Текст книги "Возвращение императора (сборник)"

Автор книги: Кристофер Банч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 71 (всего у книги 85 страниц)

Он влюбился в Тамару. А это могло означать только одно – несчастье. Трагедия. Крах. И тем не менее это был факт жизни. Что хуже всего – а может быть, лучше – Тамара была так же околдована, так же страстно увлечена Кеа. Он даже позволил себе предаться мечтам о будущем – совсем не таком, каким он представлял его до сих пор. О будущем для двоих.

* * *

Кеа был поражен. Тамара с готовностью исполняла любое его желание. Словно он был здесь господином, а не... Он не хотел додумывать эту мысль до конца. Однажды они отправились в доки Капен-Сити. Кеа с восторгом смотрел на разные суда. Здесь планетолеты стояли в больших наземных «колыбелях», а не бросали якоря в воду – Кеа мог даже пройти под ними и увидеть, какие они огромные. Тамару сами корабли совсем не интересовали, потому что большая часть из них принадлежала ее семье. Ее привлекало мелькание красок, грязь, неизвестная угроза. Она часто повторяла, что чувствует себя с ним в полной безопасности.

Что-то беспокоило Кеа. Почему команды космических кораблей одеты так неряшливо – совсем иначе, чем показывают в фильмах, посвященных путешествиям к звездам? Почему так много объявлений о вакансиях висит на стене агентства по найму? И почему они такие старые, точно их повесили давным-давно, но так и не нашлось людей, потерявших надежду и готовых отправиться в далекий путь?

Тамара и Ричардс зашли в небольшую забегаловку, которая гордо называлась "кафе". Народу было ужасно много. Они пили какую-то отвратительно приторную мерзость, которую заказала Тамара, и Кеа пытался найти ответы на свои вопросы. Если не считать наземных служащих, все, кого они до сих пор здесь видели, были космонавтами – мужчины и женщины. Безвоздушное пространство и все такое... Почему же тогда они говорят только о выпивке, наркотиках и о том, как набили вчера кому-то морду (иногда рассказывали о том, как набили морду им)? Или о том, какие ужасные условия жизни на том корабле, где они вынуждены служить, потому что подписали контракт. Язык, на котором они разговаривали, не отличался особыми изысками, и в нем Никосию нельзя было услышать хоть что-нибудь, отдаленно напоминающее научные термины. Речь бедняков, постоянно пьяных и потерявших надежду. Почему у пионеров космоса такие тусклые, мертвые глаза?

Здесь Кеа впервые узнал про Барьер Тридцать Три – так называлось что-то вроде ворот в ад. Он спросил. Ему ответили, что это стандартное разделение между местом для команды и оборудования и пассажирами и грузом. Что-то тут не то. Но Кеа никак не мог понять, что именно. Он осушил свой стакан и взял Тамару за руку. Она завороженно смотрела на женщину, покрытую татуировкой – по крайней мере в тех местах, что выглядывали из ее промасленного комбинезона. Казалось, женщина тоже заинтересовалась Тамарой.

Тамара нахмурилась, когда Кеа сказал, что хочет уйти, но ничего не сказала. Только улыбнулась женщине с татуировкой – Кеа знал эту улыбку: Тамара улыбалась так только в очень интимные моменты. А потом они вышли из бара. Ночью Кеа спал один, он не хотел портить Тамаре настроение своими мрачными размышлениями над тем, что он видел и никак не мог понять. На следующий день девушка весело рассмеялась, когда Кеа попытался извиниться за свое поведение. Она уезжала в Капен-Сити – навестить "старых друзей".

Конец наступил при ослепительно ярком солнце на палубе тримарана, там, где все началось, примерно одну земную неделю спустя. Кеа все утро готовился к предстоящему разговору. Подбирал слова. Ну вот, все в порядке – он чувствовал себя так, словно ему предстоял трудный экзамен.

Тамара молча слушала его сбивчивую речь, которая, постепенно набирая силу, стала более уверенной. А потом он замолчал. И стал ждать ответа.

Тамара захихикала, потом весело расхохоталась.

