Текст книги "Прибежище"

Автор книги: Крис Юэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава 19

Ребекка опаздывала. Я уже десять минут стоял перед нашим приютом, задаваясь вопросом, правильное ли это решение – встретиться с Эриком – или же ужасная ошибка, когда «Фиеста» наконец свернула с дороги на нашу подъездную дорожку, подкатила ко мне и остановилась.

Я открыл дверцу и забрался внутрь.

– Времени прямо впритык, – сказал я. – Что вас так задержало?

Льюис покачала головой:

– Сперва необходимые инструкции. Как туда быстрее добраться?

Я велел ей свернуть за нашим домом направо, потом ехать до площади с круговым движением за мостом Куортербридж – это один из самых известных участков гонок на приз «ТТ», – после чего Ребекка, все прибавляя скорость, понеслась по магистральному шоссе на юг. «Если дороги не очень загружены, – прикинул я, – то мы как раз доберемся до аэропорта к семи вечера». В чем я был гораздо меньше уверен, так это в том, какие я испытываю чувства по отношению к женщине, которая в тот момент меня везла.

Мама сказала, что Ребекка взялась за расследование обстоятельств смерти Лоры на бесплатной основе. Из того, что сообщила мне сама Ребекка, следовало, что она уже две недели занимается этим делом. А сейчас помогает мне разобраться с ситуацией, сложившейся вокруг Лены, и тоже, как я полагаю, бесплатно. Интересно, что ее на это подвигло? Ей-то какое до этого дело?

Я посмотрел на Ребекку в поисках разгадок. Темные очки, как у пилотов, закрывали ее глаза. Все внимание женщина уделяла дороге впереди, внимательно глядя на нее сквозь лобовое стекло. Пальцы, то сжимаясь, то разжимаясь, удерживали руль. Ребекка прикусила нижнюю губу и покачала головой, поражаясь скорости явно перегруженного пассажирского автобуса, который еле тащился впереди нас. Потом глянула в боковое зеркало.

– Кто вы? – спросил я. – Почему вы мне помогаете?

Льюис наморщила лоб.

– Я тебе уже говорила. – Она посмотрела на спидометр и скорчила недовольную гримасу. Глянула в зеркало заднего вида. – Меня наняли твои родители.

– Они сказали, что вы не выставляете им никаких счетов.

Склонив голову набок, Льюис опустила подбородок к груди и ринулась в обгон автобуса. Но немедленно вернулась назад, в свой ряд.

По встречной полосе прямо на нас несся мини-кеб. Я уперся ладонью в приборную панель. Стиснул зубы. Я люблю гонять на мотоциклах. Мне очень нравится ощущение скорости, я наслаждаюсь ею и испытываю полный восторг, когда прохожу крутой поворот на скорости более ста миль в час, касаясь коленом дороги. Но стиль вождения Ребекки мне совершенно не нравится. Ну совершенно.

– Упс! – сказала она.

– Вы собираетесь отвечать на мой вопрос?

Ребекка чуть передвинула руки на руле.

– На который из них? Сперва ты пожелал выяснить, почему я так задержалась. Теперь хочешь узнать, почему я этим занимаюсь.

– На оба. Но можете начать с того, почему вы согласились расследовать обстоятельства гибели Лоры.

Ребекка повернулась ко мне, и я увидел два съежившихся отражения себя самого в темных стеклах ее солнечных очков. Мне стало несколько неуютно. Ей бы следовало внимательно смотреть на дорогу. Задняя часть автобуса была всего в нескольких метрах перед нами.

– Ну, назовем это одолжением или услугой твоей сестре.

– Вы ее знали?

– Некоторым образом.

Я почувствовал, что готов сдаться. Я и сам толком не представлял, что ожидал услышать от Ребекки. И еще менее отдавал себе отчет в том, какой ответ более предпочтителен.

– Вы бы не могли следить за дорогой?

Ребекка повернулась обратно к лобовому стеклу и тут же резким маневром рванула в обгон автобуса. На сей раз дорога впереди была пуста. Льюис обогнала его по встречной полосе, по ту сторону разделительных тумб. Водитель автобуса был крайне недоволен. И дал ей это понять, нажав на клаксон.

– Вы ужасно водите, – заметил я.

