Текст книги "От судьбы не убежишь (СИ)"
Автор книги: Ксения Лестова
Соавторы: Лидия Чайка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)
Я опять засопела и не стала ему на это ничего говорить. Ну Ренчик… Ну ты у меня получишь! Кукиш ты у меня получишь!
До вечера я слонялась по комнате и, кажется, исследовала уже все углы этого довольно не маленького помещения. Признаюсь, я ждала мужа. Все‑таки беспокойство за него я испытывала, и оно не давало мне покоя. Еще и Урт этот, будь он не ладен.
В дверь осторожно постучали, я в два прыжка оказалась возле нее и тут же открыла. Вопреки моим ожиданиям на пороге стояла моя сине – голубая команда и зверь проглот.
– Привет подруга, – подмигнул Мик, – а мы тут решили отметить твое замужество и попрощаться.
– Не поняла, – я пропустила друзей в комнату и они устроились прямо на полу, – что значит попрощаться?
– Ну так мы с Реном летим, – стал пояснять друг, – а тебя он оказывается не берет.
– Это он так думает, – прищурилась я, присаживаясь рядом и поглаживая пристроившегося рядом недопса.
– То есть ты намерена лететь? – прищурилась Элла.
– Да! – твердо ответила обиженная я.
– Так. – Мик достал из своей дорожной сумки пару бутыльков. Видимо скоро уже отправка. Интересно, а где мой муженек ходит? – Приступим! На пьяную голову у нас точно все получится!
– То есть ты за то, чтобы я ехала с вами?
– Конечно! – подмигнул Миккирон. – Без тебя там будет скучно.
Первая бутылка неизвестного мне алкоголя пошла на «ура». Мы не стали заморачиваться чашками – стаканами и пили из горла. Вдруг в дверь постучали, и мы все резко затихли. Благо я дверь перед нашей попойкой заперла.
– Юля, – раздался голос мужа, – ты все еще злишься что ли?
– Да! – громко и обижено произнесла слегка захмелевшая я.
– Открывай давай! – стал злиться Рен.
– Нет! – такое твердое.
– Значит, не откроешь? – в голосе послышалась угроза.
– Нет!
– Мужу не откроешь? – шипит.
– Нет!
– Не любишь, значит?
И как на это ответить? В моем словарном запасе сейчас только два слова «да» и «нет».
– Да нет!
– Так «да» или «нет»?! – взревел мой муж.
– Да!
– Что «да»? – в конец запутался Доррен.
– Да!
– Достала! – дверь затряслась от сильного удара, и послышались быстро удаляющиеся шаги.
– Ребят, – я постаралась сконцентрировать взгляд на своих голубках, – пора действовать.
– Без нас все равно не улетят, – Мик приступил ко второй бутылке.
Я вырвала у него напиток и тоже как следует приложилась.
– Надо действовать сейчас! – заплетающимся языком сказала я.
– А я… – Элла тоже изрядно набралась.
Да что там говорить, даже Мистер Спайк не очень твердо стоял на длинных лапах. Я встала с пола и, не выпуская бутылку из рук, высунула голову из комнаты. А вокруг темно – о-о.
– Темная ночь, – завыла я, – только пули свистят по степи…
– О – о-о, – протянул Мик, – девочка дошла до кондиции.
– Только ветер гудит в проводах, – продолжила я завывать, – тускло звезды мерцаю – ю-ют.
И как я умудрилась вспомнить это вечное произведение по стихам Агатова? Воистину есть вечные вещи.
Первым из покоев Рена вышел Мик. Он как‑то не заметно оттеснил меня от прохода и спрятал за своей спиной.
– Только тс – с, – приложил палец к губам, – не икать, не кипишевать, не буянить, не распевать непристойные песенки, не приставать к стражникам, не целоваться с бюстами прадедов глав домов…
– Мик, хватит, – поморщилась Элла.
– Р – р-ру, – подтвердил слова голубой подруги Спайк.
