Текст книги "Прекрасная Бомба (ЛП)"
Автор книги: Кристина Лорен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)
Я глянул на Беннетта, который теперь, когда мужики обустроились в комнате, сидел на своем стуле, выглядя при этом таким же расслабленным, каким он бывал во главе стола в зале заседаний. Одну руку он держал в кармане, другая покоилась на его бедре, а его пристальный взгляд был устремлен на двух мужчин находящихся перед нами.
«Добрый вечер, господа» сказал я, решив, что кому-то нужно начать веселье. Парни выглядели как громадные, жестокие головорезы, получившие представление о том, каким должно быть выражение лица из комиксов и фильмов Тарантино. И нас это без особого труда немного позабавило.
Первым из них двоих заговорил тот, что пониже – хотя отнюдь не коротышка – и с тембром голоса почти таким же низким как у пятилетней девочки. «Я – Хаммер. Это – Ким».
Порядочно пьяный Беннетт Райан, сидящий рядом со мной, произнес: «Я ценю иронию всего этого. По обоим пунктам».
Тип, который представился как Хаммер, уставился на Беннетта и выдержал длинную паузу, а потом спросил: «Есть какое-нибудь предположение, почему мы попросили Лероя привести вас сюда?»
«Э-э, нет?» ответил я, в то время как Беннетт ответил: «Ладно, это определенно не из-за того, что мы обчистили дом».
Когда он это произнес, мне впервые с тех пор как нас доставили в комнату, пришла в голову мысль о том, что, скорее всего, мы здесь по причинам связанным с игрой, а не из-за крупной автомобильной кражи или непристойным общественным поведением. Вместо того, чтобы предъявить нам обвинение и в конечном итоге отпустить, нам собирались сломать один палец за другим кастрат по имени Хаммер и тварь по имени Ким. Потрясающе.
Хаммер усмехнулся, сказав: «Вы хоть представляете, сколько придурков, таких как вы, мы здесь периодически видим? Сколько в течение выходных идиотов полагают, что они со своими говняными дружками STD-накопителями могут использовать совершенно новую версию Подсчета карт для чайников, чтобы обчистить дом, а потом вернуться, шлепнуть своих подружек по уродливым задницам и произвести на них впечатление пятьюстами баксами, которые они выиграют?»
Мощно откашлявшись, Беннетт спросил: «Мы реально похожи на двух мужиков испытывающих возбуждение от победы в пятьсот баксов?»
В отличие от Хаммера, Ким, выглядевший намного крупнее и менее пугающе из-за рубинов в ушах, наклонился вперед и ударил кулаками по столу, заставив всю комнату сотрястись. Я не мог не заметить, что Беннетт едва вздрогнул. Я же, безусловно, подскочил, будучи уверен в том, что металлический стол обрушится на наши ноги.
«Думаете, здесь дом вашей гребаной мамаши?» зарычал Ким, его голос был такой же низкий и сиплый, как и девчачий голос Хаммера. Вы думаете, это игра ‘Поймай рыбку’ за долбанным линолеумным столом?»
Беннетт сидел неподвижно, его лицо оставалось бесстрастным.
Мужик повернулся ко мне и приподнял брови, как будто рассчитывал, что я буду вести диалог за нас двоих.
«Нет» ответил я, выдав свою лучшую, беззаботную улыбку. «Если бы мы находились в доме моей мамы, нам бы предложили чипсы и Guinness».
Проигнорировав мою шпильку, Хаммер шагнул вперед. «Как вы думаете, что происходит с домом, когда мы доставляем сюда карточных мошенников?»
«Приятель, я не знал бы как посчитать карты, даже если бы обучался у гребаного Человека дождя. Раздача карт не зависит от меня».
«Думаешь, это смешно?»
Я откинулся на спинку стула, тяжело выдохнув. Это конкретная засада. «Думаю, я сбит с толку. Я потерял в игре все свои фишки. Даже если мы считали карты, мы в этом точно не сильны, так что я не совсем понимаю, что мы здесь делаем».
«Время от времени даже лучшие мошенники позволяют себе проигрывать. Думаете, подсчитывая карты, вы будете только побеждать?»
Я вздохнул, наклоняясь вперед и упираясь локтями в колени. Неизвестно куда бы нас привели затянувшиеся риторические вопросы. «Я могу открыть вам тайну?»
