Текст книги "Золотые щупальца (часть сб.)"

Автор книги: Крыстин Земский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Глава XXVI

Он открыл глаза. Помутненным взором обвел белые крашеные стены.

– Где я? Что со мной? – сорвался с его губ чуть слышный шепот.

– Вот так оно и бывает, когда в чужом городе отправляешься в одиночку к девочкам, – голос звучал шутливо.

Бежан вздрогнул. «Этот голос!» Он пробуждал какие-то неясные ассоциации. «Кто это?» Он снова приоткрыл глаза – над ним склонился доктор Петр Валяшек.

– Спокойно, спокойно, дорогой. Не двигайтесь.

– Что со мной?

– Как видно, какой-то портовый хулиган «приласкал» вас в той обители, куда вы заглянули. К счастью, там оказались и мы с Янкой. Мы-то и доставили вас на корабль.

Сознание постепенно возвращалось, а вместе с ним оживало в памяти и содержание подслушанного разговора.

– Прошу вас лежать спокойно, – повторил врач. – Боль сейчас пройдет. Я ввел вам морфий. Все, слава богу, обошлось благополучно. Кости черепа у вас целы. Придись удар на пару сантиметров ниже… – Он осторожно ощупал его голову. – Да, угодил бы нападавший на два-три сантиметра ниже…

– Сколько времени я здесь лежу?

– Со вчерашнего дня.

Бежан инстинктивно взглянул на часы. Стрелки не двигались.

– Сколько сейчас времени?

– Двенадцать. Двенадцать дня.

Бежан успокоился – не все еще потеряно.

– Могу я встать?

– Вам нельзя двигаться. Денек надо вылежаться. Советую вам поспать. Сейчас дам что-нибудь снотворное. Город и порт Янке я покажу сам. Очень жаль, конечно, что вы не сможете пойти с нами.

– Что с Янкой?

– Она дежурила возле вас всю ночь. Была очень встревожена. Видимо, она скоро придет.

И действительно Янка пришла.

– Юрек! Как ты неосторожен! – воскликнула она, наклоняясь над ним. – Мы нашли тебя на улице у входа в ресторан. Ты был без сознания. Я так испугалась! К счастью, ничего серьезного.

– Полежу сегодня, отосплюсь. Доктор, дайте, действительно, какую-нибудь таблетку. И оставьте меня одного.

Когда дверь каюты за ними закрылась, а шаги их в коридоре стихли, он попробовал сесть. Не удалось. Он упал опять на подушку. Попытался еще раз. На этот раз дело пошло лучше. Прежней резкой боли не было. Сознание работало быстро и четко.

До пяти часов дня в запасе было еще достаточно времени. Во всяком случае, достаточно для того, чтобы обдумать план дальнейших действий.

Как незаметно выбраться с теплохода? О происшествии наверняка знает уже вся команда, а значит, и заинтересованные. Кто-то за мной, безусловно, наблюдает. Выход один – просить о помощи капитана, – решил в конце концов Бежан.

Ему не пришлось даже идти в капитанскую каюту, капитан пришел сам узнать о здоровье пассажира, ищущего приключений. Услышав, что Бежан в таком состоянии собирается снова отправиться в город, он замахал руками:

– Одной шишки вам мало?! А отвечать мне?

Однако после долгих настояний он все-таки уступил и даже отозвал ненадолго вахтенного с тем, чтобы Бежан мог проскользнуть на берег никем не замеченный.

В порту он поймал такси. Пробило ровно три, когда он сел за столик в небольшом кафе неподалеку от дома свиданий, размышляя, как ему пробраться в эту обитель развлечений.

«Чудес не бывает. Меня, конечно, увидят. Но как тогда идентифицировать голоса? На свидание, назначенное в пять, придет, вероятно, кто-то из команды. Его я узнаю на расстоянии. А как узнать местного?» После недолгих размышлений он решил не входить в дом, а наблюдать за всеми входящими и выходящими после пяти часов дня. Моряки с «Анны», если они здесь будут, выйдут отдельно. За остальными – незнакомыми – можно наблюдать и с улицы. «Возможно, даже удастся сфотографировать, а заговорив, идентифицировать и голос». Это был лучший, да, пожалуй, и единственно возможный выход.