Как нам удалось выскользнуть незаметно из этой каменной громады, не знаю. Но вроде как Мик нас какими‑то неизвестными ходами вел. Честно признаюсь, икала я громко и знатно. Сначала пыталась зажимать рот рукой, приглушая икоту. Не получалось, было слышно. Поэтому передвигались мы максимально быстро, насколько это возможно в пьяном состоянии. А у меня, между прочим, горе! От меня муж неизвестно насколько улетает! Без меня! И пока мы заливали мое горе я еще, вдобавок ко всему, узнала, что с ним летит эта белобрысая дура! А этого я так просто оставить не могу! Это мой муж и сидеть на его шее буду только я и наши дети! Вот! Да! Я прямо так и вижу: сижу на шее мужа, болтаю ножками и в наглую жру мороженку. Вишневую. А там косточки попадаются. В вишневом мороженом. И я их выплевываю, прямо на макушку мужа. Тот сопит, возмущается, но меня любимую не трогает. Потому что я хоть и зараза, но своя любимая.
Надо признать, Мик на пьяную соображал довольно сносно. Он постарался нас вывести из замка на столько незаметно, что нас никто, вообще никто не увидел. В отличие от того дня, когда мы только прибыли, в Альянсе сновало довольно много народу. Охрана, прислуга и хозяева. Мне было не до них.
Когда мы были довольно далеко от замка, Элла поинтересовалась.
– Микки, а откуда ты тут все знаешь?
– Так, с отцом много раз тут были, – ответил друг.
– Оу! А как же тайные ходы? – и откуда в этих двоих вообще рассудок? Я еле на ногах стою, а про «думать» вообще не слышала.
– Так, это… С Дорреном по молодости когда пили, бегали от этой Ширы.
– Оба?! – в унисон удивились мы с Эллой.
– Угу. Отец Доррена правит Черной планетой, мой правит планетой Лэсс, а эта особа с пеленок мечтает управлять. Ей, в свое время, было наплевать даже на мою расу, так что мы с Реном бегали…да.
Мы с подругой заметно помрачнели. Каждая продумывала свой собственный вариант казни для белобрысой крыски. От этих важных мыслей нас оторвал все тот же Микки.
– Девушки, ик… прячемся, – с этими словами друг подхватил нас под белы (голубые) рученьки и потащил в ближайший огромный куст. Мы не спорили, особенно, когда услышали голос капитана «Дракона».
– Виктор, скажи честно, с какой ты планеты? – задал вопрос Доррен своему бывшему помощнику.
Я максимально сосредоточилась. Под действием алкоголя это было ох как не просто. Проделала между густых веток неизвестного мне кустарника небольшое отверстие и стала наблюдать. Недалеко от нашего укрытия расположилось, по меньшей мере, десять человек. Мой муж возглавлял процессию, за ним стояли в наручниках Виктор, Норис и Лорэ, (Шор находился здесь же, но чуть поодаль) все остальные – охрана. С явной неохотой Виктор процедил сквозь зубы.
– С Земли.
– Понятно. Как давно ты связался с Уртом?
– Год.
– Что тебе пообещали за мою голову? – Виктор отвернулся, и капитан рыкнул. – Отвечай!
– Деньги, статус, жену… твою, – меня перекосило от его слов. Ну, ничего себе! Фу!
– Ах, ты… – Доррен сильно проехался по его физиономии кулаком, – теперь вам четверым светит пожизненное заключение. Стража, в тюрьму их!
Пленные под конвоем отправились дальше, а Доррен ушел обратно, к кораблю.
– Матушка моя – голубая! – выдал Мик.
– Интересно, а чего их только сейчас повязали? – опять стала допытываться Элла. М – дя, в пьяном состоянии у нее на редкость пытливый ум. Вот мне вообще фиолетово. Хотя нет, все, что касается моего мужа, мне в любом состоянии о – очень небезразлично.
– Сутки на осмотр корабля, – пояснил друг, – а потом… даже не знаю. Наверное, их потом отвели в следственный изолятор, для детального расследования.
– А может, мы уже пойдем? – я устала бездействовать. – Пора покорять «Дракона»!
– Вперед, на подвиги! – воскликнул Мик.
– Ура! – это уже Элла.
– Команда «Пьяные обиженки» идет на штурм! – ляпнула моя пьяная персона.
Как мы добрались до корабля, не помню вообще. Помню, как падала по пути, и меня постоянно поднимали на плохо стоящие ноги. Как Микку надоело заниматься этой ерундой, и он, закинув меня на плечо, направился к кораблю. У «Дракона» никого не обнаружилось. Видимо, все были уже внутри. Мик не стал подниматься со своей ношей (то есть со мной) на капитанский мостик, а направился почему‑то в технический отдел. Не поняла…
Меня сгрузили на пол и я неприятно шмякнулась попой об оный. У – у-у! Изверг голубой! Оглянувшись, я узрела просторное помещение со всякими приборами, панелями и так далее. Тут было не уютно.
