Текст книги "Волшебник не в своем уме. Волшебник в бедламе"

Автор книги: Кристофер Зухер Сташеф (Сташефф)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)

Глава 9

Первые лучи встающего солнца коснулись четверых путешественников, бредущих по главной королевской дороге. Это были старый священник, молодая женщина в темном плаще с капюшоном и двое сумасшедших в набедренных повязках. Один из них, вероятно, был очень высоким, но он горбился и шел, постоянно спотыкаясь. Другой проигрывал в росте, но поражал неуемной энергией. Он прыгал, дурачился и распевал песни, славящие восход солнца.

– У тебя все очень хорошо получается, – сухо сказал отец Флетчер, – но мне кажется, ты чересчур усердствуешь.

– Согласен, отец, хотя заметьте, только сумасшедший будет распевать гимны солнцу.

– А я согласна с отцом Флетчером, – сказала Мейделон. – Мы, конечно, должны маскироваться, и двое сумасшедших с девушкой, да под опекой священника не должны бы вызвать подозрений у королевских патрулей, но хочу вам заметить, что сейчас за нами никто не наблюдает.

– Ты не понимаешь, что такое искусство, – возразил Дирк. – Настоящий лицедей всегда должен быть наготове, ведь никогда не знаешь, когда у тебя появится аудитория.

– С тобой можно было бы и поспорить, – вступил в разговор Гар, – но если принять во внимание, что неподалеку остановились три всадника, то стоит признать, что ты прав.

Дирк вздрогнул и посмотрел вперед. Там, на дороге, сквозь утренний туман были видны силуэты трех верховых.

– Дети мои, успокойтесь. – Казалось, отец Флетчер хочет снять возникшее напряжение. – Не забывайте: два несчастных сумасшедших идут в Бедлам под опекой их сестры и старого священника.

Дирк перекувырнулся и с новой силой заорал «Хвала Солнцу!», и когда он пел второй куплет, голос из тумана крикнул:

– Прекратить!

Дирк дернулся, вскинул руку над головой и, застывши в позе статуи в фонтане, выпучил глаза на подъехавшего солдата.

Отец Флетчер остановился и вопрошающе посмотрел на всадника.

Гар продолжал, шаркая по пыли, двигаться вперед, и Мейделон ухватила его за руку, чтобы он не ушел.

С лошади на путешественников внимательно смотрел сержант.

– Что это вы тут делаете, батюшка?

– Это всего лишь двое сумасшедших и их нормальная, несчастная сестра, – спокойно ответил отец Флетчер.

Один из солдат сдернул капюшон с головы Мейделон. Роскошные каштановые волосы упали на плечи девушки. Солдат присвистнул.

– Под моей опекой, конечно, – добавил отец Флетчер.

Сержант сердито глянул на солдата, и тот отъехал в сторону.

Это поразило Дирка, он не подозревал, что священник имеет здесь такой авторитет.

– И куда же вы, отец, направляетесь?

– Разумеется, в ближайший Бедлам. В Приют святого Ортикона в Шамбрэ.

– Если выпрямить этого согнутого, – неожиданно вступил в разговор солдат, – то…

– Молюсь, чтобы вы и не пытались этого сделать, – пробормотал священник. – Если его тронуть – он придет в неистовство.

Солдат посмотрел на мускулы Гара и чуть отодвинул свою лошадь.

– Ну так что? – прохрипел первый солдат. – Мы их арестуем?

Отец Флетчер с удивлением посмотрел на него.

– За что? Уверяю вас, эти бедняги не сделают ничего дурного.

– Я в этом не сомневаюсь, – усмехнулся сержант. – Но как ни смешно, я подозреваю, что даже вы можете протащить преступников под видом сумасшедших.

– Сержант, – мягко ответил священник. – Я – человек мира!

Дирк вспомнил о стрелах и с трудом удержался от хохота.

– А мы – люди войны, – покачал головой сержант.

– Сержант, – неожиданно сурово заговорил священник, – если вы будете вмешиваться не в свое дело, принимая во внимание, что эти люди находятся под опекой служителя церкви, вы навлечете на себя гнев Всевышнего!

– Справедливо, – задумчиво ответил сержант, – но в противном случае мы навлечем на себя гнев нашего лорда Кора, который почувствуем значительно скорее, чем гнев Божий.