Хаммер выглядел удивленным и заинтересованным. «Вперед».
«Я никогда не играл в блэк-джек до этого вечера. А этот?» сказал я, кивая на Беннетта. «Когда мы сидели за столом, он обсуждал цены за ранее оплаченный алкоголь. Он не азартный игрок, черт возьми».
Фыркнув, Ким сказал: «И все же, при раздаче двух колод карт, вы стояли на семнадцати дважды после сплита».
Беннетт наклонился вперед, выглядя искренне заинтригованным. «Это было по-английски?»
Впервые с тех пор как мы сюда пришли, я заметил, что краешки губ Кима слегка подергивались, словно он пытался подавить улыбку. Или рычание. Я не был уверен.
«Я предлагаю вам два варианта развития событий» сказал Хаммер. «Первый: я ломаю вам пальцы. Второй: я разбиваю вам лица».
Я моргнул, на мгновение испытав гордость за то, что верно предугадал наше наказание. Но кое-что не складывалось. То, что я не играл в блэк-джек в Вегасе до этого вечера, не значило, что я жил в пещере. Сломанные пальцы и разбитые физиономии для пары парней, подозреваемых в подсчете карт, относились к разряду прикосновений вне протокола.
«Давайте посмотрим на ваши ручки» сказал Ким, похлопывая по столу.
«Вы бредите» ответил Беннетт, недоверчиво посмеиваясь.
«Я начну с мизинца» сказал Хаммер, его губы слегка подергивались. «Никто не нуждается в мизинце».
«Иди ты – знаешь куда?» проворчал я, ощущая сбивающую с толку смесь раздражения и подлинного негодования в груди. «Забудьте про мой акцент, черт побери, я – американский гражданин, придурки – я знаю свои права. Если вы собираетесь говорить о применении насилия, приведите сюда гребаного полицейского или адвоката».
Распахнулась дверь, и в комнату вошел чертов Уилл, медленно хлопая в ладоши. По моим венам растеклась прохлада, и я откинулся назад, резко выдыхая.
«Ох…, ты – идиот» вздохнул я.
«Это было превосходно!» Он улыбнулся Хаммеру и Киму и я застонал, уронив голову на руки, которые расположил на столе. Я должен был догадаться. «Ты был зол, но убедителен» сказал он мне. «Ты мог бы добавить для полного эффекта возмущенный удар кулаком, но мне безумно понравилась та часть про американского гражданина. Меня реально это зацепило, прямо здесь». Я поднял глаза в тот момент, когда он приложил руку к груди в области сердца; его взгляд был ласковый и восхищенный.
В то время как смеющиеся Хаммер и Ким отступили в сторону, Беннетт встал и направился к Уиллу. На секунду я подумал, что он ударит Уилла по роже или, возможно, просто заедет ему по яйцам, но потом я заметил, что он улыбается. Он смотрел Уиллу в глаза примерно три секунды, а затем похлопал его по плечу и просто направился к двери. «Хорошо разыграл» пробормотал он, пока не исчез в коридоре.
Хаммер и Ким подошли ко мне, протянули руки, широко и непринужденно улыбаясь. «Извини, мужик» произнес Хаммер, посмеиваясь. «Звонил мистер Джонни Френч. Сказал, что мы должны помочь вашему другу Уиллу сравнять счет. По-видимому, вы заслужили возмездие за то, что ранее попали под каблучки своих крошек?» Он поднял руки, пожимая плечами, и мне стало интересно, был ли он связан с бандой. «Мы просто решили вас развести».
«Это оказался наиболее легкий способ позволивший увести вас от подружек» сказал Уилл, покачиваясь на пятках.
Я вздохнул, потирая лицо и чувствуя, как мой сердечный ритм постепенно возвращается в норму. Всё говорило о том, что это была блестящая шутка. «Ну, уверен, в то время как вы нас здесь держали, Хлоя там сорвала куш».
«Она прилично загребла» согласился Уилл. «Несколько тысяч, по крайней мере».
«Давай» сказал Ким, помогая мне встать и хлопая по спине. «Иди и напейся».
«Вот что я вам скажу» сказал я, отвечая на его рукопожатие. «Теперь я, черт подери, держусь в стороне от карт».
