Текст книги "Абонемент на счастье + Бонус (СИ)"

Автор книги: Кристина Майер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

– Ой, – ворвалась в палату мама. – Ксюша, привет.

Подойдя к девушке, мама ее крепко обняла. Приятно было наблюдать за ними, две самые дорогие женщины в этом мире, поладили.

– Кирилл, я думала, ты один остался, вот и поспешила. Видела, как девочка, что приходила к тебе, уже ушла.

Возникло желание сказать: «скатертью дорога», но мама грубости не поймет. А объяснять, что Вика – это ошибка молодости, и совершать повторно я ее не собираюсь, не стал. Тем более тут находится Ксюша. Да и незачем маме знать, обо всем. Нам со Стасом и ее догадок хватает.

Чувство неудовлетворенности не давало покоя. Мама своим вторжением нарушила волнительный момент. Такое ощущение, что мне отключили подачу жизненно важных эмоций. Я только начал получать удовольствие от нашей пикировки, и все закончилось, не успев разгореться. «Спасибо мама!». До безумия хотелось еще хоть немного побыть с Ксенией наедине, но не стану же я гнать маму из палаты, а понятливостью она, видимо, не отличается. Немного злило, что в случае с Викой, она почему-то сообразила выйти.

– Ксюша расставляй тарелки, нарезай тут колбаску, сыр, – протянув ей одноразовую посуду, велела мама. – Кирилл, ты к нам присоединишься или тебе в постель подать?

Отсюда я мог, не таясь наблюдать за девушкой, а за столом этого мама не позволит, или слишком многое заметит, а потом станет засыпать вопросами, или еще хуже – давать советы.

– Мне сюда тарелку подайте.

Мог и самостоятельно добраться до стола с помощью ходунков, но свои пока что неуверенные шаги демонстрировать Ксюше не хотелось.

Врединка немного нервничала, поглядывая на меня, но с мамой чувствовала себя комфортно. Видно, что командирские замашки родительницы девушку не обижали. Стас рассказывал, что они приходили каждый день отвлечь маму. Наверное, уже привыкла. Ведь владелец собственного ателье – Елизавета Игоревна привыкла отдавать распоряжения.

Под чутким маминым руководством, девушка пообедала. Мама даже заставила ее съесть кусок колбасы.

– Жаль Стасу некогда, с нами бы посидел, совсем на отдых времени нет. Ну, ничего, вот Кирилла выпишут, соберемся все вместе, отметим в семейном кругу и Ксюшу позовем обязательно, – мечтательно улыбнулась родительница мне.

«Неужели мама, что-то заподозрила? Вроде я ни разу не спалился, что пялюсь на нее».

Пока женщины убирали со стола, я тихонько вытащил телефон из-под подушки и включил камеру. Самые лучшие снимки – когда мы не знаем, что нас снимают. Сделав несколько кадров, оставил самые интересные, а размытые удалил. Ксюша даже не догадывалась, что я ее фотографировал.

Женщины говорили обо всем подряд, их разговоры меня не интересовали, но негромкие мелодичные голоса успокаивали, наполняли теплом. Я не вслушивался в слова, а получал наслаждение от перелива их голосовых тонов и смеха. За последнее время я впервые чувствовал себя так умиротворённо, переживания и тревоги покинули мои мысли. Лежал и наблюдал за ними, чувствовал, что легкая полуулыбка не сходит с лица.

– Ксюша, скоро уже темнеть начнет, а ты сегодня без Стаса. Пока доберешься до дома, на улице совсем стемнеет. Правильно я говорю Кирилл? – повернулась мама ко мне, ища поддержки. Со стороны может и выглядело, что мы ее выпроваживаем, но беспокойство моей родительницы понятно. А то, что Стас замечал у «Атриума», бывшего клиента Колю – настораживало. Брат не спускал с нее глаз, но все предусмотреть невозможно.

– Ты права мама, Ксюше пора ехать домой. Ты слишком ее заболтала, уже почти восемь. Мам, езжайте вместе домой на такси, и Стасу скажи, что оставаться со мной не надо.

И мне бы спокойнее было, проводи она Ксюшу до дому. Махнув на меня рукой, родная мамочка слушать не стала. Да я устал одно и то же повторять каждый день по нескольку раз.

– Я сейчас переобуюсь и отправлю тебя на такси, – строго проговорила мама, направляясь к шкафу. Возражать Вредина не стала. Я же в это время пальцем указывал Ксюше на щеку, в которую надеялся, она поцелует. Желал я, конечно, большего, но буду рад невинному касанию мягких пухлых губ к своей коже. Не при маме же нам целоваться. 18e77a3

– Ладно, Кирилл, я уже пойду.