– Ошибаетесь, этого наказания вам не придется дожидаться слишком долго.

– Опять вы правы. – Сержант посмотрел на Дирка, который сосредоточенно играл камешками в пыли дороги.

Сержант выпрямился в седле и, глубоко вздохнув, вынес решение:

– Хорошо, отец, хватит спорить. Мы не должны вмешиваться в дела священников. Мы разрешаем вам продолжить ваш путь к Бедламу.

– Благодарю вас, – тихо сказал священник.

– Наше уважение к вам так велико, – продолжил сержант, – что мы даже проводим вас.

– О! – воскликнул священник. – Весьма вам благодарен, но не стоит беспокоиться…

– Вовсе нет, вовсе нет, – любезно ответил сержант. – Не хотелось бы, чтобы вы стали жертвой бунтовщиков.

На заходе солнца священник и его подопечные, сопровождаемые тремя всадниками, добрались до Приюта святого Ортикона. Сестра, заливаясь слезами, нежно поцеловала братьев, между поцелуями прошептала:

– Постарайтесь не падать духом, мы попытаемся освободить вас отсюда как можно скорее.

Затем она отступила в сторону, священник благословил несчастных, и из дверей вышел служитель, чтобы увести их в сырой холодный мрак, наполненный запахом экскрементов и немытых тел.

Дирк и Гар невольно попятились, оглушенные воем и стонами. Дирк пытался хоть что-то разглядеть в темноте. Огромную комнату освещали только несколько маленьких окон, расположенных высоко, почти под самым потолком. Силы света из окошек не хватало, чтобы разрушить мрак, окутывающий груды мертвенно-бледных тел, одетых в рогожные лохмотья.

Сумасшедшие лежали на соломенных подстилках, кто-то сидел, кто-то стоял, прижавшись к стене. Каждый был прикован цепью к кольцу в стене. Дирку захотелось спрятаться, сжаться внутри своей оболочки, только бы не прикоснуться ни к одному из этих безумных, скрыться от этого моря стонов, от этих стен отчаяния, от криков боли и раскатов кошмарного хохота. Промелькнула мысль: а сможет ли он продержаться здесь хотя бы одну ночь… Но в этот момент Дирк почувствовал, как служитель приковал его цепью к стене и увидел себя и Гара, помещенного между торговцем и фермером, сидящим на корточках и облизывающим болячку на руке.

– Это – сумасшедший дом, – пробормотал ошеломленный Дирк.

– Да. – Гар нервно глотнул, оглядывая комнату выпученными глазами. – Это тебе не психиатрическая лечебница, а настоящий средневековый сумасшедший дом. Бедлам. – Он снова судорожно сглотнул.

– Да тут невозможно провести даже одну ночь.

– Заткнись, – рявкнул Гар и вытер пот со лба.

Дирк вздрогнул и почувствовал внезапный страх, увидев злобный блеск в глазах Гара. Гигант показался ему раненым, сражающимся с болью, которая когтями разрывает его внутренности.

– Что с тобой? – участливо спросил Дирк.

– Стены… агония… отчаяние… – Гар со злобой обернулся к Дирку. – Заткнись, говорю тебе! Не можешь помолчать? Ты действуешь мне на нервы!

Дирк присел на корточки, страх сделал его ноги ватными, они его не держали. Дирк замолчал.

Наступила ночь. Гар опустился на пол, спина его прижалась к грубому камню стены, глаза, не моргая, уставились в одну точку, по лицу стекал пот.

Служитель принес поднос с едой. Каждому полагалось по куску черствого хлеба, кружка воды и миска овсяной каши. Ложек не дали, кто-то ел кашу руками, а кто-то по-звериному лакал ее из миски.

Гар к еде не прикоснулся. Дирк мудро решил не трогать его, оберегая свой покой.

Раздалось звяканье ключей, и Дирк увидел, что к ним подошел надсмотрщик. Эта небольшая горилла, несомненно, была выбрана для роли служителя в этом месте из-за своей деликатной и чуткой натуры. Служитель рявкнул, глядя на Гара:

– А ну-ка, ешь! Мы не хотим тебя потерять и лишиться целого пенни, что король нам платит за тебя!

Но Гар не шевельнулся и продолжал так же упорно смотреть в пространство.

Служитель расстроился. Дирк с удивлением понял, что неандерталец действительно обладает чуткой душой, он опустился на корточки и пытался убедить Гара.

