…
– Хм – м-м… Та же клетка, но с большими удобствами, получается.
– А что тебе не нравится?
Тяжелый случай. Ему целую лекцию прочесть, что конкретно мне во всем этом не нравится? Все! Но это тоже придется объяснять. Поэтому ответила.
– Да нет, все нормально, – и на что я надеюсь?
– Вот и прекрасно! Я ушел! До вечера! – и ушел. И не поцеловал. А голос какой‑то не родной…
Так, Юлька, из‑за гадов не расстраиваются! Лучше подкрепись перед подвигами. Поднос с едой, где ты родимый? Я уже иду… Стресс снимать. Как же он меня довел! Я на завтрак уже куриные крылышки с рисом поедаю! Еда вообще очень хороший антидепрессант. Очень! Отвечаю, сама только что испробовала.
И сразу так хорошо стало, что потянуло на мелкие пакости. Нет, чтобы совершать пакости, нужно одеться. Ишь, чего захотел, голой при нем разгуливай! Ага, и удовлетворяй, как у него там зачешется. Не на ту напал. Надо подумать, как ему отомстить и, главное, в чем? Так, если я у него в ванне нашла бутылек с женским шампунем, то, может, и шмотки женские имеются? С этой мыслью я потопала к гардеробной. Открыла дверку и прямо с порога поняла – в точку! Два женских платья и пара туфель. На самом видном месте висят, с ума сойти! И это капитан космического корабля, М – да. А мне уже все равно, сойдет! И пусть узреет воочию свою оплошность. Нечего оставлять принадлежности одной своей любовницы, когда приводишь другую.
Я быстро оделась и пошла в ванну, причесываться. Ради интереса решила по ящичкам полазить… А там и тушь нашла и помаду… ладно живи, некогда мне сейчас сопли разводить. На досуге разберемся. А пока, надо решить, чем бы насолить Доррену. Хех, с его собственническими наклонностями это довольно просто. Нужно только выйти на капитанский мостик к нему. Чтобы все меня видели. А перед этим, надо попытаться увидеть Микка. А я не потеряюсь? Интересно, тут есть где‑нибудь план корабля? Мой взгляд упал на электронную панель, вмонтированную в стену. То, что надо!
Я нажала на кнопочку с надписью «план» и мне в руки тут же лег сей занятный документик. На плане все комнаты были подписаны, и я без труда нашла нужную. Она должна быть прямо за поворотом. Нужно аккуратно сложить план, чтобы не потерять и не порвать ненароком. И спрятать, на всякий случай. А вот и кармашек. Какое удачное мене попалось платьице.
Приоткрыв дверь, я выглянула в коридор и, убедившись, что там никого нет, вышла совсем. Комнату Микка я нашла без происшествий. Постучала. Решила не возиться с вызовом по панели. И так услышит.
– Кто там? – за дверью раздался настороженный голос друга.
– Открывай, свои.
– А – а-а, входи. – Дверь отъехала в сторону и я вошла внутрь. – Неужели капитан Доррен тебя отпускает одной бродить по кораблю? – удивился Миккки.
– А мне на это надо его разрешение? – хмыкнула я. – Перетопчется.
– Ты не боишься его?
– А чего его бояться? – искренно удивилась я, – его воспитывать, по ходу, надо.
– Значит, вы вчера помирились?
– Ась? – просек по ходу… А я не я, корова не моя. – Как помирились, так и опять поссоримся. Вот.
– И повод уже есть?
– Да полно! – воскликнула я и рассказала Микку про свои открытия в комнате Рена. – И ты считаешь это нормально? Вот я лично нет, так что подумываю снова куда‑нибудь сбежать. На роль любовницы я не согласна. Понимаешь?
– Честно, пока не до конца. Твои подозрения необоснованные. Откуда ты знаешь, может это Доррен приготовился так к твоему присутствию?
– Ага, а шампунь почему на половину початый? И какого черта он мне предлагал в роли одежды только свою рубашку?
– Ну – у-у…
– Теоретически, я ему прихожусь кем‑то вроде наложницы или любовницы. Но фактически я ему никто. Следовательно, в идеале, не должна была влезать ни в его шкаф, ни лазить в ванне. По его понятиям я на это права не имею.
– Ты себя сильно накручиваешь! – воскликнул Микки. – Может он просто не успел все объяснить? Мозги то у него от тебя сильно переклинивает.