«А вдруг это доктор и Янка?! – пронеслось у него в голове. – Янка… Ее поведение в последний день, прогулки с доктором… Как все это понять? Сговор?! – Он не мог поверить. – А что, если она сознательно играла роль „почтового ящика“ своего дядюшки?» Бежан старался отогнать эти мысли. Они не только подрывали зарождающееся чувство, но и били по самолюбию – компрометировали его профессиональный нюх.

«Но откуда эти приязненные отношения с доктором? С какой целью приходила она в дом свиданки? Что делал наверху судовой врач? Один из голосов определенно принадлежал ему».

Он вздрогнул. На углу появились две знакомые фигуры. Бежан посмотрел на часы. Было почти ровно пять. Он вышел на улицу, укрылся в ближайшей подворотне. Дневное время облегчало наблюдение – в такого рода увеселительных заведениях оживление начинается только поздним вечером. А сейчас выходили и входили буквально единицы.

В часовой мастерской рядом часы пробили пять. И чуть ли не точно с последним ударом на улице появился пожилой седовласый господин с большой туристской сумкой в руке. Шел не торопясь, будто прогуливаясь. Останавливался, осматривал витрины, потом скрылся за дверью дома свиданий. Оттуда вышла женщина. Они почти столкнулись. Потом пробежал парнишка.

Бежан терпеливо ждал. Примерно через час дверь отворилась. На улицу вышли доктор и бармен Адамчик, тот нес туристскую сумку, с которой – Бежан был уверен – входил в дом пожилой господин. «Бармен?! Вот это открытие. Всегда почтительный, приветливый, обходительный, готовый оказать любую услугу. Этого я, признаться, никак не ожидал», – подумал Бежан.

Он продолжал внимательно наблюдать за выходящими. Время тянулось нестерпимо медленно. Пожилой господин вышел из заведения только через два часа. Без сумки.

Бежан двинулся за ним. Длительное ожидание, теперь эта прогулка. Он начинал ощущать усталость. Возвращалась дурманящая боль в голове и слабость. На лбу выступили капли пота. Бежан начал опасаться, как бы не отказали ему ноги. Усилием воли он заставил себя ускорить шаг – надо во что бы то ни стало успеть заговорить с этим господином.

Он поравнялся с незнакомцем, когда тот открывал дверь, украшенную сверкающей вывеской.

– Простите, не могли бы вы сказать, который час? – обратился к нему Бежан по-немецки.

Тот посмотрел на часы.

– Без десяти семь, – ответил он на том же языке.

– Спасибо, – Бежан с облегчением вздохнул. Голос был тот самый. Он прошел еще немного вперед и прислонился к стене дома. Его поташнивало, кружилась голова. Чуть передохнув, он повернул обратно, прошел мимо подъезда, в котором скрылся незнакомец. На вывеске сверкало бронзой: «Л. Адамс и К^».

Из последних сил Бежан добрался до стоянки такси. С непередаваемым наслаждением опустился на мягкое сиденье.

Глава XXVII

– Я – «Агата», я – «Агата», вызываю «Розу», вызываю «Розу», – ожила рация.

– Я – «Роза», я – «Роза», – включился Погора. – Перехожу на прием.

– Объект сел в трамвай. Едет в направлении Маршалковской. Следуем за ним. Какие будут указания?

– Действуйте в соответствии с планом. Не выпускайте его из вида. Об изменениях обстановки докладывайте. – Погора щелкнул выключателем. Откинулся на спинку кресла. «Агата» приняла наблюдение за человеком, сидевшим в кино справа от агронома. «А что с левым соседом? Почему до сих пор нет донесений от „Ванды“? Не ушел ли он от них? Конечно, из этих двух интересующим нас может быть лишь один, но какой именно – покажет только наблюдение». И он с нетерпением ждал донесений от «Ванды», то и дело поглядывая на часы.