– Давай-ка, поешь, еда не так уж и плоха. Как только поешь – жизнь тебе покажется получше.

Гар продолжал молчать.

Надсмотрщик нахмурился, и Дирк подумал, что даже лучшие чувства могут обернуться своей противоположностью. Он вздохнул поглубже и прикоснулся к плечу Гара.

– Слушай, братишка! Не жди королевского приглашения. Дают есть – радуйся. Тута на тарелочке жирный цыпленочек и вино с королевского стола!

Надсмотрщик почти улыбнулся и кивнул Дирку.

– Вижу, ты неплохой парнишка. Попробуй уговори его.

– Уж я постараюсь, величество, будьте уверены! – И Дирк, наклонившись к уху Гара, прошипел:

– Очнись, идиот! Ты что, хочешь, чтобы тебя стали насильно кормить?

Голова Гара странно повернулась, будто бы она двигалась отдельно от тела. Голос его был хриплым и еле слышным.

– Стены…

– Ну, стены. Да к черту их! Ты, мужик, съешь эту проклятую кашу, не то тебе ее запихнут в глотку!

Взгляд Гара оставался все таким же стеклянным.

Дирку стало очень страшно.

– Ну! Ну! Что с тобой случилось? – Он шлепнул Гара по щеке и закричал: – Братец, подымись! Луна тут бросилась в полет, а солнце перед нею, а из-за ночного озера…

Неожиданно эти слова подействовали на Гара. Что-то щелкнуло в его голове, глаза оживились, он хмуро уставился на миску с едой и начал есть.

Надсмотрщик удовлетворенно кивнул и поднялся на ноги.

– Ты хоть и слабоумный, но немного соображаешь. Позаботься о брате, надеюсь, на это у тебя хватит мозгов.

В дальнем углу камеры вскрикнул человек. Он вскочил, царапая что-то в воздухе, и пытался скинуть с руки цепь. Надсмотрщик кинулся к нему. Подбежал и второй надсмотрщик, и они вдвоем схватили безумного за руки.

– Ну-ну, старина Джин, ну-ну, – рычал надсмотрщик тоном, который должен был выражать участие. – Все пройдет, Джин, это у тебя всегда проходит. Они сейчас уйдут…

Дирк отвернулся, но краем глаза видел, как старик, дрожа и хныча, сполз вниз по стене.

Обернувшись к Гару, Дирк увидел, что тот судорожно дышал, зажмурил глаза и снова окаменел.

– Ты опять! Да что такое с тобой?

– Не могу… – Гар с трудом глотнул, его голова быстро затряслась. – Не могу… больше не могу… Камни! Проклятые! Здесь и так ужасный шум, но камни… в десять раз страшнее! Их… эмоции… крики ярости, отчаяния… – Он говорил с трудом, казалось, что язык отказывается ему повиноваться.

Дирка охватила паника. Похоже, что Гар сходит с ума. Может быть, все это лицедейство? Но нет! Это слишком реально, чтобы быть лицедейством! Дирк слышал о подобных случаях. Актеры так вживались в роль, что начинали себя чувствовать своими персонажами. А если это роль сумасшедшего?

Мрак ночи опустился в камеру. Лишь вдалеке горела одинокая лампа, под которой резались в карты охранники. Больные во сне стонали, иногда во сне поднимаясь и раскачиваясь из стороны в сторону. Внезапно кто-то вскакивал и начинал размахивать руками, будто отгонял невидимых врагов. Это была ночь кошмаров, наполненная воплями и демонами.

Гар прикоснулся к руке Дирка.

– Говори, говори что угодно. Или дай мне кусок чего-нибудь пожевать.

Дирк понял, что Гару нужно чем-то отвлечься.

– Хорошо. Но ты же знаешь, тут нет психологов. К человеку приклеивают ярлык – «сумасшедший», и на этом все кончается. Всем известно, что никто не в состоянии понять, что такое «безумие». Согласен?

Гар кивнул:

– Ты прав. Но отношение общества… Посмотри! – Он ткнул пальцем в темноту.

Дирк глянул, куда указывал Гар, и увидел девушку лет двадцати. Она была прекрасна. Под коркой грязи золотились длинные волосы, прелестный овал лица, полная грудь и тоненькая талия, что хорошо просматривалось в дыры одежды из грубой дерюги. Но поражал пустой взгляд остекленевших глаз.

