Текст книги "Драконы Аргоната"

Автор книги: Кристофер Раули

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 31 страниц)

Глава тридцать шестая

Не прекращая движения, легионеры перестроились, развернувшись цепью. В центр выдвинулись драконы. Аубинасцы не были готовы к такому повороту событий: они рассчитывали обрушиться на маршевую колонну. Под Красным Холмом имперский командующий угодил в ловушку, почему бы этому везению не повториться и сейчас? Как только легионеры приблизились, из-за деревьев тучей полетели стрелы, но повстанцы оказались не слишком умелыми лучниками. Им ответили кувфшонские арбалеты: их стрелы чаще находили цель.

Драконы расчистили дорогу, почти не встретив сопротивления. Как только войско мятежников оказалось рассеченным пополам, легионеры развернулись, образовав два фронта, и повели наступление в обе стороны, тесня укрывавшихся за деревьями аубинасцев. В зарослях невозможно было сохранять сплошной строй, но в легионах обучали тактике рассыпного боя. Солдаты действовали группами по трое: копейщик со щитом и два меченосца. Мятежники – не считая тех, кто прежде служил в легионах, не были знакомы с такой манерой ведения боя, и им пришлось туго.

В считанные минуты аубинасцы потеряли не менее сотни людей и вынуждены были отступить за пределы тянувшейся вдоль тракта лесополосы. Пытаясь организовать сопротивление, они сбивались в кучи на прогалинах между купами деревьев, однако легионеры наседали так стремительно, что повстанцы не успевали образовать настоящий строй. В толчее невозможно было даже замахнуться мечом: мятежники несли огромные потери.

Тем временем, разогнав всех, кто еще оставался на до роге, драконы обрушились на разрозненные группы аубинасцев. Тем оставалось лишь броситься врассыпную, надеясь спрятаться в кустах. Урмина в этот момент больше всего интересовало одно – где находится аубинасская кавалерия. Согласно донесениям марнерийских разведчиков, талионцы капитана Калекса навязали вражеской коннице свою игру, заманив ее неведомо куда. Урману очень хотелось, чтобы это оказалось правдой. Он уже давно не получал донесений от Калекса и понятия не имел, куда ускакали талионцы. Командор внимательно следил за ходом сражения: вестовые беспрерывно подъезжали к нему с донесениями. Марнерийские волонтеры вновь принялись рыскать по окрестностям: Урмин не хотел, чтобы на его фланг неожиданно обрушилась многочисленная вражеская кавалерия. По обе стороны дороги продолжались стычки с разрозненными группами аубинасцев. На просеках и прогалинах, где можно было развернуться повстанцев атаковали драконы. В отличие от бесов, мятежники не были одурманены черным зельем и прекрасно понимали, что людям не под силу противостоять вивернам на открытом пространстве. Едва завидев грозных гигантов, они тут же обращались в бегство.

Труднее приходилось в зарослях, там драконов должны были подстраховывать драконопасы. Какой-нибудь смельчак вполне мог затаиться в кустах и неожиданно вонзить копье в спину виверна. Приходилось проявлять осторожность.

На прогалине между двумя рощами, возле поваленной сосны, Релкин вырвал стрелу из груди убитого мятежника и бросил взгляд на его лицо. Молодое – парень был ненамного старше его самого – с рыжеватым пушком на щеках. Еще недавно этот человек жил, хмурился или веселился, а теперь смерть надела на него свою маску. Релкин не ощущал себя победителем, ему было горько сознавать, что человеческая жизнь загублена зря. Возможно, у этого парня была жена, а то и малые дети. Теперь им придется расти на руках одинокой матери. Как же возненавидят они Марнери и Империю, отнявших у них отца.

Упрятав стрелу в колчан, Релкин двинулся дальше, подбирая другие стрелы. Битва практически закончилась. Страх придал аубинасцам прыти, и они сумели оторваться от преследователей. Легионеры остановились на опушке леса. Драконы отошли к тракту, поближе к центру позиции.

Базил сидел среди молодых сосенок, на краю перелеска. Щит его был истыкан стрелами, но сам дракон не получил повреждений, разве что исцарапался, проламываясь сквозь густые заросли. Экатор был обагрен кровью. На одной из прогалин двое вражеских солдат имели неосторожность оказаться слишком близко.

Облака истончились, кое-где уже можно было видеть чистое небо. Базил всматривался в расстилавшееся перед ним поле, по которому сломя голову удирали аубинасцы. Драконам такая война была не по вкусу. Они предпочитали сражаться с настоящими врагами – бесами, троллями и их Повелителями.