– Я – «Ванда», я – «Ванда», – голос был едва слышен.

«Наконец-то!» – Погора нажал клавишу.

– Я – «Роза», я – «Роза». Что с вами? Почему молчите?

– Подопечный находился в кафе на Пулавской. Неподалеку от площади Унии. Направился сюда прямо из кино. Сидит один. Ведет его Кшиштоф.

– Немедленно докладывайте о каждом его шаге.

Снова отозвалась «Агата»:

– Наблюдаемый вышел на Маршалковскую! Идет в направлении вокзала Средместье. Следуем за ним.

Погора ходил по кабинету в ожидании дальнейших донесений. На этот раз ждать пришлось недолго. «Ванда» доложила, что наблюдаемый вышел из кафе и следует пешком в направлении Мокотовской.

Минуту спустя отозвалась рация «Агаты»:

– Вошел в здание вокзала Средместье. Ведет его Адам.

Через несколько минут снова доклад:

– Купил билет до Отвоцка. Адам поедет с ним. Мы – тоже.

– Вошел в дом на Мокотовской, – доложила «Ванда».

– Наблюдайте за домом. Установите номер квартиры и фамилии жильцов. Жду донесений.

Погора выключил рацию и заходил по комнате, стараясь таким образом убить время, ползущее черепашьим шагом.

Через час он сам вызвал «Агату».

– Почему молчите? Что с подопечным?

В голосе отвечавшего слышалась неуверенность:

– Мы его потеряли. Из поезда он не выходил, но и в вагонах Адам его не обнаружил.

– Но хотя бы словесный его портрет дать можете?

– Да.

– Передайте его немедленно. Жду. С этим-то уж, надеюсь, вы справитесь, – не смог он удержаться от колкости.

Минута молчания, потом подчеркнуто официальное:

– Слушаюсь!

Он стал вызывать «Ванду». Здесь ничего нового не произошло. Наблюдаемый из дома не выходил. Фамилию хозяина квартиры, в которую он вошел, установили: Аполлинарий Крапа.

– Продолжайте наблюдение за домом. Если тот выйдет, двое до особо распоряжения оставайтесь на месте, остальные продолжайте наблюдение за объектом.

Закончив разговор, Погора позвонил Зентаре. Доложил обстановку.

– Свяжись с Антковяком, установи, фигурирует ли Крапа в числе знакомых Вейля.

Да, эта фамилия там значилась. Аполлинарий Крапа, проживавший, как установила служба наблюдения, на Мокотовской улице, оказался старшим инспектором финансового управления. Это было открытие. Зентара немедленно поехал на службу.

– Итак, еще одна птица из того же самого гнезда, – проговорил он, входя в кабинет, где его ждали Антковяк и Погора. Наблюдение за человеком, который оставил Котарскому коробок спичек с билетом в кино – «человек со спичками», как именовался он в протоколах, – привело именно в это же управление, в кабинет инспектора Винцентия Звардоня.

Звардонь, как выявила срочно и тщательно проведенная проверка, человек в возрасте уже за шестьдесят, был известен своей угодливостью перед начальством и стремлением снискать его расположение. И начальство его жаловало. Его ставили в пример, другим работникам, выдвигали, награждали, премировали.

Со Звардонем, как вытекало из донесений, поддерживал дружеские отношения Ян Вейль.

Вейль поддерживал также отношения с Аполлинарием Крапой, на которого и вывело теперь наблюдение.