– Мик, а Мик! – позвала я друга. – А где это мы?
– Это технический, отдел… ик, – порадовал он.
– И зачем мы тут? – спьяну я ничего не могла разобрать.
– Мы тебя пока тут спрячем, – пояснила Элла.
– А когда «Дракон» будет оторвется от земли, явим тебя белому свету, вот, – добавил Мик.
– А, ладно, – так тоже не плохо. Я особо не расстроилась, что мое проникновение получилось не столь эффектным. – Подожду тут.
Я забрала из рук Эллы заветный бутыль и приложилась к горлышку. И когда забрать успела?
– Как, романтично получается, – мурлыкнула Элла, – ради любимого пробралась в технический отдел корабля. А когда пути назад не будет, ты красиво, покачивая бедрами, выйдешь на капитанский мостик. Доррен будет долго собирать нижнюю челюсть с пола…
Да – а, моя голубая подруга совсем допилась. Она попыталась изобразить только что сказанное, представила себя мной, а в роли Доррена выбрала Микка. То ли Микки ей подыграл, то ли не устоял перед ее сексуальностью в данный момент, склоняюсь ко второму… Он ее нежно обнял, запустил руку в волосы и поцеловал. Страстно. Элла ответила на поцелуй, подавшись на встречу. Я прикинулась мебелью, даже на пьяную голову сообразила не портить сей момент, мало ли когда они вот так вот смогут. А вот мы с Реном на кануне… М – м-м… Черт! Прочь ненужные мысли!
Вспомнишь Рена, вот и он! На коммуникаторы Микка и Эллы пришли сообщения. Голубки нехотя оторвались друг от друга.
– Не вовремя, – заключил Мик, – Доррен просит всех подняться на капитанский мостик.
– Как? Уже? – возмутилась Элла. – Так, надо собраться, подобраться и не светиться…
– Юль, ты пока здесь побудь, ладно? – попросил Микки.
– Есть, товарищ друг! – отрапортовала я.
Голубки косой походкой направились к выходу. В обнимку. Интересно, как они себя поведут, когда протрезвеют? А мне что делать? Поспать что ли? Я осторожно встала и села на стоящий неподалеку низкий стул. Было жутко не удобно но все лучше, чем на полу. И столик небольшой рядом есть. Если положить на него руки… Я отдаленно расслышала, как они уже в коридоре натолкнулись на капитана.
– Как это понимать? – рыкнул он.
– Мы это, того, – Мик подал голос первым, – с вашей новоиспеченной женой отметили вашу свадьбу. Вот.
– Как она? – голос любимого заметно потеплел.
– Кое‑как откачали, – ответила Элла.
– Что – о?
– Юлька очень расстроилась, что вы ее с собой не взяли. Вот нам и пришлось ее спасать от депрессии… ик… Простите.
– Понятно, – по голосу я поняла, Доррен сильно жалеет.
Их голоса становились все отдаленнее, и, наконец, я сладко заснула. На нетрезвую голову мне снился полный бред…
«Я свидетельница на свадьбе Эллы и Микка. В храме полно народу. И, вот, входят молодожёны, одетые во все желто – розовое… Мик на себя напялил розовые лосины, желтый кафтан, подпоясанный какой‑то лентой, а Элла была в желтом мини – платьице, расшитом розовыми блестками. Парочка была без обуви. Стоявший рядом со мной Доррен был свидетелем. За место священника пару приветствовал Гер. С обнаженным торсом, почему‑то и в голубых лосинах… Потом сон сменился.
Теперь мне снились свекровь и Шира. Они обсуждали очередной план по изведению меня. Обсуждали как‑то странно… С бутылкой вина, в одних ночных сорочках и периодически… целуясь?! Допилась!»
Глава 7
Дорогой длинною, да ночкой лунною,
Да с песней той, что вдаль летит звеня.
Да с той старинною, да семиструнною,
Что по ночам, так мучила меня.
гр. Песняры «Дорогой длинною»
Сны стали совсем невыносимыми, и я проснулась. Подняла голову со сложенных на столе рук и поморщилась. Ну да, я еще не протрезвела… ой, а голова‑то раскалывается… необходимо опохмелиться. А вот и бутыль заветный! Целых полбутылки! Встав с неудобного стула, доковыляла до стоящей на полу опохмелки. Моя спасительница – а-а. Как же мне плохо. Отпив глоток, я решила, что пора являть свою скромную персону на капитанский мостик. Определенно, мне очень скучно. Отпила еще глоточек и констатировала.