– Не оправдывай его, – разозлилась я.
– И что ты дальше будешь делать?
– Мелко пакостничать, – недобро ухмыльнулась я, – мстить…
– Плохая идея, – не одобрил Мик, – я пас.
– А я тебя и не зову.
– Хоть придумала что‑нибудь?
– Импровизация наше все! – отчеканила и вышла в коридор, оставив обалдевшего Микка наедине с самим собой. Про Мистера Спайка сегодня утром я так и не вспомнила.
Я бодрым шагом направлялась на капитанский мостик. Из‑за автоматических дверей доносился голос Доррена. Он там кому‑то рассказывал про нападение на свою скромную персону. Ай – яй! Войти то не получится, нужно руку приложить к очередной панели… Сомневаюсь, что отпечаток моей руки есть в базе… Тут я расслышала, как там внутри раздался звонок. Капитан ответил.
– Космический корабль «Дракон», капитан Доррен эйр Котторн слушает!
– О – о! Я имею честь говорить с самим капитаном, – донесся из громкоговорителя препротивный голос. – А я‑то думал, что вы, капитан, не умеете говорить вовсе, мне так передали с планеты Эрхо.
– Кто вы? Что вам надо?
– Вам это не обязательно знать, капитан, – последовал ответ, – но вам я советую не попадаться моим людям, а то…
Дослушать я не успела, так как меня нагло схватили за плечо и приложили со всего размаху к стене.
– Подслушиваем, значит, – прошипел Гер.
– А что мне еще делать, войти то не могу, – я указала на панель.
– Специально для таких недоразумений предусмотрено.
– Пусти, мне больно.
– Ну уж нет! Такой прекрасный случай для расправы выдался! – он сильнее схватил меня за плечо.
– Доррен тебя по головке за это не погладит… – я уже довольно сильно перепугалась.
– А мы скажем, что ты…
Договорить он не успел, так как дверь открылась и явила нашему взору разгневанного капитана.
– Что здесь происходит? – прорычал он.
– Она подслушивала! – тут же подал голос Гер, нехотя выпуская мое многострадальное плечико.
– Я не могла войти! – парировала я.
– Юль, зачем тебе понадобилось вообще сюда идти? – недовольно произнес капитан.
– Э – э-э… Просто… – не буду же я всем рассказывать, что я просто хотела насолить Рену?
– Женщины! – хмыкнул Гер.
Меня сцапали подмышку и зашипели голосом капитана.
– И что мне с тобой делать?
Ответить я не успела, так как с капитанского мостика раздался испуганный крик.
– Капитан Доррен, на нас движутся два земных корабля! Похоже, это их наемники!
Доррен, не отпуская меня, сорвался с места. Гер последовал за нами, сердито дыша в спину.
Наконец, меня отпустили и я смогла потереть неприятно саднящую руку в области подмышки. А хватка то у него железная. Рен набрал комбинацию цифр на панели управления и, разблокировав корабль, отключил автопилот. Развернув «Дракона» вправо капитан выругался, мы зацепились взглядами в надвигающиеся на нас корабли. Отличительной чертой земных кораблей всегда была компактность. Вот и эти два не отличались большими габаритами. Но зато оснащались оружием под завязку.
– Мы не успеем уклониться, они слишком близко, – произнес Гер.
– Как вы позволили им так близко подойти? – напустился капитан на своих помощников.
– Так, они того, как‑то неожиданно, – промямлил один из так называемых помощников, – честное слово, они возникли из неоткуда…
– Идиоты!
– А что это вон там, вдалеке за искажение? – встряла я и указала пальцем в то место, где, на мой взгляд, пространство немного преломлялось.
– Это черная дыра, – не ожидала, что Доррен мне ответит. – А зачем тебе?
– Ну, просто подумала, что можно как‑то использовать это явление, чтобы устранить этих двоих, – пояснила я.
Гер буквально испепелял меня взглядом, а вот Доррен неожиданно задумался над моим предложением.
– Хорошая мысль, – произнес капитан, – наш корабль мощнее, поэтому они прислали в противовес двоих. Мы можем подлететь к черной дыре ближе, нежели они. Их засосет, а нас – нет.
– Рен, не делай глупостей! – встрял Гер. – Мы не успеем.
– Успеем, – опять встряла я, – если мы полетим по касательной, так вообще шикарно будет. Эти бандюги ринутся нам наперерез и не успеют затормозить.