Гар печально смотрел на нее.

– Кто-нибудь задумался, почему такая прекрасная девушка доведена до сумасшествия?

Внезапно лицо девушки исказилось в беззвучном крике, она стала рвать на себе одежду с такой яростью, будто ее жег огонь.

Гар опустил голову, сжал кулаки, снова зажмурил глаза и сидел так до тех пор, пока девушка, расслабившись, заплакала и села на пол. Тогда, глубоко вздохнув, он открыл глаза.

– Что случилось? – тихонько спросил Дирк.

– Если бы ты знал, что творится в ее голове!

Дирк похолодел. Что это значит?

– А потом будет еще хуже. Вон там, на полу человек, который следит за ней, как дикий зверь за добычей. Посмотри, как он высунул язык.

Дирк увидел горбуна, который алчным взглядом уставился на девушку, и струйка слюны бежала из его раскрытого рта. Гар не поворачивал туда головы. Как же он узнал?

– Они не обращают внимания на то, что она с ним делает. Ведь она нарочно держит его в этом напряжении.

Дирк обернулся к нему.

– А ты откуда это знаешь?

Гар нетерпеливо покачал головой и продолжал, будто не слыша вопроса.

– А рядом с ним сидит один несчастный с культей левой руки и без левой лобной доли мозга, и все это результат инбридинга, он таким родился.

Дирк ничего не мог понять. Неужели у Гара такое острое зрение? Нет, тут что-то другое.

– Ты слышишь их мысли? Да? И не можешь от этого избавиться?

Гар покачал головой:

– Не думай, что я слышу только одного или двух. А эти стены! Эти камни! Год за годом они впитывали все страдания, отчаяние. Здесь все копилось веками. И мне никуда от этого не деться!

Дирк нервно оглянулся, не слышат ли их надсмотрщики.

– Потише!

– Если бы не дотрагиваться до этих стен, если бы тут положить хотя бы толстую доску. Но нет. Это не поможет. Это идет ко мне со всех сторон, проникает в мою голову, и я не могу… не могу… не могу от этого избавиться!

Он покачивался из стороны в сторону, обхватив голову руками.

– Останови их, проклятых, заставь их замолчать! Я… должен выйти отсюда! Они разорвут мои мозги!

Дирк вскочил, увидел, что к ним кинулись служители. Тело Гара сотрясали конвульсии, цепи натянулись, скрежетал металл. Один служитель схватил Гара за горло, другой за руки. Гигант крутился, рычал, стряхивал служителей, как крыс. Подбежали еще три служителя и придавили всем своим весом несчастного Гара. Дирк кинулся в гущу сплетенных тел, чтобы помочь другу. Внезапно Гар поднялся во весь свой огромный рост и пронзительно завизжал. Затем, спустя несколько минут, бешеная энергия, которая подняла его с пола, медленно пошла на убыль, визг каскадом перешел в хрип, и Гар рухнул на пол.

Надсмотрщики отступили и хмуро смотрели на неподвижное тело.

Дирк шагнул вперед и протянул руку к шее великана.

– Ну что, жив? – спросил один из служителей.

Дирк потряс Гара за плечо.

Гигант содрогнулся в агонии, одна нога выпрямилась, другая лежала неестественно подвернутая, руки раскинулись в стороны, глаза бессмысленно уперлись в потолок. Один служитель подошел, наклонился и шлепнул Гара по лицу.

– Ну-ка, отвечай, ты меня слышишь?

Лицо повернулось к служителю, с тем же бессмысленным взглядом.

– Уходит, – глухо пробормотал служитель и обратился к Дирку: – Слушай, парень, он ушел, ты хоть понимаешь, что это значит?

Дирк вспомнил, что он сумасшедший. Он удивленно поднял брови и изобразил улыбку:

– Ай! Это мой брат!

Казалось, грубое лицо надсмотрщика смягчилось.

– Несчастный идиот! Но, посмотри, он еще здесь?

Дирк удивленно глянул на Гара.

– А где же еще он? Брат точно такой, каким был со дня своего рождения. Кроме… – Стоя на коленях, он придвинулся ближе к Гару, осмотрел его с разных сторон и, подавив в себе внезапно нахлынувшую волну печали, с сияющей улыбкой посмотрел на охранников: – Кроме того, что теперь он стал больше ростом.