Увидел что-нибудь интересное? – спросил Релкин.

– Этот дракон интересуется, почему мы не пустились в погоню и не прогнали их в Аубинас.

– У них очень много конницы, Баз. В открытом поле нам с ними не совладать: ведь у нас всего тысяча человек и десять драконов. Едва ли командор Урмин пойдет на такой риск.

Базил пощелкал челюстями, осмысливая услышанное, и пришел к выводу, что осторожность, пожалуй, не повредит.

– Понимаешь, Баз, мы единственная сила, которая стоит между мятежниками и Марнери. Любой неудачный маневр может привести к потере города.

– Ага, драконопас разбирается в стратегии. Драконопас может быть командиром, а?

– Это ты сказал, а не я.

Подошел Кузо и спросил, о чем говорил с Релкином командор Урмин.

– Поинтересовался, что я думаю об этих деревьях, сэр. Я ответил, что там засада.

– Так ты знаком с командором?

– Нет, сэр.

Кузо смерил Релкина недоумевающим взглядом и продолжил обход позиций.

За час до заката появились истомленные талионские кавалеристы. Капитан Калекс принес не слишком утешительные вести. Аубинасцы ускользнули, и он не знал, где они сейчас находятся. Зато знал, что противник получил подкрепление – по его сведениям, численность вражеской кавалерии возросла до двенадцати сотен. Урмина это не обрадовало. Он высылал разведчиков во все стороны, но пока не получал никаких донесений. Он отпустил талионцев, чтобы те дали отдохнуть лошадям, а сам развернул карту.

Эту часть Лукула покрывали пшеничные поля, перемежавшиеся вкраплениями леса. Вокруг расстилалась равнина, но по обе стороны от тракта тянулись в отдалении длинные пологие холмы, так что местность не просматривалась до горизонта. Тысяча всадников может незаметно подобраться довольно близко, особенно если им достанет ума вести коней в поводу.

Драконы между тем собрались у котлов, огромными ложками выгребая овсянку с акхом.

– Никакого пива? спросил Пурпурно-Зеленый, умяв куда больше, чем обычную порцию.

– Пива не будет, пока мы на марше, – заявил проницательный Влок.

– Не может быть марша в этих лесах.

– Не может? Как это не может? Мы здесь, лес тоже здесь, значит, надо маршировать.

– Мы и маршировали. А потом была битва. В этом самом лесу.

– Клянусь огненным дыханием, это была жалкая битва.

– Какая-никакая, а битва. А после битвы не помешало бы выпить пива.

– М-м, а ведь ты, пожалуй, прав, – сказал Влок, сраженный блистательной логикой.

– Битва еще не закончена, поэтому пива не дадут, – прошипела Альсебра.

– С чего ты взяла? – недовольно буркнул Пурпурно-Зеленый. Эта Альсебра всегда все знала. Говорить с ней было все одно что с драконопасом.

– Я чувствую, как дрожит земля. Дрожь приближается. Думаю, сюда скачут всадники.

Драконы переглянулись.

Где-то вдалеке затрубил рожок, донеслись крики. Теперь содрогание земли ощутили все.

– Тревога! Мятежники!

Легионеры уже формировали оборонительную линию вдоль деревьев, по левую сторону дороги. Драконы, укрываясь в тенях, заняли позицию в центре, расположившись в двадцати футах друг от друга. Фургонный обоз спешно отвели подальше, прикрывать его отрядили талионских кавалеристов. Грохот копыт нарастал, и скоро на виду показалась темная масса мчащихся галопом всадников. Конница развернулась широким полумесяцем, в расчете на то, что удар будет нанесен легионерам в тыл. В случае успеха этого маневра имперские силы были бы смяты и обращены в бегство. Урмин спешно отдавал приказы. Солдаты должны были оставаться за деревьями, пока вражеские всадники не заполонят дорогу. После этого атакуют драконы. Пехота оказывает им поддержку. Всем напомнили, что, сражаясь рядом с драконами, нельзя забывать об осторожности. Драконий меч может быть опасен для друга так же, как и для врага, ибо в пылу схватки виверны не могут беспрерывно оглядываться по сторонам.

Кавалерия приближалась, впереди скакали немногочисленные разведчики. Люди и драконы замерли, стараясь не выдать себя неосторожным движением. Виверны словно вросли в землю: в густых зарослях за могучими дубами они были практически невидимы. Десять пар огромных глаз следили за надвигающимся врагом.