«Я – американский гражданин!» завопил Уилл, и рухнул на диван в истерике. Скорее всего, за истекшие 15 минут, он провозгласил это в десятый раз.
«Итак» начал я. «Ты заплатил этим мужикам сто долларов, чтобы мы обмочились со страху. Как тебе это удалось?»
Игнорируя меня, Уилл притворился, что вытирает слезу. «Твой патриотический боевой клич останется со мной до конца моих дней».
«Это было удивительно» согласился Беннетт.
Мы сидели за низким стеклянным столом в шикарном баре отеля Белладжио, развалившись на мягких диванах из замши, потягивая наверно миллионный коктейль за ночь. Опьянение подкралось ко мне незаметно; до этого момента я его по-настоящему не ощущал. Но, чувствуя, как адреналин медленно покидал мои вены и, зная, что девочки в целости и сохранности находятся в своих кроватях, мои конечности налились тяжестью в результате наших приключений и накопившегося в крови алкоголя.
В баре нас окружала тишина, так как уже давно минуло три часа утра и большинство людей оставались в казино, либо в более оживленных барах.
Краем глаза я заметил человека, приближающегося к нашему столу. На нем был строгий костюм и наушник, что говорило о нем как о важной персоне; официанты расступались перед ним и нервно его приветствовали. Очевидно, в нашу сторону направлялось очередное обстоятельство, и пока Уилл сидел с нами за одним столом, я не хотел думать о том, что он снова решил над нами подшутить.
«Джентльмены» произнес мужчина, остановившийся во главе нашего стола. «Вы должно быть Беннетт, Макс и Уилл».
Мы кивнули и обменялись любезностями.
«Мистер Райан-старший присоединился к нам в комнате vip-игроков» сказал он. Так вот где застрял Генри. «Его телефон сел, и он попросил пойти и проверить вас. Меня зовут Майк Хоук[7]7
Хоук (англ. Hawk) – мошенник (один из вариантов перевода).
[Закрыть], я – вице-президент по работе с клиентами в Белладжио».
Я рискнул взглянуть на своих друзей и увидел, какое впечатление на них произвел тот факт, что некоторым людям в его жизни, он был известен как Майк Хоук. Уилл прикрыл глаза, с трудом сглотнул, а затем снова открыл их, еле-еле себя сдерживая. Беннетт кивнул, и к моему полному удивлению прикусил верхнюю губу, стараясь подавить дальнейшую реакцию.
«Я хотел убедиться, что вы хорошо проводите время» продолжил мистер Хоук, смотря на каждого из нас по очереди.
«Фантастически» ответил я, не в силах отвести взгляд от Беннетта. Я не видел, чтобы с ним творилось нечто подобное, по крайней мере, десять лет: его губа подрагивала, он прикрыл ее пальцем, а его глаза начали слезиться. Наконец, он посмотрел на меня… и затем, его окончательно прорвало.
Проведя рукой по лицу, Бен откинулся на диван и затрясся от смеха, настолько пьяный, уставший и сытый по горло безумной хренью этого вечера, чтобы начисто изойти дерьмом из-за парня по имени Майк Хоук, стоящего перед нами. Уилл, сидящий рядом с Беннеттом, покраснел, прежде чем согнуться и закрыть лицо обеими руками.
«Извините» проговорил Уилл сквозь прижатые к лицу руки, судорожно хватая ртом воздух. «Я не хочу показаться грубым, мистер Хоук. Просто это уже чересчур».
Повернувшись к мужчине стоявшему около нашего стола, я улыбнулся. «Большое спасибо, что нашли нас и проверили. Можете идти и передать Генри, что с нами все в порядке».
Майк Хоук не был высоким человеком, и не выглядел таким же суровым и устрашающим как администраторы казино в фильмах, которые дали мне основание ожидать именно это. Он был среднего роста с круглым, дружелюбным лицом и глазами полными понимания. Он тихо засмеялся, покачав головой, но прежде чем покинуть нас, сказал: «Наслаждайтесь своим пребыванием в Белладжио, господа».
«Я хотел бы заявить для протокола» начал я, как только он ушел «похоже, я – единственный, черт возьми, мужик за этим столом, которому удалось себя сдержать».
«Майк Хоук!» Беннетт практически прокричал мне это, опуская руку. Его глаза покраснели от смеха. «Каким образом я должен был себя сдерживать? Это похоже на встречу с гребанным единорогом».