Надсмотрщик покачал головой и отошел в сторону.

– Ай, парень. Ай-ай, больше… и все. – Он протянул руку к Дирку, будто бы потрепать его по голове, но раздумал и опустил руку.

– Ну, раз он твой брат, то позаботься о нем.

Дирк подумал, что надсмотрщик прав. Гар уходил, или это его разум уходил. Возможно, это кататония. Надо быть специалистом, чтобы определить. Теперь Дирк точно понял, что Гар был телепатом. Он улавливал мысли окружающих его людей. Но мало этого, он слышал также и мысли мертвых, тех, кто жил там, где Гар в этот момент находился. Дирк знал, что есть такая наука – психометрия. В теории сильные эмоции производят отрицательные изменения в электрическом потенциале объекта, и особый вид мышления расшифровывает этот потенциал спустя столетия и слышит далекое эхо этих эмоций и видит людей, испытавших эти чувства.

Хороший психометрист, взяв кусок камня, или чашку, или что-нибудь еще, принадлежавшее объекту, может описать характер владельца предмета и главные события его жизни.

Здесь, в камере, не было ничего, кроме негативных эмоций психически больных людей… Дирк понял, через что прошел Гар, и вздрогнул, прогоняя из себя это ощущение. Гар попал в ад. Возможно, в человеке должна быть какая-то защита против этих волн, которая автоматически отключает сознание от негативных сигналов. Но даже самая крепкая плотина может быть разрушена наводнением. Или переполнена…

И что же случается тогда, когда плотина рухнет и воды заливают все вокруг? Ты стараешься спрятаться так, чтобы тебя не коснулась стихия, и выбрасываешь ключ от убежища, не желая быть найденным.

Разум уходил из сознания Гара, оставляя мозг свободным для игр демонов.

Дирк неистово молился, чтобы скорее наступил рассвет.

Глава 10

Сквозь окна под потолком вяло сочился серый свет раннего утра. Надсмотрщики, потягиваясь, лениво ворчали, что дневная смена запаздывает.

Но вдруг – громкий стук в дверь.

Дирка внезапно пронзила надежда. Так скоро? Разве возможно было за ночь собрать армию? Разве Колокол уже прозвонил?

Служитель подошел к двери, загремела щеколда, и заскрипели петли открываемой двери.

Стали слышны неразборчивые звуки переговоров, затем служитель с обескураженным видом вернулся в караулку. Он что-то пробормотал главному надсмотрщику и протянул ему лист пергамента. Тот взял лист, разложил его на столе и, шевеля губами, стал складывать буквы в слова. Затем пожал плечами и кивнул. Служитель взял большой молоток и стамеску и двинулся к Дирку и Гару.

У Дирка забилось сердце. Впервые в жизни ему так не терпелось выйти на улицу. Подошли еще двое служителей. Тот, который нес инструменты, встал на колени, в два удара разбил стамеской и молотком цепь. Затем он поднял голову и спросил:

– Зачем это они понадобились его светлости?

– Нас это не касается, – прорычал второй служитель. – Давай заканчивай поскорее. – Он обернулся к Дирку: – Парень, вставай!

Дирк встал, не понимая, что же происходит, и тут вспомнил о том, что должен играть.

– Хвала солнцу, луне и звездам! Выкуп заплачен! Король странствует свободно! Хвала скороходам…

– Ну-ну, хватит, – сказал надсмотрщик. – Постой спокойно, будь хорошим. А мы пока освободим твоего братца.

Молоток ударил по стамеске, и цепи Гара упали на пол. Но Гар сидел неподвижно, упершись взглядом в стену.

Дирк опустился на колени.

– Эй, братец! Вставай! Ночь ушла! Солнечное колесо повернулось на день…

Он забросил руку гиганта себе на плечо и, рывком поднявшись на ноги, чуть не свалился назад. Но Тару был необходим только толчок. Он встал на ноги, но не сделал ни шагу.

Дирк обратился к надсмотрщикам.

– Теперь пойдем. Я поведу брата. Ведите нас к лорду Выкупщику, выведите нас из Замка Заточения!

Надсмотрщики обменялись понимающими взглядами и повели их к выходу.

Разбуженные сумасшедшие провожали их криками и стонами. Они мычали и царапали воздух. Дирк почувствовал, что его трясет, он пожалел надсмотрщиков, которым приходится проводить здесь всю жизнь.