Аубинасцы несколько замедлили скачку. Они рассчитывали настигнуть легионеров поблизости от Тривиза, но, судя по всему, те смели аубинасскую пехоту и продвинулась дальше, чем ожидалось. Хуже того: кажется, имперский командующий предусмотрел возможность тыловой кавалерийской атаки.

Повстанческой конницей командовал генерал Калеб Неф, отпрыск славного рода неллинских Нефов. Он начал подозревать неладное. На дороге не было никого, кроме вереницы фургонов и горстки всадников. Куда же запропастились легионеры? Генерал поднял руку, намереваясь направить за деревья разведчиков, и в тот же миг, словно по его сигналу, запел серебряный легионный рожок. Драконы проломились сквозь заросли и устремились на всадников. Насмерть перепуганные лошади вскакивали на дыбы, сбрасывая седоков. Оказавшись в гуще врагов, драконы пустили в ход мечи, сокрушая и людей, и животных. Оставив на земле больше дюжины погибших, аубинасцы повернули коней и поскакали прочь.

Драконы тут же отступили за деревья, и оттуда полетели стрелы. Неф отвел своих людей на безопасное расстояние и задумался. Легионеры заняли позиции в зарослях – там их конница не достанет. Аубинасская пехота, видимо, ушла к Посиле. Следует догнать пехотинцев, объединить силы и выработать новую стратегию. Придя к такому решению, генерал отдал приказ об отступлении. Всадники повернули назад, к Тривизу.

На этот день битва закончилась.

Глава тридцать седьмая

Смеркалось. Драконы расположились под деревьями, а драконопасы, собравшиеся вокруг Релкина и Свейна, присматривались к офицерам – примерно шагах в ста от них Урмин проводил совещание.

– Что они затевают? – спросил Ракама.

– Темнеет, что тут затеешь? – отозвался Свейн. – Скорее всего, мы проведем ночь здесь.

– Могло быть и хуже, здесь хоть под деревьями можно спрятаться.

– Ага, но по обе стороны от нас враг.

– Можно сказать по-другому: мы раскололи вражескую армию надвое.

Заткнитесь вы оба, – сказал Энди. – Релкин, что ты думаешь?

– Ой, и правда, – фыркнул Свейн. – Что думает наш премудрый куошит?

На Свейна дружно зашикали: всем хотелось знать мнение Релкина

– Свейн, ты бы лучше помолчал.

– Сам помолчи, Энди.

– Эй, а ты помнишь, что должен мне двенадцать серебряников?

Здоровенный Свейн никак не мог смириться с тем, что Энди постоянно обыгрывает его в карты.

– Ты еще продуешь! – заявил Ракама.

– Клянусь Рукой! – воскликнул Энди. – Эти двое стоят друг за друга горой, как родные братья.

– Релкин, что они там затевают? – спросил Курф от имени всех прочих.

Релкин, внимательно присматривавшийся к окружившим Урмина капитанам и лейтенантам, повернулся к товарищам.

– Похоже, все они там малость возбуждены. А это значит, что мы не станем сидеть здесь и дожидаться новой атаки аубинасцев. Урмин хочет перехватить инициативу.

– А что ему остается, если враг превосходят нас числом, – заявил Свейи, уже забывший, что только что собирался провести ночь на месте.

– Так-то оно так, – сказал Мануэль, понимавший, что ночной бросок сквозь заросли будет делом нелегким, – но нам будет трудно держаться вместе, если пойдем не по дороге.

– Точно, согласился Релкин.

– А что со снаряжением будет? Мешанина да и только, – добавил Хонт.

– Кузо это не понравится, – проворчал Ракама.

– Эй, кто-нибудь видел Кузо в бою? – спросил Энди.

– Клянусь Рукой, он их здорово дубасил, – сказал Джак.

В кои-то веки нам повезло с командиром. Настоящий боец, и дело свое знает.

– Ха, а помните Уилиджера под Курбхой?

Ветераны похода на Эйго дружно застонали.

– Ну уж Кузо-то не таков, – сказал Энди.

– Клянусь дыханием, хочется в это верить.

– Кузо – это вам не Уилиджер, тут спору нет, – заявил Релкин, подытоживая общее впечатление о новом командире.

А в сотне футов позади них, в тени деревьев, огромные виверны с точно таким же интересом присматривались к своим драконопасам.