– Кеа, – сказала она, немного успокоившись, – я хочу понять... Ты сказал, что считаешь, будто мы с тобой должны... быть вместе? Когда закончится это лето? И на Земле тоже?

Кеа, у которого возникло такое ощущение, как если бы он вошел в гравитолет, а питание вдруг отключилось, только молча кивнул.

– Жить вместе? Или... ты имеешь в виду по соглашению? Кеа, милый, ты похож на старомодного дурачка, рассуждающего о женитьбе. Ах! Это же восхитительно! Ты? И я? Ой-ой-ой! – Она снова рассмеялась.

Кеа встал, ничего не чувствуя, прошел к лифту и поднялся наверх.

* * *

Немного позже он сообразил, что находится на главной вилле. Он ничего не ел и не заходил в свою комнату. Изо всех сил старался не попадаться никому на глаза, в особенности Баргетам. Пару раз слуги спрашивали, не нужно ли ему чего-нибудь. Кеа только качал головой. Увидел в глазах одной из женщин сочувствие; она даже собралась было что-то сказать, но только погладила его по руке. А потом испуганно умчалась прочь.

Кеа не знал, что станет делать дальше. Разве он сможет не попадаться Тамаре на глаза до конца лета, всего за несколько секунд превратившегося из рая в чистилище? Нельзя и просто взять и убраться отсюда. Остин оставался его другом. Ему нужно было только отыскать какое-нибудь местечко, куда он мог бы заползти и зализать раны, нанесенные Тамарой.

Услышал смех. Остин.

– О Господи! Господи! – проговорил тот. – Он что, серьезно?

– Если нет, значит, он самый ловкий притвора на Марсе. – Тамара.

– Наверное, этого следовало ожидать, – задумчиво произнес другой голос.

Баргета-старший.

– Прости, отец, – сказала Тамара. – Но я думала...

– Не стоит извиняться, – перебил Тамару отец. – Меня абсолютно не беспокоит то, что эта деревенщина показалась тебе привлекательной. Как, впрочем, и то, каким способом ты удовлетворяешь свои потребности. Я не лицемер и не собираюсь требовать, чтобы моя дочь отказывала себе в маленьких удовольствиях – тем более, что всем известно: наша семья просто обожает... естественную сторону жизни.

Они засмеялись. Дружно. Так принято смеяться, когда кто-нибудь из членов семьи упоминает о тайном пороке, присущем ее членам.

– Значит, это я во всем виноват, – проговорил Остин.

– Вовсе нет, – принялся объяснять ему отец. – Ты в очередной раз получил урок, о котором, возможно, забыл, когда наградил этого молодого человека за помощь, допустив его в свою жизнь. Урок старый. Помнишь, как тебе было трудно, когда ты узнал, что твои няни не принадлежат к семье Баргета и с ними следует обращаться соответствующим образом? Помнишь, как ты плакал, когда детям, которых мы разрешали нашим слугам заводить, чтобы тебе было с кем играть, приходила пора покинуть наш дом? Это урок, который мы должны повторять всю жизнь.

– Ну и что же делать? – поинтересовалась Тамара. – Я хочу сказать, что если Кеа весь остаток лета будет ходить, как тоскующий влюбленный из стихов, вряд ли это будет очень весело.

– Не волнуйся, – успокоил ее Баргета-старший. – Возможно, он просто исчезнет. Или спрыгнет со скалы. Или уплывет навстречу солнцу. Тоскующие влюбленные склонны к подобным глупостям.

Звон бокалов. Кто-то налил спиртное. А затем заговорил Остин:

– По правде говоря, отец, если посмотреть на эту историю с другой стороны... она ведь ужасно забавная. Разве нет?

Тамара хмыкнула. Фыркнул Баргета. А потом все трое принялись весело хохотать. Резкий, безжалостный смех. Кеа больше ничего не слышал. Веселье исчезло. Вместе с Ярмутом и всем семейством Баргета. Единственное, что существовало во Вселенной, – пожелтевшее, обтрепанное объявление "СВОБОДНЫЕ МЕСТА" на стене агентства по найму будущих космонавтов.