– Щас спою! – а что там подходящего к моему положению можно спеть? На ум не приходит ни одной песни… Зато вспомнились стихи, чьи, правда не помню…
– Сижу за решеткой в темнице сырой.
Вскормленный в неволе орел молодой…
Эх, дальше не помню… Зато вспомнила автора… Пушкин! Мне мама в детстве читала его сказки… Так, отставить лирику! Мотнув головой, я направилась к выходу. Должна признаться, что ноги меня плохо держали, и походка получилась зигзагами. Дверь открыта, это хорошо. В коридоре нет никого и это несомненно радует. А вот про животинку я и забыла… Но каур о себе сам напомнил.
– Р – р-ру!
– Ик! Прости! Забыла… – и как в моей голове не отложилось, что каур шел за нами от самого Альянса? И ведь так скромно себя вел. Это на него не похоже. Даже ждал сидел под дверью… Мне как‑то резко стало совестно.
– Р – Ру?!
– Сам идти сможешь? А то я не уверена, что выдержу нас двоих.
Мистер Спайк оказался трезвее меня и, виляя бесхвостой попой, потерся о мои ноги.
– Вот и замечательно! – ответила я недопсу, и мы двинулись вперед.
По пути на капитанский мостик нам никто не встретился, а душе требовалось хлеба и зрелищ… Пришлось самой себе обеспечивать развлечение, в чем мне активно помогал Спайк. Я пою, а он подвывает. С непривычки было стремно, но я быстро вошла во вкус.
– А я и не знал,
Что любовь может быть жестокой,
А сердце таким одиноким,
Я не знал… Я не знал…
Тут я заметила каюту Микка. Как это я так быстро с нижнего уровня добралась? Интересно, чем он там занимается… Я представила себя партизаном, подкралась на цыпочках к двери и бесшумно открыла ее, по пьяни они забыли ее заблокировать. Решила не входить, а только голову просунуть. И не зря. Оу! Оу! Оу! Микки… Элла! Да вы проказники! Совет да любовь, как говорится. Страсть да постель… Я убралась обратно в коридор и бесшумно закрыла дверь.
Уже подходя к капитанскому мостику, я горланила другую песню…
– Напилася я пьяна, не дойду я до дому,
Довела меня тропка дальняя до вишнёвого сада,
Довела меня тропка дальняя до вишнёвого сада…
Моему затуманенному взору явилась картина Репина. Капитанский мостик. Мой Ренчик управляет кораблем, а эта стерва Шира, в обтягивающем латексном костюме с глубочайшим декольте, стоит рядом с моим мужем и что‑то томно ему говорит. Повела бедром, поправила волосы… Фу, вот коза! Я ей сейчас устрою!
– Если он при дороге, помоги ему Боже,
Если с Любушкой на постелюшке, накажи его Боже,
Если с Любушкой на постелюшке, накажи его Боже…
Парочка обернулась. Йес – с-с – с!!! Какая досада была на роже этой… Любушки. Она напряглась, и неосознанно застегнула пару пуговичек на костюме. Вся такая окрысилась. Вот это ты зря, милочка, ты тут не хозяйка. А она еще и стала меня грязью поливать. Меня!
– Ты! – зашипела Шира. – Ты! Как ты сюда попала?! Дешевка! Бесприданница! Какое право ты имеешь здесь находиться?! Тебе было приказано сидеть и не высовываться!
– Шира, замолчи! – приказал Доррен. Мой милый, наивный капитан…
– Лохудра! Простушка! Идиотка! Наивная дурочка, ты действительно думаешь, что Доррен тебя любит? Он специально хотел тебя на Черной планете оставить, чтобы ты сдохла!
