Текст книги "Книжка с настроением (СИ)"
Автор книги: Кристина Денисенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
рвалась мелодией вечной любви...
Радостным взглядом певица со снимка
нам улыбалась. И мы бы могли
взвесить те чувства, летящие вихрем —
"Если останусь..." Вдруг стиснуло грудь...
Вместе с последним аккордом не стихнет
"Горько..." и "сладко..." Её не вернуть...
P.S.
«Если я останусь,
То буду только мешать тебе.
Поэтому я уйду. Но я буду думать о тебе
Каждое мгновение своей жизни.
Я всегда буду любить тебя.
Всегда буду любить тебя. Ты – мой любимый.
Горько – сладкие воспоминания –
Вот всё, что я беру с собой…»
(Will Always Love You – Whitney Houston)
Способ обмануть причины
Ты ищешь способ обмануть причины,
вину загладить за не данное тепло,
но поздно ... для бездушного мужчины
я оболочка под которой – ничего.
Кричи, миров немых касаясь злостью...
и ни струна не дрогнет от правдивой лжи...
Хоть ядом плюй, я стану в горле костью,
напоминая то, о чем давно забыл.
Покой ты потерял в одно мгновенье…
Горсть мелочи, отягощающей карман…
Ты не ценил… и эхом раздраженье
врывается в меня, а брак трещит по швам.
Не оставлю надежды
Не оставлю надежды... не бойся...
и подробности камнем на дно,
как ненужные факты раздолья,
опущу, забывая про все.
Не оставлю возможность вернуться…
я вперед сквозь туман посмотрю,
и свободу подарком на блюдце,
как ключи от машины, вручу.
Ни письма, ни звонка... догорают
на ветру запятыми мосты...
ухожу навсегда, и я знаю,
что расставлены точки над «i».
Шипы руками след на теле
Уже не колют розги тело
твоей навязчивой «любви»,
я штормом все, что наболело,
пустила в ход... Останови...
Не удержать волны обиды,
а мне больно, если что,
я как вода о камни, «милый»,
ударюсь с плеском. Но на дно
не опущу холодных мыслей,
не замолчу, и не проси —
лимит доверия превышен,
не отвезет назад такси.
Шипы руками след на теле…
Слезами смыт твой поцелуй…
Вода и ветер – вихри в гневе...
Я не сдаюсь, а ты ревнуй
к столбам и лицам. Надоело...
Ты слабость силой показал
за то, что резко я и смело,
как чайник выпустила пар.
Кем бы ни была
Кем бы ни была – неповторима!
Неужели ты не замечал,
что душа на части неделима,
как бы мир порой не омрачал.
Ясным небом улыбалось горе…
Рисовала новый день опять…
Все прекрасно, даже если в ссоре
ты меня захочешь обвинять...
Брошу вызов, как всегда бросала!
Черно-белый сон сменил цветной!
Без тебя не я начну с начала —
ты начнешь... но только не со мной.
Давай шуметь не будем
Давай шуметь не будем!
Весной разбужен сад,
и солнце точкой в луже
танцует! На губах
застыли ароматы,
и пальцы не хотят
давать словам срываться.
Эмоции бурлят!
Растаяли невзгоды,
и с чистого листа
дыханьем свободы
рисует мир весна!
Танец с дождем
Музыкальные капли
в зеркальные лужи
Опустевших бульваров
на фоне зари
Ударялись, и дождь —
дирижер безоружный
Управлял моим сердцем,
и не было сил
Воспротивиться чувствам,
нахлынувшим снова
сквозь летящие с ветром года…
И любовь
с неба льющейся музыкой,
сладкой истомой
повела танцевать…
босиком… под дождем.
Не сломалась, не упала
Отомстила. Как? Спокойно.
Мужу звезды показав!
Нет, не с неба, глупый Гойко! —
Отдала, что ты не брал:
Тела жаркого изгибы,
Поцелуя сочный вкус,
Ритм желания незримый…
Отомстила! И горжусь! —
Не сломалась, не упала…
Ни в депрессию, ни вниз —
Я довольствовалась малым,
А теперь и ты учись!
Разрешить себе, что нельзя
Моя совесть как роза колючая,
И шипы запрещают любить…
Временами её будто слушаю —
Но не слышу, о чем говорит.