– Думаю, надо было ждать дольше перед атакой, – сказал Влок.

– Ты это уже говорил, – буркнул Пурпурно-Зеленый.

– Мы нанесли им не слишком большой урон, – не унимался Влок.

– Сейчас это уже не имеет значения, – промолвила Альсебра. – Враг по обе стороны от нас. Он превосходят нас числом. Ночью что-то случится.

– Что делают мальчишки? – спросил Чектор.

– Разговаривают и смотрят на офицеров.

– А офицеры что делают?

– Тоже разговаривают. И слушают командора Урмина.

Чектор умолк. Здоровенный ветеран не был чересчур болтливым драконом.

Базил привалился к дереву:

– Этот дракон думает, что ночью нам придется маршировать. Будет лучше, если мальчишки привяжут и закрепят все как следует, чтобы снаряжение не цеплялось за ветки.

Остальные тяжело вздохнули, перспектива тащиться в темноте сквозь заросли в доспехах и полной выкладке никого не прельщала. Придется плюхать по болотам и прокладывать тропы сквозь густую поросль болиголова и ольховника. Причем не просто идти, а прорубать хвостовыми мечами. Всем придется нелегко.

– Жаль, что у этого дракона нет огненного дыхания предков, проворчал Базил.

Тем временем находившийся в центре внимания командор Урми всматривался в карту, разложенную на складном походном столике, и искал выход из безвыходного положения.

– Их Конницей командует Калеб Неф, а он командир толковый, – заметил капитан Таск из Пятого полка Би. – Наверняка что-нибудь предпримет, и довольно скоро.

Капитан Феллоуз из Третьего пеннарского и кавалерист Калекс мрачно кивнули.

– Способный офицер, и всегда начеку, – проворчал Урмин, почесывая трехдневную щетину на подбородке.

Неф отвел своих людей прежде, чем драконы смогли нанести им существенный урон. Он получил отпор, но отнюдь не был разгромлен. К сожалению, засада далеко не всегда обеспечивает полный успех. Аубинасцы и сами пытались заманить легионеров в ловушку, но прозорливость драконопаса, подтвердившего подозрения самого командора, расстроила их планы. Повстанцы не устояли перед драконами, но если они объединятся, все может повернуться иначе. Кто знает, вдруг противник выберет более эффективную тактику. Скажем, драконы могут быть уязвимы для метательных копий.

Командор уже принял решение не дожидаться неприятеля на месте. Он вознамерился нанести удар, пока аубинасцы не успели оправиться, и сейчас лишь выискивал наилучшую возможность.

– Неф – командир умелый, но в войске его слишком много новобранцев. Он вынужден будет действовать осторожно, и мы этим воспользуемся. Постараемся обойти его пехоту с левого фланга. Двинемся на юг, к Старому проезду, он заброшен с тех пор, как аубинасцы проложили Пшеничный тракт – с этого и пошло их богатство.

Офицеры сердито закивали. Как и большинство жителей Аргоната, они завидовали богатству Аубинаса.

– Старая дорога подходит близко к Авери, но со стороны деревни ее укрывают холмистая гряда и Аверийская роща.

Действительно, заросли и холмы прекрасно маскировали дорогу.

– Калекс, вам поручается прикрывать тыл. Неф наверняка вышлет патрули на Старый проезд. Ваша задача – не допустить, чтобы во время марша нам нанесли удар с тыла.

– Сэр! – капитан отдал честь.

Урмин повернулся к Феллоузу:

– Пехота выступает немедленно. Двигаться будем со всей возможной скоростью. Нам предстоит проделать долгий путь и к завтрашнему утру выйти на намеченные позиции.

Три мили намеченного пути предстояло проделать по лесной чащобе. Нелегко в ночной темноте пробираться сквозь заросли но зато, если бросок окажется достаточно быстрым, появится шанс застать аубинасскую пехоту спящей.