Я и ухом не повела. Кстати, где‑то я уже слышала такое… А она случаем не в сговоре с Уртом? Так или иначе, я решила не беспокоить свои бедные нервы. Они мне еще на трезвую голову понадобятся. Я отпила немного горяченькой из бутыли… Алкоголь, жги! А Шира все порола ересь…
– Назови мне хоть одну причину, по которой ты имеешь право здесь находиться?! – О – о-о! Овечка моя блохастая, про причину это ты зря! Песня сама собой напросилась…
– Первая причина – это ты,
А вторая – все твои мечты,
Третья – это все твои слова,
Я им не поверил(?) едва…
Четвертая причина – это ложь,
Кто прав, кто виноват – не разберешь…
Шира незаметно продвигалась ко мне, а Мистер Спайк так же незаметно подкрадывался к ней. Неожиданно блондинка испустила душераздирающий визг! Мне, заправленной горючим, это было нипочем, а вот Ренчик подскочил в своем кресле, мама не горюй… Спайк, какая ты у меня умница! Мой каур сделал свое мокрое дело прямо на белобрысую заразу. Шира умчалась с капитанского мостика с молниеносной скоростью. Мы с мужем остались одни. Одни… То есть, до моего появления он был наедине с Широй?! Додумать перспективы такого общения между моим мужем и этой стервой мне не дали.
– Юлия! Как ты здесь очутилась? – осведомился муж.
А вид у тебя, дорогой, как будто ты малость не доволен, но очень рад моему появлению. Я молча подняла руку с бутылкой и приложилась, допив содержимое.
– Понятно, – какой ты у меня догадливый, – и что мне с тобой делать?
– А мне что с тобой делать? – декольте Ширы не выходило у меня из головы.
– Это ты о чем?
– О декольте, об облегающем латексе, например.
– А что с этим не так? – вот ведь блаженный!
– Глубина и степень облегаемости! – я не выдержала. – Как ты думал провести вечер, ночь?
– М – м-м? А есть предложения?
– Я серьезно.
– Часов до двенадцати ночи вести корабль самому, а потом пойти спать лечь с мыслями о тебе… А что?
– И все это в компании Ширы?
– Далась тебе эта Шира! – так и не догнав мою мысль, разозлился Доррен.
– Это она тебе далась, твоей же матерью! Она тебя конкретно охмуряла. Томный голос, покачивание бедра, глубокий вырез… Или ты думал, что она невинно та – а-аким образом с тобой общается? Да вы бы через час уже в твоей же постели были!
Вот. Я все сказала. Рен, похоже, осознал перспективы своего тет – а-тета с Широй, его лицо вытянулось, а потом стало таким довольным – предовольным.
– Спасибо, кошечка! Я рад, что ты, не смотря ни на что, тут, и спасла меня от непоправимой ошибки. Сильно ревнуешь?
Нет, вот ведь засранец! Я к нему со всей своей нетрезвой распахнутой душой, а он «сильно ревнуешь?» Ик! Кажется, это было вслух. Хмель во мне решил обидеться, и я с ним согласилась. Не заметила, как муж подошел совсем близко и прошептал на ухо.
– Ну что ты, не дуйся! Меня сильно взбесила перспектива измены. Как ты смотришь на то, чтобы ее продать на Гелоне? – шутливо произнес муж.
– Она конечно не подарок, но живой человек, – засомневалась я.
– Дорогая, – хмыкнул капитан, – мы ее просто припугнем, чтобы впредь думала, кого соблазнять собралась.
– А может, просто в тюрьму посадим? Рабство, по – моему, слишком тяжелое наказание. С такими нравами, ее там быстро укокошат, – вот, оказывается, какая я сентиментальная. Припугнуть эту выскочку очень хотелось.
– Ты у меня само милосердие. Как скажешь, дорогая.
– Мр – р-р…
– Моя кошечка…
– Ик, – самопроизвольно вырвалось у меня, и я зажала рот рукой.
– Тебе плохо? – насторожился Рен.
О, мне очень плохо. Ужасно плохо. Так плохо, что сейчас все выпитое полезет наружу.
– М – м-у, – промычала я сквозь закрытый рот.
– Что? – муж меня явно не понял.
Ну, вот кто заставил меня напиваться до поросячьего визга? Да я даже древние песни вспомнила! Надо было уже от одного этого насторожиться.
– Ик, у – у-у, – сквозь икоту уже четко улавливались рвотные позывы, которые я все пыталась сдержать.
– Юль, я не понимаю.
– Т – т-о – ш, – стала я по буквам выговаривать слово, – н – н-и – т-т.
– ?
– М – м-у, – повторила я свое мычание.
Ну как он понять‑то не может? Я сейчас прям на капитанский мостик того… испачкаю его короче! Посмотрев по сторонам, заветной комнатки с писающим мальчиком я не увидела. Жаль. Быстро выскочив с главного помещения корабля, я побежала в первый попавшийся закуток. Вопреки моему ожиданию это был не туалет. Черт – черт – черт! Рен шел за мной и хмурился. Я развернулась и побежала в другую сторону. Когда сдерживаться было уже просто невозможно, я заметила вдалеке заветную комнатку. Прибавив шагу, я в прямом смысле слова влетела внутрь и с силой захлопнула дверь и… случайно попала по носу мужа.