Ее несмелые шаги в мою сторону заставляли сердце учащенно стучать.

– Пока, еще увидимся, – наклонилась она ко мне, и чмокнула в щеку, задержав на секунду теплые губы на прохладной коже. Не мог позволить себе отпустить ее просто так, придержав за локоть, не дал убрать лицо. Понимал, что она сейчас уйдет. Лизнул краешек ее губ, а возмущенный вдох подавил быстрым поцелуем. Чуть в голос не застонал, каждый нерв посылал импульс в мозг о наслаждении. А ласка была совсем невинной. Думать о большем не стоило. Краем глаза приходилось следить за мамой, не успела она обернуться, как девушку я отпустил. Резко отпрянув, она бросила в меня возмущенный взгляд. Сжав маленький кулачок, погрозила, но так, чтобы мама этого не заметила. Этот легкий мазок губ, поднял такую волну возбуждения, что пришлось поправлять одеяло.

– Ну, что идем?

– Идемте, – обернулась она к маме, беря со стула сумку.

Родительница первой вышла из палаты. Ксюша пыталась бросить напоследок в мою сторону возмущенный взгляд, но лукавые, улыбающиеся глаза выдали ее с головой. Поэтому решив ее еще немного поддразнить, подмигнул и послал ей воздушный поцелуй одними губами.

Девушка вышла и прикрыла за собой дверь. А в палате сразу стало прохладно и тускло. Безумно хотелось вернуть ее обратно. Она так много стала значить для меня. Одним своим присутствием дарила радость и счастье, привносила в мою унылую жизнь яркие краски. И это никак не связано с полученной травмой. Я и до неудачного боя жил, словно во мраке. Встречи с друзьями, вечеринки, женщины. Единственное, что вызывало гордость – спортивные клубы. Но и их я открывал с одной целью – позволить себе вести разгульный образ жизни, ни в чём себе не отказывать: отдыхать, гулять, общаться с понравившимися женщинами.

Сейчас об этом и вспоминать не хочется, словно это было совсем в другой жизни!

Глава 18

Ксения

– Кирилла на днях выписывают, а я все не могу успокоиться. Врагу не пожелаю такое пережить.

Мы спускались по лестницам, мне пришлось немного отстать, чтобы пропустить пожилого мужчину и женщину, помогавшую ему подниматься. Слова, что произнесла Елизавета Игоревна, я слышала, ее беспокойство мне понятно, пусть я еще и не родитель, но такое представить несложно.

Догнав ее на следующем пролете, приготовилась слушать дальше.

– Даже не знаю, что делать. Оставлять его одного в квартире? Как? Он еще еле-еле стоит на ногах. Стаса жалко, он и так разрывается, оставить клубы без присмотра? К нам переезжать этот упрямец категорически отказывается. А у меня в ателье за это время настоящий аврал, клиенты почти ежедневно оставляют жалобы на сотрудниц. За ними если не приглядишь, они же расслабляются, работать качественно не хотят.

Мы уже вышли на улицу, женщине просто необходимо было выговориться, я это понимала, поэтому и не перебивала.

– Стас пока, конечно, переберется к Кириллу, но он до ночи занят – учеба, бизнес. Неделю уговариваю его нанять медбрата, отказывается. Категорически отказывается и никак его не уговорить – упрямец. Утром, конечно, прибегу, поесть приготовлю, но, как он весь день один будет? Стасу, наверное, после занятий придется заезжать на квартиру. Кирилл еще слишком слаб, чтобы самостоятельно справляться целый день.

– Хотите после занятий, я с ним посижу? – выпалила, абсолютно не подумав. И почему нельзя вовремя прикусить язык.

– Ну, что ты Ксюша. Мне неудобно тебя беспокоить. И характер у Кирилла не сахар, вдруг обидит тебя грубым словом.

А то я не знаю, какой у него характер. Да и я не нежная ромашка, могу и ответить. Это, что же получается, я сама себя уговариваю? Хорошо, что вслух этого не сказала. Нет так нет. Я и не напрашиваюсь быть сиделкой Кирилла. Это я так, погорячилась.

– Хотя, ты знаешь, я тут подумала – это замечательная идея – мы как раз подходили к такси. – Если бы ты после занятий забегала к нему ненадолго, этим выручила всех нас. Ничего делать не надо, только подогреть еду и составить ему компанию. Он хоть и не признается, терпеть не может находиться один. Ксюша, на пару часов не больше. А я постараюсь Кирилла уговорить.

Пока таксист не стал нервничать, я открыла заднюю дверь машины.