Моя сдержанность – главное правило,
Но я часто теряю контроль…
Одержима желаньем, как дьяволом,
В твоей пьесе сыграть свою роль.
Моя гордость… Да чтоб её не было!
Не даёт «Я скучаю» сказать…
Я лечила влечение временем,
И училась с собой совладать.
А теперь все труды перечеркнуты,
И старалась я видимо зря…
Ты и я на постели искомканной
Разрешили себе, что нельзя.
Дай волю пальцам
Не бей себя по пальцам…
Если хочешь,
Коснись клавиатуры —
напиши…
Нас развела по сторонам не осень…
Не запрещай душе любить …
Дожди…
Не бей себя по пальцам…
Я устала
От нерешительности,
тишины…
Но вопреки всему
любить – не слабость,
Тайком от мужа,
втайне от жены…
Дай волю пальцам!
Счастьем на странице
Средь многоточий расцветет опять
Весенний сад…
и эхом повторится
Мотив сердец, которые хотят…
Скажи мне «нет»
Нерешительно руку к двери…
Постучать?
Или может не стоит?
А из сердца непрошеный крик
Дрожью тихо сжимает ладони.
Что сказать?
Как смотреть ей в глаза,
Правду с них, как с газеты, читая?
Не моя…
И моей никогда
Не была…
И не будешь – я знаю.
Как молчать,
Силу воли в кулак
До царапин на сердце сжимая? —
Как же жить?
Не тебя целовать?
Моя боль ты и радость шальная…
Постучу!
Комом к горлу боязнь…
В ожидании теплого взгляда…
ЕСЛИ СКАЖЕШЬ УЙТИ —
Торопясь
Я ИСЧЕЗНУ…
Любовь – моя кара.
Сердца женского любовь
Как сорняк,
Из сердца нежность
С корнем на морской песок
Я бросала в подвенечном,
Белом платье…
Лепесток
С серебристою росою
Мысли в небо о любви
Уносил,
а ревность в море
Утопала…
Отцвели
Ранней вишней мои грезы…
Не с тобой…
Но хорошо,
Что с поэзией и прозой
Даже ночью мне светло.
Пусть душа разбита в щепки,
Нежность, слабость…
Верность…
Вздор…
Тенью выберусь из клетки,
И коснусь тебя волной:
Пенной, ласковой…
Игривой…
Строчкой трепетных стихов…
Как сорняк, неприхотлива
Сердца женского любовь.
Я всё исправлю
Я топила ревность в море,
Донельзя терпела боль,
Ощущая недостаток счастья,
Что песком с моих ладоней
Ускользало… И с мечтой
Я была должна расстаться…
Без мучительных сомнений,
Смело душу разорвав,
Половину с ветром отпускала…
И по жизни-карусели
До сих пор моя душа
Ищет то, что потеряла:
Ревность, смытую волнами,
Боль обиды донельзя…
И мечту, что слаще карамели…
Я найду! Я все исправлю!
За один лишь только взгляд…
И в твою любовь поверю.
Две души
Восхищаясь ночью, знаки
Позолотой пьяных звезд
Разгадать смогла, растратив
Свою свежесть… Не спалось.
Отцветала орхидеей
В жемчугах соленых вод…
А любовь, как наважденье,
Била ревностью в висок.
Не меня под синим небом
Обнимает… Почему
Отпустила, ведь хотелось
Быть рабой в его плену?
Не смущали бы оковы,
Я б их с гордостью несла…
И рассвет вином бордовым
Нам на счастье разлила.
Только поздно разгадала
Скрытый смысл в седой ночи —
Две души одним пожаром
Не бывают сожжены.
Я остыла
Я остыла… Охладела…
Уняла протест в душе,
И от мыслей, как из плена,
Убежала в неглиже.
Босиком по тротуарам
Из осколков твердых чувств
Я ходила, я скиталась —
Убивала болью грусть.
Мне кричали грозно тени…
Может, я сошла с ума…
Без тебя жить не умела…
Но я все-таки СМОГЛА!
Веришь, я убила грусть
Не с твоих смеялась шуток,
Взбудоражив смехом ночь,
В грязном городе безлунном,
Как моя душа точь-в-точь.