Надсмотрщик открыл дверь, и на Дирка хлынул дневной свет. Он прищурился и, когда открыл глаза, то увидел… пажа с пятью солдатами. Паж был одет в ливрею лорда Кора. В этот момент Бедлам показался самым уютным, теплым и безопасным местом на свете.

Присмотревшись внимательнее, Дирк узнал в паже Мейделон. Он глубоко вздохнул и решил, что еще ни одна женщина никогда не доставляла своим видом столько радости.

В солдатах Дирк узнал Хью и пару его друзей из клеток, а двух других он явно видел около костра в лагере.

– Посадите их, ребята, на своих лошадей, – прорычал Хью. – Лорд Кор сгорает от нетерпения.

– Да-да, побыстрее, – сказала Мейделон и обернулась к надсмотрщику: – Благодарю вас, вы – добрые люди, я шепну лорду, расскажу, как хорошо вы принимали его гостей.

Надсмотрщик явно выглядел озадаченным.

– Мы сделали все, что могли сделать, молодой джентльмен.

– Спасибо вам и прощайте.

Надсмотрщики повернулись и захлопнули за собой дверь. Дирк вскочил в седло и облегченно вздохнул.

Все смотрели на Гара, который беспомощно разглядывал коня.

Мейделон нахмурилась.

– Давай забирайся. Оставь свое притворство. Кроме нас на тебя никто не смотрит.

– К сожалению, это не притворство, – сказал Дирк и спешился. Он подошел к Гару, поднял его огромную ступню и вставил в стремя. Затем взял тяжелые руки великана (Дирк не предполагал, что руки человека могут быть такими тяжелыми) и закинул их на луку седла. Огромное тело все еще стояло одной ногой на земле. Дирк вздохнул и сильно толкнул Гара в спину. Рефлекс сработал. Гигантское тело взвилось вверх. Дирк схватил правую ногу Гара, перекинул ее через коня, и наконец Гар был водружен на лошадь.

Дирк увидел изумленные лица Мейделон и Хью.

– Вперед! – крикнул Хью и тронул коня. Все двинулись к лесу.

Дирк обернулся через плечо на мрачное здание Бедлама. Он подумал, что если революция победит, как хорошо будет поселить лорда Кора в этом славном домике.

Когда всадники вошли в лес, появился отец Флетчер на муле.

– Отец, как вам удалось так быстро устроить наше спасение?

– Это не только моя заслуга, – смущенно улыбнулся священник, – все придумала Мейделон.

– А где же вы взяли ливреи?

Хью ухмыльнулся.

– Кажется, несколько людей лорда Кора заблудились в лесу прошлой ночью. Пришлось пожалеть бедняжек и дать им ночлег.

– Под корнями? – предположил Дирк.

Хью пожал плечами.

– Да, вроде бы. Впрочем, я ничего не знаю в подробностях. Знаю лишь, что нашим девушкам надо было поработать иголками, чтобы приодеть «парнишку». – Он кивнул на Мейделон. Она, казалось, не слышала этого разговора. – А дальше все было просто. И письмо написать, и поставить печать лорда Кора – не составило труда. Все остальное ты знаешь сам.

– Но я не знаю, – сказал с сожалением отец Флетчер, – ты мне расскажешь обо всем, когда мы остановимся отдохнуть. – Священник обернулся к Гару и попытался пожать его руку. Гар безучастно смотрел вперед, его тело опасно раскачивалось.

Дирк увидел испуг в глазах священника.

– Отец, спасение пришло вовремя, я не смел надеяться, что мы так скоро будем освобождены. Но даже если бы это случилось в полночь, все равно было бы слишком поздно.

– Но что с ним случилось? – прошептал священник.

Дирк покачал головой:

– Он был окружен безумием, отец. Оно проникло в Гара. Почему он лишился рассудка – не знаю, но это так.

– Расскажи нам, как это случилось, – попросила Мейделон. Дирк увидел на ее лице тревогу и нежность и почувствовал укол ревности.

– Сначала Гара охватила ярость, потом он окаменел и рухнул. С тех пор он не произнес ни слова, взгляд его – бессмысленен, будто бы его здесь нет. Все это произошло вскоре после захода солнца.