Аполлинарий Крапа среди сослуживцев пользовался репутацией человека, живущего весьма скромно. Единственный маршрут этого пятидесятилетнего инспектора ежедневно пролегал только по трассе: дом – работа и обратно. Дома, с семьей, он проводил все вечера, все выходные дни и все праздники. По воскресеньям перед обедом обычно выскакивал на минуту в ближайшую забегаловку пропустить рюмку-две и тут же возвращался обратно домой. На прогулки выходил только с семьей: с женой и детьми-подростками. На работе, куда неизменно являлся с редкостной пунктуальностью, часто вдавался с коллегами в дискуссии об упадке нравов и Всеобщем попрании морали. К представителям частного сектора относился с недоверием, то и дело требуя от них различных сведений и данных, достоверность которых поручал затем проверять своим подчиненным.

– Умеет маскироваться, – усмехнулся Погора, – но теперь-то вопрос ясен. Он, вероятно, и есть тот тип, который передает агентам деньги.

– Не говори «гоп»… – остудил его пыл Зентара. – А если это делает тот, второй, который ушел из-под наблюдения?

– Не может быть. Все сходится. И кино, и связь с Вейлем.

– И тем не менее мы не можем отказаться от выяснения личности того, второго. Внеси коррективы в задачи «Ванды», – приказал Зентара Погоре. – Двое пусть останутся для наблюдения за квартирой и Крапой. Остальные могут вернуться. Там они пока не нужны.

Погора стал вызывать «Ванду», а Зентара углубился в изучение списка и характеристик служащих управления финансов, связанных с Вейлем. «Поскольку наблюдение навело на двух лиц из этого управления, а в записной книжке Шпадов оказался номер телефона тамошнего коммутатора, не исключено, что есть здесь и другие… Эти два, пожалуй, лишь пешки».

Зентара достал характеристику начальника отдела. Марцелий Адамовский считался человеком спокойным, уравновешенным, требовательным к подчиненным. Не скупился на выговоры за малейшие нарушения трудовой дисциплины, сурово карал за всяческие злоупотребления. Нескольких служащих управления, уличенных в связях с частными предпринимателями, уволил как утерявших доверие, дела других передал прокуратуре. Образ его жизни и бюджет не вызывали никаких подозрений. Вне работы имел несколько увлечений. Одним из них был небольшой сад, з котором он любил копаться, выращивая цветы и разводя пчел. Другие? Посещал наиболее интересные спортивные встречи, сам числился почетным членом клуба «Варта». Коллекционировал почтовые открытки с изображением часов разнообразнейших отечественных и зарубежных фирм. Нередко с гордостью демонстрировал свои коллекции коллегам по работе и даже начальству.

Вейль бывал у него во время своих визитов в управление и всегда встречал радушный прием, хотя, собственно, это ни о чем не говорило, поскольку тот заходил и к другим сотрудникам.

«Только ли валютные спекуляции или наряду с этим и деятельность другого рода?» – размышлял Зентара, отдавая распоряжение установить наблюдение за всеми служащими финуправления, вступавшими в контакты с Вейлем. Затем еще раз внимательно просмотрел списки связанных с ним частных торговцев. Характер этих связей внешне казался ясным: торговые сделки, легальные и нелегальные. Версию Погоры о том, что и в этой среде следует искать нити шпионажа, он склонен был отвергнуть. Очень уж примитивной и ограниченной была здесь публика. Все они в основном открыто стремились к обогащению, и круг их интересов не выходил за рамки купли-продажи. Вряд ли стали бы иностранные разведки вербовать такую агентуру.

«Впрочем, иное дело вариант Бежана, – мелькнула у него мысль. – Действительно, можно допустить, что кого-то из них разведка использует как орудие, не посвящая в суть дела, просто как свой инструмент. Нет, пожалуй, мало вероятно, – решил он в конце концов, взвесив все „за“ и „против“, – слишком большой риск.

Бежан… Как он там? Совсем один, без всякой помощи, – тревога за друга не покидала его все последние дни. – Не попал ли в беду?»

Глава XXVIII

Свой выход в город Бежану не удалось сохранить в тайне от Янки и Валяшека. Вернувшись в порт, он не смог самостоятельно подняться по трапу. Матросы внесли его и уложили обратно в лазарет, где он провел предыдущую ночь.