Уилл наклонился, чтобы дать ему пять, а затем вздохнул, откидывая голову на спинку дивана. «Срань Господня, скорее всего, это стало изюминкой вечера».
«Еще не вечер» сказал Беннетт, приходя в себя и слегка заплетающимся языком произнося каждое слово. Он взглянул на пустой стакан Уилла. «Нужно повторить».
«Нет. Слишком поздно спаивать меня и строить против меня коварные планы».
«Garçon!» крикнул я, ухмыляясь. «Виски для брюзги. Если можно, принесите бутылку».
«Я сказал вам, Макс, я больше не пью». Уилл отвернулся, притворяясь разгневанным. «Слишком, черт подери, поздно притворяться, что вы меня любите».
Официант пододвинул стакан виски к Уиллу и с приглушенным звуком поставил около него целую бутылку.
Уилл уставился на меня, на бутылку, а затем покачал головой. «Нет».
«Все дело в то, что…» невнятно произнес Уилл, небрежно бросив руку на мое плечо. «Женщины коварны». Он помахал указательным пальцем перед моим лицом. «Как часто ты встречал ту, с которой мог просто представить тусовку подобную этой?» Он растягивал последнюю букву около пяти секунд, а затем наклонился вперед, пытаясь дотянуться до выпивки. Стакан отскакивал от кончиков его пальцев до тех пор, пока он все-таки не сумел его ухватить.
«Только одну» признался я. «И даже с Сарой, это по-другому, нежели с вами, парни. Я стараюсь сдерживать свою матерщину». Я потер челюсть, пересматривая ответ. «Отчасти».
«Ты, обуздывающий свою ругань, похож на меня сдерживающего…». Уилл затих, размышляя. «Что-либо. Я голоден». Он провел рукой по лицу и посмотрел на часы. Я последовал его примеру и проверил свой телефон. Было почти пять тридцать утра. «Я, в самом деле, устал. Давайте встретимся в полдень на обеде, и продолжим этот гребаный мальчишник завтра».
Мы встали, расплатились по счету и направились к лифтам; каждый из нас принялся рыться в карманах, в поисках ключей от наших комнат, чтобы убедиться в их наличии.
Мы стояли в тишине, пока открывались двери лифта. Я был в блаженном подпитии и в готовности как следует обнять и расцеловать свою любимую, находящуюся в моем номере. Я не мог дождаться и посмотреть на то, что же мы замутим завтра.
Глава 7
Беннетт Райан
Тишину в лифте нарушил голос Уилла. «Мы должны хоть немного беспокоиться о том, что Генри в комнате vip-игроков?»
Я полез в карман пиджака, вытащив кредитную карту своего брата – ту, единственную, с которой Мина отпустила его из дома. «Я понятия не имею на что он играет, но он либо должен выигрывать, либо останется без денег, и единственная карта, которую он обнаружит в бумажнике, будет та, которая открывает дверь гостиничного номера».
«Блестяще» пробормотал Макс, сонно опираясь о стену лифта. «Я чертовски измотан».
Уилл вздохнул, наблюдая за числами, сменяющими друг друга на цифровом дисплее лифта. «Знаете, для пары бесполых придурков, вам, парни, удалось устроить довольно-таки занимательный вечер».
«Эротический клуб, симулирование болезней, фантастический, мать его, ужин, кража автомобиля, нанятый трансвестит, несколько грандиозных побед Хлои, и нас чуть было не искалечили какие-то головорезы» сказал Макс, выпрямляясь. «Не так уж и плохо, а?»
Уилл повернулся и уставился на него в недоумении. «Кража автомобиля?»
Макс потер лицо, качая головой. «История для другого…»
Уилл поднял руку, широко раскрыв глаза, как будто он уже готов перейти к следующему вопросу. «И как вы могли забыть Майка Хоука? Думаю, для вас двоих Майк Хоук сыграл заметную роль в событиях этого вечера». Уилл икнул, слегка покачнувшись, когда двери лифта открылись на нашем этаже. «Я бы сказал, что вы подкаблучники, но, думаю, что вы намного хуже этого определения».