Глава 23

АЛЬВА-СЕКТОР, 2193 ГОД НАШЕЙ ЭРЫ.

На мониторе начал пульсировать красный огонек.

– Опять! Вы только посмотрите, Мерф! – прострекотала Васоован.

Капитан Мерфи, Мерф Селфридж, с трудом протиснулся в навигационную рубку. Это был крупный, сильный человек, который заметно растолстел в последние годы. Он склонился над плечом своего первого помощника. И увидел пульсирующий свет.

– Не понимаю, – наконец мрачно пробормотал капитан. – Те же координаты, черт бы их драл?

– Да, те же проклятые координаты, Мерф, – подтвердила Васоован.

– А ты уверена, что ничего не перепутала, дурная твоя башка? – с надеждой спросил Мерф. – Может быть, стоит еще раз все проверить?

Осирианка вздохнула. Так вздыхают те, кого постоянно ругают за некомпетентность.

– Если вы этого хотите, капитан, – прострекотала она.

Тонкие розовые щупальца быстро забегали по панели управления, касаясь сенсорных переключателей, поворачивая круглые рукояти.

Ричардс и двое ученых сохраняли молчание. Они мгновенно забыли о картах, которые так и остались на крошечном столике кают-компании проржавевшего корабля, некогда названного не лишенным юмора продавцом "Фортуна-1". И это притом, что "Фортуны-2" в природе попросту не существовало. Первая модель оказалось такой неудачной конструкции, что было построено всего десять подобных кораблей. Причем их продавали на вес. Компания скряг, на которую работал Ричардс, купила две такие посудины и запустила их на линию. Ричардсу потребовалось все его умение – он исполнял обязанности главного инженера, – чтобы поддерживать в порядке ходовую часть корабля. Они летели в сторону странных сигналов, поступающих из Альва-сектора.

Васоован нажала последнюю клавишу. Монитор потемнел, а потом снова засветился. Красный огонек мерцал, как и прежде. Только на этот раз направление было иным.

– Это еще что за дерьмо, черт бы тебя набрал, Васоован? – угрюмо спросил Мерф. – Как такое может быть? Эта сволочь вертится вокруг нас!

– Я тут ни при чем, – запротестовала Васоован, начиная злиться. – Я просто делаю свою работу. Как и все остальные.

Она повернула большую овальную голову к капитану. На лице Васоован застыла ухмылка хищника. Даже после пяти месяцев постоянного общения с инопланетянкой Ричардсу становилось не по себе, когда он на нее смотрел. Кеа наблюдал за тем, как два подвижных столбика глаз изучали Мерфа. Два других уставились через голову капитана на Ричардса и ученых, стоявших у него за спиной.

Один из ученых сделал вид, что не обращает на Васоован внимания. Женщина принялась расчесывать темные локоны. Другой – мужчина – отвернулся в сторону. Только Кеа продолжал смотреть на Васоован. Он не хотел пасовать перед осирианкой, она не получит перед ним преимущества.

– Куда это ты уставился, Ричардс? – пронзительно прострекотала Васоован.

– Да смотреть тут особенно не на что, – ответил Кеа. – По правде говоря, наблюдать за тем, как собачатся капитан и первый помощник, не самый лучший способ проводить свободное время.

– Ну, тебе-нечего жаловаться, – заметил Мерф. – Ты получаешь тройную плату, да еще нас всех ждет солидная премия, если мы найдем что-нибудь стоящее.

Ричардс указал на блуждающий огонек на экране.

– Если это наша премия, капитан, – сказал он, – я бы не стал на вашем месте рассчитывать на хорошую гулянку по возвращении домой.

– Перестань, Кеа, – буркнул капитан. – Уж слишком ты мрачно смотришь на вещи. У нас отличная команда. Видит Бог, мы срубим эту штуку под корень.

Кеа пожал плечами.

– Конечно, Мерф. Раз вы так говорите.

– Они во всем виноваты, – заявила Васоован, указывая на ученых. – Эта дурацкая идея принадлежит им. Знаете, что я думаю? Я вам скажу...