В глазах Мейделон Дирк увидел благодарность и еще что-то странное, проникающее прямо в сердце. Это удивило Дирка, он улыбнулся ей. Они неотрывно некоторое время смотрели друг на друга, затем Мейделон резко отвернула голову и послала лошадь вперед.

– Нам нужно поторопиться. Кор скоро узнает о том, что двое сумасшедших исчезли из Приюта святого Ортикона, – сказал отец Флетчер. – Нам повезло, что удалось забрать Дирка и Гара до прихода солдат Кора.

– Как только надсмотрщики расскажут им о похищении, – перебил его Хью, – они бросятся в погоню за нами.

– Да, да, – кивнул священник, – и они пустят по нашему следу собак.

– Что ты думаешь, Хью? – спросил Дирк. – Это твои места. Мы можем долго скакать по лесу, но рано или поздно нам придется где-то спрятаться.

– Я уже об этом подумал, – тихо сказал Хью. – Тут поблизости есть только одно удобное местечко.

Лесные с испугом, даже с ужасом посмотрели на Хью.

– Хью, осквернение этого места может навлечь на нас проклятие.

– Какое же это осквернение, если мы будем петь., гимны у могилы менестреля?

– Но мы с собой принесем туда дух битвы, – возражали Лесные.

Хью ничего им не ответил, улыбнулся и пришпорил лошадь.

* * *

По силе света, пробивавшегося сквозь листву деревьев, Дирк понял, что наступил полдень.

Из кустарника выскочил один из людей Хью, посланный проверить, близко ли погоня.

– Хью, они совсем рядом, я слышал лай собак.

Хью кивнул:

– Наши лошадки довезли нас так далеко, как только смогли. Пора дать животным свободу. Друг Дюлейн, помоги нашему молчаливому спутнику слезть с лошади.

Все спешились, расседлали коней.

– А ну, пошли! – закричал Хью, шлепнув коня по крупу. – Отправляйтесь на прогулку и уведите за собой собачек!

Конь Хью отпрянул в сторону, за ним последовали и остальные кони, воодушевленные шлепками хозяев.

Дирк стал оглядываться, надеясь найти место, где бы им спрятаться. Они остановились около пологого холма, густо поросшего деревьями, это в основном были сосны.

– Теперь наверх! – скомандовал Хью. – Прошу наших гостей стараться наступать на камни, чтобы не оставлять за собой примятую траву.

Один из Лесных срезал пушистую сосновую ветку и, встав последним в группе, заметал ею следы. Расчет был правильный. Сосновая смола могла сбить собак со следа.

Внезапно Хью остановился и поднял руку.

– Тс-с-с!

Все замерли, вытянули шеи и прислушались.

Издалека донесся лай собак.

– Это погоня, – тихо сказала Мейделон.

Хью помрачнел.

– Быстренько они до нас добрались.

– Нечего медлить, – решительно потребовала Мейделон.

– Идемте вон туда, к той широкой полосе тени, – махнул рукой Хью.

Дирк увидел, что там, куда показал Хью, над тропинкой нависает скала.

Путники ускорили шаг и, миновав деревья, ступили на траву, а потом на голые камни. Под нависающей скалой Дирк увидел что-то похожее на вход в пещеру.

Да, это была огромная пещера с низким сводом, но человек мог там спокойно пройти.

– Становится прохладно, – сказал Хью и, сняв с себя куртку, накинул ее Дирку на плечи. – И не сопротивляйся, друг мой, сейчас нельзя болеть.

– Спасибо, Хью! – Дирк натянул куртку.

Тогда один из Лесных снял свою куртку и протянул ее Гару, и Дирк помог ему ее надеть.

Вперед вышел отец Флетчер и повел группу. Судя по всему, он хорошо знал дорогу.

Чем дальше они отходили от входа, тем темнее становилось. Священника в темном плаще было почти не видно, и неожиданно он исчез во мраке.

– Стой, – воскликнул Хью.

Дирк увидел расщелину в стене. Ширина ее и высота были достаточны, чтобы пройти человеку. Трудно было протащить сквозь это отверстие Гара, но в конце концов им это удалось.

Откуда-то сверху проникал слабый свет.

Раздался голос священника:

– Путь свободен!

Путники двинулись вверх по очень крутому подъему. Дирк спотыкался, ему трудно было удерживать Гара.

Они поднимались по узкому спиральному коридору. Наконец проход расширился, и впереди забрезжило неяркое свечение.