– Хорошо, я согласна, – уже занося левую ногу в салон, произнесла я.

– Ну, езжай с богом. Надеюсь, Стас возражать не станет. Я тебе еще позвоню.

Почему Стас должен возражать – не поняла? Кивнув, закрыла дверь автомобиля. В опускавшихся на землю сумерках такси везло меня домой.

Мысли что роились в голове, не давали покоя. Мое желание чаще видеть парня сыграло со мной неприятную шутку. Вот кто меня тянул за язык предлагать свою кандидатуру на роль сиделки, пусть всего на два часа. Зная достаточно Кирилла, он совсем не обрадуется такому предложению и будет прав.

С одной стороны, надеюсь, он категорически запретит мне лезть в его жизнь, с другой – это меня обидит. Хочу то, не знаю что – это про меня. Почти два месяца не находила себе места, каждый день начинался и заканчивался мыслями о нем. То, что я влюбилась – не страшно, страшно, что эти чувства могут заставить меня страдать. Для моего душевного спокойствия, было бы лучше дистанцироваться от Кирилла, а со временем постараться забыть, и жить дальше.

Такие мужчины не для тихой семейной жизни. И на такой как я, – вполне обычной девчонке он свой выбор не остановит. Так, зачем мне бередить себе душу?

В семье меня считают сильной личностью, а на самом деле получается, что я романтическая страдалица. Самой противно. Надо дистанцироваться!

Вот-вот. И фитнес-центр сменить. Да и отношения с Леной в последнее время натянуты, и с каждым днем все хуже и хуже. А все из-за Игоря и его «гениальной идеи» заставить ее ревновать, чтобы девушка наконец-то обратила на него внимание. Не особо что-то она спешит с этим. А мне этот спектакль, который иначе, чем дешевым фарсом не назовешь – надоел. Совсем исключить из жизни Кира не получится, рано или поздно мы станем встречаться у Эрика дома, но минимизировать эти пересечения возможно.

И откуда в голове этот бред?! Понятно, перенервничала из-за встречи с Викой, но готовить побег – это же абсурд. Тем более она ничего не рассказала Кириллу. Если бы Вика поведала о моей шутке, он не смолчал. «Ничего она ему пока не сказала, успокойся и не паникуй. Ты же не размазня! Вспоминай лучше ваш целомудренный поцелуй, благодаря которому ты вся светишься».

* * *

Кирилл

– Мам, давай ты уже домой поедешь? Стас через два часа придет, да и медсестру вызову, если мне что-то понадобится.

– Стас, не раньше чем через четыре часа придет, а медсестру ты будешь умирать, не позовешь.

Махнув на меня рукой, мама снова водрузила очки на нос и продолжила чтение.

– Мам, езжай домой. Я обещаю вызвать медсестру, если мне понадобиться помощь. Даю честное слово, что не стану геройствовать.

Мама не отрывала глаз от романа, но я знал, что она меня слышит. Посидели мы в тишине минут тридцать, родительница захлопнула объемный том, встала с дивана, положила его на стол, сняла очки и оставила рядом с книгой.

– Кирилл, я уйду, но буду волноваться. Когда ты рядом, я знаю, что все в порядке и моя душа спокойна.

– Когда-нибудь тебе придется оставить меня без присмотра. Почему не сейчас?

Я понимал, что после случившегося ей сложно на это решиться, но пора уже ослабить контроль.

– Хорошо, я поеду домой, – на выдохе произнесла она. Внутри меня словно ослабла пружина, державшая в напряжение последнее время. Видеть мать такой изможденной очень тяжело. Пусть хоть сегодня поспит пару лишних часов.

– Но у меня есть два условия.

«Рано радовался», подумал про себя.

– Первое – ты держишь телефон возле себя, и никаких «без звука».

Согласно кивнул, это несложно.

– А второе, после выписки, ты позволишь Ксении приходить к тебе в обеденное время.

Я ничего не собирался говорить, пока пытался осмыслить услышанное, но мама все же подняла руку в предупреждающем жесте, хотя перебивать я ее не собирался.

– Она очень хорошая девочка.

«А то я не знаю!», мысленно возмутился.

– Ксюша составит тебе компанию, разогреет и подаст еду. Утром я буду заезжать, после обеда Ксюша, а на ночь с тобой останется Стас – и это не обсуждается. В первую очередь все эти меры предпринимаются для моего спокойствия, пожалей свою престарелую мать.

Вот почему она согласилась ехать домой – решила умаслить. Знала бы родительница, что я такой перспективе только рад. Она своим предложением облегчает мне жизнь. Мои «наполеоновские планы» легче претворить в жизнь.