Доктор Кастро Фазлур – главный ученый экспедиции – прервал ее:

– Оно и в самом деле верит, что в состоянии мыслить, Рут. Поразительно, не правда ли? – Он скривил губы в презрительной усмешке.

Доктор Рут Юин, помощница и любовница Фазлура, покачала своей хорошенькой головкой. Ей не хотелось ввязываться в конфликт.

– Ну, ладно, Рут. Надо быть честной, – не отставал Фазлур. Его красивое лицо, немного напоминающее лисье, нахмурилось. – Тебе не кажется трагичным, что единственной относительно разумной расой, с которой за все это время столкнулось человечество, оказались эти существа со щупальцами?

– Поосторожнее, Фазлур, – прошипела Васоован.

Ученый не обратил ни малейшего внимания на ее предупреждение.

– Я бы сказал, что дело тут в глазных стебельках, – не унимался он. – Такое впечатление, что все свои интеллектуальные силы осирианки тратят на то, чтобы контролировать эту примитивную биологическую функцию. Вот тебе и объяснение их ограниченных возможностей по части речи. Ты, наверное, обратила внимание, дорогая, что оно говорит на жаргоне обычной корабельной крысы. Очевидно, мыслительные способности этого существа настолько ограниченны, что оно не в состоянии овладеть словарем, которым пользуются цивилизованные личности.

Васоован из розовой превратилась в пунцовую. Мускулистые щупальца начали шарить в поисках тяжелого предмета, который можно было бы швырнуть в Фазлура. Только когда в дело вмешался капитан, она убрала их обратно.

– Кончайте, ребята. Не ссорьтесь. У меня и без вас хватает проблем, – взмолился Мерф.

Именно в этот момент Кеа почувствовал, как теплая изящная ножка прижалась к его икре. Лаская его, ножка поднималась все выше, выше, выше. Темные глаза Рут сверкнули, кончик красного языка облизнул верхнюю губу. Так на Кеа смотрела Тамара...

Ричардс с отвращением взглянул на карты.

– Пойду посплю намного, – сказал он. – Когда решите, куда следует направиться... не забудьте меня разбудить.

Встал и, избегая обиженных глаз Рут, быстро вышел. Он закрыл за собой дверь, чтобы не слышать спорящие голоса – его уже тошнило от бесконечных склок и скандалов.

К своему удивлению, Кеа обнаружил, что душевая свободна. Остальные члены команды – всего их было пятнадцать – либо стояли на вахте, либо спали. Редкая возможность избавиться от грязи, наполнявшей воздух на борту "Фортуны-1", очистные системы которой давно требовали капитального ремонта. Ричардс сорвал комбинезон с потного тела и застонал от удовольствия, когда горячие струйки воды потекли по спине и плечам. Долгие месяцы экипаж жил среди отвратительных испарений собственных тел. Питались потерявшими всякий вкус консервами, поскольку недостаток воды одновременно означал уменьшение потребления свежих овощей с гидропонического огорода.

Душ выключился – полагающаяся ему порция горячей воды кончилась. Испытывая неприятное чувство вины, Кеа снова нажал на кнопку, и душ заработал. Провались они пропадом, все эти ограничения! Изумительный туман наполнил маленькую душевую кабинку. Кеа как следует намылился.

С самого начала экспедиция в Альва-сектор была глупостью. Ричардс подписал контракт вопреки здравому смыслу. Стать главным инженером на консервной банке вроде этой никогда не было мечтой его жизни. Раньше он рассчитывал достичь гораздо большего. Это были мечты, за которые стоило бороться. А потом он все бросил из-за бессовестной красотки из высшего общества. Если бы подобное случилось с кем-нибудь другим, Кеа только посмеялся бы. Но воспоминания о другом, безжалостном смехе на Марсе будут преследовать его долгие годы. Он был слишком юн и глуп и даже не спросил, почему первая же компания по освоению дальнего космоса ухватилась за него, словно за специалиста высшей квалификации. Конечно, он сдал все тесты и экзамены за треть полагающегося времени, однако все равно думал, что получит отказ, несмотря на высокие результаты. У него ведь не было никакого опыта. Кроме того, Кеа считал, что экзотическая работа в глубоком космосе привлекает очень многих и у него будет масса конкурентов. Особенно сейчас, когда частные компании, почуяв выгоду и гарантированные монополии, решались отправиться к звездам на кораблях, построенных на деньги правительства.