– Так и поступим, – одобрил Доррен.
Развернув «Дракона», Доррен направил корабль к черной дыре, а затем резко сменил траекторию. Как я и предполагала, те два корабля ринулись нам наперерез. Честно признаюсь, я сомневалась в собственной идее, ведь земные наемники могли и не купиться на такой дешевый трюк. Однако…как показала практика, у руля враждебных экипажей сидят одни олухи. А нам это только на руку. Итак…
Мы успешно избежали разрушительных потоков, исходящих из черной дыры, а вот противники – нет. Гер, к концу нашего виража, находился в полнейшем ступоре. Вот я молодец! За свою вылазку из комфортной клеточки успела рассердить Гера и Доррена и придумать, как спастись от наемников. От приятных мыслей меня оторвал Доррен.
– А теперь, Юля, пошли обедать, – он одним резким движением развернулся и, довольно грубо, схватил меня за руку. Рен потащил многострадальную тушку в каюту. Ладно, спишем его грубость на бешенство…
Я даже не сопротивлялась. Зачем? Обед – дело хорошее, я так умаялась давать полезные советы, а еще выводить из себя Гера и Рена – дело утомительное. Теперь можно и покушать.
В каюте уже аппетитно пахло… Поднос был забит всякими вкусностями, а я жутко проголодалась. Меня, наконец, отпустили, но начать трапезу сразу не получилось. Капитан посодействовал.
– Ну и зачем тебе понадобилось выходить из комнаты? – зарычал Рен.
Он серьезно? Я же их всех от наемников избавила. При чем, в кратчайшие сроки! Опять он все испортил! Я же теперь ему и платья припомню и помаду…
– Ой, извини! Ты же мне велел голой под одеялом сидеть. На крайняк, в твоей рубашке, которую так и забыл выдать. Признаю, плохая я девочка. В шкаф залезла, там, кстати, довольно интересно оказалось. Даже очень интересно…и любопытно. Про ванну рассказывать не буду, в таком случае.
– А что там?
– Тушь, помада, гель для душа с клубничкой и, что примечательно, женские.
– Ах это, – спокойно начал говорить Рен, – ну дорогая прости, я не безгрешен.
– В смысле? – стала хлопать я глазками.
– Ну ты же не думала, что я всю жизнь ждал только тебя и не смотрел на противоположный пол? Гарема с наложницами, как у отца, у меня, конечно, нет, но женщин было много.
Сказав это, он улыбнулся и сев за стол, стал обедать. И все бы ничего, только на мое присутствие он ни как не реагировал. Как будто меня здесь нет.
– И сколько у тебя было женщин? – полюбопытствовала я, садясь за стол с противоположной стороны.
– Много, – спокойно ответил этот… этот… козел короче!
– А ты…
– Юлия, хватит! – капитан резко прервал мой следующий вопрос. – Лучше давай уясним одну вещь, хорошо? – я кивнула и отправила в рот помидорку. – То, что ты помогла нам сегодня, спасибо. Но впредь, не суй, пожалуйста, свой нос в мои дела, если не хочешь отправиться на Гелон.
– Ты мне угрожаешь? – я подавилась очередной помидоркой.
– Просто предупреждаю. У меня нет желания выслушивать потом от команды, что мной руководит женщина. Признаюсь, сегодняшняя ситуация – это мое упущение. Слишком расслабился. Больше такого не повторится. И вообще, не подбивай мой авторитет великого и ужасного капитана, хорошо?
Это что же получается, он меня просто запугать решил? Чтобы я тупо сидела и слова поперек сказать не могла? Мистера Спайка тогда до трансформации довел. Зачем? Да мой зверек после этого из‑под кровати Микка не вылезает!
Видимо, последние свои мысли я произнесла вслух, потому что капитан стал говорить… при этом, без особой симпатии к моей персоне, а я уж подумала… да ему на меня наплевать!
– Юлия, я ведь тоже не железный. Ты меня просто вывела из себя своим побегом, признаю – это сильно ударило по моему самолюбию. А вот что касается твоего Спайка… Понимаешь, без прохождения трансформации он бы долго не протянул. Особенность кауров в том, что они меняют свою ипостась. И, если каур в годовалом возрасте этого делать не умеет, он просто умирает. А твоему, на вид, уже было примерно десять месяцев, – ровно произнес мужчина.