– Мам, убавь пафос. Я согласен. Но у меня тоже есть одно условие.

Мамуля сразу как-то напряглась, насторожилась, в голове наверняка что-то нехорошее подумала.

– Ты перестанешь называть себя старушкой, – улыбнулся я ей. Подойдя ко мне, наклонилась и обняла. В нежных родных объятиях, я почувствовал себя ребенком Любимым ребенком. Как и в детстве, она растрепала мне прическу, весело засмеявшись, когда я недовольно фыркнул, приглаживая, отросшую капну волос.

– Договорились. Надеюсь, Стас не станет возражать.

Выпустив меня из объятий, она направилась в сторону дивана.

– А почему он должен возражать?

Причесав рукой волос, ждал, что она скажет по поводу возможных возражений брата.

– С таким красавцем оставлять свою девушку опасно, – посмотрела она серьезно на меня. – Твой брат может и не согласиться.

Сев на диван, и складывая в сумку книгу, очки и еще какие-то вещи мама не замечала моего ступора.

«Свою девушку?!».

Как бы ни пытался я не реагировать на это заявление, но сложно сдерживать злость после таких слов. Прикрыв глаза, пытался успокоиться, восстановить дыхание, прежде чем спросить.

– С чего ты взяла, что Ксюша девушка Стаса? – как не силился, вопрос прозвучал раздраженно, но мама, благо не обратила на это внимание. Только соперничества с братом мне не хватало! Надеюсь, это очередные выдумки родительницы.

– Ну, они так хорошо смотрятся вместе, – задумавшись на секунду, пропела она.

«Весомый аргумент!», мысленно аплодировал маме, злясь еще больше.

– И, вообще, Ксюша так его поддержала после случившегося с тобой несчастья. Они же практически не расстаются, каждый день ребята вместе приходили в больницу. Я же вижу, как им легко и хорошо вдвоем.

«Я это тоже вижу, и мне это не нравится!», но озвучивать не стал. Даже все эти факты не делает ее девушкой Стаса. В больницу уверен, она приходила из-за меня!

– Вот, знаешь, сейчас ты спросил, и я задумалась, никакой романтики, и страсти между ними не летает, – не успел выдохнуть от облегчения, как она продолжила: – Кирилл, ты должен помочь им сблизиться. Если твой брат упустит такую замечательную девушку, будет полным идиотом, – последнее мама произнесла по слогам. Она так была увлечена этой идеей, что не замечала, как напряглось мое тело, от ярости всего перекосило, даже неприятный раздражающий звук стиснутых зубов ее не отвлек.

«Сейчас, разбежался помогать Стасу, увести у меня любимую! Я и сам знаю, что она замечательная, поэтому уступать никому не собираюсь, даже брату. У которого, кстати, нет к ней никаких чувств кроме дружеских. Сужу, конечно, со слов брата, но говорит он так открыто и честно, что я ему верю».

В палату кто-то тихо постучался, но я так глубоко погрузился в свои мысли, что не сразу обратил внимание на входящего, точнее, входящих, а их было двое. Мужчины сначала подошли, поприветствовали маму, а затем уже подошли ко мне.

– Ты, что такой злой? – поздоровавшись, спросил друг. Глазами указал на маму. Как удалось Эрику разглядеть мои чувства – удивительно, ведь я так силился улыбнуться, здороваясь с ним. Наверняка моя улыбка была похожа на оскал, если друг догадался, какие эмоции мной обуревают. Наш диалог родительница не слушала, разговаривала в этот момент с отчимом.

– Вот и хорошо, что Андрей с Эриком к тебе заглянули, я со спокойной душой тебя оставляю на них.

Мужчины улыбались, о чем-то пытались говорить, но их скованность не замечала только мама. «Что еще произошло?», хотелось задать вопрос вслух, но не при родительнице. Переобувшись, она обняла и поцеловала нас с Эриком, прямо как в детстве. Дав перед уходом пару советов, она всё-таки отправилась домой.

Поговорив ни о чем несколько минут, спросив, о том, как я себя чувствую, они решились заговорить о том, что Эрика и Андрея действительно тревожило. И меня уже несколько минут грызло нетерпение, но подумал, не стоит их торопить.

– Кирилл, я заезжал к тебе на квартиру, вещи привез, – замялся отчим, видно было, что собирается что-то сказать, но не знает, стоит ли. Я его уважал, пусть этого никогда не говорил, но последние годы всячески старался показать.