Не ты с похотью во взгляде
Аромат духов ловил,
И с губ сочную помаду
Съел, как спелый апельсин.
Не с тобой крупицы счастья
Собирала с летних луж…
Без тебя смогла смеяться —
Веришь, я убила грусть.
Ну, что ты, солнце
Ну что ты, солнце, мне не светишь?
Я в темноте схожу с ума.
Устала ждать касаний нежных…
А ты пронзаешь не меня.
Безликий луч твой, словно факел,
Горящий пламенным огнем,
Чужие ночи на кровати
Сжигает в облаке духов…
Ну что ты, солнце, сколько можно?
Мы далеки как день и ночь…
Хватило мига всё испортить,
А исправлять ошибки? Что ж…
Зачем в рассвет просил поверить,
Все краски обещал с небес? —
Чтоб я скучала в подземелье,
А ты в мирах страстей исчез?
За что мне, солнце, наказанье? —
За неостывшую любовь?
Как жаль, что сердце по команде
Не унимает грусть и боль.
Иначе бы не тосковала,
Не берегла той встречи след,
Когда несдержанная шалость
Дала возможность повзрослеть.
Не помешала?
– Не помешала?
– трепет пригвоздил к двери.
(Ну, встань,
и со стола бумаги
Небрежным взмахом
знающей руки
смети,
И я признаюсь…
не словами).
– Я проходила мимо
(как это смешно),
На самом деле не случайно…
(Меня с ума свела,
как поезд с рельс,
любовь.
Я стала просто ненормальной.)
– Скажи уйти,
перешагну порог назад,
(Как гордость,
сломанную силой
Потока чувств)…
Держи!
Мне тяжело дышать,
Когда я становлюсь счастливой.
В твоих объятьях
исполняются мечты!
(Мгновений пара – это сказка!)
Люблю!
И смысла нет скрывать…
Мы не должны
Мешать своей любви остаться.
Быть жертвой собственных желаний
Быть жертвой собственных желаний,
Жалеть себя, считать рабой,
Бессильно пить покой глотками,
В песке-расплате за любовь
Тонуть, отбросив рассужденья,
Устала я... Нет больше сил
Бороться с гордостью, не веря,
В возможность сердца разлюбить.
Туман над грустным городом
Туман над грустным городом…
Мне страшно
Смотреть на серость дня
и ржавчину листвы…
Не так давно
цвела любовь в ромашках,
Теперь разлука
вышивает гладью сны.
В них жемчугами
росы серебрятся,
Рассвет ложится
на примятую траву…
Возможно, нам
и осени для счастья
Хватило бы…
будь наше лето наяву.
Короткие мгновенья…
Зажигалкой…
Раз огонек, два огонька…
Один пожар…
Туман над грустным городом…
Мне жалко,
Что все прошло,
и не со мною ты играл.
Я не страдаю
Я НЕ СТРАДАЮ
от неразделенных чувств,
Мне мысли о тебе
приносят СЧАСТЬЕ!
Немые монологи
прежде, чем уснуть…
И будто солнцем
серый мир украшен!
Так ярко,
ослепительно!
И огоньки
В моих глазах
прямое подтвержденье —
Я НЕ СТРАДАЮ
от утраченной любви,
Ведь жить тобой —
большое НАСЛАЖДЕНЬЕ!
Любовью небо дышит
Любовью небо дышит…
В ночной бесстрастной мгле
Я без тебя, как нищий,
Скитаюсь по Земле…
Шепчу беззвучно имя…
Родная, если спишь,
Хоть в сон меня впусти… Я…
Несу тебе цветы —
Живые незабудки
С сердечных клумб тоски…
В жемчужном перламутре
Помощницы-ночи
Сквозь шторы проскользну, и
Коснусь горячих губ…
(Ночные поцелуи —
Источник сладких мук…)
Не слышишь… Спишь…
Не знаешь…
Целую и молчу…
У нас одно дыханье
Во сне, как наяву…
Любовью небо дышит
В ночной бесстрастной мгле…
Любимая, услышь же…
(Кричать – не мой удел…)
Думай обо мне, что хочешь
Думай обо мне, что хочешь —
Выпрямил извилины коньяк.
Мы станцуем этой ночью,
И моя игривость – это знак!
… К действию! Нет места страху.
Волю пальцам и губам. Не стой!