Вот благодетель нашелся! Доррен спас жизнь кауру, это что‑то с чем‑то… надо записать крупными буквами на пергаменте и повесить в рамочке на стенку! Меня он, значит, решил своей персональной наложницей сделать и чихать он хотел на мои чувства… а о животных вдруг запереживал, тьфу, гринпис недоделанный! В слух, конечно, я не стала так ерничать…
– То есть ты спас моему зверьку жизнь? – изогнула бровь.
Лицо мужчины по – прежнему не выражало эмоций. Ну, разве что раздражение. Он сделал глубокий вдох и закатил глаза, давая понять, что не имеет желания мне все разжевывать. Р – р-р! Паразит! Я в тебе сейчас огромную дырень прожгу своим взглядом. Думаешь, ты тут король тьмы? Самый грозный капитан в Галактике? Я тоже не подарок, знаешь ли. Не объяснишь, так сама додумаю. Вот и ладушки, кажется, дошло, наконец, потому как Доррен вновь заговорил.
– Можно и так сказать, – Рен облокотился на спинку стула и сложил руки на груди. – Милая, я капитан наемников, убийца, тиран и деспот. Все должны знать меня таким.
Няшка в черном – деспот. Звучит смешно. Угу, ты сам‑то себя видел, тоже мне, убийца. Как за гривой своей следит… Я, как‑то, по – другому представляла себе наемников. Тут половина корабля доброй души люди. Как я зла! Да я впервые в жизни так матерюсь… пусть и про себя. Ты, лапуля, меня минут за пятнадцать уже та – а-ак взбесил, я с трудом сдерживаюсь, чтобы тебе в лицо не выразиться. Ох, лучше б в клетку посадил. Хотя нет, они же на продажу. Кстати, а почему у них у всех минимальный интеллект при стопроцентной красоте? Кому они такие нужны? Откуда их таких понабрали? Они агрессивны, что их перевозят в клетках? Думаю, чтобы Доррен продолжал отвечать на мои вопросы, надо немного успокоиться.
– А как же девушки из клеток? – спросила я. – Откуда они все такие, красивые?
Кажись, Рен поменял полярность в отношении меня… дела. Выражение лица смягчилось, взгляд серых глаз только цветом напоминает металл, не более. Вмиг я успокоилась, мое дыхание восстановилось и пропало желание придушить этого… с длинной косой. В тишине голос Доррена прозвучал о – очень красиво.
– Они созданы путем клонирования. От человека у них только тело и внешность. Твое здесь пребывание – это ошибка моего наемника. К сожалению, я не сразу понял кто ты такая. Поначалу был удивлен, что товар умеет связно говорить и выражать свои мысли, а потом до меня дошло, что этот идиот, Гер, тебя украл. И вот когда понял….
Он замолчал, уставившись куда‑то выше моей головы. Я сидела и ждала продолжения, но оно так и не последовало. Помахав рукой возле лица Доррена, я насупилась и потребовала объяснений. Чего это он там понял? Обреченно вздохнув, мужчина продолжил:
– Я понял, что меня к тебе влечет. Не знаю почему, не знаю как, и когда это произошло. Поверь, я сам этому не очень‑то и рад. Но тяга к тебе бывает просто невыносима.
Я сидела и продолжала хлопать глазками. То есть я его тут люблю, а ему меня просто хочется? А если потом расхочется, он отправит меня на Гелон, так что ли?
– И что теперь делать? – спросила я нервно хихикнув.
– А что делать? – нахмурил брови капитан. – Ты остаешься со мной на корабле. Отпускать тебя я ни куда не собираюсь, отцу продавать тебя не стану. Все же ты не клон, а человек.
– И тебе совсем не жалко этих девушек? – стала возмущаться моя женская солидарность.
– Юля, они клоны – специально созданный материал. Это не люди, чтобы их жалеть.
– Клоны? Да я со страху подумала, что вы людьми торгуете!
– Успокойся.
– Может это и клоны, но они живые!
– Малышка, если у вас на Земле не торгуют клонами (зато усиленно их создают по заказу), это не значит, что во всей Галактике ими тоже не торгуют. Тем более я знаю несколько людей, которые занимаются их созданием на Земле.
Неожиданная новость, ну, да и ладно. Не об этом сейчас.