Он начал понимать, насколько сильно ошибался, во время своего первого контракта в качестве чернорабочего на борту торгового судна, направлявшегося в Эпсилон Инди. Члены команды отличались такой же глупостью, как и главный инженер, у которого мозгов было меньше, чем пальцев на искалеченной левой руке. Недостаток ума экипаж компенсировал жадностью и ленью. Каждый раз, когда корабль заходил в порт, капитану с трудом удавалось собрать свою команду по кабакам и заведениям, где продавались наркотики, чтобы отправиться дальше.

Следующая работа – долгий прыжок из системы Арктура – показала Кеа, что первый корабль вовсе не исключение из правил. Офицеры и члены команды были еще менее компетентны, если такое вообще возможно. То путешествие чуть не закончилось трагедией – когда капитан не обратил внимания на обозначенный на карте пояс метеоритов, и корабль получил большую пробоину. Прежде чем Кеа залатал дыру, погибло четыре человека. Вскоре обнаружилось, что поврежден двигатель; Кеа пришлось воспользоваться своими знаниями принципов драйва Юкавы, потому что никто на болту корабля понятия не имел, как его починить. Целых семьдесят два земных часа команда молилась своим богам, а Кеа приводил стар-драйв в некое подобие рабочего состояния. Прыжок домой прошел без происшествий.

Именно тогда он и получил нынешнюю работу в компании, которая называлась "Галеот" и была подразделением громадной корпорации "Космический Путь".

– "Галеот" – абсолютно новая компания, сынок, – сообщил ему агент по найму. – Ты увидишь массу интересного и будешь делать то, о чем многие другие еще только мечтают. В нашу задачу входит выявление новых идей и способов накопления капитала. "Космический Путь" вкладывает огромные деньги. Присоединившись к нам, сынок, ты получишь качественную работу. В "Галеоте" работают самые лучшие специалисты. Мы имеем преимущество перед всеми.

Кеа нанялся на двухступенчатый прыжок. И довольно быстро получил работу главного инженера.

"Да, – думал он в то время, как тоненькие струйки воды ласкали его напряженные мышцы, – дорога наверх была короткой, но совсем не простой". И не потому, что приходилось рисковать. Как раз наоборот, риск разнообразил жизнь. Здесь у него появилась возможность вспомнить свои детские мечты. Звездный корабль отправляется в поисках приключений за пределы разведанной Вселенной!.. Однако компания сделала все, чтобы испортить удовольствие. Они нанимали и покупали, стараясь тратить как можно меньше денег, интеллектуальное общение было минимальным, а обычная каждодневная работа превращалась в мучительную рутину из-за недостатка качественных машин и инструментов. Компании каким-то образом удавалось любую задачу превратить в тоскливую глупость, приправленную страхом бессмысленной смерти из-за того, что старое оборудование могло в любой момент развалиться.

"Что же, черт подери, ты здесь делаешь, Ричардс? Застрял в экспедиции, которая продлится не меньше земного года. В окружении бездарных, отвратительных, невоспитанных членов команды "Галеота". Остался бы на Десятой Базе, дождался другого контракта. Ну хорошо, ты помирал от скуки. И что же изменилось, когда ты начал работать на "Галеоте"? Мог бы сразу догадаться, что так и будет. Вот проклятье, ты же все знал, Ричардс. Уже тогда тебе следовало сказать им, куда они могут засунуть свой контракт".

Дверь в душ открылась. Сквозь пар Кеа увидел, как роскошное женское тело выскользнуло из облегающего комбинезона.

В его сознании включился сигнал тревоги. Доктор Рут Юин улыбнулась, а потом медленно легла на маленькую скамеечку в раздевалке душа.

– М-м-м, – пробормотала она. – Обожаю чистых мужчин.