Я наблюдал за тем, как самодовольная улыбка Макса сменилась насмешливой ухмылкой. «Уилл. Милый». Он поместил свою увесистую руку на щеку Уилла и прищелкнул языком. «Я не могу дождаться той, единственной девчонки, которая придет и выбьет почву у тебя из под ног. Ты думаешь, что у тебя все распланировано и упорядоченно. Думаешь, тебе достаточно маленьких холостяцких апартаментов, работы и запланированной киски. Но, когда та, единственная девчонка появится, я скажу ‘Я же тебя предупреждал’, и ты не дождешься от меня гребаного сочувствия, когда превратишься в томящийся от любви строп[8]8
Строп (англ. strop-ремень) – веревочный гуж для тяги или подъема; веревка, канат или металлический трос, употр. для подвешивания груза к подъемному крану, гондолы – к дирижаблю или аэростату, а также человека к парашюту.
[Закрыть]». Легко ударив Уилла по щеке, он отошел и, посмеиваясь, зашагал по коридору. «Черт возьми, не могу дождаться этого, приятель».
Уилл наблюдал за массивными, медленно передвигающимися ногами Макса, и затем повернулся ко мне в ожидании, как будто я должен был что-то добавить к данному наставлению. Я пожал плечами. «Да, в общем-то, я с ним согласен. Когда ты найдешь эту девушку, мы будем рады за тебя, но в основном мы обрадуемся возможности бесконечно тебя подначивать».
«Вот почему вы – мои дружбаны» пробормотал он, легко ударив меня кулаком в грудь, а затем повернулся и направился в противоположную сторону.
Пожелав Уиллу спокойной ночи, я пошел к своему номеру, испытывая желание узнать, где остановилась Хлоя. Даже, несмотря на усталость и легкое опьянение, я бы все равно спустился вниз и забрался в такси, чтобы отправиться к ней, где бы она не находилась.
Оказавшись в своем номере, я остановился у шкафа, чтобы повесить пиджак, и замер. С деревянной вешалки свисало белье Хлои из клуба, драгоценные камни миниатюрного лифчика и трусиков переливались зеленым и белым мерцанием в тусклом, уличном свете, проникающим в окно спальни.
Я прошел чуть дальше, желая подтвердить то, что уже принял в расчет мой учащенный пульс: она была здесь, в моей постели, ожидая меня. Конечно же, Хлоя, свернувшись калачиком, крепко спала среди горы одеял и подушек посреди королевских размеров матраса.
Сорвав с себя одежду и оставив ее сброшенной кучей на полу, я навис над ней, опираясь на руки и ноги. Не трогая ее, пока еще, просто наслаждаясь видом: спутанные каштановые локоны на белоснежном постельном белье, закрытые глаза, но трепещущие под воздействием сна веки, влажные и красные губы, вымаливающие поцелуй. Всё, что ниже ее шеи было накрыто коконом из одеял, и когда я опустил взгляд на ровный ритм ее пульса, бьющегося под нежной кожей ее шейки, я почувствовал себя хищником. Возбуждение от возможности ее поцеловать, разбудить и трахнуть – было по-прежнему таким же сильным, как и приблизительно два года назад, когда мы в первый раз остались в отеле наедине.
Приподняв одеяло, я проскользнул к ней и понял, что на ней надета только моя рубашка. Под рубашкой ее тело было обнажено. Это было одно из моих любимых повторений: когда ее конечности были томными и размякшими ото сна, а ее звуки более глубокие, более чувственные.
Я медленно передвинулся вниз, забираясь под одеяло, как только она начала осознавать, что я находился в постели, рядом с ней. Она искупалась; от нее больше не пахло незнакомой женщиной, теперь это был цветочный и цитрусовый аромат ее мыла. Я поцеловал изгибы ее груди поверх рубашки и приподнял хлопчатобумажную ткань, чтобы вылизать весь путь от пупка до сладости ее бедер.
Пытливые пальчики пробежались по моим волосам; кончики пальчиков легко прошлись по моему подбородку и переместились вверх, чтобы очертить ими форму моих губ. «Я думала, мне это снится» прошептала она, возвращаясь в реальность.
«Не снится».