– Юля! – раздалось с той стороны.
Но мне было уже все равно. Повезло еще что тут дверь обычная стоит, а не с кодовым замком. Мне было пло – о-охо. Очень плохо. А потом очень хорошо. Умывшись, я, шатаясь, выползла из туалетной комнаты. Муж ждал меня возле двери, держась рукой за нос.
– Ой, – пискнула я, подбегая к Рену.
– Зараза ты Юлька, – пробурчал муж. – Мы с тобой только полтора дня женаты, а я уже получил первую травму.
– Ренчик, – я отвела его руку от носа, – прости – прости – прости, – затараторила я.
– Нет, – буркнул пострадавший.
– Ну, ко – о-отик, – стала подлизываться накосячившая я.
– Нет, – последовал ответ.
– Ну что мне сделать, чтобы ты меня простил? – я осторожно чмокнула его в слегка распухший нос.
– Хм, – задумался тот, – а ты на все готова? – прищурился.
– На все, только прости, а? – жалобно сказала.
– Совсем на все?
Что‑то мне стало страшновато, это на что это он намекает?
– Ну – у-у, – засомневалась.
– Малышка, – промурлыкал в самое ухо Рен, притягивая меня к себе, – ну скажи, что согласна на все.
Эксплуататор!
– Согласна, – на одном дыхании произнесла я.
– Отлично! – он отстранился, выпуская мое немного пошатывающиеся тело. – Для начала мы пойдем в мою каюту, и ты будешь лечить мой пострадавший нос…
Ну, с этим я согласна, сама виновата.
– Потом ты будешь долго просить прощение…
Против этого я тоже ничего не имею. Я очень даже «за».
– Далее ты пообещаешь мне вести себя весь оставшийся путь как паинька…
А вот это я пообещать не могу, но на всякий случай кивнула. Так. Стоп. А где Спайк?! Я посмотрела по сторонам, но своего зверька не нашла. Так – так – так.
– Рен, – сказала я, – а где мой троглодит?
– Кто? – не сразу понял меня муж.
– Мистер Спайк где? – забеспокоилась я.
– Он не пошел за нами с капитанского мостика.
Я тут же подобралась и помчалась в нужном направлении. Зрелище, надо сказать, было еще то. Я переползала от стеночки к стеночке и усиленно пыталась не упасть. Если бы не мой капитан я бы пару раз точно поцеловалась с полом.
Влетев на капитанский мостик, я заскользила взглядом по помещению и замерла. На кресле капитана спал мой недопес. Ладно, если бы он просто спал. Он лег параллельно креслу. Голова свисала с подлокотника с одной стороны, а с другой свешивались длинные задние лапы. И все бы ничего, если бы он в этот момент не храпел, не дрыгал всеми лапками, явно гоняясь во сне за очередным куском колбасы. И даже это еще не все. Из его пасти тонкой струйкой текла слюна. Причем текла она беспрерывно, образовав на полу небольшую лужицу. Не сдержавшись, я засмеялась в голос и осела на пол. Рен нахмурился и осмотрел свое рабочее место. Опять ему не повезло, то этот обжора его подушку слюнявит, то вот пол затопить хочет.
– Малышка, – прошипел он, поднимая меня с пола, – в следующий раз выбирай, пожалуйста, нормального зверя. Черт тебя дернул приютить этого всепоглощающего троглодита!
– Ренчик, – сквозь смех попробовала сказать я, – он не виноват в том, что пускает во сне слюни – и-и…
Я снова попыталась осесть на пол, но меня подхватили на руки и понесли с капитанского мостика.
В каюте капитана меня положили на кровать и стали стаскивать с меня платье. Я так и не сменила одежду после неудачного вечера, где эта белобрысая мымра чуть не увела у меня мужа. Когда платье с меня все‑таки сняли, приступили к нижнему белью. Это я позволить Рену не могла и, ударив его по шаловливой руке, соскочила с кровати и потопала в ванную. Там я окончательно разделась и запрыгнула в кабинку. М – м-м. Вода побежала по разгоряченной коже, смывая напряжение. Я настолько расслабилась, что упустила момент, когда ко мне в кабинку душевой залез обнаженный мужчина. Я вздрогнула и открыла глаза, поворачивая голову. Он встал сзади меня и стал наглым образом лапать.