В прошлый раз, когда она выбралась из его постели, Ричардс поклялся, что это конец. Рут Юин гораздо опаснее всего остального на борту этого корабля... она опаснее даже холодного, холодного космоса. Гарантированный нож в спину.

"Ну так скажи ей "нет", Ричардс! Скажи ей "нет". Отошли к официальному любовнику и начальнику, доктору Кастро Фазлуру. Ну, давай, Ричардс!"

Ноги Рут медленно двигались вперед, заставив Кеа выйти из душа. Она радостно улыбалась. Потом, чуть прикрыв глаза, посмотрела на него. Потянулась к животу Кеа и начала его гладить. Рука медленно поползла вниз. Затем Рут приподняла левую ногу, согнула ее и поставила на скамейку. Раздвинула колени и начала себя поглаживать.

– Чего ты ждешь, Ричардс? Письменного приглашения?

Когда Кеа наклонился над ней, она быстро подняла ноги и обхватила его талию.

"Конечно, Ричардс. Скажи ей "нет"... Так же, как ты сказал "нет" компании".

До Кеа доходили слухи об операции "Альва" еще до того, как капитан Селфридж предложил ему должность главного инженера. Поговаривали, что обычная проверка далекого Альва-сектора показала сильное, но прерывистое нарушение нормального радиационного фона. Сигнал поступает из района, где не удалось зарегистрировать никаких космических тел. Это не было "черной дырой". Явление не объяснялось никакой теоретической чепухой, к которой прибегали физики двадцать второго века, когда чего-нибудь не понимали. И еще, насколько можно было судить, излучение, возникавшее на картах радиационного фона, исходило из "естественного" источника.

Кеа и сам удивился, что слухи о необъяснимом явлении так его заинтересовали. Маленький мальчик, искатель приключений, живущий в его душе, ужасно хотел посмотреть на все собственными глазами. Хотел быть первым, раньше других узнать один из секретов Вселенной. Ожидание чуда необходимо возродить.

Но тут вставил свое веское слово цинизм, порожденный тяжелым опытом. Компания не станет разбираться с этой проблемой, если не будет уверена в том, что решение принесет ей деньги. Просто состряпают самый обычный правительственный отчет, и вскоре о нем все забудут. Поэтому Кеа вернулся в свою комнату, которую компания предоставляла тем работникам, кто в данный момент не имел никакого контракта, и занялся постоянно увеличивающейся коллекцией работ по истории. Тут он и узнал о прибытии доктора Фазлура, который считался экспертом по теории иных вселенных. Кеа чуть не проворонил эту возможность, потому что уже не раз встречался с экспертами, работавшими на компанию. Он решил, что Фазлур объявился тут только затем, чтобы составить доклад, который даст компании возможность получить правительственную лицензию. Когда ему рассказали про соблазнительную "ассистентку" Фазлура, доктора Рут Юин, и про то, как он обожает лапать ее на людях, Ричардс окончательно решил, что не ошибся: этот тип скорее плейбой, чем ученый. А потом узнал об огромном количестве оборудования, которое отгружается с корабля, доставившего Фазлура и Юин на Десятую Базу.

– Компания включила денежный станок, – сказал старый космонавт, которого Кеа встретил в одном из своих любимых баров. – Что-то тут не чисто!

Работавшие круглые сутки группы рабочих воздвигли целый лес антенн на границах Десятой Базы. Кеа видел их собственными глазами, возвращаясь после выполнения короткого недельного задания. Когда корабль подлетал к посадочному полю Десятой Базы, Кеа заметил странную конструкцию, выстроенную по приказу Фазлура: переплетенные провода торчали из башен так, что получался огромный сетевой приемник. Старый космонавт оказался прав – денежная машина работала на полную мощность. Компания и вправду что-то затевала.

Кеа расхаживал взад и вперед по комнате. Взял Гиббона. Отбросил в сторону. Пролистал "Анабасис". Тоже отложил. "Жизнеописания" Плутарха постигла та же участь. И Черчилля. Час проходил за часом. Получив записку от капитана Селфриджа, где сообщалось, что тот собирает команду для экспедиции в Альва-сектор, Кеа помчался на встречу со скоростью, на которую был способен молодой, здоровый человек при трех четвертях земного тяготения.