– Просто пытаюсь выиграть время.

– Вы мне расскажете о Лоре?

– Потом, ладно?

– Она была моя сестра, Ребекка.

– Я знаю. И мы непременно поговорим, обещаю. Но сейчас у нас мало времени, а кроме того, мне нужно кое-что тебе рассказать.

– Да неужели?

Женщина ничего не ответила. Не думаю, что там вообще было о чем рассказывать.

– Я не робот, – проговорил я. – И не могу просто так отключиться от этой темы.

– Можешь. Ненадолго. – Ребекка снова глянула в мою сторону. – Я же сказала – обещаю все рассказать. Договорились? Но сейчас у нас другие приоритеты, ясно? И мне нужно, чтобы ты был предельно внимательным, когда мы будем беседовать с Эриком. И не отвлекался на то, что я могу рассказать о Лоре.

Мне хотелось сказать Льюис, что самый высший для меня сейчас приоритет – это моя погибшая сестра. Что это не просто пункт в повестке дня, к которому мы вернемся, когда ей будет удобно. Но я не стал ничего говорить. А просто продолжал сидеть, тупо глядя на дорогу впереди, на пролетающие мимо живые изгороди, на номерные знаки встречных машин.

– Ты спросил, чем я была занята, – продолжила Ребекка. – Ну так вот. Я последовала твоему совету и отправилась в управление полиции в Дугласе, чтобы побеседовать с детективом-сержантом Тир.

– И что? – услышал я собственный вопрос. – Что она вам сообщила?

– Ничего.

– В смысле?

– Мне так и не удалось с ней поговорить.

– Не удалось?

– Какой-то хмырь в мундире, сидевший в приемной, позвонил по внутреннему телефону. И целых две минуты слушал, прежде чем повесить трубку, после чего сообщил, что ничего у меня не выйдет. Я спросила, не больна ли детектив-сержант. Мне дали понять, что это не мое дело. Ну, я сообщила ему, что действую по поручению твоей семьи, поскольку они провалили расследование твоего ДТП, а также обстоятельств смерти твоей сестры. Должно быть, я говорила довольно громко, потому что меня услышали наверху. Детектив-инспектор Шиммин услышал.

– И спустился вниз?

– Именно.

– И что?

– И ничего. Велел уезжать. Не попросил, заметь. Велел! Даже проводил меня наружу, на улицу.

– И вы ему это позволили?

– А что бы ты сделал на моем месте?

– Ну, не знаю… Ваши слова о том, что вы действуете по поручению нашей семьи, звучали так, что вы вроде как могли потребовать встречи с Тир.

Льюис поджала губы.

– Я решила, что сейчас это не нужно. Пока не нужно. Сам факт, что Шиммин не разрешил мне поговорить с Тир, уже сообщил гораздо больше, чем я могла ожидать. Кроме того, меня ждали другие дела.

Я изучающим взглядом смотрел на нее, ожидая продолжения. А Ребекка притворилась, будто очень занята маневрированием в плотном транспортном потоке. Поблескивающая белая разделительная полоса между тем улетала нам под передний бампер, как молоко сквозь соломинку.

– Объясниться не хотите?

– С удовольствием. Помнишь, мы с тобой обсуждали то обстоятельство, что некто сообщил в полицию о твоем ДТП? Значит, он должен был позвонить по телефону девять-девять-девять, верно?

– Верно.

– Ну вот. А в таком месте, как остров Мэн, есть только один центр приема сообщений о чрезвычайных происшествиях. Я порасспрашивала тут и там и выяснила, что он располагается прямо позади полицейского участка. Как только Шиммин выпроводил меня на улицу и подвел к машине, я объехала вокруг квартала и вернулась назад. И некоторое время болталась поблизости, пока не нашла с кем можно поговорить.

– Офицера полиции?

Ребекка помотала головой:

– Если звонить по девять-девять-девять, то обычно соединяют с отделом регистрации, где служат одни штатские.

– И что?

– И то, что я наткнулась на парня по имени Мэтт. Он любит покурить. И любит потрепаться. Ну, будучи девушкой практичной, я взяла кое-какую сумму из средств на непредвиденные расходы, которые твоя семья мне не возмещает, и передала ее Мэтту. А он взамен проверил регистрационный журнал и выдал мне кое-какую информацию.