Офицеры разошлись по подразделениям. Послышались приказы зажглись факелы, забряцало оружие. Люди, драконы и кони пришли в движение. В считанные минуты маленькая марнерийская армия снялась со стоянки и напрямик через лес двинулась на юг. В самых труднопроходимых местах путь освещали факелами, но Урмин приказал светить как можно меньше. Зато на месте недавнего бивуака, у обочины дороги, были разложены здоровенные костры. Они должны были создать у противника впечатление, что имперские силы занимают прежние оборонительные позиции. По всем канонам военной науки им следовало поступить именно так. Если силы противника заметно превосходят твои собственные, нужно как следует укрепиться, а не лезть на рожон. Но Урмин боялся оставаться на месте, ибо его тревожили возможности вражеской кавалерии. Она уже проявила себя как вполне боеспособная сила. Разгром Кериуса был результатом своевременной и умелой кавалерийской атаки. Если конница и пехота объединятся, имперским силам придется несладко. Значит, нужно сделать все, чтобы не допустить их объединения. Если это удастся, вторжение в Марнери будет остановлено, а остальное – уже вопрос времени. Через неделю, в крайнем случае через две, поспеет подмога, и мятеж будет подавлен

Поначалу войско продвигалось медленно, но затем марнерийские волонтеры нашли местного жителя, который сказал, что может прямо сквозь чащу вывести солдат на южную дорогу. Урмин приказал следовать за ним. В результате движение несколько ускорилось, ибо проводник повел легионеров по старой просеке, прямой, но уже изрядно заросшей.

На пути попадались болота, которые приходилось огибать. Сама тропа была не шире четырех футов, что достаточно дл человека, но отнюдь не для дракона. Драконье снаряжение то и дело пугалось в ветвях, и его приходилось вырубать.

Тем не менее скорость марша даже превысила ожидаемую – через пару часов армия вышла из леса на Старый проезд. Урмин вздохнул с облегчением. Теперь имперская колонна повернула на запад, в направлении Посилы. Драконы стряхнули со своего снаряжения зацепившиеся обломки ветвей и бодро зашагали вперед. Полоса дороги, освещенная лишь мерцающими звездами, терялась в темноте. Лес поредел, а потом остался позади. Колеса фургонов, которые удалось протащить по просеке, громыхали по все еще сохранившемуся мощению старинной дороги.

Если что и могло выдать противнику рискованный маневр Урмина, то именно этот грохот.

Глава тридцать восьмая

Лишь негромкий шорох сопровождал осторожное продвижение людей, коней и драконов по Аверийскому лесу. Урмина по прежнему не покидала удача, тогда как аубинасцев подвела их неопытность в военном деле. На опушке леса они выставили лишь нескольких караульных. Неслышно подкравшиеся легионные разведчики без труда сняли полусонных часовых, и имперские войска вышли к окраине временного лагеря повстанцев, представлявшего собой беспорядочную мешанину навесов, шалашей, сваленного кучами снаряжения и спящих вповалку людей. Светало.

Половину своих сил Урмин выстроил в шеренгу с драконами в центре. Виверны приготовились к атаке, образовав фронт длиною в триста футов. Остальные легионеры остались позади в качестве резерва и стрелков. Талионцы были отряжены на Старый проезд с тем, чтобы если не остановить, хотя бы замедлить приближение кавалерии Нефа. Впрочем, тот и без того продвигался очень медленно, беспрерывно высылая вперед разведчиков. Могло создаться впечатление, будто аубинасцы разгадали маневр Урмина, тогда как на самом деле они просто искали своих, искренне полагая, что имперские силы по-прежнему остаются на Пшеничном Тракте. Тот факт, что легионеры исчезли и оказались в нескольких милях к юго-востоку, им еще только предстояло узнать.

Кузо прошептал команду. Она пробежала вдоль Шеренги, и драконы обнажили мечи. Длинные полосы смертоносной стали блеснули в рассветных лучах. Драконопасы, держась позади драконов, в сотый раз проверяли снаряжение и шепотом подбадривали друг друга.

– Удачи, Релкин, – тихонько произнес явно нервничавший Хонт. Его дракон в первых же боях показал себя хорошо, но сам паренек еще не успел привыкнуть к кровопролитию. Голос его звучал напряженно.

– Пусть Каймо удачно бросит кости, пробормотал Релкин, пожимая руку младшему товарищу.

Базил сардонически усмехнулся – за миг до того, как вытащил из ножен Экатор.