– Компания о вас весьма высокого мнения, Ричардс, – заявил Селфридж.

– Благодарю вас, капитан.

– Ну, не нужно официальностей, – запротестовал Селфридж. – Я люблю, чтобы на моем корабле отношения были неформальными. Мы все делаем одно дело и все такое... Называй меня Мерф.

– Конечно... Мерф, – выдавил из себя Кеа, думая о том, что нужно немедленно уносить ноги. Только законченный идиот добровольно пойдет служить на корабль, капитан которого говорит: "Называй меня Мерф".

– Да, именно так, Ричардс. Неформально. У нас всегда добрые отношения. Компания считает, что ты лучше всех подходишь на должность главного инженера. Теперь, когда мы с тобой познакомились и немного поговорили... я понимаю почему.

Кеа ничего не ответил. Пора уходить, и как можно быстрее. За все это время он не сказал и пятнадцати слов. Если старина Мерф подобным же образом набирает остальную команду, даже Джону Сильверу не захотелось бы служить под началом такого капитана.

– И еще одно, – продолжал Мерф как ни в чем не бывало, – моим первым помощником будет осирианка. Ее зовут Васоован. Не возражаешь?

Мерф неправильно интерпретировал удивленно поднятые брови Ричардса.

– Ну, я не стал бы тебя винить, если бы оказалось, что ты не слишком любишь осириан. Отнимают у людей работу и все такое. Но эта Васоован имеет прекрасные рекомендации. Хотя она, конечно, и насекомое.

– У меня нет проблем с осирианами... Мерф, – наконец сказал Кеа.

Он не лгал. В его жилах текла кровь нескольких рас – он никогда не считал, что какая-нибудь одна из них лучше другой. В целом об осирианах говорили много хорошего. Только не тогда, когда они получали работу в компании. Это была раса очень гордых существ. Они переживали, что люди превосходят их и что именно человечество инициировало первый контакт. Кеа прекрасно знал: только те осириане, которых отвергла собственная раса, соглашались работать на людей. Из чего следовало, что первый помощник Мерфа почти наверняка окажется весьма бесполезным и некомпетентным существом. Еще один дурной знак. Раз его имя попало в этот список, акции самого Ричардса котируются не слишком высоко, не так ли?

– Должен сказать, нам предстоит весьма щекотливая миссия, – заявил Мерф. – Так что зарплата будет увеличена в три раза. Хорошая работа на год гарантирована.

Кеа улыбнулся, стараясь показать, что доволен. Вот теперь все понятно. Учитывая, что он один из самых молодых главных инженеров компании, зарплата все равно будет достаточно низкой. Даже увеличенная в три раза. Осирианам тоже принято платить самый минимум. К тому же старина Мерф очень походил на капитана, который будет работать и за совсем низкую плату.

– Компания обещает крупные премии, если мы найдем что-нибудь стоящее, – добавил Мерф.

– А что именно мы должны отыскать?

– Ты, наверное, слышал разговоры в барах относительно странных показаний приборов в районе Альва-сектора, не так ли?

– Угу. Все слышали.

Мерф рассмеялся.

– Это уж точно. Никаких секретов на Десятой Базе. Так вот, слухи подтвердились. Как и положено, были составлены отчеты. По закону компания обязана сообщать о подобных открытиях куда следует, иначе у нее могут отнять лицензию. Общественный долг и прочая чепуха.

Общественный долг, иными словами, чистые исследования и расширение интеллектуальных горизонтов человечества были той красивой упаковкой, которой большие компании прикрывались от упреков в том, что они используют космос исключительно в коммерческих целях. На самом деле они тратили на это совсем небольшие средства. "Космические пути" и дочерние предприятия выполняли свои обязательства по самому минимуму.

– Этот отчет отослали, – продолжал Мерф, – и все решили, что на том дело и кончится: сведения будут похоронены вместе с другими подобными материалами. Вот здесь-то и возник Фазлур. Доктор – известный эксперт по теории альтернативных миров. Только не спрашивай меня, что это значит, я обычный космический извозчик, а не яйцеголовый ученый.