– Какую?

– Звонил мужчина. Назваться отказался. Но аппаратура, которой в этом центре пользуются, позволяет определять номер звонящего. – Ребекка сунула два пальца в нагрудный карман своей кожаной куртки и достала оттуда квадратик желтой бумаги. – Это номер телефона того, кто сообщил о вашем ДТП.

Я взял у нее этот листок и посмотрел на номер, записанный черными чернилами. Это был номер мобильного телефона. Никаких дополнительных цифр, никакого международного кода. Сам номер начинался с цифры, свидетельствующей о том, что мобильник зарегистрирован на острове Мэн.

– И что мы с этим будем делать? – спросил я.

– Сейчас без пяти семь. До аэропорта еще далеко?

Мы подъезжали к пригородам Балласаллы. По обе стороны от дороги тянулись серые домики. Салон, торгующий «Мерседесами» справа, паб чуть дальше впереди, перед ним клумба, вокруг нее круговое движение.

– Две минуты, – ответил я. – Даже меньше.

– Отлично. – Ребекка сделала вираж, пересекла улицу и влетела прямо во дворик перед гаражом автосалона. Рывком врубила ручник. Выключила движок. Сняла солнечные очки, сложила их и убрала. – Тогда я предлагаю позвонить по этому номеру.

– И что именно мы скажем? Мы даже не знаем, кто это такой. И не можем ему сказать, как к нам попал его номер. Скорее всего, он даже не станет с нами разговаривать.

– Ну, с нами нет, конечно, – сказала Льюис и полезла в карман за своим телефоном. – Но, вполне возможно, поговорит с нашими друзьями.

* * *

Мензер оперся на металлический контейнер, в котором хранились спасательные жилеты и другие вспомогательные средства, помогающие держаться на воде. Руки он засунул в карманы, ноги прочно утвердил на грязной скользкой палубе. Рядом лежал свернутый в бухту толстый канат, перемазанный смолой и грязью, его конец был завязан огромной петлей, прямо как на виселице. Вот то, к чему они столько шли. Вот он, конец дела. Бросить канат на пристань, дождаться, когда его там закрепят и зафиксируют. Вытащить девушку из каюты и передать мужчинам, которые ее здесь дожидаются.

После чего исчезнуть.

Порт прибытия оказался серым и унылым, он весь как-то съежился под лавиной лиловатых облаков. Гавань окружали склады и лабазы, расположенные вдоль стены, а сквозь туман был виден бело-синий полицейский фургон. Рядом с ним стояли четыре едва видимые, расплывающиеся фигуры. Двое в шинелях. Другие двое в темно-синих мундирах, в тяжелых кожаных сапогах и в бейсболках. Один из тех, что в шинелях, сверкнул зажигалкой и прикурил сигарету. Явный любитель кино. Дилетант.

Мензер вдруг услышал позади себя громкий раскат туманного ревуна.

Он подскочил и обернулся. Из рубки по-идиотски улыбался Кларк, взмахом руки приветствуя того типа, что закурил сигарету. Теперь Мензер окончательно раскусил своего партнера. Кларк из той породы людей, которые, видимо, относят себя к бездомным бродягам, презирающим любые правила. По мнению Мензера, это признаки полного идиота. Если у него будет выбор, он больше никогда не станет работать с Кларком в паре. Но вообще о выборе речи и не идет. Это разовое предприятие. По всей вероятности, Мензер проживет остаток жизни, ни разу больше не встретив этого болвана Кларка и даже не услышав о нем. И, несомненно, никогда не узнает его настоящее имя.

Девчонка продолжала упрямиться. Из нее едва удавалось вытянуть слово. Она больше не спрашивала про Питера. И не просила отпустить ее, не пыталась как-то договориться с ними. Мензера все еще беспокоило такое ее поведение, оно сбивало его с толку. В итоге он решил, что девчонка что-то задумала. Или торчит на наркотике типа того, какими балуются богатенькие телки, чтобы отгородиться от действительности. Но по ее зрачкам не заметно никакого наркотического воздействия. Не видно и признаков тяжелой замкнутости, ухода в себя. Никакой нервной дрожи. Но Мензера все преследовал гнетущий страх, что он просто ищет оправданий, подразумевающих отсутствие ошибок с его стороны.