– Рен, – нахмурилась, – ну ты без этого совсем не можешь?
Мужчина прикусил меня за мочку уха и выдохнул.
– Когда ты рядом, я с трудом себя контролирую, – простонал он.
– Вот как, – хихикнула я, – ну так я в этом не виновата.
– Виновата, еще как виновата.
Меня прижали к стенке кабинки, так что мне пришлось опереться об нее руками.
– Ты умопомрачительна, когда обнажена…
– Рен…
Мне не дали договорить. Мужчина провел рукой по моей шее, наклонил мою голову чуть назад и поцеловал. Прижавшись ко мне теснее, он второй рукой сначала погладил бедра, потом медленно поднялся наверх, проникая в самую чувствительную зону. Я решила капитулировать. Ну не могу я ему сопротивляться. И он наглым образом этим пользуется. Из моего горла вырвался стон, и мужчина, перестав меня целовать, убрал руку из самого сокровенного места… уже через секунду мы слились в одно целое. Чуть горячая вода скользила по нашим телам, но я даже не замечала этого. В этот момент были только мы. Рен стал двигаться быстрее, заглушая мои стоны короткими поцелуями. Такого опыта в моей жизни еще не было, и он мне безумно понравился.
Из кабинки меня вынесли на руках и, положив на кровать, закутали в одеяло. Доррен лег рядом и, прижав меня к себе, почти сразу уснул. Эх, прости дорогой, но пока я не поем спать не лягу.
Встав с кровати, я закуталась в лежащий неподалеку огромный халат и пошла к панели у стола, заказывать вкусняшки. Так, что у нас тут имеется. Тортик, пара пирожных, чай и тосты с вареньем. Привет лишние калории! Хотя не страшно. Я недавно столько их сбросила… Вспомнив о происходящем в ванне я невольно покраснела. Внизу живота появилось легкое томление. Нет, нельзя. На сегодня хватит. Поднос выплыл из панели и опустился на середину стола. Вот интересно, а ночью кто еду готовит? Ай, ладно! Не хватало еще сейчас свою голову ненужными вопросами забивать. Ну – с, приступим. Потерев руки, я плюхнулась на один из стульев и начала жадно все поглощать. Я не буду толстая! Самое главное себя саму в этом убедить. Даже если я и прибавлю парочку кило… Так, я от этого буду только аппетитнее выглядеть… Да! Когда дело дошло до большого куска торта, я уже еле сидела на стуле. Все‑таки, пятый тост с вареньем был лишним. Но тортик я съем! Я о нем может всю жизни мечтала. О свежем бисквите со взбитыми сливками, политом клубничным сиропом и свежими фруктами. М – м-м.
– А мне? – прозвучал за спиной голос Доррена. И как он так бесшумно встать смог?
– Не – е, самой мало! – ответила я, дожевывая тост с вареньем.
– Ах, так? Ну, держись!
В один момент муж оказался рядом. И когда он успел нижнее белье натянуть? Неужели я так увлеклась бисквитом? Рен взял меня на руки, сам сел на мое место, так что моя маленькая голодная персона оказалась на его коленях. Меня больно укусили в плечо.
– Ай! – пропищала я. На что‑то большее я была не способна из‑за поглощаемого мною тортика. – За что?
– За все хорошее! – и мужчина слямзил из моей руки последний кусочек вкусняшки. – Покорми, а?
– Ну уж нет! – я решила обидеться. – Я себя не успеваю кормить…
– Юль… – меня нежно поцеловали и хрипло добавили, – пожа – а-алуйста.
– Так не честно, – пробормотала я, поднося к его губам бисквит, – я тоже так могу!
– Рискни, – засмеялся Рен, – я та – а-ак боюсь…
– А я Спайка за место себя посажу! – нашлась я. – Вот он с радостью тебя зацелует.
– Ф – фу! – скривился он, но тут же стал серьезным. – Юль, на Гелоне ты от меня ни на шаг не отходи.
– Угу! – тортик – тортик….
– Ни с кем там не общайся.
– Особенно с Уртом. Угу! Он‑то нас явно будет рад видеть.
– Особенно с ним! Предчувствие у меня плохое…
– С чего это?
– У Урта ментальный дар, вот и опасаюсь… – он потерся носом о мою шею, заставив невольно поежиться.