– Как у тебя все просто, – теперь уже я сложила руки на груди. – Если бы ты вовремя не сообразил, что я никакой не клон, сидела бы до сих пор в клетке и ждала своей не очень светлой участи. Видно, нужно было сбежать, чтобы у тебя глаза раскрылись.
– Ты злишься на меня? – спросил мягким голосом Рен.
Ну, вот что мне ему сказать? Злиться то я злюсь. Но злость со временем проходит, а вот обида остается.
– Угу, – коротко произнесла я.
– А простишь?
– Даже не знаю, – отвела от него взгляд, делая вид, что рассматриваю стену, на том месте, где раньше висела картина.
– Юль я… Черт. Я понимаю, что мне нет оправдания за свои поступки, но я не мог по – другому.
– Это у тебя такой специфический метод завоевания девушек? – хмыкнула.
– Нет, это метод завоевания одной конкретной девушки, – мне подмигнули. – И сейчас я не против ее еще раз завоевать…
Не успела я и слова сказать, как меня подхватили на руки и понесли к кровати. А он не теряет времени даром… В этот раз Рен был очень нежен и внимателен. Это заставило меня насторожиться. Слишком быстро у него меняется настроение. То он на меня кричит, то ведет себя как идеальный мужчина. То головой об решетку кидает, то на руках носит. Нет, определенно женщинам никогда не понять мужчин. Наши прапрабабушки понять не могли и нам видно этого ни когда не разгадать.
Мы еще какое‑то время провели в постели, но потом Доррен сказал, что ему нужно вернуться на свое место, а то, видите ли, я подавляю его авторитет среди экипажа.
– Разрешаю тебе остаток дня бездельничать, – меня чмокнули в нос.
– Не хочу бездельничать, хочу дельничать, – засопела, уткнувшись мужчине в шею.
– Ну иди, разыщи своего питомца.
– Он прячется.
– Где?
– У Микка. Ты его так напугал, что он не вылезает из‑под его кровати.
– И когда это ты успела побывать у Миккирона? – нахмурился мой капитан. Ревнивые нотки ему скрыть не удалось.
– Ну – у-у… – вот блин. Язык мой – враг мой. Определенно.
– Ну? – потребовал мужчина от меня ответа.
– Я тут пакостить собиралась, – залепетала я, отводя взгляд от внимательного лица Рена.
– И кому ты собиралась пакостить?
– Тебе… – еле слышно прошептала.
– Мне?! – повысил голос мужчина.
– Угу…
– Ах, «угу»!
Доррен молнией соскочил с кровати, на ходу натягивая на себя разбросанную одежду. Похоже, этот ревнивец решил, что слово «пакостить» и слово «покушение» в моем случае равносильны.
– Мне мало покушений, и ты решила еще мне жизнь испортить, – заметался он по комнате.
– Но я… – придерживая рукой одеяло, встала на холодный пол.
– Ты! Зачем?! – он натянул на себя форменную куртку и направился к двери.
– Подожди! – я подобрала с пола край одеяла и подбежала к нему. – Я не хотела…
– Я понимаю, что оттолкнул тебя своими поступками. Понимаю, что вел себя как мальчишка. Но я старался…
Я попыталась схватить его за руку, но он увернулся и молнией вылетел за дверь. За ним я бежать не стала. Не хватало еще, чтобы меня команда капитана в таком виде увидела.
Собрав в охапку свои вещи, я направилась в душ. Прошла в ванную комнату, бросила изрядно помятое платье на табуретку возле зеркала и, включив нужную температуру на панели, подставила лицо прохладной воде.
Время текло очень медленно. Словно в часах поломался механизм, и одна стрелка постоянно застревала, и, чтобы часы продолжали идти, приходилось их встряхивать. Также было и со мной. Мне приходилось постоянно себя одергивать и заставлять делать те или иные действия. На автомате я вышла из ванны, на автомате натянула на себя одежду, на автомате опустилась на стул возле стола и заставила себя проглотить хоть немного оставшейся с обеда еды.
Спать я ложилась одна. Рен так и не пришел, хотя я добросовестно ждала его до глубокой ночи. По крайней мере, часы на одной из находящихся у кровати панелей показывали полтретьего ночи. Неужели он так сильно на меня обиделся? И это грозный капитан наемников? Тот, кого боится вся галактика? Или это я на него так пагубно влияю? Неужели его влечение ко мне настолько сильно? И как распознать, чувствует ли он ко мне хоть что‑нибудь еще. Я не говорю про любовь, нет. Достаточно было бы услышать, что я ему нравлюсь. Нравлюсь не как объект для плотских утех, а как девушка. Любимая девушка. Так, что‑то меня не туда понесло.