Мензер сказал себе, что поведение девчонки изменится, как только они причалят, а те люди взойдут на борт, чтобы забрать ее с собой. Причал всего в двух сотнях метров впереди, может, даже ближе. Траулер вильнул вбок, взяв курс между пришвартованными рыбацкими судами. Мензер наблюдал, как человек с сигаретой принял приличествующую моменту позу. А те, что в мундирах, начали спускаться по каменным ступеням, выбитым в стене гавани.

Именно в этот момент раздался первый сигнал вызова: «Пинг!» Пустой такой звук, металлический. Так сонар пищит.

Сигнал повторился. Он доносился из рюкзака, висящего на плече. Мензер нахмурился. Открыл молнию рюкзака. Все снаряжение, каким напарники пользовались в этой операции, находилось внутри, приготовленное к тому, чтобы его разобрать на части и где-нибудь утопить, как только они избавятся от этой девицы. Экран одного из мобильников светился. Мобильник Кларка. Это он поменял тон сигнала, вот урод.

Мензер посмотрел на номер, появившийся на экране. Номер незнакомый, никому из своих не принадлежит. Мензер нажал кнопку, сигнал замолк. Он поднес трубку к уху.

– Да, слушаю.

– Добрый вечер, сэр. Это детектив-сержант Джеклин Тир из полиции острова Мэн. С кем я говорю?

– Что, простите? – Мензер заткнул второе ухо пальцем, чтобы не слышать грохот двигателя траулера. – Как вы сказали, кто вы такая?

Женщина повторила снова свое имя и должность. И снова спросила, с кем она говорит.

– Меня зовут Дональд Фрай. – Ложь прошла легко. Как будто в готовом виде сидела на кончике языке. – Думаю, вы ошиблись номером. Я нахожусь не на острове Мэн.

– А где вы находитесь, мистер Фрай?

Мензер прикрыл глаза. Заставил себя сосредоточиться.

– А могу я узнать, почему вы мне звоните?

– Я звоню вам в связи с дорожно-транспортным происшествием, в котором разбился мотоциклист. Оно случилось три дня назад в южной части острова Мэн. Человек упал с мотоцикла и получил серьезные травмы.

Мензеру об этом происшествии все было известно. Его спланировали они с Кларком. И осуществили. Но не оставили после себя никаких следов и улик. Уж в этом-то он полностью уверен. Тогда почему полиция звонит на телефон Кларка?

– Извините, детектив, но я не понимаю, какое это имеет отношение ко мне.

– Дело в том, что кто-то сообщил об этом несчастном случае в службу чрезвычайных происшествий. И попросил прислать «Скорую помощь».

Мензер помолчал. Он чувствовал, как внутри его растет напряжение. Ползучее предчувствие провала. И болезненно-тошнотворное состояние, которое этому сопутствует.

– Звонок был сделан с вашего номера.

Кларк! Идиот!

И когда он успел позвонить? Видимо, когда Мензер возился с девушкой. Загружал ее в фургон. Связывал. Стоя спиной к Кларку. Дверь машины со стороны водителя была закрыта.

– Мистер Фрай?

– Этого не могло быть.

– Наши записи свидетельствуют об обратном, сэр. Тут все четко зарегистрировано. Но звоню я вам по другой причине, связанной с этим происшествием. Джентльмен, который пострадал в этом ДТП, утверждает, что с ним на мотоцикле ехала пассажирка. Блондинка лет двадцати с небольшим. Может быть, вы ее видели?

– Вы ошиблись, детектив. Набрали не тот номер.

– Но ваш номер записан в журнале, который лежит прямо передо мной, мистер Фрай. Мы разыскиваем эту пропавшую девушку. Ситуация серьезная, и нам необходимо побеседовать с вами более подробно. Если вы согласитесь…

Тут Мензер отключил связь. Сняв крышку телефона, вытащил из него аккумулятор с сим-картой и, крякнув, выбросил все это за борт.

Траулер как раз подходил к причальной стенке. Люди в мундирах уже наклонились в сторону судна и делали Мензеру знаки, чтобы он бросал им швартовый канат. Он отвернулся от них и замахал руками, давая Кларку сигнал к отходу.