Ее руки обосновались в моих волосах, ее ноги широко раскрылись, ведь теперь она знала, что я там расположился и собирался дать ей то, что она любила больше всего на свете. Переместившись так, чтобы оказаться между ее ногами, я нагнулся и слегка подул на ее киску, дразня и наслаждаясь тем, как она изогнулась, приподнявшись с кровати, навстречу мне, побуждая меня придвинуться ближе, издавая прерывистые стоны удовольствия. Это была моя любимая игра: целуя ее бедра, ее ягодицы, выдыхая ‘о, так близко’ напротив сладкого, скользкого участка ее кожи. В комнате было прохладно, но ее кожа уже увлажнилась от пота и от единственного пальца, который легко проскользнул в жаркую плоть ее лона. Моя Хлоя вскрикнула, потерявшись в клубке удовлетворения и потребности.
Она не убеждала меня действовать быстрее, потому что, если она хоть что-то усвоила, так это то, что я мог запросто притормозить. Она была в моей постели, в моем номере, уже моя жена во всех намерениях и целях, и не имело смысла торопиться, несмотря на то, что я думал о ней всю ночь, я нигде не хотел быть завтра утром – этим утром – кроме как в постели вместе с ней.
Я позволял ей чувствовать мое дыхание и мои пальцы, целовал ее живот, лакомился ее кожей. Черт, я думал о том как же она красива с руками вытянутыми над головой, ищущими и не находящими опоры. Ее бедра вертелись передо мной, искали и, в конце концов, я больше не мог противостоять ее соблазну, теплу и сладости. Я нежно ее поцеловал только один раз, закрывая глаза от этой возбуждающей интенсивности.
Я хотел большего. Как всегда хотел найти способ распробовать ее на вкус и трахнуть одновременно, и через секунду мой язык выскользнул из нее и плавно двинулся вдоль маленького бугорка ее клитора, который я чертовски готов был обработать ртом, всасывая и поглощая. Крича, она вцепилась руками в мои волосы, бедра двигались и раскачивались навстречу моему языку, и это стало своеобразным ритмом, в который мы попали без усилий, без заминок. Она была шелковистой и теплой, ее ноги оказались на моих плечах, легли на мою спину, сомкнувшись вокруг меня, после чего единственное, что я мог услышать – приглушенный звук ее просьб и шорох простыни под ней, когда она придвигалась ко мне.
Ее тело никак не могло решить, что же именно оно хотело – язык или давление моих губ – так что, я принял решение за нее, голодный после ночи скрытного, поспешного секса и минимального количества интимной близости. Я окружил ее своим ртом, посасывая и напоминая ей тем самым – как же я люблю тебя, такую нежную и страстную. Я чертовски потерян в тебе.
Ее тело было так мне знакомо, каждые впадинки и изгибы, аромат ее лона, когда она пробуждалась ото сна. И хотя я начал всё это с намерением ее подразнить, я бы не продержался долго; ее оргазм стал предшественником моего. Она кончила быстро, ее ноги ослабили хватку, она отвела их в сторону и опустила, пока ее крики не затихли, а бедра не перестали дрожать. Она опиралась на локти, наблюдая за мной.
Я поцеловал ее пупок, приподнимая ее рубашку вверх и в процессе этого обнажая мягкую полноту ее груди.
«Здравствуйте, мои хорошие».
«Вы весело провели время?» спросила она, голос все еще слабый ото сна и полученного удовольствия.
«Это, несомненно, было очень занимательно». Мои зубы добрались до нижней выпуклости ее груди, и затем мой язык заскользил вверх и отыскал ее сосок.
«Беннетт?»
Я приостановил нежное нападение на ее грудь, чтобы поднять взгляд, и тут, я заметил неуверенность на ее лице. «Хм?»
«А это нормально, то, что мы сделали? То, что я испортила твой мальчишник? Я имею в виду, это же лишило тебя первой ночи вашего холостяцкого уикэнда».
«Думаешь, я удивился тому, как ты распоряжалась в клубе?»
Она закрыла глаза, слегка улыбаясь. Но только слегка. «То, что ты не был удивлен, еще не значит, что ты был доволен тем, что я сделала».
Я сдвинул рубашку вверх, заманивая ее запястья в ловушку над головой, используя возможность связать ей руки. «У нас впереди весь уикэнд, чтоб отпраздновать мальчишник. Так что, ты все сделала правильно». Я наклонился и присосался к ее шейке. «На самом деле, если ты когда-нибудь прекратишь совершать подобные сумасшедшие поступки, говорящие о том насколько сильно ты меня хочешь, если перестанешь быть сумасбродной и безрассудной, то меня это самую малость изведет».