– Не приведи господь таких пациентов, – сокрушался вызванный к нему доктор. – Куда вы подевались? Опять сбежали в город? Не могли уж хотя бы пару часов полежать спокойно! – Говорил он полушутливо, но в тоне его слышалось недоверие.

– Надо было кое-что купить, – пробормотал Бежан, чувствуя, что звучит это неубедительно. – Завтра всем вам расскажу. Чуть только отдышусь.

– Ладно, беседу откладываем до завтра. Но только до завтра.

Эту фразу Бежан воспринял как угрозу. И тем не менее после ухода врача он сразу же погрузился в глубокий сон. Спал почти двенадцать часов. Пробудившись, выглянул в иллюминатор. Порт удалялся. Теплоход выходил в открытое море.

В пижаме, перебросив через плечо костюм, Бежан направился в свою каюту. Только он собрался открыть дверь, как вдруг услышал тихие, будто крадущиеся шаги.

– Наконец-то я вас нашел. Принес вот вам завтрак, – Адамчик, как всегда, был сама вежливость.

– Спасибо, но я не хочу есть. Приду к обеду.

– Может быть, помочь вам одеться? – не отступал стюард.

– Нет, благодарю. Я справлюсь сам. – Он захлопнул дверь перед самым носом навязчивого посетителя.

Двумя часами позже на палубе он увидел Янку.

– О чем задумалась?

Она резко повернулась, словно застигнутая на месте преступления. Нахмурилась.

– А тебе что за дело?

Он пожал плечами.

– Прости, я не знал, что ты не в настроении. Что случилось?

– Зачем ты продолжаешь вмешиваться в мои дела? – резко спросила она.

Наступило неловкое молчание. Бежан понял, что продолжать сейчас разговор бессмысленно, и, не сказав больше ни слова, вернулся к. себе в каюту. Надо было в спокойной обстановке обдумать план дальнейших действий. Игра осложнялась.

Из задумчивости его вывели донесшиеся из коридора голоса – ее и врача. Скрипнула дверь в соседней каюте – каюте Янки. Бежан припал к иллюминатору. К счастью, в соседней каюте он тоже был открыт, и Бежан явственно слышал каждое произнесенное гам слово.

– Прошу вас, садитесь, доктор. – Голос Янки. – Сейчас можно докончить наш вчерашний разговор. Юрек нам не помешает, он на палубе.

– Будьте с ним осторожней, – голос доктора звучал вкрадчиво. – Не хотелось бы вас огорчать, но ваш братец очень смахивает на шпика. Зачем он нас выслеживал? Хорошо, что вы отдали сверток мне на хранение. Теперь он, по крайней мере, в безопасности.

– Я очень вам благодарна за помощь и советы. Когда я могу взять его обратно?

– После рейса. Я пронесу его на берег и отвезу вам прямо домой в Варшаву. Естественно – не даром. За труды мне – пять процентов.

– Вы обдираете меня как липку.

– Лучше лишиться нескольких монет, чем потерять все. Игра стоит свеч. Ваш дядюшка – мой друг – действовал так же.

– Мой дядя составил свое состояние на контрабанде?

– Контрабанда – дело не предосудительное. Каждый хочет как-то подработать. Главное – не попасться. А все-таки вы не знаете, зачем ваш братец направился за нами в дом свиданий?

– Думаю, что он оказался там случайно. Ваш брат мужчины падки на такого рода развлечения. Лучшее тому доказательство вы сами. Вы ведь тоже куда-то исчезли на целый час, оставив меня одну.

– А вы все-таки как-нибудь поделикатнее спросите у него. Да неплохо бы также выяснить, не догадывается ли он, что именно мне вы передали на хранение пакет. Поведение его мне кажется весьма подозрительным.

– Нет, я не стану этого делать. Он, чего доброго, подумает, будто я из ревности. А что касается свертка, то он не знает даже, что в нем содержится. К Лиссэ он со мной не заходил. Я попросила его подождать в кафе, пока сделаю кое-какие покупки. Он, наверное, думает, что я купила какие-нибудь тряпки.