Не помогло. Мензер выругался и бросился к трапу рулевой рубки. Взобрался по металлическим ступеням, рывком отворил дверь рубки и проорал команду.

Кларк тупо уставился на напарника. Но все же врубил задний ход.

Раздался звук удара, потом скрежет. Нос судна задел каменные ступени причала. Типы в мундирах отдернули ноги, а те, что были в шинелях, в полном недоумении рванули к концу причала.

– Уходим отсюда! – заорал Мензер.

– Ты что, взбесился, парень?

– Уходим! Быстро!

Мензер выбрался из рубки, с топотом спустился по металлическому трапу на палубу, не обращая внимания на крики людей, с которыми они должны были встретиться. Сунув руку в рюкзак, он достал телефон, полученный для этого предприятия. Всосал в себя воздух и набрал нужный номер. Прикрыв глаза ладонью, поднес телефон к уху.

– Это Мензер, – сказал он в трубку. – У нас возникли проблемы.

Глава 20

– Он отключился. – Ребекка показала мне телефон. – Сказал, что я ошиблась номером. Что он не имеет никакого отношения ни к острову Мэн, ни к твоему ДТП.

– Может, и не имеет. Может, этот парень из отдела регистрации просто вас надул.

– Нет. Он прервал связь, когда я начала нажимать насчет Лены. Он что-то знает.

– Ну так позвоните ему еще раз.

Ребекка пожала плечами и попробовала это проделать. Потом отняла мобильник от уха и криво улыбнулась:

– Он отключил телефон.

– Избегает вас.

– Видимо, да. Он сказал, что его зовут Дональд Фрай. Это имя вам что-нибудь говорит?

– Ничего.

– Наверняка вранье.

– Вы думаете?

– Человек, с которым я разговаривала, был совершенно спокоен. Необычно спокоен. Если бы это действительно была ошибка, думаю, он бы заинтересовался, попытался выяснить что-то еще. И точно не стал бы обрывать связь при звонке офицера полиции и отключать телефон.

– И что нам с этим делать?

– Можем поехать на встречу с Эриком. Посмотрим, удастся ли ему пролить хоть какой-то свет на то, что тут происходит.

– Послушайте, вы в этом уверены? – спросил я. – Вы же сами сказали, что у нас нет никакой возможности выяснить, правда ли то, что Эрик сообщил по телефону.

– Ну так поедем и выясним. Это наилучший способ добиться хоть какого-то прогресса.

Ребекка быстро сдала задним ходом и снова выехала на шоссе к аэропорту. Дорога привела нас к эстакаде над железнодорожными путями, по которым ходит поезд, ведомый древним паровозом, курсирующим между Дугласом и Порт-Ирином. Потом мы миновали заправочную станцию и жалкую пальмовую рощицу. Ребекка, маневрируя как при слаломе, въехала на парковочную площадку. Еще не успев заглушить мотор и врубить стояночный тормоз, она уже открыла дверь и схватила свой рюкзак.

Я не слишком-то жаждал к ней присоединиться, но чувствовал, что Льюис пойдет на эту встречу хоть со мной, хоть без меня. Покачав головой, я выбрался из машины и последовал за Ребеккой мимо ряда такси и пустого навеса для курильщиков, а потом прошел внутрь, через раздвигающиеся двери, в зал аэропорта. Эрик не сказал, как нам его узнать, но я не видел здесь особых проблем. Аэропорт «Роналдсуэй» – это вам не какой-нибудь «Хитроу». Даже сейчас, когда сюда только что прибыл рейс из Лондона, в зале было всего человек пятнадцать или около того.

Среди них выделялась очень маленькая молодая женщина с копной светлых-пресветлых волос на голове. Одета она была в нечто, напоминающее пилотскую униформу. Белая блузка от хорошего портного, отличные синие брючки, начищенные черные туфли. На блузке красовались золотистые погончики, а над нагрудным карманом виднелся вышитый золотом тюльпан. В руках она держала картонный плакатик с надписью «РОБ», сделанной маркером.

Как только мы подошли, женщина опустила свой плакатик.

– Вы Роб? – спросила она и бросила взгляд на мою руку на перевязи. Эрик сказал, что он живет в Нидерландах, и в английском этой женщины слышался явно этот же самый акцент.

– Да. Мы приехали на встречу с Эриком Зеегером.