Они вышли в зал, где было множество сталактитов. Справа возвышалась арка из белого известняка, сквозь которую струился дрожащий свет. Этот свет, попадая на стены, отражался радужным сиянием. Дирк остановился, у него захватило дух.

– Вперед, вперед! – подтолкнула его Мейделон. Она явно была взволнована. За аркой стоял отец Флетчер, его глаза как-то особенно блестели.

Дирк прошел под аркой и оказался в полукруглой пещере, огромной, как собор. Сквозь невидимые отверстия в высоком потолке вниз падали снопы солнечного света, которые встречались в центре зала, образуя сверкающий купол.

Под этим куполом лежали человеческие кости.

Человек лежал на огромном каменном постаменте. Это был мужчина-гигант – семи футов ростом, около трех футов в плечах. Левая сторона черепа была расколота, грудная клетка раздроблена, таз – разбит, а кости рук и ног сломаны в двух-трех местах.

Рядом со скелетом лежала дубинка восьми футов длиной, три дюйма толщиной, с широкими медными ободами на конце и в том месте, где владелец брался за нее рукой. Дубинка была сломана пополам.

Дирк оцепенел, пораженный благоговением, царившим в пещере.

Затем медленно двинулся вперед, ведя за собой Гара. Мейделон, подойдя к постаменту, упала на колени. Один за другим, Лесные последовали ее примеру. И отец Флетчер тоже преклонил колена.

Мейделон подняла лицо.

– Ты хотел найти нашего предводителя. Вот он. Здесь.

– Догадываюсь, о чем ты сейчас думаешь, – мягко сказал отец Флетчер. – Не сомневайся – это и есть Декейд. Мы узнали об этом от тех, кто его здесь положил. Кому еще так переломали бы кости? Чьей могла бы быть эта громадная дубинка?

Дирк подумал, что дубинка – это действительно оружие гиганта. Странно, что металлические ободы не выглядели очень потертыми. И место разлома… Дирк придвинулся, чтобы поближе это рассмотреть. На месте разлома были какие-то блестящие точечки. Он протянул палец…

– Смерть! – крикнул Хью и схватил Дирка за руку. – Эта дубинка проклята, Дирк Дюлейн!

Дирк поднял голову и глянул в глаза священника.

– Я не верю в проклятия…

– В это – придется поверить, – сказал священник. – Тот, кто попытается взять дубинку Декейда, тот, кто попытается тронуть эти разбитые кости, – умрет. Это, мой друг, не пустая угроза. За пять прошедших веков это случалось трижды. Трижды люди, которые думали, что они достойны повести простолюдинов за собой, брали в руки дубинку и трижды падали, поверженные Светом.

– Поверь, здесь – смерть, – добавил Хью.

Дирк подумал, что даже если он не верит в это проклятие, то его друзья в это верят. Коли он хочет остаться с ними в добрых отношениях, он должен соблюдать их табу. Его рот сжался в узкую полоску. Он прикрыл глаза и кивнул:

– Не волнуйтесь. Я не трону дубину.

Но его продолжало интересовать то, что он увидел на разломе дубинки. На обеих ее половинках отчетливо был виден золотой центральный стержень, окруженный равномерно распределенными золотыми точками. Возможно, это электрические контакты для контура на молекулярном уровне… Нет, пятьсот лет назад это было невозможно, хотя у них был полный цикл операций, включающий в себя микросхемы… Да, три дюйма в диаметре, восемь футов длиной… Что ж, это может вместить маленький компьютер, не очень умный, но все же… Да, в дубинке была сила.

И – внезапно он поверил в проклятие. Емкость атомных батареек очень мала, но если контакты совместить неправильно… Он встал в испуге…

– Нет-нет, не беспокойтесь, я к этому не прикоснусь.

Священник глубоко вздохнул с облегчением.

– Мой друг, рад это слышать. Оставайтесь здесь – ты, Мейделон и несчастный Гар до тех пор, пока лорд Кор со своим отрядом не прекратят свои поиски.

Дирк насупился.

– А вы все?

Хью покачал головой:

– Мы пришли сюда только затем, чтобы преклонить колена у останков Декейда, чтобы набраться сил перед восстанием. А теперь мы вернемся вниз, посмотрим, что там происходит, и если охотники окажутся в опасной близости, мы постараемся увести их отсюда.