Ты, конечно, супер мачо!
Хочешь, покажу тебе любовь?!
С ненасытной лаской, с жаром!?
Ноготками нервы встрепену!..
Эх, да что ты понимаешь,
Не познавший зрелой страсти вкус?!
Думай обо мне что хочешь —
Взрослая… и опыт не отнять…
Я пьяна… Смелей, дружочек,
Будем до рассвета танцевать!
Я осенью ворвусь
Я осенью
ворвусь в твое окно
Прохладной ночью,
тихой, несравненной,
И нежно поцелую
октябрем,
Касаясь губ горячих
еле-еле.
Легоньким сквозняком
развею сон,
Бесшумно сброшу
на пол одеяло,
И ты сказать
не сможешь ничего,
Когда я календарь
начну сначала…
С осенним ветром
Осенний ветер – не обманщик
Души, утратившей покой,
Его минор звучит без фальши
С моей печалью в унисон…
Вдвоем я с ветром, не с тобою,
В багряных красках октября…
А все могло быть по-другому —
Любил бы ты, как я тебя.
Зови, я приду
Я готова на кончиках пальцев
В зазеркалье ушедшей любви
Без сомнений и страха ворваться,
Целиком одному посвятив
Неделимое время на части,
Необузданный чувств океан…
И соломинку – женское счастье
Отыскать среди битых зеркал.
Я, ступая босая по стеклам,
Из осколков мозаику сложу…
Только в сердце как будто иголкой
Что-то колит… «Зови! Я приду!»
Осенний интим
В предрассветной синеве несмело
гасли звезды, падая с небес;
в поцелуях, как в ожогах, тело
пламенело точно рыжий лес.
Желтая осенняя тропинка
в рощу соловьиную звала,
где блестели росами слезинки,
отражая свет, как зеркала.
На руках сквозь сонные деревья
ты меня пронес ветрами дней,
подаривших радость восхищенья,
утонувшей в озере страстей.
На ковер из желтых листьев тихо
опустил, целуя невпопад
кисло-сладким вкусом облепихи,
тающим во рту как шоколад.
Мой огонь с глазами лета снова
кисточку в чернила опустил,
магом в бальной маске Казановы,
разукрасив утренний массив…
Белым шелком кружевных узоров
нас укрыла осень от дождей,
паутинками над светофором,
запрещающим грустить о ней.
Искорка
За шторами
чертовка осень —
ни пожар, ни бедствие.
Янтарно-красным кружевом
шуршат печально клёны,
«Тюльпаны» в строгих ельниках
и соловьи донецкие
молчат,
как будто слушают
закатом осветлённый
белосарайский вал.
И тишина,
и небо в звёздах —
всё у нас наладится…
И пусть горчит рябиной смог,
ползущий над полями, —
во вторник вечером,
а может
ранним утром в пятницу
объявят «Мир!» по радио,
и заревом полярным
твои блеснут глаза.
Не сожженные мосты
Без оглядки убежала… только вот мосты
Не сожгла, и серый пепел мне не ворошить…
Но больно…
Тает в небе безграничном голубой рассвет —
Я ошибки подчеркнула, оставляя след…
Сегодня…
Протянула руку свету, новый смысл поймав —
Наши чувства, мысли, взгляды – счастья закрома…
Да только…
Не вернуть того, что было, я пошла вперед —
А реальность в мире прошлом вовсе не живет…
Нисколько…
Без оглядки убежала… только вот мосты
Не сожгла, и серый пепел мне не ворошить…
Но больно…
Может, не скромна
Может, не скромна, не спорю —
Наглости набралась пригласить
На прогулку в жизнь длиною,
Будто чашку кофе заварить…
Горьким ароматом зори
Расстелили простыню-туман…
– Что, пошли? Я с пустотою
Целый мир делила пополам…
Где в лучах заката встречи
Нежности увенчаны венком…
Может, не скромна… но легче
Было б вечер разделить с тобой.
Не томи!
Овации…
Души сиянье
сквозь зеркала бездонных глаз
исходит с диким ликованьем
под сладкий шепот жгучих фраз.
Французским поцелуем чувства
вмиг встрепенулись...
Не томи!
Я на пуантах до безумства
в озерах неземной любви
принцессой старого балета
исполню драму жизни всей!