Женщина кивнула:

– Он ждет вас. А это ваша подруга? – Она повернулась к Ребекке. Выражение ее лица не изменилось, но я сразу почувствовал возникшее между ними напряжение. – Меня зовут Анке. Я провожу вас к мистеру Зеегеру. Прошу вас, идемте со мной.

И мы пошли за ней. Пошли следом по закругляющейся лестнице к надписи «Вылет», обошли кафетерий буфетного типа и просочились сквозь загородку из тумб, сдерживающую публику перед офисом службы безопасности аэропорта. А я-то ожидал, что нас проведут к ожидающей снаружи машине или потащат в близлежащий отель, но ничего подобного.

Анке велела нам показать свои удостоверения личности дежурному службы безопасности, после чего нас пригласили пройти сквозь рамку металлодетектора и дождаться, когда рюкзак Ребекки проползет сквозь сканер.

– Сюда, пожалуйста.

Анке провела нас через двойные двери в зал вылета, в котором торчало некоторое количество людей, рассевшихся на привинченных к полу стульях. На экран монитора были выведены данные о рейсах, вылетающих в Ливерпуль, в Манчестер и в Лондон, аэропорт «Гэтуик». Одна из стен зала была целиком стеклянная, так что я мог видеть два пассажирских самолета, стоящих на рулежной дорожке, и взлетную полосу за ними. Аэропорт расположен на самом краю острова, так что взлетная полоса уходит прямо в Ирландское море.

Анке пропустила магнитную карточку-пропуск через сенсорное устройство на стене и провела нас через дверь и далее по металлической лестнице вниз, на асфальт летного поля. Мы пересекли участок покореженного асфальта и приблизились к частному реактивному самолету с низко посаженными, мощными, откинутыми назад крыльями. У машины был острый конусообразный нос и сигарообразный фюзеляж. Довершали картину два реактивных двигателя и хвост, на котором красовался тот же знак, что я видел на блузке Анке, – золотой тюльпан со склонившейся вправо головкой.

Входная дверь была откинута к носу самолета, а над асфальтом возвышался ведущий к проему трап. Я затруднялся предположить, кто именно ждет нас внутри. Не было никакой возможности оценить уровень опасности, которой мы сейчас подвергаемся. У меня даже в желудке забурчало. Сердце заколотилось. «Это последний шанс убраться отсюда», – сказал я себе. Но тут Ребекка ткнула меня пальцем в спину, и я обнаружил, что уже поднимаюсь по трапу в самолет.

– Роб? Это вы – Роб?

Загорелый мужчина с волосами песочного оттенка вытащил себя из огромного кожаного кресла, стоящего у стенки, отделанной кремовыми панелями из ореха. Высокий и жилистый, он был слишком высокий для салона этого самолета, так что ему пришлось пригнуться. Вытянув длинную шею, чтобы посмотреть мне в глаза, мужчина подал руку.

Я с трудом сглотнул.

– Эрик?

Он кивнул. Поглядел на мою перевязь. И чуть улыбнулся.

Это было совершенно не похоже на то, что я ожидал увидеть. Передо мной стоял мужчина лет сорока пяти – сорока восьми на вид, с квадратной челюстью, широким лбом и крючковатым носом. На нем были белые льняные брюки и синяя хлопковая рубашка. Из открытых сандалий выглядывали крупные загорелые ступни.

– Это Ребекка, – сумел выдавить я, отклоняясь в сторону узкого пространства, чтобы Эрик мог пожать ей руку. – Подруга, о которой я говорил.

– Вообще-то, мистер Зеегер, я частный детектив.

Брови Эрика взлетели на лоб, превратившись в две арки.

– Меня наняли родители Роба для расследования одного дела, никак не связанного с вашим, – пояснила Льюис. – А теперь я помогаю ему расследовать обстоятельства исчезновения вашей дочери.

Эрик улыбнулся, но эта улыбка никак не отразилась в его глазах. Их взгляд был тяжелым, а цвет – таким синим, что казался искусственным.

– А кто этот джентльмен? – Ребекка кивнула в сторону коренастого парня, который маячил позади Эрика.

– Это мистер Андерсон, – ответил Эрик. – Он возглавляет мою службу безопасности. Я ему полностью доверяю.