Тишину разорвал зов легионных рожков. Послышались крики. Имперские силы, появившиеся из леса с первыми рассветными лучами, обрушились на не ждавший беды лагерь. Сонные, захваченные врасплох повстанцы легко впали в панику. Правда, находились и смельчаки, пытавшиеся организовать сопротивление. Группа человек в тридцать-сорок попыталась остановить бегущих, но легионеры попросту обогнули ее и продолжили преследование. Наиболее стойкими мятежниками занялись драконы. Особый ужас наводил на мятежников Пурпурно-Зеленый. Сметая щитом выставленные вперед копья и пики, он обрушивал на людей свой простой, легионный меч. В отличие от Экатора, этот клинок не имел души и представлял собой всего лишь отточенную полосу стали, но в руках огромного дракона сталь несла смерть. Все, кто оказался на пути Пурпурно-Зеленого, были изрублены в куски. Базил, Альсебра и другие виверны сражались куда с меньшим ожесточением, стремясь не столько убивать, сколько обращать в бегство. Они выросли среди людей, всю жизнь за ними ухаживали драконопасы: в их сознании связь между человеком и драконом была священна. Никто из них не разделял воодушевления Пурпурно-Зеленого.

Но так или иначе, их мечи тоже делали свою смертоносную работу. Несколько сот повстанцев остались лежать среди жнивья, прочие же сломя голову пустились бежать к Пшеничному тракту, надеясь найти убежище в Посиле.

Драконы не преследовали бегущих – мятежников подгоняла паника. Вивернов отвели назад и, объединив с двумя сотнями людей, сформировали отряд, которому предстояло отразить нападение аубинасской кавалерии, когда та наконец появится. Урмин рассудил, что объединение повстанческих сил ему больше не грозит. Пехотинцы не смогут перегруппироваться, пока не достигнут Посилы. Бывших легионеров среди них немного, а ополченцы не скоро отправятся после такого удара.

Только к этому времени находившийся в лесу на северо-востоке Неф понял, что же все-таки происходит. Он послал своих всадников на Старый проезд, навязал талионцам битву и принялся теснить их по дороге. Неф отчаянно спешил, ибо боялся того, что увидит, когда настанет утро. Однако он до сих пор не знал точного местонахождения аубинасской пехоты. Ясно было, что накануне днем они потерпели поражение и пустились в бегство. В течение ночи установить связь с беспорядочно отступающим войском было весьма затруднительно. Теперь, подойди к опушке Аверийского леса, Неф увидел готовых к сражению боевых драконов. Легинеров на виду было немного, но генерал понимал, что основные их силы таятся за деревьями и кустами. Талионские всадники готовы были снова ввязаться в схватку.

Неф оценил обстановку. Старый проезд пролегал сквозь Аверийский лес. Чтобы обойти лес с юга, пришлось бы делать крюк в добрых две мили, что означало потерю драгоценного времени. Идти вперед – означало атаковать драконов.

Калеб Неф был кавалеристом до мозга костей и к тому же истинным неллинским землевладельцем. Он имел глубокое предубеждение против драконов, ибо считал, что прокорм их обходится обществу слишком дорого, а на поле боя их вполне может заменить кавалерия. Генерал принял вызов. В авангард атакующего строя выдвинулись всадники из Неллина. Они выставили вперед длинные тяжелые копья и, как только прозвучал приказ, с грохотом понеслись по дороге прямо на вивернов, подкрепленных двумя шеренгами пехоты. Кавалеристы нацелили свои копья в драконов, но те укрылись за прочными щитами, и ни один удар не достиг цели. Некоторые копья сломались, другие были отбиты в сторону. Следует признать, что такого рода атака таила в себе определенную угрозу, особенно для старых и медлительных драконов, вроде Чектора, но на сей раз им повезло. В следующий миг, словно гигантские серпы, засверкали драконьи мечи, и обезглавленные кавалеристы стали падать на землю, будто срезанные колосья.

Атака захлебнулась. Задние ряды всадников налетели на передние, усугубляя сумятицу. Легионеры устремились в промежутки между драконами и налетели на сбившихся толпой, нарушивших строй кавалеристов. Коням подрезали сухожилия, а упавших наземь людей приканчивали копьями.

К тому времени, когда аубинасцам удалось наконец развернуть лошадей и выйти из боя, они потеряли более ста человек, причем половину из них убитыми.

С горькими проклятиями на устах Калеб Неф отвел свои силы назад и повернул на юг, намереваясь обогнуть Аверийский лес. Из-за деревьев тут же вылетели талионцы. На Мельничном поле разразилась еще одна схватка, но численное превосходство было на стороне Нефа. Он рассеял наездников Калекса, и его потерявшее каждого десятого войско все-таки обошло лес и вновь оказалось на Старом проезде, между армией Урмина и Посилой.

Битва в Аверийском лесу закончилась. Непосредственная угроза аубинасского вторжения миновала. Командор Урмин выиграл время, необходимое Империи Розы, чтобы собрать силы для подавления мятежа.