– Обещаю, не буду, – ответил Кеа.

– Ну вот, Фазлур прочитал отчет. Страшно разволновался. Пропустил через компьютеры – в самое яблочко! Он утверждает, что это доказательство существования альтернативных миров. В пространстве появилась утечка.

– А почему компания прислушалась к нему? – Кеа старался сохранять внешнее спокойствие. Сердце его бешено колотилось. – Им-то какое до этого дело? Они что, могут получить какую-нибудь выгоду?

– Нет, деньгами тут не пахнет, – ответил Мерф. – Никаких шансов. Эта экспедиция, я цитирую: "предпринимается в интересах развития чистой науки".

Кеа молча смотрел на него – классический образец "Ты Меня Все Равно Не Обманешь". Мерф рассмеялся.

– Да уж. На самом деле наша бесстрашная родительская компания "Космический Путь" решила заняться политикой. В правительстве появилось мнение, что компания тратит научные кредиты не на то, на что нужно.

– И они решили бросить политикам сахарную косточку, – догадался Кеа.

– Вот именно. Фазлур хоть и яйцеголовый, но не лишен нюха на выгодные дела. Он дернул за несколько веревочек – младший клерк сообразил, что может стать старшим. И пожалуйста, совершенно неожиданно нас отправляют в научную экспедицию.

"Так вот в чем дело, – подумал Кеа. – Дешевый способ успокоить политических противников. Экспедиция с самого начала обречена на провал".

– Итак, Ричардс, я тут перед тобой выступал, старался изо всех сил... Что скажешь? Ты со мной?

Кеа задумался. Он думал долго. Выглядело все это... неважно. Однако... альтернативная Вселенная? Другая сторона божественной медали? Речь идет об утечке... Дверь в...

Куда? Он должен узнать.

– Да. Я с вами.

* * *

Кеа смотрел, как Рут шла по коридору. Остановилась, повернулась, нахально ухмыльнулась и только после этого открыла дверь. Исчезла внутри. Он подождал несколько минут. Не следовало появляться вместе.

Вызов Мерфа на общее собрание застал их в самый неподходящий момент. Не успел смолкнуть сигнал общего сбора, зазвучавший в комнате Кеа, как они уже натягивали одежду. Кеа специально немного задержался, чтобы у Фазлура не возникло никаких подозрений.

Он проклинал себя за то, что попал в такое дурацкое положение. Эта женщина привлекла его внимание с самого начала. Она выглядела и вела себя так, что у любого нормального человека возникало желание проверить, что же такое особенное ей известно. Оказалось, ей многое известно. Она сказала Кеа, что Фазлур самая натуральная свинья. И что она терпит его притязания только потому, что хочет сохранить работу. Ее совсем не устраивала возможность стать одним из тысячи ничем не примечательных ученых.

– Я должна пользоваться тем, чем меня наградила природа, – сказала она и провела изящным пальчиком по своему великолепному телу.

Кеа быстро понял, что для Рут опасность быть пойманной со всеми вытекающими последствиями делала занятия сексом еще более привлекательными. Она напоминала ему Тамару. "Ладно, нечего показывать пальцем на других, Ричардс, – подумал он. – Тебя это тоже возбуждает. Каждый раз, когда она стучит в твою дверь... ты ведь открываешь".

Самым отвратительным во всем этом было то, что Кеа прекрасно понимал: эта ситуация – типичный пример из учебника по психиатрии. Его увлечение Рут имело непосредственное отношение к той неудаче, которую он потерпел с Тамарой. Помогало то, что, занимаясь любовью с Рут, он получал громадное удовольствие.

Чувствуя себя гораздо моложе своих двадцати восьми лет и стыдясь того, что он не может справиться с этой страстью, Кеа решил, что прошло уже достаточно времени, пересев коридор и вошел на командный мостик. Его ждали – Мерф, Васоован и Фазлур. Сидящая позади них Рут послала ему воздушный поцелуй.