Наутро я проснулась с чугунной головой и помятым видом. Все‑таки нельзя допоздна сидеть и ждать неизвестно чего. Тем более, мне за это «спасибо» никто не скажет. А вот мешки под глазами и ранние морщинки мне, в таком случае, будут обеспечены.
По быстрому сходив в душ и одевшись, я закинула в себя парочку булок, оставшихся с вчера, запила все это холодным чаем и, проверив наличие в кармане плана корабля, направилась к Микку. Все‑таки у него мой Мистер Спайк сидит. Может, мою животинку никто там и не кормит. А если вспомнить о гастрономических пристрастиях недопесика, то парочки ботинок Мик может недосчитаться.
Постучала в дверь (снова не стала возиться с панелью), и мне почти сразу открыли. На пороге стоял невыспавшийся, помятый Мик.
– Чего тебе, – пробурчал он.
– С добрым утром, друг! – пропела я. – Я за Спайком.
– Спайком? – тут же проснулся Миккирон. Как‑то подозрительно.
– Да, – нахмурилась я.
Отодвинув друга в сторону, я прошла в комнату. Мик, наверное, только с постели встал. Не мешало бы ему прибраться тут. Я поискала глазами каурчика, он, по идее, сразу ко мне должен был кинуться. Вся соль в том, что в помещении ни кого не было. То есть я и Мик были, а вот моего зверька не было.
– Мик, – забеспокоилась я. – Где он?!
Вот как это называется? Мало мне проблем на личном фронте так еще и зверь мой пропал. Где я его теперь искать буду?
– Мик! – зашипела я, наступая на друга. – Он был с тобой!
– Юлька, – попятился от меня этот… синий, – я не знаю! Вчера он был здесь!
– Где. Мой. Пес! – зарычала я на него, набрасываясь с кулаками. – Отвечай!
– Я не знаю! – завопил друг мне прямо в ухо.
Мне явно пора пить успокоительные, вон как уже на людей бросаюсь. Доррен на меня дуется, Мистер Спайк куда‑то пропал, а тут я еще и Микка чуть не покалечила… Нечего сказать, умничка Юлечка.
– Извини, я сегодня сама не своя…
– Нет проблем, – откликнулся Мик с кислой миной.
– Я, наверное, пойду. Вдруг Спайк куда убежал. Что‑то случилось?
– Да нет, ничего особенного, – растерянно произнес друг, – просто сегодня что‑то завтрак задерживается. Ты куда?
Но я его уже не слышала… Как только Мик упомянул о завтраке, меня посетила очень неприятная догадка. А что, если Мистер Спайк каким‑то чудом оказался на кухне? Не попрощавшись с Микком, я бросилась туда, на ходу сверяясь с планом. Мне надо на второй уровень. Черт! Я чуть с лестницы не полетела! Только бы Мистер Спайк не разгромил кухню. На бегу я убрала план, он мне больше ни к чему, не заблужусь. Я точно двигаюсь в нужном направлении, потому что мой нос уловил приятный аромат еды. Увидев значок, обозначающий кухню, я резко остановилась.
Внутри что‑то происходило, была слышна ругань повара, собачий лай… Мама дорогая, за что? Я постаралась успокоиться и вошла. И чуть не вляпалась в липкое тесто. Какой же бардак царил на кухне! Повсюду была разбросана еда, поднадкусанная моим песиком. Несколько кастрюлек валяются на полу, видимо, там изначально предполагалось варить кисель. Блинчик на потолочном вентиляторе… верх пилотажа. В левую стену воткнуты пять ножей, М – да, стрелок наш повар никудышный, раз Спайк еще жив. Живее всех живых. Что удивительно, Спайк был единственным относительно чистым предметом на кухне. Даже повар был весь заляпан чем‑то на подобии каши. Он явно был не очень чистоплотным. Его манжеты, на рукавах белого халата, были конкретно серыми. Толстяк сам причинил кухне больше урона, чем мой питомец. И этот вот разъяренный повар гонялся сейчас за Мистером Спайком, матерясь на разных языках. Извините, концерт окончен.