Бежан напряженно вслушивался в каждое слово. Все стало ясно. Янка пытается его обезопасить. Ведет игру на свой страх и риск. Теплое чувство к ней поднялось у него в душе. «Так вот, значит, в чем причина перемены в ее поведении!» Он с облегчением вздохнул. «Сверток в руках доктора. И пока он в его руках и пока Валяшек полагает, что от Янки будет узнавать о его, Вежана, намерениях, сама девушка в безопасности». Вечером он пригласил Валяшека в бар.

– Ваше здоровье! – поднял Бежан бокал. – Благодаря вам я превосходно себя чувствую. Здорово вы меня вылечили. А кулак у этого типа был крепкий. Как у вас, – он внезапным движением схватил своей рукою ладонь Валяшека и стал ее внимательно разглядывать. Тот резко вырвал руку.

– А с какой целью, собственно, вы тогда отправились в это уютное заведение? – спросил вдруг доктор.

– Что значит – «с какой целью»? Познакомиться с амстердамскими красотками. Опыт обогащает. А иной раз и услышишь вдруг что-нибудь любопытное, – Бежан умышленно перешел на шепот.

– За опыт, бывает, приходится дорого платить. На вашем черепе хорошее тому доказательство.

– Что делать! Обретение опыта, как и сама жизнь, имеет и светлые и теневые стороны, – философски проговорил Бежан. – А кстати, о жизни… Скажите, как здоровье Анны Кок?

В глазах Валяшека что-то дрогнуло.

– У бедняжки мигрень, – последовал мгновенный ответ.

Бежан решил идти ва-банк.

– В последнее время милиция стала проявлять повышенный интерес к теплоходу и команде. Шеф направил меня в этот рейс проверить, не угрожает ли вам провал. Видите, как все просто объясняется! – усмехнулся Бежан.

– Ничего себе просто! Черт побери! Почему ж вы не объявились раньше? Еще чуточку, и мой помощник отправил бы вас в лучший мир. Мы решили: шпик.

– Я должен был проверить вас за работой. Пришлось идти на риск. Зато теперь я уверен, что все в порядке и работаете вы чисто, – говорил Бежан чуть покровительственным тоном. – Так я доложу шефу.

– А почему вы отправились в это путешествие вместе с Ковальчик? Она с нами связана?

Бежан пожал плечами.

– Мне поручено наблюдать и за ней. Возможно, она что-то знает о своем дяде.

– Как же вы на нее вышли?

– Мы можем выйти на любого, кто нас интересует, – многозначительно усмехнулся Бежан. – И вы это знаете.

– Что вы думаете о девчонке? Вы были с ней в городе. Есть ли у нее здесь знакомые?

Бежан решил подыграть версии Янки.

– Мы прошлись с ней по магазинам. Я ждал В Кафе, пока она делает покупки. Купила она немного, в руках у нее был всего лишь небольшой сверток. Похоже, денег у нее мало.

Валяшек заметно повеселел.

– Ваше здоровье, – поднял он бокал. Они выпили.

«Он уверен, что я не видел содержимое свертка. Мне он пока не доверяет. Или хочет просто при случае подзаработать?» – размышлял Бежан.

– Вам неизвестно случайно, почему именно сейчас опять поднялся шум по делу Ковальчика? Кто его поднял? Не эта ли племянница? – спросил Валяшек.

– Нам все известно. Но зачем вам эти подробности? Опасности провала нет. Это главное. А все остальное – дело шефа, и вас пусть оно не тревожит. Он не любит, когда хотят знать слишком много.

– Вы правы. Я, так сказать, в порядке беспокойства за людей и канал… – Валяшек взглянул на часы. – Мне пора. Я обещал капитану дать ему таблетки…

– Пожалуйста, пожалуйста! У нас будет еще время поговорить. – Бежан покровительственно пожал доктору руку.