Горят глаза лучами света,
во мне живет сама Жизель*!
Не надо
Не надо звезд.
Оставь их поднебесной.
Хватает блеска
обожания в глазах.
Не надо обещаний…
Если честно,
Я сомневаюсь,
но пытаюсь утверждать.
Не надо никаких сюрпризов.
Хватит.
Остановись, послушай,
просто будь собой…
Устала я
от смены декораций.
Хочу покоя
и гармонии с душой.
Не надо останавливать.
Не бойся…
Дай надышаться
васильковым небом всласть.
Вернусь
раскрепощенной и свободной,
И (может) даже
разрешу звезду украсть!
P.S.
Отпусти на время – я вернусь навсегда!
Разреши мне
Я в твои безумные глаза
окунаюсь, и без разрешения
вспоминаю свадьбу, и когда
сказка стала воплощением
недосказанных фантазий
и наивных помыслов моих
с лепестками на кровати,
завершающими штрих
полотна любви и ласки,
что никак я не смогла
разукрасить, и без краски
вдруг картина ночью ожила.
И теней нечетких силуэты
гаснут в отблесках огня,
с губ срываются сонеты,
и от счастья я уже пьяна.
И в глазах твоих бушует
пламя, необузданной волной
веер крыльев поневоле
встрепенулся за моей спиной.
Невесомой птицей,
вздох роняя, на твое плечо
разреши мне приземлиться,
обжигая страстью горячо!
По-весеннему осенней красотой
Безымянной реальности оковы
и меня сплетали по рукам,
но из плена в глубину простора
ускользнул, переступая грань
своих собственных запретов,
и вопреки сложившейся судьбе,
всей душой влюбленного поэта
вновь мечтаю тайно о весне.
И апрель лавандовым рассветом
разбудил безудержный огонь
в ледяном хвосте кометы,
спрятанном в сознании моем.
Вы, непревзойденной чародейкой
вдохновляете на написанье строк,
и кричат с экрана карамельки,
ваших губ нежнейших лепесток:
Не зацелованная, страстная тигрица,
в душе такой же яркий огонек…
Позвольте влагой ваших губ напиться...
я и готов сгорать как мотылек
от жгучих языков каскадов меди,
что ниспадают огненной рекой
сквозь монитор... мой разум бредит
по-весеннему осенней красотой.
Авеню для короля
Сон сковал твои ресницы...
безмятежно... и ты спишь...
в золотых стогах пшеницы
твой чарующий Париж...
«Мулен руж» танцуют маки
с ветром северным в тиши,
и с небес огнями знаки
шлют посланья для души:
витражи, миниатюры,
стиль готических времен…
Тайной западной культуры
разум дико искушен…
Кельты яркие пейзажи
сновидением опять
дарят облаком из блажи
то, что больше не отнять.
Лица в смытом очертаньи,
вечный жанр людской игры
стуком сердца во звучаньи
бесполезной мишуры…
Спи... и пусть тебе приснятся
Елисейские поля,
с триумфальной аркой счастье…
авеню для короля.
А ночь была прекрасной
А ночь была прекрасной,
и луна
лучами мягкими
скользила осторожно…
Я расплатилась за любовь
сполна,
желая наше счастье
приукрасить ложью…
И звезд искристых
блики на груди
жемчужным ожерельем
серебристых нитей
роняли слезы…
Мрак...
«Не уходи,
мой светлый ангел,
в свою прежнюю обитель.
Я,
восхищаясь красотой твоей,
несмело к звездам, к небу
взоры обращала,
тобой болела
тысячи ночей…
И до сих пор
тебя считаю идеалом!»
На дорогом авто
На дорогом авто сквозь сонные витрины
и серую непривлекательную тишь,
сверкая фарами, лучом аквамарина
опять по вечной траектории летишь.
Летать со скоростью свечения кометы
особый статус власти предоставил честь,
и волей случая богатенькие дети
на серпантине жизни кровью ставят крест.
И вдоль дорог камней чернеют возвышенья,
и мертвые цветы под строчками «скорбим»,
и только матеря не знают утешенья
виновников и жертв любителей машин.