– Нам не страшен серый волк, серый волк, серый волк… – еле слышно напела я.
– Чего?
– Да так, песенку веселую к месту вспомнила. – Махнула рукой. – Я хотела сказать, что мне до фени, какой там у этого гада дар.
– Он может проникнуть в твой мозг, например. И тогда ты ничего не сможешь сделать.
– Ой, да ладно! Сталкивались уже с его даром.
– Когда?!
– А когда я была в отключке, перед нашей свадьбой. – Видя, как родное лицо мужа вытягивается, я рассказала, как обстояло дело. – Вот. И если бы Урт мог повлиять на мое сознание, мы бы так и не поженились.
– Но ты забыла, как чуть не погибла у клеток?
– Я тогда не была готова к такому повороту событий, – пожала я плечами. – Как говорится, что не убивает нас, делает нас сильнее.
– Ты не сойдешь с корабля на Гелоне.
– Почему?! – изумилась я. Опять за старое принялся! Туда не ходи, сюда не ходи… Я не маленькая, в конце концов!
– Это слишком опасно. Мало ли, что они задумали?
– В таком случае, Урт меня здесь найдет, в твое отсутствие. Ему труда не составит сюда проникнуть.
– Р – р-р… – зарычал Доррен, – тогда будешь рядом со мной.
– Вот это мне больше по душе, – я сладко зевнула. – Не пора ли в кроватку?
– Пора, – согласился муж.
Вместе со мной он поднялся со стула и прошествовал к кровати, бережно меня сгрузил и лег рядом, крепко обняв.
Доррен уже давно был на капитанском мостике, а я только отлипла от подушки… Потащилась в ванну умываться, захватив с собой форменный комбинезон. Прохладная вода приятно освежала мое лицо, и, вскоре, из зеркала мне улыбалось очень милое симпатичное личико. Красотка. По – быстрому я завязала волосы в высокий хвост и натянула одежду. В дверь постучали.
– Войдите! – выходя из ванны, крикнула я.
В каюту ввалилась моя любимая голубая парочка.
– Пр – р-ривет! – хором поздоровались Мик и Элла.
– И вам не хворать! Что так рано? – я и вправду не надеялась их увидеть в это время. Ну, хотя бы, потому что у них имеется работа.
– Скучно нам! – протянула Элла.
– А работа? – насторожилась я.
– Готова! – просияла моя голубая подруга.
– Я так и знал, что ты опять в этом ужасном комбинезоне! – воскликнул Мик. И обратился к Элле. – Зайка, ты мне проспорила.
– Я не зайка! – надулась Элла.
– Зайка. Хорошо, что я заранее позаботился о ее гардеробе, – кивнул на меня Мик.
– А вдруг ей не подойдет? – спросила «зайка».
– Пойдет! Уж я точно знаю, – хмыкнул Мик и протянул мне пакет с новенькой одеждой, – марш переодеваться!
И как только успел? И самое главное, где достать умудрился?
– Элла, не беспокойся, он реальный шопоголик и знает в одежде толк, – уходя в ванну, успокоила я подругу.
Как только я закрыла за собой дверь, снаружи послышался довольно интимный разговор.
– Ты мне должна поцелуй, дорогая, – это говорил Мик, – а если ей понравится, то еще и желание.
– Ах, ты! – прошипела Элла, и послышался звук страстного поцелуя.
Вернемся к нашим шмоткам… открыла пакет. Там было тёмно – зелёное бархатное платье, отделанное серебром. Красиво. Так, черные туфельки на низком каблучке, то, что доктор прописал. Понимаю, что не очень уместная одежда для корабля напичканного наемниками, но если я буду постоянно ходить в комбинезоне и ботинках, забуду как выглядят платья. Одевшись, я подошла к зеркалу. Класс! На меня смотрела красивая, миловидная девушка. На правой руке у меня красовался серебряный брачный браслет. Как раз в тему. Я аккуратно сложила комбез, мало ли пригодится еще, и подошла к двери.
– Я выхожу, – известила я громко парочку на случай, если они там еще не… Ну сами понимаете.
Они уже успели отлипнуть друг от друга. Хороший результат, мы бы с Реном не успели… Мик, по – хозяйски, обнимал Эллу за плечи. О страстном поцелуе кричали их чуток припухшие и раскрасневшиеся губы. Но они быстро собрались и с восторгом уже рассматривали мой новый наряд.