До сих пор чувствую стыд, за то как вел себя с ним. Много лет прошло, а это чувство гложет, не позволяет с достоинством посмотреть ему в глаза. Ведь Андрей нам помог. Вытащил из ада, в котором мы жили восемь лет благодаря отцу наркоману. Но вместо «спасибо», он встретил обиженного ребенка, пытавшегося всячески его, зацепить, оскорбить.

Сейчас понимаю, та грязь, что я так исправно на него лил, не пристала к этому благородному мужчине, а только замарала меня. Выпачкала душу. И сколько я не пытаюсь отмыться, а все равно чувствую себя грязным перед ним.

– Вот, – вытащив из кармана сложенный конверт, он протянул его мне.

Банковское извещение. Ну конечно, думают, я сбежал. В телефоне, когда я смог его взять в руки, сотни пропущенных звонков с неизвестных номеров. Подумал сначала, знакомые, друзья, коллеги беспокоились, но открыв вкладку сообщений, увидел кучу уведомлений предупредительного характера. Я все же надеялся, что они подождут и не станут подавать в суд, ведь просрочек и задержек до этого не было.

– Почтальон принес, я расписался и забрал, – пояснил отчим. – Прости, не хотел лезть в твои дела. Но Кирилл, ты мне такой же сын, как и Стас, и я имею право о тебе беспокоиться.

– Ты из-за этого бои не оставлял? – перебил Андрея друг. Рик смотрел с укором. Отвечать я не стал, не маленькие, сами уже обо всем догадались.

– Эрик выигрыш у тебя? – кивнув, он стал ждать, что я предложу. – Возьми документы в сейфе, ключи все у Стаса, погаси часть кредита. Если получится, уговорить их подождать, буду благодарен. Надо срочно продать «Спарту», – голос мой звучал спокойно, но само решение далось с трудом. Выхода другого я не видел, а думал обо всем уже не первую неделю. – Дайте объявление, необходимо найти покупателя в короткие сроки.

– А вместо того, чтобы кредит брать, ко мне обратиться мысли не возникло? – злость, обида, все выплеснул Эрик в своем тоне. Он и не пытался скрывать эмоции. Я его понимал, но мог с легкостью объяснить свое решение.

– Ты только фирму открыл, ее еще раскручивать приходилось, свадьба, постройка дома, рождение ребенка, новая фирма для жены, у тебя еще осталось, чтобы друзьям раздавать? – я был спокоен, ведь на моей стороне правда, эту карту Эрику нечем бить.

– А ко мне обратиться не думал? Таких трудностей, как у Эрика, у меня нет Кирилл, а деньги имеются. Почему не попросил?

Сейчас и Андрей смотрел на меня с укором. Никогда раньше во взгляде отчима этого не видел, даже когда вел себя как настоящий ублюдок.

– Мы тебя чуть не потеряли, вот из-за этого? – кивнул он на конверт. – Ты подумал, с каким чувством вины мне бы пришлось жить случись с тобой непоправимое. Я чуть не потерял сына, всего лишь потому, что он мне не доверился.

В глазах отчима стояли слезы, а я, зажмурился и придавив пальцами правой руки глазницы, силился их сдержать. Разве достоин я такого отца? Он никогда не делал разницы между мной и Стасом, всегда относился к нам одинаково.

– Так, сынок, этой проблемой займусь я, и не спорь.

– Не стоит…

– Возражения слушать отказываюсь, – забрав конверт, он аккуратно его сложил и засунул в задний карман. – В этом банке у меня есть свои люди, не переживай все уладим. Ты должен думать только о том, как скорее встать полностью на ноги. Стас, конечно, молодец, возмужал прямо на глазах от свалившейся на него ответственности, но он еще мальчишка, тебе в любом случае лучше самому заниматься делами.

В этом вопросе с Андреем я полностью согласен. Как бы я ни координировал брата, опыта у него было маловато. А финансовые дела? В них Стас, вообще, не разбирается, благо мой бухгалтер зарекомендовал себя надежным специалистом, но все же «доверяй, но проверяй» – мой девиз. Брату и отдых не помешает, пока он себя совсем не загонял.

– Андрей, – именно так он просил к нему обращаться нам с Эриком много лет назад, и с тех пор ничего не изменилось, – если понадобится помощь, обращайся.

В один миг свалился с плеч непомерный груз. И это никак не связано с финансовыми проблемами, хотя и за их решение огромное спасибо отчиму. После того как Андрей несколько раз назвал меня сыном, барьер, что я многие годы возводил между нами, в одночасье рухнул. Как-то легко и спокойно стало на душе. Оттого и страх появился, что это счастье может кто-то разрушить. Залезть своими грязными помыслами или действиями и все испортить.