«Самую малость?» Я смог распознать улыбку в интонации ее голоса.
Посмотрев на ее лицо, на ее волосы, рассыпанные по подушке, глаза в равной мере наполненные желанием и удовлетворением, у меня было чувство, словно меня затягивало во временную петлю. Как, черт возьми, мы здесь вообще оказались? Эта женщина подо мной – та, которую я так злостно презирал в течение нескольких месяцев, та, которую трахал с такой пылкой потребностью и ненавистью. И теперь, она была в моем номере, на выходных посвященных моему мальчишнику, с кольцом моей бабушки, со связанными над ее головой руками, связанными моей любимой рубашкой, той, которую она потребовала для себя несколько месяцев назад.
Хлоя наклонила голову, стараясь попасть в поле моего зрения. «Куда ты пропал?»
Я закрыл глаза, сглотнув. «Просто вспоминаю».
Она ждала, изучая меня.
«Я просто вспоминал всё и…»
«И?»
«Задумался о том, как у нас все начиналось… и на что это раньше походило. Пытался вспомнить последнюю женщину с которой был до тебя… Не думаю, что когда-либо говорил тебе о той ночи».
Она лежала подо мной и смеялась. «У этого есть потенциал в том, чтобы стать самым романтичным разговором». Она слегка поерзала, потираясь своей влажностью о кончик моего члена.
«Просто послушай» пробормотал я, нагнувшись ее поцеловать. Отодвинувшись назад, я сказал: «Она была моей пассией на мероприятии по сбору средств для Органики Тысячелетия. Ты тоже была там…».
«Я помню» прошептала она, наблюдая за моими губами.
«На тебе было платье…». Я выдохнул. «Черт. То платье. Оно было…».
«Красным».
«Да. Но не просто красным. Красной пожарной машиной. Красной сиреной. Ты была похожа на гребаный маяк, дьяволицу… вполне уместно при сложившихся обстоятельствах. Как бы то ни было, Амбер была моим времяпрепровождением и…».
«Блондинка. Высокая. Фальшивые сиськи?» спросила она, явно ее вспоминая. Я испытал небольшую долю удовольствия, осознав, что она уделяла этому весьма пристальное внимание и даже помнила о том, с какой пассией я был примерно два года назад.
«Это она. И она была…». Я вздохнул, помня мою полную апатию в тот вечер. «Она была довольно хороша. Но она – не ты. Я был тобой одержим, по-настоящему озабочен. Мне нравилось находить способы позволяющие нажимать на твои кнопки, только, чтобы увидеть, как ты ежесекундно на меня реагируешь. Мне нравилось выводить тебя из себя, наверно, я думал, что на минуту это позволит мне стать центром твоих мыслей, несмотря на переполняющую меня ярость».
Она снова рассмеялась, потянувшись, чтобы поцеловать меня в шею, слегка ее посасывая. «Психопат».
«В ту ночь» продолжил я, проигнорировав ее «ты взяла напиток в баре, я подошел к тебе и отпустил какую-то остроумную реплику – я даже не помню, что я тогда сказал. Но уверен, это было неприятным и лишним». Я закрыл глаза, вспоминая ее лицо, то, как она безучастно уставилась на меня, без тени интереса. «Ты посмотрела на меня, а затем рассмеялась, выпила и просто ушла. Думаю, это чертовски меня задело, ведь я не сталкивался с этим прежде. Я привык видеть, как ты остро реагируешь на мои нападки с легким намеком задетого самолюбия, раздражения и досады. Но видеть абсолютное безразличие… черт. Вот что это было для меня».
«Я тоже не помню, что ты тогда сказал» призналась она. «Но уверена, мне потребовалось не мало усилий, чтобы выглядеть непринужденно».
«Мы ушли не сразу. Амбер и я». Я провел рукой по телу Хлои, двигаясь вверх от ее груди в сторону ее лица. Я посмотрел ей в глаза и признался: «Я трахнул ее. Но это было ужасно. Ты прочно засела в моей голове. Я закрывал глаза и представлял, каково бы это было – прикасаться к тебе. Я пытался представить звуки, которые бы ты издавала, когда кончала, и что бы ты при этом чувствовала. И только тогда я кончил. Я вцепился в подушку зубами, чтобы сдержаться и не произнести твое имя».