Недотрога
Незваный гость хозяином страницу
перевернул, заметив между строк
былой любви безмолвную частицу —
сухие листья желтых недотрог;
шуршащим ветром рисовал рассветы
на гладких шторах прошлогодних драм…
Закладка в книге... Недотрога, где ты? –
Меня здесь нет – я отдалась стихам!
Стихи шифоновым платком...
Стихи шифоновым платком
унес колючий ветер в небо,
а ты как будто незнаком
и никогда знакомым не был...
Обрывки слов за облака…
К воздушным замкам поднебесья…
Ушла любовь… Но в никуда,
увы, последствиям не деться.
Закат огнями говорил
стихов не сотканных мечтою,
и в кружевах звездой на бис
ты пел… и был самим собою...
Печаль коснется тишиной
нагрянут вдруг воспоминанья,
и желтый воск скупой слезой
растопит лед непониманья...
Постой! Ни слова с губ! Молчи!
Не умоляю на коленях...
И только кровь в висках стучит —
меня же мучают сомненья:
Зачем? За что? Останови!
Скрываю мысли неумело…
Я не хочу других любить —
ты мой король, я королева.
Постой! Ни слова с губ! Молчи!
Давай попробуем сначала…
Не смей! Не думай уходить!
С тобой в любовь я не играла.
Звездный вальс
В небе звезды ярким светом
синий берег в тишине
рисовали карамелью
цвета счастья при луне.
Блестки чувства пленом ночи
в диком танце тех лампад
белый вечер полномочий
превращали в звездопад.
Блики в море цепью время
приковали над волной
стоном, болью Прометея,
вечной правдой вековой.
Радость звезды излучали
в танце счастья при луне
только яркими слезами —
белым вальсом в полутьме.
Коротким эпизодом
Молчания неловкие моменты
туманом застилают чистоту
бездонных глаз, и комплименты
звучат дождями по стеклу.
Объятия волной огня по коже,
дыхание шелковым платком…
теперь ты точно устоять не сможешь
перед любви коварным колдовством.
И галстук будет мной небрежно
на спинку стула брошен отдыхать,
отбросив "но" я в поцелуях нежных
за грех с тобой познаю благодать.
Сожмем ладони, и глаза в глаза,
читая сокровенные желанья,
посмотрим, не произнося слова,
на отражение безмолвного признанья.
И каждой клеточкой на ласку
ответит кожа криками души,
бросая на пол постоянства маску,
взрывая преданность в ночной тиши.
Коротким эпизодом в виде исключенья
позволим сбыться розовым мечтам,
и две судьбы желанного паденья
фрагментом сна разделим пополам!
Берег каменных иллюзий
Я тень,
нечеткое виденье
минутой смытое теченьем
на берег каменных творений
любовью брошенных сердец.
Я пустота,
душа в забвеньи,
но сладкий яд её суждений
извечной силой наваждений
несет фантазиям конец.
Я тишина,
немое объясненье
терзает душу заблужденьем,
холодным пеплом заточенья
в шкатулку брошенных колец.
Ты не заметишь
отраженья
в моих глазах мировоззренья,
я белым флагом пораженья
бросаю под ноги венец.
И берег
каменных иллюзий
сердечных странностей любви
играет океаном мюзикл
души печалям вопреки.
Не обвиняю
Не обвиняю. Нет. Я благодарен,
Что ты ворвалась ветром в скучный мир,
Аккордами по скованной гитаре,
Вливая в душу свой целебный эликсир.
Не обвиняю. Нет, я преклоняюсь
Перед твоей осенней красотой в весне,
И в глубине души не сомневаюсь,
что повторил бы все, как в сладком сне.
Опять ласкал бы твои плечи,
И на руках пушинкой в воздухе кружил.
Мир соткан из противоречий,
но разлюбить тебя уже не хватит сил.
Яблоком "Ю"
Люблю! Всего два слога с буквой «Ю»,
и сердце от волнения стучится,
позволь, хоть на минуточку одну
с мечтою мне несбыточной проститься.
Глазами молча говорить не буду,
от боли в сердце хочется кричать,
Я вас люблю! Два "Ю" подобных чуду
я отпускаю вздохом наугад,
с ладошек облачком мерцающего неба
летите "Ю" по разным сторонам,
сплетаясь воедино ароматом спелым
тех сладких «Ю», что яблоком манят.