Если Андерсона и тронули слова Эрика, он этого никак не выказал. Его квадратная фигура была облачена в чистую белую рубашку со скромным галстуком и темно-синий костюм. Широкие плечи, короткая шея. Низкий лоб, внимательный взгляд. Он был чисто выбрит и коротко, на военный манер, подстрижен машинкой. Андерсон выглядел моложе Эрика, но ненамного. Он вел себя как человек, умеющий должным образом себя поставить и выбраться практически из любой ситуации. Определенно, не тот тип мужика, с которым стоит затевать драку. И, определенно, не тот, кого стоит сердить.

– Приветствую, мистер Андерсон, – поздоровалась Ребекка, протягивая ему руку.

Андерсон обдумал положение. Для этого ему потребовалось некоторое время. Выражение его лица оставалось все таким же жестким. После продолжительной паузы он протянул ладонь для короткого пожатия, потом и меня удостоил таким же. Его пожатие напоминало первый захват перед жестким броском дзюдоиста.

– Мне надо проверить вас на предмет прослушки, – сказал Андерсон спокойным голосом, словно речь шла о самом обычном деле, взглядом скользнув по моей руке на перевязи. Его акцент меня удивил. Скорее американский, с некоторой южной медлительностью и растягиванием гласных. – Сначала вас, мэм.

Ребекка продолжала улыбаться.

– Мы только что прошли проверку в службе безопасности аэропорта, мистер Андерсон.

– Не сомневаюсь. Но если вы желаете беседовать с мистером Зеегером, мне необходимо проверить вас лично.

– Странно. – Ребекка поглядела на Эрика. – Насколько я помню, это мистер Зеегер изъявил желание побеседовать с нами.

Все молчали, никто не проронил ни слова. Я чувствовал, как у меня подрагивают коленки. Не знаю, что нашло на Ребекку. Не оснастилась же она записывающими устройствами? Стало быть, здесь что-то другое. Какая-то силовая игра с этим Андерсоном.

Эрик повернулся к помощнику, заставив себя улыбнуться:

– Оставь их, пусть проходят.

Андерсон даже не пошевелился. Так и стоял, расставив ноги на ширине плеч. И пристально смотрел на Ребекку, сцепившись с ней взглядом.

– Как минимум я обязан проверить вашу сумку.

Должен! Довольно сильное слово, вам не кажется? Но ладно, черт с тобой.

Льюис прижала рюкзак к груди, прошла мимо этого «шкафа» и уселась в огромное мягкое кресло возле ромбовидного иллюминатора. Подвигалась, устраиваясь поудобнее, с таким видом, словно всю жизнь путешествовала в роскошных частных самолетах. Рядом с ее креслом было такое же, а еще пара располагалась напротив, по другую сторону роскошного стола орехового дерева.

– Проходите и садитесь, – пробурчал Андерсон.

Я уселся в кресло рядом с Ребеккой. Дорогая кожаная обивка с мягкой подкладкой тут же приняла форму моего тела, а я ухватился здоровой рукой за подлокотник, как будто приготовившись к воздушной болтанке.

Эрик сложился пополам и аккуратно поместился в кресло напротив Ребекки. Андерсон рухнул в кресло напротив меня. Открыл рюкзак Ребекки. Порылся внутри. Вскоре его рука вынырнула оттуда, сжимая пластиковый пакет.

– Это те самые очки, что вы нашли?

– Именно, – ответила Ребекка.

– Да, это очки Лукаса. Вы говорите, что нашли их в лесу?

Я кивнул:

– Их обнаружила моя собака. И его телефон тоже.

Я передал ему мобильник, чувствуя, как дрожит рука, и Андерсон положил его на стол рядом с очками. Лицо его помрачнело. Он вел себя как человек, который выложил на стол две карты в игре с высокими ставками и при этом подозревает, что противник мухлюет. Потом снова сунул руку в рюкзак Ребекки, вороша его содержимое. Достал оттуда водительское удостоверение и сравнил фото с реальностью, прищурив один глаз.

– Льюис, да?

– Удовлетворены? – спросила Ребекка.

Андерсон крякнул. Застегнул рюкзак. Вернул его Ребекке. Потом расстегнул пиджак и достал блокнот и ручку.