Она резко выдохнула, и я понял, что она задерживала дыхание. «Вы пошли к ней на квартиру или к тебе?»
Я отвел взгляд от того места, где мои пальцы пробежались по ее подбородку, и снова встретил ее взгляд. Какое это имело значение? «К ней. Почему…?»
Пожав плечами, она прошептала «Просто любопытно».
Я продолжал ее изучать и практически увидел, как в ее мыслях закрутились колесики растущего любопытства.
Нагнувшись, чтобы поцеловать ее в ушко, я спросил «О чем ты думаешь, дьяволенок?»
Она улыбнулась мне, пойманная с поличным. «Мне стало интересно… в какой позе вы были».
Моя кровь начала покрываться коркой льда. «Ты хочешь услышать об этом, чтобы представить меня с другой женщиной?»
Она тотчас же покачала головой, глаза потемнели. Ее руки, связанные рубашкой у нее над головой, сжались в кулаки. «Мне приятно слышать, что ты думал обо мне. Я просто… хочу это услышать».
«Я был сверху, как сейчас» настороженно пробормотал я. «Мы занимались сексом только один раз. Уверен, она сочла меня совершенно невпечатляющим любовником».
Она завертелась, удобно устраивая свои связанные руки и наблюдая за мной. Размышляя, размышляя, размышляя. «Прежде чем ты занялся с ней сексом…» сказала она, глядя на мой рот. «Когда вы пришли к ней… Она отсасывала у тебя?»
Пожав плечами, я признался «Думаю, да. Немного».
«А ты?»
«Пробовал ли я ее на вкус?» спросил я, и Хлоя кивнула. «Нет» ответил я. «Не пробовал».
«Ты использовал презерватив?»
«Я всегда использовал презерватив» сказал я, смеясь. «Ну, до тебя».
Она улыбнулась и закатила глаза. «Правильно». Но затем ее ноги обвились вокруг моей поясницы. «До меня». Все, что мне нужно было сделать, это немного переместить свои бедра и тогда я бы смог надавив, войти в нее. Но, так или иначе, разговор обо всем этом воспринимался прекрасно, несмотря на то, что я был голым и на ней. У нас не было тайн. «Она кончила?» спросила Хлоя.
Вздохнув, я признался: «Она имитировала оргазм».
Хлоя засмеялась, голова откинулась на подушку, так что теперь она могла меня лучше видеть. «Ты уверен?»
«Абсолютно. Это была впечатляющая попытка, даже чересчур».
«Бедняжка просто не знала, что она теряла».
«Это было за несколько дней до конференц-зала» прошептал я, целуя уголок ее рта. «Думаю, я уже тогда тебя любил. Поэтому, когда я вспоминаю ту ночь с Амбер, у меня такое чувство, будто я тебя обманывал. Учитывая то, каким ты нашла меня сегодня – с завязанными глазами, покорно принимающим эротический танец – я решил поведать тебе обо всех своих потенциальных грехах. Думаю, поэтому я заговорил об Амбер именно сейчас».
Ее лицо изменилось; глаза широко раскрытые и серьезные. «Малыш. Ты не обманул. Ни с Амбер, ни с любой другой женщиной, которая бы танцевала для тебя этим вечером».
«Я бы не смог, ты же знаешь» сказал я, напряженным голосом. Потянувшись, я развязал ее руки, заботливо растирая ее запястья. «Ты же видела, я не был возбужден, пока не узнал, что это ты. Я бы не смог тебе изменить».
Она кивнула, и я поцеловал ее шею, направляясь к ее распухшим губкам. Распухшим от грубого обращения, которому я ее подверг не так давно. Черт побери, теперь она воспалена во всех местах. Тем не менее, она опустила руки, протянула их между нами и потерла меня о складки своей киски.
Когда она меня поцеловала, она тихо застонала от соприкосновения ее языка с моим. «Ты на вкус как я».
«Как же такое могло произойти?» спросил я, покусывая ее нижнюю губу.
Переместив бедра, она вжималась в меня, внезапно став настойчивой и нетерпеливой.
«Легче» прошептал я, отступая и медленно погружаясь в нее, издавая стоны в ее шею. «Не торопись». Черт. Она даже ощущалась подобно меду, гладкая и сладкая. «Как хорошо. Всегда так чертовски хорошо, Хло».