Материнское
Покидают Донбасс перелетные птицы.
Над объятой огнем полосой почерневших полей,
Как ползучий туман, дым чугунный клубится…
И тяжелые сумерки тянут к земле журавлей…
Со всей стаи один так прискорбно курлычет,
Что старушка к груди прижимает в ожогах ладонь
И стоит на убогих руинах в обличье
«Террористки с базукой» беззубой, больной и худой.
Может, сына душа в этой птице, и с домом
Попрощаться летит, превратившимся в груду камней…
И мать машет платком, а слова в горле комом…
«Да хранит вас Господь —
старорусской земли сыновей».
Пришедшему домой
Тебе рябиновых цукатов карнавал
На снежной белизне фарфоровой тарелки,
Дурманящий букет янтарного вина
В плетенном из лозы кувшине с узкой шейкой
И праздничная скатерть в розах золотых
Тебе – солдату двух непризнанных республик,
Живому вопреки превратностям судьбы
(В окопах мин разрывам на осколки-угли),
Живому, маминым мольбам благодаря.
Назло врагам неробкого десятка парню —
Тебе улыбки со слезами на глазах
Как в день победы над фашистами Германии.
Тебе внимание и светлая любовь —
Из ада возвращенному в гнездо орленку.
Я прихожу в восторг от мужества сынов
Донецкой Родины, веками закаленной.
Ни капли страха в обрисовках серых дней,
Я знаю, с учащенным пульсом проведенных:
То ранен друг, то молнией фугаса смерть
Скосила командира войск мотострелковых,
А ты все тот же мальчик с доброю душой,
И пусть мозоли на руках от пулемета,
Закончится война – всё будет хорошо,
И я дождусь внучат, как ночи звездочеты.
Ну а пока ты не успел посоловеть,
Возьми гитару и ударь по звонким струнам,
Чтоб разлетелась по всему поселку весть,
Что мой сынок не загубил на фронте юность!
Послание маме
Открой окно, пока рябиновые гроздья
Полынный ветер нежно, будто ангел божий,
Купает в алой зорьке сентября,
И слабых плеч твоих я крылышком стрекозьим
Коснусь сквозь пелену туманов, непохожих
На терпкий дым осеннего костра.
В рассветный час, тоской назойливой томимый,
Когда молчит «Пион» и кажутся цветными
Седые поднебесья Спартака,
Коснусь тебя, не раненый, но не ранимый,
И холодом берез, и пламенем рябины
Оставлю поцелуи на руках.
Заговорю с тобой, задумчивой и тихой,
Как с утренней росой таинственные блики —
Мелодией безоблачного дня.
Прогнусь на минном поле прутиком гречихи,
Веселой радугой, чтоб образ мой безликий
Хоть чуточку порадовал тебя.
Взгляни на Солнце, восходящее над садом,
А я с утра – на паутинки тонких складок
Спокойного, но смелого лица.
Весь день как титры промелькнет, и с канонадой
Закат погаснет над угрюмым листопадом,
Окурками уставшего бойца.
Но от рассвета до рассвета выживать я
Назло врагам смогу, во имя храбрых братьев
С Донбассом в сердце, с Родиной в груди,
Я возвращусь домой и закружу в объятьях
Тебя, любимая как осень в ярком платье,
Ты только обязательно дождись.
Неравный бой
/Шестеро против колонны противника. Приказ: «Задержать». Прямое попадание в окоп. Четверых разорвало на куски. Пятого выбросило. Стихи от его лица – то, что перед глазами, чувства и мысли./
В невозможной тиши, будто смыты все звуки дождями
Вместе с кровью солдат, проводивших последний закат,
Загорается ночь минометной гирляндой с лучами
Из осколков стальных, что над степью донецкой летят,
Но контуженый мозг подарил мне возможность не слышать
И не чувствовать боль перевязанной наспех ноги —
Я лежу на траве и на небо в ожогах мальчишкой
И смотрю – не смотрю, и боюсь – не боюсь, что погиб.
Терриконов хребты серой лапой тумана объяты,
Опускается вниз перепуганное вороньё,
Ледяное кольцо обжигающей руку гранаты
Будоражит покой – значит, жив и бороться силён.
Доползу и глухим, и хромым. Убеждённость поможет
Задержать батальон палачей за поросшим прудом.