– Начнем с подробного описания всех деталей. Давайте, – потребовал он.

Я набрал в легкие воздуха, чтобы ответить, но Ребекка прикрыла мне рот ладонью.

– Его фамилия Хейл, – сказала она. – Но это все, что вам пока достаточно знать. Сначала вы должны рассказать нам о Лене.

– Мне нужны детали.

– Детали? – Ребекка постучала ногтем по столешнице, словно старалась припомнить истинное значение этого слова. – Мистер Андерсон, может, вы и отличный специалист, по мнению вашего работодателя, но подробности нужны не вам, а нам.

– Пропала моя дочь. – Эрик облокотился на стол. – Пожалуйста, поймите это.

– Мы отлично это понимаем, – согласилась Ребекка. – Мы понимаем, что девушка пропала. Вы утверждаете, что это ваша дочь, и если дело действительно обстоит таким образом, мы крайне сожалеем. Но и вам следует понять, что нам о вас ничего не известно, кроме того, что вы прилетели сюда на личном реактивном самолете, причем незамедлительно. – Она мотнула головой, словно обращая внимание собеседников на богатую обстановку салона. – Нам известно лишь то, что Роб попал в дорожно-транспортное происшествие, разбился на мотоцикле, а с ним была девушка, существование которой власти пока что не желают признавать. До этого с ней были двое мужчин, и вы заявляете, что их могли убить. Вы просили нас не обращаться в полицию, и мы не связывались с ней, несмотря на риск, которому можем подвергнуться в результате такого решения. – Льюис помолчала. Посмотрела куда-то в просвет между Эриком и Андерсоном. – И пока вы не представите нам хоть каких-то объяснений того, что происходит, я считаю, что этих подробностей вполне достаточно. А вам как кажется?

Эрик бросил взгляд на меня. Я кивнул, подписываясь под тем, что Ребекка сообщила от имени нас обоих.

– Ну хорошо. – Зеегер поднялся из-за стола, встал в неудобную позу, наклонив голову, чтобы не упереться в низкий округлый потолок. Сунул руку в карман брюк. И достал кожаный бумажник. – Лена – моя дочь. Что я могу подтвердить. – Он сел обратно в кресло и показал нам фотографию, которая была засунута в прозрачный пластиковый кармашек бумажника. – Это фото сделано в ее пятнадцатый день рождения.

На фотографии Эрик обнимал своей длинной ручищей гибкую светловолосую девушку. Эрик стоял без рубашки, а на девушке была бледно-розовая майка с короткими рукавами и бусы из морских ракушек. Позади них далеко расстилался белесый песчаный пляж.

– Это она, – сказал я Ребекке, испытав при этих словах прилив облегчения и странное, пьянящее ощущение, будто вдруг выплыл из глубины. Словно прежде к моим щиколоткам было привязано что-то тяжелое, а тут кто-то перерезал нить. Вот наконец-то я разговариваю с людьми, для которых существование Лены – непреложный факт.

– Продолжайте, – обратилась Ребекка к Эрику.

– Этот снимок сделан восемь лет назад. Моя дочь была очень хорошей девочкой. Совершенно невинной. Это же видно по ней, не правда ли?

– Это всего лишь фотография, мистер Зеегер.

Эрик откинулся на спинку кресла. Закрыл бумажник и сунул его обратно в карман брюк.

– Возможно, и так, но это правда. Ее мать умерла, когда Лене едва исполнилось четыре года. Мы были очень близки. Лена всегда мне все рассказывала. А я даже свои деловые решения обсуждал с ней. Но когда она стала постарше, все изменилось.

– Как это обычно и бывает с подростками, – заметил я.

– Нет, она не была обычной. – В синих глазах Эрика появился влажный блеск. И в голосе теперь сквозили голые эмоции. – Лена была необыкновенная девочка. Умненькая. С амбициями. Хотела работать вместе со мной. Быть моей правой рукой. Руководить компанией.

– И что случилось потом?

– Любовь, Роб. Любовь случилась.

Зеегер говорил совершенно искренне. Я видел это в откровенном выражении его глаз, в том, как он старался держать себя в руках. Все это уже начинало напоминать какую-то сентиментальную мелодраму. Или слащавую поздравительную открытку. Но даже если это его как-то смущало, виду он не подавал.