Белым шелком ковыль нежно гладит по стянутой коже,
Вал песчаных камней по спине ударяет кнутом —
Вновь один за другим разрываются рядом снаряды.
Не поднять головы – онемелая ночь тяжела.
Доберусь, я смогу, и не будет фашистам пощады —
Перебью и сожгу, как чумную заразу, дотла.
В двух шагах ждёт «Тюльпан» и Серега с «Утесом» в засаде —
Значит, я не один, а двоим нам не страшен и черт.
Я ору во весь рот, на колено встаю: вижу, сзади
БМП в тридцать тонн совершает безумный манёвр.
Задрожал пулемёт, темноту разрезая на части,
Не забыть ярый гнев и кольцо от гранаты в руке,
Ослепительный взрыв и прыжок из прожорливой пасти,
Чтоб «цветок» завести и размазать врага как паштет.
Я не робот, не бог, но Руси богатырская сила
От дедов-кузнецов мне досталась в наследственный дар,
И летят в черноте мимо звезд над озябшей осиной
«Фейерверки» для тех, кто затеял весь этот кошмар.
/За ночь на пруду противник потерял пять единиц техники, двадцать восемь человек личного состава, не считая раненых./
С новой строчки
Белый лист —мой немой собеседник,
Сердца исповедь – письменный плач…
Мне бы выплеснуть смело последний,
Недопитый глоток неудач,
Недосказанность буквами сгладить,
На бумаге признаться в любви,
Не сдержать острый приступ печали —
Быть собой, а не кем-то другим.
Дописать до конца, все до точки…
Прочитать и поджечь, и забыть…
И начать новый день с новой строчки…
Только как же душе не любить?
Не помнить утра
Жизни верь: она ведь учит лучше всяких книг. Гёте И.
Странно, наверно, не помнить, с чего начинается утро…
Яблочной свежестью сада была я на крыше в Китае;
Соком алоэ в аптечках кают Христофора Колумба;
Пеной взбиваемых сливок и брызгами яда кураре;
Горным цветком на вершине, вершиной под горной лавандой;
Жгучей крапивой и плодом с сухими, как лист, семенами.
Солью морской я лечила людей, не умеющих плавать;
Из элементов природных рождала системы сознаний;
Не волшебством добивалась чудес на зеленой планете.
Вазой была на столе я и крепким столом под той вазой;
Астрой на стебле ветвистом и веткой к окошку склоненной;
И колокольчиком звучным на радужной фенечке хиппи.
То уголек, то кострище в свирепую бурю несчастий;
И звездопад над мостами, и мост в запоздалую сказку;
Я миллион откровений, маяк кораблям и акулам.
Статуей в храме, я помню, ловила и якоря скрежет,
И якорями касалась заросших камней в тихой бухте.
Долго хранила в кармане печали всех загнанных в угол:
И королевы, и няньки, и рыцаря в ржавых доспехах…
Это людских надежд
Надежда подобна ночному небу:
нет такого уголка, где бы глаз, упорно ищущий, не открыл,
в конце концов, какую-нибудь звезду.
Октав Фелье
Звали меня, и спешила рассветами яркими в помощь;
Длинными реками в море печали с собой уносила;
Тысячи раз повторяла я в бури маршрут Магеллана.
Лужей была в Колорадо и в луже жуком колорадским;
Мрущим как муха индейцем и мухой в тарелке Менданья.
Камнем мечети в Египте озябшим тепло отдавала;
Илом во время разлива питала голодные почвы;
И бедуином, и птицей в пустыне искала прохладу.
Ходом была шахматиста и шахматной партией жизни;
Солнцем на медной монете и медью, расплавленной солнцем.
Пламя в холодные ночи одной лишь искрой разжигала;
Звездами людям дарила мгновения тайных желаний;
Зрелищем огненных красок вселялась я в души китайцев.
Светом луны серебристой и слитком была из металла;
Бисером мелким на нитях и нитью на левом запястье.
Силой сменялась и болью, меня отрекались солдаты;
Запахом Родины снова входила в их черствые мысли;
Скоростью ветра при шторме взлетала и падала снегом.
Песней была материнской и матерью песен о главном;
Голубем белым на крыше и крышей с белеющим флагом.
(2012-2015)
